Гермиона с Невиллом и Джинни зашли в большой зал. Воздух, казалось, был насквозь пропитан войной. Стены замка были слишком серыми, призраки слишком тихими, а преподаватели выглядели подавленными. И не было больше Дамблдора со светящимся взглядом и легкой улыбкой на губах. На его месте сидела собранная и сдержанная Макгонагалл.
Гермиона, поймав ее взгляд, с нежностью улыбнулась. Студентка всегда любила трансфигурацию и профессора. Ей казалось, что Минерва — воплощение ее идеального будущего. Нет, преподавательство не интересовало гриффиндорку, ей хватило обучать и исправлять друзей, теряя при этом невероятное количество нервов. Ее восхищало то, как профессор сочетала в себе сдержанность, смелость, логику и даже юмор. Такими должны быть представители высшего общества, а не обладатели голубой крови.
С такими мыслями Гермиона заняла свое место и прошлась взглядом по преподавательскому столу. Место профессора защиты от темных искусств пустовало. Она нахмурилась и, повернувшись к Джинни, сказала:
— Пусто. А вдруг они не нашли замену Снейпу?
— Дин сказал, что Парвати сказала ему, что у нас будет Аберфорт Дамблдор. Правда, мне кажется, что это очень бредово.
Парвати, услышав слова Джинни, обернулась к ней и добавила:
— Мне сказал об этом Терри Бут, я не ручаюсь за его слова.
Гермиона закатила глаза. Эта игра в сломанный телефон — вечный атрибут большого зала. Здесь было озвучено столько идей, догадок и сплетен за 6 лет учебы, что Рита Скитер могла бы написать серию книг о жизни учеников в стенах Хогвартса.
Профессор Макгонагалл встала, и гул зала стих. Все взгляды были обращены на нее.
— Добрый вечер, дорогие студенты! Я поздравляю вас с началом нового учебного года! Сейчас очень сложное время, но в стенах этого замка вы в безопасности. Я настоятельно рекомендую не посещать Хогсмид в этом году, обеспечить вам безопасность там ни я, ни другие профессора не сможем. Будьте бдительны. Если вам или вашим близким нужна помощь или защита, приходите ко мне, мы сможем вам помочь. Если у вас есть опасения или какие-либо подозрения — мы готовы вас выслушать. Старостат в этом году организует дополнительные курсы по защите и оказанию первой помощи, Мадам Помфри будет вас обучать. Рекомендую каждому посещать эти занятия. Хочу также напомнить, что Запретный лес посещать студентам строго запрещено! Это правило не меняется каждый год, но некоторые студенты продолжают его игнорировать.
Гермиона хмыкнула и спрятала улыбку в кулак.
— А теперь, я хочу представить вам нового преподавателя по защите от темных искусств! Профессор Люпин в этом году согласился снова занять эту должность. Прошу вас не опасаться. Я не буду опровергать слухи, но и поддерживать их я не стану. Римус Люпин не опасен. Он будет проводить дополнительные курсы вместе с Мадам Помфри.
В зал со стороны преподавательского стола зашел Римус и занял свое место. Гермиона буквально вцепилась в стул руками, чтобы не броситься к нему. Джинни, в свою очередь, ошарашенно переводила взгляд с Минервы на Люпина.
— Желаю всем удачи в новом учебном году!
С этими словами профессор Макгонагалл села, а на столах появились различные блюда. Студенты с пятого по седьмой курс сидели в абсолютной тишине, что передалось и ребятам младше. У всех на лице был написан шок. У кого-то это был шок с примесью радости, у кого-то с ужасом. Но весь зал молча смотрел на преподавателей. О голоде было забыто.
Лаванда Браун, сидящая напротив Гермионы, тихо сообщила Парвати:
— А я думала, что ничего не удивит меня сильнее возвращения в школу Малфоя.
В этот момент, всегда сдержанная Гермиона не выдержала, повернувшись к Лаванде, она с такой яростью переспросила ее, что прикованные до этого взгляды студентов к профессорам, моментально стали обращены на нее. Гриффиндорка, не обращая на это внимания, нашла глазами слизеринца, и ее кровь медленно начала закипать.
— Какого Мерлина он здесь делает? — понизив голос до шепота, обратилась она ко всем и одновременно ни к кому.
Лаванда, окинув девушку презрительным взглядом, пожала плечами и повернулась обратно к своей подруге. Джинни, поняв, что Гермиона сейчас может начать делать глупости, сжала ее руку и сказала:
— Успокойся, Минерва не пустила бы его в школу, будь он опасен. После ужина сходим к ней, и она все нам объяснит, не устраивай панику раньше времени. Все в порядке, слышишь?
Но Гермиона не слышала. Она оцепенела, потому что четко услышала в голове голос Гарри, зовущий ее. Видимо они увидели ее показатели и начали волноваться. Она не могла позволить себе начать колдовать в Большом зале. К тому же, она не была уверена, что у нее получится сосредоточиться и сообщить Гарри, что с ней все в порядке. Поэтому, так и не ответив ничего Джинни, она встала и направилась к выходу из Большого зала. Она не думала в этот момент ни о Малфое, ни о студентах, провожающих ее взглядом. У Гарри получилось. Они смогут общаться. И это было чертовски невероятно. Выйдя из Большого зала, Гермиона создала патронуса и приказала ему передать Гарри, что с ней все в порядке, что она в безопасности и после ужина она напишет им письмо, где сообщит во всех подробностях сегодняшние события.
Вернувшись в Большой зал, Джинни сказала Гермионе, что ее поведение привлекло к себе чуть ли не такой же ажиотаж со стороны студентов, как появление Люпина. Гриффиндорка отмахнулась и рассказала подруге про голос Гарри. Младшая Уизли заметно поникла, но собравшись, с легкой улыбкой произнесла:
— Это правда хорошие новости. Спасибо.
Весь ужин Гермиона сверлила глазами слизеринский стол. Малфой выглядел точно также, как и все предущие года, за исключением нездоровой бледности. Он ухмылялся на реплики друзей, высокомерно поглядывая на остальных студентов. Он не выглядел, как человек, который раскаялся, он был похож на ублюдка, которого надо вытравить из школы. У Гермионы от злости скрипели зубы. Она подумала о том, что если бы мальчики вернулись в школу в этом году, мордобоя было бы не избежать. Потому что вряд ли бы гриффиндорка сдерживала их в этот раз. Она бы бросилась первой. А Малфой будто и не замечал ее горящих глаз, только один раз гадко усмехнулся, встретившись с ней взглядом, и закатил глаза.
После ужина, идя рядом с Джинни, Гермиона усердно старалась думать о другом. Но это было невозможно, ее воображение услужливо подсовывало ей высокомерный взгляд серых глаз. В конечном итоге она взорвалась и, повернувшись к Джинни, громко сказала:
— Нет, это просто бред, понимаешь? Тут даже дело не в том, что он наш враг. Какого Мерлина? У него на руке чертова черная метка, а он весело болтает со своими дружками-пожирателями, демонстрируя полную непринужденность всем студентам. Я не хочу спать в одном замке с этим человеком. Я магглорожденная, а он — прихвостень Темного Лорда. О чем думала Макгонагалл, услужливо пуская его в школу? Джинни, в опасности половина Хогвартса, просто потому, что по этим коридорам будет ходить он.
Джинни, нахмурившись, остановилась и не тише подруги заговорила:
— Хватит. Мне тоже это не нравится. Гермиона, ты ведешь себя, как Рон. Минерва разумна, она бы не пустила его в школу, будь он опасен. И своими словами сейчас ты ничего не изменишь. Он уже здесь, и он никуда отсюда не денется. Мы прямо сейчас идем к директору, чтобы обсудить с ней этот вопрос. Ты должна собраться.
Гермиона сжала челюсть и продолжила путь.
***
Макгонагалл стояла у каменной горгульи, сжав губы в тонкую полоску. Она ждала их. По поведению Гермионы в Большом зале было понятно, что она придет за ответами. С каждым годом Минерве становилось все сложнее, на школьные проблемы накладывалась война и возраст. Зато она становилась все больше похожа на Дамблдора. Проницательности ей было не занимать.
Из-за поворота появилась Джинни с опаской глядя на подругу, которая стремительно шла, стреляя молниями из глаз. Минерва дождалась их и, назвав пароль горгулье, поднялась по винтовой лестнице. После смерти Альбуса она не стала ничего менять в кабинете, ей хотелось сохранить атмосферу уюта и спокойствия, созданную им. Она прошла к, теперь уже, своему столу и села в кресло, приглашая взглядом девушек сделать тоже самое.
Джинни покосилась на Гермиону, которая стояла, сверля преподавателя взглядом. Садиться она явно не планировала.
— Профессор, пожалуйста, объясните мне, что в школе делает Драко Малфой? Я не хочу Вас обидеть, но если мне не изменяет память, в прошлом году он неоднократно покушался на жизнь профессора Дамблдора. Я, конечно, понимаю, что при нынешнем министерстве магии Азкабан ему не грозит, но школа независима. И мне кажется несколько странным, что потенциальный убийца, ненавистник маглорожденных, а заодно и Пожиратель смерти, будет ходить со мной по одним и тем же коридорам, сидеть со мной на одних и тех же уроках и обедать в Большом зале.
— Мисс Грейнджер, я могу предложить Вам стакан воды?
— Спасибо, но я не хочу пить. Я хочу знать, что он здесь делает.
Макгонагалл вздохнула и продолжила:
— Драко Малфой не выбирал этого. Я не оправдываю его поведения, но он такой же подросток, как и Вы. Импульсивный, любящий семью и считающий, что он все делает правильно. Я не хочу вдаваться в детали и говорить за его спиной, но если Вам интересна его история, Вы можете спросить ее у него, в чем я, конечно же, сильно сомневаюсь. Он здесь, потому что ему точно также, как и Вам, нужна защита. Его мать пришла ко мне в конце лета, умоляя дать ему защиту. И не кривитесь, мисс Грейнджер, она в первую очередь любящая мать, а потом уже представительница знатного рода. Я не сразу дала согласие. Я думаю о безопасности всех студентов, а не отдельных учеников. Я наложила некоторые запреты на его палочку, и все его заклинания я буду отслеживать. Если Вы боитесь, что он убьет Вас экспеллиармусом, то могу заверить — этого не произойдет. Письма, приходящие ему, будут просмотрены мной, также как и те, что будет отправлять он. Ходить в Хогсмид ему запрещено. Я надеюсь, я смогла Вас успокоить?
Гермиона нахмурила брови. Конечно, слова профессора успокоили ее, но негодование и злость не хотели уходить на задний план, поэтому она спросила:
— Вы можете убедить меня, что в его сундуке нет коллекции отравленных украшений, которые он будет раздавать в качестве рождественского подарка всем грязнокровкам и полукровкам?
— Его вещи были просмотрены, как только он сел в Хогвартс-экспресс. Хочу еще Вас уверить, что на рождественские каникулы он не вернется домой. И это даже не моя прихоть. Так сказала Нарцисса Малфой.
— Почему она это делает? Разве она не приближенная верная слуга, как ее сестра и муж?
— Миссис Малфой даже не Пожирательница смерти, мисс Грейнджер. И, насколько я понимаю, она, в отличие от своего мужа, не желает для сына судьбы Люциуса Малфоя. Честно говоря, у меня есть мысли о том, что и сам Драко не хочет себе такое будущее.
Гермиона рассмеялась.
— Драко Малфой, который не хочет себе будущее пожирателя смерти? Никогда не поверю. С таким же успехом можно сказать, что он хочет вступить в Орден Феникса. Я проучилась с ним на одном курсе 6 лет, профессор Макгонагалл. И он — копия Люциуса. Он — сплошное желание стать таким же, как его отец.
— Я не могу с Вами согласиться. У Вас есть право иметь свое мнение на его счет. И я не в силах Вас переубедить, но я бы хотела, чтобы Вы дали ему шанс. Приглядитесь к нему. Я знаю, что Вы, мисс Грейнджер, не только самая умная студентка Вашего курса, но и очень проницательная девушка. Постарайтесь думать не чувствами, и Вы придете к правильным выводам.
— Гермиона, об этом я и говорю тебе все это время, — вклинилась в разговор Джинни, — тебе не обязательно лезть к нему в лучшие друзья, просто постарайся изучить его, как ты это делаешь с книгами. Людям свойственно меняться.
— Отлично, — гнев в Гермионе снова начал подниматься, — Гарри с Роном ищут способ выиграть войну, а я буду торчать здесь и изучать нашего главного школьного врага. Прекрасная идея. До свидания, профессор Макгонагалл. Спокойной ночи, Джинни.
И с этими словами, высоко подняв голову, она вышла из кабинета.
***
Дорогие Гарри и Рон!
Я в школе. Угадайте, кто у нас новый преподаватель по защите. В жизни не угадаете. К нам вернулся Римус! Это единственная хорошая новость за этот бесконечный день. Потому что в школу также вернулся Драко Малфой. Наверное, в моих показателях сегодня зашкаливали ненависть и агрессия. А, может, вы почувствовали на себе, как кипит моя кровь? Не знаю.
Сразу после ужина мы с Джинни поднялись к Минерве. Она сказала, что мы в безопасности, и на палочку хорька наложены ограничения, а его письма будут читаться. Мне не особо придает это спокойствия. За меня не переживайте, я могу за себя постоять. С Джинни все хорошо, про наш с вами секрет я ей рассказала. Гарри, я думаю, тебе стоит ей написать. Рон, ты тоже не забывай о сестре, она жутко переживает за вас обоих.
Ну, и я тоже всегда жду от вас новостей, вы знаете. Гарри, хотела еще сообщить, что сегодня слышала твой голос в своей голове! Было очень странно, но я рада, что у тебя получилось. Не переставайте тренироваться, я тоже буду делать это тут. С завтрашнего дня я оккупирую библиотеку, но писать вам о своих находках я не буду, письма могут перехватить. Я надеюсь, что мы быстро освоим то заклинание, и я смогу сообщать вам все напрямую. Вы тоже не пишите мне важные новости о наших делах в письмах. Если будет что-то срочное, отправляйте патронуса.
Я вас очень люблю! Обнимаю каждого!
Ваша Г.Г.
***
Гермиона пробежалась глазами по своим строкам и удовлетворенно выдохнула. Часы показывали половину двенадцатого, поэтому она решила сходить в совятню завтра перед завтраком. Этот бесконечно напряженный день наконец-то закончился. Девушка понимала, нутром чувствовала, что теперь каждый день будет таким. Длинным, тяжёлым, эмоциональным. Но принадлежность к львиному факультету и врожденная вера в хорошее, заставили ее уснуть с легкой улыбкой на лице. Плевать, что там будет дальше. Они справятся. Они всегда справляются.
