День рождения Хисоки

Иллуми, откинув голову назад, смирился с извращениями своего «друга» и поддался. Тот лишь, тихо хихикнув, продолжил делать ему минет. —Ты все-таки поддался… — возбужденно сказав это, Хисока заглотил на полную длину, тем самым давая парню кончить. — Ахн~ Х-хисока, ты когда-нибудь заткнешься? — не ожидая этого, Иллу сам по себе улыбнулся, давая понять, что он хочет продолжения. Хисока, без всяких промедлений, перевернул парня на живот и оттягивая вперед бедра, непосредственно ставя в позу «собачки» или «догги-стайла». «Твоя любимая поза, Хисока…» — промелькнула мысль в затуманенной голове Иллу, чувствуя, как Хисока трется об него своим пахом. У Иллуми пошли мурашки по коже, ведь… они не заходили с Хисокой настолько далеко, как сейчас. Но… хоть и лёгкое, но снотворное, уже заполнило разум Иллуми, и ему хотелось по-быстрому закончить и лечь спать. Не дожидаясь каких-либо высказываний своего любовника на ночь, Хисока медленно проник в него. Тот же, погруженный в свой мутный разум, совсем не ожидая, как повернулись события и протяженно застонал, сбрасываясь на едва сходный фальцет и, тут же вспомнив, что в особняке родня, промычал в лежащую рядом подушку. Хисоке этот поворот событий понравился, поэтому он продолжил исполнять свою роль в виде «любовника». — Можешь не сдерживаться… — «подбодрил» его Хисока,— ведь, мы не одни в доме… подумают, что кто-то другой. — Идиот… — едва слышно промямлил Иллу в подушку, срываясь на стоны и «мычания». Хисока опять хихикнул, входя в него глубже, и задевая простату парня, наслаждался этими минутами блаженства… Этим он спровоцировал Иллу на громкие стоны, переходящие в более пошлые звуки. Шлепанье, хлюпанье и стоны доносились из комнаты Иллу. Но, к сожаленью или счастью, их никто не слышал, все были вовлечены в свои дела, никому не было интересно, откуда и как исходят эти звуки. Хисока приподнял Иллуми, «помогая» встать на колени. Иллу же, измученный и малость выпивший, прилёг на левое, слегка окровавленное от его же иголок, плечо. Одной рукой Хисока начал «рукоблудничать» по телу парня: то теребя сосок, то мастурбируя, уже в соках Иллуми, член. Теперь сил сдерживать себя уже не было, Иллу стонал во весь голос, сам того не понимая. По его щеке текли слезы и слюни, которых он сам не контролировал. Хисока же, тоже стоная то ли от удовольствия, то ли от победы, вдалбливался в парня в одно и то же место, где ему было настолько приятно. Иллу вновь кончил, заставляя Хисоку понять, что пора заканчивать. Парень сорвался на бешеный темп, кончая внутрь. Вдвоем повалившись на разложенный диван, они отправились в мир сновидений.

***

Проснулся Хисока уже один, слыша едва различимые и удаляющиеся шаги. Не выдержав, из уст Хисоки послышался вопрос: — Иллу?.. Затем, ничего после себя не услышав, Хисока начал осматриваться: вот его разбросанная одежда, вот до сих пор лежащие на столе иглы, вот недопитое вино и оставшийся запах Иллу. «Приятный и слегка одурманивающий…» Рядом с вином Хисока заметил кое-что, чего не было в прошлую ночь, — торт и какая-то записка… Полностью проснувшись и натянув на себя фирменный костюм, парень подошел поближе к столу и, увидев текст на записке, легко улыбнулся. На записке было написано: «С днём рождения, Хисока. Спасибо за прошлую ночь, ты был великолепен. Иллуми»