Хочешь, я расскажу тебе как
Мне бывает весело
Без тебя уходить полетать.
Я люблю на карнизе сидеть,
Свои ноги свесив,
Ждать, когда перестать тебя ждать.
Вскоре Антон купил квартиру. Из нескольких наиболее понравившихся, он выбрал трёхкомнатную на тридцатом этаже за один миллион триста тысяч галактов. Этот вариант его привлёк тем, что у жильцов верхних этажей был выход на крышу. Там поверхность зонировалась и разделялась непрозрачными перегородками так, чтобы соседи не сталкивались друг с другом. Тоша сразу прикипел душой к этому месту и решил, что в тёплую погоду будет пить кофе именно здесь наверху, любуясь видом внизу и разглядывая облака сверху. В самой квартире одну комнату — самую большую, он сразу оборудовал под мастерскую. Две оставшиеся предназначались для гостиной и спальни. Ещё около ста тысяч ушло на покупку мебели. Собственную технику Антон забрал со съёмной квартиры. Выставка длилась в течение двух месяцев, и к её окончанию, все картины были успешно проданы. Таким образом у Тоши оказалось ещё два с лишним миллиона. Он даже слегка растерялся. Квартира и машина у него имелись, на что тратить? Ярослав покрутил пальцем у виска на этот вопрос. — Да уж! Проблема! Антон решил не заморачиваться. Раз в глобальном плане ничего не нужно, тогда будет просто тратить на всякие мелочи. Из значимого — он завёл домработницу Марию. Зачем корячиться самому, если можно нанять другого? Ярослав сказал, что следующую выставку организует ему через четыре месяца. — Да ну… — протянул Тоша. — Мне до чёртиков надоели все эти портреты с пейзажами. Скучно. Я соглашусь на выставку только, если смогу показать на ней что-нибудь необычное. Свой взгляд, — он мечтательно возвёл глаза вверх. Писать однотипные картины действительно надоело. Вот только при этом какой-то там «свой взгляд» он не придумал. Но раз уж Ярослав сам предлагает, не стоит отказываться. Кто знает, когда ему надоест бегать за Антоном. Нужно пользоваться возможностью, пока она есть: дают — бери. Фразу про «необычное» он бросил на удачу. Интересно было, во-первых, согласится ли Ярослав, а, во-вторых, что публика готова сожрать. — Можешь писать всё, что захочешь. Хоть абстракцию, хоть авангард, хоть модерн. Я тебя ни в чём не ограничиваю, — тут же заверил Ярослав. Тоша и писал. Он продолжал выполнять заказы из интернета, а в свободное время извращался, как только мог. Начал он с цветка вверх ногами: нежный белый бутон в прозрачном горшке, чуть присыпанный землёй, а корни наружу. Потом появился зелёный тигр в красную полоску с заячьими ушами. Потом девочка с алыми цветами вместо глаз и травой вместо волос. Вот на этом этапе Антон зацепился за цветы и добавил тигру на полоски мелкие лепестки. На следующей картине возник кактус, на каждой из колючек которого жило маленькое существо. На следующей — прозрачный человек, у которого вместо кровеносной системы располагались шипастые лианы. И так далее в том же духе. На последней картине был просто нарисован цветок по центру полотна. Причём именно нарисован: схематически и простым карандашом. Так, как дети рисуют: кружочек и овальные лепестки от него. Тоша откровенно смеялся и даже насмехался, работая над этими картинами, также, смеясь, назначил и цены: двести тысяч галактов за каждую, а за последний цветок пятьсот тысяч. Ярослав сначала не поддержал эту идею и призвал оставить стоимость такой же, как и в прошлый раз, то есть в два раза меньше. — Ты в меня совсем не веришь! — сделал обиженное лицо Антон. — Ну, и ладно, продам тогда весь этот хлам в сети за десять галактов. — Я верю, верю! — тут же пошёл на попятную Ярослав. — У тебя всё получится! Тоша великодушно его простил, но взял на заметку. К тому же у его поклонника в последнее время появился постоянный любовник, и тот всё чаще проводил с ним время. Однажды, когда Антон первым увидел всплывшее на телефоне Ярослава предложение от его мальчика приятно провести вечер, он внёс контрпредложение. — Ярик! Ты так много для меня делаешь, а я такой эгоист. Давай поужинаем где-нибудь вместе, хочу провести вечер вдвоём с тобой. — Конечно, солнышко! Я только за! Ярослав засиял, тут же перезвонил любовнику и сообщил, что у него другие планы. — Прости, — виновато сказал он Тоше. — Это ничего не значит. Просто мальчик для снятия физических потребностей. Антон заверил, что ничего не имеет против, но для себя решил, что нужно быть с мужчиной поласковее. По крайней мере до выставки, а после уж так и быть, можно и отпустить его. Тоша ведь понимал, что ведёт себя с Ярославом некрасиво. Так, как когда-то в колледже с Виталиком, только более масштабно. Поэтому он решил прекратить эти манипуляции и отстраниться где-нибудь через пару месяцев после выставки. Но это потом, сейчас же они ходили вместе на различные мероприятия и просто болтали. Мальчик для снятия физических потребностей постоянно названивал и пытался перетянуть внимание на себя, но у него ничего не получалось. Да, они продолжали видеться время от времени, но Ярослав перестал с ним общаться и перевёл в формат «трахнул-ушёл». Всё свободное время мужчина проводил с Антоном, радуясь, что тот охотно идёт на контакт. Всё было прекрасно, пока не наступила собственно выставка. Ярослав, как и в прошлый раз, сам стал куратором, он всё организовывал и оплачивал. Вернисаж снова был торжественным, хвалебным и многолюдным. Присутствовали почти всё те же лица, а речи стали ещё более восторженными. Тоша только диву давался, слушая, о великолепии и глубине данной экспозиции. Вообще-то, со временем ему и самому понравилось то, что изначально задумывалось, как придурь, но он и не думал, что кто-то станет всерьёз восхищаться подобным. По окончании торжественной части, Ярослав попросил ещё немного внимания и… сделал Антону предложение. Брачное. По всем правилам романтики. Со вставанием на одно колено, кольцом и признанием в любви. При куче народа и журналистах. Тоша на секунду оглох, и за это мгновение в его голове пролетело множество мыслей. Он слишком сильно сблизился с Ярославом в последнее время, и сам дал ему повод поступить именно так. А, может, наоборот, это Ярик сейчас пытается им манипулировать. Возможно, он посчитал, что в такой ситуации, на открытии собственной выставки, Тоша не посмеет отказать своему благодетелю? В принципе, в этом есть смысл. Если бы предложение было сделано приватно, Антон отказал бы сразу. Теперь он судорожно думал, как поступить. Если отказать, то он сразу станет персоной нон-грата среди арт-тусовки. Да наплевать, в принципе. Станет ли он чувствовать вину перед Ярославом? Нет. Тот взрослый мужчина, старше его на восемь лет и должен сам всё понимать. Тоша ему никогда ничего не обещал, наоборот, прямым текстом говорил, что не хочет и не любит. Да, они стали больше общаться, но всё это абсолютно платонически. С другой стороны, а почему бы и нет? Эта мысль уже приходила Антону в голову около полугода назад, но тогда он её сразу отмёл. Сейчас же откуда-то из глубин разума наперебой полезли аргументы «за». Тоша однолюб. Он это давно понял и смирился. Мимолётная влюблённость в Германа не в счёт, он забыл о бывшем любовнике через несколько дней. Значит, рассчитывать в абстрактном будущем на счастливую семью, ему не стоит. Провести всю жизнь одному меняя любовников? Уга, а в старости, как Потоцкий, останется только смотреть, как твоего любовника трахают другие. Не особо вдохновляющая картинка. Возможно, любящий и заботливый муж — это именно то, что ему нужно. В этом случае Ярослав — идеальный вариант. Лучше и не придумать. Антон ещё раз быстро прокрутил всё в голове и ответил: — Да. Я согласен, — и даже радостно улыбнулся. На лице Ярослава тут же отобразилась смена эмоций от облегчения до счастья. А потом был первый поцелуй и всеобщие поздравления. Костик, улучив минутку, шепнул Тоше, что он дурак, несмотря на то, что Марсель и говорит, что просто балбес. — На кой тебе этот Ярослав сдался? — Чтобы был хоть кто-нибудь, — ответил ему Антон, пожав плечами. Позже, Тоша с Ярославом отправились вдвоём в ресторан, отметить свою помолвку. — Ярик, у меня два условия. Они категоричны и обсуждению не подлежат. Первое: секс только после свадьбы. Можешь считать это придурью, можешь романтикой. Хочу во всех смыслах первую брачную ночь. Трахаться с женихом не хотелось, и Антон старался оттянуть этот момент по максимуму. — Хорошо, — вздохнул Ярослав. — Но я могу тебя трогать! — Ладно. Второе: никаких измен начиная с этого момента. Я в курсе, что и высшее общество, и богема считает нормой иметь связи на стороне, но это не для меня. Поэтому сразу предупреждаю, чтобы это не стало для тебя сюрпризом. Узнаю об измене, тут же подам на развод. Не прощу. Тоша демонстративно достал телефон и набрал Ника. — Детка, всего тебе наилучшего. На этом наше общение завершено, не беспокой меня больше. В качестве утешения перечислю пятьдесят тысяч. Пока. Ярослав торопливо последовал его примеру и тоже отшил своего любовника. — Договорились, никаких измен. Но мы завтра же подадим заявление в ЗАГС. Свадьба будет через месяц! Всё по высшему разряду! — Ярослав вдохновенно говорил и жестикулировал. — Журналисты уже в курсе, значит завтра об этом будут знать все. Нужно составить список гостей, выбрать место… Так, лучше я найму организатора. У тебя какие пожелания? — Я всецело доверяю твоему изысканному вкусу, — ответил Антон. Дальше понеслась круговерть подготовки, а Ярослав ещё больше окружал Тошу вниманием. Хотя, казалось бы, куда уж больше. Однако! Он каждый день дарил Антону цветы. Приносил сам, а, если не успевал, то заказывал через доставку. У Тоши вся квартира была заставлена букетами. Их не было только на крыше, но там царила воздушно-медитативная атмосфера. Антон каждое утро начинал с чашки кофе под открытым небом. В холодную погоду выпивал её быстро и уходил, в тёплую мог часами зависнуть, глядя в небесную синь. Неожиданно Тоше стало некомфортно из-за отсутствия секса. С Ником он привык к регулярному траху четыре-пять раз в неделю и теперь страдал. Через неделю, после самим собой же придуманного целибата, он нашёл свой старый вибратор и почти каждый день развлекался с его помощью. Так же неожиданно стало приятно ощутить его внутри себя. Снизу Антон не был уже года два с лишним и теперь ловил подзабытый кайф. Для остроты фантазий, он представлял Ашели. А зачем мудрить, если возбуждает именно этот мужчина? Портрет Тоша повесил на стене в спальне и, развлекаясь с вибратором, неотрывно смотрел на него. Ярослав стал более активно, чем обычно лапать его. Если раньше он только мимолётно касался спины или ягодиц, то теперь мог прижаться сзади и откровенно тереться членом о задницу. — Жду не дождусь, когда же я уже буду в тебе, — шептал он потираясь и вдавливая Тошу в стену или лёжа на нём на диване. — Ну же, поёрзай. Антон двигал задницей и тоже тёрся в ответ о стояк Ярослава. Обычно он быстренько прерывал это действо и лишь однажды сжалился и позволил Ярику кончить в штаны, вжимаясь в него. Это было забавно. Хотелось, чтобы так продолжалось и дальше: заводить, но не давать. Такое обожание льстило, и Тоша был почти счастлив. До тех пор, пока за два дня до свадьбы утром не раздался звонок в дверь. Антон как раз сидел на крыше и любовался летящими в небе птицами. Пришлось спускаться и открывать. Он не поверил своим глазам и даже попытался захлопнуть дверь, но подставленная нога не дала ему это сделать. — Где твои манеры, карамелька?! Неужели не рад меня видеть? Ашели совсем не изменился за все эти годы. Вот ни капли. Глаза… Тоша помотал головой, силой вырывая себя из той пропасти, в которую он с грохотом летел. — Не рад! — зло ответил он. — У тебя завелась дурная привычка, появляться раз в несколько лет на пять минут! — Ты больше мне не улыбаешься. Правда не рад? — Ашели пристально вглядывался в его лицо. — А ты проверь, чего спрашивать-то? Ахалай, махалай и всё такое. Посмотри в моей голове. — Нет, Тоша. Я больше не полезу в твой разум. Это изначально было неправильно, а теперь тем более. — Тогда придётся поверить на слово! Как ты там у меня спрашивал при прошлой встрече? Можешь ли ты мне чем-нибудь помочь? Спроси ещё раз. — Я могу тебе чем-нибудь помочь? — послушно спросил Ашели с лёгкой грустью в голосе. — Да! — рявкнул Антон. — Исчезни из моей жизни и больше никогда не появляйся. Ни на пять минут, ни даже на шесть! — Молодец. Теперь я вижу, что ты повзрослел и отрастил зубы, — Ашели чуть улыбнулся правым уголком губ. — Инстинкт самосохранения, правда, так и не нашёл, но это ничего. Не всё сразу. Антон зашипел сквозь зубы. — Просто уйди и пообещай, что больше не появишься. Никогда! — Ты забыл, с кем разговариваешь, карамелька, — кажется, Ашели веселил этот разговор. — Я по-прежнему нехороший дядя и сделаю так, как сочту нужным. Впрочем, ладно. Рад был повидать, поздравляю со скорой свадьбой, желаю счастливой семейной жизни и всё такое. Пока! На этом Ашели развернулся и просто ушёл, не дожидаясь ответа. Захлопнув дверь, Тоша отстранённо подумал, что эта их встреча заняла от силы минуты две. А дальше он пошёл крушить вазы и методично ломать цветы. Некоторые из них были с шипами, и вскоре по пальцам потекла кровь. Антон разглядывал её и пытался осознать, что он только что сделал. Он выгнал человека, по которому так сильно скучал. Зачем? Это недоумение перебивалось уверенностью в том, что, если бы Ашели сам не захотел, то хрен бы у Тоши получилось его хоть с места сдвинуть. Но он мог бы побыть здесь хоть чуть-чуть дольше! А что потом? А ничего, потом он бы всё равно ушёл. Антон решил, что всё сделал правильно. Решил и продолжил кромсать цветы и бить вазы. Разгромив всё вокруг и, стоя среди осколков, обломком и истерзанных бутонов, Тоша подумал, что из этого мог бы получиться отличный сюжет для картины. На этом он истерично расхохотался и хохотал до тех пор, пока смех не перешёл в слёзы, а слёзы в свою очередь в звенящую пустоту — в голове, в мыслях и в душе. С этой пустотой Антон вернулся на крышу и впервые за всё время посмотрел вниз. Рядом с его домом располагался парк. Тоша с детства ненавидел парки в принципе и высокие деревья в частности. Вход в его жилище располагался с другой стороны, а вот вид с крыши как раз представлял обзор на зелёный массив. Когда Антон покупал квартиру, то думал о том, что пора избавляться от детских страхов, однако, на деле он каждый день смотрел именно вверх или прямо перед собой. Теперь Антон смотрел именно вниз на парк. Сверху он казался большим пятном, зелёным облаком. Одним из множества подобных по всему миру. Одним из собратьев того самого, в котором когда-то давно затерялись следы Тошиных родителей. Пришла мысль о том, что, может, это и неплохо, пойти и потеряться где-нибудь навсегда. Сзади раздался испуганный вскрик, и Антон заторможенно повернул голову. Пришла домработница. — Батюшки святы! — Мария всплеснула руками. — Что случилось?! Вызвать Вам скорую? Полицию? На Вас напали? — Ничего не нужно, — Тоша отвернулся обратно к парку. — Это просто перфоманс. Не заморачивайтесь, уберите тут всё. Мария ушла с крыши, но вскоре вернулась с бинтом и перекисью. — Перфомансы-фигомансы, понапридумывают! — ворчала она, обрабатывая пораненные руки Антона. — За мнение я Вам не плачу! — резко оборвал её Тоша. — Поэтому будьте любезны работать молча. Он снова погрузился в созерцание парка и воспоминания: улицы, полиция, добровольцы, морги, дед. — Антон! — раздался очередной возглас спустя неопределённое количество времени. — Мне позвонила Мария! Ты в порядке? Что произошло? Ярослав крышу не любил и не одобрял Тошино стремление вечно торчать на ней. Но сейчас он присел рядом и обеспокоенно смотрел. — Ни-че-го, — медленно по слогам ответил Антон. — Оставьте меня все в покое. — Солнышко… — Ярослав придвинулся ближе и притянул Тошу к себе. — Не трогай меня! — взвился Антон. Он вывернулся из объятий и вскочил на ноги. — Убирайся, Ярик. Насовсем убирайся. Свадьбы не будет, — сказал он уже спокойно. — Да, что с тобой?! — Ярослав тоже вскочил. — Ааа! Это, наверное, предсвадебный мандраж, да? Всё будет хорошо, милый. Не волнуйся! Послезавтра мы распишемся и… — Похоже, что я волнуюсь? — холодно с кривой усмешкой спросил Тоша. — Ни капли. Мне вообще всё равно. На свадьбу и на тебя. Ярослав смотрел на него и хватал ртом воздух. Он явно растерялся и не знал, как себя вести. Постепенно он пришёл в себя и сжал кулаки. — Чего тебе не хватает, придурок? Бегаю вокруг тебя, как собачонка уже не первый год! А ты всё выёбываешься! Что тебе нужно? Денег? Больше выставок? Популярности? Что?! — мужчина вновь заорал. — Мне нужно остаться одному. Прости, Ярик, мне не следовало принимать твоё предложение. — Неблагодарный мальчишка! — сузил глаза Ярослав. — Да ты хоть понимаешь, что, если сейчас же не извинишься, то на этом твоей карьере конец?! У тебя больше никогда не будет выставок, уж я об этом позабочусь! Обещаю! — Как скажешь, — равнодушно отозвался Антон. — Значит пойду на улицу шаржи рисовать. На кусок хлеба по-любому заработаю. — Ты хорошо подумал, Тоша? Осталось всего два дня, зачем портить себе жизнь какой-то тупой истерикой? — Где ты видишь истерику? — вопросом на вопрос ответил Антон. — Это именно взвешенное и правильное решение. Мне нравилось ощущать твою любовь, но сам я совершенно к тебе равнодушен. — Что ж, ты сам так решил. Потом не плачь. Ярослав отвернулся и пошёл к лестнице с крыши. У спуска он остановился. — Сколько ты хочешь за секс? Давай, Тоша, назови цену, не стесняйся. Я готов заплатить очень дорого. За всю ту нервотрёпку, что ты мне устраивал всё это время, я должен хоть разок тебя получить. Или давай так! Ты прямо сейчас даёшь мне, а я за это не мешаю твоей дальнейшей карьере. Помогать, разумеется, тоже не стану. Просто буду нейтрален. — Нет. — Глупо, очень глупо. Но, несмотря на это, я всё ещё люблю тебя. Если вдруг передумаешь насчёт свадьбы, звони. Я буду ждать. На этом Ярослав ушёл, а Антон позвонил журналистке Марго Павловской и сам сообщил об отмене свадьбы. Марго горячей новости обрадовалась и всячески допытывалась до причин. — Всё банально. Я не люблю Ярослава, а он хороший человек и не заслуживает такого. Я благодарен ему за всё и надеюсь, что он ещё встретит в жизни нужного человека. — Значит это ты был инициатором разрыва? — уточнила журналистка. — Да. На самом деле Тоше было всё равно, но он понимал, что так нельзя и сделал над собой усилие, чтобы пожелать бывшему жениху счастья, хотя бы через прессу. Марго выпустила эту новость в тот же день, и на Антона обрушился шквал негатива от прессы и разнообразных деятелей искусства. Те, кто ещё вчера пел ему хвалебные дифирамбы, теперь называли бездарностью, самовлюблённым выскочкой, серостью и посредственностью. Поддержали его лишь Марсель с Костиком. — Ну и правильно, я сразу спрашивал, зачем тебе этот Ярослав сдался, — ободряюще говорил Костик. — То, что тебе на него параллельно было очевидно. Плохо, что он теперь палки в колёса ставить будет. — Помни, что ты всегда можешь придти к нам, — говорил Марсель. — Если будет плохо, можешь хоть насовсем переселиться. Дом большой, места всем хватит. Устроим с удобствами. Ты не один! Вечером Ярослав прислал сообщение, что он очень разочарован, но, несмотря на это, выставка останется на месте и простоит до конца оговоренного ранее срока, то есть ещё три недели. Написал, что желает Тоше в последний раз насладится показом. Сарказм послания был очевиден. Антон искал новую цель. Он снова потерялся в жизни и снова нуждался в зацепке. Иначе — мысли, от которых хочется шагнуть куда-то в сторону парка. Думать об Ашели было невозможно. Совсем. Слишком больно, слишком безнадёжно. Поэтому, дабы отвлечься, он решил пойти по пути наименьшего сопротивления и заняться шумихой вокруг своего имени. Чёрный пиар — тоже пиар. Почему бы не попробовать новую стезю? Его теперь все осуждают, значит, нужно сделать так, чтобы это было интересно. Тоша как раз раздумывал над тем, что бы сделать, но не успел. В сети появилось шесть видео, где Ярослав трахается с разными мальчиками. Откуда журналисты их откопали — неизвестно, но на каждом из них стояли даты съёмки: последние три недели, то есть уже после того, как он сделал Антону предложение. Сначала Тошу это задело, а потом он злорадно ухмыльнулся: «Ну, и кто теперь мудак?» Когда ему вновь начали задавать вопросы журналисты, он печальным голосом подтверждал: — Да, узнал про измены, вот и отменил свадьбу. — Не сказал, потому что не хотел порочить Ярослава, всё-таки он очень много для меня сделал. — Я очень подавлен, но я это переживу. Сам Ярослав тут же вновь примчался в гости. — Это всё ничего не значит, Тоша! Просто секс. После свадьбы это бы сразу прекратилось. Прости! Давай забудем и начнём всё заново! Я обещаю, что… — Я тебя предупреждал, Ярик, что измену не прощу. Не о чём говорить! — Антон задрал подбородок и мотнул головой на дверь. — Ты сам во всём виноват! — кажется, у Ярослава сдали нервы и он заорал. — Я не могу месяц обходиться без секса! Если бы ты не ставил таких условий, ничего бы и не было! — Окей, я виноват и на этом точка. Вали. Вот таким образом Антон из того, кто подло бросил заботливого и любящего жениха, превратился в преданного и обиженного страдальца. Его даже пригласили на парочку телевизионных шоу, на которых участники, заламывая руки, обсуждали темы измены и доверия. А потом ещё на парочку уже с другими тематиками, но не менее душещипательных. Сначала он был участником, потом его «повысили» до эксперта. Рисовать он при этом не перестал, цены оставил, как и прежде, по двести тысяч за картину. Все произведения с выставки были успешно проданы. Даже дурацкий цветочек за пятьсот тысяч. В итоге он получил свыше четырёх миллионов галактов. Тоша купил новую машину и теперь к массивному джипу у него добавился аккуратный спорткар. Он писал картины, мотался по шоу, общался с поклонниками в сети. Всё складывалось слишком просто. Настолько, что Антон сходил с ума сам и трепал нервы окружающим. Он мог нагрубить официанту в ресторане, наорать на гримёра в студии или устроить на пустом месте скандал в спа-салоне. Журналисты стали писать, что он зазвездился. Может, от части так и было, но основная проблема всё-таки была в подавляемых эмоциях. Тоша старался не думать ни о чём плохом и закрыться наглухо, но, чем дальше, тем сложнее было сдерживаться, поэтому порой негативные эмоциональные всплески спонтанно обрушивались на ни в чём ни повинных случайных людей. В какой-то момент он понял, что снова полгода обходится без секса. Вспомнилась мысль о чёрном пиаре, и Антон, не долго думая, написал на своей страничке в сети сообщение, что ищет любовника. Он объявил конкурс сроком на месяц, как раз к своему следующему дню рождения. Задал желающим поучаствовать параметры: тридцать-сорок лет, брюнет, смуглый, тёмные глаза, спортивное телосложение. Первый этап отбора исключительно по внешнему виду на фото, второй на личном свидании. Часть журналистов тут же записали Тошу в шлюхи. — С чего бы? — парировал Антон. — Я никому не продаюсь и никого не покупаю. При моей занятости, мне некогда искать любовника. В сети это сделать проще всего. Финансовый вопрос тут вообще роли не играет. Заявок пришло столько, что Тоше пришлось нанять помощника, который бы на начальном этапе отсеивал неподходящих по указанным параметрам претендентов. У тех, кто подходил, он копировал фото из сообщений в одну папку, а Антон потом их просматривал. Из всех Тоша отобрал для второго этапа двоих. Оба, как и хотелось, спортивные брюнеты. Одному тридцать два, другому тридцать шесть. Один бармен, другой юрист. Один актив, другой пассив. После свиданий Антон выбрал актива бармена Лёху. Лёха был загорелым, с тёмными до лопаток волосами и серыми глазами. Увидев его первый раз, Марсель сказал, что это блеклое подобие Ашели. — Ну, так это ты меня вдохновил, — не стал отпираться Тоша. — Зачем изобретать велосипед, если мне нравится именно такой типаж внешности? К тому же сходство очень отдалённое: оттенок кожи совсем не тот, цвет и длина волос тоже, про глаза и говорить не стоит. Но в целом… У тебя же получилось переключиться с Кости на Костика, вдруг и мне повезёт! — Что ж удачи, — вздохнул Марсель. На свой двадцать восьмой день рождения Антон, прихватив с собой Лёху, улетел на неделю на южный курорт, где они почти не выходили из номера, яро трахаясь. Лёха оказался очень еблив, и, даже после возвращения в столицу, он почти каждый день забегал к Тоше, чтобы потрахаться. Портрет Ашели в спальне он видел, сходство в образах уловил, но лишь хмыкнул: — Дрочишь на пчёлку перед сном? Я не против. Можешь даже стонать его имя, если хочешь. Главное, что попку ты подставляешь мне. Антону в сети периодически писали, что Лёха помимо него трахается ещё и с посетителями в баре, в котором работает. Его это мало волновало. Главное, чтобы он удовлетворял Тошины потребности. А он удовлетворял. Более чем. Антон ещё никогда не занимался сексом так много и чувствовал себя озабоченным подростком. Если у Лёхи при этом хватает сил трахаться ещё с кем-то, то ради бога. Через два месяца Тоша почувствовал, что выдохся. Ежедневный секс с неутомимым любовником стал напрягать. — Постарел ты, видимо, Антон! — сказал он сам себе, после очередного марафона. Вот только Лёха был на четыре года «старее», и это не мешало ему быть таким активным. Какая, впрочем, разница какой возраст, темперамент у всех разный. После этого осознания Тоша пригласил Лёху в ресторан и даже купил ему подходящую случаю одежду. Хотелось сделать красивый жест на последок, ведь парень явно не бывал в таких местах: не его уровень. Его предел бары и дешёвые кафешки. Поужинать, ещё разок трахнуться и тихо мирно разбежаться. Во время ужина Антон заметил, что его спутника пожирает глазами одна из дамочек за соседним столиком. Лёха это тоже увидел. Он старался при Тоше вести себя прилично, но глазами в сторону женщины нет-нет да косил. — Такс, — Антон легко хлопнул ладонью по столу. — Я в любом случает собирался тебя сегодня бросить. Думаю, сейчас самый идеальный момент. — Что? Почему? — переполошился Лёха. — Я тебе надоел? — Да, ты мне надоел. — Тоша расплатился по счёту и улыбнулся. — И не надо сцен, для тебя всё сложилось удачно. Иди, не заставляй женщину ждать. Порадуешь мамочку, как следует, и она тебя приголубит. На этом Антон поднялся из-за стола и покинул ресторан. Он был даже рад, что обошлось без прощального секса. На выходе его окликнули. — Что даже не поздороваешься? Ну, конееечно, ты теперь звезда! Тоша обернулся и узнал в стоящем на входе охраннике своего бывшего одногруппника и поклонника Виталика. — Почему же не поздороваюсь, поздороваюсь. Не заметил тебя. Здравствуй, Виталик! Парень за эти годы ещё сильнее раздался в плечах и стал совсем громоздким. — Неужели, для того, чтобы стоять на входе, нужно было учиться четыре года в художке? — Не все же готовы подставлять зад сначала за бабки, а потом за выставки! — вызверился Виталик. — И, что я только в тебе нашёл тогда? Сейчас смотрю и удивляюсь. — Не все, — с широкой улыбкой согласился Тоша. — Кто-то предпочтёт блюсти честь и открывать всю жизнь двери более успешным. Да ладно тебе, — он улыбнулся ещё шире. — Кто старое помянет! Ты до скольки сегодня работаешь? Может, пересечёмся после? Я готов загладить своё плохое поведение. Обещаю исполнить все твои эротические фантазии! Ой, ты же сказал, что я тебе больше не интересен… Что ж, жаль, прощай, Виталик. Антон развернулся и пошёл к машине. — Стой! — крикнул Виталик. — Давай пересечёмся! Я освобожусь через два часа. Давай… Тоша захохотал на всю улицу так, что на него стали оборачиваться, идущие мимо, случайные прохожие. — Забудь, — сквозь смех выдавил он. — Просто хотел проверить, действительно ли ты меня больше не хочешь, или это в тебе желчь и зависть говорят. Проверил. Ты всё такой же лох. Бывай, Виталик! Под злобным взглядом Антон сел в машину и уехал. Хотелось просто отдохнуть и отоспаться одному.