А ведь всё могло быть иначе

— Хаширама…       Он смог выдавить из себя лишь имя. Единственное слово, произнесённое хриплым голосом, растворяется в глухой тишине и разбивается о воздух.       Рядом рухнуло тело. И взгляд: такой искренний и наполненный любовью. Смотрит прямо в родные глаза. В момент отводит в сторону, косит в землю. И лишь на мгновение, по лицу проскальзывает улыбка. Такая еле уловимая, лёгкая и беззаботная. Он вспомнил всё, что было тогда.       Ах, если бы он не увидел тот камень, если бы послушал Хашираму. Никогда бы не лишился тёплых рук, разговоров перед сном, хвойного запаха и каштановых глаз, смотрящих прямо в душу, одним лишь столкновением с его взглядом уверяющих: «я всегда хочу быть рядом с тобой».       Но эти тёплые глаза пропадают. Как и всё остальное. Подумать только, он только что держал весь мир в своей власти, а теперь стал жертвой этой глупой реальности. В глазах темнеет, а тело проваливается в бездну.             «Вот и всё»       И каштановые глаза становятся стеклянными. Чужого дыхания больше не слышно. Капля, вторая. Они падают на холодную грудь. Сильный удар прошёл по телу, словно в сердце вонзили что-то острое. Голова падает на холодный торс. От глаз стекают по обмякшему телу дорожки слёз, а после на сырую землю.       Мужчина, лёжа головой на теле, вдыхает воздух. Но он не чувствует его. Знакомый запах исчез.       И новая волна всхлипов наполняет бывшее поле боя. Ему совершенно всё равно на то, что происходит вокруг.       Длинные пальцы аккуратно касаются чужого подбородка, слегка приподнимают голову. Но даже тепло его рук не согреет, увы, больше никогда. Смотрит прямо в пустые, бездушные глаза. Проводит кончиками пальцев по щеке. — Мадара…

***

      Сильная вспышка света ослепляет на несколько секунд. Один неуверенный шаг вперёд. Ничего. Медленные шаги продолжаются с интервалами. Наконец стало возможно что-то разглядеть. Это была скала. А внизу бесчисленное множество деревьев. Многие знают это место совсем другим. Мужчина хоть и совсем не ощущает, но знает, что дует ветер. Однако теперь он совсем ничего не чувствует. Тот подходит к краю и замирает. — Неужели…— слегка потрясённый голос раздался прямо за спиной, — Т-ты здесь?       Мадара знает, слишком хорошо знает его. Этот низкий, дрожащий и всегда искренний голос. Живот накрыли слишком тёплые для мертвеца руки, а на плечо легла голова. По шее пробежала дорожка мурашек от соприкосновения с мягкими волосами, а в плечо уткнулось мокрое от слёз лицо. Освобождаться от этих объятий не хочется больше никогда. Забыть всю свою тяжёлую жизнь и стоять здесь, на краю той самой скалы, где всё началось, и чувствовать только его — всё что нужно. — Я здесь, — накрыл ладони своими, — и теперь уже точно не уйду.