Давид III - Новая королева (2ч)

Для демонстрации оружия, весь двор выехал за город, на опушку леса, где слуги поставили навес для монархов и их приближенных, дабы скрыть их от солнца, а также расположили в нескольких метрах стол, кулеврину на колесах и мишень. Герман наблюдал за своими помощниками с некоторым волнением. Над землей стояло яркое солнце, летали и пели птицы, активно цвели вишни и яблоки со сливами, распространяя повсюду сладкий аромат. Король с супругой сели на троны, рядом под навесом спрятались приближенные, остальные придворные и ученые мужы толпились уже вне границ навеса. Некоторые женщины держали над собой милые зонтики, призванные спасти их белые лица от влияния солнца. Изобретатель сначала вещал прямо перед королем, рассказывая что же конкретно он создал и какие у его изобретения есть возможности. Ариф, щурясь от солнца, находился возле пушки. Непринужденно сложив руки за спиной, он просто наблюдал за своим крестным, которому явно не терпелось показать правителю что же он сотворил. Наконец, Герман закончил свою речь и направился к столу. Приказал помощникам зарядить оружие, засыпать крупную порцию пороха в железный ствол, хорошо его затолкать, засунуть ядро, прицелиться и произвести выстрел, поднеся заженный фитиль. Раздался оглушающий взрыв, заставивший свиту вскрикнуть. Ядро, словно птица, стремительно вылетело из крупного дула и, нарушая все планы, перелетело через мишень, но тут же наткнулось на столб ясеня, который проломило с такой легкостью, будто тот был из теплого масла. Все с удивлением округлили глаза, наблюдая за медленным падением этого мощного дерева, которое уничтожили не очень-то большим ядром. К счастью, ясень накринился в обратную от короля сторону и лег на близлежащие деревья, с хрустом ломая под своим весом слабые и не очень ветки. Герман тут же приказал одним слугам пойти и подобрать ядро, а другим - военным - взять ручную кулеврину, зарядить и выстрелить уже по цели, к которой прицепили латный панцирь. Ученые и придворные с удивлением наблюдали за всеми этими движениями, сто происходили в облаке дыма после первого выстрела. Но вот раздался и второй взрыв. Уже маленькое не такое заметное глазу ядро вылетело из столба, установленного на одном из рыцарских плеч, вылетело и попало прямо в грудь воображаемого противника, проделав в тонком металле видимую дыру. Герман самолично пошел, отцепил панцирь от мишени и показал всем, направился к великим людям, в то время как прислуга тащила большое ядро и искала маленькое. Давид с изумлением нагнулся к поднесенному ему облачению, наблюдая крупную сквозную дыру не только на груди, но и на спине. Учёные мужи глядели на это с интересом и шоком, военные поражались, а министры уже думали во сколько им обойдется создание таких хороших ружей для целого полка. Король аккуратно покрутил в чужих руках этот панцирь, осмотрел входное отверстие, выходное. Спросил пробивает ли эта вещь кольчугу. Герман кивнул, сказав, что с определенным весом ядра, даже каменную стену пробить можно. Монарх лишь откинулся в кресле и уважительно стал хлопать. Этому примеру последовали и придворные, ученые, начав не только рукоплескать, но и восторженно хвалить, выкрикивая слова почтения. Герман зарумянился, начав кивать и кланяться каждому из присутствующих. Такое изобретение точно уж сделает из него не только знаменитого, но и очень влиятельного, очень богатого человека. Ариф, наблюдая за этим, конечно же радовался за крестного, однако внутри у него жила зависть и некоторое недовольство. Не смотря на то, что особых амбиций у молодого человека не было, да и свою порцию похвалы он получил еще во время презентации фейерверков, ему всё же хотелось вновь стать любимым королю, почувствовать, что он снова в милости, что он хороший и ни в чем не виноват. Давид лишь покосился на его фигуру, так отстраненно стоящую возле большой кулеврины:"500 кранге. Пф. Он мне уже тысячу принес". Герман, заметив этот косой взгляд на своего крестника, тут же махнул ему и подозвал, желая поделиться овациями и общим ликованием. Химик подошел очень неуверенно и неловко, так, будто не место ему здесь. - Вот он! Создатель пороха! Тот, без кого всё это не было бы возможно! - хлопнул по его плечу крестный и, положив пробитый доспех на траву, начал рукоплескать Арифу. Радостные аплодисменты направились к нему, к этому всеми забытому на месяц человеку, что был рабом, игрушкой в руках короля, сподвижником медицинской реформы и автором целого трактата о ядах, к этому "изобретателю" пороха, фейерверков и косвенно - огнестрельного оружия. Ему хотелось сквозь землю провалиться. Таким же неловким было его опущенное лицо, сжатые друг к другу плечи и ноги, неуверенно смыкающиеся вместе. Он не хотел оваций, не хотел признания, его вообще здесь быть не должно было. Ариф не понимал за что ему хлопают, за что улыбаются и для чего он вообще здесь. Казалось, всё вокруг - это одна большая сцена, а он на ней - шут, над которым все смеются да потешаются. Когда наконец общее ликование закончилось, Давид гласно сообщил Герману и всем вокруг, что желает видеть в своей армии целый взвод солдат, способных обслуживать и прицельно стрелять из таких больших кулеврин, которых должно быть не менее шестидесяти на всю армию. Для малой версии этого оружия, которое воин может нести на плече, Давид пожелал, чтобы им овладела целая рота, при чем овладела хорошо, без таких перелетов и возможных недолетов, которые случайно продемонстрировали помощники Германа. Изобретатель неловко поклонился, признавая вину. - Но это шикарно. Молодцы! - хлопнул по подлокотнику король. - Нужно отметить! Быть сегодня банкету! Все поддержали эту идею рукоплесканиями и радостными выкриками. Уже поднимаясь и готовясь идти к коню, короля окликнул его рослый казначей: - Ваше величество, нам влетит это в крупную сумму, - нагнулся к нему, говоря потише. - Так разве денег нет? - стоя повернулся к нему. - Деньги есть, но не так много. Нужно или отменить турнир, или начать обустраивать свое войско. Давид на секунду задумался, нагнул казначея к себе и на ухо шепнул: - Дайте денег пока на несколько ружей, а там мы распространим о них мысль на всех рыцарей, что приедут. Они сами начнут их заказывать. Нужно создать моду на подобное оружие, - посмотрел в лицо. - Пусть платят из своего кармана. Тот кивнул. - Вот и хорошо, - задорно махнул рукой и поспешил к коню, желая поскорее на него вскочить и направиться по цветущим аллеям обратно в замок. Тереза, поднявшаяся вместе с королем, заметила след на его шее не сразу, но когда она наконец увидела это, то пришла в ярость. Ведомая лишь эмоциями и никак не разумом, девушка схватила своего благоверного за руку, развернула и влепила ему мощную пощечину. Шлепок эхом разнесся по округе. Придворные охнули, обернулись и пришли в полнейший шок, увидев кому дали по щеке. Давид стоял ошалевший. С горящей щекой, с широкими глазами и застывшим выражением недоумения на лице. Приложил к удару руку. - За что? - растерянно выдал он на эту женщину. Прибиженные выкатили глаза. - Вы! - боясь своей уверенности и гневаясь на мужчину одновременно, закричала Тереза. - Вы ничем не лучше! - сжала потные кулаки по швам. Никто из присутствующих все еще не понимал происходящего. - В чем дело? Тереза, вы рехнулись? - растер щеку и отступил на полшага. - За что вы пощечину мне дали? - За измену! - гневно выкрикнула, будто торжествуя, будто хвастаясь, тем, что ее муж ей изменяет, в то время как она - нет. Все охнули. Давид округлил глаза. - Что у вас на шее?! - продолжала гнуть свою мысль девушка. - С кем вы были этой ночью?! Что это за след?! - След? - погладил в месте, куда его укусил сегодня Карл. - Ах след... Значит, вы хотите всем здесь сообщить, что я не верен вам? - Именно! Обвиняете меня в измене, в то время как сами делите с кем-то постель! - Интересно с кем же мне её делить, если я изголодался по страсти? - с подвохом выдал. - Вам меня мало?! - возмущенно подняла нос. - Вы заявили, что ненавидите меня! - бросил в лицо, не сдержав гневного импульса. - Ненавидите, после того как я очистил ваше имя после этих грязных слухов! Ненавидите, после того, как я был добр с вами! Думаете я хочу идти к вам в постель, зная, что встречу ненависть, а не ласку?! Та с ужасом охнула, округлив глаза: - Ненависть?! Да вы накричали на меня ни за что! - Накричать и очистить ваше неоправданно запятнанное имя - это меньшее, что я мог сделать! - махнул рукой. - Давайте вспомним, что вы сами давали поводы считать эти слухи правдой! Мне в глаза заявили, что вы могли врать, говоря мне о том, что не изменяли! Накричать?! Наименьшее из зол! - Наименьшее из зол?! Тогда что сейчас должна делать я?! Вы почти прямым текстом признались, что изменили мне! Тот сложил руки на груди, негодуя смотря прямо ей в глаза: - Хотите, чтоб я сказал это прямым текстом? - говорил он твердо, низко, угрожающе. - Хотите услышать имена тех, кто ласкал меня? - Не одна при этом! - взмахнула рукой. - Поверьте на слово, вам не хочется знать кто это. Вы этого не хотите. Не на публике, - чуть склонил голову, - не при тех, кто будет смеяться за вашими спинами после этого скандала, признавая не только вашу глупость, но и неадекватность, неумение вести себя подобно королеве. Да, мне нравятся люди с характером, без этой робости и подлизывания, но вы переходите границы разумного. Вместо того, чтобы демонстрировать окружающим воспитанность и сдержанность, не говоря о кроткости, вы начинаете вести себя как неадеватная женщина, которую силой нужно ставить на место. За пощечину я вам ничего не сделаю, - задумчиво погладил щеку, - будем считать это милостью. Так как я честно заслужил. Но в следующий раз, - угрожающе посмотрел ей в душу, - если вы посмеете вновь так вести себя на публике, я не постесняюсь прибегнуть к чему-то иному, нежели слова. Девушка проглотила слюну, из всех сил пытаясь оставаться невозмутимо-высокомерной. - И опустите свой нос. Не та у вас ситуация, чтобы так смотреть на меня, - развернулся и продолжил путь к коню. - Господа, идёмте, нам еще многое стоит обсудить. Как только он удалился, Виктория озабоченно тронула локоть принцессы: - Что вы сделали? Зачем закатили этот скандал? - Зачем, - закатила глаза и тут же отвела их в сторону. - Почему он обвиняет меня в измене, хотя сам налево ходит? - раскрыла веер и начала нервно махать на себя. - Мужчинам прощается это легче, чем женщинам, - мягко подметила Виолетта. "Королева" вздернула носом и пошла за всеми, ведя следом свою свиту из десятка женщин, и слугу, что держал над ней зонтик. - "Легче". Почему я должна терпеть это? Он обещал прийти ко мне вчера, а сам развлекался с кем-то вечером. - Но ведь вы плакали почти весь день, - озабоченно взяла ее под руку Виолетта. - И что? - отвела взгляд. - Он обещал и не пришел. Обещал, что будет любить меня, а сам с девками какими-то постель делит. Надеюсь, никто из вас не замешан в этом? - обернулась и оглядела свиту. Девушки и женщины помотали головами. - Отлично. Я не собираюсь терпеть от него подобного. Требует верности от меня - пусть и сам будет верным, - закрыла веер. Уже в замке, как только все приехали, Давид позвал с собой Амирана и прихватил Густава, отправился в покои. Сел перед трюмо, приказал камердинеру взять небольшое зеркало и стать у него за спиной. - Помнится, вы говорили, что Тереза разумный человек, - говорил король с министром, в то время как начал разглядывать в отражении след укуса, - сегодня я этого не заметил. - Право, я не знаю что с ней случилось, - положил ладонь на грудь. Давид сомнительно сморщился, прощупывая укус: - Кричать об этом перед всем двором та еще дурость. Я думал, что для женщин оскорбительно, когда им изменяют, - добавил негромко про укус: - Он долго ещё не сойдет. И ведь говорил же, что след останется... Густав, придумай чем его закрыть, - опустил руку и повернулся к Амирану. Камердинер кивнул, положил зеркало на трюмо и ушел в гардеробную. - Сходите к ней и вправьте ей мозги, - обращался король к казначею. - Следующая неделя хороша для зачатия, так что сделайте из Терезы снова адекватного человека. Хотя бы на время. Мне наследники нужны, а не скандалы о том кто с кем спит, - повернулся к зеркалу, продолжив сомнительно рассматривать след от укуса. Великан поклонился и вышел. - Вот придурок... - бормотал Давид, думая о поведении Карла этим утром. Тереза как раз решила переодеться к банкету во что-то более нарядное, чем то, в чем она была. Амиран постучал к ней когда служанки уже подправляли прическу, у полностью одетой дамы. Девушка встревоженно посмотрела на дверь, лишь ей объявили имя гостя. - Зачем он пришел? Он новый скандал хочет? Впустите, - кивнула слуге. - А вы, - посмотрела на женщин, стоящих рядом, - продолжайте, - повернулась к зеркалу трюмо, за которым сидела. - Здравствуйте, - без улыбки вошёл к ней мужчина. - Да, здравствуйте, - непринужденно кивнула, поглядывая на него через зеркало. - Я пришел узнать о вашем состоянии, - расслабленно направился к окну. - Вы дали королю пощечину. Перед всем двором и учеными, слугами, - посмотрел наружу. - Вы сами слышали причину, - вздернула носом. - Он изменил мне. - Вы же понимаете, что в этом замке и так все всем изменяют? - взглянул на нее. - Уверен, что та же ситуация и в Нории. Только говорить об этом не принято. Особенно о проблемах в королевской чете, что должна быть примером не только для придворных и знати, но и для всей страны. Вы понимаете, что поступили низко по отношению к королю? В конце концов вы унизили его перед всеми присутствующими своей пощечиной. - А я должна молча смотреть и терпеть? - вспыльчиво посмотрела на него. - Он значит с какими-то девками лобызается и не только, а я как монашка жить должна? - взмахнула рукой. - Почему "как монашка"? Вы живёте в роскоши, - оглядел покои. - Да как же, - повернулась к зеркалу. - Если он хочет, чтобы я не изменяла ему - пусть сам не изменяет. - Так вы и не изменяли ему никогда. - А он накричал на меня за это! - обернулась. - Накричал за то, что я верная ему! - Он же накричал не для того, чтобы сделать вам плохо, - сочувственно выдал. - Он прекрасно и до этого знал, что у нас с вами ничего близкого не было. - Знал?! Тогда чего он кричал?! Прилюдно тем более! Знал он! Конечно! - саркастично отвернулась к зеркалу. - Прилюдно... Меня он тоже прилюдно обвинил во всем. Тереза, всё это нужно было только для того, чтобы развеять слухи между нами с вами. Александр передавал мне, что о нас думают при дворе. Поверьте, ни о вас, ни обо мне хорошего мнения уже не были. - Накричал привселюдно, - раздраженно прошипела, поправляя складки на объемных рукавах. - А прийти и просто сказать всем, что все эти слухи - ложь и пригрозить придворным, чтобы они их не распускали, он не мог? Как будто кто-то противился бы ему. Он - король. - Которого вы унизили сегодня, - продолжил мысль. - Ничего. Меня он тоже унизил. Я расплакалась, - злобно обернулась. - Расплакалась так, что меня успокоить никто не мог. Привселюдно и еще с обвинениями о том, что я неверная жена и вообще чуть ли не шлюха. А я хоть и давала повод так думать, но я ему с вами не изменяла. Мало того, он вообще никак не реагировал на наши с вами отношения. Ему всё равно было. Так почему он сейчас сорвался на меня? - Потому что ему донесли, что об этом думает двор, - тяжело вздохнул. - Давид не любит слухи, порочащие его или его приближенных. - Никто их не любит. Но он мог отреагировать по-другому, - отвернулась к зеркалу. - Он довел меня до горьких слез. Мне и так нелегко. Вспомните, что со мной хотели сделать в том замке. А тут он кричит на меня так, что я чудом в обморок не падаю. Думаете приятно? - обернулась. - Ещё и слов своих не держит. Он обещал прийти ко мне вчера, а сам, - отвернулась к трюмо, - занимался с кем-то тем самым. Не зря его кусают, а не целуют. Это плохой человек. - Вы ошибаетесь... - Да как же. - Вы его еще плохо знаете. - "Плохо", мне страшно уже от того, что я на поверхности вижу. Внутри у него еще больше гнили. - Тереза... - опустил плечи. - Вы глубоко ошибаетесь. Этот человек очень добр. - Что-то я этого пока что не вижу. Мужчина опустил глаза и сомкнул руки, устало продолжив: - Он прислал меня к вам для того, чтоб я вас образумил и сделал более благосклонной к нему, - поднял лицо. - Хм! Он вас прислал... Наверняка, чтобы потом снова обвинить в измене. - Тереза, вспомните как он нас с вами обнаружил. Вы думаете ему есть какое-то дело? Давид просто не хочет лишних слухов. Боже мой, если бы он не был уверен в вас или во мне, думаете он бы одобрил мое письмо с просьбой спать с вами в одной комнате? Он бы голову мне отрубил за такое, если бы не был уверен в моей верности ему. Вероятно вы не знаете, но я могу взять у Филиппа то письмо, которое прислал ваш супруг на суд по делу о покушении на вас. Там были описаны такие казни и упомянуты такие слова, что волей-неволей начинаешь верить тому, что он дорожит вами. - К чему вы говорите все это? - обернулась. - Образумтесь. Если Давид повысил на вас голос - это было нужно не для того, чтобы напугать вас или сделать вам плохо. Вы дорога ему если не как любовница, то как жена, чью честь он должен защищать любыми способами. Он хочет от вас детей в конце концов. Та вздернула носом: - Он сказал, что не хочет идти в мою спальню. - Мне он только что сказал, что хочет от вас детей, - сделал многозначительно паузу. - Он собирается ходить к вам даже если вы не будете любить его. Давиду нужны наследники. - Тогда почему он вчера ко мне не пришел?! - вспылила. - Это уже у него спросите. Я не знаю. - Наследников он хочет... А я? А мне ласку и любовь? Отобрал всё, что я хочу, а потом возмущается почему я ему пощечину даю! Пусть и у него ничего не будет, если мое отбирает! Отдамся ему только тогда, когда даст мне любовь, а не крики! - отвернулась. - Вот так ему и передайте. - Вы хотите его любви? - решил непринужденно уточнить. - Вашей, - недовольно сжала кулаки. - Но если он не может дать мне доступ к вам - пусть сам меня любит. - Так я ему и передам, - поклонился и направился к выходу. - Да, будьте любезны. Королю он эти слова передал, когда тому застегивали дублет со стоящим вопотником, закрывающим след от неизвестных зубов. - Я поговорю с ней, - поправляя края воротника ответил тот, крутясь перед зеркалом. - Будет ей любовь, а мне - наследник. Министр кивнул и удалился. Давид еще раз проверил закрывает ли воротник укус и хорошо ли он выглядит в общем. Прошел банкет, где все хорошо выпили и повеселились, миновало и время, когда Давид обычно ложился спать. Закончили ужин только к десяти, когда его величество уже клевал носом в тарелку. В спальню он отправился не один и не только со слугами. Тереза, так и не дождавшись хоть какого-то намека на любовь от супруга, сама направилась к нему после празднества. Постучала, к ней выглянул Густав, учтиво поклонился. - Я хочу видеть моего мужа, - тут же выдала девушка с некой претензией в его адрес. - Его величество уже легли спать, - очень аккуратно подметил. - И что? Он обещал мне свою любовь. - Его величество очень устали сегодня. Не думаю, что он вас примет. - Я его жена! Он обязан меня принять! - дерзко открыла дверь и вошла в гостиную. - Ваше величество, - взволнованно поспешил за ней камердинер, боясь ненароком разбудить короля. - Он поговорит со мной. Хочет он этого или нет, - распахнула дверь в спальню и решительно зашла внутрь. Впервые была она в этой комнате. Залитая подрагивающим оранжевым светом из камина, она казалась особенно уютной и небольшой, камерной, теплой. Густав настойчиво сдерживал фрейлин, что всегда ходили за женой короля. Если он не мог остановить Терезу, то их - обязан был. Девушка мгновенно окинула взглядом спальню и довольно быстро обнаружила, как она думала, короля с короной на голове и его любовницу, лежащую рядом с ним, головой на коленях. Те находились возле камина, постелив под себя покрывало. Жена тут же двинулась в их направлении. Карл повернул к ней уставшее лицо. Тереза настороженно остановилась. "Кто это такой? Почему у него на голове корона моего мужа?" Густав, лишь на секунду заглянув в королевскую спальню, сразу понял, что Давид изволил спать не один, вызвав своего друга через потайной ход, и удалился, не решаясь мешать этим разборкам. Фрейлин он с успехом выставил за дверь гостиной и сел в кресло, дожидаясь ухода принцессы. Карл и Тереза всё еще смотрели друг на друга. Давид, закутавшись в свой халат, под которым была рубаха, мирно спал на боку, примостившись на подушке, устроенной на ногах рыцаря, которые тот сложил под собой. Тем временем, воин заботливо гладил его темную голову и плечо, устало облокачиваясь сзади на кресло. - Вы кто такой? - нетерпеливо топнула девушка. - Не кричите, - опустил глаза на монарха, - Давид только уснул... - Как это понимать? Кто вы такой? - возмущалась та потише. - Это мой муж. Почему у вас на голове его корона? - Вас так смущает эта штука у меня на волосах? - взглянул на девушку и непринужденно снял корону, положил ее на сиденье за собой. - Так лучше? - Что вы тут делаете? Кто вы такой? - Я брат по крови, - взглянул на нее, не останавливая ласкового поглаживания королевских волос. - Самый близкий для него человек, - опустил на него взгляд. - Насколько близкий? - раздраженно подняла подбородок. - Самый близкий. Ближе меня у него никого нет, - глядел на это спящее и такое приятное лицо, освещенное огнем камина. - Он обещал прийти ко мне! - Вы сами сейчас пришли к нему. Что вы хотите? - поднял на нее взгляд, с трудом отрываясь от Давида. Тереза была вне себя от возмущения такому тону: - Вы кто такой по титулу, раз смеете так говорить с женой короля? - Я простой рыцарь. Служу у него, - опустил глаза на спящего. - Выпороть вас надо. - Он выпорет, не переживайте, - нагнулся к королю и любяще поцеловал его в щеку, тихонько прошептав ему на ухо: - Ты такой сладкий, когда спишь... Настоящий персик. Тот открыл не сонные глаза, мягко улыбнулся и нежно его поцеловал. Карл ласково улыбнулся в ответ, выровнялся, продолжив гладить эту голову. Давид взглянул на шокированную Терезу: - Что вам? Зачем вы пришли? - Й-я п-поговорить с вами хотел-ла, - заикаясь выдала та, вне себя от шока. - Он ваш любовник? - показала на него дрожащей рукой. - Да, - поднял на него глаза. - Вы застали нас за самым безобидным, что только может быть, - подозвал его глазами и снова поцеловал, когда тот нагнулся. - В-вы променяли меня на мужчину? - пораженно уронила руку. - Теперь вы понимаете, что зря затеяли тот скандал сегодня днем? Именно он укусил меня, - взял его за подбородок двумя пальцами и недовольно отбросил голову в сторону. - Так в-вы мужеложец? - Это не значит, что мне не нужны от вас дети, - посмотрел на нее. - Я буду ревновать, - печально приобнял его Карл. - Ты всегда ревнуешь, - бросил на него взгляд и вернулся к девушке. - Что вы хотели? Зачем пришли? - Договор обсудить, - опустила плечи, еще не отойдя от шока. - Договор такой же, что я предлагал вам и раньше. Любовь вы будете получать от Амирана, а со мной будете спать и рожать от меня детей. - Любовь? Вы обвинили меня в измене, - болезненно отвернулась. - Будете обвинять и в будущем, - перехватила плечи, пытаясь себя обнять. - Нет, если о ваших с ним отношениях никто не будет знать. Будете встречаться с ним через тайные коридоры. - Через какие еще коридоры? - неохотно взглянула на них. - По которым он ко мне пришел, - положил ладонь на грудь любовника. - Кроме Густава никто не знает, что я с Карлом уже много лет встречаюсь. - Много кто знает. - Но никто не знает, что это Карл, - поднял на него глаза. - Того же я хочу и от вас. Чтобы никто не мог доказать тот факт, что вы мне изменяете, - посмотрел на нее. - Но не на следующей неделе. С завтрашнего дня я буду навещать вас каждый день. Не будьте с Амираном близки на людях в это время и еще несколько дней после. Если удастся зачать, не хочу, чтобы кто-то сомневался в моем отцовстве. - Но я не посмею... Да и он не захочет... - Злым языкам всё равно, - вздохнул. - Сделайте так, чтобы о вас никто не знал. - Я тоже не хочу, чтобы кто-то знал, что вы променяли меня на солдата, - мокрыми глазами посмотрела на Карла. - Никто, кроме нас троих с Густавом не будет знать, - посмотрел на рыцаря. Девушка неохотно осмотрела их нежные взгляды, направленные друг на друга, развернулась и поспешила выйти. К фрейлинам она попала такая расстроенная и оскорбленная, что готова была расплакаться прямо в коридоре. Любовники отвели свои взгляды в камин. - А помнишь, как нас обнаружила Марика? - поглаживая его голову начал Карл. - Первый или второй раз? - Первый был очень неловкий для тебя, - чуть улыбнулся, опустив на него взгляд. - Хорошо, что она не закричала от шока. А то обнаружили бы нас той ночью без штанов в беседке. И что людям говорить? Как оправдываться потом перед всеми? - Летняя ночь, сад, беседка среди роз... Не хочешь повторить? - нагнулся к нему. - Кровь так и кипит от страха, что нас могут обнаружить. - Мы уже взрослые, - поднял глаза. - К чему всё это? Тем более, что я король, а твои пристрастия совсем меня не красят. - Король... - выровнялся, говоря это слегка недовольно. - Зато второй раз уже для тебя был неловким. - Это случилось больше чем через год после первого, - отвел взгляд. - Ее шок меньше не был. Вспомни, как ты стоял передо мной и "признавал своё подчинение", - потешно улыбнулся. - Ее брезгливую гримасу я хорошо помню. Как она тут же прикрыла рот и убежала. Надеюсь ее вырвало, - жестоко выдал. - Чего ты? - провел по его щеке ладонью. - Я любил ее... - Меня ты любил больше, - покосился на него, гордясь сказанным. - Я всё еще скучаю по ней, - отвел взгляд к камину. - Она была настоящей королевой... - подложил руки под голову. - Мне она принесла только страдания, - отвел взгляд, расслабив плечи. - К ней я тебя ревновал действительно сильно. Давид обнял себя его рукой.