Семь смертей

      Зоро подумал, что ослеп. Его глаза были открыты, но темнота вокруг удушала, при том, что воздух в комнате был на удивление свежим, а не затхлым, как обычно бывает в подземельях. Он чувствовал давление стен, окружавших его, словно на дне моря. Пройдя немного вперёд, он наткнулся руками на одну из них, толкнул её изо всех сил, а когда она не поддалась, ударил по ней рукоятью катаны. Без толку. Ощупав каменную кладку, он нашёл края двери, которая только что закрылась.       В темноте позади него раздавалось журчание воды, но больше ничего. Он закричал, и стены поглотили его крик.       Этот чёртов жрец… хотя Зоро больше винил себя за то, что допустил такую оплошность. Он потёр ноющую челюсть. Бьёт как маленькая девочка, говорил Санджи. Ага, только если эта девочка — агент Барок Воркс. Или Нами.       Если этот ублюдок надеялся таким образом остановить Зоро, что ж, придется его разочаровать. Не удастся снова открыть дверь — ничего, он проделает новую. Положив одну руку на стену, он снова постучал по ней рукоятью, на этот раз прислушиваясь к вибрациям, которые быстро поглощала огромная каменная масса. Но у всего есть уязвимое место.       Прошло всего пару минут. Даже так он всё равно мог их упустить, в чём, наверное, и был весь смысл: задержать его ровно настолько, чтобы успеть отвести Санджи к месту церемонии. И тупой кок даже не сопротивлялся. Дело уже не в силе или слабости, не в том, чтобы что-то доказать этим безумным жрецам или кому-то ещё; Санджи должен это понимать.       Они с ним могли работать вместе, когда другого выхода не было, когда это был единственный способ победить. Но теперь Санджи…       Это было почти как предательство, как удар под дых, куда больнее, чем тот пинок в живот; поражение, ведь только поражение может быть таким мучительным. Седьмая смерть, они были так близки, а теперь чёртов кок…       — Ублюдок, — процедил Зоро, будто Санджи мог его слышать. В горле стоял ком, и ему пришлось прокашляться, чтобы услышать самого себя. — Идиота кусок, только посмей…       После следующего стука он почувствовал странные вибрации. Он нащупал пальцами это место и легонько постучал ещё раз. Вот оно, слабое место. Он вытащил все три меча. В темноте он отошёл назад, внимательно отсчитывая шаги. Одного удара должно хватить, и видеть цель ему не обязательно; во время сражений его атаки всё равно были слишком быстры, чтобы за ними уследить. Оставалось надеяться, что это не несущая стена. Много от него будет проку, если он обрушит на себя всю башню.       Держа мечи параллельно, он принял стойку, готовясь направить все три катаны в одну точку. Но не успел он нанести удар, как его насторожил внезапный скребущий звук позади него.       Темноту пронзил слабый проблеск света. Обернувшись, он увидел подрагивающий огонёк фонаря, еле освещавший вырезанные на стенах символы и ручейки воды. Центральная колонна, которая была и в других комнатах, в этой оказалась фонтаном. Вода стекала вдоль желобков, поступая в каменные носики, из которых она выливалась арками, блестящими в тусклом свете, и падала в широкий бассейн вокруг колонны.       Даже в полутьме было видно, что этот элемент декора слишком странно смотрелся в его якобы темнице. Между двумя потоками воды торчала чья-то маленькая рука, держащая фонарь. Зоро пришлось напрячь глаза, чтобы рассмотреть, кто это был, но его заметили сразу.       — Мистер Пират? Вы здесь?       Это был уже знакомый темноволосый мальчуган. Он развернулся и крикнул куда-то назад:       — Он здесь! — от его голоса пошло эхо, как в туннеле. Он начал оживлённо размахивать руками. На стенах заплясали тени от раскачивающегося фонаря. — Идите сюда!       Зоро не стал терять время. Он спрятал мечи в ножны и залез в фонтан, шлёпая ботинками. Вода доходила ему до щиколоток. Вблизи он понял, что мальчик скрывался не в фонтане, а за ним, выглядывая из узкого проёма в самой колонне. Мальчик опустился на четвереньки и отполз чуть дальше, приглашая Зоро последовать за ним.       Щель была довольно узкой, но ему удалось протиснуться туда вместе с мечами. Внутри было тесно, но, по крайней мере, светлее, чем в той комнате. Вокруг них эхом раздавался грохот, похожий на далёкие раскаты грома, и воздух был пропитан влагой. Глянув наверх, Зоро обнаружил длинную трубу, снабжённую кучей цепей, подъемных блоков и вёдер. На самом верху виднелся кружок серого неба.       Мальчик сидел на краю одного из широких деревянных вёдер. Как только Зоро уселся рядом, ребёнок скинул пару крючков, и ведро резко полетело вниз. Мимо них на большой скорости мелькали стены.       Зоро не сразу понял, что они не совсем падали. Цепи, держащие ведро, разворачивались постепенно, хотя их общий вес значительно ускорил спуск, судя по удивлённому лицу мальчика. Однако, похоже, ему это нравилось, и когда ведро остановилось, он соскочил с него, широко улыбаясь.       Внизу стояли его друзья; на их лицах, освещённых тусклым фонарём, читалась зависть. Зоро слез, и рыжеволосый мальчик отпустил цепь, которую держал в руках. Ведро упало вниз со всплеском, едва слышным из-за громкого шума воды. Они стояли на краю некого подземного водоёма. Свет, пробивающийся сверху через отверстие в трубе, поблёскивал на тёмной поверхности воды, прерываемый рябью. Из-под каменной арки ниспадал водопад, поворачивающий скрипучее деревянное колесо, которое, в свою очередь, приводило в действие шестерни и цепи.       — Круто, да? — восторженно произнёс темноволосый мальчик. — Это Лонлин догадалась, как сюда попасть, ещё в прошлом году. Вы, кстати, в её комнате были. Ну, точнее, это её будущая комната, после того, как она станет жрицей богини луны, но теперь в её комнате есть фонтан, и однажды она спросила, откуда в нём берется вода, и они показали ей…       — Нам как бы нельзя здесь быть, — признался рыжий мальчишка, хотя об этом Зоро и так уже догадался.       — Я думаю, вам и меня нельзя было выпускать, — он огляделся по сторонам. — Так как нам теперь отсюда выбраться? — в стену были встроены деревянные перекладины, которые вели к круглому люку, но прежде чем он успел по ним взобраться, девочка покачала головой.       — Нет, вам нужно в ту сторону, — она указала в сторону водопада и арки. — Там её каскад, они ведут его туда.       — Ведут его? …Моего друга?       Девочка сунула ему в руки фонарь.       — Туда ведёт длинный уступ, — пояснил её брат. — Сейчас ранняя весна, так что его ещё не затопило.       — Вам нужно спешить, — сказала девочка. — Этот путь короче, но они едут верхом.       Зоро всмотрелся в темноту за каменной аркой. Сквозь туман от водопада он мало что мог разглядеть, но эхо от падающей воды уходило далеко вглубь.       — Как далеко до туда?       — Где-то час, если идти пешком, — темноволосый мальчик почесал затылок. — Вам придется бежать — закат уже скоро. Но старейшина Оруолш сказал, что вы точно успеете…       — Оруолш? — переспросил Зоро, резко повернувшись к детям. — Верховный жрец?       — Дабирнак, бестолочь! — рыжий мальчишка отвесил ему подзатыльник. — Он же сказал никому не говорить!       Девочка опустила глаза.       — Старейшина Оруолш сказал нам, что вы будете в покоях богини. Он попросил забрать вас и показать дорогу до каскада.       — А ты идиот! — ответил темноволосый и толкнул приятеля в плечо. — Ты говорил, что он не знал о том, что мы здесь были!       — Я сказал, нам надо держать это в секрете, я не говорил, что он не знает. Он же верховный жрец! — очевидно решив, что этот спор не стоил потраченного времени, рыжий мальчишка решил не продолжать и повернулся к Зоро. — Старейшина Оруолш сказал, что ему вы точно не поверите, но, возможно, доверитесь нам. Пожалуйста, сэр. Это правильная дорога. Но вам нужно бежать сейчас, иначе вы не успеете.       Пару долгих секунд Зоро пристально на них смотрел, затем молча кивнул и бросился к арке. В камне были высечены крутые ступеньки; он преодолел их, перескакивая по две за раз, и поднял фонарь, чтобы осветить туннель. Он увидел перед собой водовод с узкой тропой, идущей по левой стороне, чуть выше уровня воды.       — Мистер Пират, — девочка окликнула его, и Зоро обернулся. — Инсте просила вам передать, — сказала она, — вы должны идти прямо, до самого конца. Там есть небольшие проходы, которые уходят в сторону, но вам нужно быть внимательным и никуда не сходить, пока не дойдёте до такой же арки на другом конце.       — Понял, — он посмотрел на троих детей, собравшихся у подножия лестницы. Их лица выражали совсем недетскую серьёзность. — Спасибо, — сказал он и, не дождавшись ответа, бегом направился во мрак туннеля.       Мерцание фонаря позади него исчезло, и вскоре после этого затих и гул водопада, так что единственными звуками в туннеле были журчание ручья и топот его ног. Воздух здесь был влажный и прохладный. Лицо быстро намокло от мелкого тумана, из-за которого свет фонаря казался призрачным. Зоро бежал, не сводя глаз с тропинки. На мокрых и скользких камнях так легко оступиться. Поток воды справа от него тёк довольно быстро, выплёскиваясь за стенки водовода и на тропу.       Пробежав минут десять, он заметил, что туннель пошёл в гору. Периодически ему встречались выбитые в камне ступеньки, по которым ручейками стекала вода. Он наткнулся и на несколько ответвлений, о которых говорила девочка. Все они были слишком низкими, чтобы передвигаться по ним, не пригибаясь, поэтому Зоро решил, что он на верном пути.       Однако вскоре его уверенность начала иссякать. Он начал сомневаться, не надурили ли его. Конца туннеля и близко не было видно, и в какой-то момент он даже подумал свернуть в один из боковых проходов, выбраться наружу, туда, где есть хоть что-то кроме воды и камней, и попытаться сориентироваться на местности.       …На какой ещё местности? вопрошал внутренний голос, подозрительно напоминавший голос одного крайне надоедливого кока. Ты даже не знаешь, куда тебе нужно идти.       — Захлопнись, — пропыхтел Зоро. Топот его ботинок эхом раздавался в темноте, отмеряя секунды, словно маятник. — И вообще, это ты во всём виноват.       Только бы успеть.       Надо поторопиться. Он легко перескочил через очередные ступеньки, но не заметил кусок камня, лежавший на дороге. Он полетел лицом вперёд. Фонарь выпал из его руки и, плюхнувшись в воду, сразу же пошёл ко дну. Огонёк в нём посветил ещё пару мгновений, пока вода не хлынула за стекло и не погасила его.       — Твою ж! — всё вокруг моментально погрузилось во тьму. Зоро поднялся с земли и попытался на ощупь найти ближайшую стену. При падении он ободрал себе локоть, но, благо, обошлось без серьёзных ссадин. Темноту было игнорировать сложнее, но он не упадёт с уступа, если будет держаться поближе к стене. Он вытянул руку, так чтобы слегка её касаться и продолжил путь. На этот раз пешком — во тьме у него попросту не было выбора, — но шагая так быстро, как только можно. Он снова выругался, ударившись ногой о какой-то камень, и, поскакав на одной ноге пару шагов, пошёл дальше, не сбавляя темп.       Идти пришлось недолго. Вскоре он заметил, что может различить в темноте едва заметные очертания стен. На поверхности воды появились проблески. Зоро глянул вперёд и увидел крошечную точку света, которая только увеличивалась по мере приближения, пока перед ним не открылся выход из туннеля. Света было достаточно, чтобы разглядеть оставшиеся ступеньки и взобраться по ним. С каждым шагом воздух вокруг него становился всё холоднее, а гул воды громче. Наконец, он выбрался наружу, щурясь от лучей заката.       Он всё-таки добрался до гор. Ему потребовалось три дня, но всё же он здесь. Зоро вдохнул свежий запах сосен. Он стоял на краю расселины, которую промыла река в горном склоне. Поток разделяла крепкая плотина, из-за чего одна половина уходила в туннель, а другая стекала вниз по склону.       Здесь можно было бы вдоволь натренироваться, думал он, взбираясь вдоль крутого берега реки, пригибаясь под разлапистыми ветвями и обходя валуны, раскиданные по ущелью тут и там. Поднимаясь выше, Зоро невольно начал потирать озябшие руки. На земле виднелись участки снега, и среди деревьев гулял холодный ветер. Шелест веток тонул в непрекращающемся гуле.       Вскоре он обнаружил его источник, когда, пробравшись через очередной колючий куст, он очутился перед отвесной скалой, высотой примерно в четыре мачты «Гоинг Мерри». Сквозь узкую щель на вершине скалы ниспадал кристально чистый водяной занавес. Он разбивался о покрытые лишайником камни и, пенясь, собирался в озеро, из которого вытекала река.       Каскад богини.       Зоро стоял на дальнем краю этого озера. Вода внизу текла быстро, но её поверхность была достаточно гладкой, чтобы видеть каменное дно на глубине где-то метров пяти, гладкое, как фонтан в храме. Солнце скрылось за горными вершинами, но его золотистые лучи пронизывали облака, отражаясь в воде.       Ниже от него, на склоне у озера, собрались жрецы. Их облачение выглядело темнее и тусклее в приближающихся сумерках. Зоро быстро спрятался обратно в кусты, пока его не заметили. Хотя он сомневался, что кто-то мог его слышать так близко от водопада. Сюда, должно быть, пришла почти половина храма. Многие стояли у самой кромки воды, остальные поднялись на большой плоский камень, выступающий над водой.       На краю камня, прямо над центром озера, стояли три силуэта, освещённые лучами солнца. Старейшина Оруолш возвышался над маленькой жрицей, серебристая вышивка на её одеждах поблёскивала золотом в свете заката. А между ними виднелась бледная фигура, похожая на призрака в тумане, окружавшем подножье водопада.       Санджи раздели до пояса, оставив только бинты. Он сложил руки на груди, чтобы сберечь тепло, но держал спину прямо. Ветер трепал его волосы, и даже с такого расстояния Зоро видел, что он весь дрожал; тем не менее, он стоял, расправив плечи, устремив взгляд в сторону тёмных деревьев на противоположном берегу.       Верховный жрец подошёл ближе и стал перед ним.       — Седьмая смерть, — объявил он; его голос перекрыл грохот водопада и эхом разошёлся по ущелью. Если он практиковал свои речи здесь, неудивительно, что из него такой хороший оратор. — Мы собрались здесь, у дара богини, чтобы стать свидетелями последней смерти грешника, — он обвёл взглядом собравшихся и развернулся лицом к каскаду. — Своим дыханием она топит лёд; этой водой она дарит нам жизнь. Да смоет она его грех.       Верховный жрец повернулся, и на этот раз его взгляд скользнул поверх толпы жрецов и послушников, туда, где за выступом у устья реки скрывался Зоро. Он задержался там всего на секунду, и с такого расстояния Зоро не мог понять, на что именно он смотрел, но по его телу пробежали мурашки. Он застыл, как вкопанный. В его голову закралась мысль, что белая рубашка не особо маскировала его на фоне тёмных кустов, а его волосы были совсем не того оттенка зелёного.       Верховный жрец поднял глаза к розовато-оранжевому небу.       — Седьмая смерть, — провозгласил он. — Смерть дыхания, — он поднял серебряную чашу. Отполированный металл блеснул в лучах солнца. — Узрите последнее дыхание грешника. Да очистит его эта утрата.       Он поднёс чашу к губам Санджи, приподняв её; тот слегка наклонил назад голову, послушно выпивая. Затем жрец забрал чашу, поднял её высоко и перевернул. На землю не пролилось ни капли.       Санджи вздрогнул и закашлялся, и по хорошему Зоро не должен был слышать этот хриплый звук за шумом воды. Солнце продолжало садиться, и вскоре трое на краю выступа оказались в тени, как и всё остальное озеро, и отсюда Зоро не должен был видеть его бледное осунувшееся лицо, голову, всё ещё запрокинутую назад, отрешённый взгляд, устремлённый в небо.       Маленькая жрица шагнула вперёд. В её поднятой руке развевался белый шёлковый шарф со сверкающими бусинами на концах.       — Узрите… узрите дыхание богини, — произнесла она, и хоть её голос слегка дрогнул вначале, он был настолько чистым и звонким, что звучал ясно и чётко даже за рёвом водопада. — Её милостью да подарит оно жизнь.       Она разжала пальцы, и ветер тут же подхватил лёгкую ткань.       Санджи протянул руку, но слишком медленно. Под тяжестью бусин длинный шёлк потянуло вниз, и Санджи пошатнулся, упав на колени на самом краю, когда шарф, кружась, опустился в воду. Его плечи вздымались, щёки окрасил лихорадочный румянец. Что, чёрт возьми, было в той чаше…       Верховный жрец склонился над Санджи. Он говорил тихо, но Зоро всё равно слышал каждое слово, произнесённое с явным волнением:       — Богиня приняла твою смерть. Возьмёшь ли ты у неё новую жизнь?       Губы Санджи зашевелились, но с такого расстояния Зоро не мог понять, сказал ли он что-то вообще. Жрица держала руки сжатыми перед собой, и ему не нужно было слышать её голос, чтобы прочесть по губам. «Прошу».       Но Санджи резко отвернулся от них и съёжился, цепляясь руками за край выступа. Он снова закашлялся; на камень упали красные капли.       Никто из жрецов не произнёс ни слова, все они стояли как истуканы в колышущихся на ветру рясах, направив взгляды на этот выступ. Люди замерли в ожидании, все звуки утонули в шуме ветра и грохоте водопада. Зоро даже не слышал своего дыхания. И Санджи лишь дрожал всем телом, не двигаясь с места, когда поток подхватил белый шарф и затянул его под воду.       Дыхание богини; Зоро ничего в этом не смыслил, но жрица выглядела так, будто вот-вот расплачется, и старейшина сказал «последнее дыхание», а Санджи ни черта не делал, лишь стоял там на коленях и умира…       — Да чтоб тебя! — крикнул Зоро, одним махом разрубая кусты мечами. — Чего ты ждёшь, идиот?       Верховный жрец обратил на него свой взгляд, и жрица торопливо развернулась, путаясь в длинной рясе. А потом Санджи наконец-то поднял голову и медленно повернулся к своему другу.       — Ну же! — проорал Зоро, перекрикивая рёв каскада. — Они ждут нас, Нами и Луффи и остальные… так что давай, сделай это, чтобы мы могли уже вернуться домой!       Санджи смотрел на него широко раскрытыми глазами.       Затем он медленно подтянул к себе ноги и, пошатываясь, встал. Сделав два нетвёрдых шага, он подошёл к краю выступа, глянул вниз всего на секунду, прежде чем нырнуть.       Он вошёл в воду, как нож в масло, без единого всплеска. Санджи вырос на море; он плавал, как рыба, и даже сейчас успел сделать пару махов, прежде чем его подхватило сильное течение. Он пытался побороть его, пытался выгрести. Его движения вспенили чистую воду. Но вскоре рябь сгладилась, и он обмяк, погружаясь всё глубже в полупрозрачные тени.       Раздался пронзительный крик.       — Пора, Зоро! — это кричала жрица. — Она говорит, пора! Он сейчас…       И Зоро нырнул. Вода сомкнулась над его головой.