Внутренний зверь

Кошачьи ласки дело хорошее, а иногда и приятное. Но Максиму это дело очень быстро надоело. Возможно, было бы приятнее, если бы он был котом с рождения и нормальным, а не человекоподобным. И кто сказал, что абсолютно всем котам нравятся подобные приставания? И сознание уже достигает точки кипения. Чаша терпения того гляди треснет и развалится на части. — Хакимов! — Максим вонзил локоть Диме в бок. — Совсем берегов не видишь? — Почему это не вижу? — возмутился Дима сквозь сон. — Всё я вижу. Что происходит? Рассмотрев Максима в его новом облике, Дима мотнул головой, мысленно убедил себя, что то, что было пару секунд назад — только сон. Правда сон оказался более похож на правду. — Боюсь представить, что ты там во сне делал, — недовольно забубнил Максим. — За что мне всё это? — Этого я не знаю, — Дима, доброжелательно улыбаясь, рассматривает Максима. — А во сне мы с Мишей пили водку и я гладил кота. Во сне кот был доволен. Такой мягкий, красивый. — Да иди ты. — Так ты же сам меня пригласил. А если еще кто придёт и захочет срезать с тебя «костюм»? — Аргумент, — Максим переместился на диван, подальше от Димы. — И не смотри на меня так? — Как «так»? — Дима искренне удивился. — Вообще на тебя не смотреть? Я не понимаю. — Как ребёнок, увидевший кису… — Ой, — Дима припал щекой к стене. — Ну прости… — Ты нашел противоядие? Мне это надоело. — Уже ищу. Только не ругайся так. Завернувшись в плед, Максим сидит на диване, размышляет над тем, как ему жить дальше в своем новом состоянии. Дима делает вид, что ищет рецепт, которого нет. Или есть, но никто его не покажет и не расскажет. Стук в дверь заставил обоих вздрогнуть. Попов бы открыл сам, а остальных лучше не пускать. Если только Миша вспомнил про свой эксперимент и решил взглянуть на результат. Но по голосу не он. И не Дубинин. — Холстинин, — прошептал Максим. — В шкаф? — только успел придумать Дима. — Не влезем, — от звука ключа в замочной скважине Максим снова вздрогнул. — И не успеем. Странные статуи в студии смутили бы Холстинина не меньше барабанщика в костюме кота и его любовника в одном шкафу. И Дима не придумал ничего лучше, чем загородить Максима собой. На долго это не спасет. Но пока Холстинин будет думать, как в его студии оказался посторонний, можно придумать что-то ещё. Увидев постороннего в студии, Владимир логично стал искать того, кто его впустил и нашел. Находка удивила. — Я всё объясню, — Дима снова загородил Максима. — Только не волнуйся и без резких движений. — Я спокоен, — Вова отодвинул Диму, рассматривает Максима. — Хотя странно. — Что именно? — Ну оно обычно либо двоится, — Холстинин продемонстрировал два указательных пальца. — Либо зверь какой неведомый науке является. А так, чтобы сразу одновременно, не припомню. Да и не пил я. Что здесь происходит? — Это не костюм, — сразу предупредил Максим, в процессе понял, что зря. — Но я-то не курил, — Владимир посмотрел на Максима, потом на Диму. — Что вы мне втираете? Другого места не нашли для своих безобразий? — Да каких еще безобразий? — Максим состроил недовольное лицо. — И вообще это… — Избавьте от подробностей, — Холстинин взял гитару. — А то еще Виталику проболтаюсь. Оно вам надо? — Не надо, — Дима мотнул головой. — Можно мы моего водителя здесь подождём? И мы уедем. — Вы еще и с водителем? — взглянув на Максима, Холстинин закашлялся. — Ждите. Все равно проболтаюсь. Ждать долго не пришлось. Не успел Холстинин прийти в себя от первого потрясения, как дверь распахнулась и ему в грудь вписался Миша Житняков. — Я же просил не впускать, — Сергей оттащил Мишу от Владимира. — Ничего доверить нельзя. — Наличие ключа избавляет меня от необходимости спрашивать разрешение, — Владимир посмотрел на Сергея, потом на Валеру. — И я имею право знать, что тут происходит? — А они не объяснили? — Я ничего не понял, — Владимир аккуратно увёл Мишу в сторону. — Но жертвоприношение не допущу. Или что вы еще тут затеяли? Пока Сергей объяснял Холстинину, что произошло и что они все собираются делать, благо про существование оборотней, в том числе в группе, он узнал раньше, Валерий перепрятал все острые режущие предметы и струны. Дима с Мишей занялись очередным поиском средства способного вернуть Максиму его прежний вид. — Да не думал я, что оно так подействует, — не выдержал напряженных взглядов Миша. — Потом это обсудим, - прерва его Сергей. - С пристрастием. — Да я не прятался даже. — И почему же тебя Валера из вентиляционной трубы доставал? — Я кота доставал. — Не убедительно. — Кажется, нашел, — объявил Дима. — Если это не очередной бред. — Не хочу целоваться, — Максим рванул к двери, но там ему преградил путь Холстинин. — Что у Вас в головах? И косорыловку никакую пит не буду. — Таким хочешь остаться? Очень плохая идея. — Валера аккуратно подтолкнул Мишу к Максиму. — И я в этом не участвовал,так что не надо на меня так смотреть. — Да что ты с ними церемонишься? — Сергей притянул Мишу и Максима друг к другу. — Целуйтесь. Пять минут сомнительного удовольствия и проблема решена. — Прости, — прошептал Миша, коснувшись губами губ Максима. Сначала едва ощутимо, в процессе затянуло. И Максим уже смирился, перестал вырываться и пытается получить удовольствие. — Прекрати! Вдруг оттолкнув Мишу, Максим рванул к двери, отпихнул зависшего Холстинина и убежал. — И куда он? — Дима хотел бежать за Максимом, но его остановил Сергей. — Думаю, что не далеко. У нас же там коридор и склад. Выждав время, все пошли искать Максима. Нашли его в углу за старой бас бочкой в своем привычном облике, в рваной одежде и с палками в руках. С трудом убедили, что никто ничего плохого ему не сделает. Холстинину, как самому вменяемому, по мнению Максима, поручили доставить его домой.