Имя на салфетке

      Звонок в дверь вывел Фиби из ступора, в котором она пребывала последние несколько минут, тщетно пытаясь сообразить, что же именно она собиралась сделать в первую очередь. В одной руке у нее был комбинезончик Фрэнни, в другой — тарелка с кашей для Майка-младшего, вокруг шеи обмотано кухонное полотенце, а на плите, словно в замедленной съемке, закипало и поднималось молоко.       — Черт, — тихонько ругнулась Фиби, одновременно подскакивая к плите, кидая на детский стульчик ползунки, на стол — тарелку, и выключая плиту. — Черт! — повторила она, когда поняла, что все равно не успела — молочная пена выплеснулась за край и с шипением растеклась по варочной панели.       Сдернув ковшик с молоком и обжегшись, Фиби едва не взвыла от злости, после чего сделала два шага назад, подняла обе руки вверх, сдаваясь, и уже спокойным голосом сказала:       — К черту. К черту это все.       — Так нельзя говорить, — раздался голосок со стороны дивана — белокурый мальчишка отвлекся ненадолго от телевизора и с некоторым удивлением посмотрел на мать.       — Ты прав, родной, нельзя, — подтвердила Фиби, потрепав вихрастую макушку, и направилась к двери, в которую уже стучали, не дождавшись ответа. — Иду я, иду… — распахнув дверь, она недоверчиво уставилась на гостя. — Росс?.. Что-то случилось?       Он только кивнул. Если бы не бледность его лица, не тоскливая безысходность в глазах, вид Геллера заставил бы ее улыбнуться — не хватало только коронно-протяжного «Привееет». Но улыбаться не хотелось.       — Проходи, — Фиби отступила в сторону. — Майки, милый, пойди поиграй в детскую. Только не шуми сильно, чтобы не разбудить сестру.       — А мы разве не будем завтракать? — не сводя глаз с незнакомца, поинтересовался мальчишка с затаенной надеждой в голосе.       — Еще как будем, мистер, — покачала головой Фиби, — но чуть позже.       — Прости, я тебя отвлекаю, — наконец заговорил Росс, но Фиби прервала его взмахом руки.       — Поверь, мне это нужно, возможно, не меньше, чем тебе, — усмехнулась она. — Кофе?       Росс кивнул, а затем пожал протянутую ему детскую ладошку.       — Я Майк, — представился мальчик.       — А я Росс, мы с тобой виделись где-то около… — он переглянулся с Фиби, — около года назад, и ты был еще совсем крошкой. А сейчас ты уже вон какой, совсем взрослый стал.       — Я не помню, — чистосердечно признался мальчик, при этом сохраняя серьезный и важный вид. — Ну, я пойду? — он оглянулся на мать.       — Иди, дорогой, иди, — кивнула Фиби, разливая кофе по чашкам. — Садись, — предложила она Россу, поставив кофе на барную стойку.       Устроившись на одном из высоких стульев, Росс огляделся. Небольшая кухонька, аркой соединенная с гостиной чем-то напоминала ту, прошлую, в квартире, которая досталась Фиби от бабушки. Только здесь были еще холл и кабинет, дверь в который оказалась приоткрыта, так что можно было видеть угол стола и ряды книжных полок, лишь наполовину заставленных книгами — свободные места между ними занимали разные диковинные вещицы. Чудь поодаль виднелась лестница, ведущая на второй этаж.       — У вас тут… хорошо.       Фиби кивнула, отпивая из чашки и зажмуриваясь с явным удовольствием.       — Сильно устаешь с малышами, да? — сочувственно спросил Росс.       — Прекрати это, Росс, просто… прекрати, — Фиби фыркнула. — Мы сто лет не виделись, и вдруг ты появляешься на моем пороге в девять утра и что? Будешь расспрашивать о моих буднях?       — Да, хм… — Росс ненадолго уткнулся носом в чашку — он и забыл, какой прямолинейной она может быть, точнее — бывает почти всегда.       Но ведь именно за этим он и пришел, так? За прямыми ответами, за честным мнением, за взглядом со стороны.       — Да, когда-то это прозвучало бы как шутка, — он нерадостно улыбнулся. — Мы и не виделись сто лет…       — Да уж, — Фиби опустила взгляд на чашку, ощутив ту же неловкость.       Откровенно говоря, они не были так уж близки даже в лучшие периоды их дружбы. Поэтому его появление сбивало с толку и в то же время привнесло в ее жизнь то разнообразие, которого ей мучительно не хватало последние несколько месяцев.       — В общем… дело в следующем… — Росс запнулся, снова засомневавшись.       Он не мог пойти к Монике с Чендлером, потому что был почти уверен — Рейчел у них. Но стоило ли вообще куда-то идти и с кем-то делиться? Разве это не их личное дело?       — Господи, Росс! — нетерпеливо произнесла Фиби и всплеснула руками, начисто позабыв о приглушенном тоне, спящей малышке и живо напомнив себя прежнюю. — Давай уже выкладывай, Геллер, не заставляй меня переходить к пыткам. Ты знаешь, на что я способна, — она многозначительно приподняла брови.       — Знаю, — Росс слабо улыбнулся. — Мы с Рейчел… в общем… кажется, мы собираемся разойтись.       — Что? Опять? Да вы просто… — Фиби запнулась, поперхнувшись собственными полушутливыми словами. — Что случилось?       — Ну… — Росс замялся ненадолго, — она думает, что я ей изменяю.       Ответом ему послужила ощутимая оплеуха.       — Да что с тобой не так?! — возмутилась Фиби. — Это уже ни в какие ворота, знаешь ли…       — Да нет же, все не так, как ты думаешь, — поспешил оправдаться Росс и предусмотрительно отодвинулся. — Ей кажется, что я увлекся… своей коллегой по работе, Даниэллой — она наш новый преподаватель, профессор археологии и…       — А ты увлекся? — перебила его Фиби.       — Я… — Росс замолчал, посмотрел мимо нее и продолжил чуть глуше, — я не знаю, Фиби, я запутался. Мы много общались с Дани в последнее время…       — С Дани?       Росс кивнул, казалось, не заметив ее неободрительного тона.       — Рейчел… ее никогда нет, по вечерам, по утрам, она работает по восемнадцать часов в сутки, Эмма все время с няней или со мной…       — Боже, Росс, это опять про работу?       — В этот раз по-другому, Фибс, — он оперся локтями на стойку, в его взгляде читалась неподдельная усталость — он и не думал оправдываться. — Это не о ревности или чем-то таком еще… я просто… — он покачал головой и посмотрел на Фиби. — Сегодня она сказала, что лучше бы уехала тогда. Вот так-то, — он отодвинулся и опустил голову.       В кухне воцарилось молчание, ее все ощутимее наполняла горечь пригоревшего молока, впитываясь в одежду, кожу, волосы. Фиби невыносимо захотелось сделать хотя бы глоток свежего воздуха. Она подошла к окну и распахнула его настежь, впуская приторно-сладкий запах отцветающей вишни, потом вернулась и почти уже села обратно, но передумала, обогнула стойку и обняла Росса за плечи.       — Мне очень жаль. Мне, правда, очень-очень жаль.       Он поднял на нее взгляд и вымученно улыбнулся.       — Мне тоже.