warmth

— ну хватит быть таким придурком, иди сюда уже! — ни за что! мицуба подрывается с места и взмывает в воздух, не позволяя коу схватить его и укутать в простынь, которую тот сжимает в кулаках. под злорадный смех призрака минамото растягивается на полу. — ну и неудачник ты, идиот с тупой серьгой, — дразнится мицуба, повисая над ним низко-низко, лежа на воздухе, положив подбородок на сложенные ладони и покачивая ногами. — даже не надейся соревноваться со школьной тайной. ты не втянешь меня в свои тупые… а-ай! резко вскинув руку, коу хватает и тянет его за ухо вниз, заставляя завалиться на пол рядом с ним. мицуба пытается улизнуть, но на этот раз минамото успевает подхватить с пола уроненную ткань и набросить ее на голову призрака. — поймал! — победно улыбается коу, отряхивая ладони, пока мицуба барахтается в простыне. — ничего подобного, — всколоченная клубничная голова высовывается из светлых складок. — не буду я это носить! тебе что, некого больше потащить на этот дурацкий хэллоуин? с угрюмым выражением лица мицуба плюхается на пол. он выглядит искренне обиженно. коу смотрит на него почти с жалостью. — меня звала с собой сенпай, — говорит он, почесывая затылок. — и йоко с сато. но я подумал, что тебе, наверное, будет тоскливо одному ночью в школе, пока все будут веселиться. даже ханако раздобыл какие-то старые доспехи и собрался притащиться в них туда… мицуба хмыкает и складывает руки на груди. — ничего подобного, я и без дурацкого детского утренника обойдусь. помолчав немного, он добавляет: — а если бы и пошел… я хотел бы быть вампиром… или демоном… я и так уже столько времени дурацкий призрак каждый божий день! он комкает ткань в пальцах. коу встревоженно замечает, что у того губы вздрагивают, как будто он вот-вот расплачется. плохо. он пытался помочь и как обычно все испортил. ну конечно ему не понравилась твоя тупая идея, тупой минамото коу. как ты вообще додумался выставить себя таким дураком. ты даже не спросил его, что он хочет. вечно строишь из себя кого-то, кто лучше других знает, что для них хорошо, а что плохо. бесполезный, глупый, самонадеянный… коу вздрагивает, когда чувствует, как кто-то роняет голову ему на плечо, почти утыкаясь лицом в шею. — эй, это мне тут вообще-то плохо, — рука мицубы находит его собственную и аккуратно сжимает. — перестань думать о ерунде, которую придумала только что твоя глупая башка, и обрати на меня внимание. — ты что, мысли читать научился? — фыркает коу недовольно, но не может не улыбнуться, пока мицуба не видит. — гадость какая. даже если бы я да, я бы ни за что не полез копаться в твоих грязных мыслишках. у тебя на лице все и без того написано. коу ничего не отвечает, только кладет свободную ладонь между чужих лопаток, бережно прижимая мицубу к себе. этот придурок совершенно не умеет заботиться о других как надо и выбирать добрые слова поддержки — но он старается. старается ради него, ради коу, даже когда сам расстроен; это заставляет минамото почувствовать что-то по-дурацки теплое, разливающееся в груди, похожее на горячий мед. ему нравится забота мицубы. он хотел бы, чтобы его собственная забота нравилась мицубе тоже. — знаешь что, — тихо бормочет вдруг призрак, комкая в пальцах ткань рубашки коу. — я пойду с тобой на твой дурацкий праздник. если ты так хочешь меня порадовать, то пойду. — признавайся, изначально хотел, да? — замолчи, пока я не передумал. коу смеется в чужие волосы, утыкаясь лицом в макушку мицубы. его призрак такой дурацкий, такой вредный, такой забавный, такой такой такой такой. либо у минамото не хватает словарного запаса, либо для таких, как мицуба, еще не придумали подходящих прилагательных. — хочешь, вместе будем призраками? — спрашивает коу, отстраняясь и заглядывая в чужое лицо. — никто меня не узнает и не помешает нам. мы сможем весь вечер веселиться вдвоем. мицуба мотает головой, чтобы челка упала на лицо и спрятала его от глаз минамото. как и каждый раз, когда он смущается. дурила. — смело с твоей стороны предполагать, что ты сможешь меня развеселить, — ворчит он, разглядывая свои колени. — но если хочешь тоже вырядиться в пыльную простыню, я не против. — для тебя оставлю специально самую пыльную. коу улыбается и знает, хоть этого и не видит, что мицуба за своей челкой улыбается тоже. *** и они действительно идут, и мицуба на проверку оказывается мелким противным вруном — потому что развеселить его оказывается проще простого. потому что он тащит коу танцевать, путаясь в волочащихся по полу простынях, под каждую вторую попсовую песню, и потому что он звучит как никогда довольно, когда в полный голос смеется над чужими дурацкими костюмами, зная, что его никто не услышит. — а у тебя костюм уже не дурацкий? — фыркает коу в ответ на это все. — о чем ты? я выгляжу очаровательно, — мицуба противно хихикает, и коу, даже не видя его лица сквозь два слоя ткани, может представить умильную улыбку, с которой он это делает. — самый милый маленький призрак в школе. и коу не говорит этого вслух, но ему тоже весело с ним — весело как ни с кем другим, потому что каким-то образом счастье мицубы становится его собственным счастьем. он старается не думать об этом много. потому что думать об этом смущает. прямо как руки мицубы в его руках. прямо как все те разы, когда он случайно засыпает на его коленях в обеденный перерыв. прямо как то, как тяжело дышать ему становится, когда розовые прядки случайно касаются его щеки, и он чувствует их клубничный запах. прямо как то, какие мягкие у мицубы губы. не задумываться обо всем этом куда проще. он может просто позволить себе наслаждаться компанией мицубы и тем, как тот на нем виснет, будто намеренно стараясь прикоснуться каждую минуту. прямо как сейчас, когда тонкие, но цепкие руки призраки обвивают его собственную и тянут во тьму коридоров, дальше от общего веселья. — тебе уже надоело? — спрашивает коу, позволяя увести себя в те темные углы, которых он даже не узнает. ему не страшно потеряться — в конце концов, его ручная третья тайна знает школу лучше всех. — я устал, — мицуба театрально зевает, стаскивая ткань с головы, но продолжая кутаться в нее, как в плащ, — а еще я не могу есть конфеты при всех. если хочешь, то можешь и остаться. — куда уж ты без меня, — повторяя за мицубой и снимая простынь, отзывается коу с интонацией, которая больше подошла бы для чего-то вроде я-пойду-за-тобой-хоть-на-край-света. мицуба вдруг замирает в одном из коридоров, перед окном, в которое светит яркий полумесяц. взобравшись на подоконник и дождавшись, пока минамото сядет рядом, он вытаскивает из кармана горсть конфет и высыпает ее между ними. куча шоколада — отличный повод побыть вдвоем в тишине и не заполнять пустоту их обычными перепалками. минамото, перебирая сладости, косится на притихшего мицубу, который шуршит фантиками и болтает ногами. его волосы красиво серебрит луна, и он улыбается так довольно и искренне, что коу не может перестать смотреть. — что-то не так, минамото-кун? — спрашивает мицуба, когда замечает чужой взгляд. ты очень красивый, и я очень хочу потрогать твои волосы, мог бы сказать, коу, но не говорит, потому что это будет глупо. он мотает головой отрицательно. тем не менее, мицуба зовет его снова, громче и настойчивее, но все еще странно-ласково: — минамото-кун. коу смотрит снова, и на этот раз на него смотрят в ответ. — спасибо, что позвал меня. это… правда было весело. я имею в виду, для глупой школьной вечеринки. коу усмехается. мицуба не дает ему выходных от своей вредности даже в праздники. — последнее мог и не добавлять. — в любом случае, — тянет мицуба, игнорируя его. — я рад, что пошел. и что ты пошел со мной. мне… мицуба запинается. его рука сжимает край шарфа и натягивает его повыше на лицо. — мне было хорошо с тобой. сегодня. с тобой мне всегда хорошо, — заканчивает он совсем тихо. ему хорошо с тобой. возможно, ты не так уж и безнадежен, глупый коу минамото. в груди снова тепло и сладко, и коу чувствует, как щеки от этого загораются. он тает даже не столько от комплимента, сколько от того, что это сказал именно мицуба. потому что счастье мицубы — его собственное счастье. и это такая простая, такая рабочая схема, что над ней, кажется, и не нужно думать. он хочет делать его счастливым снова и снова и снова. — ну, дурак, — нежно и смущенно зовет его мицуба, возвращая из размышлений в реальность, к нему. — ты поцелуешь меня сегодня или нет?.. коу медленно кивает, не сводя взгляда с чужих потемневших глаз, и тянется вперед. его ладонь ложится на чужую щеку, и руки мицубы практически сразу же находят плечи минамото в ответ. коу прижимается к его губам, чувствуя, как все его тело мелко дрожит, как и каждый раз, как будто в первый — потому что он никак не может привыкнуть к тому, как ощущаются прохладные, мягкие губы мицубы на его собственных. — вау, — мицуба хихикает, как только короткое прикосновение обрывается. — у тебя все так же плохо получается. — ты и сам не профи, — смущенно бормочет коу, поглаживая чужую скулу большим пальцем. — может быть, мне нужно больше практики?.. — тогда хватит болтать и иди сюда. они целуются снова — на этот раз дольше, и мысли в голове у коу окончательно путаются, превращаются в кашу; он одновременно пытается держать в голове то, что должен вернуться домой к одиннадцати, и в то же время не может не думать о том, что мицуба на вкус как шоколадные конфеты и даже вкуснее. — счастливого хэллоуина, — шепчет ему его собственный призрак, обнимая за шею. минамото коу, кажется, никогда в жизни так сильно не радовался этому празднику.