Keep calm and trust Snape

Было ещё совсем рано — за окном серело небо самых ранних утренних часов. Сон ушёл мгновенно. Осторожно повернувшись на бок, Гарри посмотрел на Северуса. Внизу живота сладко потянуло — но это эхо вчерашних событий, не более. По углам комнаты всё ещё залегала темнота, она немного пугала и вызывала дурные воспоминания. Такие, в которых ему только предстояло разобраться. Но не сейчас — сейчас это не должно портить его утро. Спящий Северус выглядел строго и неприступно. Гарри подумал и понял, что когда они спали вместе, Северус не видел кошмаров и не пил своих зелий. Мысли о том, что он наговорил ему вчера (и чего чуть было не наговорил), отдавались слабым сожалением. Почему он не может порой просто держать язык за зубами? Однако сейчас всё было в порядке. Всё было действительно в порядке — пожалуй, впервые за долгое время Гарри чувствовал себя уверенным в том, что он делает. Что вообще происходит с ним. Он вспомнил, как поспешно вылетел из кабинета Люпин. И этот злой, тёмный взгляд… Конечно, он мог злиться, но Гарри не думал, что это станет серьёзной причиной для ссоры. Люпин должен был знать — так же, как и Рон с Гермионой. Гарри никогда не хотел бы скрывать от тех, кого он считал друзьями. Хотя Римус был другом его отца, враждовавшего с Северусом… Но сейчас это не имело такого уж решающего значения. Потянувшись, Гарри сел на кровати и опустил ноги на пол. Небо светлело, но восток был в другой стороне, поэтому никаких красноватых оттенков он не увидел. Из тёмно-серого оно становилось просто серым. Будь окно настоящим, он мог бы открыть его и впустить немного холодного промозглого воздуха. Полотенца в ванной больше не напоминали фестиваль красок. Тёмные лежали стопкой пополам с белыми и будто предлагали ему сделать некий выбор. И он точно помнил, что оставил свою зубную щётку прямо на краю раковины. Сейчас же она обнаружилась в специальной подставке. Северус всё ещё спал, когда Гарри спустился в комнату. Между его бровями залегла глубокая складка, а губы были плотно сжаты. Гарри осторожно коснулся его лица, наблюдая, как расслабляются и смягчаются черты. В конце концов, Северус открыл глаза. В сумраке утреннего света они казались совсем чёрными и смотрели пронзительно и остро. Гарри убрал руку, неловко присаживаясь на край кровати. В голове крутились вопросы — о Терри, о его друзьях, о крестраже, обо всём, что сегодня должно было произойти. Но он не решался задавать их прямо сейчас. Северус поднялся и мягко обнял его за плечи. В груди появилось странное щемящее чувство, сперва немного тревожившее его, а затем перешедшее в спокойное тепло. Северус пошевелился, отпуская его, а затем вовсе отодвинулся и встал с кровати. На бледной спине выступали острые лопатки, и Гарри закусил губу, ощутив внезапное смущение. Похоже, он никогда не перестанет смущаться, находя для этого всё новые и новые поводы. Вчера они пропустили ужин, и теперь живот сводило от голода. Но для завтрака было ещё слишком рано. Да для всего было слишком рано! Гарри не понимал, что подняло его в такую пору — сон просто вдруг испарился, вытолкнув его в серую утреннюю реальность. — На кухне сейчас только кофе, — голос Северуса звучал немного хрипло после сна. Или по другой причине. От мыслей о другой причине Гарри почувствовал, как горят щёки, и только спустя некоторое время сообразил, что Северус не просто так произнёс эту фразу. — Эмм, отлично, — он слегка улыбнулся, встретив предупреждающий взгляд. Северус выглядел слишком сонным и ещё не до конца собранным, поэтому промолчал и просто призвал с кухни две чашки и занял своё кресло. По мере того как чашка с крепким горьким кофе пустела, Гарри понимал, что тёплое чувство в груди никуда не уходит, а наоборот — усиливается, распространяясь на все другие ощущения. Тени от свечей зловеще ложились на лицо Северуса, и он держал чашку своими длинными тонкими пальцами так, будто готовился сплести вокруг неё липкий узор паутины. — Спасибо, — сказал Гарри, разглядывая эти пальцы и стараясь не думать ни о чём, что выходило за рамки утренней беседы. — За Согревающие чары. Мы можем оставить их? — Можем, — Северус отпил кофе и потёр лоб. — И пожалуйста. Он замолк, окинув взглядом комнату. — Если ты хочешь изменить что-то ещё… — Нет, больше ничего, — Гарри поставил чашку на стол, и она исчезла. Интересно, как именно это происходит… — Превосходно, — Северус одарил его насмешливым взглядом. — Собирайся, у нас есть некоторые дела до завтрака. — У нас? То есть, какие дела? — Гарри поднялся с кресла вслед за ним. — Необходимо навестить Терри Бута, — голос Северуса оставался невозмутимым. — Если ты помнишь, сегодня он представляет собой некоторую угрозу. — Отчётливо помню, — фыркнул Гарри, натягивая свитер прямо поверх футболки. — Думаешь, он попытается добраться до перчатки? — Возможно. — Но вряд ли без волшебной палочки Терри удастся это. — Нужно проверить его состояние, — Северус ловко застегнул пуговицы на манжетах. — Придётся следить за ним весь день. — А когда душа покинет крестраж? — Гарри заметил вопросительный взгляд Северуса и пояснил. — Как именно действует это правило? Я подумал, что может пройти ровно семь суток, или только семь дней, или точное количество часов с момента смерти самого Волдеморта… Гарри хотел продолжить, но заметил, что Северус вдруг замер. Его глаза сузились, и всё лицо выражало сильнейшее напряжение. Он повернулся к стене, за которой был кабинет. — В чём дело? — Посетитель. — Но ведь ещё рано. Северус не ответил, посмотрев на него странным взглядом. — Кто это? — Маккейн. — О, — Гарри пожал плечами, он не собирался реагировать на поведение Северуса. — Может, новости о Терри? Ммм… Что-то важное? — Сигнальные чары молчат. Бут в Хогвартсе, — Северус не смягчил взгляд, будто это Гарри был виноват в неожиданном визите Хендрика. — Нам всё равно придётся узнать, зачем пришёл Хендрик, — Гарри подошёл к нему ближе. — Ведь так? Это действительно может быть важно, он не стал бы приходить без серьёзной причины. — Вероятно. Это всегда сложно — решиться. Не было ни одной причины полагать, что Северус оттолкнёт его. Этого не случалось ни разу. Никогда. Губы Северуса были горячими, через несколько настойчивых касаний они смягчились, чуть раскрываясь и скользя по его губам. Горьковатый привкус кофе. Руки Северуса гладили его спину и прижимали ближе, вызывая спонтанную горячую волну внизу живота. Гарри высвободился и с сожалением посмотрел в сторону кабинета. — Нужно… идти туда, — он справился с хрипотцой в голосе, чуть кашлянув. Огонь, вспыхнувший в глазах Северуса, быстро гас, и на его лицо возвращалось напряжение. Гарри сжал его руку выше локтя. Он заметил, что не чувствует никакого подлинного интереса к тому, зачем действительно пришёл Хендрик. Хотелось как следует встряхнуть Северуса, доказывая, что больше не требуется беспокоиться насчёт него. Это должно быть очевидно! — Мы просто узнаем, что ему нужно, — тихо сказал Гарри, осознавая, что всё ещё дышит чаще, чем нужно. Он сделал глубокий вдох и направился к проёму. * * * Хендрик с кем-то разговаривал. Ещё не открыв второй проём, Гарри слышал его негромкий голос и даже остановился, прислушиваясь. Но слов нельзя было разобрать. Когда он зашёл в кабинет, Хендрик резко замолчал, обернувшись. Он стоял у портрета Дамблдора. Гарри ничего не говорил и внимательно рассматривал его, непроизвольно подмечая различия между реальностью и копией, представившейся ему во время этого странного путешествия. — Мистер Маккейн, — в голосе Северуса проскальзывали язвительные интонации. — Чем обязан? Хендрик хмурился, поглядывая на портрет Дамблдора, и медлил с ответом. Его лицо было бледным и осунувшимся, под глазами залегли тёмные круги, будто он не спал несколько ночей. — Вы потеряли дар речи? — Северус холодно смотрел на него, чуть прищурив глаза. — Объясните мне, что вы делаете в моём кабинете в столь ранний час? Надеюсь, этому есть веская причина. Взгляд Хендрика скользил по кабинету, будто окружающая обстановка могла подсказать ему ответ. — Меч, — его глаза остановились на дальнем стеллаже. — Крестраж уничтожен? — Нет, — ответил Гарри. Почему-то казалось, что это был совсем не тот вопрос, из-за которого Хендрик пришёл сюда. Но он уже справился с растерянностью, и его лицо приняло обычное серьёзное выражение. — Если Терри по-прежнему грозит опасность, я хотел бы быть с ним сейчас, — он адресовал свою реплику Северусу, даже не глядя на Гарри. — Сегодня седьмой день. — Опасность грозит всему магическому миру, мистер Маккейн. И я думаю, этот день вашему другу придётся провести в уединении. Он выделил слово «другу» особенными интонациями, в которых ясно слышалось презрение. — Вот, — Хендрик протянул Северусу свою волшебную палочку. — Я не хочу, чтобы он провёл этот день в одиночестве. Гарри посмотрел в сторону портретов и заметил, что Дамблдор настороженно наблюдает за Северусом, и с его лица исчезло обычное благодушное выражение. — Вы собираетесь подвергнуть себя опасности и просите моего позволения, — скучающим тоном сказал Северус. — Что ж, не стану отказывать в удовольствии. Резким движением он забрал палочку Хендрика и убрал в карман мантии. Пока они шли по пустым коридорам, Гарри думал, что это правильно — позволить Хендрику провести это время с Терри. Несмотря на то, что Северус говорил и как он это говорил, его действия были благосклонными. Ему ничего не стоило вышвырнуть Хендрика из кабинета, но он даже не стал вступать в спор. С одной стороны, у Хендрика не будет волшебной палочки, и без магии он никак не сможет защищаться, если Терри вдруг обретёт внезапную силу. Но с другой стороны, Волдеморт не владел беспалочковой магией, и глупо вообще думать, что часть его души будет обладать этой способностью. Но чувство, что Хендрик пришёл в кабинет по какой-то другой причине, не покидало его. И странный взгляд Дамблдора… Эти мысли крутились в голове всю дорогу, но никак не обретали форму, так и оставаясь бессвязными фактами. Класс, где был заперт Терри, находился на третьем этаже полностью заброшенного крыла. Даже стены здесь нуждались в реставрации, но её никто не проводил, потому что этой частью замка не пользовались. Северус остановился напротив железной двери и начал поочерёдно снимать Запирающие чары. — О чём ты говорил с Дамблдором? — тихо спросил Гарри. — Я слышал, как вы разговаривали. — О крестраже, — Хендрик побледнел ещё больше, его лицо теряло спокойное и сосредоточенное выражение, а в глазах проскальзывала паника. — И о Терри. — И что Дамблдор тебе сказал? Хендрик быстро посмотрел на Гарри и снова повернулся к двери, уже окутанной фиолетовым сиянием. — То, что мне лучше быть здесь, — Хендрик запнулся, но вскоре быстро договорил. — Терри потребуется поддержка, последний день будет самым тяжёлым. Гарри кивнул, обдумывая следующий вопрос, но Северус уже опустил палочку, и дверь открылась. Внутри было мрачно и пыльно, но на стенах горели свечи, а в углу стояла узкая кровать, очевидно, трансфигурированная из чего-то в комнате. Терри не спал — он сидел на старой парте из тёмного дерева и спокойно смотрел на них. Северус вскинул подбородок и прошёл в класс. Хендрик, напрягшись ещё больше, последовал за ним. Гарри закрыл дверь и принялся оглядываться по сторонам, ища окна или другие выходы. Конечно же, их не было. — Есть ли какие-то изменения? — холодно спросил Северус, осматривая Терри. — Посторонние мысли? Странные желания? — Нет. Пока нет, — Терри спрыгнул с парты на пол, подошёл к Хендрику и коротко обнял его одной рукой. — Очень хорошо, — Северус небрежно взмахнул палочкой, и кровать исчезла, превратившись в старый сломанный стул. — Что ж, если возникнут новые обстоятельства, сообщите мне тем способом, о котором мы говорили. Ещё раз оглядев старый класс, он направился к выходу. * * * — Как трогательно, — бросил Северус, выслушав аргументы Гарри. — Я не об этом, — Гарри поджал губы, думая, как лучше выразить свою мысль. — Мне показалось, что Хендрик боится его. Понимаешь, как было тогда, когда… Он осёкся, вспомнив произошедшее в Выручай-комнате. — В общем, так уже было, и это оказалось связано с влиянием крестража. — Что ты хочешь этим сказать? — Северус пристально посмотрел на него, сбавив шаг. — Только то, что сказал. — Мы не знаем механизм действия магии крестража, — напряжённая складка снова залегла между его бровей. — Крестраж наверняка попытается подчинить его волю вновь, и очевидно, что этого стоит опасаться. Горгулья отодвинулась сразу, как только они подошли ближе. — Может быть, ты прав, — Гарри не мог не ощущать смутную досаду. — Может быть? — Северус усмехнулся, придерживая дверь. Дамблдор на портрете притворялся спящим, и Северус не обратил на него никакого внимания. — Нас ждёт трудный день, — сказал он. — И не стоит ожидать, что всё закончится именно сегодня. — Что ты имеешь в виду? — Гарри замер, настороженно смотря ему в глаза. — Сегодня седьмой день, рано или поздно, но душа будет вынуждена покинуть крестраж. — Нигде не говорится, каким образом появляется новое существо, если подходящего тела не найдётся, — спокойно заметил Северус. — Стоит учитывать, что об этом процессе известно слишком мало. Не следует полагать, что всё пройдёт легко. — Как мы узнаем, что душа уже отделилась? — Думаю, нужно воздержаться от посещения крестража сегодня, — Северус посмотрел в ту сторону, где лежал меч. Гарри кивнул. Это было разумно. Северус прошёл за свой стол и занял кресло, презрительно взглянув на хаос из пергаментов, возвышающийся перед ним. Ни до чего так и не дотронувшись, он поднял голову и посмотрел на Гарри. Удивительно было то, как спокойно они могли разговаривать сейчас. Каждый такой небольшой разговор казался Гарри чем-то совершенно удивительным. Он прекрасно помнил недавние события — то, как он пришёл сюда, как постепенно замечал изменения в поведении Северуса, в его отношении к нему, как эти изменения становились всё серьёзнее и значительнее… Но сейчас он отчего-то не мог точно вспомнить, когда им удалось перейти через границу неприязни и добиться такого. Северус действительно слушал его, говорил с ним, он рассматривал его мнение, хотя Гарри много раз замечал примеры полного пренебрежения Северуса к мнениям профессоров или участников Ордена… Иногда казалось, что Северус попросту всех ненавидит. Всех, кроме него. И какая бы причина ни лежала в основе этой не-ненависти, это было удивительно. Северус был удивительным. — Как ты призываешь еду, и почему посуда исчезает? — вдруг спросил Гарри, вспомнив о завтраке. — Это делается с помощью уникальной силы, — Северус смотрел на него насмешливо. — Она называется «магия». Поморщившись, Гарри подошёл ближе к столу. — Я имел в виду конкретную магию, — он не обратил внимания на явную издёвку. — Например, смог бы я призывать себе еду сам? — Смог бы, — Снейп усмехнулся. — Если бы был директором, разумеется. Гарри разочарованно отвернулся. — Я не хочу идти в Большой зал, — признался он. — По крайней мере, сегодня. — В таком случае мы можем позавтракать здесь. Северус погрузился в свой хаос пергаментов, разбирая их и складывая в отдельные стопки. Через какое-то время он вызвал эльфа и дал ему указания по поводу отправки писем, а затем испепелил как минимум дюжину посланий. Вскоре на столе образовался порядок. На самом краю лежало несколько нераскрытых писем, а всё остальное Северус убрал в ящики стола. — Через четверть часа, — сказал он, заметив, как внимательно Гарри следит за его действиями. — Или только кофе. Время тянулось, и стрелки часов, казалось, намертво прилипли к циферблату. Северус развернул первое письмо и углубился в чтение, а Гарри развлекал себя разглядыванием его лица и рук. Он подумал, что это похоже на то, как если бы он случайно оказался в логове волка, но волк, вместо того чтобы наброситься на него и перегрызть горло, спокойно лежал рядом и даже делился собственной добычей. Дамблдор перестал притворяться спящим и также внимательно рассматривал Северуса. Спросить у него про разговор с Хендриком Гарри не решался, но этот вопрос не давал ему покоя. Через какое-то безумное количество времени Гарри снова взглянул на часы, но стрелка передвинулась всего на пять минут. Он не жалел, что они пропустили ужин, но желудок не был благодарен ему за это. Вдруг Северус резко дёрнулся и поднялся на ноги. На его лице было жёсткое сосредоточенное выражение. — Что случилось? — Сигнальные чары, в классе с Бутом, — Северус быстрым шагом направился к выходу, но потрескивающий звук из камина остановил его. Из зелёного пламени вышел Аберфорт. На его лице было то же бледное напряжение. Он помедлил несколько мгновений, прежде чем сказать очень спокойным голосом, так не похожим на его резкий обычный тон: — Крестраж исчез. * * * Каменное овальное возвышение пустовало. Гарри узнал пещеру — она была меньше и светлее, чем то, что он видел, и не имела никакого другого выхода кроме одной из стен. — Я не смог ничего сделать, — Аберфорт говорил тихо и неприятно. — Из стены пошла такая волна магии, что никто бы не справился. Это никому не под силу. Он покачал головой, по-видимому, всё ещё переживая встречу с магией крестража. Северус выглядел собранным и напряжённым, он двигался быстро, накладывая Распознающие, и, не говоря ни слова, покинул пещеру. Коридоры уже заполнялись учениками, и почти треть пути они шли, распугивая младшекурсников, раньше всех спускавшихся к завтраку. Быстрыми точными движениями Северус отправлял заклинания в дверь, но Гарри уже понимал, что их ждёт за ней. Класс пустовал, а все свечи были потушены. В глазах Северуса плескалась ярость, и он так сжал волшебную палочку, что его пальцы побелели от напряжения. Он молчал, и его плечи медленно поднимались и опускались. Гарри бессильно прислонился к стене, смотря в тёмную пустоту. Северус был прав. Не следовало думать, что всё пройдёт легко и закончится сегодня. - - the end-2 +++ Это конец второй части.