Разносторонние

Сергею было всё равно. Так казалось на первый взгляд. На самом деле тому было далеко не плевать, но ведь кто он, если честно, такой, чтобы упрекать людей в том, что те хотят самовыражаться? Его длинные рыжие волосы лежат беспорядочно, сколько не укладывай. Такова любовь к тряске головой под громкую музыку временами — полный хаос. А Грому не было всё равно теперь и подавно. Странные игры людей и двойные стандарты — смотрят на внешность, говоря, что главное: душа. А в интернете всё наоборот. Людям без разницы, какая у тебя душа, лишь бы на аватарке в социальной сети стояло твоё лицо. Игорю совсем не всё равно на то, что всё равно Серёже. Не всё равно, какой чай они будут пить. Какую музыку будут слушать. Ему не всё равно на чужую душу. Внезапно. Разумовский выгибает бровь в немом скептическом вопросе, оставляя в голове лишь нецензурные мысли, медленно опуская глаза на валяющуюся на полу маску в виде белого клюва. Настоящее лицо выглядит как маска, так же как маска у некоторых выглядит настоящим лицом. Главная проблема общества — страх эмоций. В уголках глаз собираются слёзы, Игорь чувствует на своих щеках, чужие прохладные ладони. Ему не больно. Просто внутри что-то надорвалось. Рыжий прикрывает глаза, но не от того, что ему противно и мерзко. Он прячет свои эмоции, ведь взамен наконец получил чужие. Он беззвучно плачет, большая солёная капля слетает на тёмную короткую чёлку, а всё, что может сейчас делать парень — сжимать на спине чужую футболку. Он плачет и Игорь надеется, что это последний раз, когда с тем такое случается. — Мне не всё равно. Вряд ли есть лекарство от того, чтобы люди перестали лицемерить. Враньё противно. Люди не имеют своего, лишь примеряют на себя чужие шкуры. Маску хочется раздавить, наступив ногой на него и услышать приятный хруст разбивающейся альтернативности и зла. Пусть, справедливого, но зла. — Я знаю.