Правила восемнадцати лет для куноичи. Альтернативная история

Мадара успел отойти порядочно – те самые метры, даже больше, и просто остановился. Не оборачивался на нее, а ждал. Сакура смотрела на его спину и отчего-то ей стало неприятно. Она и сама не поняла почему: что-то такое было, когда малышку Сакуру родители оставляли и уходили по делам. Бред какой-то. Чего ей расстраиваться? Но видеть как он уходит от нее как-то неправильно. Она должна быть впереди. Ведь он от нее зависит, а не она от него! Сакура поспешила и как только поравнялась с ним, Мадара пошел. Они молчали и уже почти дошли до ворот, по крайней мере Сакура видела там уже Ямато и Сая. - А вы бы женились на мне? – негромко спросила она. Нелепо. Он ясно дал понять, что ему нравятся женщины другого типа. И видимо для него стало таким разочарованием обнаружить, что девушка не дотягивает до его стандартов, а ему еще придется хотеть ее. Сакура сердито помотала головой, стараясь избавиться от этих бредо-мыслей. С чего это вдруг!? Она плотно сжала губы и посмотрела на Учиху. Бездушное лицо, смотрит вперед, молчит. Собственно, она ведь тоже не ответила. Да и кому больше надо: ей ведь. Это мужчинам легко: сделал ребенка и гуляй, а женщина несет на себе столько нош, что и непонятно отчего они не вымерли как вид. Но что бесит: почему она вообще об этом думает? Откуда эти мысли о том, чтобы узаконить их отношения, если все о чем оба думают – как бы избавиться друг от друга?! - Сакура, поторопись! – махнул ей капитан Ямато. - А где остальные? – она удивленно осмотрелась. - Планы немного изменились, - Ямато почтительно поклонился Мадаре. - Когда? Мы же только что расстались? – а еще обидно, что видимо всем сказали до того, а ей – не имеющей техник связи – вот только сейчас. Девушка хмуро посмотрела на Сая. Ей кажется или он какой-то чужой, будто отстраненный? Сай порой на заданиях забывался и у него становилось такое бездушное лицо убийцы, когда не важно кто перед ним – мужчина, женщина, старик или ребенок – смерть от его руки неизбежна. В такие моменты у Сакуры возникали разные мысли – от жалости до досады, но больше злости от того, как Данзо калечил психику детей. Но потом в голове все же не глупой Сакуры возникали посторонние мысли, вроде: Данзо – это тоже Коноха. Его могли остановить множество раз, тот же Третий. Но никто не вмешался, никто не возмутился так громко, чтобы поднять восстание. Впрочем, ведь такая Коноха, с ее мрачными тайнами, куда более роднее Мадаре. Видимо это Сакура никак не поймет, что были другие времена и другие правила выживания, которые потом родили безумные правила для девушек. - Ямато-сан, а можно подробнее? - Извини. Я просто знаю, что мы сопроводим вас до Храма Огня, а дальше отправимся на встречу команде Какаши. Она сама просила разделить их. Но сейчас ей это жутко не нравилось. Что-то происходит. Мадара и глазом не повел – спокойный как удав. И это после того, как она чуть ли не открыто напрашивалась за него замуж. Бессердечный, безмозглый чурбан! - Ты, конечно, снова полетишь с ним? – Сай теперь дружелюбно вытягивая улыбку указал на Учиху. Она была так зла, что чуть не отказалась, психанув, но друг потом припомнит ей, потому Сакура молча уселась на рисованную птицу Сая, пытаясь делать вид, что не заметила этих странностей. Она получила то, что хотела, но довольства ноль – для нее это и обозначало, что чуйка работает и все это подозрительно. Все выглядело так, что она должна была попросить об этой отдельной для нее и Мадары миссии. Она теперь так жалела, что толком не потренировались, может смогла бы научиться общаться с Учихой взглядом. Но чего нет, того нет. Мадара снова устроился позади нее, встав на птицу и сложив руки крестом на груди. Специально или нет, но он стоял достаточно близко, чтобы она даже могла опереться о его ноги как о спинку стула. Сакура нервничала из-за своих догадок. Вдруг что-то происходит и ей не говорят из-за того, что эти вторые уши теперь постоянно рядом с ней? Девушка стала присматриваться к Ямато и Саю на соседней птице, хотя вряд ли она смогла бы уловить ложь на лицах бывших АНБУ. Ее волновало что Наруто ушел вот так, не попрощавшись – конечно он мог, но если она хоть сколько-то знала лучшего друга, то он бы хоть на полминуты, но прибежал бы, дабы в очередной раз поугрожать Мадаре, чтобы не обижал ее. Девушка повернулась на Учиху. Стоит как статуя, разве что еще голуби не решались пометить его статный образ. Взгляд сам собой прошелся по сильным ногам, крепким рукам, широкой груди, упрямому подбородку и остановился на губах. У Саске красивее, форма во всяком случае. У Мадары более тонкие губы, жесткие, но не раздраженные как у Саске, а будто спокойные. Во рту почему-то стало так много слюны девушка смущенно отвернулась: перед глазами было его близкое лицо, дыхание, его цепкие руки… Она ведь целовалась с Мадарой. Ну надо же… Путь до Храма Огня занял бы около двух дней – на птице они справились за полдня, прилетев ближе к ночи. Их встречали монахи и самый главный вышел вперед. - Это просьба и разрешение мне от Цунаде-сама пользоваться вашей библиотекой, - поклонилась девушка. Но на нее почти не смотрели, что даже обижало: она ведь единственная девушка на всю округу! Смотрели на Мадару, кто-то из монахов и послушников откровенно шептался, кто-то раззявил рот так, что какая-нибудь перелетная птица могла принять за дупло и свить гнездышко. В общем, Мадара Учиха – это громкое имя. А монахи традиционно куда лучше знают историю чем современная молодежь. А Сакура так привыкла к мужчине, что совсем забыла выказывать должное почтение. Для нее Мадара был вроде жвачки прилипшей на подошву обуви – хочешь ее выковырять, но она такая прилипала, что лишь портишь обувь. А Учиха и глазом не ведет, видя к себе такое отношение. - Приветствую вас в Храме Страны Огня, великий Учиха-сама, - склонился бритую голову настоятель, который был достаточно высок и статен видимо из-за тренировок. На вид ему было лет 55-60, но Харуно была уверена, что если бы вдруг настоятель задумал сорвать с себя одежды – она бы устала считать кубики на его прессе. Девушка хмыкнула и чуть опустила голову, скрывая смешинку. Затем Сакура молча наблюдала, как монахи отдают поклоном почести предку – одному из основоположников объединения разрозненных кланов сначала в одну деревню, а затем и в целую страну. Чем-то Мадара напомнил ей Наруто. Она не сразу поняла чем, и только потом задумалась над этим, когда их проводили на ужин и когда оставили наедине. Ямато и Сай к тому времени уже отправились на встречу с другой частью команды. Сакура же немного забылась в этой новой эмоции: Мадара напоминал ей Наруто тем, что оба сильнейшие люди, которых она лупит... Вот им «повезло»! Вместе с тем какие они разные: Наруто и Мадара. Кажется, Саске мог бы стать таким как основатель деревни из его клана. Но отчего-то ей не верилось в это, ведь Саске выбрал свой путь, когда вернулся. Пусть ему до сих пор не по себе и старые раны тревожат, но Саске выбрал путь добра – Сакура хотела верить. А этот Мадара, узнав как кончит его клан – что он решил? Каким путем поведет свою семью? Она сжалась от мысли, что из-за нее все будет только хуже. Их усадили в большой комнате приемов перед столиками с простой монашеской пищей: рис, рыба, маринованные овощи. Мадара не стал ждать и принялся есть и почему-то девушке подумалось, что с ней он будто на диете. Она привыкла пропускать какой-то прием пищи, поддерживая форму, а вот мужчине вряд нужны были такие жертвы, но за все время они ни разу не пожаловался, что как бы его девушка не исполняет свои женские обязанности, а просто принимал что дают. В этом смысле он был куда взрослее, вероятно думая, что раз мужчина не принес в дом добычу – глупо жаловаться, что женщина ничего не приготовила. Патриархальный уклад, но уж где кто воспитывался. К ним вышел глава храма, который вновь склонил голову перед Учихой и кивнул Сакуре. - Госпожа Цунаде описала ваши нужды. Наш архив и библиотека в вашем распоряжении, Сакура-сан. Тем временем… - Настоятель повернулся к Учихе. - Если вы позволите, наши послушники хотели бы завтра поприветствовать вас, Мадара-сама, нашими упражнениями. И были бы счастливы вступить в спарринг с вами, пока Сакура-сан будет занята. Сакура как раз поднесла шарик риса ко рту и кажется ее выдали вздрогнувшие ресницы. А Мадара спокоен как скала. Она теперь снова задумалась над тем, что все это походит на ловушку. Вот только разве стала бы Цунаде так поступать с любимой ученицей? Ничего не сказала, не намекнула, использовала как приманку и… А не причастен ли Наруто к этому? Может ли быть, чтобы он предал ее доверие?! Ведь пока он единственный знал, что с Мадарой что-то не так. Вдруг своим «я слабею, когда его нет рядом», Харуно выдала их еще больше. И еще… почему она так волнуется? Если Мадару вычислят, ей не придется играть с ним в эти отношения, не придется выдумывать чего нет. Не придется спать с ним! Она же сама ищет как освободиться от него, а что точно: ее команда не могла сказать прямо, что намечается, Мадара же все время крутится около нее. Вот они что-то придумали и так удачно воспользовались ее планами отделиться, что теперь она думала, что это ей внушили… - Я не против, - усмехнулся Мадара. Сакура чуть вздрогнула: она слишком нервничает, в отличие от мужчины. О чем он думает, соглашаясь? Если ее не будет рядом – он же станет бесплотным призраком! И тогда уж точно его репутации или что он там хотел сохранить – конец. - Я против! – поспешно выкрикнула Харуно. Думай! Думай! Надо сказать что-то весомое, чтобы не оскорбить хозяев. Она склонила голову перед настоятелем. – Дело в том, что… мне для работы требуется присутствие Учиха-сама. Такой себе повод, но его можно натянуть как причину. Вроде бы девица не так умна, чтобы понять архивные документы. Вот только ее имя тоже не пустой звук – ученица Пятой Хокаге как-никак. Сакура наполнилась уверенностью. - К тому же, возможно вы слышали – недавно в Конохе произошло недоразумение… во время тренировки Учиха-сама сгорели наши тренировочные поля. Конечно только ему решать, но наша миссия исключительно познавательная. Еще раз благодарю за пользование архивом. Она выдержала вежливость и дипломатию? Не слишком ли, что Сакура отвечала за него? Девушка как могла более дружелюбно улыбнулась настоятелю и едва удержалась, чтобы не посмотреть на рядом сидящего Учиху. Что он думает? Почему молчит? Может она перегнула палку, отвечая за легенду мира шиноби? Что если своим отказом и почти запретом она наоборот притянула ненужное внимание и подозрение? Что если этим она будто согласилась, что их надо разъединить. И все же почему в ней нарастает такое сопротивление, хотя все это может быть выгодно ей?! - Очень жаль, - настоятель посмотрел на Мадару, будто ожидая, что он оспорит мнение спутницы. Сакура тоже этого ждала – в конце концов выходило так, будто он какой-то безголосый и сам за себя решить не может. Девушка в самом деле перестаралась. - Я нахожусь в месте, где на километры нет женщин и единственная среди сотен мужчин – это моя женщина. Конечно я не отойду от нее. – Оскалился Мадара. Ой! Лучше бы молчал! - Какого черта?! – зашипела Сакура, как только настоятель с поклонами удалился, пожелав им приятного ужина. – Что за «моя женщина»? Зачем вы так сказали!? Может он даже не знает, что мы… мы…! - Послушай, - Мадара повернулся к ней. Ничего не происходило. Просто смотрит и вдруг она ощущает, как его рука тянется к ней и Учиха, касаясь пальцами ее щеки и шеи, притягивает ее лицо к себе, целуя. Она не сразу поняла, а потом сообразила: проиграла. Ее обучение продолжается. Но ведь если это было гендзюцу – смысл? Оно такое… обычное! Понятно было бы, если бы в комнате пошел дождь или вдруг появилась радуга или что-то вроде. Но ничего! Абсолютно ничего. Чего он этим добивается, чтобы ее кукушка вовсе покинула гнездо?! Она же так свихнется, думая каждое мгновение, что в гендзюцу! И ведь даже не помнит – смотрел ли на нее с шаринганом… Теплые губы накрыли ее рот, мягко сминая ее губы, язык прошелся по ее зубам, и она как-то безвольно смотрела на своего мужчину. Некстати пришло на ум это «моя женщина». Это так унизительно! Им постелили в разных комнатах, но вряд ли Мадара бы послушно лег и спал. Сакура молча наблюдала как мужчина идет за ней. Когда они доели свой ужин и девушка поняла, что вымоталась так, будто дневная тренировка только-только прошла. Она легла в одежде на футон и лениво смотрела как Учиха стоит рядом – его футон в другой комнате. Уже понимая как это оскорбительно и неправильно для храма, где мужчины поддерживают не только непорочность духа, но и тела, Сакура, немного нервничая, двигается к краю матраса, давая ему понять, чтобы ложился. И Учиха с короткой усмешкой, снимает доспехи и ложится рядом. Она устала, а сна ни в одном глазу. Какое-то время девушка лежала с закрытыми глазами, потом, забывшись, повернулась в его сторону и ощутив на себе взгляд, открыла глаза. - Как думаешь, что-то происходит? – прошептала Сакура. – У меня плохое предчувствие. Мне кажется нам лучше быть настороже… А может и вовсе уйти? - Боишься? – спросил Учиха. - Боюсь, - честно ответила Харуно. – Мне не по себе. Я словно чувствую, что что-то должно произойти. Что мы тут неспроста… И не потому, что я так захотела и мне было надо. Она видела лишь чуть в темноте за ширмой, в которую едва попадал лунный свет, силуэт его фигуры и вдруг он приблизился к ней и подтянул ее за спину к себе, обняв. Сакура совершенно не понимала, что происходит. Почему ее так раздваивает: она ищет причины избавиться от Мадары и одновременно задание с командой игнорит, чтобы защитить этого Учиху. Зачем!? Если бы в первый день у нее появился такой шанс, сломя голову бы от него побежала. Теперь-то что не так? Сильная рука, которая касается ее спины, грудь, в которую утыкается ее лицо, в котором мерно бьется сильное сердце. Этот человек не может быть жив в ее времени, но вот – обнимает ее, целует, спит с ней на одной постели. Ладонь Сакуры сжала ткань на его груди и глаза поднялись наверх, к его лицу. Он тоже не спит, смотрит на нее и тут тянется к ней, и девушка ловит себя на том, что чуть вытянула вперед голову, будто навстречу поцелую. Поцелуя не происходит, вместо этого она слышит в своем ухе. - Чтобы не происходило – не отходи от меня. Сакура послушно кивает, внезапно ощущая в этих словах необъятную защиту, словно бы ее защищает весь мир. И в этом нет ее мнимой бесполезности, в этом больше то самое нужное ощущение – она необходима ему. И уже не столь важно по какой причине. Она нужна. Эти ее комплексы отстающей с Мадарой не работали. Потому что волею судьбы не она за ним увязалась, а он за ней. Пусть оба страдают, но все же и привыкают. Она привыкла к Мадаре?! Даже не верилось. Только Сакура определенно не хотела, чтобы что-то с ним решили без нее. Ах, если бы она могла захватить его в свое гендзюцу – жаль в свое время она не взяла уроков хотя бы у Куренай-сенсей. Сейчас бы хоть как-то поразила бы надменного Учиху. Но нет… Ей осталось только надеяться, что если надо будет что-то сказать он захватит ее разум своей иллюзией. Она знала, что это можно сделать незаметно для других. Например, Итачи держал Какаши в гендзюцу несколько дней, а на деле прошли секунды. А можно ли прожить всю жизнь в гендзюцу? Его слова о том, что вся ее жизнь чья-то злая выдумка теперь страшили как никогда. Вдруг она очнется где-то в другом мире, никому не нужная, жалкая, может она даже в зеркале себя не узнает?! Может даже ее зовут иначе и этот мир ей дороже реального. Может она там так несчастна, что теперешние страдания Сакуры для нее наоборот радостны… Сакура зажмурилась и мотнула головой: чушь какая, придет же в голову. - Спи, - едва слышно сказал Учиха, подтянул ее к себе невозможно плотно, и девушка вдруг подумала: а не использует ли он ее как щит? Если это какая-то ловушка, то на него точно не нападут сейчас, когда она в его руках. Ну, если только Коноха не решила, что Сакура Харуно уже неликвид как куноичи. Она понимала, что это только ее паранойя, болезненные предположения, страхи, но это так злило: возможное предательство Наруто, заговор за ее спиной любимой команды и уважаемого учителя Хокаге, отдавшей приказ. Сакура понимала как им нелегко доверится ей, отстать, но что поделать, если все так непросто складывается. Она и понимала, что будь на месте Цунаде точно бы подумала о том, чтобы попытаться вызволить ученицу из рук Мадары. Мало ли что говорит девушка: она в руках у человека, который мог угрожать ей немыслимыми вещами и его угрозы точно могли быть обоснованы. Он мог запудрить ей мозги, погрузить в иллюзию, где она боится его потерять… В итоге же: девушка одна с чудовищем. Пусть она уже не боится этого монстра, только спасти ее – это выбор и честь любящих ее мужчин и женщин. Она понимала правильность этой логики. Вот только сейчас Сакура здесь. Ее рука смело зашла за спину мужчине, обнимая его за талию, а нога еще смелее закинулась за его ноги. Куноичи не открывала глаз, но ощущала как долго он смотрел на нее после таких ее действий. Зато теперь оба могли поспать. Видимо завтра что-то будет: разочарование предательством или же радость от спасения. Только от кого Сакура ждала «спасения» – от команды или же от своего мужчины? …Сакура чувствовала, что кто-то на нее смотрит. Просто затылком ощущала, что за ней наблюдают. Дали ли ей поспать? Неясно, но некая тревожность, хотя больше то как плотнее вдавилась в нее ладонь Мадары разбудило ее. Что делать? Кто это: друзья, враги? Они скрыли чакру, но Сакура тоже не новичок, она умеет распознавать присутствие и не по чакре. Может это просто кто-то обнаружил, что Мадары нет в его комнате и решили убедиться, спит ли Сакура, а тут увидели непотребство для храма, где послушники сплошь мужчины? Может потом они напишут гневное письмо Цунаде, что воспитала развратницу? Пусть. Пусть будет так, а не то, что подсказывало сердце: ловушка. Они с Мадарой окружены. И что беспокоило ее не меньше – она сама их сюда завела. Эта ее просьба о том, чтобы посетить архивы храмов Страны Огня. Этой просьбы могло бы и не быть: задание не шло конкретно сюда, только то, как легко Цунаде согласилась, как легко выбросила из команды медика и вероятно нелишнего человека. Задание всегда компонуется под людей – бывает, что кого-то не хватает и приходится брать недобором, но чтобы убирали человека из задания – редко. Если задание прописывает определенное количество людей, значит и требуется столько. А ее так легко убрали. Значит… задание - она. И Мадара Учиха. Он не спит, но дышит спокойно, мерно. Его не застать врасплох. Что ей делать: притворяться бесконечно спящей не выйдет. Да и он явно ее разбудил своим движением. Что он хочет от нее? Сакура потянулась и крепче обхватила за талию мужчину. Если сейчас нападут – что делать? И такое ощущение, что теперь не одни глаза, их много. Ничего их не выдает, кроме чуйки шиноби, которая есть и у той, кто бывает на поле в большей степени как медик. Пока надо решить кто там: друзья, от которых ей ничего не грозит или враги, которым наплевать на нее? Кто в большей опасности? Дать им напасть? Дать им уйти? Или может… вынудить их отступить? Только как? Она была уверена, что для Мадары они не проблема, но он вынужден будет сражаться с ней на руках – ей ведь не поспеть за его скоростью: тут только идиот ничего не заподозрит. И даже то, что он будто опасается за ее жизнь едва ли прокатит. Надо постараться вывести их, спровоцировать на действие. Но как? Разве что… резкими своими действиями? Сакура с каким-то ощущением удушья решительно и быстро оттолкнулась от мужчины и одновременно толкнув его так, что он лег на спину, а она села ему на живот. Мадара открыл глаза и совсем не пытался скрыть крайнее удивление. Харуно и сама отходила от шока: подумать даже не успела, а уже сидит на нем верхом. Но никто не прервал ее резкие движения. Если там враги, то им все равно чем они занимаются и помешают им в любом случае. А если друзья… она могла рассчитывать, что Наруто не стерпит такого. Он как-то выдаст себя тем, что увидит. Или она слишком переоценивает его чувства? Только он пусть поумнел, а спокойнее не стал. Одно то как Наруто беспокоится за нее эти суматошные дни дало ей понять как ему не все равно что с ней происходит особенно ярко. И она с сожалением смотрела на все его глазами: как бы Харуно хотела не нравится Наруто, но уже ничего не поделать. К тому же… Черные глаза с ярким красным пламенем смотрели на нее так внимательно, все еще с легким удивлением и поражаясь тому как все непросто и просто. А Сакура вдруг поняла что над ними чернильное звездное небо. По коже побежали мурашки от какой-то неземной красоты созвездий, туманных галактик и чего-то неизведанного. Сакура резко выдохнула, будто до этого забыла как дышать. Девушка тут же сделала медленный вдох: прохладный воздух устремился в легкие, под собой она ощущала мягкую траву, ночью чуть холодную, будоражащую щекоткой ее колени; она чувствовала легкий ветер на коже, который приятно охлаждал ее: табун мурашек снова пробежался по куноичи, смотревшей в небо, казалось на всю вселенную. Не сразу, с трудом оторвав взгляд от сияния мириада звезд над ними, она повернула голову к Учихе, прошептав. - Вот бы это было правдой, а не то, что там… Он чуть улыбнулся. Так, что можно обмануться, вроде как: о чем ты? Сакура знала, что есть способ самостоятельно выбраться из иллюзии, даже без того, чтобы что-то делать со своей чакрой – это незадолго до гендзюцу причинить себе физический вред. Вроде того, что сделал Шикамару в битве с Таюей. Вот только там были иллюзии слуха, а тут зрения. И еще гендзюцу самого Учихи Мадары. Сейчас даже захотелось расспросить умника – есть ли хоть какая-то возможность выбраться из этого мира снов? А еще… Харуно внимательней присмотрелась к Учихе: делал ли он когда-нибудь такие красивые иллюзии без желания причинить вред? Кажется, ответ - категорично нет. Разве что он что-то практиковал, чтобы обольстить Мито Узумаки? Сакура поджала губы: Мито бабушка ее учителя и дальняя родственница Наруто. Мито сильнейшая куноичи, первый джинчурики, завидовать ей нормально. Но сейчас Сакура завидовала с какой-то антипатией, что ее удивило. Будто… будто она ревновала… С каким-то удивлением она посмотрела на Учиху. Не того Учиху, о котором она мечтала. Вот так дико на нее гендзюцу влияет, что она уже и ревновать к нему начинает?! Да еще и к кому? А может Мадара умеет накладывать какие-то особенные чары, чтобы она чувствовала то, что не хотела? Но тут бы ей обрадоваться: наконец нормальное гендзюцу… Вот только, а если то, что она была в храме и есть иллюзия? Девушка схватилась за голова и сжала ее пальцами, поджав колени ко лбу. - В чем дело? - Я запуталась! – с какой-то обидой заявила девушка. – Это ведь явное гендзюцу! - С чего ты взяла? – удивился Учиха. - Хватит путать меня! – замотала головой девушка. - Даже не думал. Она сердито вгляделась в него – глаза черные, никакого шарингана. Впрочем, в иллюзии у него могут быть глаза любого цвета. Она удрученно расслабилась и откинула голову, опираясь назад на руки и вытягивая ноги во всю длину. - Значит вот как определять реальность? - И как же? – негромко спросил он. - Если очень паршиво – значит это реальность. Мадара смотрел на нее будто увидел в ней что-то иное, что-то загадочное и одновременно простое. - Иллюзии Учиха призваны мучить, а не радовать. - Я это поняла, - горько улыбнулась девушка, закрывая глаза и подставляя лицо легкому ночному ветру. – Потому так странно, что это гендцюзу так чудесно. Осталась бы тут… Какой соблазн провести всю жизнь вот здесь. Он чуть вздрогнул. - То есть… ты бы не отказалась? – Учиха хотел сказать что-то еще, но Сакура повернулась к нему, спокойно сказав. - Это слабость. Потому как никому не хочется боли. Сакура открыла глаза и снова обнаружила себя в комнате храма, выделенной ей для сна и отдыха. Но они все еще не одни. Мадара так спокоен, а она сидит на нем верхом. Была не была. Девушка хватает его за щеки и прижимается к его губам. Расчет такой: если за ними следят хорошо скрывающие чакру, но забывшие, что Сакура тоже не последний в мире шиноби – друзья, то Наруто ее надежда – он не выдержит и как-то выдаст себя. Если же за ними приглядывают враги – то им все равно по сути чем тут занимаются мужчина и девушка, им напротив в самый раз напасть когда пара якобы потеряли страх и осторожность. Сакура не могла расслабиться, делая вид, что не замечает слежки. С другой стороны, на них может и не собирались нападать. Если бы Сакура узнала, что высокий гость привык буянить, тоже послала бы кого-то присматривать за ним. А раз уж гость Мадара, то и присмотр скорее всего осуществляют половина, если не больше, послушников при храме. Это тоже весьма подготовленные воины. Только Мадаре они как одуванчики: дунул и никого нет. Тут его руки обхватывают ее за талию. Момент и уже она лежит под ним. До Сакуры будто только дошло что она делала, и вся краска мира поселилась на ее лице, вылупившемся на Учиху. А он был спокоен, что страшно бесило. Завис над ней, прижимая ее своим телом и смотрит. Что он там разглядывает? К тому же уж он точно должен был бы сидеть тихо – ведь именно его резких движений бояться, а не ее. - Мадара… Его пальцы легли на ее губы, и она замолчала. Может она снова что-то не так сделала? Может лишь ухудшила их положение, может… - Если завела меня, то нужно продолжить, - с легкой усмешкой глядел Учиха. Сакура сполна выдала себя, показав свой страх, свое непонимание, свою девственность. Как придумывать дурацкие проверки с поцелуями - она первая, а как продолжить банкет - так в кусты!? Видимо это и выходило. Что делать? Может правда – ну его, отмучится разик и может сразу и забеременеет? Нечто гадкое, склизкое поползло по горлу, что-то что хотелось выплюнуть и никогда больше с этим не связываться. Но его ладони, прижимая ее к футону, коснулись ее плеч и заскользили вниз по рукам, перейдя на талию, бедра, ноги. Сакура нервно хихикнула: не этого ожидаешь в храме. Правда ли все сейчас произойдет? Мадара так уверен, щупает ее без стеснения. А если ее команда смотрит!? Девушка в ужасе уставилась на Учиху, схватив его запястья. Легче было бы дать ему там, в лесу, когда он только появился, там хотя бы ее не видели. Немой ужас плескался в ее глазах мольбой – остановись! Она и сама не понимала: если будет точно знать, что там не ее друзья – что же, легче будет отдать свою честь в лапищи этого мужчины? Нет же! Даже если никто не смотрит – едва ли легче. Разве что чуть легче, если команда не будет знать что у них за игрища наедине. Харуно зажмурилась: вот бы пробудить шаринган, бьякуган, риненган, черт побери, и уничтожить всех к черту, убежать от этой участи так далеко, чтобы самой забыть кто она есть. Только ведь есть судьбы несчастнее. Сакура знала по истории, по тому как раз за разом мужчины и женщины, мальчики и девочки проходили свой ад на земле. Может ее опыт не так и ужасен? Как Мадара там говорил – раз раздвинуть ноги и свободна? А если не забеременеет? Ей непременно надо забеременеть с первого раза, если близость неизбежна. А это… это нужны знания определенного характера, в которых у нее значительный пробел. Помидоры уже не помогут. Его руки плотно сжав ее кожу, остановились на лодыжках и она задрожала от страха. Тут больше чем «не хочу», тут унижение, оскорбление ее и храма, тут презрение ее любимой команды. Она покачала головой, говоря без слов: не надо, я не хочу, я только притворялась, чтобы вывести наблюдателей «на свет». Но Мадара не слышал ее, его пальцы упрямо двигались по ее ногам, и Сакура задрожала, пытаясь не терять с ним зрительный контакт. Вот бы отправиться в то его последнее гендзюцу, ведь ее реальность пугает. Может попросить его отправить ее разум в гендцюцу, а тут уж пусть делает с ее телом что хочет…? Гнев расцвел на ее щеках, и девушка тут же обрела силу: делать с ней что хочет?!! Она знать не желает такую Сакуру Харуно! Куноичи, схватила рукой за подбородок мужчины, смяв сильными пальцами его щеки и губы. - Что ты делаешь? – довольно ясно, но комично с таким лицом и одновременно злыми глазами спросил Учиха. - Смотрю, куда я вас еще не целовала? – ядовито прошипела Харуно. – А вы что делаете? - Пытаюсь понять с чем я имею дело. - И как, поняли? – бушевала девушка, совершенно забыв о слежке. - Не совсем. Придется повторить. Но в другой раз. Тебе надо поспать. Не волнуйся, ложись. Он вдруг успокоился, вытянулся и сел рядом. А Сакура непонимающе смотрела на мужчину так долго как могла, пока все же не заснула. В самом деле: зачем она куда-то лезла, странные поступки предпринимала, а потом претензии к нему, хотя ведь она первая… И почему-то стала приятна мысль, что он почему-то так терпелив к ней. Она уже убедилась, что ему не страшно даже разрушить свою репутацию, став для всех безопасным призраком. Он недвусмысленно разрешил ей рассказать про себя. Утром она услышала за ширмой двери, как назвали ее имя и имя Мадары. Знают, что он тут. Теперь как-то надо сделать вид, что она тут ничем неприличным не занималась и не оскверняла храм непотребным поведением. - Ты слишком красная, - заметил Учиха, когда она вернулась из ванны – ей одной освободили душевую для десятка мужчин, и чтобы никого не задерживать, она быстро умылась, но вот какие-то дикие мысли все еще крутились в ее голове. – Эй, понравилось, что было вчера? Чего он такой разговорчивый? Куноичи исподлобья глянула на него, давая ответы только выражением недовольства на своем лице. - Хе! А я бы повторил. Хотя мне нравятся женщины постарше, ты довольно страстная натура… - Хватит! – зашипела Харуно, багровея и боясь, что их могут услышать, пока они идут по коридору в главный зал на общий завтрак. Как минимум их слышит послушник, который провожал их к трапезе. Невольно подумалось, что если бы Сакура сюда заявилась без Мадары такого внимания бы ей не досталось. И вот они оба сели как почетные гости рядом с настоятелем Храма Огня и тот дружелюбно расспрашивал их о том, что происходит в Конохе и мире. Харуно сразу уловила нотки внимательности: уж коль скоро у всех глаза горели от Учихи – и от любопытства, и от страха, но настоятель уделял им почти равное внимание, говоря и с ней. - У Цунаде-сама достойная ученица, - кивнул настоятель. Сакура едва не подавилась, теперь уловив что-то неясное, какую-то или насмешку – они ведь знают, что Мадара ночевал у нее и ясно знают, что они там не только спали; или даже угрозу. Сакура положила в рот шарик риса и не подала виду, что поняла, благородно склонив голову и прожевав, поблагодарила. - И все же мне далеко до сенсея. Я приложу все силы, чтобы быть достойной ваших слов. Мадара почему-то повернулся к ней, и она обратила внимания, что ряд монахов и послушников, которые тоже трапезничали за небольшими столиками, сидя на полу, переглянулись. Как бы не расплавить им пол от того как Сакура накалилась от смущения. Конечно ее поведение не останется без внимания в Конохе. Но с этим потом разберется.