Идущий в темноте

Глава 36. Обещание. За морями далеко, Дался путь нам нелегко. Но вернулся я домой, К той кто ждет в мороз и зной. Ветер дует в паруса, Тянет нас он в небеса. Мы плывем за горизонт, И уходим всем на фронт. Мы пели эту песенку сидя на мысе возле старого маяка, что был для нас домом. Мама скоро позовет нас на ужин, но пока можно посидеть и полюбоваться закатом. Солнце постепенно закатывалось за горизонт, а мы провожали его нашим насквозь фальшивым пением. Вроде только у меня получалось попадать в ноты, а сестренка порой и слова путала. Ты прости меня, малыш, И рассказ ты мой услышь. В дальних странах плавал я, Чтоб жила моя семья. За морями далеко, Дался путь нам нелегко. И вернулся я домой. К той единственной родной… Мы не совсем понимали о чем песня, но её любили взрослые и часто пели в трактире, вот и запомнилась нам. Закончив петь, продолжили сидеть на траве, смотря на окрасившийся цветом неба океан. Он блестел и искрился в лучах заката и словно огромная рука зазывал нас за собой. - Когда-нибудь я отправлюсь туда, - с улыбкой сказала сестренка. – В путешествие и посмотрю на далекие земли. - А ты уверена? Папа так и не вернулся, - вздохнул я. - Не глупи! Он просто нашел себе жену получше и бросил нас, - фыркнула она. – Найдем его и пропишем пару пинков. - Не знаю… - Ну и сиди тут, а я точно отправлюсь туда! – она указала на горизонт. – А вернусь уже великой путешественницей, богатой и крутой! И мы переедем из этого маяка в большой дом! А затем будем счастливо жить! - Пф, тебя одну оставлять нельзя, влипнешь в неприятности, - хмыкнул я. - С чего это? - А кто вчера решил погоняться за собаками, а потом удирал от них и после сидел час на дереве? – посмотрел я на нее. – Или украденная булочка в пекарне, за которую нас обоих выпороли. А могу еще… - Все-все-все, хватит, - надулась она. – Тогда будешь моей правой рукой! - Как скажешь, капитан, - махнул я рукой. – О, мама зовет! - Чур, я первая! - Погоди… - Погоди…! Открываю глаза и подскакиваю. Прекрасный закат и вид бескрайнего моря пропал, сменившись унылым пустырем, с мертвыми деревьями. На душе сразу стало весьма тоскливо, ведь там я почти чувствовал ласковые солнечные лучи и слышал шум прибоя. - Очнулся таки, - послышалось слева от меня. Повернул голову и увидел там Гвен. Девушка-призрак смотрела на меня, и от нее ощущалось раздражение. - Вот и все, - фыркнул справа Бьонд. Некоторое время я тупо сидел и крутил головой пытаясь вспомнить, как тут оказался. Воспоминания возвращались неспешно. Помню, как купил еды, возвращался и… - Вот урод! – зарычал я, вспомнив все. – Подонок! Внутри закипала ярость и гнев, но скорее на самого себя. Я был там, я делал что мог, но этого оказалось недостаточно. Быть беспомощным и жалким – вот что самое невыносимое в этом событии. Они ждали меня, я нужен был им, но ничего не смог сделать. Умом понимаю, что и так ничем бы не помог, но бездействие было бы куда мучительнее. А этот вампир… Он же сам был человеком и в отличие от какого-нибудь скелета или призрака явно не забыл прошлое после смерти, но все равно смотрел на этих несчастных как на насекомых, животных, как на еду, а не на личностей, таких же как он. Я делал все что мог, но оказался слишком слаб. Мне лишь разок удалось его ударить, да и то… - Найду его и… - Кого ты там найдешь, тупица?! – хмыкнула Гвен. – Мы тебя по кусочкам собирали! Мог бы сначала и спасибо сказать. - Благодарю, - сказал я, все же взяв себя в руки. Поднимаюсь и поворачиваюсь к ним. – Я благодарен вам за мое спасение. Поклонился им, а затем подошел к своим вещам. Щит практически в порядке, не зря продавец хвалился, что ему сносу не будет. Так, помяло чуть-чуть да ремень лопнул. Починить даже своими силами – не проблема. Старое копье тоже надо будет чинить, точнее переделать обратно в меч. И, о чудо, там еще есть, что переделывать. Я начинаю подозревать, что у этого авантюриста был клинок из дварфийского адамантия – нормальный меч давно бы разломало от таких приключений, а этому хоть бы хны. Древко, конечно, треснуло по месту расклина и вообще практически превратилось в щепу… Ну да оно и не нужно мне теперь. Покойся с миром, старая метла, это была славная смерть… Новое копье тоже в порядке, несмотря на запитку Тьмой. Разве что на лезвии кое-где есть следы ржавчины, но их просто точильным камнем убрать можно. Которого, кстати, у меня больше нет – сумку разорвало полностью, разметав все, тяжким трудом накопленное. Дротиков тоже не вижу. То ли они приказали долго жить, то ли Гвен было просто некогда их искать, когда меня спасала. Разве что серебряная пряжка на руке осталась, да несколько монеток сохранилось, но они мне сейчас мало чем помогут. А вот моя броня практически полностью уничтожена, придется делать заново, благо схема отработанная, нужно лишь поохотиться на пауков. Надеюсь, их все еще не выжгли и кого-то найти удастся. Собираю вещи и накидываю более-менее сохранившийся плащ. - Ты куда собрался? – спросила Гвен. - Мне нужно стать сильнее, - ответил я. – Если мы снова встретимся, а это будет наверняка, то я должен быть лучше. Мне пора… - Погоди-ка! – она сложила руки на груди. – Что ты вообще творишь? Куда ты так спешишь и почему не можешь просто жить? Ты обрел бессмертие, ты избавился от этой бесполезной жизни и можешь спокойно существовать. Какого мрака ты постоянно лезешь во все неприятности и едва живой возвращаешься?! Почему ты не можешь просто жить так?! Последние слова она едва не кричала. Создавалось ощущение, будто она не мне их говорит, а…себе… - Прости, - сказал я, поднимая голову к мрачному небу. – Мне не нужно это бессмертие… Я не хочу так существовать, бесцельно бродить, ничего толком не чувствуя и закрывая глаза на творящееся рядом дерьмо… Это будет не жизнь, даже не не-жизнь, это просто существование… Некоторое время я молчал и словно в такт моим словам с неба снова полил дождь. Вода стекала по голому черепу и омывала грязные еще покрытые трещинами кости. Холодные капли проникали внутрь и становились отражением моего отчаяния. - Я… дал слово… - произнес я. – Я обещал… вернуться… к ней… Она просила меня вернуться несмотря ни на что… - Думаешь, тебя еще кто-то ждет? Ты минимум лет пятьдесят провел мертвым и… - Так как я тогда могу винить её, что она больше не ждет?! – повысил я голос. – Я и сам знаю! Прошло слишком много времени и если она еще жива, то вполне могла забыть обо мне! Я знаю… Но если… если она все же ждет… Ждет все эти годы… Как я могу просто сидеть без дела… - Но… ты же умер… - Это не оправдание! – зарычал я. – Это не оправдание тому, кто дал слово! Гвен вздрогнула и слегка отшатнулась от меня. А я же просто опустил голову и пошел прочь. - Простите… мне нужно побыть одному… С этими словами я ушел из парка и побрел по вечернему мертвому городу… *** Вернувшись в Башню Королевы Ночи первым делом Бенедикт сдал пойманных рабов слугам и велел того зверолюда вылечить. Он должен будет еще хорошо побегать в усладу игрищ, а гоняться за хромым или поломанным никакого веселья нет. А если помрет, то тут уже сам юный вампир не виноват будет. После этого он поправил свой костюм и двинулся к кабинету своего наставника. Бенедикт накинул на одежду чистящее заклинание, убирая следы грязи, а вот пару дырок все же исправить не удалось, но этого, он надеялся, никто не заметит. Да и мало ли где мог за ветку зацепиться или еще что. Главное не грязный, уже хорошо. Хуже дело обстояло с ранами, а точнее одной конкретной царапиной на губах, которая неспешно заживала. Серебро всегда серьезно вредит вампирам, оборотням и призракам, так что еще некоторое время будет болеть. И юный вампир очень надеялся, что этого в полутьме коридоров никто не заметит. Мимо прошла парочка таких же молодых вампиров, и проводили Бенни усмешками. «Завистливые уроды!» - мысленно прошипел он. Ведь это он сумел стать одним из учеников самого сильного атависта среди Гнезда Темной Розы, Гауруна, главы Рыцарей Крови Дракона. А эти неудачники просто плод какого-то мастера-вампира и вряд ли вырастут в кого-то стоящего. А вот ему, Бенедикту, точно обеспечено великое будущее. «Быть может, наставник даже одарит меня драконьей кровью», - мечтал он. Ну, это, конечно, вряд ли. Во-первых, вокруг драконов нет, а последний местный принадлежал Повелителю Тьмы Бериту больше трехсот лет назад. Его останки до сих пор валяются в Разломе. А, во-вторых, даже если запасы такой крови у сира все же имеются, то он их точно никому недостойному не доверит. Конечно, Бенни себя достойным точно считал, но чтобы стать настоящим атавистом, нужно еще тренироваться и учиться. И даже среди тех, кто испил кровь дракона, не каждому дано пробудить эти силы. Отбросив всякие лишние мысли, он постучался в дверь кабинета своего наставника, а затем вошел в незапертую дверь. В освещенном лишь несколькими светильниками помещении украшенного трофейным оружием на стенах и большим столом в центре, за которым и восседал окруженный какими-то бумагами, сам наставник. Он вчитывался в записи и что-то считал, да записывал, явно очень занятый своими делами. Наставник выглядел не так как обычные вампиры. Если в основной своей массе были стройными, изящными и красивыми, то Гаурун словно насмехаясь над ними, был крупным, мускулистым мужчиной. Несмотря на опрятную прическу, он не стеснялся носить короткую бороду, а внешний вид был больше суровым и угрожающим, чем каким-то обольстительным. Бенедикт предполагал, что наставник при жизни был волканцем. Эти северные варвары славятся довольно простой, но суровой внешностью и диким нравам. Не зря многие становятся пиратами и грабят прибрежные города на своих странных кораблях. - Докладывай, - велел наставник, не отвлекаясь от своей работы. - Задание выполнено, - четко и громко отрапортовал Бенедикт. Наставник требовал от своего ученика армейской дисциплины, что было сложно для юного аристократа большую часть жизни имеющего плохое здоровье. Однако он старался хотя бы при своем мастере держаться достойно. – Рабы были найдены и доставлены. - Хорошо. - Не смею вас отвлекать, - поклонился юный вампир и двинулся к выходу. Мысленно выдохнул, что лишних вопросов не было. - Стой, - холодный голос прозвучал за спиной. – Что с лицом? - Ничего, - тут же ответил Бенедикт. – Небольшая царапина. - Царапины быстро заживают, - прищурился наставник, посмотрев на своего ученика. – Говори. Быстро. - Когда я нашел рабов, за них вступился какой-то жалкий скелет, - ответил парень. – Его потуги были бессмысленными, и я легко его уничтожил. Но он перед этим успел задеть меня серебряной пряжкой, примотанной к руке. - Ты пропустил удар от жалкого скелета? – приподнял бровь рыцарь. Под таким взглядом Бенни стало очень не по себе, и он с трудом сдерживал дрожь в ногах. - Простите, наставник, - опустил он голову. – Я расслабился и… - Скелет мертв? - Да, я… А-А-а-а-а! – закричал юный вампир, когда сильная боль пронзила его лицо. Та самая рана начала дико жечь, словно его лица коснулись раскаленным металлом. Он упал на пол, держась за губу, но та не переставала ныть. - Лжешь… - прозвучал над головой. Подняв голову, он увидел нависшего над ним наставника Гауруна, что смотрел на него ледяным взглядом. - Эта Метка Мстителя, и она четко показывает, что тот, кто оставил тебе рану, жив. Говори! - Там… был тролль… - с трудом рассказывал молодой вампир. – Я не решился с ним связываться, и мне нужно было доставить рабов… - Ты мог отлететь и посмотреть, как твоего врага добили, но сбежал, - тихо прорычал наставник, а затем схватил ученика за короткие волосы и поднял перед собой. – Ты либо убиваешь того, кто нанес тебе оскорбление, либо убеждаешься в его смерти, либо склоняешься перед ним, если он достоин. Никак иначе! Ты готов склониться перед «жалким скелетом»?! - А-а-а-а! – закричал от боли юноша и предательские слезы потекли из его глаз. Наставник презрительно скривился и швырнул бедолагу в дверь. - Пока не убьешь его, не возвращайся, - приказал ему. – Метка не пропадет, пока существование твоего врага не прекратится. Убирайся! - Да… наставник… - вытирая слезы и дрожа, убежал Бенедикт…