Голос крови

      Он не может выдавить ни слова, потому что слишком напуган этой внезапной встречей глубокой ночью — и с таким незнакомым для него Мью. Потому что до этого момента Галф знал добродушного и приветливого лорда, доброго со всеми, а сейчас перед ним стоит совсем другой мужчина: холодный, собранный, отстраненный и… опасный. Нет больше мягкой улыбки и лукавого прищура глаз — только сталь во взгляде и напряженно сжатые губы.              — Так что ты тут делаешь, Галф?              Мью делает шаг вперед — просто шаг, чтобы подойти ближе, вероятно, чтобы видеть лучше в приглушенном свете, но Галф это воспринимает как наступление, атаку хищника, в глазах которого ему чудятся красные всполохи — особенно сейчас, в полумраке.              — Н-н-ничего, просто… — в голове роится куча мыслей, из которой он вытягивает первую попавшуюся. — Мне не спалось — решил взять книгу почитать, ты же сам говорил, что можно.              Да, он от волнения перешел на неформальное общение, но молодой господин как будто этого и не замечает, потому что продолжает медленно и бесшумно к нему приближаться.       Что там еще было в мифах о вампирах? Тихие и смертельно опасные воины?       Галф сейчас очень жалеет, что не спросил об этом. Но он не уверен, что ему бы сказали правду, потому что не в интересах вампиров делиться такими секретами с людьми.              — И что же ты выбрал?              Он не понимает, как это выходит, но этот вкрадчивый шепот сейчас звучит прямо возле его уха, заставляя мурашки бежать вдоль позвоночника, хотя еще секунду назад Мью стоял в паре метров от него, а теперь две руки ограничивают его подвижность, монолитно располагаясь по бокам от его тела. И Галф был бы рад отодвинуться и вообще сбежать на другой конец света, но почему-то не может даже пошевелиться, потому что имел неосторожность повернуть голову и посмотреть прямо в эти гипнотизирующие глаза.              Это не глаза двадцатипятилетнего мужчины, о нет…       В них острый ум, который нарабатывается не одно десятилетие.       И странная приглушенная боль той самой травмы, что случилась уже так давно, но до сих пор напоминает о себе иногда реальной, иногда фантомной занозой в сердце.       А еще угроза: скрытая, затаившаяся, но сразу сигналящая об опасности тому, к кому обращена.              Его голову дополнительно дурманит какой-то странный запах, что исходит сейчас от Мью. Да, это все терпкий аромат пота, что утром выбил его из колеи своей неожиданной притягательностью, но теперь тот смешан еще с каким-то странным, немного металлическим…              Он натыкается на вопрошающий взгляд Мью, который все еще сильно напрягает, но и вырывает из непрошенных мыслей:              — Что?              Галф явно в каком-то коматозе, потому что не слышал, о чем его спрашивают. Из головы вылетели все знания о том, как нужно вести себя рядом с вампирами, что нужно оставаться максимально собранным и спокойным, не показывать свое волнение или страх. Он сейчас может только нервно сжимать пальцами окольцовывающие его руки, ощущая бугристые мышцы плеч, и облизывать пересохшие от волнения губы, что явно является плохой идеей. Потому что глаза Мью становятся воистину черно-вишневыми — это почему-то заметно даже в полутьме, а взгляд — совершенно нечитаемым, но который по какой-то причине не отрывается от его губ.              Галф не знает, что случится в следующую секунду: лорд его укусит и выпьет всю кровь до последней капли или… поцелует, поглощая уже его душу.       И он не знает, какой из вариантов для него самый пугающий.              Но Мью неожиданно отстраняется как ни в чем не бывало и тянется правой рукой к полке, что находится прямо над головой парня:              — Тогда я рекомендую тебе эту книгу. Я отлично под нее засыпал в свое время: диалоги здесь просто убийственно скучные и однообразные.              И выходит из кабинета так же неожиданно, как и появился, оставив Галфа подбирать челюсть с пола и смотреть на “50 оттенков серого” в своей руке. Тот это сейчас серьезно? Мью читал эту книгу и… засыпал под нее?              Он не имеет счастья быть знакомым с этим бестселлером, но сестра все уши прожужжала о том, что это своего рода фанфик к “Сумеркам” с БДСМ-уклоном, поэтому Галф сейчас просто не знает, как реагировать на такую рекомендацию. То ли как на насмешку, то ли как на… предупреждение.              Но спать ему однозначно перехотелось, поэтому уже в своей спальне Галф ворочается и смотрит на этот злополучный томик, который он все-таки забрал к себе в комнату. Зачем? Спросите что-то полегче, но на тот момент его рука просто не смогла выпустить эту книгу и поставить ее на полку. А вдруг там есть что-то, что даст намек о… природе Мью? Тогда стоит все-таки взять себя в руки и изучить матчасть более детально.              Бессонной ночью он не готов вчитываться в сюжет, поэтому просто пролистывает выборочно: то в начале, то в середине, пытаясь понять, чем же эта книга зацепила его сестру и почему ее посоветовал Мью. Лицо его вспыхивает, когда на глаза попадаются строки о БДСМ-сессии главных героев. Читать о таком неловко, почти стыдно, но Галф почти заставляет себя закончить эти несколько абзацев, конечно же, не представляя на месте мужчины-доминанта лорда Суппасита с его властным и холодным взглядом.              С него достаточно!       Он захлопывает книгу со злостью, понимая, что его просто подразнили таким образом — не иначе, потому что ну не может такое литературное произведение использоваться для засыпания. Галф негодует, что его обвели вокруг пальца как маленького мальчика, но уж лучше так, чем реальный гнев молодого хозяина, который застал своего служащего глубокой ночью в кабинете отца.              Утро, традиционно, добрым не бывает, а сегодняшнее — особенно, потому что сон урывками — это такое себе удовольствие. Галфу стыдно выходить к завтраку, но другого варианта у него нет, поэтому все-таки выползает из своей берлоги и почтительно делает вай:              — Доброе утро, пи`Мью.              Да, делает вид, что не было ни этого панибратства, ни ночной напряженной сцены между ними, ни книги-насмешки. Его спектакль, видимо, поддерживают, потому что Мью абсолютно вежливо и расслабленно улыбается:              — Доброе утро, Галф. Как спалось?              Он давится омлетом, который уже начал жевать, потому что дежурный вопрос вызывает у него сейчас приступ смущения и желание спрятаться под стол:              — Спасибо, хорошо.              Твоими молитвами.              — Это отлично, потому что у нас сегодня много работы. Мне надо оформлять результаты исследований по своему проекту…              Но Галф уже почти ничего не слышит, потому что утыкается в новостную ленту в своем телефоне.              Этой ночью были жестоко убиты несколько человек в районе неподалеку. И, если судить по отсутствию подробностей и расплывчатым формулировкам, дело не хотят предавать огласке. И, вероятно, убийцу опять не найдут.       Как это часто происходит, когда подозревают вампира.       Но никогда не находят доказательств, поэтому случай записывают в “висяки”.              — … и нужно обработать много информации, поэтому я рассчитываю на твою помощь.              — А? — Галф поднимает голову, но все еще не может переключиться на текущую реальность из той, где его омыло ужасом леденящей душу жестокости по отношению к невинным людям.              — Ты меня слушал? — Мью как-то странно-внимательно смотрит на него.              — А, да, — он пытается вспомнить хоть какие-то обрывки фраз. — Исследование, обобщить данные…              — Да, так как мы с коллегами проводим исследования животных в разных районах страны, то материала будет очень много, впрочем, как и полевых вылазок.              Галф давится чаем, когда пазл складывается воедино.       Ночью Мью был одет как-то странно для дома: в какое-то подобие черного тренировочного костюма, который совсем не стесняет движения, но при этом не бросается в глаза.       Тот явно откуда-то вернулся и по пути заглянул в кабинет, потому что услышал, что там кто-то есть.       И тот запах… Теперь Галф понимает: от лорда Суппасита пахло потом и кровью, этот металлический аромат, что оседает на языке и заставляет желать прополоскать рот.              Он с ужасом смотрит теперь не на заголовки новостей, а на вампира, что вот так спокойно и безмятежно сидит возле него и попивает чай, рассуждая о каких-то исследованиях животных.       Животных.       Это так вампиры… называют людей??? Потому что считают себя высшей расой, а их — лишь кормом?              Тот замечает смятение парня, поэтому отставляет в сторону чашку и внимательно смотрит, переплетя пальцы перед собой и положив подбородок на руки:              — Тебя что-то смущает? Есть какие-то вопросы?              Наверное, он совсем без мозга. Или без чувства самосохранения, потому что абсолютно не думает, когда выпаливает:              — А этой ночью… Это тоже была вылазка для научной работы? Поэтому вы так поздно вернулись?              Мью молчит. Смотрит на него и молчит, с каждой секундой тишины добавляя все больше подозрений на чашу весов.              — Да, нужно было кое-что выяснить, поэтому мне пришлось внепланово выбраться и… понаблюдать. Изучить. Иногда такое случается — я уже привык.              — А каких животных вы исследуете? — Галф еле шепчет, сам поражаясь своей смелости.              — Тех, кто активен по ночам, — Мью как-то странно усмехается. — Но все идет к тому, что они могут выбираться и днем из-за… изменений.              — Изменений? — он может только повторять, потому что все больше убеждается в своей правоте.              — Да, можешь называть это эволюцией: выживают наиболее универсальные особи, которые не боятся днем показаться под лучами солнца.              Галф сглатывает комок в горле.       Ведь есть легенды о том, что вампиры боятся солнца — откуда-то они взялись… И теперь, когда эти существа полностью вышли из мрака ночи, они захватили этот мир.              Он почти с ужасом смотрит на Мью, думая о том, как обманчива может быть внешность: такой милый и адекватный снаружи оказался на самом деле… монстром? Который без тени сомнения убивает людей по ночам, но вот так прямо говорит о том, что скоро и свет дня ему не будет помехой.              — Да, работы будет очень много, — лорд по-своему понимает этот взгляд, — поэтому придется поднапрячься нам обоим. Я рад, что ты мне будешь помогать: вижу, что у тебя серьезный подход к процессу. Даже по ночам не можешь уснуть...              Галф автоматически кивает, а сам в этот момент лихорадочно пытается сообразить, что же ему делать дальше с полученной информацией.       И с этим внимательным взглядом, который дает понять, что ночное происшествие точно не забыто.       

***

      “Надо встретиться”.              Он отправляет сообщение и зависает над телефоном, ожидая ответа.              “Что случилось?”              “Думаю, что он что-то подозревает”.              “Почему ты так считаешь?”              “Я пытался его разговорить, но он все увел в сторону. Сделал вид, что ничего такого не происходит”.              “Ты думаешь…”              “Да, я думаю, что он знает”.              “Что планируешь делать?”              “Как мы и говорили: подобраться еще ближе и разузнать подробности. Максимально близко”.              “Ты этому обучался — я уверен, что ты справишься”.              Он откладывает телефон и утыкается в подушку.       Ему предстоят тяжелые дни.