EDO 2103: камигакари

Когда Ямато открыл глаза, он подумал — стало быть, я умер, а это небеса. Однако посмертие не принесло ему блаженного покоя или избавления от боли; наоборот, болело все. Давненько ему не было так плохо… Примерно в то же время, как конечности начали подавать сигналы, что не отмерли, и как Ямато начал осознавать, что он, в общем-то, еще жив-здоров, к его величайшему удивлению, он понял еще кое-что: свет вокруг был не от небес, на которые он вознесся (или от костров ада), а от ламп на потолке, потому что он, как выяснилось, находился сейчас… Поначалу Ямато стушевался, когда рассмотрел окружение получше, но потом понял, что глаза ему не врут: он действительно был в гараже, который Масаки и его банда избрали собственной базой, временной остановкой для всякого рода действий. На руках, лице и груди были легкие ожоги, но ничего серьезного, как ни странно; когда он очнулся, они были уже обработаны. Ямато рассматривал руки в царапинах и мог лишь гадать: выходит, кто-то сюда его притащил? Мог ли это быть Ишикава, вернувшийся за ним и спасший после взрыва? Ему еще повезло, что тот, видимо, был не настолько уж и мощным, раз его почти даже не покалечило, лишь прибавило в коллекции будущих шрамов… Мог ли Тайтэн выжить? Нет. Вряд ли. Он был тяжело ранен, и последние действия совершал исключительно на силе воли. Сомнительно, что он мог выбраться с такой кровопотерей, да еще и из завалов без чужой помощи. Это Ямато мог на кого-то надеяться, он хотя бы был своим на улицах, Тайтэн же… Чужак. Пиджак. Люди вроде него должны были сидеть на верху мегабашен и взирать лишь оттуда, а не спускаться вниз. Но он решил, что может, а потому ступивший на землю небожитель пал. Вот и весь результат. Закономерный итог для такого психопата… Это ему за Цубаки. За Хараду За всех. Из одежды на нем были лишь штаны, и Ямато потер живот. Да уж, хотелось бы разжиться рубашкой, а то выходить в таком виде зимой на улицу как-то чересчур экстремально даже для него. Скорее всего кто-то ее стянул, когда бинтовал раны, но кто же, все-таки? Он был на базе их банды, но вряд ли Масаки был в Нэнокуни, как и кто-то из его приятелей. Значит, сюда его оттащил кто-то, кто знал о его связи с Масаки… Честно признаться, из таких в голову приходил разве что Ода, да Ишикава, и Ямато все больше и больше склонялся ко второму варианту. Тот был на свалке, может, скрылся. Следил за ними, а когда произошел взрыв сумел вызвать помощь и выбраться вместе с ним. Логично. Дверь в комнатушку открылась, и Ямато вскинул голову, вглядываясь. На пороге стояла Широ, та самая подружка Масаки, вновь в одной из своих модных и богатых шмоток и бейсбольной битой наперевес: когда они пересеклись взглядами, надменное выражение с ее лица исчезло, сменившись искренним беспокойством. Словно запнувшись и не зная, что делать, она несколько секунд просто на него пялилась, после чего дернулась и истерично запричитала: — Твою ж мать! Мы думали, что ты сдох! — Я тоже рад тебя видеть, — сухо улыбнулся ей Ямато. Он потер затылок и опасливо покосился по сторонам. — Э, что, было настолько плохо? — Да ты когда сюда ввалился, у тебя кровь из носа так сильно хлестала, мы реально думали — ну все, пизда! — заголосила Широ и подошла ближе, после чего схватила его за руку. Ладонь у нее была горячей, и Ямато вдруг осознал, что ему действительно, черт возьми, холодно, как после большой кровопотери. И видимо не из ран, раз Широ говорила, а из носа?.. — Оттащили тебя сюда, кое-как Масаки нашел наркоту какую-то, какой он пользовался, чтобы при поножовщине не отрубиться, вколол тебе… Ну раз сидишь, значит, сработало. Потом помолчала, словно раздумывая над чем-то. Робко поинтересовалась: — А ты что, не помнишь? — Честно говоря… я даже не могу вспомнить, кто меня сюда притащил. Стоило ему это произнести, как Широ еще более странно на него уставилась. Неловкая пауза длилась добрых пару минут; затем она подсела к нему на кровать (хотя сложно было назвать такой застеленную тряпками лавку с подушкой, явно стащенной кем-то с дивана из дома) и посмотрела в глаза так внимательно, что Ямато стало неловко от подобного внимания. А если Масаки не так воспримет?.. Широ Ямато вообще не интересовала, они были на противоположных полюсах, настолько далеких, что, ну, э. Затем она наклонилась, и их лица стали так близки, что он сумел ощутить на коже ее дыхание, пахнувшее клубничной жвачкой. — Дружище. Э… — Ты сам сюда пришел. Еще сказал, что нас искал, а потом эпично отключился. Реально башкой повредился? Голос Широ звучал настолько искренне обеспокоенно, что Ямато всерьез напрягся. Ситуация сама по себе была странной, но то, что она говорила нормально, без своей привычки вставлять ругательства через слово, уже говорило о том, что тут явно было что-то не так. Вот и все, что узнал он о своем спасении. Он не помнил ничего из этого. Только взрыв. То, что каким-то образом ему удалось ускользнуть, вводило его в ступор: допустим, взрыв был несильный, но его все равно должно было завалить обломками сразу после того, как ядро сервера не выдержало и решило детонировать. Он был слишком близко, чтобы успеть уйти в своем состоянии, плюс потерял сознание, это точно, но Широ утверждала, что он самостоятельно пришел сюда и попросил помощи, и лишь после этого потерял сознание. Это было… Он вновь потерял память? Но голова была цела. Да, болела после дебильного эксперимента Тайтэна, но вроде бы не особо сильно, не как в момент подключения, что только подтверждало — эксперимент прошел неудачно. Тайтэн, скорее всего, погиб, и вместе с ним и его идиотская идея, и Ямато не вынес из этой бойни… ни одной серьезной травмы. Это было так чудно. Так странно! Он думал, что их финальное противостояние с Тайтэном будет страшным, как во всех тех фильмах, однако ничего из этого не случилось. Никакого катарсиса. Ну, по-своему это было неплохо… Он не мог сказать, что ощущал недовольство от того, что хотя бы одна часть безумной истории с «Хорин» завершилась, но из того, что он услышал вчера… Слова Тайтэна никак не выходили у него из головы. Вторая дочь. Труп Цубаки. — Кстати ты уж извини, но мы твою бессознательную тушку ополоскали немного, а то воняло от тебя пиздец просто. Восхитительное чувство после пребывания на главной городской свалке. Ямато с кривой усмешкой взглянул на Широ. — Надеюсь, ты там ни на что не смотрела? Его мгновенно одарили уничтожительным взглядом. — Сдохни, уродец. Еще бы мне размер твоего писюна оценивать, сто процентов ничего впечатлительного. — Это ты с Масаки сравниваешь? Когда ему смачно заехали по шее, Ямато лишь сдавленно рассмеялся. Ну, ну! Будет! Они бы так и продолжили болтать о чем-то несущественном, если бы в следующий момент в комнату не вошел уже сам Масаки: видок у него был мрачным, уголки губ низко опущены. Явно думал о чем-то важном: каждый раз, когда переставал строить из себя грозного борца улиц и внимал чему-то действительно серьезному, то переставал походить на простую шпану и напоминал своего отца. Приметив Ямато, он вяло кивнул, после чего рухнул на стул напротив. Словно хотел что-то сказать, но никак не мог прийти к решению. — Блин, мужик, ты либо говори, либо завязывай, а то рожа мрачная, пипец просто. — Масаки, если Ямато тебе сказал о роже, то все и правда плохо, — сконфуженно подтвердила Широ. Некоторое время тот подумал, после чего пожал плечами. И так повисла тишина. Широ сидела рядом на краю кровати и болтала ногами, тогда как Масаки сидел напротив на стуле, упершись подбородком в спинку. Они оба внимательно смотрели на Ямато, но тот лишь пожал плечами в ответ. И что он мог сказать им? Что в его памяти вновь был провал? С другой стороны, он помнил все остальное, и от попыток вспомнить голова не раскалывалась. Значит, сделал логичный вывод Ямато, скорее всего он просто приложился головой в какой-то момент, вот память и отшибло. Без взломов, как было с Оторой, а банальная амнезия от удара. Это хотя бы можно было объяснить… Хоть как-то. На всякий случай он коснулся затылка, пытаясь нащупать щепку Тайтэна. Но там было пусто. Неужели тоже успел вытащить, пока добирался сюда? Было бы логично, но так странно, что у него была настолько значительная лунка. С другой стороны, стоило порадоваться, что на грани потери сознания он явился сюда, а не в место потенциально более опасное. Или к старым знакомым. — Видимо, притащился на автомате, — выдавил он наконец из себя и мрачным взглядом уставился Масаки в глаза. — Спасибо, что пустил. — Да ладно, — цыкнул тот, отводя взгляд в сторону. Чуть побарабанил пальцами по спинке. — Папаша рассказал, что за тобой и Ишикавой гнались какие-то люди… Значит, Масаки знал. Ямато быстро покосился на Широ — все же, ее отец был связан с «Хорин» — после чего опустил взгляд на пол и быстро кивнул. Раз уж Тайтэн был мертв, а его люди так и не начали его поиски до сих пор (а он был уверен, что прошло значительно много времени, около дня), значит, они и сами были рады от него избавиться. Мысль об этом заставила что-то внутри неприятно заскулить: это ведь тоже была его вина. Если бы он не согласился на план Окамуры, то Отора бы не взломал ему голову, и жена и сын Тайтэна остались бы живы. И Цубаки, конечно же. И он остался бы просто немного странным, но успешным и харизматичным сеошником. А не психопатом, пытающимся воскресить дочь из единиц и нулей. — Люди, которым я знатно насрал в кашу до нашего знакомства, — не уточнил Ямато и кивнул. — Ишикава-сан выжил? — Да, злой, как собака, но живой. Передавал тебе привет. То, что Ишикава выжил, принесло покой. Хоть кто-то не помер по вине его собственной неосторожности. В голове промелькнула ехидная мысль, что раньше бы он ни за что бы так не беспокоился о таком человеке, как Ишикава, но времена менялись. И сам Ямато тоже. Он уже не был тем упертым дураком-идеалистом, Сумэраги Ямато, но так окончательно и не вернулся к старому «я», Такигаве. Застрял где-то между. И это порой так сильно утомляло. — Хорошо, что ты выжил, — мгновенно заулыбалась Широ той же простодушной ухмылочкой. — А то кто бы покупал нам алкашку? — Только об этом и думаешь? — Масаки бросил на нее уничтожительный взгляд, и Широ показала ему язык. — Свали, зануда. — Я пожалуюсь Вашимине. Он теперь важная шишка, так что… — Только, бля, попробуй! Они ругались точно так же, как и раньше, и этот островок стабильности позволил Ямато расслабиться окончательно. Он откинулся на подушку и прикрыл глаза, и, когда спор неожиданно затих, выронил: — Можете продолжать. Я просто отдохну немного. — Посраться мы можем и снаружи, — хмыкнул Масаки. — Отдыхай. А то и правда, кто купит нам пива? — Идем, — зашипела на него Широ и потащила приятеля за локоть прочь. На пороге она махнула Ямато рукой, прощаясь, после чего плотно закрыла за собой дверь. И, вот так, Ямато остался наедине со своими мыслями. Он лежал некоторое время в тишине, обдумывая все произошедшее. Прикрыл глаза, ощущая накатывающую полудрему. Скорее всего, раз Тайтэн был мертв, то роль гендира отошла Вашимине — и именно это и подразумевал Масаки под «важной шишкой». Поддержит ли он развитие проекта «Химико»? Что-то подсказывало Ямато, что старик обо всем прекрасно знал. И что станет с тем ребенком, второй дочерью Тайтэна? Она сейчас, по логике, должна была остаться под опекой последнего выжившего ребенка, как Тайтэн говорил… Такахиро, кажется? Вряд ли их бешеный отец уже прямо так подключил ее к «Химико», скорее всего, пока ей просто установили необходимые импланты. Но даже сама мысль об этом была ужасной. Но что Ямато может сделать? Похитить ее? Это глупо. Он не умел обращаться с детьми совершенно, сам еще, по сути, только из подросткового возраста выбрался. Плюс он был уверен, что эта девочка находилась в таком месте, куда он один ни за что бы не проник. Для того, чтобы добраться до Цубаки, им понадобился Ханзе, умелый нетраннер, Отора со способностью воровать лица, и, конечно же, Нитта, работавший внутри. И сама Цубаки, у которой был полный контроль над системой. А тут? Он не человек-армия, только сунется — мгновенно убьют. Только выбрался… Все юношество пробегал в шиноби, но не помнил ничего из обыденности. Может, потому что ее и не было толком? Поэтому, наверное, Окамура его и выбрал. Потому что работать с подростком без мирских желаний было проще, чем со взрослым человеком, чьи взгляды на мир уже давно сформировались. Мало кто захочет поддержать такие планы, мало кто добровольно сунется в змеиное логово. Но Ямато сунулся, тогда, в девяносто седьмом. Потому что ему приказали. И это стоило многого. — Мало кто. Ты прав. Ямато вздрогнул и резко распахнул глаза. Затем резко опустил взгляд. Он уставился на фигуру рядом с собой. Это была не Широ — черные длинные волосы, простая бесцветная юката, незнакомка стояла спиной к нему, и он задрожал, когда понял, что видит помехи в ее облике: словно она слегка подергивалась. Как битая картинка. Когда фигура неторопливо обернулась, Ямато понял, что в ужасе не может вымолвить ни слова, а все потому, что понял, отчего этот голос показался ему знакомым: прямо перед ним стоял человек, чьи закатившиеся глаза он видел в лаборатории «Хорин». Кто просил спасти, кто… кого он убил. Цубаки. Нормальная речь так и не формировалась, лишь сиплые вздохи, поэтому он просто отполз на постели подальше от нее, когда как на лице Цубаки — она была без очков — сверкнуло нечто сродни лукавству. Прикрыв рот рукавом, она с ехидцей подступила ближе, отчего Ямато вжался в противоположную стенку еще сильнее. — Чего испугался-то? — Какого хера?! — Если ты будешь орать, все сбегутся. Они и так думают, что у тебя с головой непорядок. Хочешь еще? — В смысле?! Вздохнув, Цубаки щелкнула пальцами. На мгновение ее образ пошел помехами, чтобы затем юката сменилась на другую одежду, похожую на ту, в какой была Широ: шорты и футболка с бомбером поверх. Она оттолкнулась ногой от пола и взмыла в воздух, и только тогда Ямато понял, в чем дело. Ну конечно. Помехи. Она не присутствовала тут физически. Это был искин, и сейчас он видел проекцию на своей оптике. Щепки в голове не было, но Тайтэну удалось перенести сознание Цубаки ему в голову. Выходит… Его план сработал? Сознание Цубаки все же сформировалось в полноценный цифровой призрак? Вот отчего голова так болела — потому что туда грузили нечто настолько… — Тяжелое? Девушкам такое не говорят. — Ты поняла, о чем я… — потерев висок, пробормотал Ямато. Хорошо. Спокойно… Присутствие Цубаки тут можно было объяснить логически. Он не просто свихнулся. Уже хорошо. Это был юрэй, самый настоящий цифровой слепок. Он думал, это сказки!.. Просто байки среди нетраннеров, но, оказалось, нет? Выходит, Тайтэну удалось сотворить из собственной дочери призрака, воскресить ее в таком виде? Было ли это чудом? Безумец. Но… Она ведь была жива, хотя бы так, и… Ямато опустил руки и склонил голову, и, когда Цубаки на него крайне сконфуженно взглянула, проговорил: — Прости меня. Пожалуйста, — помолчав и не получив реакции, словно она чего-то ждала, он продолжил: — Я никогда не смогу простить себя за то, что убил тебя. Что моя неосторожность и торопливость стала причиной твоей гибели. Я… Если бы я не полез тогда по приказу господина Окамуры, то ты бы… — Ямато. Голос Цубаки звучал мягко, и, когда он вскинул голову, то встретился с ней взглядом. Она смотрела ему прямо в глаза чуть поджав губы, и, видя ее, такую серьезную, он не мог не ощущать ничего, кроме невероятной вины. Он был так виноват. Хотя бы в этом чувстве он был искренен: он никогда не желал Цубаки зла, был рад ей помочь, и, когда его руками она была убита… Он и правда корил себя. Она этого не заслужила; должна была стоять тут, рядом с Широ и Масаки, развлекаться с их глупой бандой сверстников. Думать об экзаменах и любви, смотреть дорамы и хихикать над глупыми фото с подругами, а не существовать цифровым призраком, бессмертной копией себя оригинальной. У которой даже тело не было похоронено по-человечески. Она подошла к нему ближе и опустилась на кровать, ничуть не просевшую под ее весом; затем аккуратно положила ладонь поверх его руки. От этого прикосновения по коже поползли мурашки, но Ямато знал, что ничего этого на самом деле не было, лишь его собственные ощущения, фальшивые, каких никогда не существовало. И когда их взгляды пересеклись вновь, Цубаки грустно улыбнулась. — Ты плачешь. Проведя пальцами по глазам, он нервно икнул. — Прости меня… Прости, пожалуйста. Я не хотел, чтобы все так заканчивалось. Я… — Все это, — оборвала его она, опуская голову вниз, отчего волосы заслонили ей лицо, — уже в прошлом. Хорин Цубаки умерла. Это факт. Осталась только я… Знаешь, — вдруг более бодрым тоном заявила она: — я не стану терзать себя размышлениями о том, настоящая я или же просто копия. Потому что и так знаю ответ! Давно работала в Сети. Но ничего страшного! Для нас с тобой это шанс все начать заново: словно мы никогда не были знакомы, хотя знаем друг о друге невероятно много! Потому что я — это все еще я. Ну а ты… Она коснулась его подбородка, и невольно, словно поддаваясь ее жесту, Ямато вскинул голову. Цубаки смотрела ему в глаза и улыбалась, тепло; но вместе с этим в этом выражении он видел ее мать, улыбавшуюся ему точно так же прямо перед тем, как он лишил ее жизни. Очередная слеза вновь прокатилась по щеке, и скривил губы в омерзительной виноватой усмешке. — Я виноват. — Я знаю. Не что ты виноват — но что не хотел этого. А для меня твоя искренность… самое лучшее извинение. Так что прекрати расстраиваться, — голос ее дрогнул. — Это ничего не исправит. Но вместе… Мы можем начать все заново. И сделать все лучше. Давай считать… это нашим шансом. — Шансом на что? — невесело рассмеялся он. — На искупление. Но тебе нечего искупать, хотел возразить он. Ты умерла, и теперь возродилась вновь, благодаря больной любви своего отца, что сам загнал тебя в ситуацию, где ты и погибла. Как цветок, выросший среди грязи: Цубаки не нуждалась в искуплении, но Ямато… Мог ли он его найти, по-настоящему? Он вновь взглянул на Цубаки, ненастоящую, но действительно бывшую тут — и пока ее сознание жило, она… в какой-то степени тоже была жива. И если она даровала ему прощение… Мог ли он наконец отпустить это воспоминание? Он никогда не сможет искупить свой проступок, это было верно. На его руках кровь семьи Хорин, хотел он этого или нет; в этом смысле Тайтэн был несомненно прав. Руками Ямато был убит старший сын, Хорин Аи; затем он лишил жизни и саму Цубаки. И, наконец, его самого, выбравшись после взрыва, но оставив его умирать посреди завалов. Да, несомненно, он был плохим человеком, но Ямато убил и его. Как беспощадный жнец. Целую семью. За пару лет. Некоторое время они сидели в тишине; пока Ямато размышлял над тем, что сотворил, Цубаки бродила по комнате, и он краем глаза наблюдал за тем, как с любопытством она рассматривала все вокруг. Наверное, никогда не была в таком грязном местечке, ну еще бы; сначала жизнь в богатой семье, а потом работа в ядре «Химико». А тут? Все, что только находила банда Масаки и тащила внутрь, как сокровища. Конечно, он понимал, что на самом деле тут ее не было, и она просто рассматривала изображения с оптики, приближая ее туда, куда было нужно ей, но виделось — будто и правда стояла тут. Они могли притвориться. Сделать вид, что все хорошо. И правда — начать все заново. — Долго ты тут? Продолжая рассматривать пластиковые фигурки рейнджеров на одной из полок, Цубаки пожала плечами: — С самого начала. Я решила не появляться, пока ты болтал с этими двумя. Но сюда именно я тебя и притащила. — Каким образом? — Ты отключился, — она прикрыла глаза и закинула руки за голову, следом за чем резко выпрямилась. Ее вид, слегка прозрачной фигуры в воздухе, словно она какой-то призрак, заставил Ямато признаться самому себе, что он явно недооценивал границы увиденных безумство во время встречи с Тайтэном. У него в голове была целая личность, и теперь она спокойно с ним говорила, хотя, в общем-то, он был тут один. — Я взяла контроль над телом. Вот и все. — Значит, ты спасла меня. Еще одной тайной стало меньше. Это хорошо. Подняв на нее взгляд, Ямато с трудом выдавил из себя вялое подобие улыбки. — Спасибо. Не знаю, что бы и делал без тебя. Та, видимо, не привыкшая к подобному, отстраненно кивнула и явно смутилась, после чего вновь отвернулась к мусору на полках. Некоторое время следом они вновь провели в молчании, обдумывая каждый свое. Ямато был рад, что, хотя бы такой слепок Цубаки был жив; он не мог назвать искин точным ее воскрешением, но, с другой стороны, почему бы и нет? У нее же были все воспоминания, другой Цубаки больше не было. Тайтэн сам говорил, что тело кто-то забрал; значит, сейчас была лишь одна Цубаки, и никто не мог посягнуть на ее статус. Статус «настоящей», истинной. Если она была тут, как искин, то что стало с «Химико»? Или Тайтэн настолько отчаялся, что решил «воскресить» свою дочь в новом теле не взирая на минусы для проекта? Он же упоминал, что новое ядро было, но… Что-то не укладывалось. — Ты можешь читать мои мысли? — неожиданно спросил он. Цубаки резко покосилась на него. — Могу… Думаю. Самые яркие, — она задумалась. — Это неприлично. Хорошо. Ему было бы неловко размышлять обо всем этом в ее присутствии. Как обсуждать кого-то, кто стоит рядом с тобой, вслух. Если бы она услышала все, что он только что обдумывал, кто знает, как среагировала бы. К сожалению, до полного искупления Ямато было невероятно далеко, она даже представить себе не могла. Но теперь у него был повод начать. Начать… жить честно и правильно. — Как думаешь, все будет в порядке? — С чем именно?.. — Что ты записана у меня в голове, — Ямато постучал пальцем по виску. — Было бы плохо, если бы с тобой сейчас что-то произошло… — затем нервно рассмеялся в ладонь и провел ею по лицу вниз. — Извини, я просто не особо знаю, как работают искины. Странно было бы, окажись огромный объем данных с пусть и навороченной щепки, но вот так легко у меня в голове. Разве ты не должна была отъесть часть памяти, не знаю? — Должна. Пожав плечами, Цубаки выдохнула и беспечным тоном добавила: — Я не полный искин. Точнее, моя личность перед тобой — полная. Но я работаю от антенн «Хорин», то есть, если объяснять очень просто, то мой основной сервер все еще находится в «Химико». Ты прав, на щепке была не личность, но сетевой адрес к твоей голове, — усмехнувшись, Цубаки растворилась в воздухе лишь для того, чтобы появиться прямо перед носом у Ямато. Нос к носу. В такой момент он должен был ощутить ее дыхание на коже, запах, но Цубаки была лишь набором данных, поэтому он лишь заморгал, стараясь унять смущение. — Моему глупому папаше не удалось перенести личность полностью. Скорее только ту часть, которая может считаться мной, без возможностей остального искина. Времени не хватило. Да и не думаю, что получилось бы. С другой стороны, он мог намеренно попытаться вызвать «переливание» информации уже тебе в мозг, чтобы полностью заменить твою личность моим кодом. Ямато шумно сглотнул, и лицо у Цубаки сделалось невероятно серьезным. — Но ничего. О том, что я все еще часть «Химико», никто не узнает. А потом мы что-нибудь придумаем! «Потом». Да. Потом они что-нибудь обязательно придумают. Ямато попытается связаться с Вашимине через Широ, и, если не выйдет, просто вновь придумает невероятный план: ворвется в «Хорин» и вновь украдет кое-что. Но в этот раз это будут не чужие жизни. Он найдет того ребенка, потом вернется к сестре, отдаст долг Юасе, и вместе они заживут долго и счастливо. Цубаки вновь убедила его в том, что все в порядке — и будет — таким простым объяснением. Отличный расклад. Ямато улыбнулся Цубаки в ответ. Уже на следующий день, наплевав на рекомендации шаривших за здоровый образ жизни приятелей, Ямато пошел шляться по улицам вместе с Широ и Масаки. От алкоголя он все же решил отказаться: ему не запрещали, но что-то подсказывало, что напиваться сейчас не стоило. Да и кто знал, как на это могла отреагировать Цубаки… В том смысле, не начнутся ли у нее неполадки. Они просто гуляли. Успели даже немного пошататься с остальной бандой Масаки, с которыми они покатались на мотоциклах, выпили немного газировок и разрисовали стены в подворотне изображением Момусу и Кирарин, известных айдолов, но, в целом, день проходил лениво, и ничего полезного за него Ямато так и не предпринял. Ему было несколько неловко продолжать свое общение со школьниками, особенно с учетом, что скоро ему стукнет двадцать, но один из ребят из все той же банды, был даже старше его, но чувствовал себя фривольно и только рад был частью банды Масаки: может, дело было в том, что Масаки был крайне убедительным ублюдком, легко переманивавшим людей к себе на сторону. Это окончательно убедило Ямато, что можно было продолжать быть частью компании и не думать о том, что кто-то там скажет. Тем более, сейчас он был одной из ее ведущих сил. Скажи он кому-то, что был шиноби, не удивились бы. В какой-то момент Ямато отделился от Широ и Масаки, бросив, что пойдет купить воды. У них был только алкоголь, а сам он хотел чего-то простого, колы хотя бы. В небольшом переулке, где стояло множество торговых автоматов, что освещали этот темный уголок яркими неоновыми огнями, Ямато взял в руки прохладную банку клубничной газировки и прижал ко лбу. Голова раскалывалась — рановато он вскочил на ноги, признаться, но это была хорошая боль. Хоть что-то из незапланированного в его жизни пошло даже лучше, чем хотелось. Цубаки цифровым призраком сновала рядом с автоматами, и розовый с голубым свет пробивался сквозь битые пиксели в ее фигуре. Ямато сквозь полуприкрытые веки наблюдал за тем, как присела она перед голографической рыбкой, служившей рекламой одному из автоматов, и с воодушевлением начала играться с нею пальцем, словно та могла отреагировать. — Нравится? — лениво бросил он. Не отрываясь от рыбки, Цубаки активно закивала. — Так хорошо! Гуляешь, где хочешь! — Где я хочу. Извини, иначе не получается. В ответ Цубаки улыбнулась — это походило на добродушный оскал — и залилась неприлично громким смехом. Судя по виду, ей еще никогда не было так весело. Резко выпрямившись, она отступила на шаг, два от автоматов, и обвела руками пространство вокруг: — Все в порядке! Ты ходишь по интересным местам! Общаешься с интересными людьми! — она шумно вдохнула и зажмурилась. — Я из дома почти не выходила, когда не работала с «Химико», сидела на домашнем обучении, как приличная девочка, а потом ты и сам знаешь. Из общения разве что гулянки с братьями. Поэтому мне такое только в радость. Если я куда-нибудь захочу, ты же не будешь выпендриваться? Сходишь? — Ни за что. Цубаки угрожающе сузила глаза. — Шутник хренов, я по роже твоей наглой вижу все. Фыркнув, Ямато вскинул руки, обозначая, что сдается. Ладно, ладно уж. Она была права. Не то, что у него сейчас было крайне занятое расписание, надо было еще все обдумать. И попытаться подбить клинья к Широ, чтобы спросить уже у Вашимине о дочери Тайтэна. Да… Потом можно будет думать над возвращением долга Юасе. Боже, Юкико его убьет, если он просто так вернется. Но сейчас никак не мог — пока не разберется с возникшей проблемой. — Вот видишь! — заулыбалась она, и затем ее глаза сверкнули азартным блеском. — Если повезет, то мы можем рассказать твоим друзьям обо мне! Настроим щепки, и тогда я смогу подключаться и к их оптике, и мы будем говорить! Как думаешь, я им понравлюсь? — Там одни богатенькие дети, недовольные своими родителями, — Ямато и Цубаки уставились друг другу в глаза, и он выразительно поднял брови. — Сама-то как думаешь? Как влитая. В ответ — смешок, будто ее и правда это развеселило. И вновь молчание. Ямато опустил взгляд вниз и прикрыл глаза. Банка уже нагрелась и не так хорошо охлаждала лоб, но он не думал об этом: в голове витали мысли о том, что произошло пару дней назад. Да, хорошо, чудом, но ему удалось выжить. С помощью Цубаки. Но Тайтэн был мертв. С одной стороны, несомненно хорошее событие, с другой — он же отец Цубаки. Может, она все же питала к нему теплые чувства несмотря ни на что. Сам Ямато не мог быть уверен. Походило ли это на случай с Юкико? Та врала ему, но делала это из любви. Может, Тайтэн тоже проявлял свои чувства к дочери таким больным способом, и иного не знал — пытался сохранить сначала в золотой клетке, заменя образ любимой жены, но возводя в ранг божества уже дочь, а потом… Если бы у Ямато были настоящие родители, которых он помнил, то он бы наверняка знал ответ на этот вопрос, но, к сожалению, все, что оставалось у него — лишь догадки и предположения. Но Цубаки могла вытащить и Тайтэна оттуда, если смогла перехватить контроль над его телом и помочь выбраться. Почему же она не выбрала отца? — Слушай… — когда Цубаки подняла на него взгляд, оторвав взгляд от торгового автомата, Ямато неуверенно поджал губы. Говорить об этом не слишком-то и хотелось. — По поводу твоего отца… — Не извиняйся. Ямато резко замолчал, и Цубаки поднялась с места. Взгляд ее блуждал по стенам, и, затем, неохотно она выдавила из себя: — Он был ужасным человеком. Тот папа, которого я любила, умер в тот момент, когда мама… — она поджала губы и затрясла головой. — Не важно. Ты не виноват! Я знаю, что это был не ты, но тот, кто взломал тебе мозговой имплант. Увидела, когда подключалась в самый первый раз. А папа… Он просто показал настоящего себя, вот и все. Я рада, что он мертв, потому что теперь ничто меня не держит в этой сраной корпе. — А брат? Она агрессивно цыкнула. — Мы с ним были не в настолько хороших отношениях после всех событий. Думаю, ему все равно. И мне тоже. Така-кун справится. Тем более он любимчик Вашимине. Корпа не пропадет, он тоже. Так что… Какое мне теперь до этого дело? Почему-то слушать о том, что они с единственным оставшимся братом были не в самых лучших отношениях после всего, что по итогу оставшийся единственным выжившим никогда так и не тяготел ни к кому из семьи, было довольно неприятно, тоскливо. Ямато покривил ртом и отвел взгляд в сторону. Все же Тайтэн был прав, у него и правда был этот «геройский» комплекс. Он избавил мир от очень плохого человека, но в итоге все равно чувствовал себя виноватым. Хотя даже Цубаки твердила ему — все в порядке. Хотя все было далеко не в порядке. — Извини, — наконец, произнес он. — Все думаю и думаю об этом. — Значит, ты не такой кровожадный ублюдок, каким считал тебя отец. Разве это не хорошо? Цубаки мягко улыбнулась ему, и в неоновом свете ее лицо показалось ему совсем призрачным. Надо было так много сделать, чтобы начать жизнь с чистого листа… Вернуться к Юкико, выплатить долг Юасе. Связаться с Окамурой. У того должен был быть план. Ямато был готов отдать всего себя ради светлого будущего, потому что только ему, как хозяину особой крови, такое было под силу. И Окамура сумеет воспользоваться этим верно. У него всегда был план. — Много невинных людей пострадало. В ответ Цубаки вдруг рассмеялась, натужно и очень злобно, словно это ее неожиданно взбесило. — Пф-ф-ф! Помнишь, что говорил тебе твой друг? Какие же они невинные, если все знали и позволяли этому случиться! — Например, Харада… Ямато осекся, когда Цубаки неожиданно ощерилась. Она исчезла и появилась вновь, прямо перед ним. Почему-то то, каким жестким сделался у нее взгляд, напрягло его. Он-то думал, что они были в хороших отношениях, исходя из тех слов, что он услышал тогда перед бойней. Неужели опять неверно истолковал? Голос Цубаки звучал низко, угрожающе. Нависая над Ямато тенью, она пророкотала: — Харада это заслужила. Она тоже все знала, но ничего не сделала. — Ты же видела мои мысли, да? — Ямато дернул головой. — Что Тайтэн с ней сделал. Вы разве не были друзьями?.. — Просто выгодное сотрудничество. Цубаки процедила это настолько холодным тоном, что Ямато решил больше не спрашивать. Странно, подумалось ему. «Химико» ведь была подсоединена к Хараде тоже, как он понял из слов Тайтэна. Значит, какое-то время эта Цубаки, что сейчас стояла перед ним, и Харада работали вместе. И она все равно ничего не чувствовала? Не ощутила и толики мучений, что ощущала Харада, хотя они были единым целым? Что же произошло там, в глубинах комплекса «Хорин»?.. Он все еще думал о Хараде — о том, что было, что услышал от Тайтэна. Да, она угрожала ему, тоже была плохим человеком. Но, думалось ему, она тоже пыталась просто выжить в корпоративной среде: охотилась за ним, чтобы покичиться перед Тайтэном своими заслугами. Не убила сразу даже, упомянув сестру. Он ведь мог вытащить ее оттуда в ту ночь. Лучше уж жизнь в бегах, чем то, что произошло с ней. От мыслей о ребенке Ямато становилось тошно. — Не беспокойся, — услышал он над головой равнодушный голос Цубаки. — Теперь все это не играет значения. И, в отличие от нее, у нас с тобой целая жизнь впереди. Да уж, подумалось Ямато. Он не стал озвучивать страшную мысль — что в эту секунду Цубаки своим равнодушием напомнила ему Тайтэна. Как оказалось, девчонка была не просто случайной встречей. Сам Котобуки назвал бы это «знаком судьбы» — ему редко попадались люди, которые не просто в чем-то смыслили, но разбирались с этим с пугающей механической точностью. Он понятия не имел, на кого раньше работала Харада, и что конкретно входило в ее обязанности, но то, с какой скоростью она взламывала притащенную заказчиками технику, пугало попросту до усрачки. Котобуки видел это — и видел, что с ней явно было что-то не в порядке. То, какими стеклянными становились у нее глаза, когда она подключалась через затылочный порт, было зрелищем, пришедшим из фильма ужасов, не иначе. Харада легко согласилась на его предложение поработать. В обмен на это Котобуки предоставил ей комнату в своем доме, кормил и отдал часть домашних обязанностей. Зарплату он платил ей не самую большую, в обмен на предоставленные услуги, но Харада не возникала, во всяком случае, он ни разу не слышал, чтобы она возмущалась даже у себя (стены тут были тонкими, словно картон). Все полученные деньги она тратила… на что-то, Котобуки не знал, что конкретно, но выглядело это все так, словно она была глупым подростком, который ширяется в тайне от родителей. Впрочем, так оно и могло быть — с короткими рукавами она не ходила и в целом была нервной и дерганной, словно торчки на улицах. Котобуки это не интересовало. Пока Харада исправно делала свою работу, он был готов терпеть многое. Тем более, что она никогда не прогуливала работу, не возмущалась, делала все в срок. Пугающая скорость, словно у машины. По ночам он слышал скулеж из выделенной ей комнаты, но Котобуки не привык врываться к чужим людям — пусть в целом они и были уже не просто знакомыми — а потому игнорировал это. Единственным минусом он мог бы назвать… нет, двумя минусами. Первым было то, что иногда она просыпала: словно ей было тяжело вставать. Котобуки приходилось расталкивать ее, и в некоторые дни это было тяжелее, чем обычно. Она напоминала труп, и в дни после такого обычно работала чуть медленней обычного. Ничего критичного, но все равно немного боязно становилось: мало ли, что с ней было. А вторым — то, что она практически ничего не говорила, ну, кроме работы. Харада была темной лошадкой, но, раз она так хорошо работала, Котобуки терпел. Таких работников нужно было ценить. Она же из числа пиджаков, мало ли, что с ними там делают. Но главным их достижением за все время работы Котобуки считал «Пимику». Небольшой искин, отпечаток личности Харады, с помощью которого она автоматизировала взлом корпоратской техники. Исправленная нейронная синхронизация, отследить было невозможно. Сначала они подрубались к серверам корпы с помощью «Пимику», а затем отключали переадресацию с техники на них. Не всей, конечно, «Накатоми» не поддавались, но остальные… Чем меньше корпа, тем проще. Плюс искин был самообучаемым. Котобуки помогал в его создании: они вытащили чип у одной из сломанных секс-кукол, которую им продали по дешевке ребята из «Йошивары», и затем объединили это со взломщиком. Наложить отпечаток личности для Харады не составило огромного труда, хотя сам Котобуки полагал, что для этого надо было слишком хорошо в этом дерьме шарить. Он как-то раз спросил ее об этом: — Ты, случаем, не из отдела разработки? Харада одарила его очень странным взглядом, но так и не ответила. Ну, главное, что работало. Все шло просто замечательно, пока к ним в один день не направили беглого парня из какой-то не шибко большой корпы, «Хорин». Почему-то Харада наотрез отказалась появляться перед ним, из-за чего Котобуки начал подозревать, откуда именно она свалила, но осуждать не стал. Отказывать парнише при деньгах он не стал… И в этом была его главная ошибка. Потому что, как оказалось, у «Хорин» были свои способы выявить беглых сотрудников. И заодно почуять подключение к их внутренним серверам. Сегодня на дежурстве в комбини на ночь остался Котобуки. Он вызывался чаще, и Хараду это устраивало — после… ухода из «Хорин» у нее начались огромные проблемы со сном, полночи она почти всегда ворочалась. В кабинке с Мудзиной это вроде как проходило, но в какой-то момент здоровье подвело так сильно, что даже через Сеть работать было трудно, пришлось уйти. Мудзина была доброй девочкой, предлагала остаться, что кабинку она оплатит и одна, но Хараде это было как кость в глотке — она не могла обременять и не без того доброго ребенка. Вот и вышло, что она вернулась к тому, с чего начала, а потом опустилась еще ниже. И проблемы со сном, да, они вернулись вместе с холодом улиц. Даже колеса, которые она по дешевке (спасибо Идзо) покупала у той девушки, Акеми-сан, не особо помогали. Странно было, что Котобуки хоть как-то об этом думал, спрашивал порой после особо тяжелых ночей не нужен ли ей перерыв — он выглядел человеком, которого волновал в основном лишь собственный достаток — но Хараде было плевать, пока это не вредило ей еще сильнее. Они так и жили — в блаженном неведении относительно друг друга. И их это полностью устраивало. Лежа на футоне, Харада пустым взглядом сверлила потолок — сон опять не шел. В голове она лениво прокручивала то, что нужно будет сделать завтра: разобраться с новыми заказами, потом подежурить в комбини (настала ее смена), и затем… Но голоса внизу отвлекли ее от этих мыслей. Резко скосив глаза вниз, на пол, Харада невольно прислушалась: обычно Котобуки легко расправлялся с проблемными клиентами самостоятельно, но раз уж ей все равно не спалось, то можно было и вникнуть в ситуацию. Звук был тихим, но, судя по звенящему голосу Котобуки, это было что-то из ряда вон выходящее. Поэтому медленно она поднялась и, схватив очки со стола — зрение в последние дни подводило — на цыпочках двинулась к лестнице. Предыдущая работа научила ее, что с дураками тоже надо было быть осторожным. Потому что иногда их вел кто-то более хитрый и опасный… Опустившись на нижнюю ступеньку за стеной от самого зала комбини, Харада замерла, вслушиваясь. Она не видела, что именно происходило у прилавка, но слов ей было достаточно, чтобы прикинуть картину в общем. — … твоя игрушка? — А тебе какое дело? — голос Котобуки звучал раздраженно. Поджав ноги, Харада прислонилась головой к стенке. — Откуда у тебя эта технология? — Что за бре… Раздался звук удара. Судя по тому, как звучало — Котобуки приложили головой о прилавок. Кто-то ходил по комнате. Три человека, не больше. Два на стреме, один допрашивал. Харада скосила взгляд в сторону, в отражение на стеклянной двери. Нечетко, но она поняла диспозицию: один и правда у прилавка, два других смотрели прямо на сцену. Не по сторонам даже. Очень плохо, очень невнимательно. — Отвечай. — Взял и сделал! Че доебался?! — И в точности повторил нашу? — человек у прилавка оскалился, судя по звуку. — Живо отвечай! «Нашу», «повторил»… Недавно к ним приходил человек из «Хорин»… Видимо, догадалась Харада, «Химико» была все еще активна. И она засекла вторжение на сервера просто потому, что «Пимику» была ее дешевым клоном, сделанным на коленке за пару недель. Резко подняв голову, Харада обдумала свои дальнейшие действия. Конечно, Акеми-сан говорила ей не проявлять чудеса самодеятельность и отдыхать побольше, но выбора не было. … да. Это сработает. Поднялась окончательно. И сделала шаг вперед. Внезапного появления второго человека эта троица явно не ожидала. Оценив их некомпетентность, Харада бросилась вперед. Обезоружить их было проще простого: первому она сломана нос одним точным ударом, после чего выбила пистолет из рук и уже им выстрелила во второго. Она знала, что он был простым исполнителем, дураком по вызову, поэтому целилась в ноги. И, когда двое были готовы, она уже было бросилась к последнему, что стоял у Котобуки… В ее голове был сценарий, что он попытается использовать его, как заложника, но в таком случае она бы легко сдалась. Не было смысла устраивать настоящую резню из-за этого. Скорее всего ребята были из отдела внешней разведки, из самого дна, и их просто послали разузнать о недавнем взломе. Так, как и должно быть. А не как было в ее последнем деле. Но, вопреки ожиданиям Харады, третий человек резко выхватил пистолет и направил на нее. Раздался звук выстрела. Затем, ей ударили прямо в висок. И Харада тяжело повалилась на землю, ощутив резкую боль в животе. Застонав сквозь сжатые зубы, она дрожащей рукой коснулась живота, ощущая такую острую боль, что подняться было сложно. Коснулась пальцами, но плывущее зрение не позволило рассмотреть, было ли там кровавое пятно. Черт, вот же дерьмо… Первым очнулся парень со сломанным носом, вздрогнувший от выстрела. — Вы ее задели?.. Босс? В комнате повисла тишина. Вторженцы с испугом уставились на пятна крови. Котобуки тоже замер, смотря в шоке то на Хараду, то на пришедших по его душу ублюдков. Впрочем, Харада их не слышала. У нее в голове царила настоящая какофония абсолютной тишины и тонкого мерзкого звука, похожего на писк. Один раз такое уже случалось, она помнила хорошо — в тот самый раз, когда она ввязался в очередную потасовку во времена бурной юности в «Союзе 109», и ей очень сильно заехали по виску. Отвратительное ощущение, не схожее ни с чем, и больше всего Хараде хотелось закрыть глаза и вырубиться, прямо как она и сделала тогда — но сейчас она не могла позволить себе подобного. С трудом удерживая глаза открытыми, она подняла мутный взгляд на продолжавшего нависать над ним темной тенью главу бешеной троицы. Тот выглядел мрачно. Где-то она его видела… Впрочем, таких, как он — на улице миллионы. Ну конечно. Какая-то идиотка выскочила на него с пистолетом. Кто тут не будет злиться? — Какого хера ты тут устроил? — севшим голосом вдруг пробормотал Котобуки. — Ты нахуя мне работника угробить пытаешься, сукин сын? Она-то тут при чем? Странно, что он ее защищал. Может, от страха крышей тронулся. Харада низко зарычала, когда рядом с ней раздался шаг. Третий нападавший, огромный бугай с обритой головой и суровым лицом, смотрел на нее с подозрением, после чего присел на корточки рядом. Котобуки так и застыл на месте рядом с остальными. Сам третий внимательно осматривал Хараду так, словно пытался что-то понять. — Нет, — наконец нахмурившись, буркнул он. И кивком указал на продырявленный цветочный горшок и след на стене. — Промазал. Идиотка разбередила старую рану, я только слегка задел ее кулаком. Котобуки выбежал из-за прилавка, но дальше не двинулся. — Ты не… Что? Старая рана? — Ну а что еще? — Неги-сан! Что делать-то будем? — Давайте застрелим ее! — завизжал тот, кому Харада прострелила ногу. Неги смерил его взглядом, после чего провел рукой по лицу и, резко вскинув голову, философским тоном выронил: — Жизнь подобна алмазам, ничто не сияет так ярко. Ее надо беречь. А не просирать в глупых попытках помочь падали. Лицо Неги даже не дрогнуло, хотя, казалось, что сейчас он ухмыльнется мерзкой самодовольной улыбкой. Присев ближе на корточки прямо перед Харадой, он наклонился ниже, явно рассматривая ее повнимательней, чем до этого — оценивал, скорее всего — после чего слегка сузил глаза и сделал вывод. Слишком точный для какой-то мелкой пешки, какой он, по сути, и являлся. Далеко пойдет. — Ты — тот самый раннер? Который устроил взлом? В ответ Харада лишь прорычала что-то неразборчивое, попытавшись встать — но резкий спазм в животе заставил ее мгновенно отказаться от этой идеи, а легкий тычок от Неги так и вовсе замереть на месте. Она быстро покосилась на замершего поодаль Котобуки, но тот не двигался с места, явно не зная, что сейчас делать. Они были в проигрышной ситуации. Хороший финал для двух жуликов. — Точно, она, — подумав, отчеканил Неги. Он с кряхтением поднялся на ноги, но взгляда от Харады не отводил. Ей это не нравилось — он рассматривал ее слишком внимательно. Если он был из «Хорин», это могло закончиться очень плохо. Такарада и ее бывшие подчиненные помогли ей сбежать, и так просто обесценивать их подарок она была не намерена. Но не в этом положении. Это ее очень сильно злило. Даже больше, чем пытливый взгляд Неги. Такарада был хорошим парнем, и если бы не он, то она бы… Думать об этом даже не хотелось. Внутри живота все сжалось. — Погоди. Я знаю, кто ты, — отстраненным голосом проговорил Неги. Двое его подчиненных так и замерли, явно в шоке, тогда как Котобуки выпучил глаза. Ну конечно. Она не стала рассказывать ему о том, кем работала раньше. Именно из-за этого. Приподнявшись на локте, Харада уже хотела было выплюнуть ему в лицо, что она думает о его догадках, но Неги опередил ее. Нахмурившись, он проговорил: — Ты тот… Та девка из отдела внутренней безопасности. Глава отряда зачистки. Черт. — В смысле?.. — голос Котобуки звучал пораженно. — Я думал, она просто из программистов… — Нет. Неги продолжал смотреть на нее во все глаза. — Та самая, из-за которой померла дочь гендира. Я думал, ты скончалась. — Пошел ты, — прорычала Харада, но встать не успела. Прямо в подбородок ей уткнулся пистолет. Видимо, квалифицированным тут был только Неги, подумалось ей. Странно. Она помнила отдел внешней разведки, но никогда не встречала его там. Но раз он знал ее имя, значит, они успели проработать в одно время. — Это многое объясняет, — Неги поднял голову и кивнул остальным. — Собирайтесь. А с тобой, — он взглянул на Хараду, — захочет поговорить кое-кто. — Выбора мне не оставляешь, да? — прошипела она, и Неги бросил на нее равнодушный взгляд. — «Выбор» — это не про твое положение. Вот уж правда. Ее притащили не в центральный офис, а куда-то на окраину, как прикинула Харада — относительно недалеко от того места, где находился подземный комплекс «Хорин». Может, один из запасных мелких офисов, чтобы не соседствовать рядом с лабораторией. Ей было немного не до того в тот момент — в машину из дома Котобуки ее затолкали в том, в чем была, не дали даже возможность захватить с собой обувь. Без куртки на декабрьском морозце было весьма неприятно, особенно после того, как старая рана дала о себе знать — к счастью, ее наспех залатали. Но мокрая от крови майка неприятно липла к телу. Харада плохо помнила путь до самого здания. Где-то вблизи цели назначения ее начало клонить в сон, и оставшийся путь она провела в полуобморочном состоянии. Такой же ее дотащили и до офиса, где швырнули на диван. Думать не хотелось, как и смотреть в знакомые рожи, поэтому Харада не открывала глаза ровно до тех пор, пока рядом не раздались шаги, и молодой мужской голос вдруг не прервал напряженную тишину: — Значит, это он? Наш взломщик? — Да, господин, — пробубнил Неги. Этот голос… Она уже слышала его! Когда-то давно, жутко знакомый… В голове мгновенно что-то щелкнуло. «Господин Хорин, господин Хорин!» — жалобно выло воспоминание, а затем, вместе с голосом, воссоздался и облик. Молодое лицо, неприятная лисья улыбка и, конечно же, пытливый взгляд. Одна из верных шавок «Хорин», что возглавляла отдел внутренней безопасности их корпорации, тот самый человек, из-за которого место главы отдела был недоступно, младший и единственный выживший сын Тайтэна… Хорин Такахиро. Резко распахнув глаза, Харада уставилась на него. Но, вопреки ее ожиданиям, Такахиро смотрел на нее с любопытством, словно не понимал, кто перед ним. Как на животное в цирке. Ну конечно, подумалось ей. Урод малолетний. Он же не знал о ней практически ничего. Харада всегда отчитывалась Вашимине, можно было сказать, что она подчинялась непосредственно ему, а не Такахиро, а пересекались они разве что на редких планерках; списывались в основном по почте. — Очнулась, — с легкой улыбкой произнес он, и затем потер подбородок. — Хм-м… Тот слегка сузил глаза, явно не в силах вспомнить, где он уже видел лицо Харады. Ну конечно, лишился работника в отделе и забыл — все они так делали. Все, кто побеждал по жизни. Впрочем, не ей самой говорить о подобном — когда-то давно в прошлом Харада тоже не помнила имен, забывала всех тех, кто вставал на ее пути и переставал играть какую-либо значимую роль в ее будущем, потому что она перешагивала через них и шла вперед. Все они потонули во тьме. Лишь одно было выжжено в памяти. Такигава. — Эй. Внезапный оклик Такахиро заставил Хараду вздрогнуть и резко поднять взгляд на него. За все то время, пока в голове царил кавардак сплошь из воспоминаний об одном ублюдке со шрамами на лице, виновник всего этого шума успел переместиться от стола ближе к дивану и наклонился к Хараде, явно пытаясь вспомнить, где же он ее, Того Самого Раннера Котобуки, видел. И, кажется, делал это вполне успешно, потому как легкое недоумение медленно переросло в удивление и почти даже шок. Так странно было видеть подобные эмоции на лице такого уебка, но Харада даже бровью не повела, лишь горделиво скривившись и задрав голову. Это было почти приятно — видеть, как бледнеет Такахиро. Она видела такое раньше, и это были хорошие воспоминания. Его сестра была убита, и, наверное, маленький ублюдок винил в этом Хараду. Ну и пусть. Ведь если бы не заветное место главы отдела, которое эта крыса заняла, то ничего бы из этого не произошло. Включая смерть Цубаки. — А ты не..? Но не договорил. Потому что узнал. Кажется, осознание этого заставило его действительно поднапрячься, так, что Такахиро резко отшатнулся назад. Он во все глаза смотрел на то, как медленно садится на диване Харада, и затем севшим голосом назвал ее по имени: — Ты. Харада Сен. — До сих пор помнишь меня? Похвально. Вытерев выступившую на губах кровь, Харада бросила на него тяжелый взгляд. — И что теперь будешь делать? — Поверить не могу… — все еще бормотал Такахиро. — Ты же должна быть мертва. — Ну, как видишь, я выжила, — она развела руки в стороны. — Для этого и правда пришлось умереть. На мгновение. Но какая теперь разница. — Это так много поясняет, — словно не слыша ее, бормотал он. Такахиро даже начал кружить по комнате, явно ошарашенный таким открытием. — Поверить не могу. Не могу поверить… Так вот почему система опознала тебя как «Химико 3.0». От упоминания этого что-то внутри у Харады скрутилось, и она сдавленно зарычала, чем явно привлекла внимание Такахиро. Тот резко перевел на нее взгляд и чуть сузил глаза, возвращая себе самообладание, и затем уже более уверенным тоном произнес: — Мы изъяли вашу программу и уничтожили. По-хорошему, мне надо было убить вас, но… По какой-то причине он не договорил, и Харада сцепила зубы крепче. Не спрашивай ничего, держи самообладание. Это ловушка, чтобы потешить его самолюбие. Надо было вести себя осторожно, но ее так все задолбало, что она плюнула на какое-либо ноющее чувство самосохранения. — Что, совесть в жопе заиграла? Ну-ну. — Нет. Твоя сестра заглядывала. Такахиро произнес это уверенно, зная, что за этим последует. Всегда все было одинаково. У всех. Такахиро ухмыльнулся. Психология отбросов была проста — все они начинали дико беспокоиться о своих семьях, стоило их лишь упомянуть. Никто не хотел выглядеть никчемным мусором в глазах своих родственников, никто не хотел ввязывать их в свои проблемы… Никто из честных. Но в лапы Такахиро при расследованиях с отделом разведки попадали в основном такие, другие легко уходили от ответственности. Таким же был и тот парень, Ямато, перекинувший на Хараду, как на ответственную, свою вину в гибели Цубаки. Знал бы Такахиро о том, чем это потом обернется… Смерть Цубаки была лишь началом. В любом случае, такие парни были проблемой. Потому что им плевать было на остальных, и ловить их надо было по-особенному. С добропорядочными идиотами, которые были сами виноваты в своих проблемах, все было намного проще, и сейчас Такахиро предстояло выяснить, к какому типу относилась Харада. Такахиро был уверен, что вне самых больных тем та была скользкой змеей, которую надо было сразу давить сапогом. Но то касалось работы, ситуаций, которые она еще могла контролировать — а что насчет другой ее стороны? Такахиро видел чуточку тогда, во время просмотра записей бойни, но этого было так мало. Он наклонился вперед, думая, что сейчас увидит нечто интересное. Но… — Думаешь опробовать на мне дешевые психологические приемчики, которым всех учат в «Хорин»? — Харада сузила глаза и издевательски широко улыбнулась. — Я их тоже использовала, или уже забыл? На секунду Такахиро стушевался — потому что как-то забыл об этом, в то же время о нем и говоря, но затем рассмеялся. Так громко, что его подчиненные заозирались, а Неги неодобрительно нахмурился. Харада тоже рассмеялась — потому что в отличие от остолопов вокруг осознала абсурдность ситуации. Нет, определенно змеюка, как и он сам. Может, из этого даже что-нибудь выйдет, реши Такахиро вдруг поработать с ней. Хотя обдурить ее будет труднее, чем Харада дурила того парня, Ямато. Жаль, только, она ненавидела Такахиро всей душой. Никогда в жизни она не будет ему помогать. Жаль, очень и очень жаль… — Если бы ты действительно видел ее, она бы исцарапала бы тебе лицо, — Харада хмыкнула той же неприятной улыбкой, что была у Широ. — А потом я бы убила тебя. Нет, все-таки беспокоится. Хотя похоже на правду. Пожалуй, Такахиро и не поверил бы в полное равнодушие после увиденного в бойне с Ямато. Но сейчас эта змеюка даже после всего произошедшего умудрялась балансировать на грани и держать лицо. Талант, не иначе! Хотя стоит Такахиро надавить на одну больную точку, и все посыплется. Был бы интересный эксперимент, на самом деле, но стоило ли оно?.. Стоило ли… Хм… Вздохнув, он потер переносицу и с улыбкой взглянул на Хараду. — Только это не шутка. Вашимине Широ действительно наладила со мной контакт, намереваясь найти любую крупицу информации о тебе, и, о, поверь, она была готова на что угодно, лишь бы получить даже самую малую кроху, — по мере рассказа брови Харады поднимались все выше и выше. — Она даже угрожала моему отцу. Того это, конечно, развеселило, но только представь, что он сделал бы с ней, будь у него настроение немного похуже… Улыбнувшись еще шире, Такахиро спросил: — Помнишь его? Мгновенно Харада помрачнела лицом и оскалилась — вот она, больная точка. — Это не считая того, что во всей этой попытке добраться до правды она решила «встречаться» со мной. Знаешь, я не очень-то люблю девчонок помладше, но Широ-тян была так хороша в поцелуях… Он обвел губы языком. Это было ниже его достоинства, на самом деле, но Такахиро не любил прощать тех, кто был виновен в смерти его семьи. Такигава, Харада — он найдет каждого. Но если первого он точно убьет, то вот ее… С ней можно было подумать. В конце концов, пусть он и был зол, но он рассуждал логически: и за прошедшие с бойни полтора года Харада пережила достаточно, чтобы он просто махнул рукой. Плюс, она все еще старалась убить Ямато, и гибель Цубаки была не целиком на ее руках, хотя, глядя ей в лицо, Такахиро хотел лишь плюнуть и занести кулак. Потому что из-за ее блядской игры в коши-мышки Цубаки умерла, а теперь еще и… Но спокойно. Спокойно. Держи себя в руках. Сейчас ему просто был нужен повод выпустить гнев… Но он не должен был пасть лицом перед дворнягой. Посмотри, куда это завело ее. Глупо злиться на уже обиженных, не так ли? Держи себя в руках, держи себя в руках, держи себя в руках, держи… — Не хочешь поработать на меня? Помочь в разработке вновь. Без «Химико», просто как штатный сотрудник. Заодно обеспечу тебе встречу с Широ-тян… Тема про сестру была больной у них обеих, и у Широ, и у Харады. Ну точно, яблоко от яблони. Когда ее лицо перекосило, Такарада едва сдержал пьяную улыбку. Это было так восхитительно — видеть эту злость! Принимать ее, знать, что сейчас она зла, что она тоже чувствует себя ущемленной, что теперь она понимает — каково это, не быть способным встретиться с любимым человеком! Только если она бежала от прошлого, то Такарада не мог сделать это вообще — потому что эта шваль заигралась и загубила Цубаки! А следом утащила за собой на дно и отца! — Да пошел ты нахуй, уебище тупое! — взъярилась Харада, чувствуя, как пульсирует у нее жилка. За такие слова из нее точно выбьют все дерьмо, она прекрасно об этом знала, но было уже плевать. — Сам участвуй в своей ебаной разработке! «Химико», мать вашу! Или что? Как получил высокий пост за счет папаши, так все? Не умеешь уже нихуя, лишь сидеть на стуле ровно?! Ты сам чего-то добился в этой жизни, говна кусок?! Она хотела гавкнуть ему что-то еще, но Такахиро оказался быстрее. Глаза его широко распахнулись на упоминании Тайтэна, а подрагивающие уголки рта, словно в предвкушении, опустились вниз. Страшный взгляд, прямо как у его сраного папаши. Сильный удар в живот был подлым шагом; харкнув кровью, Харада замолчала, чувствуя, что находится на грани от очередной потери сознания. Она подняла взгляд на Такахиро, стоявшего над ней, и оскалилась, следом выплюнув: — Сраный папенькин сынок. Глаза у нее налились кровью. — Что будем делать? — резко поинтересовался Неги, молча наблюдавший до этого. Отряхнув руки, Такахиро брезгливо взглянул на нее и затем, скривившись, процедил: — Выбейте из нее дерьмо и оставьте. Теперь мы знаем, кто был виновен во взломе, и знаем, что эти люди не представляют особого интереса для компании, — он кивнул Неги и сделал ручкой. — Дальше делайте что хотите. Мне все равно. Неги пересекся взглядами с Харадой и на мгновение сузил глаза, словно сомневался, и затем развернулся к боссу: — Вы уверены? Она может не пережить. — Мне все равно, Неги, — зашипел он, неожиданно ощерившись. — Что, неужели мне все самому нужно показывать? Но он показал. Они выволокли ее на задний двор, и затем Такахиро на глазах у своих подчиненных устроил показательное избиение. Он больше не целился в живот, может, жаждал растянуть удовольствие, потому что знал, что бей он туда, долго бы она не продержалась — а может, в нем сыграло благоразумие; Харада знала, как неудобно было скрывать жертвы, если ты был виновен в чьей-то гибели — но продолжал бить. Где он только не бил… Как больно. В конце он встал прямо над ней, лежащей на только-только выпавшем снеге, успевшему окраситься в красный, и выплюнул: — Больше не приближайся к нам, если не хочешь сдохнуть по-настоящему. Тупая сука, что ты о себе возомнила?! Знала бы свое место — ничего бы не произошло! Он говорил про Цубаки. Не про «Пимику». И, развернувшись на каблуке, ушел, а следом за ним — и его подчиненные; лишь Неги остановил на ней короткий взгляд. Харада полностью проигнорировала его. Медленно откинувшись на спину, она подняла взгляд к небу. Серое. Пустое. Начинал падать снег. Солнце было сокрыто за плотной пеленой облаков, и лишь просветы были свидетельством его существования. Мир превращался в монотонный монохром, где только кровь была единственным ярким пятном. Она медленно растекалась на снегу, окрашивая его в мерзкий ядовитый красный.