***
Следующие дни были самым тяжелым испытанием для кочевников. Двенадцать ровных могил было выкопано в Пустошах. Выкопано лопатами, по-старинке, дабы выказать уважение погибшим. Показать своим трудом, потом, стертыми в кровь ладонями, что они все еще готовы бороться, что они будут драться, пока последний из Альдекальдо не падет. Джонни обозвал бы это показушничеством. Назвал бы все это театром, рассказал бы, что правильнее всего быть похороненным под обломками Арасака-Тауэр. Но при всем при этом он бы точно склонил голову в признании. Черт, как же Ви скучает по этому сукину сыну. Раненые потихоньку начали покидать палатку рипера, и повезло из них каждому — все смогли восстановиться и вернуться к нормальной жизни в кратчайшие сроки. Даже Митч очнулся после почти что двух недель бессознательного состояния. Рвался в бой как никогда, хотел участвовать в подготовке техники. Но его пыл быстро утих. Панам было очень тяжело рассказывать ему о том, что произошло тогда в Арасака-Тауэр. Про Сола, про Ви. Про похороны, что он пропустил. И Митч, жаждущий снова попасть на передовую, после рассказа своего лидера, после ее приказа, больше похожего на мольбу, все же сдался. Он вернётся в строй, когда полностью поправится. Далее были ежедневные отправки людей и трофеев через границу Найт-Сити. Несколько старых лазов Альдекальдо еще функционировали, и кочевники осмотрительно использовали сразу несколько. Пробирались темной ночью без фар или пользовались частыми песчаными бурями, чтобы скрыть свои следы. Панам все время была на телефоне, созванивалась с прибывшими, с другими ячейками Альдекальдо. Клан Гарсия уже выехали в Тусон и часть людей отправят навстречу семье Палмер, чтобы усилить их конвой около Феникса. Кэрол отслеживала по GPS каждый автомобиль, что покидал Пустоши. Кэссиди с небольшой группой охранял периметр каждого лаза, чтобы не допустить нападения Стилетов или корпо. Дакота же пробивала по связям, что происходит в городе: открылась ли охота на кочевников, как ведет себя Арасака, что предпринимают остальные корпорации. Не смотря на то, что, кажется, каждый в городе знал, кто совершил этот налет, Арасака не спешила нести праведную месть. Они не делали никаких заявлений в СМИ, но также не опровергали никаких слухов. Анонсировали только пресс-релиз через два дня, где скажут о том, что произошло в самой крупной и влиятельной корпорации города. Сослались на то, что им необходимо провести внутреннее расследование. Что ж, путь в Найт-Сити казался довольно безопасным, и можно было, наконец, вернуться, чтобы закончить свои дела и увидеть старых друзей. Возможно, в последний раз.***
— Ну что, какой прогноз? — юный наемник потянулся в риперском кресле, уставший после многочасового сканирования. Виктор, по ощущениям, хотел разложить Ви по кусочкам. Под микроскопом разглядывал каждый синапс, каждый нейрон бедного соло. Дотошно изучал каждый показатель на экране; сделал, кажется, сотни проверок. И все ради того, чтобы в конечном итоге устало потереть переносицу, снять очки и взгляд в пол уронить. Панам, молча до этого наблюдающая у входа в кабинет Вектора, осела на лестницу, подарив Ви удушающее своей точностью воспроизведение сцены с испуганной Мисти, что произошла всего-то пару недель назад. — Прости, малыш, но по ходу Альт была права. Я не могу назвать точные сроки, я всего-лишь простой рипер, но не думаю, что она ошиблась в подсчётах. На самом деле Ви и не надеялся на другой вердикт. Знал, что всемогущий искин говорил правду. Но услышать это ещё раз все-равно было невероятно больно. Вик долго рассказывал что-то про иммунитет, про то, что он атакует нейроны Ви. Что пока он находится в состоянии ремиссии по сути, но в скором времени это может измениться, и Ви почувствует весь спектр заболевания. Ухудшение вряд ли будет скорым, но точно внезапным. Попросил принимать блокаторы и дальше, желательно каждый день по одной таблетке. Отдал все запасы, которые у него были. Вдобавок нагрузил и другими медикаментами самого разного толка. Невозможно было понять, кому этот разговор давался сложнее: Ви или Виктору. Они оба были предельно подавлены, ведь Вик не мог предложить решения его проблемы, не мог облегчить ношу бедного парня. И самому наемнику было до жути больно видеть своего друга таким удрученным. Рипер, как и перед походом на Арасаку, попросил соло бороться, не опускать руки. Пообещал связаться со всеми своими контактами по старой службе, вдруг найдется врач, специализирующийся на его проблеме. По итогу Ви довольно уклончиво попросил Панам оставить его и Мисти наедине после того, как они попрощались с Вектором. И к удивлению наемника, девушка не спешила уходить из кабинета. Тоже, по видимому, хотела обсудить некоторые вопросы с мужчиной, что уже несколько раз спасал им жизнь. В Эзотерике пахло лавандой и ромашкой. Привычный для парня запах, который приветствовал друзей после каждого выполненного заказа. Мисти всегда говорила, что эти ароматы помогают обрести спокойствие и душевное равновесие. И сейчас Ви искренне хотел в это верить. Девушка тасовала калоду Таро, как и всегда, и смотрела на своего почти что старшего брата: внимательно, изучающе. Оценивала не столько физическое его состояние, но больше душевное. И под этим проницательным взглядом юный наемник сдался. — Мисти, что по твоему душа? — сел напротив, и в следующее мгновение у его руки уже появилась чашечка горячего чая. — Никогда не думала, что ты обратишься ко мне с таким вопросом, — улыбнулась тепло, успокаивающе. — Эту тему поднимали философы, религиозные деятели и почти каждый пьяный человек в любом баре мира. Но, Ви, на этот вопрос ответить должен ты сам. Почему ты хочешь знать? — Перед смертью Джонни ударили «Душегубом», и он стал энграммой, как ты знаешь, — Мисти кивнула участливо и отложила в сторону карты. — Меня… тоже им ударили. Наемник думал, что Мисти, как минимум, удивится, но она была все также спокойна, как и в начале их разговора. — Ответь на один вопрос. Джонни изменился за это время? — Я бы сказал, кардинально, — ухмыльнулся вспоминая, какой путь они проделали вместе. Рокер и правда вырос за эти два месяца, однако был ли это он сам? — Но видишь в чем дело, это могло быть просто смешение его и меня. Девушка хлопнула рукой по плечу соло, будто не верила сказанному. — Конечно, вы влияли друг на друга. Но, Ви, ты был лишь призмой, через которую он смотрел на мир. Соглашался ли он со всеми твоими решениями? — Конечно нет, это же Джонни, — наемник засмеялся от одной только мысли о том, каким же вредным засранцем был Сильверхенд, — комментировал каждое мое действие, как будто я не кофе выбираю, а геноцид совершаю. — У него все ещё оставался свой характер, свои привычки, но при этом он заботился о тебе. — Как это? — соло был удивлен такому точному замечанию относительно поведения рокера, но откуда Мисти могла знать? — Он привел тебя тогда к нам, — и вот улыбка исчезла с ее лица, на смену ей пришла грусть и даже толика страха, что прорезалась в голосе девушки, — твердил только: «спасите пацана». Что ж, Джонни Сильверхенд всегда умел удивлять. Не для спасения собственной задницы он тогда тащился через полгорода к Виктору. Мог ведь поехать прямо в Посмертие, там бы тело привели в порядок, и он быстро смог бы осуществить свой план. Но нет, чертов говнюк уважал выбор своего друга, дал ему шанс сделать все так, как того хотел именно Ви. Это было истинным уважением, которое можно было высказать умирающему человеку. И Сильверхенд был куда более альтруистичен в своих намерениях, чем показывал это. — Я… я не знал, — уткнулся носом в чашку с горячим напитком, вдыхая приятный аромат бергамота. — Но к чему ты клонишь? — Понимаешь, душа это то, что делает нас человеком. Это наша совесть, принципы, возможность любить и ненавидеть, — снова взяла карты в руки, начала тасовать, — Это все самое лучшее в нас и самое худшее в то же время. Сделала паузу, очевидно, обдумывая свои дальнейшие слова. Снова улыбнулась и взгляд стал снова нежный, родной. — Джонни был в заточении пятьдесят лет, но когда появился второй шанс, он вспомнил, каково это — быть человеком. Разве у него не было души? Наемника покоробил тот факт, что они говорили о Джонни в прошедшем времени. Казалось, прошло уже почти две недели с момента событий в Микоси, но Ви так и не смог свыкнуться с мыслью, что вредного конструкта больше нет рядом. Это был упрямый, ужасный, самый противный человек на свете. Он был нетерпим к людям и чужому мнению, ненавидел уступать, и бесился, кажется, в девяноста процентах случаев. Но при всем при этом он защищал своих близких, пытался исправить ошибки прошлого. Спас Ви. Ответ на вопрос Ольшевской лежал на поверхности. — Вопреки мнению большинства думаю что да, была, — потупил взгляд, снова чувствующий вину за то, что оставил своего друга гнить в цифровом мире. — Это, конечно, ответ не на тот вопрос, что ты задал, но на тот, что хотел задать, — девушка взяла наемника за руку, и взгляд ее был мягким, успокаивающим. . Мисти всегда была более проницательной, чем другие. Всегда первой замечала изменения в настроении и делала все возможное, чтобы помочь. Без зазрения совести всегда залезала тебе под ребра и изучала все твои чувства и эмоции, но делала это так аккуратно, с такой заботой, что это никогда не казалось чем-то неправильным. И вот сейчас она все еще поглаживала большим пальцем руку наемника и рассказывала ему очередную историю из детства. Ее голос был размеренным, тихим и очень проникновенным. Ви слушал её и чувствовал, как все тревоги уходят. Да, может быть он и оцифрован, но он все-равно остается самим собой. Тот же идиот, что отдаст жизнь за любого из дорогих ему людей; тот, кто любит до беспамятства великолепную Королеву Шоссе и тот, кто готов бороться за свою жизнь несмотря ни на что. — Ну что, готов ехать дальше? — Панам зашла в помещение магазинчика, старалась выдавить улыбку, но видно было, что о чем-то все же переживает. Видимо, разговор был не из самых приятных. — Да, можем выдвигаться. Ви крепко обнял свою младшую сестренку. Это прощание напоминало ему о Джуди, о том, что ему снова приходится расставаться с дорогими ему людьми. Конечно он этого не хотел, но в Найт-Сити молодому кочевнику больше не было места. Этот город дал ему все, что мог: хорошее и плохое, боль и счастье. И Мисти видела это в его глазах. Ви был готов поклясться, что видела. Она отпустила их с улыбкой на губах, с искренним обещанием заботиться о Вике и Маме Уэллс. С просьбой найти выход из этой ситуации, чтобы через годы они смогли снова встретиться и просто поболтать, как в старые добрые времена.***
В баре «Эль Койоте Кохо» пахло алкоголем и сигарами. В нем пахло Хейвудом. Валентино, облаченные с ног до головы в золото, восседали на своих барных стульях, будто это были их троны. Но стоило Ви и Панам зайти в помещение, как все гангстеры как-то сразу поутихли. Смотрели на наемника и его спутницу исподлобья, шептались между собой о чем-то очень тихо, все поглядывая, не слышит ли их никто. Что ж, видимо слухи ползли куда дальше, чем говорила Дакота. Тяжело было сохранить непринужденный вид, когда на тебя смотрит в упор почти весь бар. Спасибо Пепе, что разрядил обстановку парой идиотских шуток. Обозначил для всех, что Ви всего-лишь уличный мальчишка, забредший в родные края по нелепой случайности. Опять тусуется с кучкой кочевников, сводящих концы с концами, — пытался смеяться Пепе. И лидер Альдекальдо в другой день даже обиделась бы на такую грубость, но сегодня она не могла быть более благодарна бармену за такие жестокие, на первый взгляд, шутки. Мама Уэллс появилась, как никогда, вовремя. Заставила всех присутствующих вернуться к своим делам, забрала Ви и Панам, отведя их даже не в одну из приватных кабинок, а в свой кабинет, что находился за кухней. Приветствием Мамы выступил очередной подзатыльник. И только после крепкие объятья. — Ви, только не говори мне, что это были вы! — она присела на край стола и выжидающе смотрела на кочевников, что впервые с дня нападения чувствовали себя по истине стыдливо. Соло выглядел словно нашкодивший ребенок, но никак не тот, кто дал Арасаке под дых. — Для твоей же безопасности я промолчу. Лучше тебе ничего не знать. Взгляд, которым она одарила своего приемного сына, был чем-то средним между материнской любовью и жутким раздражением. Как будто Гваделупэ не видела опасностей в своей жизни. — Значит, приехал попрощаться? Ви лишь потупил взгляд и коротко кивнул. Прощальный ужин был самым прекрасным в жизни двух кочевников. Так как они не предупредили о своем приезде, им самим пришлось помогать по кухне. Фирменное блюдо «энчилада» могли делать только члены семьи Уэллс, и Панам была крайне удивлена и польщена тому, что ее по сути приняли в семью. Также, как Альдекальдо когда-то сделали это с Ви. Они шутили, толкались на тесном островке кухни, что шеф-повар с недовольством им отвел. Мерились, чья тортилья красивее и обкидывались кукурузной мукой. Даже серьезная на вид Мама Уэллс не осталась в стороне и запустила в смеющегося наемника кусочком синтетической курицы. Тот упал на пол и был лихо подхвачен уже достаточно заматеревшим котярой, в котором едва узнавался боязливый до недавнего времени Нибблс. И Палмер не могла не признать, что это было необходимо им: снова веселиться, развлекаться, обсуждать абсолютно отвлеченные темы. Гваделупэ все рассказывала про нерадивых оболтусов, что вечно приходили все побитые, исцарапанные, извинялись виновато и ели потом за десятерых. Ви отмахивался от насмешливых замечаний мамы и рассказывал, в какие передряги они попадали с Джеки. Это было так по-семейному тепло, так отлично от того, к чему привыкла Панам, что на секунду она даже начала сомневаться. Она буквально отрывает Ви от его настоящей семьи, чтобы он скитался по аризонским степям в компании сварливых кочевников. Будет ли её достаточно, чтобы заткнуть дыру в сердце наемника, что образовывается буквально у нее на глазах? Ответом на ее вопрос послужили лёгкие прикосновения соло к талии девушки. Как и всегда, он обращался со своей кочевницей так, будто она могла исчезнуть в любой момент. И Панам ещё сильнее нахмурились, когда в голове ее промелькнула мысль: она то никуда не собирается исчезать, а вот он может это сделать в любой момент. Ви, кажется, заметил внезапную перемену в ее настроении, когда вместо того, чтобы уже снять, наконец, начинку с плиты, она все ещё мешала ее практически механическими движениями руки. Наемник прислонился близко, накрыл ее своим телом, словно щитом. Руку ее, что лопатку держит, взял в свою и продолжает мешать. Обнимает другой рукой за талию, прижимая к себе ещё сильнее и трётся головой о копну ее волос. Шепчет на ухо тихонько, чтобы никто не услышал. И эти слова были для кочевницы приятнее любого признания в вечной любви. — Не переживай, скоро уже поедем домой. Целует в висок мягко, мимолётно и снимает с конфорки уже давно готовое блюдо. А кочевница все ещё стоит у плиты, улыбается от уха до уха от одной простой мысли: для него теперь Альдекальдо — дом. Мама Уэллс долго причитала на испанском, обнимая Ви так, словно он был лишь ребенком все ещё. И наемник выглядел спокойно, почти беззащитно, снял все свои барьеры и просто поддался желанию быть, наконец, обычным парнем, что уезжает от родной матери на очень долгое время. Они обещали заехать, обещали звонить и писать. И они искренне хотели, чтобы это обещание не было ложью.***
Если первые две встречи были эмоциональными и тяжёлыми, то следующая — была больше вопросом рабочим. Деловым. Так говорила Панам. Ви же считал иначе. Никогда ещё перед ними двери в клуб «Посмертие» не открывались так просто. Эммерик удивлённо взглянул на кочевников и тут же отступил, давая людям пройти в помещение. Именно в этом месте слухи расползлись первыми. Лучшие наемники и фиксеры города работали именно тут, и новости о группе сумасшедших кочевников, что в щепки разнесла сперва Найт Корп, а потом ещё и Арасаку, распространились по каждой кабинке этого заведения. От внимания скрыться было невозможно. Клэр даже не успела произнести приветственные слова, как из кабинки Бестии вывалился с проклятиями какой-то на вид очень важный тип. Потом вышла и сама Королева, дала какой-то указ своему охраннику и кивнула кочевникам. Это приветствие было видно через ползала, и все, кто были рядом, лишь поступили взгляды в уважении. Кажется, даже музыка стала играть тише. Когда львица обращается лишь к одному в своих угодьях, остальным остается только покорно приклонять колени и склонять головы. Они пришли в до боли знакомую комнату для особо важных переговоров. Ту самую, где когда-то Ви вместе с Джеки обсуждали свой самый опасный и амбициозный заказ в жизни. Тут они сделали первый шаг к тому, чтобы оказаться в Высшей Лиге. И тут же все пошло наперекосяк. Теперь Ви и Панам безымянные легенды Найт-Сити. Те, кто бросил вызов корпе и победили. Те, чьими именами не назовут коктейль в Посмертии. И как же соло был рад такому исходу. — Итак, зачем пожаловали? — Бестия сидела на противоположном конце дивана: вальяжно и свободно. Взгляд ее надменный, холодный. Наемник заметил, как напряглась его кочевница, как на секунду неуютно стало ей находиться рядом с фиксером, что подставил её однажды. Но и уверенности у девушки стало куда больше, она теперь не какой-то соло на побегушках у Шестой улицы, она грёбаный лидер Альдекальдо. Так что Панам тоже не отставала в манерах от хозяйки заведения: ногу на ногу широко закинула, откинулась на сидении и даже выдавила свою фирменную дерзкую полуулыбку. Ви определенно ей гордился. — Думаю, ты знаешь про нападение на Арасаку, — начал соло, но был прерван взмахом руки Бестии. — Знаю, что какие-то сумасшедшие обчистили Арасака-Тауэр и смылись, — своим видом и поведением дала понять, что не хочет знать больше информации. Было заметно, как Панам заинтересованно дернула бровью. Не каждый день Королева фиксеров отказывается от информации. Но Ви знал, что для нее это было делом личным, и Амендиарес не собиралась знать то, что может навредить Джонни. Однако наемнику было необходимо рассказать ей все. — Хорошо, тогда без подробностей, — Ви поежился от того, что ему придется рассказать женщине, что, возможно ещё была влюблена в рокера о том, что его больше нет. — Джонни ушел, Бестия. Пожертвовал собой ради меня. Он выдохнул облегчённо, в глубине души даже обрадованный, что хоть кто-то, кому был дорог Сильверхенд, будет скорбеть вместе с ним. Бестия же не спешила отвечать. Если бы Ви имел степень по психологии, то с уверенностью мог бы сказать, что женщина, сидящая перед ним, прошла почти все стадии принятия неизбежного. Она нахмурилась, будто не верила произнесенному; потом кулаки ее сжались в гневе, до хруста суставов в пальцах буквально; в конечном итоге по щеке сильной, стальной женщины пробежала слеза. Она смахнула ее быстрым движением руки и улыбнулась смиренно. — Как это произошло? — У нас был выбор: или я остаюсь, или Джонни. Он выбрал первый вариант. Бестия рассмеялась по итогу: хрипло, низко. Вспомнила, наверно, что для рокера не впервой принимать весь удар на себя за дорогих сердцу людей. — Ладно, расскажи мне все. Но без имен. И Ви рассказал. Обезличенно, без особых подробностей об операции за исключением битвы со Смэшером. И в глазах фиксера блеснул огонек, когда она услышала, что с ублюдком, наконец, было покончено. Слишком много горя он успел принести многим людям и Амендиарес в частности. Когда же рассказ подошел к Микоси, Ви даже не знал, с чего начать. Он до сих пор даже кочевнице то своей не рассказал все в подробностях, лишь обрывки фраз по сути. Но теперь почему-то он решил, что нужно рассказать все: и их разговор; и сожаление Джонни, что он больше не принадлежит этому миру; его радость за друзей, что выбрались из его оков. И то, что Джонни, по всему видимому, был готов уйти на покой. Как бы это шаблонно не звучало, он закончил свои незавершенные дела и без сожалений ушел вслед за Альт. — Вот значит как, — взгляд Бестии был задумчивым, немного грустным. И Ви готов был поклясться, что видел в них скорбь. Она смотрела куда-то в сторону, и на секунду Ви показалось, что ей просто нечего больше сказать. Да, Сильверхенд был первоклассным засранцем, но однажды Амендиарес сказала забавную вещь: «Видимо, он и правда изменился». Они тогда ехали в кино на старом «Порше» рокера, и женщина была приятно удивлена тому, как юный наемник смог повлиять на эгоистичного мужчину, что в прошлой жизни постоянно портил всем кровь. Фиксер вздохнула глубоко, закрыла глаза, и на ее лицо снова вернулась привычная всем холодность. — Вам следует уехать из города. Одно дело, когда на ‘Саку нападают соло, становятся признанными в обществе легендами. Таких обычно не достать, — кочевники кивнули, и Панам даже готова была начать говорить, но вовремя поняла, что речь Королевы еще не окончена. — Но кочевники… вас слишком мало, но при этом вас будут считать за равных корпе врагов. — Мы уезжаем завтра, — лидер Альдекальдо взяла слово, подала корпус вперед, потому что именно здесь начинается деловая часть их разговора. — У нас много дел, будем искать зацепки, как помочь Ви с его проблемой. Наемник на секунду завис, глядя на свою любимую женщину: она была так прекрасна, так уверена в себе. Ни разу за эти две недели она не назвала ситуацию, в который попал Ви, фатальной, смертельной. Называла это проблемой, которую нужно решить, не больше и не меньше. Не расклеивалась никогда у него на глазах, только вот обнимала в холодные ночи намного крепче и взгляд задерживала на парне долго, когда думала, что он не видит. Всматривалась в его лицо так, будто хотела запомнить каждую его морщинку, родинку и веснушку. Его сильная, храбрая кочевница. — Бестия, я понимаю, что работа всегда должна оплачиваться, — кочевница говорила размеренно, спокойно, будто это было лишь рядовое сотрудничество, — Однако пока что мы не в силах предложить какие-либо деньги, но за помощь нам ты всегда можешь рассчитывать на Альдекальдо. — Ты и правда лидер, Панам, — вот вернулся следом и снисходительный тон, и усмешка в глазах, — но я итак могу всегда рассчитывать на ‘Кальдо и без твоих обещаний. Это звучало странно. Весьма. В каких отношениях Амендиарес с кланом Панам? С какой именно семьей? Ви перевел взгляд на свою кочевницу, но она была в таком же кратком замешательстве, что и сам соло. Да и сама Бестия выглядела так, будто сболтнула лишнего. — В общем, какая у вас просьба? — руки крестом на груди сложила и снова натянула маску полного безразличия. — Дать нам знать, если вдруг появится какая-либо информация, связанная с нами, Арасакой, Микоси или биочипом. Все, что могло бы помочь Ви и клану. Соло напрягся. Хоть он и мог довольно фривольно общаться с Королевой Посмертия, однако все-равно эта просьба выходит за все рамки приличия. В комнате наступила гробовая тишина, и оба кочевника даже перестали дышать в ожидании ответа. Бестия знает все, у нее есть подвязки не только на улицах, но и в корпорациях. Её помощь была жизненно необходима для всего Альдекальдо. — Хорошо. Хорошо? Ви хлопал глазами и даже не пытался скрыть свое искреннее удивление. Без торга, без подколов и ухищрений она согласилась быть их информатором в Найт-Сити? Ви перевел взгляд на Панам, что тоже повернулась к нему. Она одними губами прошептала: «ахуеть». Иначе и не скажешь. Бестия уже собиралась встать, очевидно, такой разговор отобрал у нее немало моральных сил. Но Ви прервал ее попытку, положив на стол щепку с данными. — Здесь координаты гаража и код доступа к нему, — фиксер нахмурилась, не понимая, видимо, к чему идет этот разговор. — Здесь находится «Порш» Джонни и мой «Кусанаги». Он хотел бы, чтобы эта машина была у тебя, я знаю. А мотоцикл этот мне все-равно в пустынях не понадобится. Он у меня городской парнишка. Ви ухмыльнулся невесело, осознающий, как сильно он будет скучать по своему верному железному коню. Но также, как Ви не было места в этом городе, «Яйбе» не было места в степях Аризоны. Кочевники встали со своих мест как раз тогда, когда Бестия, не сказавшая до сих пор ни слова, потянулась за щепкой. — Эй! — она окликнула их уже когда пара вышла из кабинки. Ви и Панам развернулись и увидели то, что лучше им сразу забыть. Полностью опустошенную, растерянную женщину, крутящую в руках осколок с данными. Со всем, что осталось от дорогого ей человека. — Спасибо, Ви. И будьте начеку. Они молча кивнули.***
— Не думала, что будет так легко, — Панам вела Макино к их последней остановке на сегодня — кафе «Caliente», что находился хоть и не совсем по пути, однако был обязательной частью программы мероприятий. — Она мягче, чем кажется. И думаю, она о многом сожалеет, — наемник лишь вполглаза наблюдал за своей кочевницей, сам, тем временем, занятый настройкой обновленного ПО на турели «Боевого коня». Как давно он упрашивал девушку позаботиться, наконец, о системах ее автомобиля, и вот перед самым отъездом она, наконец, сдалась. Но соло никогда не смог бы успокоиться, пока не довел бы все до идеала. Как же это умиляло и одновременно бесило Панам. — Слушай, я начинаю сомневаться, что обновление было обязательным. Раньше все хотя бы работало. — Пока не сломаю, не починю, — наемник пробормотал это в тот момент, когда система выдала очередную ошибку. — Странное выражение. — Так всегда говорил МакКой, техник Баккеров, — глаза Ви загорелись голубым. — Керри на месте. Остальное время они ехали молча. Соло все также безуспешно пытался настроить автоматическое ведение огня по враждебным объектам, а кочевница все думала. О будущем, что ужасно пугало. Теперь она одна, и ей понадобится много сил, чтобы выполнить свои планы. О прошлом, что было куда приятнее, чем ей казалось. Все, что произошло в Найт-Сити по итогу привело к весьма неплохим результатам. Как для Альдекальдо с его многотонными трофеями, так и для самой Панам, что, наконец, нашла себя. Она смотрела на своего наемника, что даже язык высунул в напряжении, и невольно улыбнулась. Виктор попросил заботиться о «малыше», попросил оберегать его. Они тогда обсуждали многое: как снимать боль, когда все станет хуже; как снимать панические атаки, что скорее всего ещё напомнят о себе; как не пугаться, когда Ви будет подрывается от кошмаров. Вик практически провел лекцию о том, как помочь соло при различных проявлениях его недуга. И Панам слушала, чуть ли не конспектировала временами. Сама ведь попросила все ей рассказать и потому относилась к этой теме очень серьезно. Ведь она чертовски хотела его спасти. Когда они подъехали к кафе, первым, что заметила Панам — был черный «Арондит», припаркованный рядом. И вдруг она вспомнила. «Порш». Их же не выпускали уже лет пятьдесят как минимум. И он не рассказал даже? — Ви, а почему ты не сказал, что у тебя был «Порш»? — она спросила это, уже когда соло покинул ее авто. Он повернулся, и кочевница готова была прибить себя за то, что сделала только что. В глазах его снова появилась та чертова тоска, что сопровождала ее наемника каждый раз, когда разговор заходил о Джонни. — Потому что он никогда не принадлежал мне, — Ви развернулся и направился прочь от Макино. — Это всегда была его машина. — Почти прошептал, но наполненные горечью слова ветер все-равно донес до кочевницы. «Он уязвимее, чем кажется» — эхом раздавались в голове Панам слова Мисти, сказанные ею при первой встрече. Особенно, когда дело касается близких. Она присоединилась к парням через полчаса, как и было оговорено ранее. Мужчины сидели на капоте вульгарного «Рейфилда» и пили кофе. Евродин что-то шептал, глядя в стакан, теребя пальцами края пластмассовой крышки. Ви сидел рядом, прислонившись плечом к плечу, с точно таким же выражением лица: печальным, подавленным. Наверное, именно Керри как никто другой мог понять ее наемника. По крайней мере сейчас они выглядели как близнецы. Девушка прошла мимо, лишь скромно улыбнувшись поднявшему глаза соло, и направилась за кофе. Им определенно нужно больше времени. Администратор зала Карен с первого взгляда узнала своего давнего перевозчика кофе. Налила стакан черного бодрящего напитка и, конечно, расстроилась, что лучшие контрабандисты покидают это место. Панам дала контакты неплохих по ее меркам наемников, кто мог бы неплохо справиться с этой задачей. Она смотрела через окно заведения на двух друзей, что сидели рядом и что-то тихо обсуждали. Скажи с год назад кочевнице кто-нибудь, что однажды она будет ждать, пока ее умирающий парень попрощается со своим другом Керри Евродином… ну, она бы точно очень долго смеялась. Но нет, вот она, сидит, смотрит на Ви, что за плечи обнимает рокера, и оба они с чего-то тихо смеются. И когда парни встали со своих мест и обнялись крепко, кочевница поняла, что последняя встреча окончена. Она вышла из заведения и пошла по направлению к мужчинам. — Спасибо, Ви, что рассказал все, — Керри перевел взгляд на подошедшую девушку и улыбнулся, — Ну привет. Значит, забираешь его от нас? — Конечно, а то еще отобьет кто его у меня, — ухмыльнулась, подыгрывая. — Жалко, что вы уезжаете, — может быть улыбка и осталась на губах рокера, но во взгляде снова появилась грусть. Забавно, учитывая, что это все-равно были импланты, но эмоции в этих голубых с золотой коёмкой глазах читались легко. — У меня были на вас планы. Хотел показать наброски новой песни. — Пришли мне её, и я обязательно послушаю, — наемник еще раз обнял своего друга, похлопал по спине ободряюще, и видела Панам, что что-то еще прошептал он мужчине. — Ты тоже, Ви, — рокер отпустил объятья, кивнул кочевнице. — Удачи, ребят. Надеюсь, свидимся. — Прощай Кер, — соло уронил эту фразу уже когда филиппинец садился в машину. Тот застыл на мгновение и взгляд на парня поднял: невидящий, будто флешбек словил. Соло тихо выругался, видимо, понимая, что только что ляпнул, и прыгнул на водительское сидение Макино. Керри тоже сел в свое авто, но не спешил уезжать. Даже когда кочевники уезжали с парковки, «Арондит» все еще не был даже заведен. И Панам тоже почувствовала это, как и рокер. Ви считал, что больше не увидит родных.***
— Кстати про пыль! — от внезапного голоса по радио Ви проснулся. Он обернулся и увидел, что Панам привезла их на дамбу, ту самую, где она помогла ему захватить Хельмана. — На вчерашней пресс-конференции глава Арасаки Ёринобу сообщил, что в ходе нападения неизвестных погибла его родная сестра Ханако! Радиоведущий Стэнли, как всегда, рассказывал новости в привычной ему дерзкой манере. Но Ви все-равно покоробила новость о смерти Ханако. Она казалась ему женщиной чести, пусть и не вызывала к себе доверия. Да и смущал тот факт, что они даже при всем желании не могли нанести ей вред, ведь они не поднимались выше цокольных этажей. Как же тогда она умерла? Ви отмахнулся от этих мыслей и вышел из авто, ведь теперь это не имело к нему никакого отношения. Единственное, соло очень надеялся, что хотя бы Такэмура остался жив. — Какие у нас планы? — Ви подошел к своей кочевнице, что наслаждалась солнечным теплом. — Ну, до обеда мы должны добраться до Бейкерсфилда. Там соединимся с остальными и к ночи уже должны будем добраться до Финикса. Семья Гарсиа на месте, ждет нас, — ей так шел этот деловой, ответственный тон, что бедный соло просто замлел перед своей женщиной. — А там уже начнем думать над твоей проблемой. Связи налажены, пара людей уже ответили на наш зов, — она повернулась к Ви и снова в глазах мелькнул огонек. — Мы разберемся с твоей головой, я обещаю. — Хороший план, мне нравится, — он встал рядом с кочевницей и тоже обратил взгляд на город. — Ладно, попрощайся с Найт-Сити, вряд ли мы его еще увидим, — девушка подошла к своему наемнику и обняла его сзади легко, почти невесомо. — Ну, я обрел здесь все, что только мог пожелать, — Ви повернулся через плечо и одарил девушку озорным взглядом в надежде получить ответный. — Окей, — она рассмеялась хрипло и закатила глаза. Но перед уходом все-равно коротко поцеловала наемника в щеку. Через час они покинут Найт-Сити. «Город Мечты», что убил его дважды, растоптал его не меньшее количество раз, уничтожил буквально. Но, в конце концов, подарил шанс начать все с начала. Удивительно, но Ви нечего было сказать Найт-Сити, между ними все давно было решено. Он не держал зла ни на кого более, лишь скучал по близким людям, которых оставляет скорее всего навсегда. Два года назад он приехал сюда полный надежд и мечтаний, с амбициозными планами стать счастливым, наконец. И что смешно, эта мечта была осуществлена: он снова кочевник, заполучил самую прекрасную женщину на свете, обрел семью и обзавелся множеством хороших друзей. Стоит ли оно шести месяцев жизни? Думалось Ви, что да, вполне. Наемник достал портсигар Эвелин, который все так и носил в нагрудном кармане куртки, внутри осталось лишь одна сигарета. Что ж, Сильверхенд явно стянул парочку, пока был у руля. Соло нашел в кармане брюк зажигалку и закурил. — Символично, — Ви смотрел на Арасака-Тауэр, чей шпиль виднелся в центре города. Почти три месяца назад он даже представить не мог, что увидит сына Императора, а две недели назад приложил руку к падению самой Империи. — За тебя, Джонни. Ты был удивительным мудаком, дружище. И мне чертовски будет тебя не хватать. Но никто не ответил. Что ж, к этому еще нужно привыкнуть.