«Дорогой, это было неизбежно с самого начала. Сигюн в курсе, почти все нужные лица извещены. Я просто скажу всё, как есть, без прикрас и ненужного сбивания с толку».
Существование асов, на самом деле, похоже на очень глупый и довольно смешной анекдот. Стоит только задуматься: средняя продолжительность их жизни — примерно пять тысяч лет, из которых они растут только на протяжении пятидесяти, не больше. Большинство из них — прекрасно вымуштрованные воины с невероятной скоростью реакции и способностью к выживанию в сложнейших для организма ситуациях. Этим они превосходят множество цивилизаций и во многом из-за этого смогли подчинить своей воле девять Миров.
Но зачастую, как бы то ни было грустно, самый энергичный период их жизни и жизни в принципе длится не особо долго, потому что неподалёку всегда маячит огромный риск погибнуть от чужого меча или иным другим способом во время грандиозных часто проходящих побоищ.
Возможно, именно из-за этого в Асгарде научились делать важные для выживания вещи сравнительно быстро. К примеру, ребёнок едва научился ходить — сразу же его приучают к оружию и помощи по хозяйству. Уже умеет говорить? — прекрасно, отправим его в академию или к ветвям Иггдрасиля, образование нынче триста лет занимает. Закончил обучение и готов идти в свободное плавание по оставшимся годам? — как бы не так! Одевайся, у тебя завтра воинская присяга и окольцовка через три дня, мы всё устроили! Поговаривают, что такой образ жизни переняло население Мидгарда. Правда, от него довольно быстро отказались.
Да, прошло всего две недели с разговора с Сигюн на балконе, а Локи уже идёт ко Всеотцу просить его одобрения на проведение свадьбы. К чему такая спешка?
После поражения Харокина юноша понял, что в этой Вселенной всё относительно. И абсолютно каждый, к сожалению, обречён на ссылку в Царство туманов. В сознании до сих пор иногда мелькала ужасающая картина бездыханного тела принцессы, истекающего багряной кровью. Безусловно, за свою довольно небольшую в сравнении жизнь Локи видел много ипостасей гибели, трупов и обезображенных смертью физиономий. Но он никогда не терял близкую душу, что оказалось очень страшно и запредельно больно. Возможно, не только ментально, но и в какой-то мере физически.
Кроме того, за пределами дворца всё ещё не может успокоиться Ванахейм. Есть большой риск того, что Сигюн отправят туда для урегулирования конфликта. Ньёрд может оставить свой титул, а девушка будет обязана вступить на престол как царица. Тогда появится вероятность, что маг больше не сможет поддерживать с ней таких же отношений, как в данный момент. Особенно, если бог Ветра запретит дочери покидать владения из-за опасений насчёт повторения сценария у Франанга.
Значит, нужно Сигюн задержать, или уговорить Одина не отправлять девушку в Обитель стихий. А какой самый верный способ задержать её в Асгарде? - Женитьба.
Если Локи заключит брак, то у Сигюн будет больше прав и привилегий, чем у верховной целительницы. Она станет не только наследной принцессой Ванахейма, но и займёт место справа от трикстера, что даст возможность на высказывание своей точки зрения в государственных вопросах, даже когда она находится не дома. К тому же, этот союз будет обозначать полное окончание минувших распри между двумя народами, и, возможно, всё-таки повлияет на решение отца по поводу своего приемника…
Но зачем же расписывать только политические причины? Нужно говорить и об эмоциональных, кои тоже имеют большое значение.
Локи и Сигюн без ума друг от друга. Они оба прекрасны, оба молоды, оба сильны и оба достойны Священного Союза. Люди будут воспевать в своих легендах эту настоящую, немного наивную любовь. Помолвочное кольцо изумрудом уже красуется на руке богини Верности, так какой же смысл медлить, откладывая на будущее? А вдруг этого будущего уже и не будет?..
Глубокий вдох, и вперёд, к отцу. Принц стоит у входа в Тронный зал и беззлобно улыбается, поворачивая голову к огромному витражному окну. Небо, на котором не было ни единого облака, наконец-то показывает солнце во всей красе могущества. Локи вспомнил рассказ:
«Когда-то света было больше», — говорила Фригга своим сыновьям, — «доблестный Фрейр помогал всему Асгарду сохранять жизненные силы с помощью этой яркой звезды. Он одаривал дружественных нежными лучами, а всех недоброжелателей морил зноем и ужасным жаром. С тех пор, как ледяные великаны смогли победить Фрейра, забота о солнечном свете перешла к вашему отцу. Настанет день, когда одному из вас выпадет честь повелевать этой непомерной энергией, и тогда Асгард будет процветать с новой силой!»
— Идеальный день, чтобы начать череду грандиозных перемен в жизни, — исполненным позитивного спокойствия тоном сказал себе под нос маг, позже обращаясь к охране, стоящей с двух сторон от входа, — откройте, прошу!
Звук тяжёлых каменных дверей эхом разносится по всему залу, застывая где-то наверху. Изящная фреска под куполом с главными событиями из истории Царства Вечности, которую юноша видел бессчетное количество раз, немного двигалась из-за непрекращающегося слабого воздействия магии. Если всё пройдёт как нужно, то в скором времени на этой картине появится ещё один фрагмент. На этот раз с портретами бога Обмана и богини Верности в торжественных нарядах.
Всеотец стоял боком к входу, ожидающе вглядываясь в сторону золотой колоннады. Оттуда возник один из его воронов — Мунин. Это было понятно даже с расстояния дверного проёма, поскольку птица замерла на правом плече царя. Один обернулся на приближающуюся поступь, сопровождавшуюся позвякиванием золотых элементов принцева одеяния.
— Здравствуй, отец! — Вслед за приветствием последовал поклон черноволосой головы. Принц решил целиком скрыть своё отличное расположение духа за искусственным бесстрастием. — День только начался, а уже полон красок, не так ли?
— Здравствуй, Локи. Да, ты прав. После всех бед, обрушившихся на Асгард, эта идиллия напоминает о гармонии, воцарившейся когда-то на много сотен лет. По крайней мере, на территории большинства Миров… — Правитель говорил безмятежно, хотя даже в этой безмятежности ощущалось немыслимое могущество. Помолчав немного, он, будто вернувшись из тяжёлых раздумий, отрешённо задал вопрос. — Тебе что-то нужно?
— По правде говоря, да. Я пришёл просить благословения.
Показалось, что глаз Одина сверкнул, и искра эта означала предполагаемый им вариант развития разговора, начинавший складываться в голове. Он развернулся лицом к юноше и задал ещё один вопрос, на этот раз с толикой азарта:
— И на что же моему сыну понадобилось благословение? Неужели на путешествие по Радужному Мосту?
Локи осклабился. Нужно начать издалека, дабы расположить к себе, прочувствовать настроение, как он умеет. Но ровно настолько, чтобы монолог не затянулся на три часа:
— Который год подряд вспоминаю слова, сказанные тобою нам с братом в далёком детстве, вплотную засевшие в юные умы. Слова о том, что в одно мгновение, не успев понять даже собственных эмоций, мы будем готовы отдать душу за один только взгляд прекрасной юной девы. «И в это мгновение ваше сердце определится, а разум готов будет посетить чертог Сьёфн, затем и Лофн…»
Один, стоя на возвышении перед троном, посмотрел на сына сверху вниз. Этот взгляд выражал многозначное изумление, заинтересованность и внимание к беседе.
«Сейчас он точно благосклонен», — подумал Локи, взволнованно выдохнув перед продолжением. Начинается самое интересное:
— Недавно те слова воплотились наяву. Мой покой утерян, а сам я пленён красотой облика и ума принцессы Сигюн, — Локи чуть наклонил голову к полу и украдкой переводил взгляд, отслеживая реакцию Всеотца. Тот на мгновение нахмурился, будто обдумывает что-то чрезвычайно серьёзное. — Считаю, что достаточно сознателен для заключения Священного Союза именно с ней, отец! Предложение уже сделано, положительный ответ получен в присутствии леди Ванадис.
Возникло недолгое молчание. Один сделал два шага в сторону трона, его выражение лица не изменилось, но тон, которым была тихо проговорена фраза, отличался особой тяжестью:
— Значит, Фригга была права намного раньше меня. Младший отпрыск первым изъявит желание и полную готовность к взрослой жизни, когда брат его, Тор-громовержец, намереваясь подняться в цари, даже думать об этом не стерпит! Неужели таково моё достояние? — Горько усмехнулся Всеотец. Локи, во-первых, воодушевлённый противопоставлением, а во-вторых, в который раз настороженный точными предсказаниями матери, замер с глазами навыкате. Один же, заняв место на Хлидскьяльве, опёрся о Гунгнир, продолжая задавать вопросы:
— А что по этому поводу думает Ньёрд?
— Ещё понятия не имею. Я отправил гонца с письмом Сигюн вчера, обратной связи пока не было.
— Да? Фрейя доносила, что делегаты были отправлены ещё три дня назад, а Ньёрд выражает полное согласие…
«Дожили. Теперь ещё и леди Фрейя заведует рассылкой делегатов по моим личным делам! Не удивлюсь, что её попросила Сигюн». — Отвлекаясь на секунду от диалога вздохнул принц.
— …Сейчас же мне всё сообщается официально, прямо под занавес коронации Тора и сложной обстановки в Ванахейме, чтобы не было возможности отказа?
— Всё сложилось так само собой, отец! К тому же, учитывая обстановку в Ванахейме, эта свадьба может уменьшить количество серьёзных последствий, если не искоренит вовсе. Ведь, если возмущенный народ сможет рассчитывать на поддержку от принцессы прямиком из Золотого дворца, то и волнения имеют высокий шанс прекратиться... — Юноша закусил губу, подыскивая заключение своей формулировки без колкости, — ...Тогда Тор гарантировано проведёт коронацию без помех со стороны царства Ньёрда. Другие просто не рискнут.
— Угу, — Один задумался. Лицо мгновенно подёрнула дымка суровости, которая возникала при решении судьбоносных задач. На левую часть трона подлетел откуда-то спереди второй ворон — Хугин. Если бы в этом зале находились кроме трикстера, царя и восьми эйнхериев ещё персоны, то они явно предпочли бы не шуметь, и тем более не двигаться. Память и Мысль, казалось, также ожидали вердикта.
Царь посмотрел на Локи так, будто вспомнил что-то очень важное. Создалось ощущение, что его пронзила какая-то жалость или обеспокоенность к магу, стоящему в огромном зале и пришедшему просить разрешения на закрепление своей слабости. Стоит сказать «нет» и он будет мстить, возможно, до конца собственных дней. Хотя, как мстить — просто закроется ото всех или сбежит. Не стоит портить юноше жизнь, пусть возьмёт то, что ему полагается. Не на это ли был расчёт ещё несколько лет назад?
— Решено. — После реплики раздался звучный удар копья, вслед за которым на середину зала вышли двое эйнхериев от противоположных колонн. Громогласно был объявлен приказ:
— Известить всех слуг о начале подготовки к церемонии бракосочетания Локи Одинсона и Сигюн Ньёрддоттир, снарядить гонцов для переправления приглашений знатным четам Ванахейма, Альвхейма и Норнхейма. Послать глашатаев на главную площадь. Мероприятие состоится через неделю.
— Есть, Ваше Величество!
— Государь! — Сделал шаг вперёд один из стражников. — Что прикажете делать с коронацией?
— Отменяем на неопределённый срок. Гуляния будут длиться минимум пять дней, там никому дела до коронации не будет. Найти Тора, отправить ко мне. Я сообщу ему лично.
Принц окидывает взглядом удаляющуюся стражу, вновь поворачиваясь ко Всеотцу. Локи всем своим видом выражает немыслимое ликование вперемешку с ошеломлением, предпринимая неудачные попытки остудить эмоции. Всё воплотилось по лучшему из возможных сценариев и стремительно движется в правильном направлении, боги! Какое счастье!
— Премного благодарен, отец! — Лишь выдавливает он, изо всех сил сжимая ладони, пытаясь таким образом дать самому себе напоминание о культуре поведения. — Но, прежде чем я удалюсь, мне хотелось бы узнать: насколько давно мама сказала, что всё обернётся именно так?
— Припоминаю, что ещё год назад. Она очень мудра, Локи. Набирайся знаний, пока это возможно.
— Безусловно, — он кивнул головой, и, сопровождаемый вежливыми речами, развернулся прочь. Один напоследок окинул Локи взглядом, полным родительской гордости.
Как только юноша преодолел расстояние от середины зала до начала длинного коридора, перешагнув небольшой порог, за ним также тяжело и твёрдо закрылась дверь.
«Получилось», — коротко подумал Локи, заводя руки за спину. Получилось даже без многовекового уговаривания, что ещё непривычнее. Всё-таки стать преемником власти ему не светит — это обидно. Зато он безоговорочно сможет рассчитывать на вечную поддержку со стороны Сигюн, которая уже точно будет приходиться ему законной женой, а не просто стоять рядом, пытаясь задержаться в Асгарде только на хороших отношениях двух отдельных личностей.
Где-то поблизости возник знакомый запах смородины, смешанный с приятным ароматом мяты и чего-то благородно-острого. Она научилась подкрадываться незаметно, из-за угла и темноты, перенимая привычки принца. Но ряд даже незримых примет выдаёт чародейку.
— Как всё прошло? — Тонкие длани обхватили предплечье, проскальзывая по узорам золотых наручей. — Выглядишь, будто одержал победу в споре.
— Отчасти, если можно так выразиться. — Лукавая улыбка расплылась по всей физиономии мага. Он чуть наклонился и полушёпотом сказал два слова, заставившие Сигюн ненароком поднять в направлении скуластого лица оживленные глаза, — Венчанию быть.
— Когда?
— Ровно через неделю.
— Ты сам просил сроки?
— Отец всё назначил.
— Великолепно. — Сигюн расслабленно выдохнула. Хотя, ещё несколько мелочей остались невыясненными. — Кто будет руководить?
— Не знаю. Попрошу поставить леди Фрейю, если угодно.
— Угодно, я полагаю… — Девушка как-то рассеянно отошла в сторону, вглядываясь в пространство нежно-голубого небесного свода. Ровно через неделю она станет одной из частичек в родословной правящих асгардцев, амбиции и богатство которой не снились другим могущественным обитателям девяти Миров. Сигюн сама на это согласилась! Это же ни к чему не обязывает, верно? Стоит взглянуть на Фриггу — уважаемая и обожаемая всеми подданными, мудрая провидица, что знает судьбу любого, кто к ней обращается. Она не отличается ни чрезмерной жестокостью в бою, ни чрезмерным разгулом на пирах, чем могут «похвастаться» другие боги. Она просто является той, кто она на самом деле, ничего из себя не строя. Значит, и Сигюн тоже нужно быть собой. Более того, принцессу Локи полюбил как раз за открытость и чуткость — качества, которых ему самому частенько не достаётся. Притворство всё разрушит.
— Ты рада? — Раздаётся за спиной спокойный голос. Маг пристраивается слева от принцессы, немного поворачивая фигуру в бирюзовом платье к себе в анфас.
— Бесконечно. — Следует вдохновенный ответ. Сигюн переводит взгляд на кольцо. Аккуратная змейка из чистейшего золота, сделанная на заказ, поблёскивает на солнце миниатюрными бриллиантами, глазками из агата и небольшим изумрудом на своём туловище, в три неполных витка обволакивая безымянный палец. — Знаешь, я тут подумала, что во втором нет нужды. Слишком уж многовато роскоши для какой-то там особы из государства, где вместо вымощенных улиц скалистые горы да водопады. Наденем это для вида. — Сигюн мягко раскрывает юношескую кисть, перекладывая на середину снятое украшение, и таким же мягким движением закрывает обратно. — Сохрани пока у себя.
Локи, явно удивлённый таким поступком, всё же оставляет кольцо, убирая его во внутренний карман плаща. — Как скажешь. В данном вопросе я полагаюсь только на твои пожелания.
— Благодарю! — Девушка растроганно отмечает, что маг смотрит на неё, практически не моргая. По правде говоря, у неё самой, кажется, тоже иногда пропадает это рефлекторное движение, стоит только столкнуться с Локи. Сигюн ласково улыбнулась и, чуть приблизившись к принцу, сказала громким шёпотом:
— Это будет наш с тобою знаменательный день.
— Весь дворец проследит за тем, чтобы вся церемония прошла идеально. Мы самолично будем руководить всем процессом, даже организаторами.
— Нет ни единого сомнения в сказанном! — Говорит чародейка, вторящая внутри собственных мыслей:
«Нет ни единого сомнения в сделанном выборе. Жаль, что раздумывать об этом без потери дара речи я не в силах…»
***
И снова в Асгарде праздник, только в данный момент Локи стоит далеко не в Золотой гостиной, а в небольшой комнате с высоким потолком, вместо стен закрытой огромным количеством бледно-бежевых шифоновых полотен. Они защищают юношу от взоров посторонних глаз. Сейчас всё немного по-другому. Даже не немного.
Гостей стало больше? — Само собой. Продолжительность кутежа уменьшилась? — Наоборот, всё будет проходить целую неделю. Повод, как-никак, обязывает к традициям: сын Одина, царя Асгарда, женится. И не на какой-нибудь деве-кандидатке по расчёту, а на единственной дочери бога Моря — Сигюн. Кроме того, сейчас всё происходит из-за любви, сведшей две души воедино, что имеет намного большее значение для присутствующих.
Огромный зал величественно украшен по всем правилам сложившимся правилам и моде, в нём уже стоит гул множества гостей. С потолка в пространстве между каждой колонной висят чередующиеся флаги — Асгардский, Ванахеймский и с гербом Золотого дворца, колышущиеся от лёгкого ветерка, что пробивается со стороны улицы. Водная гладь фонтанов, что идут по обе стороны от главного прохода и разграничивают места первых лиц от мест для обычного люда, иногда вздымалась, давая слабые волны, слегка покрывающие мраморно-золотые стенки чаш декоративных водоёмов. Официальная часть приветствия практически завершилась, почти все важные гости, как положено, стоят по обе стороны от Хлидскьяльва.
Справа на первой ступени расположилась леди Сиф, соизволившая в кои-то веки снять боевые латы и предстать перед публикой в нежно-лиловом платье, что фасоном хоть как-то усмиряло высокомерный взгляд обладательницы. Над ней возвышался Тор, нетерпеливо ожидающий и едва заметно сжимающий свои запястья со спины. Наверное, с горечью думает о том, что ещё несколько дней назад он должен был стоять на середине этого зала и перенимать титул. Ближе всех к отцу, несомненно, стояла мать, у которой на лице не было никаких иных эмоций, кроме сдержанной и безмятежной радости.
Левая сторона приходилась под созванных невестой гостей. Твёрдая фигура Ньёрда застыла на одном уровне с Фриггой, а в самом низу спокойно стояла Лофн, присутствующая по просьбе третьего Мира для скрепления брака. Одно лишь место, отведённое между богиней-утешительницей и Ньёрдом специально для леди Фрейи, пустовало. Верно, женщина решила до самого торжественного выхода оставаться с дочерью или даже войти одновременно с ней. Устоев, накладывающих запрет на отсутствие близкого родственника из-за подготовки невесты всё равно нет.
Локи отпускает полупрозрачную занавеску. Теперь сердце выпрыгивает из груди у него самого! Не столько от волнения, сколько от невозможности до сих пор убедиться в реальности всего происходящего. Из-за колонны вышел эйнхерий, с поклоном головы молча протягивая принцу начищенный до блеска, как и все остальные защитные элементы парадного облачения, золотой шлем, лежащий на шёлковой подушке изумрудного цвета. Осторожным, но уверенным движением Локи берёт увесистый убор и, не говоря ни слова, кивком отпускает слугу.
Интересно, что сейчас происходит в комнате Сигюн? Она готова?
На рыжие волосы, торжественно уложенные в пышный пучок внизу головы, опускается лёгкими руками фрейлины золотая диадема — традиционный дар от жениха, обычно преподносящийся за сутки до церемонии.
— Вёр, как сведущая всё и обо всех, скажите: я сделала правильный выбор?
Вопрос, кажется, вполне понятный для такой ситуации; последние метания воспринимаются фрейлиной как само собой разумеющееся. Сигюн сидит напротив зеркала и опасливо вглядывается в собственное отражение — такое же очаровательное, как и всегда. Брови её изогнуты и слегка приподняты, а глаза почему-то исполнены слабости. Остаются считанные минуты до принесения клятв. Кому, как не богине Верности их проговаривать!
— А кто-то заставлял его совершать, Ваша Светлость?
— Конечно, нет! — Поднимает уголки губ принцесса. Она немного сжимает ладони вместе, опираясь на поверхность стола обоими локтями, — я давала согласие сама. Наверное, закономерно присутствие мандража. Это, по сути, отправная точка для новой главы жизни… Скажите, почтенная, Вы бы вышли за него замуж?
— Ни за что. — Женщина, довольная таким кратким и чётким ответом сверкнула голубыми очами. В зеркале она увидела возникшее на лице Сигюн замешательство, явно требующее объяснений. — Просто потому, что невообразимо долго открывала его шалости, и, думаю, знаю, какова его отрицательная сторона намного лучше, чем положительная. — Девушка повернулась к Вёр, смотря на говорящую снизу вверх. Заинтересованность пронизала весь разум, а речи фрейлины, как бы странно это ни было, полностью соответствовали мыслям чародейки. — Сьёфн слепа, это знает каждый. Но, однажды я имела честь заметить счастливейшую улыбку на лице Его Высочества. И раз за разом, причиной для этой улыбки, как несложно догадаться, служила Ваша персона. Принц Локи полностью доверяет Вам, Сигюн. И, я думаю, что именно Вы сделали его существование намного лучше. Без Вас он был несносен, поверьте на слово!
— Благодарю! — С ноткой застенчивости ответила чародейка, на что асинья расплылась в ободряющей улыбке. — Ваши высказывания вдохновляют. — Сигюн поднялась с небольшого кресла без спинки и зажмурилась от яркого лучика небесного светила, которое с высоты её покоев продолжало быть таким же комфортным, как внизу. Предпоследний этаж самого высокого строения Асгарда уже её не пугал, а наоборот, приподнимал настроение. Если бы Сигюн сейчас посмотрела в окно, то увидела бы, как по золотым крышам, стенам храмов и Биврёсту снаружи проходился день, оставляя за собою сверкающий след. Да, приятные эмоции постепенно заполняют пробелы волнения и нервозности. Спокойно выдыхая, принцесса в очередной раз обвела взглядом благородное убранство помещения, уничтожая внутри себя остатки безрадостных эмоций.
Внезапно раздался стук в дверь. Сразу же, не дожидаясь ответа или приглашения, в комнату вошла Фрейя, главенствующая над двумя фрейлинами позади себя. Она щёлкнула пальцами, и, сопровождая свои перемещения быстрым стуком небольших каблуков, они повесили на свободный манекен ещё одно платье, на сей раз однослойное и кажущееся со стороны чрезмерно тонким, практически просвечивающим. Принцесса внимательно взглянула на одеяние, убеждаясь, для какой цели оно предназначено, стремительно перемещая взгляд на владелицу Брисингамена. Через мгновение девушка уже светозарно улыбалась:
— Матушка! Вы уже должны быть внизу, я полагаю. Какими судьбами здесь?
— Захотелось преподнести последний дар, а также забрать на церемонию свою ещё пока свободную дочь. — Женщина слегка взмахнула медовыми косами, бережно беря Сигюн за руку и немного подтягивая к себе. — Пойдём, все в нетерпении!
Принцесса, послушно следуя уже по колоннаде к лестнице в Тронный зал за ведущей её женщиной, с умильным трепетом спросила:
— Локи там?
— Стоит, затаив дыхание. — Подтвердила Фрейя. — Я же говорю — все ожидают только твоего выхода, поспешим!
Но у Сигюн тем временем сложилось впечатление, что богиня Войны специально ведёт её всеми возможными окольными путями, кроме коридора напрямик.
***
Гул толпы утих достаточно давно, до такой степени все ожидают знаменательного объявления. Брат напрягся ещё сильнее, нахмуривая беззлобно брови и сжимая челюсть. На лицах большинства отчётливо читается явное недоумение.
«Она не может всё бросить и не явиться», — Словно гвоздями вбитое предложение не выходит из головы черноволосого юноши. Самообладания на людях он не потерял, и похоже, что Локи — единственный, кто внешне выглядит абсолютно спокойным. Но это совершенно не так. Не двигая головы, Локи замечает краем взора, что Фрейя за спинами эйнхериев максимально неслышно идёт к своему месту присутствия. Если Фрейя уже пришла, значит Сигюн тоже где-то рядом. Остаётся лишь чуть подождать.
«Что же, ещё немного, и это станет очень странно. В любом случае, я имею полное право отправить охрану на поиски…»
Наконец, уже не с таким, как обычно, грохотом (наверное, из-за смазанных петель) открываются главные двери, и на пороге возникает знакомый силуэт. Маг инстинктивно поправил плечи. Она здесь.
С замиранием сердца принц наблюдает, с каким изяществом и лебединой плавностью его избранница в белых полотнах движется навстречу, сопровождаемая тихими возгласами восхищения откуда-то со стороны асгардцев. Серые глаза в предвкушении засияли, стоило Локи поймать на себе неотрывные изумрудные зрачки. И снова пульс набирает бешеный ритм, только теперь от ощущения полной неотвратимости и иллюзии стирания остальных границ реальности. Подобное волнение всего однажды, как раз в тот решающий вечер, захлестнуло обоих, причём практически одновременно.
Холодная, но неописуемо родная ладонь вытягивается чародейке, когда расстояние между двумя богами ощутимо сокращается. Сигюн чувствует приятное покалывание едва заметных магических искр, возникающих меж сплетённых пальцев. А также чувствует, как её рука начинает мелко дрожать.
Отвлечься помогает начало самой главной части мероприятия — церемониальной. Локи с правым кулаком на стороне сердца опустил голову в знак приветствия, а Сигюн из-за зажатой правой руки сделала неглубокий поклон. Всеотец, что всё это время молча наблюдал за происходящим с высоты Хлидскьяльва, вдруг поднялся и начал говорить. Специальная конструкция потолка Тронного зала усилила громкость речей в несколько раз, хоть этого, в принципе, и не требовалось. Стоило правителю подняться, как все приглашённые тотчас смолкли.
— Локи, сын Одина, мой второй отпрыск и наследник… — Один сделал недолгую паузу. Сигюн в это время повернула голову в сторону Локи, сразу же умиляясь совокупности его реакций. Он стоял, вздёрнув подбородок, и с видимым благоговением слушал. Ладонь юноши неожиданно взмокла от переизбытка эмоций. — Вот уж не думал я, что слова эти буду говорить впервые именно тебе. Сколько веков прожито и сколько битв отыграно, а до сих пор не верится, что один из моих детей поистине готов заключить Священный Союз. И Союз этот вновь соединит два Мира, предотвращая войны и закрывая навеки былые склоки. Ведь, дама сердца сына моего — Сигюн. — Глаз царя Асгарда перемещается на девушку, и вместе с этим его тон становится менее жёстким. — Достойная дочь главенствующего над бездонными Морями Ньёрда и уважаемой Фрейи, законная принцесса Ванахейма. Оба из вас готовы отдать жизнь как друг за друга, так и за собственный народ. И, как молвили Норны, этот день должен был настать однажды. Силе, что сегодня правит торжеством, права препятствовать даже я не имею. Поэтому, не будем боле медлить!
Две сотни эйнхериев позади одновременно отбили своими копьями тройной ритм и встали на колено. К наречённым придвинулась юная низкорослая Лофн, держа в воздухе перед собою два кольца. Она просияла добродушно, после лаконично обращаясь к ним высоким голосом:
— Ваши мольбы и чувства должны быть скреплены не одним металлом единым. Поклянитесь друг другу.
— Позвольте мне начать! — Пылко, но негромко попросил Локи. Получив безмолвный кивок одобрения от бледной асиньи, принц развернулся к Сигюн. Лофн протянула ему знакомое украшение, что излучало невероятной мощи энергетику тепла и влечения.
— Я — Локи, принц Асгардский…
Внутри всё сжалось. В секунду все мыслительные процессы будто обрубили, остались только слова, произносимые сами по себе. Вот он —
тот самый момент, которого кто-то страшился, кто-то желал, а кто-то и не верил вовсе в его свершение. В итак уже исполненном мёртвой тишины помещении, казалось, было слышно даже чужое дыхание.
— Клянусь тебе — Сигюн Ньёрддоттир, в вечной любви. В верности — супружеской и дружеской. Клянусь, что в час гнева и мрака я буду рядом, приду на помощь по самому первому зову. Клянусь оберегать сердце и хранить душу от любых невзгод.
На удивление, убедительную интонацию было сохранять проще простого, а речи сами собой возникали, собираясь из обрывков слов. Быть может, вот так всё время общаются те, кто говорит по велению сердца? Невероятной высоты ощущения.
— Клянусь никогда не лгать, и всегда посвящать в самые сокровенные размышления.
Золотая змейка вновь выделяется на безымянном пальце юной девы. Неравнодушным взглядом, под которым Сигюн могла, возможно, растаять, Локи окидывает девушку, готовясь сказать завершающее предложение.
— Пока все огни Миров не угаснут.
Где-то на заднем плане в состоянии крайней обескураженности замер громовержец и его кареглазая подруга-воительница. Представить сложно, как Локи сильно привязался к чародейке, что публично заявляет о бесконечной честности в её отношении. Мало того, он ещё и обещает сделать Сигюн своим «криминальным партнёром». Хотя, более подходящего кандидата на эту роль из всего узкого круга близкого общения мага подобрать будет сложно.
Настал черёд обета невесты. Волнение смешалось с ликованием и перехлёстывало через край, но нужна лишь секунда. Одна, исключительно для приведения головы в порядок.
— Я — Сигюн, принцесса Ванахеймская, клянусь тебе — Локи Одинсон, в вечной любви. Спустя столько лет, давших множество знаний и эмоций, мы здесь. Стоим и даём друг другу обещания на счастливую совместную жизнь благодаря одному чудесному моменту, отводящему за спиной крылья, подобные светлым альвам. — Сигюн отвернулась и взяла элегантное кольцо из золота с тиснением, напоминающим змеиную кожу. — Хочу поклясться тебе в силе своего Предназначения — Верности. Даю слово, что ни на один миг не усомнюсь в твоих поступках или словах. Клянусь навсегда стать опорой, утешением и преданным другом. И, что бы ни случилось, быть рядом, помогая в сокрушении сил Зла. Пока все огни Миров не угаснут.
Клятвы сказаны, венчание пройдено. Осталась единственная формальность, требующая вмешательства Лофн. Асинья подошла к трону и полушёпотом подтвердила:
— Они готовы, Ваше Величество.
Один вновь поднялся, завершая своим объявлением церемонию. — Тогда сегодня я, Один Всеотец, именем своим под покровительством уважаемой Лофн, венчаю вас, Локи и Сигюн, законными супругами, и заключаю Союз Вечности!
— Могу ли вновь получить твоё разрешение на проявление теплоты? — В голове Сигюн зазвучал галантный с ноткой ехидности голос стоящего рядом новоявленного мужа. Чтобы не смущать окружающих, Локи решил воспользоваться телепатией.
— После сегодняшнего дня даже не проси! Ответом всегда будет «да»… — Даже не договорив, принцесса первая потянулась к лицу юноши.
Им предстоит ещё двенадцать часов принимать поздравления и радовать присутствующих своими одобрительными улыбками, прежде чем появится возможность уйти в тихое уединение. Ведь, это же их праздник, коим стоит насладиться полностью — погреться в лучах всеобщего обожания.
Особенно, учитывая то, что произойдёт совсем скоро…
