Скелеты в платяном шкафу Готов

Кассандра лежала на своей огромной постели, заправленной черным шелком, и смотрела в одну точку на потолке. Что. Я. Наделала. Пустой взгляд карий глаз, обрамленных круглыми очками, переместился на вензеля, украшавшие резные деревянные колонны. Узоры на них чем-то напоминали герб Готов, горделиво украшавший спинку кровати. Что. Теперь. Делать. Ее пальчики бесцельно вырисовывали герб на постели, повторяя узор за узором. Она даже не заметила, как опустился закат на Новосельск. Золотые лучики заиграли на стенах мрачного поместья Готов, будто стараясь перекрасить здание из темного кирпича в жизнерадостный светлый. Они, конечно, пытались, но, кажется, улучшить настроение Кассандры мог лишь пистолет. - Кассандра, спустись сюда. Мэри-Сью пришла, - услышала она звонкий голос брата, выговаривавший ее имя нараспев. Впервые в своей сознательной жизни Кассандра была не рада визиту лучшей подруги. Мэри-Сью сразу начнет расспрашивать о Доне, о свадьбе, о Бог-еще-знает-чем. Шумно выдохнув, пытаясь снять с себя напряжение, Кассандра прыжком встала с постели. Она поймала себя на мысли, что она уже слишком долго разглаживает складки на постельном белье. Мэри-Сью ждала свою подругу в холле, сложив руки на груди. Она подозрительно оглядывала Кассандру, пока та нехотя и медленно спускалась со второго этажа. Сегодня Кассандра сутулилась больше, чем обычно, будто на нее свалился груз откуда-то взявшейся ответственности. - Привет, - прошептала Кассандра, крепко обнимая подругу. Почувствовав тепло ее объятий, ей стало ненадолго лучше. - Идем, - Мэри-Сью подбадривающе похлопала лучшую подругу по плечу. Волосы Мэри-Сью были, как и всегда, строго зачесаны назад. На лице азиатского типа было минимум косметики. Одета она была, как обычно, в серый наглухо застегнутый костюм, походивший на мужской. Кассандра подумала, что подруги вышли просто прогуляться по аллее, однако Мэри-Сью решительно повернула в совершенно другую сторону. - Будем тебя отхаживать, подруга, - улыбнулась Мэри-Сью после затянувшегося молчания. *** Кассандра поморщилась и со стуком поставила рюмку на деревянный стол. Комично глубоко дыша и выкатив глаза, она потянулась за апельсиновым соком. Алкоголь она не переваривала что физически, что ментально, но Мэри-Сью сегодня была непреклонна в выборе совместного досуга. Однако, через 30 минут ощутив целебное свойство огненной воды, она блаженно расслабилась в глубоком кресле. Из музыкального автомата доносилось кантри. - Теперь можно и поговорить, - довольно улыбнулась Мэри-Сью, скопировав позу подруги, устроившись поудобнее в кресле напротив. Она вперила взгляд в девушку, от чего той стало некомфортно. Кассандра недовольно сложила руки на груди и вздохнула. - Давай я облегчу тебе задачу и скажу, что я поступила как последняя идиотка. Что сама не знаю, зачем ответила «да». Но боюсь, что если я отменю помолвку, он меня бросит. Потому что он найдет себе в ту же секунду идеальную длинногую, большегрудую… Черт, я могу продолжать вечно. Мэри-Сью кивнула, затем положила руки на стол ладонями вниз. - Нет идеальных отношений. Не существует «-того-самого-с-которым-я-хочу-умереть-в-один-день» человека. Все отношения разные и неидеальны по-своему. Ведь мы все просто люди. Она сделала многозначительную паузу, глазами стрельнув в сторону рюмки Кассандры, которая магическим образом снова была наполнена до краев. Кассандра горько вздохнула, но покорно потянулась за рюмкой. Девушки силой чокнулись без тоста, от чего из рюмки Мэри-Сью содержимое немного перетекло в рюмку Кассандры, махом опустошили их и одновременно поморщились. - Но тут, подруга, - Мэри-Сью снова отхлебнула сока, посчитав, что одного глотка было недостаточно, - тут я почему-то думаю, что Дон – нечист и неискренен в своих порывах взять тебя в жены. И дело не в тебе, знаешь ли. Дело… тут что-то другое. И имя этому - «деньги». - Туше́, подруга, - вторила ей Кассандра, все еще приходя в себя от последней порции живительного алкоголя, - и я это чувствовала с самого начала, с самой первой минуты, когда увидела его. Будто.… Будто я должна была увидеть его в тот день в книжном магазине. - Что очень похоже на него. Дон, сестрички Кальенте.… От всех них у меня мурашки по коже, - Мэри-Сью и вправду будто поежилась, обхватив себя руками, хотя в баре было тепло, - мой тебе совет – бросай его к чертовой матери и пусть убирается в свое убогое кондо обратно. Тут Мэри-Сью заговорщески понизила голос, от чего Кассандре пришлось приблизиться к лицу подруги. Но что-либо сказать она не успела. К столу подошел высокий мужчина, так как Кассандра услышала знакомый запах сладкого и пряного мужского парфюма. - Дамы? Вальтер Дример во плоти стоял перед их столиком, непринужденно засунув руки в карманы. Разумеется, как истинный джентльмен он обращался к обеим девушкам, но смотрел он только на Кассандру. Кассандра чувствовала, как ее щеки предательски начали наливаться краснотой. Если бы у стыда и отчаяния был цвет – это был бы цвет ее щек. Мэри-Сью многозначительно подняла левую бровь и, словно наблюдая за теннисом, переводила взгляд то на Кассандру, то на Вальтера. - Я лишь хотел поздравить тебя с помолвкой, Кассандра, - он потупил глядя, обводя стопой рисунок паркета на полу, - ты же знаешь, я всегда желал тебе счастья. Вальтер вытащил руки из карманов и приглашающе развел их в сторону. Все такая же красная Кассандра крепко обняла лучшего друга, хотя это было слишком крепкое и долгое объятие для такого статуса. Она снова почувствовала его парфюм, смешанный с запахом тела Вальтера. Ей этот запах напомнил аромат свежескошенной травы, горячего эспрессо и чего-то уютного и родного. Будто ее накрыли теплым одеялом, в котором безопасно и хорошо. - Передавай привет Гансу. Вальтер с немного грустной улыбкой кивнул ей и, повернувшись на плоских каблуках, отправился восвояси. Бровь Мэри-Сью была все также высоко, когда Кассандра встретилась с ней взглядом. Кассандра попыталась стойко выдержать этот буравящий ее взгляд, но сдалась: - Ну что? Мэри-Сью цыкнула и подняла свою рюмку, приглашая Кассандру присоединиться. - За мою слепую лучшую подругу, которая не видит дальше своего носа, пока вокруг нее крутятся мужики, - и залпом опустошила рюмку, попросив счет.