Перемены

Он загнал её в тупик. Ну, вероятно, это не совсем правильное утверждение; чтобы попасть в тупик, надо хотя бы сдвинуться с места. А она в своём расследовании дальше дюйма не прошла. Селена раздражённо отбрасывает одеяло, когда звенящий с первого этажа колокольчик в очередной раз требует её внимания. Она ненавидит это место. И не забывает многообещающе улыбаться каждому, кто смеет проявить к ней малейшее неуважение. Если поначалу она пыталась принять правила Его игры, то теперь будет действовать по-своему. — Ты так никогда Его не найдёшь, — вздыхает её собственное отражение в зеркале. Селена кривится, не обращая должного внимания на эту странность. Вероятно, она сходит с ума. Правда в том, что при нынешних обстоятельствах в этом нет ничего удивительного. — Конечно нет, — ехидно поддакивает отражение. — Но с сумасшедшей Лилит даже Лиам не станет общаться. Ищи Таролога! — Пошла ты к чёрту. — Я — это ты. — Значит, пошли мы обе. По зеркалу проходит рябь, и тёмные волосы превращаются в пурпурный капюшон балахона. Селена злобно кричит: — Проваливай! — Но так ты меня никогда не найдёшь. — Молись, чтобы я и правда тебя не нашла. Его смех словно отражается от стен и звучит так громко, что Селена закрывает уши и сползает вниз по стеночке, прижимаясь лбом к коленям. Его она ненавидит тоже. Она в принципе не любит то, что не может контролировать. Но Он буквально сводит её с ума. Придя в себя, она отряхивается и поправляет волосы. Слегка бьёт себя по щекам, возвращая коже румянец, и цепляет на лицо улыбку. Пусть хоть подавится своими фокусами и картами, Ему её не запугать. — Я тебя не понимаю, — обращается она к пустоте, завязывая передник. — Сначала ты заявляешь, что придёшь за мной. Потом хочешь, чтобы я нашла тебя. Он не отвечает ей. Но Селена откуда-то знает, что Он прекрасно её слышит. Вообще-то она даже не уверена, что Он мужчина. Она долго размышляет о его истинной натуре и приходит к выводу, что, на самом деле, Он может быть как мужчиной, так и женщиной. Старой или молодой, красивой или безобразной. Может, Он в принципе не выглядит как человек... Утыкаясь в свой дневник — то есть, дневник Лилит, — Селена внимательно рассматривает рисунок с изображением Таролога. На нём, конечно, нет никаких зацепок, разве что кулон на шее с символом из их «священного писания». Как бы то ни было, от этого нет никакого проку. Дверь её комнаты бесцеремонно распахивается, и Селене приходится с вежливой улыбкой выслушать тираду Жозефины. Спорить с ней смысла нет: что толку метать бисер перед свиньями... Энергию нужно направлять в правильное русло. Она прокручивает эту мысль в голове всё время, пока драит и без того чистый пол. Её спина практически горит от пристального взгляда, и Селена ворчливо требует: — Не пялься. Смех Таролога, пусть и не громкий в этот раз, заставляет кожу покрыться мурашками. — Здесь тебе самое место. — Я могла бы подсказать, где самое место Тебе, но по крайней мере в этом мире я — леди, так что будь добр, притворись, что сам додумался. Он хохочет, а Селена не уверена до конца, что это не очередная иллюзия её утомлённого мозга. Даже лёжа в кровати поздно ночью, она чувствует на себе посторонний взгляд, который мешает ей забыться сном после насыщенного дня. Устало вздохнув, она обращается к темноте: — Ты мешаешь. Ещё немного, и я начну думать, что ты одержим мной. Селена вздрагивает от ледяного смешка, который доносится из угла её комнаты, и кривит губы. — Это ты одержима мной. — Какая чушь. Хлипкое деревянное окно распахивается от резкого порыва ветра, который поднимает вверх всё, что плохо лежит. Пожелтевшие страницы старого дневника взмывают в воздух, а потом медленно оседают на кровать, ковёр и пол. На одних нарисована фигура Таролога, на других — сотни самых разных лиц, красивых, серьёзных или до колик смешных, которые Селена пыталась примерить безликому плащу. Следом за страницами вверх взлетают найденные карты Таро, и Селена обречённо стонет, накрывая лицо подушкой. — Неужели вы такой обидчивый, господин Таролог? — Ты уходишь от ответа. Зачем тебе знать, кто под балахоном? Что ты собираешься сделать, когда найдёшь меня? Он снова заливается своим смехом, и Селена с удивлением обнаруживает, что больше не вздрагивает от него. Люди могут привыкнуть ко всему... — Для начала заставлю убрать этот беспорядок. — Высокомерная девчонка! Тебе не помочь, даже если захотеть. Селена вдруг подскакивает, тянется рукой к фигуре в балахоне, но лишь касается пальцами мягкой ткани. Глядя, как Таролог растворяется в темноте, она почему-то чувствует досаду. Может, потому что он единственный знает, помнит правду. Может, что-то в его словах действительно её задевает... Недовольно дёргая головой, Селена разворачивается и случайно наступает на одну из карт. Та тут же прилипает к ноге, и Селена тянется, чтобы снять её... А потом застывает. Слабая улыбка освещает её лицо. — Карты! Надо вспомнить две другие карты из шатра. Она судорожно рыщет по полу. Неужели Он действительно всё это время пытался ей помочь? Стук в дверь возвращает её из собственных мыслей. Жозефина красноречиво пересказывает, что именно она сделает с Лилит, если эта возня не прекратится, но Селена слушает её вполуха. Это всё неважно. Она скоро найдёт его. Она скоро вернётся домой.