Правила восемнадцати лет для куноичи. Альтернативная история

Сакура боялась мыслить дальше, анализировать вероятности происходящего. А все ведь просто: есть дева в беде, которая настолько гордая, что не может попросить о помощи. Деву взял в заложники дракон и не отпускает от себя. И так вышло, что у девы есть друзья-рыцари, готовые броситься ей на выручку, две властные королевы, решающие ее судьбу и множество друзей, которым она также небезразлична. И что же дальше? А дальше просто: если она не просит о помощи, а сама в беде – настоящие друзья помогут и без просьбы. Сакура не хотела думать, что права, потому что если это все какой-то план ее спасения из лап дракона, то ей бы вроде радоваться. А она не рада. И вот это и напрягало: почему она не рада? Что случилось? И почему чем дальше, тем больше в ней укрепляется чувство, что ее не спасают, а предают. И Мадара. Подозревает ли он тоже самое? Он не знает ее товарищей, но все же совсем не глуп. Может ему чужды и далеки мысли о дружбе, взаимовыручке и тому подобное, но почему же он даже не противится?! Ведь если Сакура права – его загоняют в ловушку. Он видит и сам закрывает за собой дверь клетки! Это в самой себе бесило: почему она стала так волноваться за него? Если он пропадет, то ей не надо будет переживать этот позор, объясняться с друзьями, стыдиться своего поступка до конца жизни, и придумывать истории для ребенка, кто его папа… Почему же она не поможет друзьям? Ведь очевидно, что они не могли обговорить с ней план: с ней рядом постоянно его уши и глаза. Харуно ведь легче сложить лапки и ждать спасения. А она почему-то не думает спасаться. Тащит за собой Мадару, выгораживает его… Она ненормальная!? Вероятно, так и есть. Сакура не понимала почему, но она не хотела заканчивать все вот так. Словно умоляюще куноичи посмотрела на мужчину: взгляни на меня, отправь меня в свое гендзюцу, я хочу тебе кое-то сказать. Сакура едва ли понимала что; она волновалась как всегда, тревожилась, что не должен делать шиноби на задании. Харуно в таком состоянии уязвима, делает ошибки, вынуждая еще больше заботиться о себе. Ее порой защищали вымуштрованные инстинкты, чем разум, однако сейчас совсем плохо – она смотрела на мужчину, который словно не видел ее. А вокруг так много людей, что и не поговорить нормально. Впрочем и наедине они не одни - ведь так же? Притом Учиха внимательно смотрит, а куноичи так жалеет, что недостаточно хорошо знает его, чтобы они понимали друг друга с полувзгляда и тут же пугается. Да что с ней происходит? Почему она так стремится защитить его?! Вдруг ее пронзает боль в брюшной полости – словно в нее что-то стремительно врезалось. Что-то острое, что-то убийственное. Сакура с отчаянием смотрит на убийцу – холодный взгляд Мадары, глядящий на нее так безразлично, будто еще миг и он забудет ее. Лишь только секундный всплеск любопытства и все: она убита и забыта, стерта из памяти, словно ее и не было. Харуно с ужасом смотрит на Учиху и понимает: они не в храме – сумрак; огромное раскуроченное битвами пространство какой-то дикой местности; вокруг крики, сражения и, кажется, она видит как Саске бросается на Мадару, а Наруто хватает ее, отступая. Но Сакура, истекая кровью, потрясенная болевым шоком смертельной раны, словно завороженная смотрит на Мадару. И вдруг замечает его понимающий взгляд, будто он вспомнил ее и с каким-то нарастающим ужасом таращится на ее рану, переводит взгляд на свои руки, едва ли видя занесенный над его головой меч Саске. - Хааа! – услышала над собой девушка, понимая, что лежит теперь на спине и над ней навис Мадара. Зрачки сужены, он совсем не скрывает беспокойства и смятения. Над ней снова потолок и взволнованный шепот монахов вокруг... Снова гендзюцу, которое он не планировал?! Гендзюцу такое явное, будто было на самом деле, словно он когда-то убивал Сакуру и совершенно не жалел об этом. По ее щекам скатились слезы, а она все смотрела на своего убийцу – выглядело как картина из будущего. Хотя… словно бы там друзья Харуно были чуть моложе; едва ли она хорошо их разглядела, но, что точно, ей было больно от этого очередного предательства. Это открытие путало ее мысли, а она еще и плачет. Розоволосая куноичи знает Мадару так мало – чего она слезы льет? Может это все же видение будущего? Так она закончит? И он… Сакура не видела – смог ли Саске нанести свой сокрушительный удар? И отчего-то хотелось, чтобы у друга не получилось… Они неотрывно смотрели друг на друга, пытаясь понять что сейчас было: будущее, прошлое, или, может быть… все же он хотел так напугать, предупредить ее? Но зачем так?... - Эй, - его рука провела по ее щеке, и Сакура вздрогнула, понимая, что вот-вот расплачется от тоскливой, гнетущей мысли неизбежного, и от того еще пуще сжалась, удерживая эти неясные лишние эмоции в себе. Все же очень пугало то, что она не понимала причины таких сильных эмоций по отношению к этому мужчине. Харуно жалеет его? Только Сакура знает Мадару без году неделю. Все что они делали – ругались, запугивали и терпели друг друга, и… целовались. А еще он защищал ее; за все время по его вине она пострадала лишь по собственной неаккуратности. Всё. После – Учиха оберегал ее как мог. Вот и сейчас в его глазах страх, который ему так не подходит. От того ли, что если она погибнет – и ему конец…? Кажется – нет. Но откуда ей знать о чем он думает? И как нелепо предполагать, что Мадара переживает за нее просто потому, что это она, а не потому, что Сакура стала кем-то вроде ширмы для его уязвимости. По идее в мире есть столько техник, чтобы запечатать такого ослабленного Мадару. И Сакура, которая была бы всеми руками и ногами за это в начале их общения, сейчас не могла найти в себе эту напуганную новым этапом жизни девочку. Вместо нее была другая пугливая особа, уже по причине, от которой глаза на лоб лезли: Сакура не хотела, чтобы Мадара исчезал. То есть: она не хотела, чтобы он исчезал из-за желаний других, из-за насильственных техник. Она хотела, чтобы он ушел по доброй воле. А ведь Харуно так виновата перед ним. Это может как призвать генерала в пылу какого-то сражения. Вдруг там, в его времени, без него какой-то кавардак творится?! Ей просто надо понять все возможные угрозы и варианты их существования и отпустить его с миром, надеясь, что он не сильно повлияет на ее реальность. Отчасти есть вероятность, что она или кто-то из ее друзей исчезнет или даже изменится. Но вот заметит ли это кто-то и может даже будет в лучшую сторону? Например, если Мадара позаботится о клане, может быть на долю Саске не придется столько страданий и лишений!? И, может быть… Вдруг Сакура дрогнула – Саске все еще вызывал в ней чувства, но без трепета. То есть – что-то не так. Она как и всегда чувствовала боль и тепло, вспоминая его, но уже будто отдаленно, уже будто прошло несколько лет его нежелания общаться. Он всегда будет дорог ей, всегда важен. Но будто Саске уже… уже не для нее. Или может всегда был не для нее – он все время это показывал, от того, собственно, и Мадара появился в ее мыслях. Она ведь могла вписать имя Саске. Она могла вписать любое имя, но Саске бы все равно остался далеким от нее, а может начал бы ненавидеть в самом деле. Сакура знала, что где-то дорога ему, но порой возникала отчаянная мысль: он с ними, потому что ему больше некуда идти. И так становилось жаль друга, товарища и возлюбленного, что она забывала, что не только он один страдает. Она вот тоже. Только ему ее не жаль… Все, в общем-то, так просто. Она дорога Саске – знает это, не может быть не дорога. Но не так как он ей. Был, есть и будет. И словно вместе с этим, Сакура просыпалась. Кажется, она будет любить Саске всегда, потому что первая любовь всегда ценна первым опытом новых чувств. Ее не срослись, надо уже смириться. К тому же… Она всхлипнула помимо воли, глядя на Мадару. Да что, блин, с ней творится!? Он вот смотрит на нее и тоже гадает что за психи с этой розоволосой. А Харуно себе не может объяснить, куда уж ему пытаться понять?! Ряд монахов выглядывал из-за спины Учихи, беспокойно глядя на хрупкую девушку, упавшую в обморок посреди трапезы, и тут Мадара взял ее на руки и сказал: - Ей нужно на свежий воздух. Может ли быть, что ее странное поведение, которое она и сама не может себе объяснить, невольно разрушило цели тех, кто что-то хотел сделать? Правда сейчас стало так неловко от ее слабости – будто лишний раз подчеркнула правоту Учихи, что девушкам на войне делать нечего. Пока мужчина нес ее, шагая быстро и широкими шагами по коридорам храма, она пыталась понять: вдруг вот это все иллюзия? Вдруг она до сих пор сидит на том поле и пытается избежать поцелуев Мадары? Вроде ничего страшного пока не случилось, но настоящие шиноби слышат звон напряжения. Сакура слышала. И этот звон или обманывал ее, или не сулил ничего хорошего. А может она все выдумала про слежку, про ловушку, про даже вот вчерашнее ночное наблюдение? Вдруг ее организм так спасается от стресса – сходит с ума? А может она заразилась от этого Учихи безумием? Ее тело прижалось к его доспехам, сильные руки в перчатках крепко держали ее колени и спину; Сакура рассеянно пыталась понять – в реальности ли она? А ведь правда…! Как бы она не думала, ее команда не предаст подругу вот так, видя как она сопротивляется. Может Сай, Саске, капитан Ямато ее не поняли, может даже сенсей Какаши тоже. Вот только Наруто не предал бы ее доверие. А его молчаливое поведение лишь от того, что парень пытался смириться с тем, что происходит в жизни лучшей подруги. Ему просто тяжело смотреть на нее и Мадару – потому он молчит, чтобы не беспокоить ее своими эмоциями. Да, все так. Это она что-то себе напридумывала… Мадара остановился на ступенях храма, выйдя из здания, а Сакура, держась за его шею, повернула голову к скрытому облаками солнцу. Она еще какое-то время смотрела на небо, устаканивая свои нервы, раскладывая по полочкам эмоции и соглашаясь с тем, что все эти домысли про слежку и ловушку – нервный срыв. Еще и это обучение у Мадары – как тут не нервничать? Харуно повернула голову и оказалось, что мужчина смотрит на нее, она слабо покачала ногами, показывая, что готова и сама себя держать. - Простите за беспокойство. Я сейчас в порядке. Он не торопился отпускать ее, ей даже показалось, что Учиха хотел что-то сказать, а может спросить. Возможно захотел рассказать про то страшное гендзюцу, где он так безжалостно убивает ее... Но сейчас главнее казалось то - почему она, собственно, проигнорировала приказ начальства и пришла сюда в поисках ответов для их спасения. - Мадара-сама, это я веду себя ненормально, или это мир безумен? – негромко спросила она, глядя вдаль. - Это две стороны одной монеты. Не бывает в нормальном мире безумцев, также как и в безумном мире нормальных. - Еще как бывают! – почему-то рассердилась девушка. - Например, мои друзья – они… - Щеки Сакуры тут же покрылись алой краской как лужи инеем каким-нибудь морозным утром. Если подумать, она не знает ни одного абсолютно нормального человека! У каждого хоть одна, но чудинка есть: она или забавная, или дикая, или суровая, но все хоть сколько-то безумцы. Может это со всеми шиноби так? Может просто иначе не выжить в их профессии по сути солдат, которые должны убивать, охранять, обеспечивать порядок – не у каждого психики хватит хотя бы на первый пункт. А они дети, которых учат убивать. Вероятно, может оказаться, что самые нормальные из всех ее знакомых те еще чудики – Гай и Ли. Сакура горько улыбнулась. - И почему я не родилась в нормальном мире не шиноби? Мадара усмехнулся. - Не знаю, мне кажется у тебя довольно скучный мир, а в еще более скучном мире с твоим характером – тебе бы не понравилось, девочка. Как бы я не стремился к такому спокойствию, мне не хватает крови, ярости и страха своего времени... Привычка сильнее. - И ведь не узнаешь, - сердито проворчала Харуно. - Вряд ли меня когда-нибудь кто-то призовет в обычный, спокойный мир… - А и призовет – будешь рада? Сакура прищурилась: он на себя намекает? Как бы она тут ноет, а его мир так вообще из междоусобиц не вылезал… Стало даже как-то стыдно. Ее руки на его шее и спине чуть дрогнули: ему бы уже отпустить ее, но будто так было обоим спокойнее. - Мне жаль. – Она смело подняла на него сердитый, но и расстроенный взгляд. – Жаль, что я призвала вас. Если бы могла повернуть время вспять… - И кого бы ты выбрала? Мальчишку Учиха? – несколько ожидаемо от ее выбора скривился мужчина. - Говорила же: его зовут Саске, а я Сакура, между прочим. Может быть, – не дай Ками! – женщина, которая родит вам ребенка. – Сакуру внезапно озарило, она прищурилась еще более подозрительно, глядя на Учиху. - Кстати, а в вашем мире у вас есть дети – ваши дети? Мадара икнул от неожиданности и судя по мимолетному румянцу и что он поспешно отвернулся от девушки, ответ очевиден – нет. - Значит, как другие шиноби, так страдай с этими правилами, а как сам – так в кусты!? – коварно засмеялась девушка, снова забыв про берега общения с этим монстром. Впрочем, не каждый монстр заботливо выводит-выносит даму на воздух после обморока и терпеливо держит на руках, пока это небесное создание насмехается над ним. - Эй! Полегче, - зафыркал Учиха, но все еще не поворачивался, а она видела гневный алый цвет его щеки. И тут Сакуру озарила другая вспышка мысли, которая так ее поразила, что она начала будто захлебываться от того как все просто. - А вы… вы случайно не потому придумали эти правила, чтобы самому себе жену найти?! Все так элементарно! Сакура от ошеломления зашлепала по его грудному доспеху ладонями и снова перешла на фамильярный тон. - Да ты просто хотел, чтобы тебя юные девушки на части разорвали, выбирая в женихи, но оказалось, что им ты не нужен! А в итоге я, из другого времени, выбрала тебя в шутку! Мадара повернулся к ней чуть боком, глядя тяжело, холодно. Пусть это звучит обидно, но это невероятно! Неужели Учиха в самом деле так стеснялся завязывать отношения, что просто сделал так, чтобы девушки сами за ним бегали?!! Правда, он не раз говорил, что ему нравятся постарше… А может просто отговорка? Ведь тогда бы сделал вынужденных невест хотя бы с 20 лет. Нет, все неспроста… - Хватит думать, - буркнул Мадара. Обиделся что ли? Что такой распрекрасный в итоге никому не нужен? Она хотела аж в лицо ему рассмеяться, но почему-то не стала. Может сработало чувство сохранности, он как бы ее на руках держит: а так рассвирепеет и кинет куда-нибудь от ярости. И если это правда, что Мадара эти правила выдумал для себя, думая, что завидный жених, еще и выбирать будет, а то и нескольким счастливицам детишек заделает и самому делать почти ничего не надо, рыбки сами будут прыгать ему в руки - может от того он такой послушный? Ведь если не умеет целоваться, значит и отношений нормальных не было, а там… он просто хотел любви, однако его так никто и не выбрал…! Кроме девицы из будущего, пожелавшей поржать от души над задумкой предка; и в итоге оба страдают, оба стали посмешищем и оба вынуждены делать вид, что все не так плохо. Если разобраться: кто больше виноват – Сакура, вызвавшая Мадару – тот еще вопрос, почему он явился к ней именно из своего периода, а не того, где погиб в сражении с Хаширамой? А может Мадара виноват, что вообще придумал эти правила – на пару с Мито Узумаки, но не суть? Или это вопрос вроде кто первым появился на свет: курица или яйцо? И кто из них кто, называется? - Девочка, мне почему-то кажется, что ты думаешь о каких-то глупостях, - вдруг сказал Учиха, сердито повернувшись к ней. В точку! - Вот еще! Я думаю о том, что нам делать… - Сакура гордо задрала подбородок. – И меня зовут Сакура – Харуно Сакура! - К чему это? - У меня есть имя, а вы все время меня девочкой называете! – надулась Харуно. Будто у них было время думать о такой чуши. – Вам понравится, если я буду вас называть «мужчина»? Или «мужик» – нравится?! На его властном лице лишь едва промелькнула какая-то ехидная эмоция. - «Господин» мне вполне подойдет. - Ах, «господин»… - Сакура поджала губы, упрямо глядя на мужчину. – Тогда я - ваша госпожа! По губам Мадары стремительно пробежалась озорная, но крошечная смешинка. Видно все еще думает: что эта букашка от него хочет? И это любопытство мешает ему раздавить ее. - Тогда… - негромко сказал Учиха и чуть склонился к ее лицу, шепча на ухо, - что желает моя маленькая госпожа? Вроде бы ясно, что он издевается, но Сакура-то что? Почему покраснела как свекла? Почему эта близость – нашептывание на ухо - смущает больше, чем даже поцелуи? Поцелуи… - она как-то виновато подняла на него взгляд. У Мадары определенно лучше получается, а вот ее неадекватное поведение вопит о том, что он прав, отказывая таким нестабильным и эмоциональным личностям как девушки давать право быть шиноби. Что и говорить, не получалось у нее сухо принимать факты ранений, а то и смертей тех, кого она знала. Вот только не все такие, есть и много отличных женщин-куноичи, хотя есть и так себе мужчины-ниндзя. Что правда: не стоит судить по одной-двум нестабильным всех остальных. Все индивидуально. Но Сакура уже куноичи и ей нельзя отступать. Именно по ней будут судить всех, потому что она уже не рядовая шиноби, а кто-то достигший вершины. Для некоторых удивительно, что ее имя звучит громче имен подруг, очень достойных воительниц - талантливых, с генетическим даром, с уникальными техниками клана. У нее только имена за спиной: родителей - безвестных гражданских; учителей – что ни имя, то гром; напарников, которых знает весь мир шиноби. Их имена очень известные, оглушающие, стоять рядом непросто, но она стоит и стоит с высоко поднятой головой, несмотря на все сомнения в себе – ведь пусть она все время чуть отстает от даровитых друзей, однако она все еще в этой погоне лучших и даже отставая будет бежать дальше. До сих пор она думала, что ей нечего стыдится. И вот… Сакура неловко спрыгнула из его рук и тут же потянулась к нему, встав на носочки и ухватила мужчину за щеки, притянув к себе лицо высокого Мадары. Ей ведь не кажется, что теперь почему-то он бережет ее. Куда-то пропали угрозы, слишком послушный, внимательный. А не знает ли он больше нее что происходит? Говорить открыто об этом не стоит, кажется, им вообще бы лучше не говорить, но слова сами лезут наружу. Она смотрит внимательно, изучая и глазами, и пальцами это суровое лицо… Хотя… не такое и суровое, скорее старающееся казаться бездушным. И правильно! Было бы очень странно, если бы вдруг Мадара стал шутки шутить и каламбурами похлеще отцовских сыпать. Тогда она со стыда вышла бы замуж за Майто Гая – все не так неловко будет. Пальцы Харуно изучают объект, проходятся по суховатой коже лица – может ему ее увлажняющий кремчик одолжить? Скоро кожа как наждачка будет – а ей еще с ним целоваться! Кошмар! ...О чем она только думает, но взгляд уже опустился вниз, смотрит на его губы, потом неуверенно на глаза. Странно… кажется раньше он был как-то… страшнее? Или может она не проснулась, но вдруг Мадара выглядит ничего такой симпатяшкой! Не Саске, но и то! Нет, в самом деле! У него ведь довольно правильная форма и черты лица, все как надо. Вероятно если бы не вел себя как король мира, тоже бы считался разбивателем сердец. Сакура совсем растерялась: ну почему она вообще думает об этом!? Почему ее мысли стали так сбивчивы и… тупы!? Время ли думать о такой чуши, когда, возможно, друзья предают ее веру в них? И опять же: Сакура была уверена, что они желают ей только блага, а черная дыра в сердце от одной только вероятности того, что они затеяли без ее разрешения разрасталась. Возможно ли, что друзья нашли только такой выход, чтобы снять эти правила с ее судьбы? Но тогда почему не обсудили все с Мадарой? Значит ли это, что ему угрожает гибель, если друзья, по мнению Харуно, сделают, что задумали? - Мадара-сама, - негромко произнесла девушка и всмотрелась в него. Она молча задавала ему эти вопросы, так терзавшие куноичи. То, что опасалась просить вслух, будто чтобы лишний раз не дернуть за струны угрозу для них двоих. А может только для него? Вряд ли ей угрожают. Если только она чего-то не знает. В конце концов их сопроводили в архивы и библиотеку храма. Сакура внимательно слушала настоятеля, какие свитки и как раскрывать. Часть их них была с печатями, часть не стоило открывать. Были тут и книги, но учитывая время жизни Мадары, Сакура сочла, что будет смотреть их, если ничего не найдет в свитках. Девушка сидела настороже, ей все казалось, что вот-вот на них нападут. Мадара же спокойно сидел рядом и тоже читал свитки. Отчасти их сидения в библиотеке храма ничем не отличалось от сидения в архивах Конохи. Разве что тут были более древние свитки, Сакура через раз вынуждена была складывать печати, чтобы открыть очередную древность. Она читала только те, которые относились ко времени Мадары и дальше. Хоть что-то может и проскочит. Хотя бы ниточка к ее ответам. Пока ничего толкового не попадалось, только некоторые любопытные факты свидетелей своего времени. - Эй, что это за битва? – Мадара показал ей на описание сражения легендарной тройки саннинов и главы Деревни Дождя. Сакура взглянула и вкратце рассказала – ведь в этом сражении была и ее сенсей Цунаде. Конечно рассказать Мадаре всё не вышло, нужно куда больше времени, которое вроде как оба – и он, и она, хотели потратить на что-то другое в своем времени. Любопытно, что его интересует абсолютно всё. В частности, где звучало имя Учиха – не только его, а каждого члена клана, кто хоть как-то смог выделиться. Он интересовался следом, который оставил не только он, но и его предки. Так они провели целый день. Единственное, их угощали обедом и ужином. Сакура устала, к тому же едва ли выспалась, информации в голове уже так много, что не понять – где же правда?! Может ли быть такое, что в самом деле она не здесь, а где-то там? К ночи девушка уже клевала носом, но ей было страшно заснуть. Может этого и добиваются – или все же это ее паранойя, что за ними следят? Затем, когда послушник провожал ее до спальни, Харуно словила его не то укоряющее, не то восхищенное лицо, когда молодой мужчина смотрел как нагло Мадара заходит в девичью комнату и закрывает дверь-ширму. Сакура не решается ложится. Пока она умывалась, пыталась уложить в голове все, что прочитала – ничего нового, только несколько неизвестных фактов. В основном она читала про битвы и сражения Мадары, в которых он прославился. Основание Страны Огня, формирование деревни шиноби и объединение двух сообществ. Сердце каждый раз екало от того, когда там мелькало имя Мито Узумаки – отчасти с надеждой о том, что вот теперь она и вычитает про эти правила и как их снять, отчасти вспоминался Наруто из-за фамилии соклановца. Она тут же думала о том, что всю эту «ловушку» для них с Учихой выдумала. Наруто, наверное, устал чихать от ее мыслей о нем… Только на блондине была особенная ответственность ее тайны и быть разочарованной им – это страшно. Она ведь восхищается Наруто, гордится, не смотря на его бесчисленные глупости. Может стоило чаще говорить об этом, но девушка боялась испортить его похвалами. К тому же: еще подумает что-то не то… А пока он единственный знает секрет Мадары, может не полностью, но все же когда дело касается заданий, полным тупицей Узумаки никогда не был. Скорее в битвах и сражениях он действовал безрассудно и оригинально, но уж точно неожиданно эффективно. Кажется, даже если бы она знала, что Какаши в курсе беды Мадары, она бы не так на него сердилась из-за возможной ловушки, чем будет сердиться на Наруто… Потому что он ее лучший друг… - Спи, хватит уже думать, - сказал Учиха. Харуно даже вздрогнула от неожиданности. Мадара взял свечу и потушил, а сам не спешил ложиться на постель. Она подвинулась к краю, давая ему место, но он все также сидел рядом с футоном, даже не снимая доспех. - Чего… чего вы не ложитесь? – пробурчала куноичи, нагревая лицо стыдом от того, что вообще ее это волнует и она не радуется. - И так нормально, - отстраненно ответил Учиха. А ведь он почти не говорил с ней с самого утра. За целый день несколько вопросов по текстам и все. Может… может он тоже что-то понял? Девушка села напротив его лица и, вглядываясь в него в сумраке комнаты, прошептала: - Сделайте тоже, что и вчера… - Нельзя говорить открыто, а им надо поговорить. Вчера была такая возможность, а она… Ведь ей как раз этого и не хватало – поговорить с ним о том, что она подозревает! А она о каких-то гендзюцу думала! Мадара медлил какой-то миг и уже навалился на нее, выпустив из нее неожиданно пошлый стон. Девушка вытаращилась на Учиху, упрямо глядя ему в глаза и пытаясь сердитыми бровями и алеющими щеками сказать: да не это, а гендзюцу! На его упрямых губах заиграла крошечная, но уже узнаваемая усмешка. Он смотрел так, будто она что-то такое наивное, но вместе с тем аппетитное. Видимо Мадара, как и все мужчины, не понимал намеки. Ее руки хлопнулись о его щеки с такой силой и властью, что теперь Учиха обиженно вытаращился на нее. - Покажите мне звезды, - процедила сквозь зубы Харуно, стараясь вместе с тем улыбаться. Если за ними следят, эту фразу можно принять за флирт, за начало более тесного контакта, что-то не для чужих глаз. Учиха словно стух, как-то уныло глядя теперь на нее, будто разочарованный. Сакура раздраженно закатила глаза: что ему надо? Она всего-то хотела поговорить с ним… И вдруг ее защекотал прохладный ветерок, мягкая трава в долине неторопливо прошлась по ее телу. Все изменилось, кроме ее положения. Учиха так и нависал на ней, а она лежала на спине, и все же взгляд не удержался и пробежался как мог по необъятной красоте далеких миров сияющего звездами бесконечного небосклона. - Красиво… Мадара тут же отстранился от нее, девушка выдохнула и села рядом с ним, с какой-то дрожью ощущая как прекрасна эта иллюзия и что ее в самом деле хочется считать реальностью. А если так, может Сакура всегда была для этого человека? Может на самом деле гендзюцу это вся ее жизнь в Конохе, которую милостиво показал скучающей возлюбленной ее мужчина? Она подавила ухмылку: слишком много думать порой вредно для психического здоровья. И пора уже обсудить насущные проблемы. - Хотела поговорить. Мне ведь не кажется, что за нами следят? – она сердито насупилась. Не хотелось выдавать своих друзей – получается она предает их, потому хотела сказать так, чтобы он просто был осторожен? - Разве? – без интереса спросил Учиха. Словно бы в самом деле обиделся, что она хотела посмотреть на эти звезды, а не те звезды, которые рождаются от тесного контакта любовной связи… - Как? Вы не заметили? – она с сомнением смотрела на его спокойное и кажется чуть разочарованное лицо. Неужели все же это в ее голове такой бедлам, что она выдумала эту слежку? И еще и друзей подозревает! Чувствуя себя как-то мерзко, она отчаянно водила взглядом по лицу Учихи, ища ответы на свои вопросы. Мадара не реагировал никак – кажется он просто скучал здесь. Значит это ее выдумка?! Вот тут уж точно впору запаниковать. - Ты ведь знаешь, кто я? – Учиха чуть придвинулся к ней, нависнув свой фигурой над ней и наполовину закрыв собой звездное небо. – Если говорю, что не о чем беспокоиться, значит не о чем. Верно. С таким как Мадара ей не стоит дергаться, хотя бы чтобы не мешаться под ногами. И все же… - Значит, я схожу с ума? – нервно и горько рассмеялась девушка. – У меня было такое ощущение, что нас окружили. Я даже подумала вы специально меня разбудили ночью, чтобы я была наготове и вообще… А вы говорите, что ничего такого… - Послушай… - Кажется он хотел назвать ее по имени, но передумал и вместо этого немного помолчал. – Почему ты волнуешься? - Да как же! А если они что-то задумали против вас?! – возмутилась его непонятливости Харуно. - И что? – негромко спросил безразличным тоном Учиха. – Разве это не твоя цель – освободиться от меня? - Да! – яростно крикнула куноичи. – Только не так! Мы до сих пор не знаем что будет, если я далеко уйду от вас! А если что-то произойдет, когда эти метры предела будут нарушены? Она понимала, что он озадачен ее беспокойством. Понимала, что ведет себя, мягко говоря, истерично, понимала, что логики в ее словах и действиях все меньше. Но не понимала, почему ему все равно, а ей нет. Разве что… она так достала, что Мадара сам вприпрыжку побежит сдаваться ее спасителям, лишь бы уже избавиться от нее. Сакура, поджав задрожавшие губы, отвернулась от мужчины: ей так обидно, что она одна переживает. И непонятно почему переживает: за его честь и имя беспокоится? Ну узнают люди, что Мадара стал бессильным призраком – переживет. Но нет, ей не хотелось, чтобы о нем говорили плохо, чтобы даже подумали, что могут посмеяться над ним. Конечно ей и не хотелось ни спать с ним, ни тем более ребенка делать. Вроде бы, если ее опасения не напрасны – всем будет лучше; их невольную связь обрежут и все свободно выдохнут. Только Сакура терялась от того, как ее стала волновать даже не собственная судьба, а что будет с ним. Если Мадаре не получится вернутся, там в его мире, в его время – что произойдет? Сенджу и другие кланы полностью поглотят или даже уничтожат клан Учиха? Родится ли потом Саске в том мире? И повлияет ли на него судьба предка? Неважно что, но Сакура виновата в том, что Мадара здесь. Она ответственна за него. И как бы этот Учиха не бесил ее – зла ему не желает и просто хочет вернуть его в целости и сохранности туда, где взяла – в его мир, в его время… Вроде бы посмотреть на него: ну о чем она думает, этот тип как-нибудь выкрутится. Только ведь: а вдруг то, что его нет в том мире ухудшит жизнь Саске, да и других людей, включая нее? - Сказал же: хватит думать, расслабься, - с легким раздражением повторил Учиха. - Это правда? – повернулась к нему Сакура. - Правда, что угроз нет? - Конечно. Как можно поверить? В ней все звенит от тревожности. - Эй, девочка, чего ты боишься? Разве когда рядом я можно чего-то бояться? – с ухмылкой спросил Учиха. Вот так самомнение. А ведь правда: зачем думать ей, если он не беспокоится? Да и его глаза видят лучше. Его скорость выше и точнее. Он во всем лучше, опытнее, умелее… Кроме поцелуев – им она его научила нецелованная Сакура. И все же сложно, потому что сердце было не на месте. Только ведь он в самом деле опытней, а еще ее совсем запутали эти иллюзии – может из-за этой каши в голове она все неправильно видит и чувствует? Надо и правда довериться Мадаре. Как ни крути, но он все же держится от своих желаний. И пока в самом деле не причинил ей вреда. На следующее утро их разбудил монах и с поклонами попросил: - Настоятель приглашает вас, Мадара-сама и вас, Сакура-сама, на церемонию посвящения послушников. Все очень надеяться, что вы почтите наш праздник своим визитом. Любопытство в Сакуре теперь стало больше, но она повернулась на Мадару – тот слегка качнул плечами, как бы говоря: мне все равно. Раз так, то они, конечно, пойдут. По дороге Сакура обдумывала что после взять в библиотеке почитать. Она пока не трогала особенных свитков. Насколько Сакура была предупреждена, в некоторых были запечатаны разные монстры и даже бедствия – они были под особенной охраной. Для родной Конохи Сакура и сама стала этим самым бедствием – когда-нибудь так достанет всех, что и ее могут запечатать. - Весело? – тихо спросил Учиха, следовавший за монахом, который вел их во двор, где обычно проходили тренировки, а сейчас собрались все для посвящения в монахи нескольких новичков. Она хотела ответить как-то едко, однако он озадачил и смутил ее тем, что вдруг его рука скользнула по ее руке и не просто взяла ее, а его пальцы как змеи юркнули между ее пальцев и крепко вжались в ладонь. Как это понимать? Что это значит? Девушка таращилась на мужчину, пока они шли, пытаясь прочитать его мысли и намерения. Зачем брать ее руку у всех на виду? Пусть не секрет, что они как бы пара, но все же в их обществе такие нежности не чересчур ли?! - Мадара… - прошептала Харуно. Мужчина повернулся и вдруг подмигнул ей со своим жутким оскалом демона на лице. - Просто хочу, чтобы все видели, что ты моя. Да какого!? Сакура поперхнулась от неожиданности и даже закашляла, когда они вышли всем на обозрение держась за руки. Она и хотела выдернуть свою руку, но он держал слишком крепко, к тому же этот жест ее бунта будет всеми наоборот более заметен, чем его. Их усадили рядом с настоятелем, и Сакура с любопытством стала рассматривать троих новых послушников – только один из них был ее возраста. Двое другие куда старше. Ей стало любопытно как они пришли к такому выбору? Может и ей стоит все бросить, сохранить остатки чести и уйти в жрицы? Будет целыми днями убираться в храме и приветствовать гостей… На ее губах заиграла крошечная улыбка и вдруг куноичи поняла, что Мадара так и держит ее руку – ну совсем ненормально. Не без труда Харуно выудила свою ладонь и ей даже показалось что-то необъяснимое – решительность – на лице мужчины. С одной стороны: так же суров и непреклонен. Сидит в своих багряных доспехах: кажется, его лицо будет таким же равнодушным, покажи ему тут стриптиз или танцы пивных животов. С другой – он хочет держать ее за руку… Началась церемония. Настоятель что-то говорил о важности принятия такого решения, о важности и долге служения людям и духам, о том как их путь освещает пути всех остальных. Монахи стояли смиренно, как-то похоже на друг друга. Ей даже показались они будто напряженными, а не радостными. Впрочем, Сакура не знала причин, которые привели их на этот путь, но ей казалось, что это дело добровольное и потому печали ни к месту. Или все же только казалось?! Монахи не только принимали новую должность, а проходили своего рода экзамен, показывая свои умения тела. Сакура первый раз присутствовала на таком мероприятии и потому с любопытством смотрела как монахи разбивали камни грудью, как проходили через огонь и многое другое. И это они не использовали чакру, а лишь закаленное тренировками и подготовкой к этому торжественному дню тело. В какой-то момент ей показалось, что в этих выступлениях должен быть победитель. Она с энтузиазмом поддалась вперед, неподсознательно болея за того, который помоложе: казалось старшие его чуть задвигают – плечами хотя бы. И вдруг какая-то вспышка, что-то из разряда краткосрочной остановки времени, где она успела поймать взгляд Мадары, который смотрел на нее внимательно и скалился – радостно так, но глаза совсем невеселые. Ее рука потянулась к нему и в тот же миг Сакуру будто крюком подцепило вверх. Так быстро, стремительно, что она лишь вытаращила глаза на Учиху и протягивала к нему руку в немом вопросе: ты же говорил, что не о чем переживать!? И почему он не шевелится, почему спокойно смотрит на нее, лыбиться и, кажется, будто… прощается?? Нравится ли ей ее стыдное положение? Нет. Нравится ли, что она вынуждена везде таскаться с Учихой? Нет. Нравится ли ей, что правила вынуждают ее делать вещи, которые так нелепы, стыдны, которыми она никак не может хвалиться? Нет. И все же, понимая, что ее домыслы не были ошибкой, понимая, что все правильно поняла изначально, теперь не могла понять нарастающего бунта в себе. Какого черта за нее решают, что ей, совершеннолетней, делать со своей жизнью?! Ямато крепко схватил ее деревянными лозами, стремительно подтягивая на рисованную птицу Сая, зависшей в воздухе над тренировочными полями Храма Огня, а Сакура с каким-то накатывающим отчаянием смотрела как Мадару окружила примерно сотня монахов, а еще клоны Наруто, вероятно где-то там и Какаши. Может Саске… Почему… почему он не двигается?! Она знала: захочет – сметет их как пыль. Там ее любимые друзья, но она переживала только за него, совершенно забыв, что сейчас, когда с каждой секундой разрыв между ними все больше – он не более чем призрак в ее мире. Ему ничего не угрожает, да и он не способен причинить вред ее друзьям. Но почему так страшно видеть как он становится все дальше от нее, и при всем том все еще скалится на нее, придурок… Сакура не понимала. Ее тянет вверх, Ямато крепко держит ее своей древесной техникой, а она тянет руку к Мадаре, и вдруг осознает, что по ее испуганному лицу вниз капают слезы. Мадара все дальше, уже прошли те несколько метров, когда она должна быть вблизи. Уже его окружили монахи и… и Какаши, и Саске и – куда больнее – Наруто… Может быть если бы не он, у нее не хватило бы сил; может быть, если бы не было Наруто, которому она, кажется, верила больше всех остальных. Если бы его не было, она бы не крикнула: - НЕТ!!! Мадара! – и тянула к нему руку, словно она как лиана Ямато потянется в сторону Учихи. Глаза такие жалкие, снова слезы, некое ошарашивание тем, что все так неправильно и в тоже время предсказуемо – она ведь догадывалась, чуйка шиноби сработала. Слезы капали вниз, Учиху окружили – все кончено? Что дальше? Все прочитанное ей за эти дни не дало результатов – кажется никто не счел нужным дать ответ несчастным 18-тилетним девушкам, которым не досталось отношений к этому возрасту. Может быть поделом Мадаре – заварил такую кашу и теперь пусть сам и расхлебывает? Нечего было окольными путями себе жену добывать! Такой важный и мощный лидер клана, а на деле трус, не умеющий и не желающий ухаживать за женщинами! …Перед глазами предстал его усмехающийся взгляд, его рука, стискивающая ее руку, его спина, оберегающая ее, его ладонь, протягивающая ей рыбку… Неужели это все, конец странной парочки? Сакура так не хотела. Она, в общем-то, сама пока не понимала, что хотела, ведь ее смятение вовсе не значит, что она приняла Мадару как мужчину для себя, только все не так. Люди не должны так расставаться, не должны быть насильно разлученными, чтобы ни было. - Шаннарооо! – девушка ухватилась за древесные лозы Ямато и дерево затрещало под ее пальцами, высвобождая Сакуру. Она видела краем глаза как к ней стремились новые силки, ее хотели запереть в какую-то клеть, но удар, второй и щепки полетели, а она продолжила падать, отбиваясь от техники Ямато и замечая, как несколько клонов Наруто устремились к ней. Ух, как она зла! Сакура уже не малышка, она может решать за себя, ей 18-ть лет, блин! Отпихнув от себя пару клонов Наруто, она яростно смотрела на все еще скалящегося Мадару внизу, окруженного монахами, читающими специальные запечатывающие сутры – по его телу ползли чернильные печати, его душу сковывали сильнейшие заклятья, а он лыбиться с нарастающим безумием в глазах, которые не сводил с нее. Как же бесит! Как же хочется угодить ему ногой в челюсть, чтобы уже перестал так малодушно себя вести. Сдался, чтобы облегчить ей жизнь? А он? Что будет с ним? Сакура Харуно падая на него, крикнула, что было сил. – Мадара, шевелись ты, чертов ублюдок!!!