♪Borders – Kalandra♪
***
Олимп. 24 года назад.
— Титаны не оставляют нам шансов. Их армия настигнет наши врата с минуты на минуту, — Зевс с трудом выстраивал последние ментальные стены вокруг вершины Олимпа. Центральный портал был почти открыт. У Аиды оставалось всего несколько секунд, чтобы воссоздать путь на Землю. Когда-то давно, в глубокой древности, на Земле была выбрана небольшая территория для опасных случаев и непредвиденных ситуаций. Если Олимпу грозили трудности, то любое божественное существо могло бы безопасно укрыться в в том самом опечатанном рунами месте. Сейчас на той территории располагался Нью-Йорк. Сейчас туда и держали путь Боги в надежде найти укрытие. Территория безопасности была создана на специальных условиях и сохраняла бессмертие всех богов, но туда нельзя было попасть, имея при себе силу. — Быстрее, — крикнула Аида, указывая на огромный пьедестал — руну в виде Спирали в центре вершины Олимпа. — Вы должны оставить свою божественность в руне. Иначе портал не пропустит вас на Землю. Друг за другом, Боги подходили к пьедесталу, стараясь не создавать панику. Спираль высасывала эфир каждого и только после этого пропускала Богов к Аиде. Первой была Афродита. — Иди, скорее, — женщина удерживала портал, несмотря на тяжесть, скопившуюся в теле в связи с последними месяцами беременности. За Афродитой был Дионис, Геката, Аполлон. Персефона. — Брось это дело. Идём со мной, Аида, тебе нельзя тут оставаться, — Персефона положила ладонь на плечо женщины и взглянула на неё глазами, полными надежды. — Я не могу бросить портал, — она покачала головой, — только не сейчас... — Забудь о них, подумай о себе хоть раз, — Персефона потянула её за собой. — Нет. Тартар открылся из-за меня! Титаны на свободе из-за меня! — Аида остановилась, — Иди. Я скоро буду. Но девушка была непреклонна. — Аида! — Иди, — богиня резко толкнула Персефону к порталу, наблюдая, как свет Земли поглощает её. В её глазах будто бы растворялась надежда на счастливую жизнь. Здесь. В этот момент. — Встретимся внизу, — её шёпот расстворился во тьме. Никто не мог удерживать оборону, кроме Зевса. Никто не мог сдерживать портал, кроме Аиды. Только дети истинного Бога и представителя одного из Титанов — Кроноса обладали столь большой силой. Но кто они против него в столь непростой битве? Каким образом они могли противостоять своему отцу и остальным Титанам, равным ему по силе? У них не было иного выбора, кроме как попытки укрыться в Нью-Йорке, чтобы выстроить стратегию там. Титаны надвигались на Олимп слишком быстро, они желали поскорее занять свои законные места на вершине и уничтожить всех своих детей — Богов во имя справедливости, ведь когда-то именно Боги заточили их в Тартаре и держали взаперти несколько сотен веков. Через портал проникло ещё некоторое количество Богов перед тем, как Аида услышала хруст защитной стены, которую удерживал её брат. — У нас остались считанные секунды! — бросил Зевс перед тем, как выпустить последние силы для поддержания защиты, а после, опустив руки, подбежал к сестре. — Уходи, Аида, тебе нельзя здесь оставаться. Он кивнул на её живот и нахмурился. — Титаны смогут использовать твоего ребёнка в своих корыстных целях. Тем более если они узнают о его силе! — Я не брошу тебя, Зевс. Здесь осталось ещё слишком много Богов! Каждый из них в опасности из-за меня! — Аида, — он схватил её за локоть и притянул к себе, не теряя зрительного контакта. — В опасности окажется весь мир, если твой ребёнок попадёт в руки Кроноса, — его устрашающий шёпот поселил в сердце женщины беспокойство, отчего осознание проникло в её разум тёмной пеленой. Сила Зевса вытеснила божественность сестры, направляя её в спиральную руну. — Цербер защитит тебя на Земле, — он кивнул на парня, который подошёл к Богине. Лишь его глаза помогли ей узнать в нём собственного помощника, который в образе трёхголового пса постоянно защищал её в подземном царстве. Спрятав божественную силу в руне, он стал выглядеть иначе, уподобился людям. — Пора отправляться, — проговорил молодой парень. Внезапно прозвучал взрыв, сопровождавшийся громом и молнией. Аида вздрогнула. Врата открылись. Отовсюду слышались обеспокоенные крики Богов, но Зевс лишь слабо кивнул и подтолкнул её к закрывающемуся порталу. — Я верю, что когда-нибудь Олимп вернётся в наши владения. Я всё ещё верю во вторую часть пророчества. Это были последние слова, которые она услышала перед тем, как Цербер утащил её за собой, а перед глазами появился яркий свет, заставивший женщину зажмуриться, после чего она открыла глаза в совершенно новом месте, незнакомом и странном, где ей пришлось выживать и подстраиваться под его собственные правила. Где ей удалось родить сына, которого Аида, не раздумывая, назвала Эдрианом. Он единственный мог расти в этом мире, ведь не был изначально Богом, в то время, как другие совсем не менялись, поэтому чаще перемещались в Нью-Йорке, зная, что если вдруг покинут его, то, скорее всего мгновенно состарятся и умрут. Они не знали, что происходило с оставшимися на Олимпе Богами. Не знали, что им пришлось пережить. Титаны не убили их, выбирая наиболее сильное наказание. Они держали их в темницах Олимпа на самой вершине, выпуская лишь для того, чтобы поглумиться и заставить прислуживать. Многие из оставшихся Богов мечтали о смерти. Но это было невозможно. Как и возвращение Богов на Олимп. Все ждали исполнения второй части пророчества, но никто не знал, когда именно оно свершится. Это и стало их надеждой, растянувшейся на года.***
Олимп 4 года назад.
— День равноденствия, Зевс, — из соседней темницы послышался хриплый голос брата. — День равноденствия! Тихий выдох наполнил каменную темницу, полную божественной запёкшейся крови. — Это уже двадцатый день равноденствия, Посейдон, — обессилено прошептал Зевс. — Больше я не верю в пересечение солнца и луны. Я не верю, что сила равновесия принесёт нам обещанную Светлую. Я не уверен… — Но пророчество… — Пророчество может ошибаться! — он с трудом повысил голос и сел, прижимаясь спиной к каменной стене и наблюдая за туманной погодой через маленькое решётчатое окно. — Не в этот раз. У нас должен быть шанс! — Шанс, — протянул громовержец, усмехаясь. Пророчество гласило о звезде, которая придёт к ним в виде яркого луча света на пересечении луны и солнца в день равноденствия. Она уничтожит тьму на Земле, уничтожит порождение мрака и тёмных сил. Её спасение будет подарком, во всём мире воцарится свет, именно она вернёт эфир Богам и воссоздаст равновесие. И имя ей будет — Светлая. Он грезил пророчеством днями и ночами, осознавая, что в это время его племянник бродил по земле. Громовержец не мог смириться с мыслью, что дитя мрака и тёмных сил — Аиды и Танатоса — был главной причиной его заточения. Он прекрасно знал, что племяннику суждено уничтожить весь мир, присоединиться к Титанам, опустить на людей тьму. Зевс знал, что находясь на Земле без божественности он был безопасен, но стоит мальчику лишь ступить на территорию Олимпа, всему настанет конец. Бог приложил голову к стене и закрыл глаза, как вдруг ощутил непонятное тепло, коснувшееся его лица вместе с лучом солнца. Он с трудом поднялся на ноги и подошёл к маленькой решётке, всматриваясь в то, как тучи и туман расступались перед сливанием лучей солнца и луны, которые как будто принесли звезду. Такую яркую, что невозможно было не закрыть глаза. Внутри Зевса всё сжалось от волнения и предвкушения исполнения пророчества. В один момент пьедестал — руна, хранящая всю божественность, разрушилась от мощи света. Спираль пришла в действие, охватывая опускающуюся вниз звезду и закружилась с ней в танце. Звезда же, забрав то, что ей требовалось, градом опустилась на Землю, принося за собой и проливной дождь. Всё небо озарилось яркой молнией, сопровождающейся громом. И все знали, что бессильный Зевс тут совершенно ни при чём. — Кажется она достигла цели, — с дрожью в голосе проговорил Громовержец. Он не мог поверить в происходящее. — Но мы ведь даже не знаем, как она выглядит… — Не важно, как она выглядит, — вмешался Зевс. — Главное, что именно ей суждено убить моего племянника.***
Андреа, чуть ли не задохнувшись от поступившего в лёгкие кислорода, поднялась на локтях. Её буквально вырвало из видений силой, но перед глазами всё ещё был туман. Она могла подумать, что видела сон. Она хотела в это верить. Однако, две фигуры, которые всё ещё склонялись над девушкой рассеивали все её надежды. — Ну что, Маршалл? Ты видел что-нибудь важное? — Я не нашёл, где она скрывает божественную силу. Этого нет в её судьбе. Офелия фыркнула и наклонилась к девушке. — Но она же Светлая, да? Та самая, из пророчества? — Возможно. — Возможно?! — Офелия гневно обернулась на Маршалла. — Мы забираем эту девчонку и везем к нему, будешь сам отчитываться, если ошибся, понял? — Эдриан не простит тебе этого. Офелия рассмеялась и отошла от Андреа. — Когда Эдриан получит свою истинную силу, он будет благодарен мне за то, что я увезла от него единственное живое существо, которому суждено его убить! — Офелия сложила руки и, в очередной раз взглягув на испуганную Андреа, всё ещё прибывающую в некой туманной дымке от видений, кивнула Маршаллу. — Усыпи её и поехали. Всего через секунду Андреа вновь спала от скрытых способностей Маршалла, а он нёс её на руках в машину, совершенно не подозревая о том, что за светлыми пепельными волосами девушки скрывались маленькие серёжки в виде спиралей, которые на одно короткое мгновение засветились, реагируя на его божественную силу. Ведь именно в этих спиралях и скрывался весь эфир.