just two stories (love stories)

***

«Хотим булочку *)» Хосок, собираясь домой, отдает последние распоряжения секретарю, когда получает сообщение. «Заеду к Марку по дороге, скоро буду» - печатает в лифте, на что Юнги отвечает сердечком. Пекарня, в которой Чон бывает настолько часто – ведь его муж считает здешнюю выпечку самой лучшей в Сеуле – что подружился с владельцем. Марк сам обслуживает клиентов за редкими исключениями, когда альфу заменяет старший сын. Остановившись на обочине рядом с пекарней, Хосок обнаруживает, что она закрыта. Благо, он когда-то додумался узнать номер Марка – как раз для таких вот случаев. - Прости, дружище, твои булочки я испек только утром, но мне пришлось срочно уехать. Возникли кое-какие проблемы со страховой, хоть вроде и ничего серьезного, но до вечера задержаться придется, - слегка виноватым тоном оправдывается тот, но плевать хотел Хосок на эти причины. Юнги без своих булочек с изюмом его домой не впустит. А если и впустит, то будет дуться весь день, или еще хуже – расстроится. В последние дни он стал жутко эмоциональным. - А твой сын? - Тиен готовится к экзамену, я не могу его заставить. Приходится идти на крайние меры. Хосок выпрашивает номер этого Тиена и звонит уже ему. Наглый подросток просит не больше не меньше пятьсот долларов за услугу, приезжает через двадцать минут и с неописуемо довольным лицом продает заветную выпечку. Там же заключают договор о том, что Марк ничего об этом не узнает – они жмут руки. Ну и дети пошли! Кстати, о детях. Сегодня пятница, а значит, через несколько часов у них семейный ужин с Юнги, Тэхеном и Чонгуком. Хосок ставит бумажный пакет на столешницу, крикнув Мину, что пришел. Омега тут же показывается на лестнице, резвым пингвиньим шагом преодолевая ступеньки – он всегда становится похожим на пингвина, когда делает что-то быстро. Он в халате, с мокрой головой и тканевой маской на лице – вовсю готовится. Альфа целует его в пухлую щеку, направляясь наверх, но не успевает пройти и половину пути, останавливается, услышав: - Они что с изюмом? - настолько серьезным и разочарованным голосом, что Хосок бы точно испугался, если б не знал, что Юнги уже на протяжении нескольких лет берет именно такие. Что он и озвучивает. - Твои любимые. - Но не с тех пор, как меня стало от изюма тошнить. Хосок, ты вообще слушаешь, что я говорю? – Юнги скрещивает руки над животом и грозно хмурит брови. Ладно, способность выглядеть устрашающе он потерял несколько месяцев назад, но альфа не будет злить его еще больше и сделает вид, что испугался – Тебе совсем все равно? Злость на лице омеги заменяется печалью, и от этой картины у Хосока непроизвольно сжимается сердце, совершенно не слушая голос разума – часть альфы уже себя ненавидит. Такие эмоциональные вспышки сводят его с ума. Хотя он совершенно не помнит, чтобы Юнги говорил о булочках. Возможно, и говорил – у Чона в последнее время очень много работы, ему простительно не помнить. Но спорить, конечно, он не станет, ибо исход спора предопределен заранее. - Ну я же не специально, прости, детка, - он сворачивает и спускается обратно, останавливается напротив Мина – Хочешь, я съезжу за другими? – успевает сказать, прежде чем вспоминает о том, что пекарня снова закрыта. - Ты рассматриваешь какие-то другие варианты? – Юнги вздергивает носик и проходит мимо него. Хосок думал, что выдержку своей нервной системы он испытает вечером на ужине, но Мин Юнги думает по-другому. Чон набирает сообщение: «Мне нужно купить еще кое-что. Плачу столько же».

***

Тэхен с Чонгуком заходят в дом, держась за руки и светясь, как два начищенных пятака. Тэ знакомит их, представляя альфу, как своего парня. Потом они сразу садятся за стол. Юнги зовет Хосока на кухню, чтобы помочь с чем-то, и, подловив, произносит уже в сотый раз за день: - Дай ему шанс. И помни, что твоему беременному омеге нельзя нервничать. Чонгук выглядит… нормально. Прилично одет, по телосложению понятно, что занимается спортом, а значит, наверняка, вредных привычек не имеет; он вежливо улыбается, и даже выглядывающие из-под рукавов узоры татуировок не вызывают неприязни. Он хвалит еду, после чего Юнги его смущает, сказав, что передаст это их повару. - И как вы познакомились? – диалог начинает Мин. - На вечеринке у общих друзей,- отвечает Чонгук. - Да, на той, с которой вы меня забрали. Я был в выпуском классе,- вмешивается Тэхен – Ты еще угрожал Гуку, чтобы он ко мне не подходил, хен, - улыбаясь, как ни в чем не бывало. Да, Хосок такое припоминает, хоть и прошло, получается, уже три года. - Видимо, я был недостаточно убедителен, - отвечает он, и Юнги, нервно улыбаясь, щипает его за ногу под столом. - Вы были вполне убедительны, но Тэхен поразил меня сильнее,- Чонгук одним предложением подкупает сразу всех омег за столом. И старшего альфу, на самом деле, тоже. Если Чон и вправду не отстал от Тэ после той сцены, значит, он не настолько безнадежен. - А чем ты занимаешься в жизни? – переводит тему Юнги, продолжая задавать вопросы, ответы на которые уже давно знает от Тэхена. - Я учусь на архитектурном в том же университете, что и Тэ. На один курс старше. - О, архитектура – это звучит серьезно…

***

Юнги вытаскивает из бара бутылку красного вина и прихватив два бокала, идет к дивану, на котором сидят две младшие омеги. - Что? – отвечает он на их удивленные взгляды – Это вам. Сам пить не могу, хоть вас угощу,- он ставит вино на стеклянный стол и, взяв в руки штопор, ловким движением вытаскивает пробку – Когда мы еще так соберемся, мелкие вы мои. Хосок с Чонгуком уехали на рыбалку. Прошло почти три месяца с их официального знакомства, и с тех пор они уже несколько раз выбирались вместе половить рыбу, были на футболе, и время от времени также вместе посещают тренажерный зал. И всегда инициатором выступает Хосок. Чонгук поначалу нервничал, но потом, по его словам, они нашли общий язык. Тэхену трудно было в это поверить: хен принял его альфу, принял их отношения – когда-то это казалось невозможным. Сегодня Юнги сымпровизировал омежник – пригласил Тэхена и Чимина посидеть, поболтать о всяком насущном. Он уже пару месяцев как работает только из дома, и временами ему бывает очень скучно. - Чимина, хватит уже, оставь свой телефон хотя бы ненадолго, - Мин протягивает ему бокал. Тот сосредоточенно допечатывает что-то и отбрасывает гаджет на диван. - У них секс по телефону, - невозмутимо сообщает Тэ. Намджун уехал в штаты с родителями около недели назад, и с тех пор эта парочка все время занимается такого рода непристойностями у всех на виду. - Через сообщения? – удивляется Юнги. Такое они с Хосоком еще не практиковали. Надо будет попробовать, когда тот отправится в командировку в следующий раз. - Да нет же, ничего такого, - вмиг покрасневший Чимин принимается оправдываться – На данный момент, - и все трое заливаются хохотом. - Хен, тебе очень идет беременность. Смотрю на тебя, и тоже ребеночка хочется, - говорит Пак, когда с разрешения Юнги кладет ладонь на его уже большой круглый живот. Тэхен его подхватывает. Вино подействовало, и у них развязались языки. - И мне тоже. Когда вижу детей маленьких, так сразу представляю себя с бэйбиком на руках: как бы я его кормил, как бы играл или укладывал спать. Это какое-то неподконтрольное желание. - Универ закончите для начала, - отрезает Мин – Детей они захотели, сами еще дети. Эти двое совсем не такие, каким был Юнги в их годы. Он в студенческие времена не то что бы о детях не думал, он даже постоянных отношений не хотел: гулял направо и налево. Эти же обзавелись альфами еще в школе и не отлипают от них даже на день. Разве не скукота? Завидует ли им Юнги? Возможно, совсем немного. Не трудно представить, как много огня и страсти было бы между ними, если бы они с Хосоком встретились такими же юными. Но непонятно, как бы все это закончилось. Наверное, все-таки хорошо, что они нашли друг друга, уже будучи более зрелыми. - Не собираемся мы никого заводить. Боюсь, Намджуна удар хватит даже от одной мысли. Я вообще на противозачаточные перешел. - О, я, кстати, тоже хочу. - Классная тема. Член без презерватива совсем по-другому ощущается. Ладно, хоть еще не совсем взрослые, но уже не дети.

***

- Я понял, что Хосок-хен меня все еще проверяет. Это как испытательный срок,- Чонгук догоняет Тэхена и берет его за руку. Они направляются в подъезд дома, где находится квартира альфы – Но мне кажется, скоро он полностью оттает. Думаю, я начал ему нравиться. В первый раз, когда старший позвал его на футбол, Чонгук удивился. Хен особо не напирал, но задавал много вопросов и самых разных, как бы невзначай, но слушал всегда внимательно. Тогда стало понятно, что тот проверяет. Чонгук всегда вкрадчиво думает над своими ответами, но никогда не врет – лучше уж предстать перед глазами Хосока идиотом, чем лжецом. Ложь точно опустит мнение старшего о нем до самых минусов, и вряд ли после этого можно будет вернуть расположение. А мнение конкретно этого человека для альфы очень важно. Хосок готов ради братика убивать – это было ясно с первой их встречи. Ему даже озвучивать этого не пришлось: то, что он порвет Чонгука на куски, если тот как-то навредит Тэхену, отчетливо читалось в его взгляде. - Еще бы. Ты потрясающий, - омега прижимается к нему и целует в щеку. Когда они входят в пустой лифт, воздух между ними сгущается. Они договаривались, что начнут пересматривать «Пиратов Карибского моря», оба зная, что заниматься будут далеко не этим. Как бы они ни старались исправить это, но любое их совместное времяпровождение заканчивается сексом. Прогулки, кафе, фильмы – все это длится недолго, по итогу они оказываются в кровати, в лучшем случае. Как-то на выходных они выбрались в клуб вместе – встретиться с друзьями, поболтать, потанцевать, но уже через пол часа грязно трахнулись в туалете, и не то что бы не хочется как-нибудь повторить. Они встают друг напротив друга, скользя тягучими взглядами, изучая линии, которые уже давно знают наизусть. Почти три года прошло с их первого секса, но он ни на каплю не надоел, даже наоборот – с каждым разом хочется больше, ближе, глубже – утонуть в друг друге и не выбираться. Именно так ощущается любовь. Теперь Тэхен понимает хенов. На омеге расстегнутый кардиган, а под ним короткая белая майка – Чонгук переводит глаза с острых ключиц, мысленно облизывая нежную медовую кожу, на неприкрытый участок мягкого живота над кромкой джинов, на обтянутые плотной тканью, аппетитные стройные ноги. Тэхен будто бы неспециально облизывает губы и прикусывает нижнюю, отслеживая реакцию альфы. А тот не железный, от слова совсем. - Блять, Тэ,- произносит Чонгук, выдыхая из легких весь воздух, и набрасывается на омегу. Впивается в губы резким и болющим поцелуем, толкает к стенке. Тот целует в ответ сразу же, пропускает в рот его язык, обнимает руками за шею и зарывается одной ладонью в густые волосы. Омега стонет прямо в поцелуй и приподнимает ногу, которую Чонгук хватает под коленом – они становятся к друг другу вплотную. Лифт останавливается на их этаже невыносимо быстро, приходится оторваться друг от друга, чтобы дойти до квартиры. Входная дверь захлопывается, но не запирается. Тэхен скидывает с ног кроссовки, одновременно снимая с себя кардиган и отбрасывая на пол. Чонгук снова толкает его к стене, сразу тянется к губам, поднимает, поддерживая под ягодицами, заставляет обнять себя ногами. Они целуются, как умалишенные, как два школьника, которые впервые этому научились и теперь не могут перестать. Они целуются долго, хотя казалось, что терпение давно на исходе: языки переплетаются в сумасшедшем ритме, а истерзанные губы саднят. Первым сдается Тэ. - Гук,- растягивает он чужое имя сквозь стоны, когда альфа выцеловывает его шею. Он тянется к ширинке Чонгука и вслепую принимается расстегивать, скользит ладонью внутрь и натирает твердеющий член пальцами, надавливает большим на головку, провоцирует. Альфа шипит на его действия, ставит его на дрожащие ноги, а сам опускается ниже – задирает майку на парне до самых ключиц и припадает к набухшим соскам, присасывается и слегка прикусывает, отчего омега извивается и ерзает спиной по стене. Встав на колени, Чонгук двигается еще ниже: проводит губами мокрую дорожку до пупка, долго ласкает низ живота, медленно при этом стягивая с сочных бедер джинсы – когда те сползают до пола, Тэхен переступает через них, а альфа, встав, подхватывает омегу на руки и несет к кровати. От остальной одежды избавляются они быстро, помогая друг другу – потом Чонгук снова целует омегу, а указательным пальцем скользит между ягодиц, оглаживает колечко мышц, размазывает выделившуюся смазку. Когда палец толкается внутрь, Тэхен вскрикивает и напрягается, почувствовав дрожь в ногах, но всего на секунду, сразу после расслабляясь и позволяя альфе проникнуть глубже. Чонгук трахает его сначала одним пальцем, чуть погодя добавляет второй, третий. Омега мечется по кровати, коротко постанывая, не в силах отвечать на поцелуи – все его внимание концентрируется на удовольствии, исходящем от умелых рук, которые каждые раз попадают точно по нужным точкам. Член, оказавшийся между их животами, получает необходимое трение, и Тэхен чувствует, что он уже близко. Не сдержавшись, он просовывает ладонь между их телами, чтобы прикоснуться к изнывающему стволу, но Гук его руку перехватывает. Чмокает в костяшки и немым взглядом указывает перевернуться. Тэхен встает в коленно-локтевую, раскрываясь перед своим альфой полностью, дышит глубоко, упираясь носом в простыни, реагирует на каждое прикосновение: тот поглаживает бедра, ягодицы, раздвигает их. Омега вскрикивает, когда в него толкаются в первый раз, и больше не сдерживает крики. Член растягивает стенки его входа, при каждом движении пуская электрические импульсы по всему телу. Руки Тэхена начинают дрожать уже через несколько толчков, и он прикладывает все имеющиеся силы, чтобы не распластаться на месте от напора альфы. - Как же хорошо, черт, - выругивается сквозь стоны – Гуки, только не останавливайся… я люблю тебя, Гуки, я так сильно люблю тебя, какой же ты охуенный,- бормочет, словно в бреду, комкает пальцами простыни и просит еще. Тэхен всегда был очень громким во время секса: много матерится, делает комплименты, признается в любви. Но Чонгука это ничуть не смущает: вне секса омега такой же. Очень чувственный, очень эмоциональный, всегда делится обо всех своих ощущениях и переживаниях, выпытывает и у альфы. Он отдает всего себя и, сам того не осознавая, подталкивает Чонгука делать так же. Из всех парней Чонгуку достался самый горячий. Сейчас, слушая чужие крики и стоны наслаждения, альфа понимает, насколько хорошо его омеге с ним. Он делает все, чтобы доставить еще больше удовольствия, сам прикрывает глаза от невероятных ощущений – они сливаются в одно, становясь единым целым, двигаются в общем ритме, подводя друг друга к краю. Тэхен кончает первым и без сил растягивается под альфой, а тот, подобрав его под коленями, трахает быстро и размашисто, выбивая последние, уже хриплые стоны. - Есть хочу, - полушепчет омега, рассматривая потолок и слабо улыбаясь, пока Чонгук, лежащий боком рядом, водит кончиком носа по его щеке и оставляет едва ощутимые поцелуи. - Сейчас закажу доставку. Опять Мак? – Тэ в последнее время с него не слезает, оправдываясь тем, что дома его кормят исключительно травой. Хотя это не так. - Угу, хочу наггетсы.

***

Чонгук просыпается первым и, взглянув на телефон, понимает, что время давно перевалило за полдень. Легли они только после первых двух фильмов о приключениях Джека Воробья капитана Джека Воробья, поэтому это совсем не удивительно. Тэхен все еще сладко посапывает, лежа вплотную к нему спиной, красиво вписываясь попой прямо между его ног. На что у альфы вполне красноречиво стоит. Тэ не любит, когда его будят, но такой способ пробуждения ему нравится. Чонгук касается губами его щеки и оставляет влажную дорожку от поцелуев, двигаясь вниз к линии челюсти, спускается к шее, а омега прижимает голову к плечу, почувствовав щекотку – его глаза все еще закрыты, но он уже не спит. Чонгук выцеловывает его плечо, руку до локтя, оттянув резинку пижамных штанов, под которыми ничего нет, обхватывает член и, проведя большим пальцем по головке, начинает медленно надрачивать. Тэхен шипит и стонет, наконец, разлепляя веки, и альфа тянется к его губам, но стоит ему только прикоснуться, как омега отталкивает его с силой и, тут же вскочив с кровати, выбегает из комнаты. Чонгук, пройдя за ним следом, застает его, склонившего над унитазом. - Тэ,- он подает омеге стакан с водой и садится рядом на пол – Что болит? Стоит сходить в больницу. Тот стал на пару тонов бледнее, шмыгает и подрагивает, гипнотизируя стену напротив. - Кажется, я беременен. - Но как? Ты уверен? Мы же предохранялись! Чонгук меряет шагами единственную комнату, нервно взъерошивая рукой волосы. Услышав предположение, он вмиг стал таким же бледным: дышит через раз, чувствуя, как гулко бьется сердце под ребрами. Он не помнит, чтобы когда-то прежде так сильно пугался. Становиться родителем в двадцать один – последнее, что он мог пожелать. Он, конечно, думал о том, что у них с Тэхеном будут дети – лет через десять, ну или пять, как минимум. - Меня уже почти неделю так тошнит. И воротит от запахов. И за последний месяц я набрал три килограмма. У Юнги все так же было,- Тэ паникует не меньше. Он сидит на кровати, обняв руками колени – Презервативы не дают полной гарантии. А еще помнишь тот вечер после клуба. Мы были пьяные, могли даже не заметить. Хен меня убьет… - шепчет одними губами. Даже сейчас он думает о брате. Хоть угроза и реальная, особенно для Чонгука, все же сейчас есть более весомые проблемы. Тэхен начинает шмыгать. - Подожди, Тэ, не плачь, - альфа подходит к нему и, сев рядом, кладет ладони на его щеки – Мы еще не уверены, нужно сначала проверить. Я сбегаю в аптеку, - успокаивает и его, и себя – Давай не паниковать раньше времени. Он целует омегу в лоб, и, схватив только футболку и телефон, срывается к двери. - Если он окажется положительным, что мы будем делать… Омега уже не плачет, не дрожит, но его голос потускнел от испуга. Купленный тест на обнаружение беременности лежит на прикроватной тумбочке, еще не использованный. Голова Тэхена покоится на груди альфы – они обнимаются, каждый прокручивая в голове самые разные сценарии, решив отложить момент раскрытия неизбежной истины, растянуть пребывание в относительно безопасной неизвестности. Чонгук хотел бы сказать, что все хорошо, что они справятся, найдут выход, но у него нет ни малейшего представления о том, как это можно сделать. Нет ни одного ответа. Они оба едва достигшие совершеннолетия студенты – без денег, образования и какого-либо жизненного опыта. Разве это не обречено на провал? Чонгук чувствует себя несносным альфой и чувствует вину. Такой огромной ответственности ему не вынести. - Тэ, давай ты сделаешь тест, мы узнаем результат и тогда уже будем думать, - он целует омегу плечо, и успокаивающе поглаживает. Тот тяжело вздыхает, но, собрав себя, встает и уходит в ванную. Следующие пять минут проходят дольше, чем когда-либо в жизни Чонгука. Сначала он стоит у двери, не решаясь войти, потом наматывает круги от кухни до спальни и наоборот, потом смотрит в окно. Тэхен входит в комнату, держа тест в руках, а на лице у него ни намека на улыбку. Альфа видит его опущенные глаза и все понимает. Дыхание спирает на пару секунд, мир обрушивается и перестает быть прежним. Уходит время на то, чтобы справиться с эмоциями – он должен поддержать омегу, должен сделать хоть что-нибудь, но не успевает Чонгук даже подойти к нему, как этот чертенок, которому только двух рожек на макушке не хватает, вскрикивает: - Он отрицательный! – улыбается на все тридцать два, а потом и вовсе переходит на смех – Я не беременный! Мы не ждем ребенка!! – вскидывает руки вверх в победном жесте и ждет, пока альфа обработает в голове информацию и подбежит, чтобы обнять. Чонгук приподнимает его над полом и кружит: у него только что сотня камней с души упало, кажется, он так не радовался, даже когда узнал, что поступил в универ. Тэхен обнимает его за шею, и они коротко целуются в губы, а потом одновременно начинают хохотать. - Видел бы ты свое лицо! – поддразнивает омега, встав на ноги, стирает пальцами выступившие на уголках глаз слезы. - Это было жестоко! Кто вообще о таком шутит?! Успокоившись, Тэ снова подходит к Чонгуку, чтобы вновь поцеловать в губы, но уже нежно, положив ладони на его щеки, а потом кладет голову ему на грудь – стоит так пару секунд, прежде чем, словно опомнившись, дернуться и поднять расширившиеся глаза на альфу: - Стой, получается, раз я не беременный, то я просто потолстел? – и отбегает к зеркалу в углу комнаты. Поднимает футболку, помрачневшим взглядом принимается себя рассматривать. - Мы подумали, что это ребенок, а это всего лишь наггетсы из Мака,- Чонгук подходит сзади, кладет голову ему на плечо, хихикая. - Не смешно! – Тэхен отпихивает от себя альфу – Завтра же запишемся в спортзал! Чонгук притягивает его к себе обратно, обнимает за талию: - Ты прекрасен, Тэ. Не представляешь даже, насколько, - шепчет на ухо – Самый красивый, идеальный. И омега сдается не в силах скрыть глупую улыбку. Плавится в его руках, когда горячие губы касаются его шеи, оставляют на ней мокрые следы. Они шагают так в сторону кровати, не отлипая друг от друга. Чонгук аккуратно опускает его спиной на постель, снимает с себя футболку, опускается следом. Тэхен так влюблен. Его чувства к Чонгуку развивались медленно: сначала это была симпатия, интерес, потом появились те самые бабочки в животе, захотелось открыться перед ним полностью, отдаться до самого конца; чем больше времени они проводили вместе, тем меньше хотелось разлучаться – хотелось, чтобы он был рядом всегда. И даже сейчас, когда прошло почти три года, оно продолжает расти и эволюционировать, принимает новые оттенки и с каждым днем поглощает все больше. И так будет всегда. Раньше Тэхен не понимал, как можно любить кого-то всю жизнь, как одно и то же не приедается спустя время, но теперь знает, что чувство никогда не стоит на месте, оно все время меняется – а если этот человек тот самый – только крепнет. Увидев, что тест отрицательный, омега, конечно, обрадовался, выдохнув с облегчением, но он слукавит, если скажет, что глубоко-глубоко внутри него что-то екнуло, и это была печаль. Глупая омежья природа уже успела обрисовать себе семейное идиллие, где они счастливы вместе, где он держит в руках крошечное чудо с глазами, как у Чонгука. Омега внутри Тэхена ради Чонгука готова на все. Но когда-нибудь в будущем, у них обязательно будут и семья, и дети. Они не успевают далеко зайти – телефон Тэхена начинает звонить. Мелодия играет всего пару секунд, а потом обрывается. Омега тянется к тумбочке, но Чонгук, ласкающий языком его соски, не хочет отпускать. - Потом посмотришь, Тэ. - А вдруг это хен. Он будет сердиться. - Мы быстро, малыш, потом ответишь, - он продолжает водить языком вверх до ключиц и обратно. Но Тэхен все равно выпутывается из его объятий и добирается до гаджета. Пропущенный звонок от хена и сообщение. Он открывает его и, прочитав, замирает, как вкопанный. - Боже, роды начались. - Какие роды? Ты чего? - В смысле какие – у Юнги роды! Они уже в больнице! Одевайся!..