*****
В Гальме не было королевской лаборантской, но Алессандро всё же выделил Эльзе отдельную комнату, подальше от спального крыла, чтобы, не приведи Аслан, никто не взорвался. Принцесса предложила взрослым одну заманчивую идею, с помощью которой они смогут освободить Кассандру из плена Рената, а потом начать нападение, но не была уверена, что у нее всё получится. Порой на досуге Эльза перелистывала все записи с проектом отца и наткнулась на одну интересную заметку с приблизительным составом взрывчатого вещества, но, к сожалению, не доработанным. Кэмбел намеревалась продолжить исследования и занималась этим практически целыми днями, стараясь не думать о Рилиане и о том, что они вместе должны убить Рената. Пусть так, но если он не признает свои ошибки, как бы Эльза его ни любила, она уйдет от него. Нельзя и дальше себя мучить бесконечными непониманиями, позволять себя ревновать и издеваться над собой. Не успела Эльза об этом подумать, как в её импровизированную лаборантскую вошел Рилиан. Он не стучался, привык, что может входить к ней в любое время дня и ночи, а теперь даже сконфузился. Со Стэнли они уже, вроде как, помирились, но с Эльзой говорить было гораздо труднее. — Я отвлекаю? — не зная, что еще сказать, спросил Рилиан. — Да, — сказала Эльза, как отрезала. — У тебя что-то важное? — Я… Эльза, я… — Рилиан не договорил и отвернулся. Он хотел сказать простое «прости», но не мог, а почему — он не знал. Принц ощущал себя виноватым, понял, что значительно перегнул палку, но в голове всё еще роились мысли о том, что, возможно, он не был так уж не прав, когда говорил, что у Эльзы есть чувства к Ренату. Он ревновал её и при этом хотел просто поцеловать и сесть рядом с ней, поговорить о пустяках, попить какао с зефиром, погулять, помочь ей с опытами, хоть и ничего в них не смыслит… Всё так запуталось. Вот бы вернуться на север, когда всё было хорошо. — Так что же? — поторопила его Эльза, глядя на колбы. — Моя мама, Доротея и Джон уезжают, хотел позвать тебя с ними попрощаться. Эльза на это только кивнула, закрыла записную книжку Джейсона, привела всё в порядок на столе и вышла за дверь. Они с Рилианом шли до причала вдвоем, но молча и в напряжении. Оба они хотели друг другу что-то сказать, но не знали, как начать. Да и Эльза не собиралась мириться первой и выклянчивать у него понимание вкупе с прощением за то, чего она всё равно не чувствует и не делает. На причале уже все собрались. Джон и Доротея долго прощались с сыном, Алессандро, Мерседес да и со всеми остальными тоже, а вот Каспиан никому не давал подойти к Лили, так как хотел дать ей на прощание как можно больше напутствий, каких-то советов, о которых королева и без него знала, но решила выслушать мужа. Ему так будет спокойнее. Сама Лилиандиль тоже боялась и волновалась, но отчего-то была уверена, что с ней ничего плохого не случится. Не на Одиноких островах точно. Эльза подошла к ней, сказала несколько теплый слов, а потом ушла к Доротее, случайно толкнув Рилиана плечом. — Надеюсь, всё будет хорошо, мам. Жаль, я не смогу быть рядом с тобой, — принц обнял мать, и она прошептала ему громкое и настоятельное: — Помирись с Эльзой, пока меня не будет. Это лучшее, что ты можешь для меня сделать, — Лили отпрянула от сына и приподняла его голову за подбородок, чтобы он смотрел ей в глаза. Королева светло улыбалась, пытаясь приободрить Рилиана, но знала, что у него на душе. — Как Эльза похожа на Джейсона, так и ты похож на Каспиана. Кажется, тебя, как и его, настиг любовный кризис в пору юных лет. Вот увидишь, скоро ты посмотришь на всё происходящее другими глазами и поймешь, что был неправ. — Я перегнул палку, но я не могу отделаться от мыслей, что Эльза не может выбрать между мной и Ренатом… — протянул Рилиан, радуясь, что хоть с кем-то может вполне откровенно поговорить. — Да, теперь она убьет его из чувства справедливости, но часто я думаю о том, выбрала ли она меня, если бы Ренат не был таким? — А может, это не Эльза не может выбрать между тобой и Ренатом, а ты не можешь выбрать между доверием ей и неуверенностью в себе? — спросила сына Лилиандиль, зная, что сейчас он не готов ответить. — Любовь — самое дорогое сокровище, Рилиан, не отпускай её. Дело ведь не в Эльзе, а в твоих внутренних ощущениях. Это же ты долго не мог определиться в том, любишь ли ты её, это ты не знал, хочешь ли быть с ней вместе. Возможно, тебя до сих пор это мучает? — Вовсе нет! Я люблю Эльзу и хочу быть с ней, но… — Но ты переживаешь, что Ренат может жить в её сердце наравне с тобой? — закончила за него Лилиандиль. — Как же ты еще юн, мой мальчик, как же многого ты не понимаешь. В сердце каждого человека есть место многим, в том числе и у Эльзы есть там местечко для Рената, но это вовсе не значит, что мы говорим о любви. Каспиан когда-то понял, что у него не было выбора между мной и Сьюзен, что он чувствует к ней лишь сердечную привязанность и что их брак никогда не был бы удачным. Эльза, я думаю, к Ренату относится примерно так же, их многое связывает, но с тобой её связывает гораздо большее. Она любит тебя, просто это ты не можешь доверять её чувствам, как когда-то не доверял своим собственным. Лилиандиль не стала продолжать, потому что к ним подошли Дамир и Пенелопа с Элвином. — Я буду скучать, мам, — тепло произнес Дамир. Он называл Лили так только в минуты бескрайней нежности или глубокой скорби. — И я по тебе, сын мой, — сказала она, крепко прижимая Дамира к себе. Теперь у него не было Прунапризмии, а потому, кроме Лилиандиль и Каспиана, родных у него не осталось. Рената таким, каким он стал, можно было не считать. Эмма услышала короткий разговор Дамира и Лили и ощутила острый укол вины. Со своей болью и ненавистью к Пруне она совсем забыла, как горько может быть другим. Возможно, сыну Мираза даже еще тяжелее, потому что он скорбит по матери, при этом зная, какие чудовищные поступки она совершила. Она предала его, предала Элвина, предала Каспиана, всех, кто считал её семьей и любил её. И теперь Эмма это поняла. Проще всего ей было поговорить с Эльзой, а потому они помирились несколько дней назад. А вот Дамир и Юстас… Здесь всё было гораздо сложнее.*****
Пока Дерек и Гарольд беседовали о предстоящей войне, Мелоди позволила себе забрать у них Яру и поиграть с ней. На время подготовки к битве детям запретили выходить из замка, а Алекто уже пообещал девочкам покупаться в фонтане, пока никто не видит, но за ними пристально следили даже в саду, поэтому веселье отменялось. Принц и принцессы маялись со скуки и катались по кровати туда-сюда, пока не начали играть в стихи. Один должен был что-то говорить, второй — придумать рифму или сказать еще фразу. — Если мы листья, У нас древо одно… — начала Маргарет. — Мы все — семья… — продолжил Алекто. — А Ренат в ней — дупло, — как только Мелоди это произнесла, она тут же засмеялась. Вся серьезность сложившейся ситуации прошла мимо детей, и поэтому они веселились от души. Яра, до этих пор спокойно спавшая на животе у Маргарет, сонно подняла голову и зевнула. Её разбудил веселый дружный смех. — Мне уже нравится! — воскликнул Алекто. — Давайте еще. Они перекидывались стишками долго, и все они, в основном, были на тему войны и Рената. Вместе они сошлись на мысли, что надо будет всё это записать и показать Стефани. К сожалению, завтра они с Эдмундом уезжают на север, чтобы сориентировать Касиха и помочь его войску, когда оно нападет на Нарнию, но после войны они обязательно поделятся своим творчеством с миром. — Ренат — правда дупло. Из-за него мой брат и Эльза поссорились, — печально сказала Маргарет. Яра хотела убежать, но принцесса успела её схватить. — Их надо помирить! А то зная Рилиана, он будет сто лет собираться, чтобы сказать Эльзе, что её любит… — Мы маленькие, нас слушать не станут, — фыркнула Мелоди. — Хотя, если подумать, то можно их закрыть где-нибудь и не выпускать до тех пор, пока они не поговорят. А мы будем подслушивать! — Подслушивать нехорошо, — возразил Алекто. — Просто запрем их! У нас в замке есть одно подземелье… — Думаю, подземелье — не самое романтичное место, Алекто, — вздохнула Мелоди, перевернувшись на живот. — Но насчет запереть, точно вам говорю, — идея хорошая. Мама как-то рассказывала, что папа был очень робок с ней и признался ей в чувствах, только когда Колдунья заперла их в пещере кристаллов. Там случился их первый поцелуй самой настоящей любви! И, как видите, мама с папой до сих пор не расстались, так что если запереть Рилиана и Эльзу, мы добьемся их примирения! — И где найти место, чтобы оно было романтичным и не сырым одновременно? — спросила Маргарет, обращаясь к Алекто. Принц задумался, вспоминая, что у них есть в замке, а потом ответил: — Винный погреб, его тщательно убирают. Орландо с Диаспорой как-то пробирались туда, чтобы попробовать вино, а я стоял на страже, поэтому я знаю дорогу, — Алекто хитро улыбнулся. Его гениальность поражала его самого. — Осталось придумать, как заманить туда Эльзу и Рилиана, — добавила Маргарет, поклявшись сделать из головы брата кочан капусты, если он не помирится со своей любовью.*****
Дело близилось к позднему вечеру, и когда все разошлись после ужина, Маргарет и Мелоди принялись выжидать время. Рилиан вернулся к себе в покои, Эльза — в лаборантскую, а взрослые снова заперлись в кабинете Алессандро, чтобы обсуждать какие-то очень важные дела, о которых дети не имели ни малейшего понятия. Мелоди спрятала Яру куда подальше и ничего не сказала про это Дереку и Диаспоре, пусть пока что ничего не знают, а то еще раскроют их план. А Маргарет натерла себе глаза, чтобы они выглядели покрасневшими, и сделала вид, что плачет. В таком состоянии она забежала в лаборантскую к Эльзе и почти покричала: — Мне срочно нужна твоя помощь! — Маргарет вытирала глаза ладонями, стараясь изображать слезы как можно натуральнее. — Что такое случилось?! Маргарет, тебя кто-то обидел? — Эльза тут же бросила записывать формулу и повернулась к маленькой принцессе. — Кто там отчаянно хочет получить стрелу в шею? — Да это мы виноваты! Дерек и Диаспора дали нам поиграть с Ярой, мы бежали за ней до винных погребов вниз, а потом не успели найти, потому что кто-то пришел, достал бутылку и закрыл дверь на ключ. Там остался и Алекто! Если мы всё скажем взрослым, то нас накажут… Помоги, — взмолилась Маргарет, и Эльза, которая со всеми своими проблемами и усталостью не допустила мысли, что ей могут лгать, сорвалась и побежала к ключнику. Пока Маргарет и Мелоди отвлекали стражника, Эльза незаметно вынула у него нужный ключ и направилась в погреба. — Подержи пока, — Эльза отдала ключ Маргарет. Как ни странно, но в погребе горели все до одного канделябры, а Алекто нигде не было. Начиная что-то понимать, Кэмбел повернулась к двери и увидела, как она закрывается, а ключ скрипит в замке. — Эй! А ну немедленно откройте! Вы что, совсем?! — Эльза изо всех сил задолбила по двери, но девочки уже убежали. — Зачем?! Маргарет! Мелоди! А ну вернитесь! — Это ради тебя! — прокричала ей Мелоди. — Не волнуйся, мы скоро приведем тебе компанию! Эльза поняла, что она не докричится и что рядом никого нет, а потому просто села ждать. В животе и без того ныло от голода, о котором она позабыла во время опытов, а здесь даже поесть было нечего. Ну хоть компанию обещали привести, и на том спасибо. Эльза скатилась спиной по стене и сжала коленки ладонями. Благо, в погребе было чисто и аккуратно и даже почти не пахло сыростью. Вокруг — бутылки и бочки вина, и Эльзе вдруг вспомнился день Вакха в том году. Рилиан и Ренат напились, пытаясь выиграть друг к друга поцелуй той, кого они оба любят. Кэмбел тогда обиделась на них, они оба были идиотами, но все эти скандалы казались такими невинным по сравнению с тем, что происходит сейчас. — Где Эльза?! Алекто, она точно себе голову не разбила?! Только сломала ногу?! Эльза услышала обеспокоенный голос Рилиана, а потом ключ повернулся в замке. Но не успела Кэмбел выбежать, как Алекто втолкнул принца в погреб и снова закрыл дверь, не давая ни малейшей возможности выйти. — Мы откроем вас завтра! Или послезавтра, если сегодня не помиритесь! — Алекто рассмеялся и убежал вместе с ключом. — Алекто! Алекто, стой! Это ловушка?! — вскричал Рилиан, но понял, что его никто не слышит. Принц обернулся и только теперь заметил Эльзу. Он тут же бросился к ней и осмотрел её ногу. — Ты как? В порядке? Сильно болит? — Что болит? — спросила ошарашенная Эльза. — Рилиан, ты что, снова пьян? Ты заканчивай с этим… — Что? Вовсе нет, — уже спокойно заговорил Рилиан, понимая, что даже здесь его надули. — Алекто прибежал ко мне в покои, когда я уже собирался в ванну, и сказал, что ты упала где-то здесь на лестнице и сломала ногу. Я без раздумий рванул к тебе, уже хотел было попросить кого-то предупредить лекаря, что я приведу тебя, а потом… Ну, ты знаешь. — Хм, а мне сказали, что у них Яра потерялась и что Алекто заперли в погребе, пока они здесь играли, — посмеялась Эльза, положив голову на колени. — Видимо, нам сидеть здесь до утра… — Или же пока не помиримся, — добавил Рилиан, садясь рядом с Эльзой. — Глупо вышло, да? — Ты про этот дурацкий детский план или про то, что происходит между нами? — Кэмбел смотрела ему прямо в глаза, а Рилиан их не отводил. Ему отчаянно хотелось поговорить с ней весь день, да и все предыдущие, но он не знал, какие слова ему подобрать. Раз уж выдалась такая возможность, то, наверное, самое время. — Да про всё… — ответил он, нервно перебирая складки камзола. — Я много думал о тебе всё это время. И о том, что нам с тобой предначертано сделать судьбой. Когда я услышал об этой миссии, то подумал: мы покончим с Ренатом, а потом спокойно разбежимся. Но когда я начал отходить, то понял, каким я был дураком, — Рилиан хотел взять Эльзу за руку, но она смотрела на него с таким недоверием, что он решил с этим повременить. — Я сорвался на Стэнли, наговорил тебе гадостей, напился, как последний пропоица, а только потом понял, что я натворил. Но даже осознавая свою неправоту, я не могу отделаться от мысли, что ты любишь Рената… Да, меня тоже, но, возможно, ты любишь нас одинаково и не можешь выбрать? Не ты, а твое сердце. Другой причины того, что ты его не убила, я не могу найти. Ренат постоянно стоит между нами. — Ренат не стоит между нами, это ты сам поставил его между мной и тобой, — выдохнула эти слова Эльза, всё еще не чувствуя, что её злость прошла. — Да, я помню про наш с ним поцелуй, я знаю, что и ты о нем до сих пор вспоминаешь, но Ренат украл его у меня, когда мне хотелось понимания, когда я чувствовала себя слабой. Скажи, если бы я его любила, стала бы я ждать, пока ты признаешься мне в чувствах? Поцеловала бы я тебя после того, как Ренат меня «спас»? Рилиан потупил взгляд. Ответ был очевиден. — Но дело ведь не только в Ренате. Только мне начинает казаться, что у нас с тобой всё хорошо, как ты снова делаешь мне больно. Сначала после каждого нашего поцелуя, потом после произошедшего с Ренатом, — Эльза чуть помедлила, распустив свои волосы, которые растрепались от бега. — Я не смогла его убить, потому что увидела перед собой не чудовище, а раненого внутри мальчика, который постепенно сходит с ума. Теперь я знаю причину и понимаю, что смерть для него — лучшее избавление. Но ты не думаешь о таких неочевидных причинах, ты всё сводишь к банальному и примитивному. С одной стороны, ты спокойный и надежный, а с другой — ревнивый и противоречивый. Сегодня ты говоришь мне, что будешь со мной всегда, а завтра кидаешься обвинениями и думаешь о расставании. Я ни в чем не сомневаюсь, Рилиан, я знаю, кого я люблю, знаю, что мы с тобой должны убить Рената вместе, покончить с Таш, но если ты продолжишь вести себя так, как ведешь, я не смогу так. Я хочу здоровых отношений, в которых буду чувствовать себя уверено, а не прыгать по волнам твоих сомнений. Рилиан долго молчал, обдумывая слова Эльзы. Теперь он окончательно понимал, что она во всем права и что их связывает нечто большее, чем предсказание. Принц не стал этого озвучивать, он просто понимал, что от их примирения зависит многое, потому что они не просто должны составить план и победить Рената. Только сила добра может остановить Таш, а добро — это любовь. Его и её друг к другу. Рилиан молча взял Эльзу за руку и повернул к себе её лицо, всё еще боясь, что она его оттолкнет. — Я рад, что ты видела отца и что ты теперь чувствуешь, что он всегда с тобой. Джейсон был моим крестным, он доверял мне, он считал меня достойным тебя. И я не подведу, я, как и он, всегда буду с тобой, Эльза. Всегда. Знаю, в это трудно поверить, я признаю все свои ошибки и недостатки и понимаю, что после того, что я натворил, мне веры нет. Но я обещаю тебе, что ради тебя я буду становиться лучше. Может, это получится не сразу, но я буду стараться. Я обещаю тебе. — Не обещай мне ничего, не надо, — прервала его Эльза, положив ладонь ему на грудь. — Обещания ничего не стоят, а вот дела — да. Я готова дать тебе шанс, и не ради предсказания или победы, а потому что люблю тебя и хочу верить в наши отношения. Но для начала мы должны отвоевать Нарнию и Орландию и убить… убить Рената. — Я помогу тебе, если ты не сможешь. Ты верно сказала: смерть — лучшее для него избавление от страданий, — Рилиан положил свою голову на её, вдыхая запах её распущенных волос. — На этот раз я буду рядом. — Охотно верю, — Эльза приподняла один уголок губ и скрестила их пальцы. — А что будем делать всю ночь? Дети ведь до завтрашнего дня нас не откроют. — Расскажешь мне про твой химикат? Что ты задумала сделать? — ласково спросил он. — С радостью, — усмехнулась Эльза. — Вряд ли ты что-то поймешь, но он состоит из азотной кислоты и…*****
Ветра не прекращали петь свою песню ни на секунду, летя то в одну сторону, то в другую, и колыхая паруса. Где-то в небе кричали птицы, а корабль подпрыгивал на волнах, качаясь туда-сюда и заставляя на палубе держаться за что-нибудь покрепче. Но Джону было всё равно. Он залез на ванты и смотрел на бескрайние морские просторы, еле освещаемые солнцем, сокрытым тучами. Соленые капли летели ему в волосы и лицо, а Джон улыбался, вытянув одну руку вперед. Русалки в такую погоду на поверхности не плавали, а вообще их частенько можно было увидеть, если смотреть внимательно. Вся одежда принца уже промокла, но он всё никак не хотел уходить с вант, видимо, собираясь торчать на них до ночи. Джон скучал по морю, по времени, когда он сновал туда-сюда по работе, пусть она и была трудной. Став принцем, он обрел жену, с которой у них родился чудесный сын, друзей, смог обеспечить свою семью всем необходимым, но порой его тянуло к плаванью, к морю, к чайкам, буревестникам, летящим над морем и ловящим рыбу. У них с Каспианом похожая ситуация. Всем долгое плаванье казалось мучением, но только не им. — Любимый, слезай оттуда, — прокричала Доротея, стоя с плащом в руках. Джон бросил еще один прощальный взгляд на море и ловко слез вниз. Принцесса давно научилась не переживать за него, когда он забирается то на мачты, то на марс или ванты. Он свое дело знает. — Не хочешь погреться? Лили вот страшно тошнит, она даже с кровати встать не может, а тебе хоть бы что. — Мне и здесь тепло, — с улыбкой отмахнулся Джон, но всё же принял плащ. — Море не для всех. — Но для тебя — точно, — сказала Доротея, прильнув к мужу. — А для меня? Как думаешь? — И для тебя, — ответил ей Джон. — Ты ведь тоже любишь плавать, даже долго. Только ты на море не похожа. — Потому что я спокойная? — И постоянная. Ты — мой маленький причал, — Джон обнял Доротею еще крепче и пригрел, укрыв от ветра. — Но я много думаю о том, что нам с тобой надо отдохнуть от дворца и от дел. Алессандро и Мерседес и сами справятся, без нас, когда настанет мир. А мы с тобой можем уплыть куда-нибудь на годок-другой. Возьмем Орландо… — Он не поедет. Он не любит море так, как мы, — возразила Доротея. — Ты правда хочешь куда-то поплыть? — Да, я давно об этом думаю, — лицо Джона стало мечтательным, как у маленького ребенка, и он решил обо всем рассказать жене: — Когда я был совсем юным, моряки из уст в уста передавали истории о плаваньи короля Каспиана на «Покорителе Зари». Тогда я еще мальчишкой бегал по порту, играл, я очень любил слушать моряков. Каспиан, Эдмунд и Люси без страха плыли далеко на восток и достигли края света, они были моими героями. Тогда я жил у мамы в Гальме, некоторые считали историю выдумкой, но не я. А дальше ты знаешь: я пошел подмастерьем к одному моряку, а потом стал работать. Море стало для меня утомительным трудом, но я всё время думал: если на востоке есть край света, то что будет, если я поплыву на запад? Или на юг? Там тоже край света? Тот же самый, но с другой стороны? Или нет? — И ты решил проверить? — воодушевленно спросила Доротея. — Только если ты поплывешь со мной, — Джон поцеловал её нос, как он всегда это делал в порывы откровений. — Ты сейчас меня немного удивил, но я обещаю об этом подумать. В конце концов, мне тоже надоело сидеть в замке, — Доротея положила холодную ладонь на щеку Джона и робко поцеловала его. Он незамедлительно ответил, не думая, что их кто-то может их увидеть. А через несколько часов с марса прокричали — земля! Встреча с Тельмаром была назначена на одном маленьком островке, на котором обычно высаживались пираты с награбленной добычей, но с этих земель их изгнали давно. Правда, следовало всё равно быть осторожными, потому что Ренат вместе с Таш развели в этом мире такой бардак, что будет неудивительно, если пираты решат вернуться в свое старое гнездо. Но, на счастье, рядом никого не было, когда Джон, Доротея и Лилиандиль сошли на берег. Тельмарины опаздывали на день, но никто не торопился с выводами, потому что море непредсказуемо и коварно. И вот на третий день один из матросов заметил тельмаринские флаги и предупредил всех. Стража тут же приободрилась, схватившись за эфесы мечей и приготовившись защищать королеву и принца с принцессой, в случае чего. Тельмарины сбросили якорь и спустили шлюпку. Когда та приплыла к берегу, то Доротея едва не обмерла на месте. Она встала за спину мужа и положила руку ему на плечо, а сам Джон схватился за оружие, выставив его вперед. Рядом с королем Тельмара Динаром уверено шагал Хасан, еще один мучитель и негодяй. — Мне кажется, мы собирались встретиться наедине, Ваше Величество! — высказала свое недовольство Лилиандиль, когда стражники встали впереди нее. — Никто не говорил о том, что с вами приедет ваш старший брат. — И его жена, — добавил один из спутников короля Динара. Он скинул плащ, браслеты на его руках забренчали, и Доротея увидел Хавву. Ту, которая притворялась подругой. Ту, которую принцесса жалела. Ту, которая подговорила Кардоссо, телохранителя, находившегося рядом с Доротеей столько, сколько она себя помнит, убить её и Джона. Которая отравила отца. Которая опоила метанолом, а потом подставила Алессандро, чтобы его казнить. Сын которой насиловал Агнию. Хавва, заключившая сделку с Тахиром, чтобы снова убить Алессандро, сжечь его дотла, болезненно. Доротея многое могла простить, но не такой послужной список. — Мы с миром, — проронила Хавва, весьма самоуверенно. — Не очень верится, мисс, — серьезно и строго сказал Джон, всё еще держа меч наготове. — Это правда, Ваше Величество и Ваши Высочества, — ветер задувал в плащ Дилара, его было слышно приглушенно с такого расстояния, но всё еще достаточно, чтобы разобрать слова. — Хасан со мной, он и Хавва не причинят вам зла. — Как до этого не причиняли? — спросила Доротея, едва ли не оскалившись. Когда-то отец хотел выдать её за это чудовище с ужасным шрамом на лице, обещающим бить её каждый день в отместку Алессандро. Такому человеку нет доверия. — Знаю, всё это выглядит странно, — заговорил Хасан, подойдя поближе. — Но я правда хочу помочь. Как только мы узнали, что Алессандро жив, то поняли, что Тахир не станет выполнять свою часть уговора. Мы забрали Йелмаза и поплыли обратно в Тельмар, но я не остался в нашем поместье, а направился сразу к моему брату-королю, чтобы рассказать ему всё, что знаю, потому что был уверен, что Тахир потянет свои руки к Тельмару. Мы искали выход, а потом Мерседес прогнала тархистанцев, и мы воспряли духом, сделав то же самое. Дилар предложил связаться с вами и предложить помощь. Мы все в одной лодке. — Забавно, Тахир не так давно сказал нам то же самое, — серьезно произнесла Лилиандиль, вызвав удивление на лицах Хасана, Дилара и Хаввы. — Да-да, Рабадаш и Ренат решили, что он больше им не нужен, и он тут же поплыл к нам. Вы случайно не в сговоре? — Да какие сговоры могут быть с моим братом? — возмутилась Хавва. — Мне печально, что его не прирезали где-нибудь, потому что это был бы весьма забавный конец для тисрока, возомнившего себя богом. — Какой вам резон нам помогать? — резко спросил Джон, переведя тему. Если Тахира еще было за что уважать, то Хасан — последняя свинья, недостойная жизни. — Покой, — ответил Хасан, осмотрев всех по очереди. Его уродливый шрам на щеке дернулся. — Я беспринципная сволочь, я это признаю. Я сам пытался захватить мир, даже почти что смог, но потом пал очень низко. Попытался возвыситься снова, но провалился. Я бы многое отдал за то, чтобы вернуть прежние позиции, но если у меня и есть черта, за которую я не хочу приступать, то вот она — не позволить Таш захватить мир и погубить его вместе с нами всеми. На фоне того, что происходит, наши распри мелочны. Джон вернул меч в ножны, но не сводил взгляда с Хасана. От него и удара в спину можно ожидать. Доротея прильнула к мужу, боясь отойти, и подозвала к себе Лили. Они были в полном замешательстве. То Тахир, то теперь Хасан с Хаввой. И все коллективно захотели стать союзниками. Выглядело странно, но объяснимо, потому что Рабадаш и Ренат затмили собой всех по масштабам угроз. Делать теперь было нечего: если Тельмар присоединится к ним, то шансы на победу увеличатся. Дилар вроде вполне себе адекватный, да и лицо у него, как сказал Джон, честное. Если Хасан что-то и замышляет, то король вряд ли об этом знает. Писарь быстро написал договор из нескольких пунктов, и он устроил обе стороны. — Нехорошо так говорить, но я всё же мечтаю, чтобы Хасан пал в бою, — устало произнесла Лилиандиль. Она, кажется, ухо простудила. — Не могу не согласиться, — кивнул Джон. — Я никогда не забуду того, что он сделал, но король Динар должен нам помочь. — Лучше подумать, как нам причалить на Одинокие острова. Мы ведь не знаем, что нас там ждет, — перевела тему Лилиандиль. — Не могу поверить, что совсем скоро всё решится. И неизвестно, в чью сторону. Быть может, это наша последняя битва.