Предположение Джона оказалось верным. Действительно весь следующий день и все остальные после него прошли в хлопотах и бесконечных заботах. Непутевые строители объявились буквально на следующий день, как не в чем не бывало. Объяснив свое исчезновение нелепым оправданием в духе: "Попутали дни недели." Сперва это очень разозлило Джона. Особенно когда он учуял от них ядренный штын перегара, но по прошествии двух недель беспрерывной работы, он подумал о том что все-таки неплохо что эти бестолочи немного запоздали и у них было время на этот, как его там...выходной.
Дядюшка на удивление оказался прав и небольшая передышка действительно пошла ему на пользу, вселив в него новое дыхание и придав свежие силы. От чего трудится было гораздо легче, а главное приятнее.
С Чарльзом и Артуром не было почти никаких проблем. Оба трудились на славу.
А вот Дядюшка не мог похвастаться таким трудолюбием. Вечно отлынивал от работы, жаловался на больную поясницу и приклонный возраст, а еще все время раздавал указания как и что кому лучше делать, да ещё и с таким умным видом, будто у него за спиной опыт бригадира минимум в двадцать лет жизни.
Джон запасья терпением и Госпожа Удача в конце концов всё-таки улыбнулась ему. В итоге спустя почти месяц напряженных трудов на пустом участки появилось что-то безумно похоже на новый красивый дом. С мансардой и большим крыльцом.
Который до сего дня держался в строжайшем секрете от Эбигейл.
В доме Артура Моргана стояла июньская духота. Последние несколько дней выдались особенно засушливо жаркими в этом году. Казалось еще немного и на расколенных камнях можно будет жарить яичницу с корочкой.
Работать конечно ни у кого не было ни сил, ни желания. Даже неугомонный Бастер стал увиливать от своих прямых обязанностей, а только валялся подле крыльца в пыльной землянке, изредка лениво отмахивается хвостом надоедливых мух. Что уже говорить о людях?
Окна везде были распахнуты настежь. Кухонные, занавески слегка пританцовывали от летнего тёплого ветерка, но не смотря на это все равно дышать было практически нечем.
Артур по своему обыкновению читал свежую газету, попивая кофеек со своей любимой жестяной кружки. Напротив него расположилась Эбигейл за штопаньем носков и как-то украдкой, с какой-то непонятной виной на него поглядывала. И пускай мужчина вот уже как пол часа упрямо делал вид что этого не замечает, но все же чаша терпения его оказалась тоже не бесконечной и он заговорил.
—Эби, ты скоро во мне протрешь дыру. У тебя все хорошо? — не отрываясь от чтения спросил он.
—Да, конечно, — неуверенно быстро кинула она и резко опустив глаза снова к шитью, будто он спросил ее сущую глупость.
—Если тебе нужно поговорить, ты же знаешь, я всегда в твоем распоряжении.
Эбигейл не ответила, только уткнулась носом в шитье еще сильнее и закусила нижнюю губу. Ее одолевали противоречивые эмоции, которые грозили ее разорвать изнутри. Уже несколько дней они не давали ей покоя требуя выхода. Хранить молчание, а тем более секреты, пускай и свои, вообще была не самая ее сильная сторона. И ее конечно же это начинало нервировать. Из-за чего ее напряжение казалось материлизовалось в воздухе, тяжёлым грузом опустившись ей на плечи, заодно и ему.
—Артур, — несмело подала она голос, наконец-то решившись на что-то, и он поднял на нее свои синие глаза встретившись с ее тревожным взглядом.
—В чем дело? — осторожно спросил он откладывая газету на стол. Распознав в этом ее взгляде не просто беспокойство, а настоящий призыв к спасению.
Эбигейл тоже отложила шитье в сторону и как-то робко взяла его за руку, крепко ухватившись за его большой палец, чтоб хоть как-то унять собственную дрожь в кончиках пальцев.
—Эби?
Она не смотрела на него, уперевшись взглядом в стол перед собой и продолжая кусать пересохшие губы, в попытке совладать с эмоциями и наконец-то подобрать слова.
—Послушай, я хотела тебе кое-что рассказать. Это очень очень важно для меня. И я не знаю как это можно получше сказать. Поэтому не перебивай меня пожалуйста .
—Господи, Эби, не пугай меня так. Что уже случилось?
Но Эбигейл явно настроившаяся на определённый ход своих мыслей, не собиралась с него перескакивать.
—Знаешь, об этом еще никто не знает и мне хотелось бы чтоб первым об этом узнал именно ты.
—Что?
Артур беспокойно и внимательно вглядывался в женщину, в ожидание чего-то немыслимо ужасного. Его скудное воображение рисовало страшные картины. Одна ужаснее другой. И чем дольше женщина тянула, тем они воставали все ярче, а руки его холодели. Но вот она подняла на него свои лучистые глаза и с улыбкой выпалила.
—У нас с Джоном будет еще один ребёнок!
От сердца отлегло. Все страшные образы расстаяли и на душе стало хорошо. Синие глаза неожиданно потеплели и он улыбнулся.
—Эбигейл Робертс, неужели? - прошептал он едва слышно.
—Да!—взмахивая неожиданно выступившую слезу выпалила женщина.
—Эй, ты чего? Радоваться надо, а ты слезы льешь. Это же так замечательно.
—Думаешь Джон обрадуется? — проборматала она через льющиеся ручьем с глаз слезы.
—Та конечно обрадуется. Он идиот у тебя, но не настолько же. Даже не сомневайся, он будет счастлив.
Эбигейл издала резкий смешок сквозь всхип и расплылась в широкой улыбке.
—Все будет хорошо. Вот увидишь. Я в этом уверен. Поэтому выкинь всякие дурные мысли из своей головы.
–Что тут у вас, подружки? Секретничаете? — весело хмыкнул Джон неожиданно появившийся на кухне. Эбигейл поспешила отвернуться в сторону, чтоб вытереть слезы с глаз. Артур судорожно схватил свою газету вверх тормашками и как-то растерянно протянул неуверенне "Э" отвлекая внимание на себя.
—Или вы тут меня обсуждаете? Я что не вовремя? Может быть мне выйти? – отпивая воды с грязного стакана с ехидством поинтересоваться Джон.
—Вообще-то ты как раз во время, мы тут говорили о том что твоя скотина, за которой ты как всегда не смотришь...
—Брунгильда что ли? — нахмурив черные брови перебил Джон.
—Да-да, она самая. Навалила кучу прям возле моего любимого палисадника перед домом, – важно произнес Артур демонстративно пафосно растягивая слова, при этом усиленно делая вид что поглощен чтением своей перевернутой газеты.
—Что? Опять?! - выпалил Джон, оставляя свой недопитый стакан в сторону. —Я же только вчера за ней все убрал!
—Да, опять. И было бы не плохо если бы ты поторопился это как можно скорее исправить, пока все мои любимые хризантемы не завяли.
—Что прям сейчас? Там же самое пекло на улице! Солнце палит как ненормальное! Еще и вонь небось стоит невыносимая. Я пол дня отмываться потом буду!
—Да, сейчас, — убийственно спокойно ответил Артур даже не глядя на него. Джон недовольно дергнул щекой и искривил губы. Он ненавидел такой его этот ровный безапелляционный тон. Он просто каким-то необъяснимым образом всегда не оставлял ему выбора.
—Давай, Джон, работа ждать не любит. Будь мужчиной. Не бойся запачкать свои нежные ручки. Давай давай. Раньше начнёшь быстрее закончишь. Лопату знаешь где взять.
Джон грубо нахлобыстил на себя свою потертую шляпу и поплеся на улицу что-то недовольно ворча себе под нос.
Когда входная дверь за ним с усилием захлопнулась Артур с Эбигейл испуганно переглянулись, облегчённо выдыхая, будто нашкодившие дети, едва не попавшиеся на горячем. А потом резво рассмеялись, радуясь тому что шалость их удалась. Задорный смех заполнил кухню от чего на душе стало даже немного светлее.
Эбигейл спрятала лицо в руки от смущения и густо покраснела, боясь что муж их услышит с улицы, через приоткрытое окно.
—Слава богу пронесло, — немного отдышавшись сказал Артур. — Но ты не тяни долго. Расскажи ему все быстрее. Он должен знать. А то я боюсь он шибко удивится когда заметит что ты резко не с того с сего, прибавила пару футов.
Эбигейл согласно кивнула, поправляя растрепавшиеся волосы и все еще пытаясь отдышаться от весёлого хохота.
—Я хочу сделать ему сюрприз.
—Опять сюрпризы,— тихо проворчал мужчина едва слышно.
—Что? О чем ты?
—Та так. Не о чем. А ты думала уже насчет имени?
—Да, — смущённо ответила она, мечтательно скосив глаза в сторону. — Если будет девочка. А я уверена что будет она! — серьезно заявила она. ——По-другому просто и быть не может. Я это чувствую. Пускай будет Бонни. Бонни Марстон. Как тебе?
—Бонни,—с какой-то блаженной улыбкой повторил Артур легонько откидываясь на спинку стула назад. — Госпожа Удача. Красивое имя. Уверен она будет такой же красавицей как и ее матушка. А когда срок?
—Весной. Где-то в середине марта.
—Попросишь Джона написать мне, когда ребенок родится. Хорошо?
—Конечно попрошу. Та я надеюсь ты его и сам увидишь когда вернёшься.
—Если вернусь, — вырвалось непроизвольное. Эбигейл с непониманием сомкнула чёрные брови, от чего на ее милом лобике проступили глубокие морщинки.
—Артур, что ты такое говоришь? Что значит "если"?
—Та так. Ничего, — уже не глядя ей в глаза ответил он, успевший пожалеть о своей не сдержанности.
—Артур, — почти жаластливо позвала она, вглядываясь ему в глаза, но он избежал ее взгляда, натянув на себя беззаботную улыбку.
—Не бери в голову, Эбигейл. Все нормально. Я очень рад за вас. Правда. Обрадуй еще скорее и папашу. А то он по-моему больно расстроился из-за моей этой маленькой шуточки.
Он встал из-за стола и тихонько вышел в коридор, оставив женщину сидеть на месте расстерянной. Ее зеленые глаза быстро забегали по тому месту где еще секунду назад он сидел, будто он оставил какую-то подсказку о том что творится у него на душе. Но она так и не сумела ничего отыскать за что можно было зацепиться, оставаясь сидеть неподвижно.
Почему-то Артура не отпускали навязчивые мысли о том что возможно для него это будет поездка в один конец. И чем ближе подбиралось время их отбытия, тем сильнее он об этом думал. И мысли эти тревожили его.
***
—Ты что в глаза долбишься, придурок чертов?! Нет здесь никакой кучи! — раздался вопль Джона, который был слышен пожалуй на другом конце леса.
—Разве нет? — максимально искренне удивился Артур, стоявший на крыльце своего дома.— А ну значит мне показалось тогда. Ну не дуйся ты так. Случается.
—Артур, ты!
—Чем ты недоволен не могу понять? Есть куча плохо, нет кучи – тоже плохо.
—Та иди ты знаешь куда со своим кучами, со своим полисадником, со своими дурацкими хризантемами!
—Эй не, брат, меня можешь хоть к самому дьяволу послать, мне то все равно. Но вот хризантемы мои не трогай. Это же настоящая Южнокорельская Тафета. Редкий сорт. Они растут только в этой части штата и то только при правильном уходе. Я их целых пол года холил и лелеял не для того чтоб ты их дряными словами поносили и грязными сапогами топтали.
—Артур! Ты! Ты! — лексикон Джона был не настолько богат чтоб выразить все свое негодование поэтому его попросту заклинило.
—Да-да, я знаю что я большой молодец что мне удалось их вырастить. А вот если бы ты хоть иногда хоть чем-то интересовался, то знал какое это непростое дело.
—Иди к черту! — только и нашлось что выкрикнуть Джону, пред тем как размашистой походкой скрыться в направлении заднего двора. Артур даже не рассмеялся ему в след, решив пощадить его и без того ущемленые следы самолюбия.
Эбигейл робко вышла следом на крыльцо.
—Это правда? Все то что ты говорил? Про Тафету и...
—Это? Нет конечно! Я знать не знаю что оно такое растет. Вроде не сорник, цветёт по-моему красиво, вот я и решил не вырубывать. А название такое в одной книге вычитал. Хотя не уверен что оно к хризантемам относилось.
Эбигейл застыла с каменным лицом. Ей хотелось рассмеяся. Но она подавила в себе это дикое желание, делая вид что глубоко оскорблена тем как его мужа обвили вокруг пальца. И Артур знал что она просто делает такой вид. И она знала что он знает.
—Иди к нему. Сейчас самое оно, — тихо сказал он.
Эбигейл послушала. Глубоко набрав воздух в грудь она шаткой походкой двинулась в сторону заднего двора, явно стараясь унять свое волнение.
Но Артур точно знал что все у них будет хорошо. Его почему-то неожиданно порадовал тот факт что жизнь продолжает свой путь, не смотря не на что. Пожалуй сильнее чем что-либо за последнее время.
Этот факт даже несколько заставил спихнуть тяжесть с его плеч.
***
Вечером жара неожиданно спала, солнце больше не палило и земля начала медленно остывать. Эбигейл счастливая от того что Джон и вправду был несказанно рад факту пополнения в их семье, зашла в дом. Улыбка не сходила с её лица. Ведь и Джон тоже рассказал ей приятную новость. Что совсем скоро их будет ждать новенький дом. Для всей их большой семьи. Ей начинало казаться что все её мечты начинают медленно сбываться. Но кое-что омрачало её счастье. Пройдя в гостиную она увидела Артура.
Он задремал в своём любимом кресле, склонов голову на бок. Грудь его тяжело и очень редко вздымалась в такт хриплому дыханию. Под глазами залегли настолько глубокие тени, что они уже не проходили. Почему она только этого не замечала днем? Неужели собственные тревоги не давали ей это сделать?
У него был измотаный и больной вид. Будто он день и ночь работает наизнос. А впрочем так оно и было. Тело его и вправду боролось без отдыха круглые сутки, не давая ему времени на передышку.
Может быть его сморила жара, а может быть просто накопившейся недосып дал о себе знать.
Эбигейл взяла с дивана плохенький клетчатый пледик и заботливо укрыла им сначала его ноги, а потом и плечи. Он проворчал сквозь сон что-то тревожное и неразборчивое, от чего его веки предстерегающе нервно дрогнули, но замеревшая над ним женщина выждала, затаив дыхание, пару мучительно долгих секунд, после чего он снова глубоко и хрипло задышал.
Ее нежная рука совсем легонько коснулась его виска, убирая немного отросшую прядку русявых волос с лица.
—Спи спокойно. Не о чем не волнуйся.
Она знала как много он делал для неё, для Джона, для Джека. При этом не разу не слышав жалобы или упрёка. Но никогда не имела возможности хоть как-то отблагодарить. Её беспокоило его здоровье и непонятная для неё затаившаяся тоска. Она видела, что его что-то безприрывно мучает, но что именно понять не могла.
—Папа! Папа! Папа, смотри! Смотри как я красиво нарисовал!
—Тише, Айзек, — предостерегающе шикнула женщина, легонько придерживая мальчика за плечико, на пол пути к отцу. — Папа устал. Не надо его будить. Дай ему отдохнуть. Пойдем. Покажешь мне что у тебя получилось.
Эбигейл крепко взяла мальчика за руку своей сухой ладонью и бросив на Артура грустный взгляд увела его отсюда на кухню.
