~Flashback~
Холодный взгляд опустился на последнюю тетрадь в стопке. Очередная проверка заданий. Честно говоря, этого бы не было, не получи сегодня он очередного выговора. Но это случилось, и теперь он должен терпеть напряжение в воздухе. Помимо криков, наказания и раздражения от этого, паренёк, по сути, ничему не научился. Он уже знал, это мало что изменит, поскольку он не был любим в этой семье, да и семья сама не особо пыталась этого показать. По сути, паренёк был сам по себе, у него лишь изредка проверяли оценки, когда на него жаловались учителя в очередной раз, и вроде на недельку или около того его контролировали, но после на него снова снисходило игнорирование. И так каждый раз. Сколько раз это уже было за этот год? Три? Пять? Вроде пятый… Но несмотря на это, сегодня, на удивление, напряжение было не таким холодным. Проверка была более беглой, наверное, сам родитель не особо горел желанием. Так что, довольно быстро захлопнув тетрадь и отложив её в сторону, он выдохнул, слегка прокашливаясь и смотря на отпрыска, который смотрел в пол, якобы делая вид, что виноват. — Ладно, забирай свои тетради и иди готовься ко сну, сынок. Надеюсь, ты усвоил урок. А теперь скройся и поживее, у меня нет времени на тебя более. Немного раздражённо рявкнул родитель, пододвигая небольшую стопку к краю стола. Но паренёк не двинулся. Точнее как. Он приблизился, но мялся. Он выглядел так, будто хотел что-то сказать или спросить, но терялся. Не хотелось раздражать отца сильнее. Однако любопытство взяло вверх, когда он себя же отдёрнул при попытке взять тетради и спокойно уйти, чтобы не докучать. — П-простите, о-отец, можно сп-просить? П-прошу, всего о-один вопрос! О-обещаю, он короткий! Довольно быстро протараторил мальчишка, нервничая. Его с самого начала дня мучало это, и он отчаянно хотел узнать хотя бы у кого-то об этом. Родитель, конечно, выглядел холодно, не желал отвечать, но всё же сдался под давлением детского взора. Это просто один вопрос, не так ли? Что такого то? Да и отпрыск, вроде, сегодня не докучал особо. Родитель посмотрел на него, явно намекая на то, чтобы тот кратко озвучил свой вопрос и не доставал его. — П-правда, что е-есть что-то, ч-что дороже д-денег или алмазов? Родитель нахмурился. Он не сразу понял, что его чадо имело ввиду, а потом вспомнил одно из проверенных заданий в тетради. Мужчина знал о пристрастии его сына ко всяким безделушкам, так что его не удивило то, что его зацепило нечто, что может быть дороже всего. Это даже забавно, но, скорее всего, его не поймут. Такая дорогая вещь познаётся и оценивается не материально, а ментально. И её нельзя так просто «украсть». — Да, это так. Но здесь смысл другой, понимаешь? Дорогим может быть не только предмет, но и нечто живое. Но тут тебе придётся узнать это самому. А теперь иди уже спать! И поживей! Ребёнок решил не докучать сильно родителю. Он получил свой ответ, правда ничего не понял. Но разве это важно? Сейчас главное новый день. Он потом поймёт, как ему и сказали.~Сейчас~
Генри смотрел исподлобья на генерала и его двух солдат, стоявших по обоим бокам. Генерал держал пистолет, направленный в грудь Генри. Один неверный шаг, и прозвучит выстрел. Но время предательски медленно тянулось. Все чего-то ждали. Генерал ждал, что Генри поступит мудро, отдав ему Чарли, сам же преступник просто тянул время, военные по бокам ждали указаний, а Чарли… Он ничего не ждал. Он просто хотел, чтоб всё закончилось. Он выглядел отрешённее всех. Он был подавлен морально. Весь его светлый мир уже давно разрушен, и лишь ветерок раздувал горы пепла и пыли его надежд. А слова генерала лишь усиливали этот ветер, не оставляя ничего светлого, заменяя пустой пустыней. — Твои навыки поражают в очередной раз, Генри. Жаль, что ты ими не воспользовался тогда, когда это было необходимо. Твоя игра окончится здесь, как бы ты не поступил. Мне жаль, но теперь мне придётся от тебя избавиться. Ты проиграл, Генри. Здесь твоё право выбора окончено и передано мне. Слова так сухо и безэмоционально звучали. Неужели генерал готов поступить настолько подло? Да, Генри — преступник, да, Генри — предатель, но неужели в этом мире никому нельзя дать второго шанса? Разве военные не сражаются ради справедливости? Неужели здесь всё не настолько светло, как оказалось? Похоже, что так оно и есть, и осознание этого больно ударило по пилоту. В нём начала просыпаться ярость, как в тот самый раз. Однако в это раз, в нём была пустыня адски жаркой ярости и боли, а не дождь отчаяния и молнии скорби среди джунглей. Но всё же Чарли старался сохранить над собой обладание. Но слушать все эти упрёки становилось невозможно. — Я лишь могу дать вам возможность попрощаться, если ты мне его вернёшь прямо сейчас. Но это максимум, на что способно моё милосердие. Да и какое может быть милосердие к такому ничтожеству, как ты, Генри? Да, именно так, тебе нет здесь места, и вскоре, о таком мусоре, как ты, никто не вспомнит. Так что же-… — ЗАТКНИТЕСЬ, ГЕНЕРАЛ! Внезапно, звучный, но хриплый и сухой крик прозвучал. Обессиленный и подавленный морально, но Чарли успел собрать в себе последние силы, которые у него остались и «выплюнул» эту фразу, чуть ли не окончательно срывая свои связки. Все в здании посмотрели на пилота, как на восьмое чудо света, а сам же пилот выглянул из-за спины Генри. Чарли… Он заступился за него? Но… Почему? Почему он это делает? Зачем ему выгораживать преступника и предателя, разбившего его сердце? И почему теперь он собой закрыл Генри, заставляя лицо Гялифорса сначала скривиться в гримасе удивления и неверия, а потом схмуриться от понимания того, что Чарли больше не наивный добряк, слепо верящий в сказку старика? Видимо, так и есть. И судя по тому, что Чарли намерен продолжить говорить, его придётся выслушать, хоть и голос его звучит крайне сухо и слабо, но он вкладывает в него все свои силы, которые у него есть. — Я н-не позволю… н-нас разлучить. М-не надоело, что… м-меня с-считают за наивного ребенка… Х-хватит! Я больше н-не под вашей в-властью, генер-рал… От-тпустите нас… Вот это, конечно, сильное заявление. В прямом смысле этого слова Чарли был готов подать в отставку. Тоесть, он был готов променять свой статус пилота в войсках и службу на государство в обмен на жизнь с этим… Неужто он настолько одурачил его? Похоже на то. Но это лишь значит, что у генерала меньше желания оставлять в живых обоих. Да, именно обоих. — Ну чтож, это… очень неожиданно, Чарли… Однако, ты видимо не понимаешь, что теперь ты тоже преступник, раз с ним связываешься. Чтож, это твой выбор. Но боюсь, он будет последним. Глаза предательски зажмурились, отчаянно ожидая. Они уже приняли свою судьбу. Если уж умереть, то вместе. Они были к этому готовы. И были уверены, что это случиться. Чарли схватил за руку Генри, заставляя второго сильнее сжать их, словно прощаясь. Послышался звук перезарядки. Палец опустился на курок, нажимая. Но помимо выстрела слышится звон. Словно что-то железное огрело что-то или кого-то. Это была Элли, держащая в руке что-то похожее на вырванный дорожный знак, и выбила им пистолет из рук генерала, а затем толкнула его, заставив упасть. Из-за этого траектория пули сменилась на пару градусов вниз и вправо от стрелявшего, отчего задела собой левую руку Чарли в районе плечевой кости, проникая чуть ли не на вылет, заставляя пилота взвигнуть, но не более, поскольку голосовые связки окончательно сорвались. Тело предательски упало, но крупицы сознания удавалось удержать, хоть и было сложно. Нет, рана не смертельная, да и сам Чарли то военный, выдержка у него есть, какая никакая, но состояние у него другое. Он был эмоционально подавлен, довольно слаб и истощён, так что сейчас вся его выдержка катилась к чертям, но тем не менее, он держался. Вторая рука попыталась закрыть рану, пока он ощущал, как его придерживали, и на него смотрели два обеспокоенных глаза сверху. Генри смотрел на то, как Элли, сначала освободила свою подругу, а потом они обезоружили двух солдат, попутно заставив и их склониться. Элли не планировала их отключать, да и нет необходимости. Надо просто свалить как можно дальше и скорее, перед тем, как они всё же очухаются, или пока их не нашли другие солдаты. — Чёрт, опоздала. Скорей, надо вынести вас, пока нас не нашли. Давайте, живей.! Осторожно перехватив, Элли помогла расположить спину пилота на одной руке Генри, а ноги болтались на второй. Он выносил его, словно спасал из горящего здания пострадавшего, хотя больше подошло бы сравнение с невестой, как многие подумали, но нет, атмосфера не подходящая. Сознание держать становилось всё труднее, но пилот держался, стараясь не сомкнуть глаз. Но всё же, сознание окончательно уходило из-под него. Последнее, что он помнил, это какой-то крик, звуки стрельбы и бег, после чего его тело окончательно обмякло, позволяя себе небольшой перерыв.~Flashback~
Ночное небо, освещаемое несколькими звёздами и луной, завораживало своей красотой два тела, лежавших на траве и наблюдавших небосвод. Они звучно смеялись, попутно указывая то на одну точку, то на другую. Со стороны можно подумать, что это два лучших друга или даже парочка расположилась и приятно проводила время. Им не важно, что они должны быть в другом месте, и что им потом может не поздоровиться, если узнают о том, что они не в казарме, но сейчас это не волновало ни одного. — Хей, Генри, смотри, падающая звезда! Быстро, загадывай! Так называемая «падающая звезда» пролетела довольно быстро, прервав весёлую атмосферу, сделав её более мистической. Оба тела прикрыли глаза, судя по всему загадывая желание, пока в атмосфере сгорал небольшой астероид, и его свет очень быстро исчез. — Итак, что же ты загадал? Давай, расскажи! —… (Ты же знаешь, Чарли, так нельзя, ведь тогда оно не исполнится… Но раз это просишь ты, то тогда расскажи тоже.) Пилот скрестил руки, насупившись по-детски от такого заявления, но всё же стало понятно, что это просто игра такая. — Хей! Но тогда моё желание не сбудется тоже… Но ладно, оно всё равно не особо значимое. Моим желанием было узнать, что же я пережил в детстве. Я же тебе рассказывал об этом, так? Вот, мне всё же тоскливо, и я хочу хотя бы намёк о том, что же произошло. —… (Хм-м… Интересно. А я вот хочу заполучить самую дорогую вещь на земле. Мне, правда, так и никто не рассказал что это, я лишь слышал, что есть что-то дороже денег или бриллиантов. Но я так и не понял, о чём речь.) — Хмм, довольно интересное желание. Но ладно, я думаю, нам уже пора. А то если нас тут найдут, нам старина Гяли такую взбучку устроит. Давай, скорей! Звонкий смех двух друзей был слышен ещё раз, прежде чем двое поспешили вернуться в часть и по-тихому дождаться накатившей усталости. Да, они не смогут выспаться, но этот вечер определённо стоил того.~Сейчас~
Неприятное пищание кардиографа раздавалось на всю комнату, правда оно казалось раздвоенным. Два тела были подключены к аппаратам жизнеобеспечения, а также капельницам. У одного была перевязана левая рука в районе плечевой кости, а у второго были перевязаны обе ноги, левая в районе голени, а у правой колено. Обе ноги находились на специальном фиксаторе в виде подвешенной к верху ленты, чтобы они были зафиксированы и срослись правильно. Оба тела находились довольно близко друг к другу. Одно из тел слабенько промычало, а веки медленно задвигали, жмурясь. Судя по всему, пострадавший пытался открыть глаза, и у него это вышло. Слабый взгляд осматривал пространство перед собой. Белые стены, писк, пустоватое окружение. Это больничная палата, никаких сомнений. Но почему он здесь? Голова раскалывается, не давая полноценной картины, но какие-то мелкие моменты, словно фрагменты пазла, всё же проскальзывают, не причиняя сильных неудобств, если сильно на них не обращать внимания. Он помнит какие-то крики, звуки стрельбы, а потом он резко осматривает свою левую руку. Она находилась в гипсе, который фиксировал её. Да, он вспомнил травму. Но напрягаться он не мог, поскольку очнулся не так давно. Сколько он был в отключке сказать сложно, даже нет календаря или другого источника времени, кроме окна вдалеке. Судя по тёмно-красному цвету, переходящему в более оранжевые тона, снаружи был закат, значит время вечернее, либо близится к нему. Неповреждённая правая рука ощупала тело. Вроде особых повреждений, кроме руки в гипсе нет, а значит можно попытаться присесть, хоть и всё тело было крайне слабым, отчего попытка приподняться не увенчалась успехом. Однако вторая попытка позволила слегка облокотиться на спинку кровати. Это было уже прогрессом, что позволяло получше осмотреться. Но стоило лишь посмотреть на кровать рядом, как пищание одного из кардиографов на пару секунд участилось, а затем начало успокаиваться. Рука попыталась потянуться, но тело было слишком слабым. И всё же, пострадавший не сдавался. Видимо, военная выдержка делала свои плоды, либо же дело было в адреналине, который выбросился в кровь от некого страха и желания убедиться, что с телом рядом всё хорошо. Тело послушалось попытки передвинуться поближе к краю, но встать с кровати не вышло. Оно лишь смогло, наконец, дотянуться до тела на другой кровати ладонью. Расстояние не было большим между кроватями, около полуметра, так что вполне спокойно рука докоснулась до пальцев вновь близкой руки, осторожно оглаживая их. Уголки рта приподнялись, пальцы сцепились в замке, а лицо выражало удовлетворение и покой. Они смогли. Им удалось выжить, раз они здесь. Было приятно ощущать вновь дружеское тепло. Или же это уже нечто большее? Сам честно он лишь знал о такой штуке, как «привязанность». Но ничего, он уже пообещал себе, что они выйдут отсюда вместе, и теперь их вряд ли что-то разлучит.~Некоторое время спустя POV Генри~
Жизнь — в ней, как в играх. У тебя есть правила, есть цель и есть испытания, которые нужно преодолеть. Но не всегда цель, которую ты себе поставил, является концом игры. Ты можешь поставить ложную или недостижимую цель, или же не пройти испытание, которое тебе приготовили, и тогда приходиться искать новый финал. Временами, можно запутаться, идя к цели, и в итоге разочароваться. Цель не всегда будет давать тот результат, который бы тебе хотелось. Не обязательно будет так, что цель игры ты найдёшь в детстве, ведь некоторые вещи мы узнаём довольно поздно. Это может быть какой-то факт научный или же особое применение какого-то предмета. Главное — не отступать. Даже найдя цель и получив её, игра не заканчивается. Лишь от тебя зависит, желаешь ли ты играть ещё, или с тебя достаточно основного сюжета. В моей игре я хотел заполучить самую дорогую вещь на Земле. Мне казалось, что дороже бриллиантов, денег и алмазов, а также власти, которую можно получить с их помощью, нет ничего. Это и было моей целью. Слепая власть и гордыня — то, от чего я то пытался избавиться, то потакал, а потом жалел. Так вышло и здесь. Слепо следуя за целью, я не заметил, как эта самая «Дорогая вещь» была всё время рядом. Я не замечал, как мне было с ним весело, не замечал тех радостных моментов, искренней улыбки, уколов в сердце и привязанности. Это и было моё испытание. Которое я провалил. Я был ослеплён призрачной властью, которую мог получить. Я не заметил, как моя цель имела не то значение, которое мне нужно. И заметил я это очень поздно. Я предал свою мечту, хоть и не подозревал этого до последнего. А когда же результат решил показаться, ко мне пришло осознание. Игра не закончена. Я выбрал неверную цель. Я совершил ошибку. Но игра дала мне шанс. Шанс всё исправить. Я мог всё бросить, я мог тогда уйти и наплевать. Но я осознал. Тогда, в том лесу, во время нашей перепалки, ко мне пришло осознание. Дороже не то, что стоит денег, а то, что вызывает ментальное удовлетворение. То, что заставляет тебя привязаться, радуясь простым мелочам. Тебе не нужно богатство или власть, а лишь улыбка и тепло, приятные объятья, посиделки у костра или в баре под весёлую музыку. Нахождение с ним и вызывает это ощущение ментального удовлетворения. Чарли. Этот юный пилот, ставший лучиком света в моём тёмном замке, построенном из алчности, меркантильности, гордыни и слепой власти. Тот самый лучик, который я искал всё это время, но до последнего не замечал, возвращаясь в пустоту. И даже когда я решил, что лучик пропал, и уже смирился с тьмой, которая стала даже светлее, в каком-то смысле, лучик был всё это время здесь. Я сам не заметил, как бросил его, потушил тот яркий свет, который давал мне счастье. Привычная тьма оказалась мне противна. И я не понимал, как можно вот так терпеливо ждать. И лишь увидев осознал. Мне не нужно ничего больше. Никакие украденные мешки с деньгами из банков, бесценные камни, картины или украшения, ничего не даст постоянного удовольствия, которое бы я получал от улыбки на его лице. Она была бесценнее всего, что я украл за это время. И я был очень удивлён, когда мне удалось его зажечь вновь. Конечно, это было не просто, ибо лучик у меня отобрали. Тот, кто контролировал его, кто и подослал в мой тёмный замок, увёл, оставляя в новом замке. В замке последствий моих деяний. Но я не сдался и выбрался. Я выполнил последнее испытание. Я заполучил этот лучик счастья. Я смог выбежать и разрушить оба замка, давая начало новому, светлому замку из счастья, привязанности, тепла и… любви. Тёплое, привязчивое чувство, растекающееся по всему телу. Одной улыбки хватает, чтобы лицо бросить в краску, сердце забиться, как при марафоне, дыхание участится, а в животе запархать бабочкам. А осознание того, что ты способен дарить собеседнику такие же ощущения, радует вдвойне. Вот она — самая драгоценная вещь на земле. Всё, что я имел до этого, оно не стоит процента наслаждения, которое я получаю прямо сейчас, смотря на то, как он встречает меня дома. Мы смогли неплохо ужиться, несмотря на наше прошлое. Я стараюсь справиться со своими пристрастиями и довольно неплохо уживаюсь. Был удивлён открыть в себе интерес учить и обучать. Хоть это и странно, но мне ли жаловаться? Это намного лучше, чем то, чем я был занят до этого. Чарли же было тяжелее, но мы смогли найти ему призвание. Он тоже обучает, но персонал в авиакомпании, иногда и пилотирует самолёты. Но не это главное. Главное — мы вместе. Вместе достигли этого финала. И сегодня я хочу закрепить это. Я хочу посвятить свою жизнь этому лучику счастья. Сегодня всё случиться. Пришла пора моей мечте сбыться.~POV третье лицо~
Тепло. Очень тепло. Ощущение, будто пожар окутал пространство вокруг. Хотя так и есть, но это огонь страсти двух тел, для которых не скоро наступит конец их желанному ощущению близости. Такой исход признания был ожидаем, словно согласован обоими. А ведь всё началось с простого похода в кафе, прогулки в парке. Но закончилось признанием, заветными словами желания быть вместе всегда. Одно колено опустилось, рука протянула приоткрытую коробочку, а слова продолжали идти, выражая всю любовь в этом моменте. Случайные свидетели радовались и завидовали, а сам пилот не мог сдержать слёз. Теперь никто не сможет назвать его невинным пилотом. Хотя кто бы мог подумать, что уединившись, откроется интересная черта? Кто бы мог подумать, что здесь роли сменятся? Слабый свет исходил от единственного источника — ночника, чудом уцелевшего и исправно работающего, хоть и его положение заметно покосилось. Двуспальная кровать из тёмного дуба издавала характерные скрипы, а атмосферу приятного вечера дополняли разбросанные ткани то тут, то там, тусклое освещение и два тела, что смотрели друг на друга в омуте нирваны от ощущений, бурлящий в друг друге. Приятное ощущение наполненности у одного и нирвана оргазма у второго. Два оголённых разгорячённых тела наслаждались друг другом. Кто бы мог подумать, что этот наивный душка Чарльз окажется над вором и грабителем Генри. Это всё произошло внезапно. Возможно, подростковые гормоны только проснулись и пожелали отдаться полностью порыву. Так жадно и резко. Было сложно удержаться, когда впервые за столько времени ощущаешь то, что должно быть естественно. Наушники военного, наверно, единственный аксессуар, который был бережно отложен на ту же тумбочку, в отличии от всего того хаоса, творившегося вокруг. Ноги лежавшего под пилотом грабителя продолжали прижимать его паховую область, позволяя растечься приятным ощущениям, жмурясь от них же. Руки находились на исцарапанной спине, на которой находилось немало укусов и засосов, как и на самом Генри. Эта ночь будет долгой, несомненно. Но самое главное, что её они проведут вместе, как и оставшуюся жизнь. Он заполучил то, что хотел. Его цель достигнута.~Конец~