Улей

Он помнил нежные руки Прайма, держащие его за щеки, пока брат сзади медленно раздевал его в покоях императора. Помнил теплые губы, ласкающие его шею, плечи и спину по мере обнажения. Помнил, как пытался сохранить самообладание, хотя внутри бушевала буря из восторга, радости, трепета и страха. Сегодня Хорд Прайм выбрал его! Это было ошеломляющее в своей неожиданности событие, и младший брат не знал, чем именно заслужил такое благословение от своего бога, но эмоции переполняли его, щеки постыдно горели, выдавая странное томное и приятное нетерпение, а кончики опущенных ушей дрожали, не скрывая его волнение и возбуждение.  — Спокойно, братишка, — говорит Прайм, с удовольствием впитывая в себя лихорадочные мысли полуоголенного перед ним клона, считывая его эмоции и наслаждаясь видом, который дарил другой любовник, подготавливающий избранника для него. Опытный клон старается и весьма хорошо. Глядя, как вздрагивают остроконечные уши нового любовника, а его губы сжимаются в линию и обратно, когда более старший брат ласкает пальцами чувствительную кожу вокруг боковых портов и продолжает обхаживать горячими поцелуями основание его шеи, император чувствует нарастающую страсть к младшему брату.  — Тааааак… — томно тянет Хорд, когда темные пальцы стягивают низ униформы, окончательно обнажая мелко и почти незаметно дрожащего клона перед его взором. А потом слегка склоняется и мягко целует белые губы. Разум улья подсказывает, как поступать правильно, и младший брат покорно приоткрывает рот, позволяя чужому языку проникнуть внутрь. В голове взрывается хор голосов тех, кто уже имел близость со своим богом, и новоявленный любовник жмурится, мычит в губы императора и безропотно следует приказам его сильных рук, мягко утягивающих за Праймом на кровать. Колени приятно холодит дорогой шелк простыней, но не может охладить разгоряченное тело, впервые в своей жизни получившего ядерную смесь гормонов. Разум тактично отступает в темноту, и младший брат стонет, чувствуя, как к его естеству прикасаются пальцы бога. Он толкается в них нетерпеливо и его губы освобождают из влажного плена. Хорд довольно посмеивается, а его штекеры покидают свое гнездо, устремляясь к призывно светящимся в полумраке разъемам клона. Приятный зеленый цвет скрывается под довольно резко воткнутыми штекерами, и юнец вскрикивает, его тело трясет в безудержном удовольствии, а сзади нежно обнимают руки опытного любовника. Он получает команду от императора и сам, едва сдерживая неприличное возбуждение, влезает на кровать. Его руки опускаются на темные бедра, гладят, сжимают и устремляются между слегка расставленных ног. Младший брат вздрагивает, расставляет ноги шире и получает от Хорда одобрительный поцелуй в покрытый испариной лоб. Чувствует, как его руки кладут на мощные плечи, и охотно обнимает своего императора, утыкаясь носом в темную шею, обрамленную кабелями. Один из них покидает свое место и занимает разъем на шее застонавшего клона. Более старший брат умело подготавливает юнца, терпеливо, чтобы не причинить ему боль в его первый раз. И вознаграждается легкими покачиваниями его бедер в ответ на свои действия. Прайм широко улыбается и кивает, устремляя руку на возбужденную плоть клона. Избранный сам не замечает, как прикусывает губу, когда чувствует, как медленно, но неотвратимо его заполняют, раздвигают, даря очень противоречивые ощущения. И горячо, не комфортно, и приятно, волнительно. К спине прижимается чужой голый торс, в шею упираются чужие зубы, прихватывают кожу и прикусывают, заставляя вздохнуть и со стоном выдохнуть. Небольшая ранка тут же ласково зализывется, и клон начинает двигаться. Младший брат в полной мере ощущает, что значит, задыхаться. Его грудная клетка ходит ходуном, воздух вокруг вибрирует и обжигает, внутри все чаще и сильнее задевают чувствительную зону, из-за чего в голове вспыхивают звезды. Юнец слышит смех императора, слышит разум улья, слышит частое, опаляющее дыхание на своей шее, перед тем, как кусачие и в то же время ласковые поцелуи терзают кожу. Избранный чувствует, как пальцы Прайма ласкают его плоть активнее, все больше задерживаясь на гладком, сочащимся соками, навершении. Как они умело скользят по ребристому стволу и подталкивают его к высшей точке. Которая наступает быстро, ярко, с ужасающей вспышкой взрывая разум, очищая его от всех мыслей, своих и чужих. Неугомонная волна удовольствия выгибает тело юнца, трясет его в судорогах и бросает на единственную опору — императора, с готовностью обнимающего подрагивающее тело, когда его брат делает последние движения и сам стонет на пике блаженства. Новоявленный любовник тяжело дышит, почти не чувствуя поглаживающих рук на своих плечах, а потом его освобождают, опускают на мягкую кровать, и разгоряченную кожу на спине приятно холодит прохлада простыней. Прайм нависает над ним, подобно божеству, которым он является для них всех. Он снова гладит темную щеку, нежно и с любовью. Его штекеры, покинувшие до этого разъемы младшего брата, снова устремляются в зеленые гнезда по бокам вздрогнувшего тела. Император бросает свой взгляд на второго клона, притягивает его для поцелуя и устраивается между бедер юнца. Ночь только началась. Но это была последняя ночь в привычной жизни космического дома. *** Младший брат рассеяно мотает головой, и его остроконечные уши привычно опускаются, чтобы снова гордо подняться, словно их хозяина ничего не беспокоит.  — Я закончила! — выкрикнула Капканта, с энтузиазмом отрезав нить ножницами в своих светло-фиолетовых волосах. Ее руки продолжали держать его за щеки, что и повлекло за собой много воспоминаний из прошлой жизни. Клон посмотрел на свою руку, которая была сильно повреждена еще на космическом корабле, когда необузданная растительность заполонила собой все и вся. Дом разрушился в одно мгновение, некогда безопасные коридоры превратились в ловушки, режущие своими растерзанными стенами всех, кто попытается выбраться из них. Но это было не так страшно, как то, что наступило после. Совершенная тишина в голове. Абсолютная пустота. Все братья в мгновение ока оказались одни, несмотря на то, что они были рядом друг с другом.  — Порядок? — снова раздался голос спасительницы, забравшей их всех с разрушенного корабля. Ее руки ласково погладили его щеки. Это успокаивало лучше любых слов, и клон кивнул. Его тут же отпустили, и волосы, ухватившие зашитую руку за запястье, вытянули ее вперед, чтобы тут же наложить повязку поверх шва.  — Отлично! — выкрикнула принцесса Дрила, и развернулась к тому, кто когда-то был правой рукой самого Прайма. — Он будет в порядке, — мягко сказала она, и Хордак, стоявший до этого в углу, слегка дернулся, его уши вернулись в вертикальное положение и он улыбнулся девушке.  — Можешь идти, — сказал он, и младший брат послушно вышел, успев заметить, как Капканта, приподнятая своими волосами, обняла бывшего генерала за шею, потянувшись за поцелуем. Проходя мимо своих братьев, он с чувством благодарности к принцессе Дрила и Хордаку видел благоприятные изменения в них. В их лицах больше не было растерянности и страха. Те, кто был ранен, получили помощь, кто страдал от истощения, был накормлен. Они заполонили собой почти все королевство Дрил, но их жители не были грубы с ними или злы на них. Они с некоторой радостью приняли их в свою социальную группу, хотя и многие продолжали относиться к ним с подозрением, но помогали свыкнуться с новыми обязанностями и работой. На плечо легла рука, заставившая младшего брата остановиться и посмотреть на ее обладателя. Взгляды зеленых глаз пересеклись, более старший брат подошел ближе к развернувшемуся юнцу и обнял его, чувствуя, как его крепко обнимают в ответ. Сердце снова пустилось в пляс, совсем, как тогда, но на этот раз жар, прильнувший к щекам, был другим. Объятья были родными, уютными и не таили в себе похоть, какая чувствовалась от императора. Впервые за последнее время, младший брат подумал, что, несмотря ни на что, он не будет снова чувствовать себя одиноким.