Шепчущие себе под нос единороги, обходя молчащих пони других видов и немногочисленных людей, прочесали и вычистили магией весь дом. Пони не
могли им не помочь. Жители дома откликнулись как один, особенно когда подруги мягко, еле слышно, упомянули ФОЧ. Битая плитка лестничной площадки полыхала снопами искр. Также нашлись жучки на лестничной клетке и в вестибюле.
Убедившись что дом чист, жители собрались вновь и Инквелл объяснила им план. Никто не отказался, даже люди: пони создавали в доме крепкое чувство товарищества. План был простой. За пару часов всё было готово, и с закатом —
началось.
Первыми доложили двое штурмовиков ФОЧ наблюдавшие из верхнего левого окна старого здания Корпорации Таксворн. Группы пони, а также пони смешанных с людьми, покидали здание. Все были замотаны в простыни и пледы, делавшие их неразличимыми. Как убогие костюмы призраков, сделанные на Хэллоуин нерадивыми матерями. Они выходили, всегда по трое, и расходились или разбегались во всех направлениях. Кто-то отклонялся на север, другие на юго-запад. Три группы направились к старой нанофабрике. Три в сторону дальнего Бюро, но это ничего не значило, потому что стали приходить донесения, что группы внезапно и произвольно меняют направление.
ИскИн ФОЧ, «Монитор», прожевав информацию, выдал закономерность — группы следовали по псевдослучайному маршруту, меняя аттрактор. Говоря проще, они двигались, в общем-то случайно, но слегка предпочитали три локации — в направлении городского Бюро, в направлении складов, тоже в городе, но в другом районе, и к базе Черносеточников, тоже в другом районе.
Ситуация стала накаляться, когда группы начали использовать транспорт чтобы двигаться быстрее. Одни завёрнутые в простыни тройки брали пегасьи кэбы и летели по
небу, другие нанимали земнопонские повозки и доплачивали за скорость. Некоторые внезапно и самым подозрительным образом забегали в здания и переходы. Вскоре агенты ФОЧ заподозрили что группы при возможности менялись простынями, некоторые специально надевали нелепые шляпы или другие предметы поверх простынь, чтобы отличать друг друга.
Ральф Витони, 'Клаудипафф Мунипантс» метался по командно-наблюдательному посту в доме напротив, проклинал Господа бога и мать, выкрикивал ругательства и колотил по стенам копытами. Происходившее было невозможным.
Виттони за свою карьеру творил чудеса — и на грязной работе, и на чистой, именно потому что всегда мог просчитать естественную реакцию людей, куда они двинутся, что будут делать и поэтому знал, как управлять событиями.
Впервые он понял, его поразило, что эти пони, эти Новопони, больше не были людьми. Они не были замкнуты в себе как люди, недоверчивы, они немедленно приходили на помощь, вместо того чтобы «заниматься своими делами», не отсвечивать, быть на заднем фоне, только бы их не коснулось.
Когда доложили что другие дома извергают массы накрытых пони и людей, что «игра в простыни» распространяется по городу как чума, он уже знал, что ситуация безнадёжна. Все хотели участвовать в игре, как счастливые дети, даже не понимая, зачем.
Штурмовики ФОЧ обнаружили в городе группу из трёх закутанных в простыни личностей, которые вообще не знали, что происходит. Они не знали кто такие Пэйдж, Инквелл и Петрикора, и что значит игра. Кто-то пришёл, объяснил правила, сказал, что важно помочь и весь дом поднялся на помощь. Нормальная пони не может упустить такой шанс помочь в важном деле — и кроме того, это же весело! Плюс… было так весело — хихикая, бродить по городу неузнанными. Бал-маскарад размером с город!
Объединились не раздумывая, уродцы, думал Ральф. Нелюди. Чудища, твари. Они больше не люди. Ни достоинства, ни смущения, ни стыда, ни чувства неловкости. Ни одно из этих полезных ему человеческих свойств больше не работало. Как счастливые дети, готовы играть, при этом смеясь над собственной глупостью как буддийские мастера. Безумие. Мир потерял всякую логику и полностью сошёл с ума.
ФОЧ сделали что могли — послали отряды сдирать простыни с групп, прибывавших в Бюро Конверсии, стараясь перехватить всех, кто к нему приближался. Но их число продолжало расти, штурмовики не могли справится со всеми. Штурмовиков было слишком мало. Был отдан приказ стрелять, лишь бы не дать группам приблизиться. Опасный, отчаянный шаг. Реакция Черносеточников была немедленной, и обошлась ФОЧ дорого.
Ральф принял решение. Группы, шедшие в сторону складов явно предназначались для отвлечения. Инквелл-Гвен, взяла тетрадь с собой во время первого побега — какой смысл возвращать рукопись туда же, где она её нашла? Сейчас там тетради точно не было, склад обыскали снизу доверху. Именно такой жалкой попытки отвлечь его, он от них и ожидал. На кого бы они не работали, они не были профессионалами, Ральф в этом
убедился.
Рассуждая логически, было только два места куда Пейдж, Инквелл и Пет могли направиться. Либо туда, где была спрятана рукопись, либо в Эквестрию, к спасению. Поскольку масса одетых в простыни групп направлялась к старой нанофабрике, казалось разумным что там и была спрятана тетрадь. Даже был некий смысл: зелье — наножидкость, спрятать тетрадь, описывающую его создание на нанофабрике простое и очевидное решение — нано к нано.
Ральф послал оставшихся штурмовиков на нанофабрику, глупо было бы расходовать ресурсы на отвлекающий маневр, который в любом случае закончится в ловушке. Если три кобылки — или будущих кобылки в случае Пэйдж — направятся на склад, они будут отрезаны, изолированы и пойманы. Когда ФОЧ вернётся в командный центр, все пути из складов будут блокированы. Склады — смертельная ловушка. Те трое непрофессиональны, но
не глупы.
Штурмовики работали всю ночь, перехватив столько групп в простынях, сколько смогли, ничтожно мало, потому что игра ширилась экспотенциально. К полуночи «Монитор» заключил что в «Игру с простынями» вовлечена половина города. Ральф выплёвывал матюги. Пони. Проклятые пони.
Он горестно простонал, что умей люди так же мгновенно кооперироваться, угроза Эквестрии была бы устранена в первый же год. Отвратительно, ужасно, кошмарно. Пони помогали друг другу, не раздумывая. «Важно» для кого-то, значит больше ничего не нужночтобы они стали одной командой. Нужно помочь и будет весело — вот ключ, которым можно манипулировать пони. Ими не управляли деньги, или власть, или страх и угрозы. Ими управляли полезность и веселье.
Если на что-то и был неспособен Ральф Витони — только уложить в голове, как кто-то может быть мотивирован исключительно полезностью и весельем. Такая мысль была чужда ему, уродлива, ужасающа. Там, внизу был уже не его мир, и не его вид. Он не мог их понять, не мог их предсказать, они его пугали.
— Ральф! Чёрт побери, ты собираешься что-то делать? — вызывал Лео — Леонард Райх, глава ФОЧ, и он не был счастлив. Его голос звенел чистым гневом в понячьего размера гарнитуре, которую Ральф носил для управления командами.
— Лео! Ты мне скажи, что делать! Весь проклятый город скачет вокруг в простынях как пони-снеговики. Прямо шествие понячьего Ку-Клукс-Клана. Они движутся во всех направлениях сразу, невозможно определить кто идёт куда и кто есть кто. У этих пони, что рация в голове? Они телепаты? Где тогда, чёрт побери, моя рация?
Ральф чувствовал что всё летит в тартарары, и так и было, с самого первого задания он в первый раз провалился настолько феерично, но даже тогда всё было
не настолько плохо.
— Послушай, Ральф. «Кибитка» не сдвинется с места, пока мы не узнаем местонахождение объекта. Мы понятия не имеем, где он, но в тетради, видимо, есть карта. Ты знаешь, как нам нужна эта карта, Ральф. Если мы получим карту, мы сможем достать объект, если мы достанем объект, мы сможем пройти сквозь Барьер, и тогда мы победим. Просто победим, и всё. Бум, Ральф, всё кончено, Эквестрии конец, кошмару конец, всему конец. Ты должен достать тетрадь, Ральф. Мне плевать, что тебе потребуется сделать. Убей каждую чертову тварь в городе, если надо. Я санкционирую окончательное решение. Слышишь, Ральф?
Окончательное. Решение. Если не можешь закончить работу, скажи. Тогда ты отведёшь команды в безопасное место, мы выпускаем NV-US1 и потом обыскиваем город. Ты можешь сделать работу?
Ральф уставился в окно. «Господи Иисусе!» Внизу, смеясь и танцуя улицы заполнял карнавал одетых в простыни пони и людей. Похоже, участвовал уже весь город, так вероятно и было.
ФОЧ разместили устройства с NV по всему городу — в водостоках, на крышах, в зданиях, киосках, в местах концентрации населения. Самое смертельное нервно-паралитическое ОВ когда-либо созданное. NV был создано до коллапса и с тех пор не создали ничего лучше. Единственная молекула убивала, вызывая каскадную реакцию апоптоза практически всех нервных клеток человеческого тела. Он действовал и на пони, но как-то иначе. Он просто убивал их, страшно, хотя никто не мог понять, как. Их телапревращались в слякоть, стекающую с идеально очищенного скелета. ФОЧ раздобыли почти каждую когда-либо произведённую унцию NV-US1.
Если Лео выпустит его, каждый человек, каждый пони в городе погибнут в течении нескольких минут. Через двадцать восемь часов вещество разложится. Тогда ФОЧ распечатают двери, и выйдут с подземной базы. Каждое живое существо. Каждый пони и человек в городе.
Ральф Витони был жестоким. Он делал грязные дела и делал хорошо. Но это — было слишком даже для него, было
чересчур. Окончательное решение для ситуаций когда в город входят войска, когда штурмуют штаб-квартиру, для последнего боя, не для того чтобы искать дурацкую тетрадку. Лео, видимо, правда верил, что какая-то карта из какой-то тетрадки спасет человечество. Деревянная повозка, две КХД-бомбы и тетрадка. Кибитка. Ральф не фанат пони, а большая часть города уже стала ими, но это реально стоит того чтобы убить каждое живое существо в городе?
Стоило признать: его перехитрили. Невозможно найти двух пони и человека, или трёх пони, когда весь город беспорядочно бегает в простынях и покрывалах, скрывающих приметы. Всё сканирующее оборудование, системы распознавания лиц, штурмовики на улицах — не могли справиться с простой задачей. Масштаб слишком большой, чтобы
справиться. Масштаб слишком большой чтобы
сделать хоть что-то.
Решение было прямо тут, перед ним. Если сказать Лео, что не может сделать работу, все люди и все пони внизу умрут. Судьба города зависела от трёх слов: «Я не смогу.»
Если сказать Лео, что сможет найти тетрадь, город не умрёт. Но дело в том, что он не сможет найти тетрадь. Никто не сможет. Только если город зачистить, тогда они, проверив каждый труп, методом исключения найдут что ищут.
Если только предположить, что цели несут тетрадь с собой. Лео слишком много поставил на предположения. Что если тетрадь спрятали? ФОЧ не смогут обыскать вообще весь город. Лео паниковал. Он был засранцем, и он обделался. Ральф пнул пол копытом. Копытом. На всю оставшуюся жизнь он — копытное. Нахер Лео. Лео — засранец.
Но Лео пустит его кишки на подтяжки, если ему сказать, что он неправ. А правда состоит в том, что проклятую тетрадку не найти.
— Ральф! Мне нужен ответ, сейчас. Я серьёзно, б***ь. Ты сделаешь работу, или нет?
Ральф шлёпнул по боку хвостом. Было больно, но почему-то помогло.
— Дай мне минуту, Лео. Я проверю один след. Если там что-то есть, не будем доводить до крайностей, О’кей? — Вот оно. Время подумать. То что ему нужно. Время подумать, время перевести дух.
— Пять минут, Ральф. Пять. — Лео отключился.
Ральф стоял в пустой тёмной комнате, глядя на смеющихся, мечущихся пони и людей в простынях. Город справлял импровизированную вечеринку. Город иногда так делал, потому что пони… так делали. Сегодня темой вечеринки были простыни. Ральф начал думать что возможно недооценил противника. Не учёл психологию пони в в своих расчетах.
Один из 'тех' моментов. Пять минут, когда придётся решить всё. Живи или умри, да или нет. Его решение изменит мир. Ральф оглядел пустую комнату, заваленную хламом и коробками, тёмную, освещённую только свечами и спиртовыми лампами снаружи, тусклым жёлтым свечением густеющего смога — проклятые ленивые пегасьи ублюдки — и далёкими огнями холознаков из района двухпроцентников.
Внезапно в углу что-то издало электронный писк. Что?
Ральф осторожно приблизился к источнику звука. Им оказался до-коллапсный раскладной компьютер с 2-Д экраном. Э-э… лэптоп. Да, так они назывались. Лэптопы. Чёртова штука выглядела… совсем новой. Откуда он? Штука была раскрыта, экран, какой бы ни был, внезапно засветился, показав изображение тетради, той что хотел Лео. Это она — заглавие распухшей от вкладок рукописи читалось очень ясно:
Проект Буцефал, Лаборатория 012
ДОСТУП ТОЛЬКО Умбра-Космик-Мэджик
За утерю или разглашение предусмотрена чрезвычайная санкция
Ниже картинки был текст. Ральф уставился на текст, разум отказывался верить, впав в прострацию от невозможности происходящего. Не может быть. Не может, но происходит. Другая группа? Параллельная ФОЧ? Верхушка мироправительства нарушила свои договорённости, открыто их поддержав? Ральф широко открытыми глазами уставился на текст ниже картинки.
Внимание, Ральф Виттони:
Через три минуты Леонард Райх наберёт тебя и скажет
«Так, ты, овсоядный мешок с говном, что мы решаем? Ты можешь сделать свою е****ю работу или нет?»
Ответь ему, что ты можешь.
Тетрадь в шкафчике №222 на втором этаже
«Эспасиос НаноЭнграней», в точности как ты подозревал. Поспеши, за ней охотятся.
— Тёрнер и Фогерти
— Тёрнер и Фогерти? Какого чёрта? — Ральф впился глазами в сообщение, не в силах отвести взгляд. — Я… таких не знаю. Какого хрена они захотят в обмен на это? Чёрт, я ни**я не могу сделать с этой хреновиной из-за этих треклятых копыт! Ральф тряхнул головой, но древний компьютер не исчез, он так и стоял на коробке, показывая картинку с тетрадью, и текст под ней.
— Так, ты, овсоядный мешок с говном, что мы решаем? Ты можешь сделать свою е****ю работу или нет? — снова Лео, голос в гарнитуре был злым. Те самые слова. Ральф прочитал их практически одновременно, как Лео их произнёс. Он почувствовал как холодок пробежал по спине, дыхание остановилось на мгновение, от странного ощущения что грива встаёт дыбомна холке.
— Ну? — Голос в гарнитуре был неприятный.
— Я смогу закончить работу, Сэр. Я точно знаю, где тетрадь. Я… я отправляюсь за ней немедленно. Займёт не более получаса. Дайте отбой. Не нужно убивать город. — Ральф третий раз затвердил адрес на память. Шкафчик 222, второй этаж той самой нанофабрики, которую он заподозрил, как только одетые в простыни пони начали двигаться в ту сторону.
— Ты в порядке, Ральф? — Голос Лео звучал почти заботливо, почти обеспокоенно. Опасный знак.
— Д-да. Замечательно. Для е****го ПОНИ! Будь ты проклят, кстати. Я достану твою тетрадку,
ублюдок. Витони, конец связи. — Ральф бешено тряхнул головой, сделанная на заказ гарнитура слетев, ударилась о стену. Его новые уши позволяли слышать, как Лео спрашивал, здесь ли он, и требовал чтобы он ответил.
Древнее устройство погасло. Ральф не мог им управлять, клавиатуру делали для человеческих пальцев, не для копыт земнопони. Что ж… Шерсть на загривке Ральфа улеглась. Шкафчик 222, второй этаж.
Решение было принято. Город будет жить. Рукопись достаётся ФОЧ. Ральф Витони ткнул лэптоп копытом, и тот свалился с коробки с неприятным хрустящим звуком. «Б**дь!»
Затем Ральф направился прочь из комнаты по тёмному холлу к лестницам.
Пробежка предстояла долгая, путь до старой нанофабрики был неблизкий.
* * *
Петрикора двигалась за Пэйдж и Инквелл. Инквелл шла первой, она знала, куда идти. С тех пор как подруги вошли в район складов, им, кажется, не встретилось ни одного человека, и точно ни одного пони.
Инквелл внезапно встала, заставив Пэйдж и Петрикору запнуться, чтобы не врезаться в неё. Ходить в простыне и двух пледах было непросто, а бежать почти невозможно. Петрикора ворчала, насколько было б легче долететь и что легко бы донесла Пэйдж и Инкс на паллете, который так и лежал на крыше дома. Но Инквелл отказалась наотрез. Последнее что они собирались сейчас делать — выделяться.
— Вот. Склад, где я работала. — Инквелл увидела, что света нет, а грузовая дверь широко раскрыта. Прошли уже недели, нехорошо. Инквелл надеялась, сюда снова придут люди, возможно, с усиленной охраной, что склад станет безопасной гаванью. Хотя бы достаточно безопасной для неё, чтобы добраться до её цели.
Теперь Инквелл не была уверена что её цель вообще здесь. Страх, что она возможно, совершила ужасную ошибку, начал проникать в неё, она почувствовала тяжесть в желудке.
— Тут безопасно? — Они говорили шепотом, вопрос Пэйдж прозвучал почти неслышно для неё самой. Пэйдж знала что понячьи уши чувствительней людских, и как бы тихо она ни говорила, пони услышат.
— Я… теперь не знаю, Пэйдж. — Инквелл оглядела зону вокруг склада. Тела исчезли, тела Черносеточников, которые пытались её защитить. Склад казался заброшенным. Выглядело так, будто КООНеЦЦ просто съехал после инцидента. Нехорошо, совсем нехорошо.
Инквелл обернулась к подругам.
— Слушайте… Возможно, я ошиблась. Я ожидала, что они будут здесь, только усилят охрану. Здесь оставались тонны книг. Их дорого перевозить, книги много весят. Но… Похоже, они просто собрались и ушли. Их нет. —Её лицо выдавало тревогу, запах тоже, что Пет сразу почувствовала.
— И… что ты будешь делать? — Петрикора кивнула в сторону пустого тёмного склада.
— Нас не оставят в покое. Очевидно. Нам повезло что нам дали столько времени сколько дали, и то потому что Клаудипафф решил что мы агенты какой-то группы вроде ПВЗ или агентств Мироправительства. — Инквелл наморщила мордочку, раздумывая. — Назад мы вернуться не можем, и они окружат Бюро. Мы ушли только потому, что использовали то, что теперь мы стадный вид. Самый древний фокус в природе, по крайней мере, на Земле — анонимность в группе. Но у меня нет больше фокусов. Я смотрю на склад, и думаю «ловушка».
— Мы не можем стоять на месте, Инкс. Что бы ни решили делать, надо двигаться. — Пэйдж вытянула руку из-под простыни и похлопала Инквелл. — Надо делать что-то, что угодно. Нерешительность смертельна.
Инквелл выглядела потерянной.
— Я не знаю, что делать!
— Вариантов только два, Инкс. — Петрикора прислонилась к Инквелл, придвинувшись ближе. — Идём внутрь, или идём куда-то ещё. Ты думаешь, оно всё ещё здесь? Всё что нам нужно сделать, ты сказала, дойти до него. И если оно здесь, мы спасены. Стоит оно риска?
Склад стоял, пустой и тёмный, грузовая дверь открыта, другие двери несомненно тоже. Никаких следов электричества в районе. Инквелл огляделась вокруг, обратив внимание на столбы и вышки охраны.
— Электричества нет.
Весь район был обесточен. Электричество стоило дорого, города нормировали потребление. Большинство населения пользовалось электричеством два часа в день, только Двухпроцентники, два процента населения, имеющие работу, наслаждались электричеством большую частьдня. Правительственный проект ушёл отсюда, поэтому весь городской район был отключен.
База ФОЧ находилась где-то недалеко, но вряд ли они пользовались городской сетью, или, если они контролировали городской департамент, их энергия поступала по подземным частным линиям. Она не поступала в район складов вообще, а значит, наблюдение отключено. Если ФОЧ и следили за складом, то только с помощью штурмовиков вокруг и внутри здания.
Инквелл обернулась к Петрикоре.
— Пет, проверим, нет ли поблизости людей. Пэйдж — сядь и сиди так тихо как можешь. С подветренной стороны, вон там. — Инквелл указала копытом на точку за ней. — Пет у нас эти новые, удивительные органы чувств. Давай применим их. Здесь поблизости есть люди?
Петрикора и Инквелл встали неподвижно, защелкнув ножные суставы и втянули носом воздух. Они прислушались, водя по сторонам высокими ушами. Сконцентрировавшись, сфокусировавшись на ощущениях, Инквелл сначала уловила за звуком своего сердца сердце Пет, затем сердце Пэйдж сзади неё. Она вдохнула местные запахи — пластобетон, сталь, старая бетонная пыль до-Коллапсных времён, сгоревшая и химически разложившаяся нефть и другие химикаты, пролитые ещё до её рождения. Запах бензиновых машин еще сочился из разбитых стен и дорог призраком века изобилия.
Но в сложной симфонии запахов не было свежего, живого запаха людей. Она чуяла запах Милнера, владельца склада, он не появлялся здесь более двух месяцев. Запах тех, кто пришёл забрать прочь книги и остальное. Запах смерти, мочи и фекалий от некоторых участков на пластобетоне, смешанный с горькой химической вонью Черносеточного волокна. Инквелл могла точно показать, где пали их охранники. Но все чувства говорили, что поблизости нет живых людей, кроме Пэйдж.
Может правда, ФОЧ здесь больше нет? Наверное, сейчас они используют все свои ограниченные ресурсы блокируя им очевидные пути побега, вроде Бюро. ФОЧ сейчас наверно на ушах стоят, разбираясь с целым городом пони и людей в простынях. ФОЧ не знают тайны Подземного Библиобуса.
Не могут знать. И команда МироПравительства, которая вычистила склад, тоже! Оно должно быть здесь!
Должно!
— Пэйдж! Пет! За мной! — Позволив пледу упасть со спины, Инквелл уверенно продефилировала вперёд на склад.
* * *
На втором этаже нанофабрики Ральф Витони разглядывал содержимое шкафчика 222. Он не произнёс ни слова, но его всего трясло от ярости. Хотелось разбить шкафчик, топать по полу, но Ральф боялся что повредит копыта. Кроме того, его люди смотрели.
Он это решил, он принял решение, и теперь ему жить с этим. Три его проблемы, Пэйдж, Петрикора и Инквелл, сейчас могли быть где угодно, и с ними, несомненно, тетрадь. Тетрадь потеряна навсегда, а Лео, вероятно, казнит его. Наплевав на все ресурсы, потраченные на его превращение.
Возвращаться на базу было глупо. Для него осталось только одно место, которое он ненавидел. Единственное место, где он будет в безопасности от Леонарда Райха. Эквестрия.
Мысль эта жгла Ральфа, обжигала, резала, рвала его эмоции.
Пони. Пони виноваты, пони разрушили его жизнь, украли его мир. И теперь его единственное спасение — среди них. Ему придётся отправиться в Эквестрию. Только там он может не бояться за свою жизнь, а Ральфу Витони очень нравилось быть живым. Но что важнее всего, он не доставит этому ублюдку Райху радости свалить на него свой провал. Райх был некомпетентен, его нельзя было пускать руководить ФОЧ. 'Кибитка'… деревянная повозка и две бомбы, которым никогда не пройти сквозь Эквестрийский барьер! Райх — идиот.
— Нас поимели, джентльмены. — констатировал Ральф тихим, ровным голосом. — Операция провалена. Мне нужно связаться с Райхом для новых указаний, предполагаю — вернуться на базу.
Ральф приложил копыто к голове.
— Лео? Эй! Лео! Что? Не слышу! Да, слушай… жди. Попробую снаружи, Думаю, здание. Ага! — Ральф оглядел вооруженных штурмовиков, толпившихся в раздевалке. — Пойду попробую снаружи, вы, на всякий случай, обыщите здание по первому разряду, О’кей? Я хочу быть стопроцентно уверен, capiche?
Штурмовик кивнул.
— Ясно. — и стал раздавать приказы людям.
Ральф спустился по лестнице до первого этажа и вышел в наружную дверь. Обошёл здание вокруг, перешел улицу, свернул в аллею. Завернув за угол, он галопом умчался в ночь.
Один из штурмовиков, обыскивая шкафчики, остановился чтобы проверить 222 — из любопытства. Он направил ручной фонарик внутрь шкафчика. Там, к задней стенке сборки был липкой лентой прикреплен рисунок. Рисунок цветными фломастерами изображал коричневого земнопони-жеребца с растрёпанной бурой гривой и золотоволосую, с серой шерстью пегаску с дико разбегающимися золотыми глазами. Оба пони показывали язык, а серая кобылка махала копытом. Грубые буквы сверху гласили:
«тВоЯ пРинЦЕссА В ДрУгоМ ЗАмКе!!!»
Штурмовик покачал головой, затем пошёл дальше. Шутка ускользнула от него. Она происходила из до-коллапсной видеоигры: штурмовик был слишком молод, чтобы хоть раз видеть её, не то что играть.
Они искали до утра, но тетради на фабрике не было.
На рассвете Леонард Райх вызвал командира штурмовиков чтобы тот доложил о местонахождении Ральфа Виттони. К его несчастью, у того не было ответа.
