Только вместе/Only together

      Родольфусу потребовалось почти полчаса, чтобы найти кухню. Сначала он ходил в каждую из столовых в надежде, что домашние эльфы приготовят для них завтрак. Когда это оказалось безрезультатно, он отправился на поиски одинокого домашнего эльфа за работой, чтобы показать ему, где он может найти пропитание, но снова ничего и никого не нашёл. Когда два дня назад он сопровождал свою новую жену, чтобы осмотреть поместье, он не думал, что ему когда-нибудь понадобится посетить кухню, поэтому он не просил, чтобы ему её показали. Теперь, потратив на поиски этого места гораздо больше времени, чем он считал приемлемым, на пустой желудок, он пожалел, что не потратил больше времени на знакомство с внутренним устройством дома. В последний раз Родольфус был на кухне перед тем, как действительно началась вторая война, он сидел за столом на кухне поместья Малфоев с Бастом. Их только что вытащили из Азкабана, и каждый звук был резким, каждое зрелище резким. Он наслаждался тем, что его брат был на расстоянии вытянутой руки, придвигал их стулья поближе и притягивал своего младшего брата к себе. Его камера находилась между Беллой и Бастом. Это оставило его слишком близко к Белле и слишком далеко от Баста. Наконец-то освободившись от жены и дементоров, он заново открыл для себя еду. Прячась от шумного воссоединения других, они проедали свой путь по шведскому столу, который домашние эльфы приготовили для них, двигаясь медленно, чтобы не перегружать их хрупкие пищеварительные системы и забытые вкусовые рецепторы после многих лет безвкусной серой каши. Намеренно подавляя беспокойство (не горе, он отказывался верить, что Баст мёртв, что бы ни говорили авроры о шансах выжить после таких обширных травм) по поводу своего пропавшего младшего брата, он вошёл в комнату, которую искал. Стены были нежно-кремового цвета с зелёными плитками над прочной дубовой стойкой. Вдоль стойки стояло несколько странных приспособлений, которые, должно быть, были маггловского происхождения, хотя, насколько он знал, могли быть внеземными. В конце комнаты стоял большой круглый стол, рассчитанный на десятерых. Близнецы Уизли сидели на той стороне стола, которая позволяла им держаться спиной к стене. Это был удивительно слизеринский шаг для тех, кого он знал только благодаря их связи с их безрассудным братом, который, как все знали, был самым слабым членом Золотого Трио, и их простым отцом, чья одержимость магглами не принесла ему ничего, кроме презрения со стороны тёмных фракций. О близнецах упоминалось очень мало, кроме их склонности к уловкам и гениальности некоторых из их продуктов (только шёпотом, если кто-то думает, что вас действительно впечатлили предатели крови). Родольфус был достаточно взрослым и достаточно мудрым, чтобы знать, что истории и описания, которые он слышал, несомненно, были предвзятыми, ему нужно будет оценить этих двух Уизли, прежде чем делать поспешные выводы, основанные на потенциальной неправде об их семье. - Господа Уизли, - вежливо поприветствовал он, шагая к стойке в поисках способа вызвать домашнего эльфа. - Мистер Лестрейндж, - невозмутимо ответил тот, что справа. Они внимательно наблюдали за ним мгновение, прежде чем, казалось бы, принять безмолвное решение. - Здесь нет домашних эльфов, так что... - Вам придётся самому приготовить себе завтрак, - закончил другой близнец, в их глазах светилась садистская радость, пока они ждали его реакции. Он просто понимающе кивнул и начал искать посуду и еду. Их замешательство и разочарование по поводу его принятия было забавным, хотя он не хотел, чтобы они знали об этом. Родольфус хорошо знал, что большинство чистокровных считали себя выше чёрной работы и реагировали бы на него совсем по-другому, но его воспитали так, чтобы он был способен к самообеспечению и выживанию в максимально возможных условиях. Это не означало, что он не верил, что он выше физического труда и работы по дому - в конце концов, он был Лестрейнджем, практически членом королевской семьи, - но он знал, как позаботиться о себе и других, если возникнет необходимость. Он также был выше того, чтобы выставлять себя на посмешище в любом случае. Люциус Малфой, с другой стороны, не собирался хорошо реагировать на это. На это было бы интересно посмотреть. Завернув кусок хлеба в тост и найдя подходящее на вид блюдо, он отнёс его и чашку чая обратно к столу и сел так, чтобы видеть и своих товарищей-мужей, и дверь. Вооружённый осознанием их склонности к шуткам, он также оставил два свободных места между собой и близнецами. Никогда нельзя быть слишком осторожным. Он только что закончил есть свой тост, когда в комнату вошли остальные его товарищи-мужья. Снейп подошёл прямо к одному из странных маггловских устройств, судя по виду, металлическому красному кувшину, открыл крышку, чтобы заглянуть внутрь, и щёлкнул выключателем. Через мгновение устройство засвистело, и Снейп сварливо вылил дымящуюся воду из устройства в кружку с чайным пакетиком. Он оставил чайный пакетик внутри и скользнул к пустому месту на противоположной стороне стола. Было интересно увидеть такие вопиющие доказательства статуса полукровки этого человека, скрытые, как это было во время войны. Министр появился ровно настолько, чтобы сообщить им о своём уходе, попросив сообщить их жене, что он увидит её на свадьбе Уизли в тот же день. Затем Гойл-младший и Малфой-младший зашли на кухню с недовольным лордом Малфоем на буксире. Все трое молча уселись за стол, по-видимому, не зная, чего ожидать. Когда ничего не произошло, старший Малфой фыркнул и позвал одного из своих домашних эльфов. - Что Мипси может сделать для Хозяина? - пропищало крошечное существо, появившись в грязной наволочке в центре чистой кухни. - Найди домашних эльфов, ответственных за содержание этого места, и объясни им, как приготовить хороший завтрак, - приказал Люциус. - Мипси извиняется, хозяин. В доме нет других эльфов, кроме Мипси, - ответила бедняжка. Её уши прижались, а глаза наполнились слезами, когда она взмахнула руками, ожидая наказания в любой момент. - Гермиона не станет держать домашних эльфов, - справедливо сказал один из Уизли. - Хорошо. Приготовь завтрак и принеси его сюда, - выплюнул Люциус, заставив эльфа с облегчением отскочить. - Миона не будет рада, - пробормотал близнец. - Чему не обрадуюсь? - спросила их жена, войдя в комнату, и он, Малфои и Гойл встали, как того требовали приличия. - «Их жена была слишком соблазнительна в одежде для удовольствия и сна», - подумал Родольфус. Ни одна чистокровная жена не вышла бы из своей комнаты так скудно одетой, и уже не в первый раз он благодарил судьбу за то, что Гермиона Грейнджер не была такой. Ночная рубашка, которая, должно быть, была маггловского происхождения, едва доходила до середины бедра, нежно-голубой цвет восхитительно контрастировал с её гибкими ногами. Когда она протянула руки к кружке с чаем, которую подавал ей Поттер, он заметил промелькнувшие розовые трусики. Было стыдно, когда она села (он пнул себя за то, что у него не хватило ума не забыть отодвинуть её стул), и большая часть её тела оказалась скрытой за столом. Она всё ещё выглядела прекрасно расслабленной и, как бы грубо это ни было, хорошо оттраханной. Гермиона нахмурилась, глядя на них, когда они смотрели, слишком восхищённые, чтобы сесть. Только когда Поттер вернулся к столу с тостами для них обоих, они сели и кивнули в знак приветствия. Однако ущемлённое лицо Люциуса заставило её снова нахмуриться. - Почему вы так на меня смотрите? - спросила она его. - Я вряд ли думаю, что бродить по дому в одежде обычного уличного бродяги - это поведение, подобающее леди Малфой! - ответил Люциус, по-видимому, не обращая внимания на напряжение, повисшее за столом. Родольфус потянулся за своей палочкой, прежде чем вспомнил, что ему нужно продолжать притворяться, что она всё ещё сохраняет ограничения Министерства. Это не имело значения, он был уверен, что его жена сможет постоять за себя против насмешек Малфоя-старшего. Остальные всё равно защитили бы её честь, если бы она этого не сделала. Судя по тому, как младший Малфой отодвинулся от своего отца и свирепо сверкал глазами, собственный сын этого человека в данный момент не встал бы на его сторону в драке. - Я бы подумала, что называть его жену шлюхой в восемь утра - это вряд ли поведение, подходящее лорду Малфою, и тем не менее мы здесь, - выплюнула Гермиона. Беллатрикс прокляла бы его сквозь стену, если бы он когда-нибудь осмелился сказать ей такое, было почти обидно, что Гермиона не поставила бы Люциуса на его место вот так. В данном случае это сделало бы простое заклинание - ничего постоянного или незаконного, достаточно, чтобы отправить сообщение домой. Возможно, когда-нибудь она позволит ему сделать это за неё. Родольфус никогда не был садистом, к большому разочарованию своего отца. Он совершал действительно подлые поступки, он знал это, но всё, что он делал, было совершено из какого-то долга или другого. Он присоединился к Тёмному Лорду из чувства долга перед своим отцом, семьёй и наследием, которые требовали этого от него. Он совершал зверства из чувства долга перед своим Господином, который радостно отдавал приказы о каждом действии. Он пробился вверх по служебной лестнице из чувства долга перед женой и братом, которые нуждались в защите, которую предлагали такие должности. В этих обязанностях не было никакого удовольствия (за исключением, возможно, того случая, когда другой Пожиратель Смерти замыслил убрать Баста и занять его место, что привело к их неожиданному, необъяснимому исчезновению. Однако проклятие Малфоя принесло бы крайнее удовлетворение. Этот человек только что оскорбил честь их жены, возможно, даже ранил её чувства, если судить по тому, как сжались её губы и глаза. Люциусу Малфою нужен был пинок под зад, и Родольфус надеялся быть там, когда он его получит. - Я приношу свои извинения, - процедил Люциус сквозь зубы. - Боюсь, я очень раздражён перед завтраком. - Неужели в этом нет ничего, что вам нравится? Если вам нужно что-то другое, можете добавить это в список на холодильнике, - спросила Гермиона, испуганно наморщив лоб. Холодильник, должно быть, большой серебряный шкаф в углу комнаты. Его поверхность уже казалась усеянной фотографиями, украшениями и заметками. Родольфус не знал, в чём истинное предназначение холодильника, но пока он служил доской для объявлений. Его взгляд упал на фотографию выводка Уизли с Гермионой и Поттером, завёрнутыми в них. Они явно были частью семьи, младший мальчик Уизли обнимал их обоих в центре, а матриарх и патриарх нежно смотрели на них троих с задней части группы. Фотография была сделана на улице, на фоне живописного луга, и она казалась яркой и солнечной, несмотря на то, что каждый был одет в яркие свитера ручной вязки с их инициалами. Это было совершенно безвкусно и постыдно для группы их статуса - чистокровных и героев войны, - но Родольфус почувствовал странную волну зависти от этого изображения. Его семья никогда не была такой тёплой. Учитывая то, как Люциус, казалось, был полон решимости разозлить Гермиону, эта семья тоже не была бы счастливой. Родольфус решил, что он выполнит свой долг перед Гермионой и будет относиться к ней как к своей жене, а не как к пешке, которой он изначально хотел её видеть, всего через несколько минут после того, как они покинули Министерство. Его наречённая обладала такой же яркой красотой и пылкой страстью, как Белла, но без жестокости. В любой момент она могла бы отнестись к нему с насмешкой или презрением. Вместо этого она была вежливой, даже доброй. Её сила в сочетании с тем фактом, что он уже некоторое время пересматривал свою позицию в отношении чистоты крови (он всё ещё считал магглов опасными и бесполезными, но магическая кровь была волшебной, какой бы чистой она ни была), привлекла его слизеринскую сторону, как мотылька на пламя. И, хотя ему и Белле с трудом удавалось проявлять здоровый уровень уважения, он надеялся, что они с Гермионой когда-нибудь смогут достичь дружбы, возможно, товарищества или даже сотрудничества. Теперь она принадлежала ему - ему, чтобы защищать, заботиться и обеспечивать. Однако ему ещё предстояло определиться с другими мужьями своей жены. - Вы ожидаете, что мы будем готовить и убирать, как обычные прислуги? - прошипел Люциус. - Не то что бы прислуги, но я думаю, что вы выглядели бы довольно привлекательно в этом наряде. Хотите, чтобы я вам принесла? - возразила она. Уизли фыркнули, внимательно наблюдая за словесной битвой. Даже Снейп весело ухмыльнулся. Как раз в этот момент на столе появились тарелки с едой. Нарезанные фрукты были искусно разложены, посреди них стоял кувшин с йогуртом, тосты сопровождались маленькими горшочками с джемом, мёдом и маслом, блюдо с беконом и сосисками, и от чайников с кофе и чаем пошёл пар. Родольфус должен был признать, что это казалось более аппетитным, чем его собственная тарелка, но он устоял перед искушением, когда увидел поджатые губы своей жены. Люциус самодовольно посмотрел на их голодные глаза. - Я не буду держать домашних эльфов. Я не могу заставить кого-либо из вас не полагаться на них, но я отказываюсь каким-либо образом участвовать в их жестоком обращении, включая использование плодов их труда. И я не хочу, чтобы мои дети воспитывались с мыслью, что они могут просто щёлкнуть пальцами, и их слуги ответят, - сказала Гермиона. Родольфус понял её точку зрения. Его отец неделями запрещал домашним эльфам помогать ему и Басту, чтобы они научились основам выживания. Он был уверен, что их дети принесут пользу от тех же испытаний. Когда он начал думать о своих и Гермионы детях, было неясно, он никогда не рассматривал такую возможность для себя, как только женился на Белле и обнаружил, что она не может иметь детей и не желает пытаться ни для кого, кроме Тёмного Лорда. Но вот он был здесь, представляя себе кудрявого мальчика, который немного походил на Баста в его более привлекательных формах, с примесью Гермионы. Идея была очень заманчивой. - Почему бы нам не составить график для того, кто чем занимается, чтобы никто из нас в конечном итоге не занимался готовкой? Мы можем содержать в чистоте наши собственные зоны и все места общего пользования, - предложил Поттер, надеясь успокоить ситуацию. Люциус фыркнул, прекращая разговор и загружая тарелку. Тяжёлая тишина повисла над ними на некоторое время, пока они продолжали потягивать свои напитки, за исключением Малфоя-младшего и Гойла, которые с тоской смотрели на эльфа, который приготовил еду. Через несколько мгновений, наблюдая, как они сопротивляются, чтобы не вызвать её гнев, Гермиона закатила глаза и покачала головой, сказав им «просто съешьте это». Все, кроме него самого, Снейпа и Поттера, принялись есть. Уизли схватили фрукты и бекон, взмахнув ресницами в сторону Гермионы, чем заслужили весёлое раздражение. - Министр попросил нас сообщить вам, что он нужен на работе и увидит вас сегодня днём на свадьбе мисс Уизли, - сообщил Родольфус своей жене, получив благодарную улыбку. - Миссис Малфой, вы позволите мне сопровождать вас на свадьбу? - спросил Малфой-младший. - Конечно, мистер Грейнджер. Но нам придётся сидеть с Гарри и Уизли на стороне Джинни, - ответила Гермиона. - Я уверен, что Поттер не будет возражать, не так ли, Поттер? - Малфой-младший самодовольно ухмыльнулся, надеясь вызвать раздражение Мальчика, Который Выжил. - Я был бы рад, если бы ты сел с нами, Драко, - парировал Поттер, не поддавшись наживке. - Мальчики, - фыркнула Гермиона. Похоже, его жена уже любила этих двух мужей. Их нельзя было исключить из уравнения, он не стал бы намеренно делать что-либо, чтобы причинить страдания своей новой жене, поэтому это пришлось бы учитывать в его планах. Неудобно, но возможно. К сожалению, если младший Малфой останется поблизости, это будет означать, что и старший тоже. Какая жалость.