Традиция

Сара не любила Рождество. В их семье вообще все всегда было по-другому. Чопорная мать, кажется, просто на дух не переносила радостных лиц. Отец был слишком погружен в свой бизнес. Малышка Сара, воспитывающаяся в очень суровых условиях гиперопеки, граничащей с фанатизмом, в целом не могла понять, как людям может нравится этот праздник. Какая-то дурацкая ель с кучей шариков и лент, Санта, который никогда не приносил ей подарков, утка и клюквенный сироп, почти как на День Благодарения. Уже в более зрелом возрасте девушка поняла, что потеряла. Когда Адель первый раз в жизни пригласила ее к себе. Именно тут блондинка познала истинный смысл праздника: родные рядом, дом и двор красиво украшены и переливаются разноцветной иллюминацией, подарки, вкусная еда и атмосфера любви. С тех пор О’Нил встречала этот день только с любимой рыжей подругой и никак иначе. Даже когда он превратился в подростковые попойки, вечером, после ухода гостей, Сара падала на кровать Моринг, сжимая в руках подарочный пакет, а потом они обменивались подарками, пили глинтвейн и просто смеялись. Потому что должно быть просто, легко и приятно. В этом году отмечать Рождество Сара вообще не планировала. Отец ушел от матери, устав от ее постоянных упреков. Майкл морозился и не отвечал на звонки, даже на смску не удосужился ответить. Адель проводила время в компании жениха и нескольких членов его банды где-то на окраине Нью-Йорка, куда ее занесло по работе. Да и в целом студентка была вымотана настолько, что мечтала проваляться в постели как минимум неделю. А теперь еще и мама заявила, что праздновать они будут в доме Никсонов. Вежливо отказавшись, девушка решила остаться дома. Одна. Что ж, не такая уж и плохая перспектива. По крайней мере никто не будет упрекать её ни за неряшливый внешний вид, ни за отсутствие макияжа. Налив себе вина, Сара села прямо на пол около ели и взяла в руки телефон. Ответив на пару сообщений Моринг, блондинка бездумно открыла инстаграм. На странице Майкла было всего три фото: какое-то дурацкое селфи, где все размазано настолько, что невозможно понять, кто конкретно изображен на карточке, общий снимок со школьного выпускного и она. Сара. Он сфотографировал ее, когда девушка, закусив кончик карандаша, смотрела в окно за одним из столов библиотеки. Кажется, это было так давно. Грустно вздохнув, О’Нил покосилась на забавные рождественские носки, обтянувшие ножки. Хоть какое-то напоминание о празднике, помимо до тошноты идеально украшенной ели. Сара хмыкнула, а потом вытянула ноги, так, чтобы огоньки с дерева попали в кадр. Сделав несколько снимков, выбрала наиболее удачный. Прикрепила в фоторедакторе снежинку в один угол фотографии, надпись «Счастливого Рождества» в другой и выложила в инстаграм, не забыв отметить любимую подругу. Через секунду на публикации появился лайк от Моринг, а на Фейсбук пришло сообщение: «Малышка, ты в Сентфоре? Как мама?» «Да, я дома. Все хорошо, Дель. Не переживай. Передавай привет Аарону и много не пей!» «Не многонепейкай мне тут, — ответила девушка, — люблю тебя, крошка. Счастливого Рождества!» «Люблю», — коротко написала О’Нил,  закрывая приложение. Счастьем тут и не пахло. Девушка закрыла глаза, откидывая голову назад. Устроив поудобнее макушку на диване, прикрыла веки. Между ними с Майклом будто кошка пробежала. Взбалмошная рыжая кошка, что уж тут скрывать. Сара понимала, что ее реакция на слова Тёрнера была идиотской. Ее собственные слова были до ужаса глупыми. Стыдно. А теперь он игнорирует ее, не отвечает на сообщения и вообще, кажется, все кончено. В глазах защипало. Не так все должно закончиться! Да вообще не должно! Она же любит его. Нельзя так просто сдаваться! Блондинка вскочила на ноги, разлив вино на мамин ковер. Вот крика-то будет. Но это потом. Вихрем взлетев по лестнице на второй этаж, Сара ворвалась в свою комнату, вытряхивая содержимое сумки на кровать. Натянув теплый свитер прямо поверх пижамы, в которой проводила вечер, наспех собрала волосы в небрежный пучок и поспешила обратно. Пробегая мимо дивана, зацепилась за ножку тумбочки мизинцем. Чертова тумба! Заматерившись во весь голос, девушка, прыгая на одной ноге, зажала вторую ладонями и в таком виде попрыгала в сторону прихожей. Сунула несчастную ногу в ботинок, шикнув от боли, обула второй, дернула ручку двери на себя и замерла. — Привет, — удивленный Майкл осмотрел блондинку, подозрительно сощурив зеленые глаза, — куда-то спешишь? — Тёрнер, — только и смогла выдохнуть Сара, ощущая, как по щекам катятся слезы. — Иди сюда, — парень протянул руки, заключая любимую в объятия, а она тихо всхлипнула, прижимаясь так сильно, что стало трудно дышать, — прости, маленькая. Прости, ладно? — Угу, — тихо ответила Сара, заливая слезами его куртку, — и ты меня. Я люблю тебя. — И я тебя, маленькая, — улыбнулся Тёрнер. Девушка не видела, но точно знала, что он улыбается. Поняла по голосу, по тому, как он чуть сильнее сжал руки на ее плечах. — Мне можно зайти? Холодно… — Да, идем, — блондинка отстранилась, переплетая их пальцы, и потянула шатена внутрь дома. Скинув обувь в прихожей, Майкл осмотрелся. Не заметив признаков жизни, перевел немного растерянный взгляд на любимую. Сара прикусила губу. — Ты одна? — Да, — кивнула чуть смущенно. — Я как раз собиралась к тебе, узнать, в городе ли ты или остался в Калифорнии. — Сара, я… — Давай потом это обсудим, — перебила его О’Нил, утягивая в сторону гостиной. Махнув головой на залитый вином ковер, улыбнулась и предложила парню расположиться на диване. — Пить будешь? — Пиво есть? — Конечно, новый парень мамы как раз его и пьет, — весело ответила девушка, скрываясь на кухне. По возвращении она заметила, что Майкл все еще пребывает в состоянии легкого шока. Протянув зеленоглазому бутылку, Сара упала рядом, поджимая ноги под себя. Пару минут они молчали, потягивая напиток, но, наконец, Тёрнер не выдержал, поворачиваясь к блондинке лицом: — Почему ты не сказала, что будешь одна? — А ты бы ответил? — обиженно уточнила девушка, пожимая плечами. Как будто ей было плевать. Если бы. — Я писала тебе, что еду в Сентфор. — Да, прости, — парень потупил взгляд, стараясь не смотреть на девушку, — я был занят, тренер совсем озверел, даже домой не хотел отпускать. Потом еще мама и Бобби, в общем… — Я понимаю, Майкл, — Сара тронула его за плечо, вынуждая посмотреть в глаза. — Все хорошо. Ты рядом. Больше мне ничего не нужно. Тёрнер кисло улыбнулся, все еще чувствуя себя виноватым перед любимой. Он ведь столько раз порывался написать ей или позвонить, предупредить, что тоже будет в городе. Но постоянно что-то отвлекало. А потом мама спросила, не встречается ли он с кем-нибудь, и в груди что-то екнуло. Стало так тоскливо-неприятно, что он, так ничего и не ответив матери, схватил куртку с вешалки, едва ли не на бегу запрыгивая в ботинки, и полетел к О’Нил, надеясь застать девушку дома. — Если хочешь, можем пойти ко мне? Мама будет не против, да и Бобс будет рад тебя видеть. — Серьезно? — неуверенно спросила блондинка, всматриваясь в лицо Тёрнера. — А это уместно? — Почему нет? Должен же я познакомить тебя с будущей свекровью, — хохотнул парень, вгоняя Сару в краску. — Иди собирайся, маленькая. Через час Рождество.

***

— Так значит, ты одноклассница Майкла, а теперь вы еще и учитесь в одном университете? — заинтересованно спросила миссис Тёрнер, подавая сыну чистую тарелку и бокал для гостьи. Женщина, конечно, слегка удивилась, когда парень в ответ на, казалось бы, совершенно обыденный вопрос вылетел из дома, как ошпаренный, а через час вернулся под руку с блондинкой, представив ее своей девушкой. Мама знала Сару. Лично они никогда не общались, но женщина была в курсе, что в классе ее любимого сыночка была некая Сара О’Нил, а также виделась с ее матерью на родительских собраниях в школе. — Да, мам, хватит ее смущать. Рождество на носу, — шатен бросил в мать недовольный взгляд, однако, она видела, как он улыбается. Главное, чтобы ее мальчик был счастлив. — Бобс! — воскликнул Майкл, завидев спускающегося в гостиную брата. Бобби оторвал глаза от книги, осматривая присутствующих. — Сара? — Привет, — помахала ему девушка. Плюхнувшись рядом с мамой, Тёрнер-младший недоверчивым взглядом осмотрел блондинку. Хотел спросить, что она тут делает, но тут старший брат наклонился к девушке, нежно целуя в щеку. Ясно все с ними. — Как тебе Калифорния? — задала вполне стандартный вопрос миссис Тёрнер, накладывая в тарелку Сары картофельное пюре. — Не жарко? После получаса пустой болтовни, все успели наесться, выпить бутылку вина, посмеяться и даже устать. Стрелка часов замерла на отметке двенадцать. Майкл поднялся с места, произнося тост, поздравил мать и брата, поцеловал Сару, а потом потащил ее в другую комнату, чтобы вручить подарок. Миссис Тёрнер с Бобби остались на кухне, решив не мешать паре. — С Рождеством, маленькая, — улыбнулся парень, протягивая О’Нил маленькую коробочку, неумело перевязанную зеленой лентой. — Майкл, я ничего тебе не приготовила, — виновато прикусила губу девушка, все же принимая подарок от любимого. Сняв упаковку, открыла крышку и ахнула от удивления. Внутри коробочки лежал красивый кулон в форме сердца на тонкой цепочке. — Позволишь? Девушка согласно кивнула, поворачиваясь к Тёрнеру спиной. Перекинув волосы на одно плечо, парень застегнул цепочку, после чего поцеловал Сару в шею и развернул обратно к себе. — Открой, — махнул головой на кулончик. Сара осторожно подцепила крышечку и улыбнулась. Внутри была крошечная фотография, которую они сделали еще в ноябре, а с другой стороны надпись «Навсегда». — Спасибо, — тихо прошептала блондинка, закрывая кулон, и закинула руки на шею шатена. — Я люблю тебя. — И я тебя, Сара. С Рождеством. — С Рождеством, Майкл.