***
— Повтори, — махнул Виктор бармену. Тот поставил ему два новых шота. Виктор залпом прикончил первый, кинул в рот пару сухих фисташек. В голове приятно гудело. Ему понравилось в “Токсикс”, хотя народ тут собрался очень разношерстный. Такова специфика района. Пасифика всё ещё Пасифика — как-то Виктор краем уха услышал по радио обрывок новостного выпуска, и эта фраза ему очень понравилась. Кто-то из латиносов, кто-то явно обитает в районе 66-й, но все они на удивление мирно вели себя и не грызлись между собой. Может, хозяин бара установил такие же порядки, как Мама Уэллс, и нарушитель его кодекса вылетал из бара прежде, чем успевал ополовинить свой стакан. Если так, то владельцу “Токсикс” пришлось приложить немало усилий. Виктор поднял рюмку, запрокинул голову, и по его глотке потёк жидкий огонь. — Повтори. Бармен кивнул, и перед Виктором появилась ещё пара шотов. Затем он поставил новую кружку синтопива перед соседкой Виктора — девчонкой с алыми розами валентиносов на плече и шее. Он потом думал, что даже если бы потом встретил её где-нибудь в другом месте, то не узнал бы, и его внимания она бы не привлекла. Обычная такая девчонка, милая, но ничего примечательного. Но встретил он её не где-нибудь в другом месте, а в “Токсиксе”, когда напивался в одиночку, и примечательного в ней было кое-что — её телефон, на экране которого горела знакомая аватарка. Виктор не заметил, как опустели новые рюмки. Он посмотрел на стеклянную стену бутылок за спиной бармена, опустил взгляд на свои пальцы. Посмотрел на пластиковую миску с фисташками. А потом снова на телефон. Ви значит Виктори. Ви значит Вендетта. Ви значит Вечность. Девчонка поднесла палец к кнопке вызова, но не успел Виктор сглотнуть вставший в горле горький ком, нахмурилась и быстро положила телефон на стойку перед собой. Подвинула синтопиво, глотнула. Снова потянулась к телефону, выровняла его нижний край параллельно краю стойки. Снова сделала глоток, и, помрачневшая, с поджатыми губами, уставилась на опадающую пену. Виктор отвернулся. Весь алкоголь мистически выветрился из его организма, будто запустили экстренную программу детокса. Он сказал себе, что смотреть в чужие экраны — верх бескультурья, что он что-то напутал, и такая аватарка может стоять на чьём угодно контакте. Это обычное стоковое изображение. Но девчонка шевельнулась, и Виктор помимо воли вперился в экран — она разблокировала телефон и быстро нажала на вызов, словно боялась передумать, но в буквально в ту же секунду сбросила его и буквально вцепилась в своё синтопиво. Ещё чуть-чуть — и она надавала бы себе по рукам. Ви значит Валери. Виктор смотрел на экран, пока латинская буква V не пропала в сенсорной темноте. — Чего уставился? Он понял, что его застигли на месте преступления. — Ничего, просто я… Я её знаю. Девчонка исподлобья смотрела на него. — Я знаю Ви, — объяснил Виктор, подумав, что та не расслышала его бормотание. — Ну, купи себе медаль, — буркнула она и снова отвернулась. Виктор хотел было выпить ещё порцию, но обнаружил, что пойло закончилось, ровно как и настроение этим пойлом накачиваться. Он думал, что за полгода потеряет интерес и остынет. Но, как видно, не потерял. Ви оставила в его жизни более значительный след, чем хотелось бы. И то, что на отшибе Пасифики в незнакомом доселе баре он видит горящую синим неоном букву в руках девицы с розами валентиносов — первое живое доказательство, что Ви существует не только в его разговорах с Мисти, но и ещё где-то… — Давно с ней разговаривала? — вырвалось у него помимо воли. — Puta madre, — закатила глаза девчонка. — Нечем заняться? Не учили не приставать к другим людям в барах? — Ладно-ладно, я просто спросил, не кипятись. Думал, ты хочешь ей позвонить. В глазах девчонки сверкнул гнев. — Не хочу я никому звонить. Особенно ей. Знаешь, что я вообще думаю? — она схватила телефон и затолкнула его в пивную кружку одним резким движением. — Вот! Вот что я нахрен думаю, доволен? Козлина. Не дожидаясь реакции, она спрыгнула со стула и нырнула за спину ближайшего посетителя, неся за собой почти осязаемый шлейф злости. Виктор и опомниться не успел, как потерял её из виду. Телефон укоризненно торчал из синтопива, утопая в нём почти наполовину.Часть 1
4 апреля 2021 г. в 21:59
В другой ситуации Виктор бы не раздумывая отказал и заявил бы клиенту, что по городу не мотается. Но свою роль сыграли два ключевых фактора.
Во-первых, буквально в квартале от адреса располагался бар, который Виктору не раз и не два рекомендовали знакомые.
А во-вторых, вызов поступил от постоянного клиента, который платил в три раза больше, чем обычно. Тут только конченый идиот не согласился бы. Так что Виктор взял с собой несколько нейростимуляторов, переносной набор медика Травма-Тим и ещё кое-какую мелочь, вызвал Делаймена и помчался в Пасифику, размышляя, предаёт ли он тем самым какие-нибудь свои принципы.
Клиент, частый гость у Виктора в клинике, поймал пачку выстрелов из УЗИ в грудь и живот на разборке с “когтями” — и, будучи не в восторге от перспективы встречи с костлявой, потребовал у своих, чтобы оперировал его исключительно лучший рипер Найт-Сити. Почему у такого крупного бизнесмена в телохранителях ходят такие недальновидные телохранители и куда они смотрели в тот момент, Виктор благоразумно спрашивать не стал. Тройная оплата каждый день на дороге не валяется.
Так что те попросту выкосили “когтей”, а потом привезли своего булькающего и свистящего босса на одну из корпоративных квартир. Почему не вызвали “Травму”? Видимо, доходы дельца были не совсем легальны, а законных на оплату страховки не хватало. Или он закапризничал. Или попросту не сообразили. В любом случае, времени уточнять уже не оставалось, так что по прибытии Виктор тут же засучил рукава, откалибровал рабочий манипулятор и принялся выковыривать из бессознательного корпората пули, откладывая их в пустую банку из-под колы.
Телохранители — три амбала, нашпигованные дешевым хромом, переминались у входной двери. По виду не сказать было, что они переживают из-за неудачи босса, скорее деловые костюмы на них сидели неудобно и сковывали движения, заставляя с непривычки обильно потеть. Ещё один плюс в копилку подозрений о доходах клиента. Удачливый корпорат нанял бы профи, которые одинаково естественно вели бы себя и в неомилитаристской тройке, и пляжных шортах.
Заодно Виктор провёл общую диагностику. Ни один из установленных им имплантов не пострадал — этому парню он правил в основном оптику, а в голову выстрелить “когти” не догадались. Рассчитывали взять количеством, а не качеством. Шансы на это имелись — банка из-под колы медленно, но верно наполнялась.
Закончив, Виктор помыл руки в ванной, поскольку раковина на кухне не работала. Не похоже, что квартирой пользовались часто. Даже операцию пришлось проводить на пластиковом обеденном столе из-за отсутствия дивана или кушетки.
— Деньги скоро поступят на счёт, — сказал один из телохранителей, когда Виктор сказал, что закончил. — Босс сказал, чтобы мы тебе сразу всё перевели.
— Разумно, — ответил Виктор. — Купите ему вот это и вкалывайте каждые три часа. Откроется кровотечение — звоните в больницу.
— А ты что, не мог его получше зашить? — угрюмо посмотрел телохранитель на обрывок журнала, на котором Виктор записал свои рекомендации. — Тебе эдди не за писанину платят.
— Хотите получше — везите его в мастерскую или в “Травму”.
— Не-не, нельзя. Босс сказал, чтобы мы сразу вызывали тебя. Не хотел к тимам ехать, — он почесал затылок. — Он это… говорит, что они ломят цены.
Виктору стало смешно.
— Что ж, мой номер у вас есть. Не советую звонить по пустякам.
— А то что? — ухмыльнулся второй телохранитель, и Виктор заметил, что у него не хватает переднего зуба.
— А то я тоже заломлю цену.
Дверь за его спиной закрыл третий, который за всё это время не проронил ни звука. Виктор спустился по грязной лестнице, проверил время — вечер плавно переходил в ночь — и отправился в бар, стараясь не вдыхать вонь разогретых за день мусорных баков.
До побережья отсюда было далеко, и всё же ветер доносил едва различимый запах соли. Где-то далеко противно ныла полицейская сирена.
В мастерскую Виктору ехать пока не хотелось, поэтому он засунул руки в карманы и пошёл вниз по улице, следуя указаниям ещё живых информационных табло.