Вечер. Дом Фоллов. Гостиная.
Макс молча смотрел на свою учительницу и не знал, что сказать. Впервые в своей жизни он был так сильно разочарован. Он увидел свою Афродиту с другим мужчиной, и это задело его до глубины души. В сердце воткнули нож и не желали вытаскивать. Лишь изредка медленно крутили по часовой стрелке. Душа кричала от боли и столь жестокой несправедливости. Он знал, что родители внимательно смотрят на него и ждут хоть какое-то маломальское объяснение. Но волчонок упорно молчал, глядя то на учителя, то на своих родных. — Вы ничего не хотите нам сказать, молодой человек? — голос Патрисии прозвучал тихо, но в нём отчётливо слышалась тревога за своего ученика. — Что с тобой случилось? Вы никогда не прогуливали уроки, а тут что-то на вас нашло! — Мне очень жаль, что я поступил так опрометчиво. Я совершил ужасную ошибку, которую больше не повторю. Я всего лишь устал. Другого объяснения у меня нет, — Макс опустил голову. Он не хотел признаваться, что ему очень сильно***
Граница с лесом.
Тело молодого человека лежало в трёх метрах от пылающей машины. Рваная одежда, перепачканная грязью и кровью клочьями свисала на землю. Тяжёлое, рваное дыхание со свистом выходило из грудной проломленной клетки. Множественные ушибы по всему телу. Кровоточащие раны. Тихий стон. Болезненное возвращение из тьмы. Блондин с трудом нашёл в себе силы приоткрыть глаза. Адская головная боль. Такое ощущение, словно мозг сжимали в тисках. Пульсирующая боль в висках медленно и равномерно распространялась по всей голове. Стук молоточков, забивающий гвозди в череп и исполнение дятлов известной только им мелодии. Это сводило с ума. — Кто ты? — прошептал Макс, глядя на высокого блондина. Он видел, как тяжело парню давалась попытка встать, но он всё же смог сделать это. Ноги его еле держали. Он выглядел так, словно кого-то искал. Краем глаза он заметил высокого мужчину. Блондин сразу узнал его. — Нет, — слово с трудом вырвалось из его рта. — Не трогай её. Она моя. Моя жена. — Ошибаешься. Всё это время она принадлежала нам. Она наша, а точнее… Хотя ты и сам догадался кому. Не так ли, Макс Фолл? — Это что, я? — от неожиданности он забыл, как дышать. Сразу же его взгляд устремился на неизвестного ему мужчину. — Волк? Но кто ты? Я тебя не знаю. Он заметил, как неизвестный подошёл к девушке. Та в шоке смотрела на него и пыталась встать на ноги, чтобы убежать. Но, судя по всему, она была настолько слаба, что сильное желание встать было противоположному её возможностям. Серо-голубые глаза, в точности как у него, с ужасом смотрели на приближающегося волка. Страх. Животный страх отражался в них. — Ну что ты так боишься меня, миссис Фолл, — кривая улыбка озарила его лицо. — Пошёл на хуй, чертов еблан! — девушка прокричала это глядя прямо ему в глаза. — Где же ваши манеры? Волчицы так себя не ведут, — неизвестный быстро приблизился к ней и со всей дури ударил её по голове, после чего девушка потеряла сознание. — Сукин ты сын! — оборотень тут же бросился на соперника, но удар справа вырубил и его. — Не-ет! — маленький волчонок бросился на рыжую девушку, но нанесённый кулачок для удара прошёлся сквозь неё. — Как жестоко ты с ним поступила, — молодой волк лишь косо смотрел на потерявшего сознание Фолла. — Неужели любовь прошла? — Я до сих пор его люблю, но он выбрал не ту. Пусть теперь страдает. Забирай девку. Она нужна моему отцу. Мы слишком долго её искали, — сплюнув в сторону поверженного волка, она направилась следом за высоким парнем, держащим на руках хрупкую девушку. — Её нужно связать и положить в багажник. Не забудь ещё рот заклеить. — Всё будет сделано в лучшем виде.***
Макс кричал и метался по полу. На его крик прибежала вся семья. Анабель села рядом с ним и стала трясти сына. От неожиданности он вздрогнул и открыл глаза. Его дыхание было частым и прерывистым. Он не мог понять, где находится. В его глазах был неподдельный страх. Воздух со страшным хрипом покидал его лёгкие. Он отчаянно мотал головой, отказываясь верить в то, что только что видел. — Макс? — в голосе Анабель была слышна тревога за сына. — Макс? — она снова позвала его, но парень уже никак не реагировал. Его взгляд стал стеклянным. Складывалось впечатление, что он находится не здесь, а в своём внутреннем мире. Там, где сейчас спокойно. Фолл сидел неподвижно и смотрел в одну точку. — Я звоню Виктору. Мне всё это очень не нравится, — Роберт достал телефон и быстро набрал номер князя. — Добрый вечер! — голос князя прозвучал весьма дружелюбно. — Срочно приезжай. Максу приснился кошмар. Анабель его встряхнула, но он начал вести себя очень странно. Сейчас он сидит в одном положении и совершенно никак ни на что не реагирует. Он словно погрузился в собственный мир. Мы не знаем, что делать. Единственная мысль, что пришла мне в голову — позвонить тебе. — Правильно сделал. Скоро буду.***
Девять лет назад.
— Шепфа, — с трепетом произнесли они его имя и встали перед ним на одно колено, попутно опустив голову. — Бедное, бедное дитя, — его голос был тихим и весьма умиротворённым. Он, словно бархат, окутывал каждого собеседника. — Снова пожертвовала собой ради него. Ну ничего. Всё проходит. Рано или поздно. Всё вернётся на круги своя. Жизнь так скоротечна и быстра, словно горная река. — Шепфа двигался медленно и очень плавно. Присев рядом с девушкой, он дотронулся до её лба своими длинными и тонкими пальцами. Когда он убрал с её лба прядь волос, его тонких губ едва коснулась улыбка. Склонившись к её лицу, он, словно заботливая матушка, слегка коснулся своими губами её закрытых глаз. Он тихо прошептал: — Ut luna illuminat viam eius ad perdidit viatores, ut te ad meum vocant, puer meus. Surgere, et apertis oculis caeruleis oculis. Vocem meam audiunt, vocat te ex profunda de tenebris.Ego sum lux vestra. Tua luna. Verbum meum est lex. (Как Луна освещает свой путь заблудшим путникам, так и ты иди на зов мой, дитя моё. Встрепенись и открой свои очи голубые. Услышь мой голос, зовущий тебя из глубины тьмы. Я Твой Свет. Твоя Луна. Моё слово — закон.). После этих слов он приподнял её холодное тело. Повернувшись к своим «сыновьям» и «дочерям», окинул их молчаливым взглядом. Развернувшись, он молча расправил крылья и взлетел. Никто не смел перечить Всевышнему. В полной тишине Шепфа летел в только одному ему известную сторону. Страх не успеть заставлял ускоряться. Он знал, что Владыка небытия уже в пути. Знал, что Мия является для него самым лакомым кусочком из всех ангелов. Именно этот факт и настораживал его. Но он так просто не сдастся. Он будет бороться за неё до конца. И пусть сейчас её сердце не бьётся, он этого так не оставит. — Шепфа! — тихий голос заставил самого могущего ангела вздрогнуть и резко обернуться. — А куда это мы собрались с моим ангелочком? Или я что-то перестал понимать? Она умерла. Свой долг с честью выполнила, а это значит, что она теперь в моих владениях. Самый сильный ангел и моя, — Владыка небытия уже в предвкушении потирал свои руки. — Зачем она тебе? — У меня тот же вопрос и к тебе, Шепфа. — Сейчас она принадлежит мне по праву. Ангел умерла. Значит, она моя. — Неужели ты думаешь, что я позволю тебе забрать её у меня? Если так, то ты глубоко ошибаешься. Мия не тот ангел, который тебе по зубам. Она крепкий орешек. — Шепфа, Шепфа! — Владыка небытия как-то укоризненно посмотрел на создателя вселенной. — Живёшь, вроде бы, не одно столетие, но остался таким же наивным, как и младенец. — Я не так наивен, как тебе кажется, Владыка. Я гораздо умнее тебя. — Хм. Вижу, что просто так ты не отступишь. У меня к тебе есть весьма деловое предложение, от которого выгода будет нам обоим. — И что же это за предложение? — Шепфа сузил глаза и попытался найти подвох. — Пытаешься найти подвох, Шепфа? — голос Владыки прозвучал слишком слащаво. — Время ведь поджимает. Осталось каких-то полчаса. Вернуть её уже будет невозможно. — Так прекратите болтать и переходите к сути, — впервые за столь долгое время он едва сдерживал себя. — Какие мы нетерпеливые, Шепфа, — Владыка небытия внимательно посмотрел на него. — Суть предложения в том, чтобы обменять несколько душ на одну. Что ты скажешь? Шепфа понимал, что Владыка слишком коварен, но вот так отдать невинные души за одну? И сколько? Сколько он потребует за одну её душу? Но с другой стороны он не может отдать её. Она очень ценный ангел и слишком дорога ему. Придётся наступить на горло своей совести. Другого выхода нет. Но он так просто не отступит. — И сколько же невинных душ ты хочешь за то, чтобы оставить Мию в покое? — голос Шепфы прозвучал весьма спокойно, но глубоко в душе он готов был порвать его на мелкие части. — Я же вижу, насколько тебе дорог этот бунтарь-ангелочек. И не смей этого отрицать. Я всё вижу, — на его лице появилась ленивая улыбка. — Я попрошу не так уж и много, всего лишь тысячу душ за такого бесценного ангела. — А не много ли ты хочешь? — голос Шепфы прозвучал тихо, но в нём отчётливо слышалась угроза. — Считаете, что мало? Тысячи душ слишком мало за один такой бриллиант, как Мия. Как же я продешевил. Тысячи душ и ангел Черчилль. — Ты считаешь, что мало? Да это слишком высокая цена, — Шепфа стиснул челюсть. — Тысяча душ и душа бессмертного ангела Черчилля. Ты сейчас серьёзно? У Черчилля есть подопечная. Он не может её оставить. — Конечно не может, — Владыка поднял руки в знак капитуляции. — Но ты же найдёшь ей другого ангела-хранителя. Не так ли? — Ты наглеешь. — Отнюдь. Отнюдь. Я всего лишь предлагаю тебе равноценный обмен. Не более и не менее. Напоминаю, что осталось двадцать минут до полной гибели Мии. — Пятьсот душ и не больше, — Шерфа внимательно смотрел на Владыку и пытался предугадать его дальнейшие действия. — Тысяча душ и ангел Черчилль. Другой обмен меня не интересует. Шепфа был готов рвать и метать. Он понимал, что потерять Мию он не может. Она слишком дорога ему. И этот чёртов наглец не только это знает, но и пользуется этим. — Шесть сотен душ. Не более. Слишком много просите. И без Черчилля. — Вот, значит, что ты думаешь, — высокий брюнет прошёлся вперёд и назад. Он замолчал и выжидал дальнейшие действия со стороны создателя, но тот, как упрямый осёл, упорно молчал и выжидал его действия. — Я ещё раз повторюсь: шесть сотен душ. Не более. — Сделка отменяется, Шепфа. Мии осталось лишь, — он лениво посмотрел вперёд, словно там висели большие часы. — Пять минут. Потом она растворится. И её уже ничего не спасёт. — Тысяча душ и Черчилль, — медленно развернувшись, Владыка направился в противоположную сторону. Он нутром чуял, как Шепфа борется с собой. Он знал, что всё равно получит желаемое. — Она же нужна тебе. Не так ли? И такая цена слишком мала за такого ценного ангелочка, как Мия. Я же не так много-то прошу. Три минуты. Осталось всего лишь три минуты, и она будет моей навечно. — Бес с тобой, Владыка. Твоя взяла. Тысяча душ и Черчилль в придачу, — Шепфа не мог поверить, что всё же согласился, но потерять Мию он не мог. — По рукам. Твоя Мия вернётся к жизни в течение суток. За это время я заберу тысячи невинных душ, а душу Черчилля, когда мне будет угодно. Взаимовыгодный обмен. Поздравляю, — Владыка небытия отвернулся и направился в свои покои. Единственное, о чём он умолчал, так это то, что характер девушки изменится на противоположный тому что, у неё был. Но рано или поздно об этом станет известно. Он уже представил, как будет злиться на него Шепфа, но от этого лишь шире становилась его улыбка.Наше время.
Взгляд Макса словно застыл в одном направлении. Казалось, что он не дышал. Грудная клетка парня едва двигалась. Дыхание было замедленным. Пульс с трудом, но всё же прощупывался. Анабель с тревогой смотрела на своего сына. Сердце матери болезненно сжималось в груди. Одри стояла рядом, и её взгляд непроизвольно упал на то место, где лежала книжка и она, к её ужасу, лежала на полу. Зная своего брата, она могла с уверенностью сказать, что он всегда тщательно прятал то, что никто не должен видеть и о чём никто не должен знать. Но здесь что-то было не то. Пока взрослые отвлеклись, Одри быстро подскочила и подняла книжку с пола. Спрятав её за спиной, волчица дошла до стола и положила её в нижний ящик. То, что произошло с братом, сильно расстроило её. — Мам? — её голос дрожал от сильнейшего волнения за брата. — Макс ведь не останется таким навсегда? — Я не знаю, Одри, — в её интонации отчётливо слышалась тревога. — Не знаю. Анабель молча гладила сына по голове и слегка раскачивалась из стороны в сторону. Она не понимала, что такое могло присниться сыну, что ввело его вот в такой гипнотический транс. Как только Виктор повесил трубку, тяжёлый вздох вырвался из его груди. Он знал, нет, чувствовал, что этот волчонок не такой простой, как кажется на первый взгляд. Все те события, которые происходят вокруг него, связаны друг с другом. Словно он… избранный? Отчаянно покачав головой, князь быстро собрался и покинул свой дом. Сев за руль своей машины, он уверенно нажал на газ, и машина тронулась с места. Ван Арт старался как можно быстрее добраться до дома стаи Фолл. Что-то не давало ему покоя. Что-то он упускал из виду. Какого-то кусочка пазла не хватало, чтобы сложилась единая картина. Со злостью ударив по рулю, Виктор пытался выжать из своей машины всё, что мог. Но всё равно она еле ехала. Так ему казалось.***
Глядя на то, как бился в конвульсиях её подопечный, Мия тут же бросилась к нему на помощь, но лишь дотронувшись до него рукой, резко отлетела в сторону. Её, словно она была хрупким цветком, отбросило какой-то волной. Ударившись о стену, она потеряла сознание. Мелисса в шоке смотрела то на Макса, то на Мию. Она застыла в ужасе. Впрочем и другие ангелы были в шоке. Они лишь в ступоре смотрели на этот кошмар. Кошмар наяву. Льюис, Черчилль и Ингрид метались от парня к девушке, но каждый раз их отбрасывало в сторону. — Мы не можем к ним приблизится. Что за ерунда творится-то?!***
Канзас. Тысяча пятьсот сорок девятый год.
Ива крепко вцепилась в подол своего платья и нерешительно направилась следом за мужчиной. Это всё ей казалось каким-то сюрреалистическим кошмаром. Вот она сейчас проснётся, и окажется, что она лежит на своей тёплой кровати в уютной комнате. — Шевелись уже, — громкий голос раздался прямо над её ухом, и хороший подзатыльник лишний раз напомнил, что она не спит, что это всё кошмар наяву. — Я порядком устал и хочу домой. Но пока мы сможем только отправиться в гостиницу. Ива невольно вздрогнула и, не заметив последнюю ступеньку, споткнулась. Закрыв глаза, она мысленно приготовилась к падению, но сильные руки мужчины не дали ей упасть на землю. — Мало того, что капуша, так ещё неуклюжая, — он как-то злорадно рассмеялся ей прямо в лицо, когда заметил на себе её полный ненависти взгляд. — Можешь ненавидеть меня сколько твоей душе угодно. Джордж Обье крепко держал её руку и буквально тащил за собой в карету. Ива пыталась сопротивляться, но куда она против сильного мужчины. Мужчина, который ей годился в отцы. Мужчина, который как-то не по-доброму улыбается ей. — Нет! Не хочу. Пустите меня, — впервые девочка решилась на бунт. — Я не ваша вещь. Отпустите меня. Услышав это, Обье пришёл в ярость и, резко остановившись, ударил девочку по лицу. Не удержалась на ногах, она упала на землю, а из разбитого носа потекла кровь. Джордж с раздражением смотрел на неё и видел, как она с неприкрытой ненавистью в глазах смотрела прямо на него. Одинокая слеза покатилась из её красивых небесно-голубых глаз. Стиснув челюсть, девочка прерывисто дышала. — Ненавижу тебя! Сдохни, тварь. Маленькая девочка поняла, что этот мир, который она считала таким безопасным, не такой как прежде. Теперь она была продана в рабство озабоченному старику. Теперь она должна стать сильнее, злее, хитрее. Она должна найти способ сбежать на свободу от тирана. Ведь мягким он с ней не будет. Душа болела, словно раненная кошка, а сердце кровью обливалось от предательства близких ей людей. Родители так легко продали её, будто она была игрушкой. Ненужной игрушкой, которой просто-напросто наигрались, и продали её за баснословные деньги первому попавшемуся коллекционеру. — Ах ты мелкая сучка! — Джордж пришёл в ярость и стал наносить удары ногами по хрупкому девичьему телу. Ива скрючилась от боли и непрошенные слёзы, как и крики боли, вырвались из неё. Она пыталась отползти, но оборотень не давал ей такого шанса. Это лишь сильнее раззадорило волка. Он пинал её и никак не мог остановиться. Лишь когда она потеряла сознание, он понял, что натворил. Она нужна ему была живой. Для выращивания и рождения потомства. Для постельных утех. Он не мог допустить, чтобы она вот так, как ему казалось, нелепо взяла и умерла. Сев рядом, он дотронулся до её сонной артерии, чтобы почувствовать пульс. Он был слабым, но всё же прощупывался. Подняв девочку с земли, он размашистыми шагами направился к карете. Кучер в шоке смотрел на эту картину, но перечить своему чрезмерно заносчивому и психически неуравновешенному хозяину, который к тому же неплохо платил, не мог. Страх, словно стальные тиски, сжимал его так сильно, что он попросту боялся даже дышать без разрешения хозяина. Девчонку, конечно, было искренне жаль, но, как говорится, своя рубашка ближе к телу. — Что стоишь, олух? Дверь открой. И молчи о том, что сейчас видел. Иначе ты, райская твоя душа, не жилец на этом свете. Понял? — Да, мистер Обье, — голос кучера дрожал от сильнейшего приступа страха. Быстро открыв дверь кареты, он пропустил вперёд хозяина, держащего на руках невинное дитя. «Бедная девочка. Жаль, что ей уготована такая участь. Он хочет жениться на ней. Сделать матерью своих детей. Только не рановато ли ей вступать в такие отношения?» Кучер закрыл за хозяином дверь и, прогоняя непрошенные мысли, сел на своё место. Уверенно дёрнув за поводу, он заставил конный экипаж плавно тронуть с места.***
Дом стаи Фолл.
Виктор приехал по первой просьбе вожака. Его машина плавно подъехала к дому. Выйдя из машины, он всего лишь закрыл дверь. Фоллы жили в достаточно спокойном районе, и он знал, что его машину не угонят. Подойдя к двери, он трижды нажал на звонок. Спустя мгновение дверь распахнулась и на пороге появился Роберт. У него был слегка понурый вид. Жестом он показал, что тот может пройти в дом. Поднявшись на второй этаж и зайдя в комнату Макса, он увидел, как Анабель сидела на полу и крепко обнимала сына. При первом взгляде на мальчишку у князя сложилось впечатление, что он находился под действием гипноза или какого-то сильного вещества. Его взгляд был абсолютно пустым. Он не реагировал на элементарные прикосновения и звуки. Словно он был отрешён от этого мира и погрузился в собственный. Его глаза потихоньку опустились на медальон парня, который при лёгком колебании периодически начинал едва светиться. Осторожно подойдя к матери и сыну, он присел рядом с ним. Протянув правую руку к медальону, он легонько коснулся его кончиками пальцев, но тут же отдернул его от сильного нагрева металла. Посмотрев на пальцы, Ван Арт заметил небольшое покраснение кожи. «Снова та самая сильная аура. Значит, она каким-то образом выжила и вернулась к нему. Так почему же я стал ощущать её только сейчас? Хотя, возможно, что она и вернулась недавно. Кто-то может знать истинную причину её отсутствия. Но вот кто она такая и кто это может быть? До сих пор я так и не смог с ней встретиться. Может, действительно существует некая высшая сила в лице тёмных и светлых, которые ведут столь активные игры за каждую невинную душу? Хотя это чушь. Я не верю в это. Нет ни ангелов ни демонов. В это верят лишь смертные.» Снова косо посмотрев на медальон, Виктор протянул руки к парню и вытащил его из объятий матери. Макс как-то странно дёрнулся и тут же успокоился. Положив его на кровать, он посмотрел на Анабель. Та едва не заламывала себе руки в надежде, что её сын всё же очнётся. — Вы ничего не замечаете? — когда он задал этот вопрос, то имел ввиду сияние медальона, который переливался лёгким серебряным оттенком. С учётом того, что он был из золота, что весьма странно для такого металла. — Нет, — женщина внимательно посмотрела на своего сына и отрицательно покачала головой. — Ничего не замечаю. А что? — Всё хорошо, — странно, что это вижу только я. — Оставьте меня с ним на ночь. Уверен, что за это время я хоть что-то да пойму. — Но, Виктор…— Анабель начала возмущаться, но строгий взгляд князя заставил её послушно опустить голову и встать на ноги. — Так будет лучше для нашего сына, милая. Уверен, что наш друг не причинит вреда. Он и его друг. Они так хорошо ладят. — Положив руку ей на плечо, он тихонько сжал его. Посмотрев в последний раз на сына, она покорно вышла из его комнаты. Следом вышла и Одри с вожаком. Лишь ангелы смотрели на лежащую на полу «сестру» и не знали, как помочь. Девушка была бледной и не подавала признаков жизни. Лишь изредка её грудная клетка медленно опускалась и поднималась. — Я останусь рядом с ней, — голос Черчилля прозвучал весьма спокойно и отстранённо. — Вам лучше пойти и посмотреть за своими подопечными. Льюис? — Я прослежу за ней, «брат». Не оставлю. Береги нашу «сестру». То, что происходит, мне совершенно не нравится. Девушка словно впала в транс. Такое было, когда она… — Вспоминала прошлое, — Ингрид с болью в глазах смотрела на Мию. — Есть шанс, что она к нам вернётся. Я надеюсь на это. Ведь нынешняя Тёрнер внушает мне больше страха, чем бунтующая Тёрнер. Хочу прежнюю девушку. От неё мы знали, чего ожидать, а что от этой покорной и послушной… Трясёт о неизвестности. И то, что происходит с Максом, полностью идентично тому, что происходит с ней. Барьер, который она поставила, начинает медленно рушиться. Но «брат» прав. Надо оставить их одних. Он единственный, кто хоть какое-то влияние имел на неё. И амулет. Он светится. — Чтобы ни случилось за сегодняшнюю ночь, держись, «брат», — Мелисса устало посмотрела на него. Ангелы бесшумно покинули комнату. Лишь тихий скрип выдал присутствие чего-то неземного. Виктор молча посмотрел в сторону двери, и его глаза стали узкими. — Что, чёрт возьми, тут происходит? Что с тобой случилось, Макс? Слишком много странных событий происходит вокруг тебя. Неужели мой отец был прав насчёт тебя? Неужели ты действительно избранный? Во всё это верится с большим трудом, но некоторые события просто нельзя так игнорировать.***
В полной тишине и темноте мальчик шёл вперёд, вытянув руки вперёд. Он не мог понять, где он находится в данный момент. Окружающая тьма его совершенно не пугала. Он привык к ней. Как никак он дитя тьмы. Дитя луны. Пусть и маленький, но всё же оборотень. Но вот, что действительно его сильно пугало — звенящая тишина. Он старался дышать медленно, но у него не получалось. Сердце бешено стучало в груди, а адреналин просто зашкаливал. Привыкнув к темноте, он начал различать силуэты. — Макс? Сутулая ты собака. Где тебя черти носят? — раздражённый женский голос словно эхо в горах разнёсся по всему периметру. — Кто ты? — хоть он и испугался, но голос был на удивление спокоен. — Где ты? Я тебя не вижу. Покажись. — Вот ещё. Что ещё мне для тебя сделать, о великий и ужасный оборотень? Может, задницу поцеловать? — Покажись. Немедленно. — Иди на мой голос и увидишь меня. Сама же я не могу подойти. Макс напряг свой слух и попытался определить с какой стороны раздался её голос. — Ну чего же ждёшь, хвостатый засранец? Особого приглашения? — голос всё так же был раздражён. —Я уже иду. Честное слово. — Поторопись. За тобой уже идут. Если не успеешь до меня добраться то я ничем помочь тебе не смогу. Торопись, Макс. — Кто… — Фолл не успел договорить, как услышал сзади скрипучие шаги. Умом он понимал, что не стоит оборачиваться, но вот желание говорило совершенно о другом. Вонь прогнившего тела. Запах горелой плоти. Шаркающие шаги за спиной. Смех, скорее всего, психически ненормального заставил его бежать без оглядки. Он бежал так быстро как мог, но несмотря на это его догоняли. Нервный смех за спиной. Непроглядная тьма. — Куда же ты бежишь, волчонок! — слова неизвестный произнёс с трудом, но отчётливо. — Остановись. Я всего лишь хочу с тобой поиграть. Здесь так давно не было новеньких. Я всё время один. Мне так одиноко. Прошу тебя, поиграй со мной. — Пошёл на хуй, — пока он бежал, видел множество скелетов, лежащих в разных позах. Пустыми глазницами они смотрели на него и словно кричали ему о том, что нужно бежать как можно быстрее. Ведь если он попадётся в лапы монстра, то он обречён быть съеденным. — Какие мы грубые. Хотя чему я удивляюсь. Твой ангел-хранитель такая же грубая. Прям идеальная парочка. — Макс? — тихий голос Мии снова позвал его. — Я слышу, как ты бежишь. Поторопись. Иначе он догонит тебя. Я не могу спасти тебя, пока ты не рядом. Я не вижу тебя. Здесь так темно и холодно. — Я бегу, бегу. Дождись меня. Я вижу свет. — Свет? Я не вижу света. Здесь темно, холодно. Что-то держит меня. Не отпускает. «Почти. Я почти прибежал. Я чувствую её ауру. Я рядом. Только держись. Держись.» Макс интуитивно почувствовал, что чьи-то ледяные руки почти достали его. Ощущал отвратительный запах, но сильное желание увидеть ту незнакомку было сильнее всего, а для этого он должен, нет, просто обязан, выжить. Свет. Белый свет уже почти рядом, но холодные руки схватили его за футболку и потянули к себе. Макс понял, что это значит. Понял и быстро снял её с себя, и она осталась в руках преследовавшего. Последний прорыв, и вот он уже забежал на сторону света. Остановившись, он резко обернулся. Сзади остановился неизвестный с горящими красными глазами. Его тело прогнило до такой степени, что большая часть состояла из облизанных костей. Мяса было мало, но то, что всё-таки осталось, было стухшее и специфически пахло. — Сукин сын. Ненавижу. Сдохни, тварь, — в гневе прокричал неизвестный. — Я всего лишь хотел с тобой поиграть. Поиграть хотел. — Сожрать ты меня хотел, еблан. Но я так просто не сдамся. Я оборотень, а мы не убегаем. Мы тактически отступаем. Душещипательный крик раздался на всю округу. Слыша это, мальчишка звонко рассмеялся глядя ему в лицо, но, словно почувствовав на себе чей-то взгляд, резко обернулся. На поляне сидела девушка и молча смотрела на него. По настроению, исходящему от девушки, Фолл понял, что она не просто не в духе, а очень злая. За её спиной были белоснежные большие крылья. Замерев, он не мог поверить, что перед ним сидела… ангел? — Великий Шепфа! Ангелов что ли никогда не видел? Чего ты там стоишь? Может всё-таки поможешь мне освободиться-то?! Этот металл обжигает меня похлеще очищающего огня. Мне всё же больно, а он тут радуется, что его чуть ли не сожрали. — Так ты ангел? — Нет. Я дьявол. — Ангел, — тихо прошептал Макс. Медленно подойдя к ней он, словно под гипнозом, дотронулся до её крыльев. Наощупь они были такие мягкие и пушистые. Проведя пальцами по перьям, волчонок задержал дыхание. Ему нравилось то, что он сейчас испытывал. Трепет от прикосновений к этим крылышкам. Запах. Мёд. Ваниль. Корица. Ему нравился. Очень. Её запах одурманивал его. — Вот же сукин сын. Прекращай меня лапать. И нюхать меня. Нюхач. Маньяк. Озабоченный. Освободи меня немедленно. — Ну что ты злишься-то сейчас, — он внимательно осмотрел замок кандалов и улыбнулся. — Шепфа! — Мия устало выдохнула. — Он ещё и лыбу давит. — Ты же ангел, да? — Да. А кто же я ещё по-твоему? Не дьявол же. У них чёрные крылья. Или ты цвета не различаешь? — Я не дальтоник, если ты это имела ввиду. Белоснежные, мягкие крылья, и ты приятно пахнешь. А снять эти каналы очень легко. — Так чего же ты ждёшь? Смерти моей хочешь? — Вижу, что терпение не является твоей главной чертой. У тебя есть шпилька? — Посмотри в волосах, — раздражённо буркнула белокрылая. Макс посмотрел на её причёску и быстро нашёл то, что ему нужно. Аккуратно достав шпильку, он быстро начал вскрывать замки. Пара секунд, и он освободил ангела. Девушка встала на ноги и раздражённо закусила нижнюю губу и сморщила носик. — А где спасибо? — Не благодари. — Ну вот тебе и здрасьте! — Хуем по пасти. — Грубиянка. — Глупый волчонок. — Да как ты смеешь. — Закрой пасть, щенок. Пора возвращаться домой, — лёгкий щелбан по лбу, и он потерял сознание. — Надеюсь, когда ты очнёшься, всё это тебе покажется кошмарным сном. Вот уж не подумала, что меня спасёт какой-то щенок, — криво усмехнувшись, она потеряла сознание. Провалилась в долгожданную темноту.***
Три дня спустя.
Виктор не отходил от Макса ни на шаг. Лишь периодически он уходил в лес для поиска пропитания. Его сильно беспокоило состояние парня. Он уже перепробовал всё, что только можно, но так и не смог вернуть мальчишку. Сидя за столом, он смотрел прямо перед собой и обдумывал ещё варианты. Что-то он упускает из вида. Он чувствовал, что решение лежит на видном месте, но вот нащупать он его никак не мог. Анабель ходила из угла в угол и заламывала руки. Роберт сидел на диване и молча наблюдал, как мечется его жена. Он и сам был сильно обеспокоен нынешним состоянием сына. Пару раз звонил Конрад и спрашивал про внука, а тот так и не нашёл в себе силы сказать правду отцу. Ему было стыдно за своё враньё, но беспокоить старика лишний раз он не желал. Пока все находились внизу, Макс открыл глаза и резко сел на кровати. Он чувствовал себя так, словно заново родился. Он мог, при желании, сдвинуть гору. Встав на ноги, Фолл ощутил лёгкое головокружение, которое тут же прошло. Его внимание привлёк медальон на его шее. Он переливался лёгким серебряным оттенком. Хотя он точно знал, что он из золота. — Странный сон мне приснился. Только вот почему я его не помню, хотя вот стойкий запах гниющего тела до сих пор стоит перед носом, — он осмотрелся по сторонам и понял, что заснул. Желудок предательски заурчал, и мальчишка решил спуститься вниз. Ему понадобилась всего лишь минута, чтобы оказаться в гостиной и обнаружить, что у них в гостях находится Виктор. Словно почувствовав присутствие мальчишки, Виктор поднял свой взгляд в сторону лестницы и замер. — Макс? — Виктор быстро оказался рядом с ним и крепко обнял его. — Ты как? Всё хорошо? — Ты чего, Виктор? Всё хорошо. Ты прям на себя не похож. Подумаешь, пару часов поспал. Делов-то. — Пару часов? — Анабель подошла к сыну и князь, тут же отступил. — Ну да. Пару часов, — Макс не мог понять, почему все так взволнованы. Ведь ничего страшного-то и не произошло. — Каких пару часов, Макс? — голос волчицы едва не сорвался на крик, но она быстро взяла в себя в руки. — Ты проспал три дня, Макс. Три дня. А до этого ты впал в транс. — Странно. Я ничего не помню, — он уже хотел что-то ещё добавить, но живот предательски громко заурчал. — Господи! Ты же проголодался, — волчица тут же бросилась на кухню, чтобы принести доброй порции еды для самого голодного волка. Макс накинулся на еду, словно не ел не три дня, а больше. Виктор лишь молча смотрел, как мальчик уплетал добротную порцию ужина. Сконцентрировавшись, Виктор безошибочно понял, что сейчас мальчишку никто не охраняет кроме этого амулета. Всё тот же серебряный блеск на золотом изделии. — Макс? — Виктор тихо произнёс его имя, волчонок тут же оторвался от тарелки и очень внимательно посмотрел на своего друга. — А откуда у тебя этот медальон? Что-то я раньше у тебя его не видел. — Я не помню, кто мне его подарил. Но, судя по всему, он или она очень добрая. Раз смогли вот так расстаться с дорогой им вещью. — Можно мне посмотреть поближе? Уж больно красивый у тебя медальон. Обещаю, что не заберу. Он будет висеть у тебя на шее. — Хорошо. Макс подошёл к Виктору, и тот взял кулон в руки. Он медленно начал вертеть его в руках. Странное тепло исходило от него. Прикрыв глаза, он медленно начал вдыхать его запах. Хотя прошло столько времени, что на вряд ли бы он узнал владельца по запаху. Но. Слабый запах мёда, ванили и корицы всё же остался. И, что самое странное — он показался ему до боли знакомым. — На медальоне изображён лев. В его глазах два камня. Они очень редкие и дорогие. Судя по всему, сам медальон намного старше камней. Видимо, их уже после вставили. Точно не могу сказать. Примерно шестнадцатый век. А эти камни — уральский александрит. Обнаружен был на Урале в тысяча девятьсот тридцать четвёртом году в шестнадцатый день рождения императора Александра II финским геологом Н. Норденшильдом. Поскольку это был год совершеннолетия царя, камень был назван в честь него и подарен имениннику ювелирных дел мастером Перовским. Натуральный камень — редкий минерал, и потому очень ценится во всем мире, что выражается его стоимостью в десятки тысяч долларов. Особенностью этого камня является его способность в зависимости от освещения менять свой цвет — плеохроизм — от изумрудно-зеленого до ярко-красного. Чем чище выдаваемый цвет, тем дороже александрит. Так что ваш сын носит на шее целое состояние. Но более точно может сказать антиквар. Что меня поражает, так это то, что объединены два века: шестнадцатый и девятнадцатый. Но я могу ошибаться. Но всё равно это очень дорогое украшение за счёт камней. Никому не показывай и не рассказывай о нём. Иначе за вот это, — он указал на медальон пальцем, — тебя могут убить. — Хорошо, — Макс быстро спрятал медальон за футболку. — Ты выяснил это глядя только на медальон? — Анабель смотрела то на князя, то на сына. — Я могу позвать самого лучшего антиквара, но после этого сотру ему память. И, соответственно, заплачу ему. Безопасность Макса на первом месте. Завтра уже приеду с ним. Если вы, конечно, не против, — Виктор посмотрел на вожака, и тот лишь молча кивнул. Услышав уведомление, он достал телефон и внимательно посмотрел. Быстро прочитав, он произнёс. — Включи телевизор. Новости по шестому каналу. — Что в мире-то творится? Целый теплоход потонул в Тихом океане. Это сколько же жертв. — Прибавь звук, Роб, — Виктора, как и других, это явно заинтересовало. — Посреди Тихого океана после полудня затонул туристический крейсер. Погибло тысяча пассажиров из полутора. Как выяснил наш коллега, виной всему стал внезапный удар снизу, который проделал сильную брешь, и вода стремительно стала проникать на борт. Можно было спасти больше жизней, если бы спасательные лодки и жилеты были в достаточном количестве. Сейчас ведётся внутреннее расследование. — Какая безалаберность с их стороны.***
Владыка небытия внимательно смотрел вниз, и его лицо озарила улыбка. Он знал, что эти души уже поступили к нему на его счёт. И вместе с ними Черчилль. Бедный ангел. Он так ничего и не понял. Для него всё это произошло слишком быстро. Вот он сидит рядом со своей возлюбленной, а в следующую минуту он теряет сознание и больше никогда не придёт в себя. Он в его власти. Как и другие. Часть плана уже выполнена. Дело за малым. Но он подождёт. Совсем чуть-чуть подождёт. Времени у него как раз много. Отойдя от места, с которого он наблюдал, Владыка прошёлся по своим владениям и остановился возле стеклянного куба. Внутри неподвижно сидел ангел. Взгляд его был пустым, а лицо безэмоциональным. Дотронувшись до стекла, Владыка язвительно прокомментировал: — Спи вечным сном, Черчилль.***
Мия с трудом открыла глаза. Голова сильно кружилась и адски болела. Тихий стон вырвался из её уст. Она медленно села на кровати и стала оглядываться по сторонам. Поняв, что находится в комнате, она снова рухнула обратно. — Блядь, — прикрыв глаза, она испытала значительное облегчение. — В чьей комнате я нахожусь? Полежав ещё пару минут, поняла, что вот так долго лежать она не может. Найдя в себе силы, блондинка встала с кровати и направилась вниз. В гостиной находились все члены стаи Фолл и… кровосос? Она удивлённо посмотрела на него. Но после удивилась ещё больше, заметив рядом со своим подопечным какую-то бездарность в морде наглой девицы, которая так бесцеремонно обнимала её Макса. — Я что-то ни хуя не поняла, что здесь, мать вашу, происходит? Что это за убогое создание, которое смеет трогать мою ручную собаку? Что это за страшная девица в столь отвратительном розовом костюме. С не менее отвратительным рисунком в виде веника по всему… — замолчав, девушка яростно топнула ногой по полу. — Великий Шепфа! — Ингрид прикрыла рот от удивления, а на её глазах появились слёзы счастья. — Неужели наша бунтарка вернулась? Как же я счастлива, — она уже хотела подойти и обнять её, но заметила полный ненависти взгляд и сразу же передумала. — А я и никуда не исчезала. Я ещё раз спрашиваю, что это за безмозглое создание, которое смеет лапать моего ручного пса? — Мия просто кипела от гнева на эту девку, на себя и на весь этот чертов свет. — Дело в том, что эта, как ты выразилась, бездарность, — сестра твоего подопечного Макса. И если уж на то пошло, то прошло целых девять лет, — Льюис подробно рассказал, что случилось. Мия, сморщив носик, лишь презрительно смотрела на бедную и ничего не подозревающуюся девочку. — У неё есть свой ангел-хранитель. Зовут её Мелисса. И она, естественно, с нами живёт. — Ещё одна проститутка в нашем доме. Можно подумать, одной мало. — Прости, что? — Мелисса стояла и в шоке смотрела на это исчадие ада, явившееся вместо той кроткой и очень спокойной девушки, которую она привела в дом долгих девять лет назад. — Что слышала, кикимора болотная. Вытащи бананы из ушей. Или серных пробок дохрена? Так сходи к лору. Бесишь. Мия прошла мимо шокированной девушки и встала рядом со своим подопечным. От злости на этого парня (хотя она сама не знала, почему вдруг на него так сильно разозлилась) дала хорошего леща, но рука её прошла сквозь его голову. — Вымахал, лось. Скоро баб ехать будешь без разбора. Надеюсь, хоть предохраняться-то будешь, а то приведёшь беременную бабу ягу. Вот тогда я посмеюсь. Ненавижу. Отойдя от него, она вдруг заметила, что в гостиной находились не все ангелы. Вместо четырёх хранителей было всего три. — Я юмора не поняла. А где Черчилль? — в её голосе слышалась тревога. — Ведь его подопечная здесь, а самого нет. Это не к добру. — Он был с тобой все эти дни. Не отходил от тебя ни на шаг. Я видел его утром. После нет, — Льюису тоже это показалось весьма странным. — Пойду поищу его. Это так на него не похоже. Парень-то ответственный. Не бросил бы вот так Анабель. — Ты точно не видела и не знаешь, где «брат» сейчас находится? — Милая Ингрид! — неожиданно дружелюбный тон девушки заставил девушек вздрогнуть. — Я всё это время была без сознания. Как я, мать вашу, могла его видеть и знать куда он смылся? Издеваетесь что ли? Или я по-вашему Ванга? Вот сейчас закрою глаза, войду в транс и скажу, где его черти носят. Я не знаю где он. Я что, по-вашему, бессердечная законченная стерва, что ли? — Мия! Прошу тебя! Успокойся. Ты завелась. Остынь, милая! — Мелисса предприняла попытку успокоить разбушевавшуюся «сестру». — Я спокойна как удав. А вот милая у тебя между ног. Советую это запомнить раз и навсегда. — Немедленно прекратите ссориться. Не успел я отойти, а вы уже готовы перегрызть друг другу глотки, — Льюис устало потёр виски и печально посмотрел на каждую из «сестёр», — Я обошёл весь дом и так не смог найти его. К тому же я не чувствую больше его ауры. — Только не говори мне, что его… — впервые голос Мии дрогнул. — Он же не мог вот так просто взять и… — упав на пол она стала задыхаться. Непрошенные слёзы покатились из глаз. — Я не верю в это. Он не мог. Ангелы просто так не умирают. Если только кто-то не способствовал этому, — истошный крик сорвался из её уст и она схватилась за голову. Льюис быстро подбежал к ней и крепко обнял. Девушка что есть сил вырывалась из его крепких, словно медвежьих, объятий. Он стал раскачиваться из стороны в сторону, и спустя час она провалилась во тьму. — Кто-то забрал его. Чувствую, что неспроста всё это, — Льюис встал с пола и с лёгкостью поднял хрупкую девушку. — Пока Мия будет в депрессии, нужно будет следить за её подопечным. Я не пойму, что за чертовщина-то творится.Утро.
— Всем доброе утро! Надеюсь, вы все прекрасно помните о том, что вчера произошло? И это не про новости по телевизору. Нет. Медальон Макса. В словах князя я совершенно уверен и не сомневаюсь. Дело в другом: кто подарил его Максу? С какой целью? Ведь если он действительно настолько ценен, то какой смысл отдавать такое сокровище ребёнку? — Когда он приедет? — Ближе к девяти утра. Значит, через два часа. А пока у нас есть время позавтракать и привести все свои мысли в порядок и всё расставить по полочкам. Пока семья завтракала и каждый занимался своими делами, время пролетело незаметно. Лишь Макс сидел в своей комнате и увлечённо читал книжку. По какой-то причине он не хотел, чтобы хоть одна живая душа знала об его увлечении. Хотя одна знает и теперь нервирует его. Свою сестру он, конечно, сильно любил, но иногда хотелось побыть в тишине. Услышав, как к дому подъехала машина, Фолл быстро вскочил на ноги и убрал книжку в тумбочку. Ему не нужно было выглядывать в окно, чтобы узнать, кто это приехал в такое время. Виктор и с ним ещё один незнакомый мужчина. — Доброе утро! Проходите, — Анабель, как истинная хозяйка, встретила гостей. — Сейчас позову Макса. Как только они зашли в гостиную, Виктор заметил, что волчонок уже спустился и внимательно разглядывал гостя. Шторы заранее были закрыты, и в помещении царил лёгкий полумрак. — У сына болезнь Гюнтера, — по-другому он никак не могла бы объяснить приглушённый свет. Заметив понимание, она вздохнула с облегчением. — Это Питер Уайт. Он антиквар и профессионал в своём деле. Ты можешь показать ему свой медальон? Его нужно снять. Поверь мне, он останется в доме. Макс молча кивнул, аккуратно вытащив его из-под футболки. Сняв с шеи, он осторожно передал его. Взяв его в руки, Питер внимательно стал его изучать, а Фоллы с нескрываемым волнением ожидали вердикт. Он осматривал медальон так досконально, что волчица уже начинала терять терпение. Ей хотелось дать ему по его наглому лицу и свернуть шею. Она видела, как сильно её сын переживал, что он согласился вот так взять и отдать его подарок, пусть и не помнит, от кого он, но всё же. Оторвавшись от медальона, он молча осмотрел каждого из присутствующих. — Ну, что я могу сказать после осмотра этого медальона. После того, как Ван Арт мне про него рассказал, я отнёсся к этому весьма и весьма скептически. Я не мог поверить, чтобы у маленького мальчика было столь ценное произведение искусства. Но после того, как я всё тщательно проверил, то просто не поверил своим глазам. В этом медальоне объединены два века: шестнадцатый и девятнадцатый. Шестнадцатый — это сам медальон. А вот глаза зверя сделаны из уральского александрита, который появился только в девятнадцатом веке. Словно сам мастер ждал, когда появится тот самый особенный и редкий камень, который достойно раскроет всю красоту глаз зверя. Но это в принципе невозможно. Если только был специальный указ, чтобы, как только найдётся достойный камень, тут же закончить работу. — Если оно так ценно, то сколько будет стоить? — Учитывая, что здесь объединены два века, то очень и очень дорого. А если учесть ещё и тот факт, что это не просто медальон, а семейный герб дворянского рода, то он просто бесценен. Стоимость такого украшения, с учётом камней, возрастает в десятки раз. Примерная цена — около девятисот миллионов долларов. — Сколько? — Анабель от такой суммы села на стул. — Мать моя женщина. Какое оно дорогое. Я-то думала, что это просто безделушка, а тут вон оно что. — Питер? — мягкий бархатный голос князя заставил обернуться мужчину. — Посмотрите мне в глаза. Всё, что произошло в этом доме, вы забудете раз и навсегда. Ничего не было. Сейчас сядете в такси, которое приехало за вами, и уедете к себе на работу. До свидания! — До свидания! Под гипнозом антиквар вышел из дома и молча сел в такси. — У меня просто слов нет. Такой дорогой медальон. Может, стоит его убрать куда-нибудь подальше? Спрятать, например. — Нет. Тот, кто мне подарил его, чётко мне дал понять, чтобы я его не снимал и всегда носил. Это очень важно. Не спрашивай почему. Сам не знаю. Но мне очень хочется верить, что это было сделано из самых лучших побуждений. К тому же за это время со мной ничего не случилось. Так что я не буду прятать его, а носить так, как мне и сказали. Просто спрячу его за футболкой. Вот и всё. — Макс быстро надел его на шею. Видя такое ослиное упрямство, они решили оставить его в покое. — Вы все слышали? Дворянское украшение. Выходит, что наша Мия дворянка, — Ингрид посмотрела на свою «сестру». — Хуянка я, а не дворянка, но украшение и правда моё. Сколько себя помню, оно всегда было со мной. Так что отъебитесь от меня со своими тупыми и совершенно никчёмными вопросами. Ничего не знаю и знать не желаю, — развернувшись, Мия покинула гостиную.Неделю спустя.
Белокрылая ходила за своим Максом, словно тень. Страх того, что он точно так же исчезнет, преследовал её повсюду. Если раньше она спокойно могла оставить его одного в туалете, то сейчас она просто заходила за ним и ждала его, прислонившись к стене. Она стала для него второй тенью. Остальные ангелы с болью в глазах смотрели на это, но и прекрасно понимали её нынешнее состояние. Черчилль так и не объявился. Нового ангела-хранителя Анабель не дали, но прислали по почте красивый медальон в виде лотоса. Объяснили это нехваткой персонала. Шепфа в ужасе понимал, что это он виноват в том, что девушке плохо, но ничего уже поделать не мог. Её жизнь слишком важна для него. Стоя на кухне Анабель плавно покачивала бёдрами и напевала только ей известные слова. Она готовила ужин. Ведь скоро её муж вернётся с работы. Да и любимые дети проголодаются к тому моменту. Неожиданно раздался звонок на стационарный телефон. Вздрогнув, она резко обернулась. — Странно. Кто может звонить на домашний? — подойдя к телефону, она взяла трубку. — Алло. Дом Фоллов. — Анабель! — на том конце провода голос Конрада дрожал от сильнейшего переживания. — Срочно приезжайте. Ирма… Сегодня ночью умерла. — Господи! Как же так? Ведь я ещё вчера с ней разговаривала. Всё же было хорошо, — голос волчицы дрогнул. Тяжело было поверить в тот факт, что самой лучшей женщины, заменившей ей маму, больше нет в живых. Мы скоро прилетим к вам. Нужно попрощаться с ней. Я сейчас же позвоню мужу и куплю билеты. Мои соболезнования, папа. — Мы ждём вас, — Конрад повесил трубку. Рухнув на пол, Анабель начала сильно плакать. Из её глаз катились крупные слёзы. Её всю трясло. Она не слышала, как-то зашёл в дом. Не слышала, как её звали. Не слышала ничего вокруг. Словно внезапно образовался водяной купол, который поглощал все окружающие вокруг звуки. Зайдя на кухню, Роберт застал свою жену сидящей на полу и безутешно плачущей. Сев рядом с ней, он прижал её к себе и тихонько начал поглаживать её по спине. — Что случилось, моя родная? Кто посмел довести тебя до такого вот состояния? Только скажи мне и я порву его на мелкие кусочки. — Роб, — это всё, что она смогла произнести, прежде чем новая атака истерики накрыла её. Задыхаясь от слёз она сильнее прижималась к мужу. Словно он был для неё тем самым спасательным кругом от всего негатива в этом погрязшем по уши грехах. Он ждал, пока его маленькая волчица успокоится. Именно маленькая. Его маленькая и самая любимая волчица. Волчица, без которой он уже и не видел смысла жизни. Которая согласилась стать его женой и матерью его детей. Он был счастлив только с ней и совершенно не представлял на её месте кого-то другого. Его нежные поглаживающие движения успокаивающе подействовали на неё. — Так что же всё-таки случилось? Кто посмел довести тебя до такого состояния? Ты же знаешь, что можешь мне всё рассказать. Мы справимся с любой проблемой, возникшей на нашем пути. — Звонил папа. Он срочно просил нас всех приехать. Ирма… — она снова всхлипнула и слёзы покатились из её глаз. И он всё понял. — Мама? Только не говори, что она … — Роберт замолчал. Он просто не хотел в это верить. — Она умерла, Роб. Ирмы больше нет. Нам нужно купить билеты и срочно вылететь к ним. Дети пока в школу ходить не будут. Нужно как-то сказать им. Они сейчас сидят в комнате и делают уроки. Роберт сидел на полу и будто впал в транс. Он всё никак не мог переварить ту информацию, которую только что получил. Он не мог, да и не хотел верить, что его мамы больше нет. Найдя силы, чтобы встать, он на шатающихся ногах подошёл к столу и сел на стул. Достав телефон, он стал заказывать билеты на самолёт. Предстоял долгий полёт в Тигре. — Нужно сказать детям. Пусть собирают вещи. Немного. Совсем чуть-чуть. Я уже заказал билеты. Сейчас поднимусь к ним и сам обо всём сообщу. — Хорошо. Потом садитесь за стол. Всё-таки нужно поужинать. Хоть что-то, но съесть. Она проводила мужа печальным взглядом. Знала, как тяжело ему приходится. Как сильно он был к ней привязан. Ведь у неё тоже были тяжёлые отношения с родителями, а Ирма и Конрад буквально заменили их. Ей понадобилось чуть больше времени накрыть стол. Она пребывала в каком-то трансе. Все её движения казались ей нереальными. Словно это не она двигалась, а какой-то кукловод неумело управлял ею. Тяжело вздохнув, она услышала шаги со стороны лестницы. В гостиную зашли дети и муж. Судя по выражениям их лиц, Роберт всё им рассказал. Макс молча сел за стол, а следом за ним и Одри. Они всегда сидели рядом с друг другом. Несмотря на то, что они периодически ссорились, жили брат и сестра очень даже дружно. Ужин прошёл в угнетённой обстановке. Каждый думал о чём-то своём. Потеря близкого человека навсегда оставляет невидимый шрам на душе.***
Тигре. Аэропорт.
Полёт прошёл весьма удачно, если не считать тех моментов, когда он попадал в турбулентность. Покинув самолёт, они захватили собой ручную кладь. В зоне ожидания их встречал дядя Джон. Заметив брата и его семью, он быстро направился в их сторону. на его лице была печаль, а глаза выдавали бессонную ночь. Они выглядел слишком уставшим и старше лет так на десять. С трудом выдавив из себя улыбку, он обнял каждого родственника. — Мои соболезнования, Джон. Я не знаю как описать то, что я чувствую. Это огромная потеря для всех нас. — Главное — она не мучилась, а умерла тихо. Заснула и больше не проснулась. В доме и в своей кровати. — Это самое главное. Нам пора ехать. Дорога до дома прошла в полной тишине. Макс смотрел в окно, и его взгляд был очень печальным. Он молча взял сестру за руку и крепко сжал её. Одри даже не вырывала ладонь. Она положила свою голову ему на плечо и её глаза невольно закрылись. Полёт дался ей с трудом. Она очень боялась летать. Макс это знал и как мог поддерживал её. И за это она была очень благодарна. Подъехав к дому, Роберт вышел из машины и помог своей жене выбраться. Возле дома стоял Ральф и смотрел куда-то вдаль. Он словно не замечал никого вокруг. Стоило им подойти, как вожак обернулся. Мужчины пожали друг другу руки, Фолл обнял Анабель. — Я рад, что вы приехали. Жаль, что нам пришлось встретиться при таких вот обстоятельствах. Не стойте на улице. Проходите в дом. В гостиной сидела Хелен и держала маленького Шона на руках. Увидев гостей, самый маленький член стаи стал вырываться. Опустив его на пол, Хелен устало улыбнулась. Шон тут же направился к гостям. Подойдя к Максу, тот протянул к нему свои маленькие ручки. Тяжело вздохнув, блондин сдался и поднял его. Восторженный визг раздался на весь дом. — Спасибо, что так быстро приехали. — По-другому мы и не могли. Всё же мы семья. — Роберт, я так тебя видеть. И мои внуки здесь. Как ты вырос, Макс. Стал совсем большой, а Одри. Прям такая красавица. Подойдя к свёкру, Анабель обняла его. Они стояли молча. Слова были не нужны. За это время он осунулся. В глазах больше не было того жизнерадостного блеска. Сейчас он выглядел так, словно его изрядно потрепала жизнь. — Мы рядом, папа. Роберт отпросился на неделю. Так что мы не скоро уедем. Мы побудем здесь. Да и Хелен нужна помощь. Шон в том возрасте, когда не может усидеть на месте. Хотя у Макса он спокойно сидит на руках. Чувствует, что родственники. — Пойдёмте ужинать, — Хелен натянуто улыбнулась. — Завтра нас ждёт очень тяжёлый день. Тишина за столом. Слова были не нужны. Лишь Шон был счастлив. Сегодня были все в сборе. Он был так рад приезду гостей.День похорон.
Вереница чёрных автомобилей двигалась в сторону кладбища. Никто из Фоллов в столь прискорбный для них день, не сел за руль. Джон специально нанял водителей из организации. Там же и автомобили. На само кладбище они прибыли около девяти утра. Четверо крепких парней несли чёрный гроб из красного дерева с позолотой. Остановившись возле вырытой ямы, священник монотонно начал отпевание. Самого младшего из Фоллов не было на процессе. Хелен наняла няньку. Каждый из присутствующих молча склонил голову и скорбел. Тяжелее всего было Конраду. Прожить столько лет, чтобы вот так сейчас стоять и провожать любимую жену в последний путь. Сама погода способствовала столь удручающей обстановке. Мелкий дождь словно оплакивал такую потерю. Потерю доброй женщины, которая посвятила себя семье и помогала нуждающимся людям. Роберт с женой были искренне удивлены тем фактом, что тётя Барбара и дядя Алек решили присутствовать. С ними приехали и двоюродный братья Ноа и Мэйсон. В последний раз они общались в тот день, когда переезжали в собственный дом. После этого связь они не поддерживали. — Мои соболезнования, — Алек обнял своего брата, на что Конрад молча посмотрел на него. Гроб плавно опустили в заранее вырытую яму. В молчаливой скорби Фоллы проводили в последний путь свою жену, бабушку, маму и тётю.Двух тысяча девятый год. Канзас.
Анабель как всегда хлопотала на кухне. Почувствовав присутствие своего мужа, женщина улыбнулась. Роберт с нежностью обнял свою жену и поцеловал её в волосы. Они стояли в обнимку. Идиллию нарушили дети, вбежавшие на кухню. — Доброе утро, мама и папа! Макс и Одри были в хорошем настроении, и это несмотря на то, что они вчера успели подраться. Синяки на теле успешно скрывали футболки. — У кого-то сегодня хорошее настроение? А что за цирк вы вчера устроили? — Ну мам? — протянула волчица. — Это был не цирк, а тренировка. — Я и сестра всего лишь тренировались, — Макс решительно поддержал сестру. — Тренировка, говорите, — Роберт задумчиво потёр подбородок. — Молодой человек, то, как вы оба яростно размахивали кулаками, со стороны совсем не казалось тренировкой, а что ни на есть самой настоящей дракой. — Тренировка. — Тренировка. — Ну, раз тренировка, то пусть будет тренировка. А теперь каждый берёт в руки по тарелке и помогает мне. За столом все смеялись и каждый рассказывал о своих планах на оставшиеся летние дни. Макс стал уже совсем большим. Четырнадцатилетний парнишка вымахал таким красавцем, что за ним уже бегали девчонки. — Мы сегодня с папой поедем в город, а вы останетесь дома. Макс остаётся за старшего. — Но мам, — возмутилась волчица. — Почему он? Почему не я. — Потому что Макс старше. И он не всегда ведёт себя как оболтус. — Надеюсь, ты будешь вести себя ответственно? Иначе я сильно в тебе разочаруюсь. — Я буду хорошо себя хорошо. Честное слово. — Очень на это надеюсь. Сегодня твоя очередь мыть посуду, а нам с папой уже пора съездить по делам, — Анабель улыбнулась, глядя на то, как волчонок закатил глаза. Проводив родителей, Макс собрал грязную посуду и направился на кухню. — Подожди меня, Макс. Я помогу тебе, — Одри побежала следом за братом. — С чего это вдруг такая забота? — Просто я тебя очень сильно люблю. — Охотно верю. Роберт сел за руль, и улыбка не сходила с его лица. Они хотели сделать сюрприз своим родственникам и навестить их, пока были летние каникулы. Ну и пройтись по магазинам. По радио играла музыка. Анабель смотрела на пейзаж за окном. Они торопились, чтобы поскорее вернуться домой и порадовать своих детей. — Что за ерунда? — Роб? — Эта машина едет за нами уже полчаса. Я много раз пропускал, но они даже и не пытались обогнать. Что-то здесь не так. Заметив, что чёрный тонированный джип стал набирать скорость, вздохнул с облегчением, но, как оказалось, зря. Джип со всей скоростью врезался в бампер машины супругов. — Какого лешего? — Роберт надавил на газ, и машина ускорилась, но преследовавшие даже не думали отступать. — Постарайся оторваться. — Стараюсь. Новые удары по машине, и в какой-то момент её отнесло в сторону. С двух сторон её зажали, и Фоллы прекрасно понимали, что драки избежать не получится. Остановив машину, Роберт вышел, и в его глазах читалась ярость. — Вы что себе позволяете? Вы хоть знаете, кто я такой? — Знаем, знаем. Роберт Фолл. Оборотень и вожак стаи. Живёшь в частном доме на округе. Женат. Трое детей и есть внук. Мы всё про тебя знаем. Так что готовьтесь к смерти. — А это мы ещё посмотрим. Оставаясь в человеческом теле, вожак бросился на самого крупного соперника, но вот не знал он, что тот не человек, а дьявол. Анабель молча бросилась помогать мужу. Глядя на это, Льюис не раздумывая начал атаковать детей ада. Краем глаза он заметил, что с каждой секундой их становилось всё больше и больше. Силы были не равны. Против одного оборотня пять дьяволов, а уж против одного ангела в два раза больше. Если в первом случае противники были видны, то во втором нет. Первых пятерых он отбил с лёгкостью, но даже у хранителя есть предел. Услышав крик женщины, он отбросил в сторону дьявола и бросился её спасать, но ему тут же перекрыли дорогу. — Куда собрался, ангелочек? Их не спасти. Они обречены. Так же как и ты. Вас троих заказали, а мы с гордостью выполним заказ. Черчилля тоже заказали. С отчаянным криком он начал атаковать нападавших, но удар сзади поставил его на колени. Подняв голову, он увидел, как Роберт упал на землю со свёрнутой шеей. Он не смог спасти подопечного. Женский крик, и волчица тут же рухнула следом. Её сердце остановилось. Ангел пытался встать, но кинжал прямо в сердце оборвал и его жизнь.Полдень.
К дому Фоллов подъехала машина. Из неё вышел высокий мужчина и женщина. Они были уверены, что поступают правильно. Позвонив в дверь, они услышали шаги. — Дядя, тётя? — вот кого Макс точно не ожидал увидеть, так это своих родственников. — Родителей нет дома. — Мы знаем. Нам нужно поговорить. Пропустив во внутрь, Макс как-то странно посмотрел на них. Что-то не давало ему покоя. — Не будем ходить вокруг да около. Ваших родителей убили по дороге в город. Нам позвонили хорошие знакомые из морга, куда доставили их тела. Мы съездили и… Это они. Нам жаль. Мы позвонили твоему брату, и он сразу же вас заберёт. Я знаю, что с нами вы жить не будете. — Нет. — Крик Одри раздался на весь дом. Упав на колени, она стала биться в истерике. Макс быстро оказался рядом с ней и крепко обнял её. — Мы подождём пока вы соберёте вещи. После похорон вы переедете к Ральфу и его жене. Он скоро будет. Ральф сказал, что дом продаст. Мы на него не претендуем. — И не посмели бы. Ральф прилетел как можно быстрее. С ним приехал и Джон. Хелен не смогла, так как Конрад сильно заболел. Подготовка к похоронам, как и сами похороны, прошли как в тумане. Макс не мог поверить, что прежняя жизнь вот так кардинально изменилась. Что теперь всё будет по-другому. Внешне он был совершенно спокоен, но в душе он метался в агонии. Он не мог показать слабость на людях. Не мог и всё. Да и ради сестры он должен быть сильным. Он знал, что билеты на самолёт уже куплены. Осталось каких-то несколько часов, и возврата не будет. Новая школа, новые друзья. Вопрос в другом — а нужно ли ему всё это?