Жар пробирал до костей, заставляя мальчика безуспешно бить по заслонке в попытке выбраться. Дым пробирался в горло, заполняя легкие. Однако, Моно вовремя вспомнил о решетке внизу печи. Со всем возможным усилием, он навалился на решетку. Вскоре, раскаленная железка с громким хлопком вывалилась. Из отверстия в печи посыпался пепел и, следом за решеткой, вывалился Моно. Пакетоголовый отряхнулся и зашелся кашлем.
Паренек успокоился, однако заметил доктора, выглядывающего из-за угла. Решение пришло моментально — монстр оказался телепортирован в печь, а заслонка задвинута на максимум. Из печи сию секунду послышались душераздирающие вопли врача и грохот. Спустя несколько минут, все затихло.
Кареглазый с презрением посмотрел на печь.
— С. Слабак… — пересилив желание прокашляться снова, мальчик обратился к монстру.
Вскоре, к нему подбежали Эли и Ронд.
— Моно! Ты в порядке?
— А? Да. А что вы здесь делаете? Я ведь сказал уходить…
— Ну, мы решили, что стоит тебя спасать, потому что ты слишком долго не возвращался. Ну и Эли хочет кое-что сделать.
— Ну и, судя по твоему внешнему виду, мы пришли сюда не зря. Ты что, в печи был?
— Аг-а. Эта тварь меня туда засунула.
— Ты хоть цел?
— Угу.
— Ну вот и хорошо. Пойдемте.
Рыжеволосая отправилась куда-то вглубь больницы по одному из коридоров. Переглянувшись, парни отправились вслед за ней.
Новым местом назначения стал большой генератор
(не реактор!) в центре здания. Он тоже представлял из себя огромную печь, нутро которой пылало алым. Вокруг генератора бегали маленькие Номы, то и дело застывая возле решеток, чтобы посмотреть на огонь — это было их любимым занятием.
Трещащие угли внутри генератора взрывались искрами, поэтому от него стоило держаться подальше.
Эли подошла к генератору и довольно оглядела его, чуть задержав взгляд на пламени.
— Давай веревку. — девочка обратилась к Ронду.
Мальчик послушно протянул зеленоглазой названую вещь. Девочка завязала на одном конце веревки петлю и, словно лассо забросила её на балку над генератором и с неожиданной ловкостью забралась на сам генератор.
— Ч-что ты делаешь? — Моно все ещё заикался.
— Как что? Я собираюсь его взорвать!
— Но ведь будет пожар! — Ронд испуганно попятился подальше от генератора.
— Ну и что? Мы успеем убежать, верно?
— Но…
— Верно?!
— Д-да… — от крика девочки Ронд тоже начал запинаться.
— Вот!
Эли стала выковыривать пальцами гвозди и винты из крышки генератора. Руки вскоре покрылись царапинами, а крышка все не поддавалась.
В конце концов, девочке удалось её снять и железка со стуком упала на пол. Судя по звукам, рыжеволосая стала копошиться в механизме, доставая оттуда какие-то детали — видимо, они мешали. В итоге, девочка буквально выдрала из-под корпуса генератора раскаленную до бела ось, напоминающую по форме катушку от удочки и выбросила на пол. Деталь зашипела, упав на холодный кафель. Эли съехала вниз по веревке и бросилась наутек, напрочь забыв о бечевке.
Ронд побледнел и, окликнув девочку но не дождавшись ответа, ринулся вдогонку — взорваться или сгореть он не хотел. Да и Моно не «горел желанием» пострадать.
Сердце бухало о ребра, адреналин бил в груди, заставляя бежать дальше. От скорости бега и прилагаемого усилия, ноги начали подкашиваться и мальчик мало не упал.
А вот Ронду повезло меньше — спустя несколько минут паренек распластался по полу, потеряв сознание — видимо, от волнения. Моно промчал мимо, не в силах остановиться. Однако довольно быстро вернулся к товарищу. Сомнений не возникало — Ронд отключился. Иначе, сейчас, услышав грохот от взрыва генератора, он бежал бы быстрее всех.
Вслед за взрывом из густой тьмы коридора стали выглядывать опасные огоньки — словно монстр, который подкрадывался, чтобы ночью зайти в комнату и напугать малыша в кровати. Вскоре, пламя разгорающегося пожара показалось из-за бледных стен.
— Элии! — Пакетоголовый окликнул подругу голосом, полным отчаянья. Его крик эхом отдался от стен и исчез в голодной пасти огня.
Кареглазый с надеждой устремил взгляд в темноту больницы, которую уже начал пожирать пожар и разочарованно выдохнул. Девочка убежала. Видимо, она не услышала его из-за взрыва. Во всяком случае, не стоит думать, что она их бросила. Она же все-таки вернулась за ним в больницу.
Но, думать об этом не было времени. Моно схватил Ронда под плечо и потащил к выходу. Мальчик старался двигаться максимально быстро, но огонь был быстрее. Жар уже дышал в спину, осыпая искрами, которые больно кололи, прожигая одежду. Дым стал заполнять больницу, попутно хватая в свои объятия ребят.
Проникал в носоглотку, обжигал горло и легкие. Глаза жгло также сильно, веки слипались, а от запаха гари по щекам стекали слезы — даже бумажный пакет не защищал лицо от жара и огня.
Спустя несколько минут бесполезных попыток высвободиться из плена огня, в глазах стало темнеть. Пересиливая себя, мальчик уцепился за последние нотки сознания и попытался телепортировался. Огоньки энергии на ладонях зажигались, но все же тухли через несколько секунд. Моно попробовал один раз, второй. Не получалось.
Огонь почти пробрался через пальто — даже сквозь одежду парень чувствовал его жаркое дыхание. Тепло усиливалось с каждой секундой. Нарастало, неизбежно обещая прожечь спину. Кожу под пальто закололо, сначала слабо, а затем с такой силой, словно в спину мальчику воткнули сотню игл…
Ощущения исчезли. В легкие хлынул чистый, прохладный воздух, освежая разгоряченную глотку. Кожа немного пекла, но ледяной ветер, который Моно обычно ненавидел, сейчас приносил облегчение. Ласково обдувал горячее тело парня и его друга, шурша бумажным пакетом.
Резко выдохнув, мальчик протер глаза под пакетом, слегка прошипев от несильных покалываний на лице. Со стороны, словно сквозь пелену раздались крики — к ребятам уже бежали товарищи.
На кареглазого с разбегу напрыгнула Эли — девочка явно выглядела виноватой.
— Моно! Вы в порядке? Прости, я вас не услышала, только потом поняла, что это ты кричал.
— Да, ничего страшного. Только Ронд… он потерял сознание. Ему нужно помочь. Кстати, как вы все? Шестая очнулась? Грейс в порядке?
— Да, да, все в порядке.
Взгляд мальчика стал блуждать по ребятам, проверяя, все ли на месте. Мальчик облегченно выдохнул, как глаза остановились на Мари. Девочка как-то поникнув, посмотрела в прорези пакета, чернеющие пустотой. Карих, поблескивающих глаз не было видно за потрепанным картоном, тем более при таком освещении.
Моно всегда верил Мари, всегда надеялся на её помощь. Нет, она не предательница. Она просто ненадежная подруга, которая во время опасности выберет свою жизнь, как бы не были печальны смерти друзей. В этом Пакетоголовый убедился ещё давным давно, когда после пожара девочка вместе со всеми обвинила его в поджоге, хотя знала, что он невиновен. И сделала это первой — Саймон и Джинни лишь повторили за ней.
Сейчас, зная, что доктор выбрал её своей жертвой, она подтолкнула на свое место Шестую. Это почти то же самое.
Девочка опустила глаза, не выдержав немого взгляда друга. Он словно пронизывал до костей, словно лучи рентгена, изучая все её мысли и секреты.
Моно отвел взгляд, переведя его на Шестую — подруга стояла в стороне. Ей все ещё было плохо — девочка шаталась со стороны в сторону, рискуя упасть.
Парень поспешил взять её под руку, заодно спросив:
— Хэй, ты как? Всё в порядке?
Сероглазая кивнула.
— Точно? Голова не болит?
— Мм-мм.
— Ну, это хорошо. Думаю, можем идти дальше.
— В смысле? А отдохнуть? Мы и так слишком много прошли за сегодня! — чуть ли не захныкал Саймон, наиграно скривив грустную мордочку.
— Не ной, Саймон! — Джинни осадила мальчика легким подзатыльником, отчего тот скривился.
— Эм, у нас тут Ронд в отключке, вообще-то. Хотя лично я не против убраться отсюда поскорее. — Добавила Шестая, оглядывая горизонт.
— Ну, в прочем, пошли. — растерянно бросил Беглец, хватая на плечи сумку. Дот недовольно и даже как-то раздраженно прошипел при виде такого действия, ведь по сути, сумка принадлежала ему. Но предпочел промолчать — начинать скандал на ровном месте он не хотел.
Вздохнув, Моно отправился в темноту, пожирающую все вокруг. Дети не особо хотели куда-то идти, но им следовало где-то переночевать, поэтому пришлось пойти в город.
Темные дома, черными силуэтами возвышающиеся над маленькими жителями этого мира, склонялись в немом поклоне к земле, угрожая упасть и похоронить под собой ребят.
С опаской, они пробегали под зданиями, словно боясь этого. Вскоре, по сырой, выцветшей земле, тяжелыми каплями затарабанил дождь. Мигом было принято решение — спрятаться в ближайшей квартире.
Такая нашлась не сразу. В одной было полным полно зрителей, в другой обрушился потолок, в третьей вовсе не было окон как таковых.
Пристанищем беженцев стала однушка на пятом этаже, житель которой настолько хотел попасть в телевизор, что с разбегу впечатался лицом в монитор. Последствия такой попытки сблизиться с Башней, устройство не оценило. Стекло разбилось на тысячи осколков, большую их часть вонзив в схоронившуюся в пробитом кинескопе голову.
А после этого Зритель получил ещё и любезный пинок под зад от Шестой, которую жители уже порядком достали.
Пол опасно поскрипывал под ногами, но никто не обращал на это внимание — дети уже давно к этому привыкли. С потолка то и дело сыпались клубы пыли и отваливались доски.
Настороженный скрипом, Седьмой огляделся. Все ребята либо сидели, либо стояли, либо занимались своими делами. Но по полу никто не ходил, а скрип все усиливался, плавно перетекая в рев. Паренек рассеяно пытался увидеть причину шума, пока не увидел тень, над собой. Мальчик тут же устремил взгляд вверх, на плавно оседающий потолок.
— Потолок падает! Бежим! — крик исчез в новой, громкой волне скрипа. Прогнившие, сырые доски с хлопком лопнули и посыпались на детей, заваливая тех обломками.
Моно резко среагировал и вытолкнул Шестую из-под завала, вместе с девочкой оказавшись по другую сторону от ребят. Пол, не выдержав удара, тоже обрушился, увлекая детей в пучину обломков.
Когда стена пыли, стоящая перед глазами развеялась, Моно с облегчением заметил, что живой. Спина болела от недавнего падения, а дышать мешала тяжесть на груди.
Подняв голову, мальчик узнал причину этой тяжести — благодаря тому, что кареглазый оттолкнул Шестую во время падения, они свалились друг на друга.
Спустя несколько секунд, девочка тоже очнулась. Она сразу поняла, в каком положении находится, поэтому слегка покраснела и попыталась встать, упершись руками в пол. Первая попытка не увенчалась успехом — она грохнулась обратно. После второго такого падения, сероглазая снова хотела было встать, но Моно остановил её.
— Лежи уже. Если ты ещё раз упадешь, то ты мне ребра сломаешь.
— Я тебе их и так сломаю, когда встану. — проворчала девочка.
Паренек издал тихий смешок и расплылся в улыбке. Даная ситуация его не столько смущала, сколько забавляла. Спустя несколько секунд, ребята все же поднялись с пола.
Моно все ещё немного хромал после падения, но настроение у него улучшилось. Причину этому было назвать крайне сложно — вокруг монстры, разруха и в общем апокалипсис, умереть можно в любой момент, также, как оказаться преданным, а он радуется. Однако, почему-то, на его лицо выползала улыбка, а в груди приятно покалывало, когда он видел румянец и смущение на щеках Шестой, особенно после того падения. На душе становилось тепло, появлялось желание танцевать.
Глухую тишину прервал оклик Шестой — девочка пыталась докричаться до товарищей.
Но, сквозь толщу завала, которая нещадно пожирала все звуки, было невозможно докричаться. Кареглазый осмотрелся — вокруг было темно, и нельзя было сказать, есть ли выход или нет. Пакетоголовый пошарил по карманам — один из фонарей был все ещё при нем. С облегчением мальчик выудил его из пальто и нажал на кнопку. Вопреки ожиданиям, слабый, рассеянный свет не вырвался из фонарика — при ударе тот сломался. Моно расстроено выдохнул, выбрасывая вещицу в завал. Шестая же, у которой в отличии от него было шикарное ночное зрение, фыркнула и, скрестив руки на груди, пошла в темноту. Мальчик лишь недоуменно посмотрел на неё и направился следом.
Не смотря на то, что они находились в одном доме, найти товарищей так и не удалось.
Пришлось идти прямо курсу — в Сигнальную Башню и ждать друзей там.
Жителям не очень нравилось то, что дети пробирались в их квартиры, но намного больше им не нравилось проводить время вне телевизора, поэтому они быстро возвращались к устройству.
Одну пропасть между домами перепрыгнуть уже не оказалось возможным. Противоположное здание оказалось выше чем то, на крыше которого они стояли.
К счастью, между домами был натянут трос с крюками, которым управлял рычаг. Странное место для тарзанки конечно, но сейчас оно было лишь на руку.
Слегка помявшись насчет безопасности, Моно подсадил подругу на один из крюков и начал крутить рычаг. Переправив девочку, Пакетоголовый разбежался и прыгнул к ней. И, возьми он разбег побольше, помощи Шестой бы нее потребовалось, однако в очередной раз кареглазый не долетел до края, и, порезав руки о металлические края балкона, соскользнул вниз. Когда резкая волна страха уже прошлась дрожью по его телу, Шестая вытащила удачливого или не очень друга на уступ.
В дальнейшем, им удалось перебраться более безопасно. Ребята оказались в очередной квартире. К счастью, жителей в ней не оказалось. Лабиринты комнат все никак не связывали ребят с выходом, пока Моно не почувствовал какое-то влечение из одной из комнат. Двигаясь к этому влечению, мальчик оказался в тесноватой комнатушке с креслом, и, что самое главное, работающим телевизором на тумбочке. Не удержавшись, кареглазый подошел к зомбоящику, подавляя помехи и белый шум в голове. Прислонив руки к экрану, он почувствовал слабый удар током, маленькими иголками прошедший по руке и позвоночнику.
Поворачивая ладонь и регулируя силу, Моно настроил передачу и со вспышкой оказался в странном коридоре. Хотя, про себя, мальчик уже не считал его странным. Этот коридор преследовал его в кошмарах и наяву, поэтому страх перед ним полностью, как ему казалось, испарился. Осталось лишь жгучее любопытство — узнать, что же находится за заветной дверью в конце коридора. Двигаясь медленно и скованно, словно во сне, Пакетоголовый подобрался к двери. Ручка была на удивление низко — поначалу паренька даже смутила такая предрасположенность, однако вновь накатившая волна любопытства стерла и этот страх. И когда, казалось, что сейчас Шестая оттянет его от телевизора, мальчик надавил на ручку. Со странным скрипом, дверь открылась, предавая его взору маленькую комнатку, освещенную токсично-розовым светом. Посреди комнаты, на стуле сидел тот, кого Моно боялся и ненавидел всей душой; тот, кого бы он узнал из тысячи; тот кто всю жизнь приносил ему боль и слезы — Тощий человек. В сером костюме, аномально высокий, он выглядел устрашающе. Весь воздух вокруг него был пропитан болью и отчаяньем, что вызывало дикий, животный ужас.
Тощий поднял голову и обернулся. Стоило ему увидеть мальчишку, как на лице выросла хищная ухмылка. Тело мальчика пробила дрожь, сердце застучало быстрее. Он испуганно попятился и вдруг почувствовал, как что-то с силой тянет его назад.
Вмиг его ослепила сильная вспышка и он с грохотом упал на пол.
Очнувшись, кареглазый понял, что лежит на полу рядом с Шестой. На ярко белом, искаженном помехами экране проступал высокий силуэт вдалеке, приближающийся к ним. Его шаги словно из-за стекла раздавались по комнате. Вскоре на экране показались две бледные ладони, который словно пытались пробить экран изнутри. Что, спустя несколько секунд им удалось. Тощий вывалился из телевизора с той же улыбкой на лице, что заставило Моно панически вскочить и, окликнув Шестую, помчаться прочь.
Сердце бешено стучало, гулкими ударами отзываясь в висках. Мальчик не слышал ничего, кроме собственного дыхания. Он на скорости забежал в ближайшую комнату и забился под кровать, надеясь, что Шестая поступит так же. Звонкие шаги Тощего эхом разносились по квартире. Девочка не успела добежать до кровати, поэтому спряталась за стол, надеясь, что монстр её не заметит.
От громкого стука каблуков Тощего, голова взрывалась болью, отчего Моно зажмурился и закрыл уши руками. Монстр вошел в комнату — перед глазами встала пелена, голову наполнил шум помех. Словно сквозь толстый слой стекла, до мальчика донесся крик. Девчачий визг, который длился лишь миг. По сердцу словно резанули скальпелем, когда сознание полностью вернулось к мальчишке. Это кричала Шестая, подруга, которую он не спас.
Снова…
Маленькие мальчик и девочка лет пяти-шести шли под ливнем, по темному, почти заброшенному городу. Совсем недавно он процветал, до тех пор пока власти не установили в его центре высокую башню — корень всех бед. В первый же день запуска, от здания пошла волна странной энергии. Защищая от неё детей, погибли многие взрослые. А те, кто выжил…
Внезапная волна энергии с грохотом преодолела несколько зданий, искажая их до неузнаваемости. Дома росли вверх и неестественно выгибались, словно корчась от ужасной боли. Сигнал приближался слишком быстро, и последнее, что сделал мальчик — прикрыл собой сестру.
Словно ток прошелся по телу, в кожу будто вонзили тысячи толстых иголок. Голову заполнил шум помех, перед глазами стояла пелена из слез и статики. Корчась на мокрой земле, мальчик смотрел. Смотрел на телевизор, внезапно появившийся в переулке… На то, как из устройства появляется неестественно тонкий и длинный человек в сером костюме и шляпе… На то, как этот монстр забирает отчаянно сопротивляющуюся и громко плачущую сестренку, под её последний крик: «Моно, помоги…»
На то, как после неё остается лишь маленький черный силуэт из помех и золотой кулон, который она всегда носила…
Слезы вновь наворачиваются на глаза, из горла доносятся крики и рыдания. Сердце разрывает от боли, душа наполняется отчаяньем. Нет, нет… Этого не может быть…
Сил хватает лишь на то, чтобы подобрать кулон и бумажный пакет, с которого всегда смеялась сестра, говоря, что хочет его видеть в нем всегда.
Вскоре появятся люди в форме и заберут его в приют, совершенно не веря в происшествие до новой волны энергии. А маленькому кареглазому мальчику с взлохмаченными волосами придется вновь и вновь вспоминать тот ужасный вечер, виня себя в потере сестры и остальных друзей…
История снова повторилась. Громкие рыдания заполнили комнату. Он забрал её, забрал снова, по вине Моно. Мальчик допустил это, не помог, зажавшись в угол, словно трус. Он мог помочь, протянуть руку, спасти хотя-бы Шестую, в память о сестре. Но, вновь, вновь он повел себя как слабак, которому зря доверяли. Спрятался от собственного кошмара, заплатив за свою жизнь другими, дорогими ему людьми.
Ударив кулаком по полу, Моно вновь заплакал, слезы капали на пол, почти насквозь размочив бумажный пакет.
— Нет, нет, прошу… Это всего лишь сон, кошмарный сон… Умоляю…
Глаза покраснели и стали невыносимо болеть, руки сбились в кровь. Он не мог, не мог себе это простить.
— Нет!
Он не позволит этого. Только не снова. Она слишком дорога ему. Он должен её спасти!
— Я не позволю тебе этого, слышишь?! Я убью тебя, Тощий!
Мальчик поднялся. Боль в душе только усиливалась, когда он смотрел на хаотичный останок, снующий вокруг. Однако, карие глаза теперь горели яростью. Он не позволит Тощему убить её. Не позволит забрать у него последнее. Он спасет Шестую и отомстит за всех, кого убил этот монстр.
Пакетоголовый решительно подошел к телевизору и коснулся шершавыми ладонями холодного экрана. Вмиг его подхватило странное ощущение левитации и потащило сквозь странные сгустки мяса с глазными яблоками, которые заинтересованно глазели на гостя.
Зомбо-ящик выплюнул мальчишку в каком-то магазине, вдребезги разбив кинескоп.
Грохнувшись на стекло, парень слегка порезал себе руки. Зашипев от боли, Моно аккуратно встал, стараясь не напрягать ладони, чтобы не усугублять положение. Вдруг его взгляд привлекла маленькая вещица, лежащая рядом. Черный пульт от телевизора, обыкновенный, как показалось мальчику. Кареглазый осторожно подошел к нему и, словно бомбу, с такой же осторожностью взял в руки. Затем, смекнув, что он не опасен, положил его в карман и тихонько пошел дальше. Ему стоило спешить. Не смотря на то, что Моно очень дорожил подругой, он надеялся, что Тощий будет мучать её подольше. Лишь бы успеть до того, как он соберется убить Шестую, иначе все его старания будут напрасны.
***
Проходя мимо одной из квартир, внимание кареглазого привлек работающий телевизор. И даже не само устройство, а то, что было на экране. Две детские ладони, пытающиеся выбраться из телевизора. Упорно и настойчиво стучащие по экрану в надежде на спасение. Шестая. Он не может стоять в стороне, он должен помочь ей.
Мальчик подбежал и, неуверенно, приложил руки к экрану. К его удивлению, они прошли сквозь толстое стекло, и парнишка моментально ухватился за ладони напарницы, с силой потянув на себя.
Однако, вслед за Шестой из зомбо-ящика появилась рука монстра, утащившая девочку обратно в пучину из помех. Следом за рукой, по душу Моно заявился и её обладатель — Тощий. Монстр окинул бегущего пакетоголового безразличным взглядом и устремился за ним. Стук его каблуков скоро будет преследовать Моно в снах, это мальчик понимал точно.
Длинный коридор, поворот — казалось, эта погоня не закончится никогда. По крайней мере, до тех пор, пока кареглазый не домчался до старого поезда. Решение пришло мгновенно — отцепить вагон от остального транспорта и уехать вместе с ним, подальше от Вещателя.
Размеренный стук рельс успокаивал разгоряченного бегом мальчика, возвращая ему надежду на спасение Шестой.
Резкая встряска сбросила парня с вагона, и тот ударился головой. В глазах мгновенно потемнело, а в ушах появился назойливый гул…
Вернувшись в сознание, кареглазый с резким выдохом открыл глаза. Голова раскалывалась, а ещё, как заметил парень, пострадал его пакет — слегка окровавленная бумага немного порвалась в месте удара. Пускай подобное повреждение было на затылке, оно весьма огорчило кареглазого. Однако, горевать об этом, не было времени — каждая минута была на счету.
Темный переулок казался не самым безопасным местом, когда Моно завернул туда. И, к сожалению, все его опасения оправдались, когда вдали перед мальчиком показался Вещатель, медленно, но уверенно шагающий к пакетоголовому.
Однако, терпение мальчишки уже лопнуло. Переполненный уверенностью в собственных действиях, он сорвал с головы пакет и откинул его в сторону. Бумага, за столькие годы затвердев от грязи и дождей, ставшая твердой, как картон, уплыла вместе с потоком воды, забирая с собой все воспоминания, связанные с ней.
Уверенный взгляд карих глаз полностью сосредоточился на подходящем враге. Стук каблуков и зловещая аура Тощего уже не пугала Моно. Он понял. Понял все.
Он — и есть Тощий. Он — то, что породит внутри монстра, благодаря своим способностям. И он не допустит того, чтобы эта тварь внутри навредила его близким. Он должен это остановить.
Вновь сосредоточившись, мальчик почувствовал ауру монстра, и стал медленно поглощать её. Тощий не заметил этого, и высокомерно ухмыльнулся, когда глаза мальчишки встретились с его взглядом. Но Моно уже не дремал — резко выдохнув, паренек попытался унять дрожь в руках и вытянул ладонь вперед, буквально спроецировав энергию Тощего сквозь себя, направив её в врага. Мощный луч света вырвался из маленькой ладони мальчика, врезаясь в монстра. Длинный пошатнулся, явно не ожидая такого. Он вновь попытался было подойти, но снова получил заряд энергии в грудь — туда, где когда-то было сердце. Прошло пару секунд и Тощий растворился в помехах с непонимающим выражением на лице…
Монстр был повержен.
Холодными глазами, Моно провел умирающего врага. Затем, сконцентрировав остатки энергии, мальчик телепортировался в башню…
***
Усталым взглядом, кареглазый провел по очередной двери, из которой звучала уже знатно надоевшая ему мелодия музыкальной шкатулки Шестой. Выдохнув, он неуверенно толкнул дверь, ожидая там увидеть ещё один коридор… Но то, что он увидел в итоге, повергло в шок.
Шестая, его подруга… Видимо, под влиянием башни менялись не только взрослые. Теперь уже огромный монстр с деформированными конечностями сидел рядом со шкатулкой, из которой доносилась теперь уже ненавистная мелодия.
Решение пришло быстро, стоило мальчику заметить рядом лежащий топор.
Замахнувшись, он собрался было нанести удар по шкатулке, но отлетел в стену, увернувшись от своего же топора. Шестая была явно против такой перспективы. Поэтому, осмотревшись, Моно пришел немного к другому решению — мальчик зашел в дверь в стене, и крикнул:
— Хэй!
Крик эхом отбился от стен, и Шестая бросилась к двери, а Моно же вышел с противоположной, со всей силы ударив по шкатулке. Внезапно, мальчишка очнулся в темноте, пройдя чуть дальше, он заметил топор и новую дверь. Пробив преграду топором, кареглазый оказался в той же комнате со шкатулкой…
Спустя несколько таких повторений, Шестая стала пугаться крика мальчика, забиваясь как можно дальше в угол. С победным выражением, подойдя к ней, Моно уверенно повторил зов, который стал намного громче, как только вырвался из уст мальчика. Монстр, издав что-то похожее на визг, испуганно отступил в угол, А пакетоголовый, воспользовавшись этим, вновь ударил по шкатулке. В этот момент, раздалась яркая вспышка и оба повалились на пол — Моно, и уже нормальная Шестая.
Мальчик через силу открыл глаза и привстал на локтях. Со всех сторон на них наступала бесформенная масса с глазными яблоками. Резко вскочив, девочка бросилась к выходу, напоследок крикнув другу:
— Бежим!
Кое-как встав, Моно бросился следом. Он сильно отставал, ноги сводило от бега, а на затылке чувствовалось вонючее дыхание монстра. Однако, было то, что заставляло его бежать вперед — желтый дождевик впереди.
Шестая уже на другой стороне большого моста над бездной, но он не успеет. Мост обвалится и он погибнет. Или нет?
Шестая присела и протянула ему руку, как они делали раньше. Вот оно, его спасение…
Моно подбежал к краю и оттолкнулся, полностью уверенный в том, что его поймают. И девочка, вопреки всем его ожиданием, поймала руку друга, слегка содрогнувшись под его весом. Парень поднял счастливые глаза на подругу и столкнулся с её веселой улыбкой. Девочка сделала усилие, чтобы поднять друга, все так же улыбаясь и…
Отпустила руку, напоследок прошептав:
— Прощай, Моно…
Внутри мальчика все упало. Все его надежды и мечты, которые он так долго покоил внутри, рухнули в один момент, вместе с ним падая в бездну. Грудь стала такой тяжелой, словно её налили свинцом… За что? Он это заслужил?..
***
Шестая безразлично смотрела вслед бывшему товарищу. Да, иногда, какой бы радужной не казалась жизнь, в ней бывают жертвы. Так лучилось и на этот раз…
Когда девочка думала о том, как отомстить Мари, ей явилась Тень. Тот гадкий фантом, появившийся после Чрева. Она была отражением всего плохого, что было в Шестой6 голода, жестокости и эгоизма. Тень предложила ей сделку: Темная насылает на соперницу монстра, который раз и навсегда забирает её из жизни девочки, но взамен сероглазая должна будет выполнить одно условие. Вернуть Оку его слугу, который не хочет ему повиноваться. Да, эти слугой оказался Моно — в отличии от других копий Тощего, мальчик рос добрым и оптимистичным, поэтому, он никак не смог бы стать следующим повелителем башни.
О да, Шестой было сложно это сделать. Очень сложно. Но, узнав что её друг все это время прятал свое жуткое нутро, девочка без сомнений отпустила руку. Она не будет подвергать себя опасности, узнав правду.
Обладательница дождевика попала в комнату с телевизором. Недавно, они были в этой комнате вместе с тенью.
Но теперь, она уже не будет оглядываться назад.
Выйдя на улицу, Шестая напоролась на друзей — ребята безуспешно искали парочку по всему городу, хотя поиски ни к чему не привели. Увидев, что девочка одна, Седьмой подбежал к ней.
— Шестая! Ты цела? Где Моно? Что произошло? Где вы были?
— Я-я не знаю… На нас напал Тощий, Моно погиб…
Лица детей исказились в ужасе. Они потеряли его, теперь уже навсегда…
И даже если это то, чего когда-то хотел Беглец, ради того чтобы быть с Шестой…
Конец — это всегда финал. Но всегда ли финал — конец?
