Святая земля

Дофламинго плотно позавтракал и не торопясь пил вино из бокала, который раз за разом пополняли слуги. Ему было скучно и при этом спокойно. Только на самом краешке сознания мельтешили, словно надоедливые мухи, неприятные воспоминания. Он наконец-то выспался. Сначала на Дресс Роуз после ранения он почти сутки был без сознания. Потом выдалась целая серия довольно удачных ночей, когда рядом под боком был тот, кто способен его одним своим присутствием взбесить или успокоить, зачастую одновременно. Сегодня ночью Дофламинго осознал, как спокойно спать рядом с мирно похрапывающим волком. Ло спал глубоко, сопел, переворачивался и даже пинался, стряхивая чужие слишком горячие прикосновения. В детстве он так не мог. Дофламинго помнил, как однажды пригласил его к себе. Ребёнок не спал всю ночь, лишь иногда впадая в забытьё, и раз за разом вздрагивая просыпался, пытаясь чтобы глава семьи не заметил этой его слабости. Интересно, это Росинант его излечил? Дофламинго едва заметно покачал головой, чтобы сменить неприятное течение мыслей. — Скучно, — проговорил он, оглядывая комнату. Столовая была оформлена преимущественно в бирюзовых тонах, с добавлением серебра и золота. И могло бы получиться хорошо, если бы не мелкая витиеватость оформления. Это было во всем. Даже на прислуге было слишком мало одежды и слишком много мелких украшений: сережек, поясов, браслетов на руках и ногах, всяких цепочек и мелких шрамов. — Подойди сюда, — приказ Дофламинго одной девушке повыше. Та подошла к нему и остановилась на почтительном расстоянии. — Да, мой Господин, — голос звучал ровно, заучено, смиренно. — Сядь. И девушка не спросила куда или как присесть – просто упала на колени. — Ляг. Она легла на пол, всё ещё посматривая на Господина, ловя малейшее изменение в настроении. Дофламинго чуть развеселился. — Покатись. Девушка покатилась боком. — Упиваешься властью, основанной на страхе, Доф... Молодой Господин, — последнее обращение Ло буквально выплюнул. Дофламинго посмотрел на вход в столовую и там было на что. Трафальгар Ло стоял на входе, как король, только слегка домашний: его тело облегала черная дорогая мантия из тяжелой ткани, запахнутая и прихваченная поясом на манер халата. Широкие рукава ниспадали со сложенных накрест рук. Более толстая оторочка отворотов не позволяла халату заламывать или мяться. Золотые нити изукрашивали халат тонкими изящными узорами. Высокомерный взгляд Ло сквозил презрением. Дофламинго приподнял бровь: — Эффектно. Ло прошествовал до дальней стороны стола, шлейфом мантии подметая идеально чистый пол, и сел в кресло. Импровизированная мантия не скрывала его ног, Дофламинго даже счёл его походку изящной. Трафальгару мгновенно начали таскать тарелки с едой. И тут образ короля дал трещину: пират смотрел с дикостью на снующих вокруг людей, будто не понимал, с чего они вообще решили прислуживать ему с подобострастием. Вид блюд, правда, отвлек его от невеселых мыслей. Без лишних слов, пират подтащил к себе еду и начал поглощать. — Вот это аппетит. Одобряю, — засмеялся Дофламинго. — Да, — кивнул Ло. — После того как мне дважды вкалывали какой-то репарогенум* у меня нет выбора. Дофламинго оставалось только снять шляпу перед врачебным опытом Ло. Потому что ему действительно ещё вчера вкололи первую часть, вместе с капельницей из питательного раствора, чтобы организм не съел сам себя. — Эй, длинноногая, — Ло злобно сверкнул глазами на всё ещё лежащую перед Дофламинго рабыню, — свали с глаз моих. Бесишь. Глава семьи Донкихот смотрел на это с непониманием и каким-то внутренним триумфом. — Какая перемена, Ло. Что с тобой? Фу-фу-фу. — Что именно? — Ло продолжал есть, а потом подумал и добавил. — Молодой Господин. — Какая ненависть к людям, —проворковал Дофламинго. — Где ты видишь тут людей? А? — Ло смотрел исподлобья, а потом откусил очередной бифштекс. Дофламинго даже замер от неожиданности. — Да и, Молодой Господин, вспомни хоть один раз, когда я был бескорыстно добр к людям. Дофламинго откинулся на стуле. Жаль, что конструкция не позволяла балансировать на двух ножках. В поведении Ло было над чем подумать. Дофламинго осмотрел присутствующих слуг. Хотя нет – рабов. Никто из них не выразил ни малейшей эмоции на слова молодого пирата. Не дождавшись ответа, Ло с новой силой стал уплетать еду. Репарогенум – категория восстанавливающих препаратов. Чаще всего их использовали в малых количествах и вместе с питательными веществами, но Ло готов был поспорить, что ему вкололи концентрат. Хотелось в этом состоянии снова попасть на корабль Мугивар и посмотреть, кто съест больше: он или Луффи? И как кок справится с таким объемом готовки. Тут Ло наткнулся на блюдо с канапе. И оно тут же со звоном полетело на пол. — Уберите, — рыкнул Ло, — я ненавижу хлеб. Больше чтобы его на моем столе не было. — На. Твоём. Столе? — Дофламинго был приятно взволнован этой переменой. Скучно с Ло точно не было. — На Вашем столе, Молодой Господин, — в этой фразе сарказм можно было резать и намазывать на хлеб. Дофламинго рассмеялся, подхватил стул и поставил рядом с Ло. Последний даже бровью не повел. Тенрьюбито оперся локтем о столешницу и внимательно следил за трапезой Трафальгара. Такая горячность, ярость, – сама жизнь. Дофламинго подвинулся поближе к углу, чтобы достать рукой до бедра Ло. Мантия распахнулась под собственным весом. И тут Дофламинго просто засмеялся. Такого он тоже не ожидал. — Других мне не предложили, — сказал Трафальгар, не отвлекаясь от еды, и всё же скидывая ненастойчивую руку с бедра. На нем были облегающие трусы с золотым люрексом. — Фу-фу-фу, а халат? — Это мантия управляющего. Другая предложенная одежда была ещё хуже исподнего, так что я взял то, что мне понравилось. Дофламинго припоминал, как выглядел Смарт этим утром. Да, это его мантия. Глава семьи Донкихот зашёлся смехом и долго не мог успокоиться. — Ясно. Значит я могу оставить тебя на весь день без опасений, — почти сам себе сказал Дофламинго. Ло отпивал сок и немного подавился. — У меня дела, мой маленький пират. Бери всё, что захочешь. Играй как тебе угодно с чем угодно. Только выходить за территорию дома нельзя. А вечером мы ещё увидимся. Тебе должно понравиться. Дофламинго встал и наклонился над столом и своим пленником. Он широко и нагло улыбался, явно стараясь надавить психологически своим размером и фактической властью над жизнью Ло. Трафальгар поднял голову, встречая эту попытку яростным взглядом. — Надеюсь, тебя предадут и ты сдохнешь где-то в подвалах этой Проклятой Земли, — сказал Ло истинную правду. — Тише, Ло. Еретические мысли и слова на Святой Земле, да ещё и в глаза тенрьюбито. Ты же тоже тут всего-лишь вещь. — Я знаю, — Ло произнес это тихо, почти только губами, потому никто кроме Дофламинго не слышал. Дофламинго похлопал его по спине, в почти дружеском жесте, и посмеиваясь встал. Он ушёл не произнеся больше ни слова. Ло кусок в горло не лез, но он пересилил себя и наелся до отвала. Хирург Смерти видел неплохую коллекцию книг в одной из комнат на втором этаже, но сейчас читать не хотелось. Утром он попросил мальчика-раба его проводить до столовой и показать этаж после того, как "раздел" Смарта. "Если я объелся как Луффи, то надо и отдохнуть как он. Чтобы Мугивара-я сделал? Побегал? Или поспал?" Бегать не хотелось. Лежать в кровати тем более. В столовой было несколько десятков рабов, но при этом его съедало ощущение тотального одиночества. Эти люди стояли со склоненной головой, ничего не предпринимая, ожидая его прихоти. — Эй, Длинноногая-я, тут есть сад? Девушка вышла из ряда других человеческих статуй и без страха и других эмоций сказала: — Да, господин фаворит. Ло не поморщился с большим трудом. — Проводи меня туда. — Да, господин фаворит. Сад на заднем дворе был прекрасен. Окна комнаты Ло выходили на него и он успел его оценить ещё до завтрака. После того, как проводила, девушка не исчезла, а следовала за ним на почтительном расстоянии. — Сегодня утром до столовой меня проводил юноша. Хочу его увидеть, — сказал ей Трафальгар. — Да, — девушка даже не посмотрела на него, не развернулась и не бросилась искать того мальчика. Ло едва заметно прищурился. Будь сила Опе-Опе свободна, он бы снял ошейники со всех этих людей. Стали бы они по-настоящему свободны? Решились бы устроить хаос? Разбежались бы? Сколько понадобится времени, чтобы сам Ло стал таким? "Нисколько. Я не стану. Я просто умру, как собака, в ошейнике и с рабским клеймом поверх татуировок," – Ло злился. Когда он присел под зеленую сень какого-то плодового дерева, вроде особый сорт яблони, к ним присоединился тот мальчишка-раб. Ло мотал на ус, что коммуникация между рабами какая-то особенная. Может ден-ден муши за ушами? Или в одной из сережек? Ло внимательно всматривался в обоих. За ушами значит. Ло долго молча сидел и беззастенчиво рассматривал высокую девушку и парня. "Значит, всё что я сейчас скажу кто-то прослушивает. Значит, есть где-то координатор. Какую информацию я могу достать и какая может быть полезной в этом проклятом месте?" Он начал задавать вопросы, глупые донельзя. И слушал ещё более глупые ответы. В основном говорила девушка, а парень молчал. — Как Вас зовут? Вам нравится Ваша участь? Что вы думаете про рабство? Вам нравятся Хозяева? — поток подобных вопросов не иссушался. И ответы варьировались: — У нас нет имён, только номера. Он - 2395, я - 4433. Да, конечно. Это не рабство, а служение богам. Хозяева – небожители, достойные преклонения. А что ещё он мог услышать? — Ладно, хватит. Я хочу яблоко. Достань его, — приказал Ло мальчику. Тот безропотно встал и начал карабкаться на дерево. Ло схватил его за шкирку, снял маленькую ден-ден муши и отпустил. — Давай быстрее. Взгляд девушки впервые выразил нечто большее, чем смирение – толику удивления. Ло подошёл к ней, жестом приказывая молчать. С неё он тоже снял улитку. Мальчишка слез и преподнёс ему яблоко. Ло громко захрустел им. Потом выбросил огрызок и сказал. — Я хочу поспать. Сторожите меня. Если Молодой Господин вернется, то сразу меня разбудите. А сам понес улиток в дальний край сада. Рабы остались на месте, немного ошарашенные его поведением. Когда он вернулся, они переглядывались между собой, но всё ещё не произносили ни слова. — Итак, перед сном, — Ло не знал, есть ли на них ещё какие-либо устройства, — вам есть что сказать? Девушка кашлянула. — Да. Зря вы это сделали, господин фаворит. — Угу, — Ло закинул руки за голову и молча уставился на парочку, ожидая продолжения. Мальчишка сжал кулаки. — Из-за вас нас накажут, — мальчик спрятал глаза. — Лучше бы их вернули. — Угу. — Да что вы знаете об этом месте? — вскипел мальчишка. — Мало, в этом и проблема, — спокойно ответил Трафальгар. — Как долго Вы прислуживаете Небесным Драконам? — С десяти лет, — выдохнула девушка. — Месяц назад поступил, — хмурился парень. Ло смотрел на них и думал, что они вряд ли достигли совершеннолетия. Да и вообще стариков среди рабов не держали просто так. Возможно, только докторов и других специалистов, для которых навык и опыт важнее внешнего вида. Он понял, что не готов узнать реальный возраст этих детей. Ло вообще не понимал, зачем это всё затеял. В их глазах играл страх. — Ладно. Ваши ден-ден муши там. Заберите их и идите куда хотите. Если вы ещё можете хотеть... Ло дождался, пока девушка и мальчик скрылись. Шуршание листвы и тихий приятный ветерок должны были успокоить, но даже привычные вещи тревожили. Сердце сжало тисками. Ожидание тяготило. С этой точки сада, Ло мог видеть высокий каменный забор, который окружал особняк. Казалось, что там и ветер более свежий, и солнце светит мягче. Там была Свобода. Бинты стягивали грудь, не позволяя нормально дышать. Ло знал, что сломается очень быстро. Он не мог, не умел жить в клетке. Капитан пиратов Сердца встал и словно заколдованный пошёл к забору. Он был сложен из красивого камня, который будто сиял изнутри желтым светом. Солнечный и теплый. Ло смотрел на высоту четырёх метров, прикидывая, сможет ли перемахнуть через него. И тут ему под ноги змеëй метнулся кинжал. Гензио шёл слегка сгорбившись, положив руку на второй в ножнах, покоившийся у бедра. — Мне нельзя приближаться к этой стене? — спросил Ло, замерев в нескольких метрах от света камней. — Нельзя. — Почему? Это приказ Дофламинго или твоего хозяина? — Просто. — Тебя не учили отвечать на вопросы? — Не-а. И нет, он не издевался. Просто Гензио словно не был способен связать больше одного слова. Ло замер, как громом поражённый. Тут всё было поломанное, неправильное, искарëженное. Иногда прекрасное, как мастерски исполненные кукольное представление, но не более того. На серой коже было много старых глубоких шрамов. — И много тут таких, как я? — спросил Ло. — Каких? Ло снова посмотрел за стену, будто небо могло дать ему ответ. — Сам не знаю, — ответил Ло. На самом деле он просто не хотел произносить это вслух. — Обречённых? — глаза Гензио были безразличными и спокойными. — Пожалуй, — Ло старался говорить также твердо. — Много. — Я так хочу туда, — Ло и сам не знал, почему доверяет своему тюремщику, — обратно к опасному морю и свободе. А вижу только предательское небо, которое светит всем одинаково. Даже в замкнутом пространстве подлодки больше свободы, чем во всём дворце. Больше смелых и самостоятельных людей, а не кукл. Даже когда мы задыхались углекислым газом спустя дни существования в темных глубинах – мне было легче дышать, чем сейчас. Ты когда-нибудь чувствовал нечто подобное? – Я тут родился, — это уже было самое долгое предложение, которое Трафальгар слышал от Гензио. — Знаешь, я не люблю сожалеть о чëм-то неизбежном, но мне жаль, — Ло снова посмотрел на далекое небо. — Если я вырвусь отсюда, то меня найдут CP-0? — Да. Если, — Гензио достал второй кинжал. — И Дофламинго убьют, как вторженца? — Вряд ли. — Ладно, спрячь свою железку. Я возвращаюсь в дом, — Ло развернулся, но тут второй кинжал порезал основание шеи. Трафальгар зажал рану ладонью, нахмурившись. — Наказание, — пояснил Гензио. Ло усмехнулся, будто это было хорошей шуткой, пожал плечами и уверено и неспешно пошёл в сторону дома. Слабые и угнетённые всегда хотят отыграться. Его это мало трогало. Гензио смотрел ему в спину, пока фигура господина фаворита не скрылась за деревьями. Потом он перевёл задумчивый взгляд на небо за стеной.