Ровно до одного дня…
Скалл Де Морт — гражданский каскадер, с мутной историей и чистым взглядом аметистовых глаз. Шебутной, громкий и трусливый. Как только попал на собрание сильнейших? Никто не знал ответ на этот вопрос, но с присутствием такого Облака в непосредственной близости пришлось смириться. Единственным плюсом парня было то, что он являлся абсолютно безопасным. Рядом с ним было не страшно повернуться спиной или просто уснуть, хотя Реборн старался не позволять себе такого. Никогда нельзя недооценивать потенциальных врагов, даже если ты уверен в их беспомощности. Скалл быстро стал для киллера лакеем, мальчиком на побегушках и просто развлечением. Его яркие и громкие реакции скрашивали унылые деньки, состоящие из сплошных заданий и скучных приемов. Весть об Аркобалено расползалась по мафии летним пожаром в поле скошенной пшеницы, так что избежать пристального внимания никто не смог, даже слабейший Облако. Тот чувствовал себя неуютно в компании людей, имеющий низкие моральные принципы, но держался, на взгляд Реборна, на удивление стойко. Если, конечно, не считать постоянных вскриков о величии и слишком резких движений. Де Морт как будто заполнял собой всё доступное пространство, привлекая всеобщие взгляды. На самом деле Реборн бы и не стал обращать внимание на Де Морта, но неожиданно осознал, что по отношению к нему каскадер не испытывает ничего особенного. Для Солнца у Скалла не было какой-то индивидуальной реакции… Он реагировал на него как на любого другого мафиози, ничем не выделяя из общей массы. Для Облака он не был кем-то выдающимся, для него он был обычным, ничем не выделяющимся, просто одним из многих таких же. В тот миг Реборн почувствовал себя снова ребенком, на которого с безразличием смотрят окружающие. Серая масса. Обычная посредственность с ужасными родителями, лживым характером и красивой внешностью. Ни больше, ни меньше. Для Де Морта он просто мафиози, с которым он вынужден сосуществовать на одной территории. Чем-то парень был похож на бывшего одноклассника Солнца, который был богат и не видел смысла общаться с Реборном. Облако не стремился узнавать членов своей семьи, довольствуясь лишь их именами и поверхностным анализом. Для Де Гаспери этого же было мало — за последнее время он уже привык к тому, что его статус обязывает быть в центре внимания, получать множество взглядов с самыми разнообразными эмоциями, начиная с восхищения, заканчивая ненавистью. Такой уклад был привычен, приятен, и Солнце не хотел ничего менять. Общение с Облаком стало ещё более жестоким и Реборн старался едва ли не в буквальном смысле вбить свой образ в разум парня. Он желал, чтобы Скалл так загнанно смотрел лишь на него. Чтобы он всегда невольно вздрагивал при появлении Солнца и больше никогда не смел ставить итальянца в один ряд с серой массой.К сожалению у него так и не получилось как-то выделить себя в глазах Де Морта.
Когда они оказались прокляты, Скалл для Реборна отошёл на второй план, если не на задворки сознания. Было не до попыток привить Облаку благоговейный трепет, ведь проблемы куда серьезнее уже дышали в спину. Пьедестал Солнца сильно пошатнулся, так что пришлось с головой погрузиться в тренировки, снова прогрызая себе путь наверх. Любого, кто хоть как-то позволил себе насмехаться над новым телом киллера, тот безжалостно скидывал в самую пучину Ада, откуда не было возврата. Даже если он теперь не был высоким мужчиной с превосходной физической подготовкой, это не сломило Солнце. Он один раз уже поднимался с самых низов, поднимется и второй. Всего какой-то год спустя Реборн снова взирал на всех с высоты своего вновь утвержденного статуса. Да, он теперь выглядит как ребенок, но это никак не помешает ему уничтожить всех тех, кто хоть посмеет посмотреть на него с превосходством. Он никогда не вернётся к рангу посредственности. Он — особенный.Так он думал ровно до того момента, пока вновь не встретил Де Морта.
Скалл, даже приобретя детское тело, не изменился. Поведение, эмоции, мировоззрение — всё тоже самое, что пробудило в Реборне давно забытую ярость. За всё время проклятия киллер даже не вспоминал об Облаке, а тут решил навестить Колонелло и всё вспыхнуло вновь. Де Морт снова никак не выделил его, считая лишь одним из шести своих «семпаев». Просто «Реборн-семпай», точно такой же как «Фонг-семпай», «Верде-семпай», «Колонелло-семпай», «Лар-семпай» и «Вайпер-семпай». Ничего большего, что невероятно бесило. Целый остров мафии устроил грандиозную встречу в честь приезда величайшего в мире киллера, а Скалл всего лишь бросил мимолётный взгляд, и продолжил что-то лепетать, абсолютно не выказывая должного внимания Солнцу. Де Гаспери не для того потом и кровью прокладывал себе путь к успеху, чтобы какой-то мелкий актеришка ни во что его не ставил! В тот день Реборн в который раз напомнил Скаллу о том, каким киллер может быть жестоким. Большие аметистовые глаза горели от несдерживаемых слёз и дикой обиды вперемешку с непониманием. Ушибы и гематомы горели от боли, а губы были искусаны в кровь, в попытках заглушить рыдания. Возможно итальянец ему что-то сломал, а может быть отбил, Де Морт тогда не брался самостоятельно ставить себе диагноз. Когда-то ему говорили, что обладатели Пламени Солнца несут тепло и облегчение, на деле же оказалось, что в жизни каскадера не было никого, кто причинял бы ему настолько большую боль как Реборн. Из Мафия Лэнда Скалл сбежал трусливо поджав хвост, прихрамывая на левую ногу и сглатывая кровь. В тот момент Де Гаспери лишь насмешливо хмыкнул, думая, что на этот то раз, Облако определит для него отдельное место в своем мире.Скалл на самом деле не знал, что делает не так, а Реборн уже не замечал, что желание выделиться в глазах Де Морта приобрело другой смысл.
С появлением в жизни Тсуны, всё закрутилось с бешеной скоростью. Люди, отношения, события, единственной константой оставалась исключительность Реборна. Каждый относился к нему с особым почтением. Было сразу понятно, что каждый ощущал себя рядом с Аркобалено Солнца не в своей тарелке. Да, итальянец имел подавляющую ауру, так что пришлось слегка её приструнить, чтобы собрать для Неба Вонголы хранителей. В их компании Де Гаспери в полной мере ощущал себя особенным. Это было приятно.Но так ли ему нужно было почтение от кучки подростков?
Много событий прошло, много чего произошло и даже проклятие было снято. Смотря в зеркале на своё взрослое тело, Реборн не мог не ухмыляться. Вернуть то, что по праву принадлежало ему — вот истинное счастье. С того времени Де Гаспери снова возглавил тот круг общества, от которого был отрезан из-за проклятия. Сотни девушек не могли оторвать взгляд от Аркобалено Солнца, мечтая попасть не только в его кровать, но и в сердце. Все они никогда не думали, что увидят Реборна в таком амплуа и без проклятия. Киллер наслаждался вернувшимся вниманием. Сполна восполнял пробелы в своей жизни, которая была ограничена в течение двадцати лет. Наконец-то дышал полной грудью. Он вновь прошёлся по миру мафии как лесной пожар, сметая всех на своём пути, кто попытался сместить его с пьедестала. Солнце в который раз доказал, что является величайшим в мире. Десятки трупов украсили множество особняков по всему миру, и в дом Аркобалено он возвращался с ухмылкой победителя. Все в его семье тогда смотрели на него с потаенным страхом, так как устроить геноцид более чем сотни человек за ночь было дано не каждому. Все, кроме Скалла. Взгляд каскадера был таким же, как когда он смотрел, например, на босса какой-то мелкой семейки. Как Де Морт вообще может не понимать, что сделал Реборн?! Как он смеет думать, что такие убийства может провернуть любой, даже самый посредственный мафиози? В тот момент плотину прорвало. Реборн не мог больше терпеть такое к себе посредственное отношение. В груди разгоралась ярость, а в уголках глаз заметно покалывало, что доставляло дискомфорт. Почему Скалл не может хоть раз посмотреть на него с восхищением, или хотя бы с тем страхом, который он не показывает остальным? Почему киллер удостаивается лишь стандартного пугливого взгляда, что так часто показывается в глазах Облака при всех? Почему?! Неужели он не достоин чтобы эти аметистовые глаза смотрели только на него?Жаль, что он не мог понять настоящую причину своей ярости.
***
Прижать его к стене и зажать рот? Без проблем.«Да, Скалл, смотри лишь на меня. Я хочу знать, что ты думаешь лишь обо мне, видишь лишь меня и… желаешь меня.»
Реборн и сам не знал, что с ним происходит, но было непреодолимое желание заставить Де Морта испытывать особенные чувства. Хотел видеть заплаканные аметистовые глаза, и как у Облака медленно исчезают любые мысли, кроме тех, что связаны с Де Гаспери. План быстро созрел в голове итальянца, и он немедля приступил к его исполнению. Каскадер был совсем слаб физически, его было легко подавить и, просто закинув себе на плечо, унести в комнату. Скаллу никто не поможет, ведь в особняке никого нет. Он сможет не сдерживать свой голос. Сегодня он будет принадлежать лишь Реборну. Скинув свою особенную ношу на кровать, Реборн застыл. Вот оно. Именно тот взгляд, обращённый только на него и ни на кого больше. Жар распространился по всему телу и больше ни о чем не задумываясь, мужчина впился поцелуем в чужие мягкие губы, не давая даже шанса что-либо сказать. Прокусив тонкую кожицу, итальянец с удовольствием слизал выступившую кровь, с восторгом вслушиваясь в болезненный стон парня под ним. Руками Реборн забрался под жесткое каскадерское обмундирование, буквально срывая его с желанного тела. Протесты и трепыхания Облака были проигнорированы, и как только верхняя одежда была снята, итальянец завел руки Де Морта у него над головой, держа тонкие запястья в своей ладони. Виду мужчины предстала прекрасная картина, скрытая лишь тонкой тканью водолазки, от которой Солнце тут же избавился, разрывая хрупкую вещь. Скалл вздрогнул от резкой смены температуры, которая ветром прошлась по оголенной коже. Ему было страшно, впервые он находился в такой ситуации, и с ужасом понимал, что не может помешать случиться неизбежному. Не с его силой, которая даже в сравнение не идёт с силой Аркобалено Солнца. Чужие руки грубо ласкали его тело, а взгляд напротив горел огнем одержимости, смешанного с желанием и вожделением. Де Морт не понимал, как всё привело к этому. Он никогда не оказывал Реборну двусмысленные знаки внимания, а сам киллер никогда не смотрел в сторону каскадера с особыми намерениями. Так почему сейчас он лежит под мужчиной и едва ли не покорно принимает ласки? Укус в области ключицы заставил Облако вскрикнуть от неожиданной и резкой боли, но Де Гаспери тут же перекрыл неприятные ощущения, тем, что начал ласкать грудь парня. Мозолистые пальцы сильной руки надавили на нежный розовый сосок, и начали тереть его, сжимать и иногда оттягивать. От такой стимуляции Скалл всхлипнул и прикусил губу, стараясь заглушить стоны. Парень был сильно напуган своей реакцией и ситуацией в целом, так что зажмурил глаза, отчего ощущения стали лишь сильнее. Видя такое состояние партнёра, Реборн усмехнулся, и припал губами к тонкой шее, ведя дорожку ярко красных засосов прямиком к груди. Вид того, как алый цвет окрашивает светлую кожу, невероятно возбуждал и вызывал чувство удовлетворения. Каждый след показывал принадлежность Де Морта ему одному. Хотелось полностью раскрасить это тело, заполняя его своими метками. Новый багряный бутон «расцвел» над сердцем от сильного укуса брюнета, отчего Облако широко распахнул глаза и приоткрыл рот в немом крике. Капельки крови стали медленно собираться на бледной груди, грозясь в любой момент покатиться вниз на светлую ткань постельного белья. Скалл видел, как в тот момент потемнели глаза Солнца, от этого взгляда внутри всё похолодело и одновременно задрожало. Стараясь вырваться, Де Морт начал пытаться отпихнуть мужчину. Сделать это было почти нереально, ведь итальянец находился аккурат меж разведенных ног Облака, что сокращало шансы на применение реального вреда Солнцу. На эту жалкую попытку вырваться киллер лишь насмешливо улыбнулся и, схватив парня за бедро, приподнял его таз, давая почувствовать собственное возбуждение, от которого уже темнело в глазах. Де Морт тихо пискнул и лицо его залил яркий румянец, сводящий Реборна с ума. Приблизившись, мужчина коснулся чужой щеки в целомудренном поцелуе, одновременно с этим начиная стягивать с Облака штаны. — Ре- мхм! — не дав ничего сказать, Де Гаспери заткнул рот каскадера поцелуем, тут же вторгаясь в чужой рот своим языком. Он целовал страстно, напористо, с каждой секундой будто отвоевывая территорию в неравном бою. Против такого у Скалла не было и шанса. Последний предмет гардероба каскадера был безжалостно порван, и оголенного бедра коснулась рука киллера. Она медленно водила по всей длине, сжимая, буквально до синяков, мягкую плоть. Реборн ухмыльнулся прямо в губы застывшего в панике парня, и опустил ладонь ниже, касаясь внутренней стороны бедра, где кожа была особенно нежной и мягкой. Скалл рефлекторно попытался свести ноги вместе, но вместо этого лишь сжал ими талию мужчины. Собственная беспомощность доводила до слёз, но ещё хуже Де Морт себя чувствовал от осознания того, что ему кажется начинает это нравится. Разумом он понимает, что то, что сейчас происходит — ужасно, но тело не желает слушать разумные доводы, желая лишь получить толику удовольствия. Каскадер чувствовал себя полнейшим предателем и лютым извращенцем. Предприняв ещё одну попытку вырваться, Скалл лишь добился того, что Реборн буквально на пару секунд отпустил его руки, после чего тут же надел на них наручники, фиксируя и прикрепляя их к каркасу кровати. Теперь мужчина был более свободен в своих действиях, а Облако почувствовал, как с треском ломается его последняя надежда на спасение. На глаза навернулись слёзы, а из горла послышались приглушённые рыдания. Солнце нахмурился услышав это, но продолжил своё дело. Руки опустились на тонкую талию парня, сжимая до боли и ярких синяков на коже. Фиолетовый тоже неплохо смотрелся на теле Де Морта, что было совсем не странно, учитывая внешность каскадера. Реборн шумно сглотнул вязкую слюну, окидывая жадным взглядом открывшийся вид: Облако, такой открытый и распластанный под ним, с припухшими и покусанным губами, влажными глазами, отметинами по всему телу и полутвердым членом. Весь дрожит, то ли от страха и ненависти, то ли от возбуждения и предвкушения. Нагнувшись к чужому уху, причем делая так, чтобы собственный член прижался к промежности парня, давая тому ощутить внушительное достоинство киллера сквозь ткань дорогих брюк, Реборн сказал: — Я не смог за двадцать лет добиться от тебя хоть какой-нибудь индивидуальной реакции… — тут он прикусил мочку уха, и потянул за гвоздик пирсинга, наслаждаясь тихим вздохом. Отпустив кусочек металла, мужчина подул на влажное место, отчего по телу парня пробежался табун мурашек. — Так что в данной ситуации виноват лишь ты. Всё, что мне от тебя было нужно, так это внимание, а ты мне его не дал, так что теперь я возьму его сам. С этими словами, он отстранился и стянул с себя сначала пиджак, после медленно расстегнул пуговицы на рубашке, наслаждаясь реакцией Скалла, что была красноречивее всяких слова, и под конец разделся полностью, ничуть не смущаясь собственной наготы. Реборн видел с каким жадным интересом его рассматривал Облако и как тот вздрогнул, увидев размер того, что скоро будет в нем. Усмешка сама наползла на лицо мужчины и он облизнул сухие губы, смачивая их. Не желая больше медлить и не дожидаться, пока Скалл сможет нормально мыслить, Де Гаспери вылил немного смазки на пальцы из тюбика, который лежал в прикроватной тумбочке. Холодная жидкость вязкой массой потекла на ладонь мужчины и пару капель слетели вниз, падая на внутреннюю сторону бедер Облака. От этого парень вздрагивал и пытался отстраниться, при этом испытывая смешанные чувства. Как только сразу два пальца коснулись входа, Реборн посмотрел точно в аметистовые глаза и улыбнулся той улыбкой, которую никто никогда не видел. Сам же Де Гаспери этого не заметил, а вот Скалл застыл как громом пораженный. В его разуме мимолётно проскочила сумасшедшая догадка, которую каскадер так и не смог обдумать, так как тело прошибла боль. Солнце не отличался особой нежностью, да и никогда прежде не спал с парнями, так что все его знания ограничивались лишь сокращенной версией теории, отчего он не мог достойно подготовить своего партнёра к проникновению. Мягкие стенки поддавались очень сложно, а проход был слишком тугим и узким сразу для двух пальцев, так что Реборн просто приложил больше силы, с жадным любопытством всматриваясь в хмурящееся лицо Облака. Тот жмурил слезящиеся глаза, до крови закусывал губы и отворачивал лицо, утыкаясь им в подушку, брови были сведены к переносице, а с уст то и дело слетали шипения и еле слышные проклятия. Де Гаспери был счастлив — только ему Скалл дарит такую реакцию, только ему показывает себя таким. Осознание того, что каскадер тоже получает удовольствие от процесса, о чём свидетельствует его стоящее возбуждение, Реборн чувствовал иррациональную радость. Закончив краткую подготовку, итальянец вылил ещё немного смазки на свою руку, после чего размазал её по своему колом стоящему члену и приставил головку к нервно сжимающейся дырочке. Словив испуганный этим действием взгляд Скалла, Реборн с силой толкнулся вперёд, одним слитным движением входя в парня полностью, на всю немалую длину. Облако закричал и прогнулся в спине, в то время как киллер блаженно зажмурил глаза, наслаждаясь узостью и жаром своего партнёра. Стенки кишечника плотно обхватывали член брюнета, даря невероятное удовольствие и яркие ощущения. Не давая времени привыкнуть, мужчина вышел на половину, после чего вновь с силой двинул бедрами. По комнате начали разноситься пошлые шлепки от резкого соприкосновения голой кожи, влажные развратные звуки, глухие рычания итальянца и громкие крики каскадера, которые вскоре перешли в хриплые стоны. Реборн не щадил Облако, засаживая тому полностью, буквально выбивая весь воздух из легких. Де Морту было сложно дышать, каждый вздох шел вперемешку со стоном, от которого было невероятно стыдно. Ему чёрт возьми нравилось и это было так отвратительно. Парень никогда не думал, что окажется в такой ситуации, так ещё и с другим мужчиной. Но мало ему было того, что сейчас происходит, так ему ещё это доставляло удовольствие… Скалл схватился руками за каркас кровати, пытаясь найти хоть какую-то опору в этом безумии. Реборн выбрал быстрый и резкий темп, из-за которого в глазах Облака постоянно темнело от возбуждения. Боль смешалась с удовольствием, и Де Морт уже не мог различить, что где находилось. Плюнув на гордость, которая уже двадцать лет загибалась от жалости к себе, каскадер перестал сдерживать стоны. Как только Скалл уже почувствовал скорую свою разрядку, Реборн вдруг резко остановился и вышел из припухшего входа с влажным хлюпом. Облако не смог подавить разочарованного стона, и даже не собирался скрывать недовольного взгляда. Усмехнувшись, мужчина перевернул Де Морта на живот, приподнимая его, тем самым ставят в коленно-локтевую позу. Руки его обхватили талию Облака и резко дёрнули назад. Не успевшего сориентироваться парня снова прошибло больное удовольствие от резкого вторжения. С уголка губ потекла тонкая дорожка слюны вперемешку с кровью, и Скалл, не имея в себе сил держаться стойко, опёрся грудью о холодные простыни, утыкаясь лицом в сложенные руки. Де Морт ощущал себя маленьким листиком в бурном потоке, что кидало из одной стороны в другую. Грубое отношение, заставляло член сочится смазкой, а разум то и дело пытался покинуть парня. Громкие стоны, казалось, было слышно даже на улице, но никого это не заботило. Реборн в течение долгого времени даже не собирался снижать темп, безжалостно вбиваясь в податливое тело. Наклонившись вперёд, перемещая одну руку для опоры, он поцеловал Облако куда-то в затылок, после чего дёрнул парня на себя, ломая наручники и заставляя встать на колени, тем самым опираясь на его грудь спиной. Угол проникновения изменился и Скалл вдруг необычайно сладко вскрикнул. Замерев, Солнце на пробу снова толкнулся в том же направлении и получил ещё одну восхитительную реакцию. Хитро ухмыльнувшись, он перенес парня поближе к стене, облокачивая на нее, после чего вновь сорвался на бешеный темп, постоянно попадая по сладкому местечку Скалла. От такой стимуляции каскадер завозил руками по стене, царапая обои, стараясь хоть как-то удержаться в сознании. Казалось, что ещё чуть чуть и он отключится от перенасыщения эмоциями. Приподняв одной рукой ногу Скалла, давая себе больше пространства для движения, Де Гаспери потянулся ко рту партнёра, пихая туда два пальца. Взяв в плен чужой язычок, он с удовольствием начал играться с ним, после чего стал выводить на коже мокрые от слюны узоры. Опустив руку ниже, он сжал розовую бусину соска, отчего Облако сильнее сжал его в себе, заставляя мужчину восстанавливать неожиданно сбившееся дыхание: — Тебе же это нравится, да? — тихий шепот, казалось, был везде. Скалл уже даже не пытался разобраться в то, что происходит, покорно принимая мужчину. Отвечать не требовалось, так как его стоны были красноречивее всяких слов. Вновь, выйдя из дезориентированного Облака, когда тот был уже на грани, Реборн уложил того на спину и закинул стройные ноги себе на плечи. Не удержавшись, мужчина укусил партнёра под коленкой, отчего Скалл очаровательно прикрыл рукой глаза и застонал. Казалось, что Солнце мог вечно так проводить время, с каждым разом присваивая себе каскадера всё больше и больше, но, к сожалению, сам итальянец уже был на пределе. На этот раз киллер входил медленно, внимательно оценивая состояние Де Морта, с потаенной радостью замечая, как тот уже сам старался насадиться на достоинство брюнета. Когда у него это не получилось, Скалл резко запрокинул голову и просто расплакался, уже даже не собираясь сдерживаться: — Реборн, просто дай мне уже кончить, ты, чёртов ублюдок! Жестоко ухмыльнувшись, он взял парня за подбородок, заставляя посмотреть на себя. Лицо парня пылало от возбуждения, а из таких красивых аметистовых глаз крупными каплями лились слёзы. Порочно возбуждающее зрелище, заставляющее людей хотеть издеваться над Облаком и дразнить его. — Попроси меня, — слизывая соленые капельки, прошептал Реборн. Он всё ещё был лишь наполовину внутри, не давая Скаллу и шанса на движение и скорую разрядку. Самому мужчине тоже было тяжело сдерживаться, но желание получить своё, было намного сильнее временных неудобств. — Скажи, что я особенный. Единственный в твоей жизни и что ты, твоё тело и твоё внимание, полностью принадлежат мне. На долю секунды Де Гаспери сам испугался того что сказал, но потом вдруг понял, что не может как либо перефразировать свои слова. Это было именно тем, что он так давно хотел сказать, а итальянец всегда был честен в своих желаниях, так что не стал оправдываться или как-то сглаживать ситуацию. Выжидающе посмотрев на замершего парня, Реборн стал покрывать поцелуями всё его лицо. Внезапный приступ нежности был крайне неожиданным, хотя вспоминая всю свою жизнь, киллер всегда чувствовал рядом со Скаллом нечто похожее, что теплом поселилось в его груди. Облако сквозь длинные ресницы всмотреться в глаза киллера, и после долгого молчания рассмеялся настолько искренне и насмешливо, что даже Реборн растерялся. Отсмеявшись, он усмехнулся: — Я то тут гадаю, как до такого дошло, а вот оно что… — хрипло выдохнул парень, опять стараясь поддаться назад, желая почувствовать всю длину Солнца внутри. — Сам не заметил как влюбился, да, семпай? Реборн как будто замёрз от этих слов: — Что ты сказал? — тихий шепот пробирал до костей, но Скаллу уже было всё равно. Нужно было прекратить это. — Не смог добиться восхищения, и невольно желания изменились да? — жестко продолжил Облако, касаясь ладонью щеки Солнца. С губ сорвался тихий смешок, от вида такого потерянного Реборна. — Ты- Ах! Де Гаспери не собирался дослушивать, с силой двинув бедрами вперёд, тем самым выбивая из Облака весь воздух. Слышать его рассуждения на тему возможных мотивов киллера было страшно, ведь Реборн признавал правоту каскадера. Он и вправду сам не заметил как влюбился. Упустил тот переломный момент, когда жажда просто увидеть ещё одного принижающегося перед ним человека переросла в желание обладать и подчинять себе. — Неу-ужели, т-так слож- Аах, сложно! Прросто поговорить! Ааа, — говорить было невероятно трудно, так как с каждым толчком дышать становилось всё сложнее. Приближающийся оргазм лишал всех сил и хоть какого-то желания разбираться в ситуации. — Замолчи, — буквально в губы прошептал Реборн, после чего впился в них грубым поцелуем. Темп стал хаотичным и рваным, предвещая скорую разрядку. Скалл бросил попытки достучаться до Солнца, просто наслаждаясь происходящим, забив на нормы этики и морали. Он подумает обо всем позже. Обязательно. В один момент зрачки Облака сильно сузились, почти растворяясь в ярком аметисте, и он сжался. Сперма хлынула ему на живот и грудь, и всё это сопровождалось громким стоном. Долго не продержавшись после этого, Реборн сделал последний мощный выпад, после чего излился глубоко внутри каскадера заполняя его своим семенем. Двое мужчин тяжело дышали, медленно приходя в себя. Выйдя из Облака, Реборн пошире развел его ноги, наслаждаясь открывшимся видом на припухший вход, из которого обильно вытекала сперма. Не удержавшись, Де Гаспери вставил туда два пальца, поглаживая раздраженные стенки. Скалл тихо застонал и поёрзал на месте, стараясь приподняться. Однако сделать ему это не дали, так как Солнце лёг рядом и прижал его к себе. — Мы поговорим обо всём позже, — в макушку прошептал киллер, вслушиваясь в чужое дыхание. — а теперь спи. Тяжело вздохнув, Скалл устроился поудобнее, и действительно провалился в сон. Слишком много событий произошло за последние несколько часов, так что проще было сейчас не спорить. Реборн же прикрыл рукой глаза, и чертыхнулся. Внезапное осознание своих чувств выбило из колеи, но ни в коем случае не расстроило. Даже наоборот — воодушевило. Переведя взгляд на спящего рядом парня, Де Гаспери улыбнулся и аккуратно его обнял, целуя в уголок губ. Вся ночь ушла у него на разбор своих чувств.Хоть и не правильно, но Реборн получил не просто, что хотел, а даже больше.
Наутро, когда первые лучи солнца только начали освещать комнату, киллер отправил в общий чат лишь одно сообщение:«Мы с лакеем переезжаем»
После этого он прижал спящее Облако поближе к себе, пряча опасный блеск глаз за веками. — Плевать на всеобщее восхищение, если я не смогу держать тебя в своих руках… никогда не отпущу. У него как раз есть отличный домик в отдалении от любых населенных пунктов, где он со Скаллом смогут провести вместе всю жизнь. Осталось только перевезти туда Облако и отгородить его от внешнего мира. Это будет не особо сложно…