Давай будем просто жить?..

POV(Юра) Вскоре я даже познакомился с его родителями. И те тут же стали в курсе наших отношений, хэх… Просто однажды Айни пригласил нас всех на «тусове» у них дома. С баней и шашлыками. Меня приняли очень хорошо… поначалу. Особенно мама Чуда. Глядя на неё, я понял, в кого у него такая утончённая восточная красота. Хотя он был очень похож на отца, но суровые жёсткие черты этого мужчины, смягчили и как будто сгладили именно нежность и плавность линий лица матери. А ещё глаза и губы… у него её глаза, однозначно. И губы. Не так жёстко сжаты в узкую линию, как у отца. Они мягкие даже на вид. Особенно пухленькая нижняя с небольшой выемкой посередине так и просит поцелуя. И эти ямочки в уголках с лёгким намёком на улыбку. Если Салават Юнирович (отец Айнура) выглядит, как мужчина «за сорок», то с его матерью сложнее. Честно признать, тоона выглядит намного моложе моей матери, чуть ли не как ровесница собственного сына: свежее и без морщин лицо, густые без седин волосы, звонкий мелодичный голос, хрупкая по-девичьи фигурка и маленький рост – всё убавляет возраст. И если учесть, что Айни сам выглядит чуть ли не младше меня… а ещё я наблюдаю, как трепетно всё мужское население этого семейства относится к ней. Понятно, что при виде такой нежной хрупкости невольно хочется оградить эту красоту от малейшего дуновения ветра (это потом я понял, что тонкий и слабый на первый взгляд стебелёк на самом деле прочнее и твёрже стали, и у этой белой пушистой кошечки в мягких лапках скрываются длинные и бритвенно-острые ножи, которых боятся все без исключения мужчины этого дома). Сравниваю невольно со своей маленькой семьёй. Я тоже очень люблю мать, но у нас более дружеские отношения и более свободные что ли? Я знаю, что она сильная женщина. Мне даже немного совестно становится, когда я понимаю, насколько я, оказывается, безалаберный в этом. Делаю себе пометочку, что нужно больше внимания оказывать женщине, которая меня родила, воспитала и поддерживала всю мою жизнь. Потихоньку учусь этому у мужчин, к которым пришёл во двор. А ещё меня удивляет то, с каким восхищением и заботой крутится вокруг неё Дарик. Да и Фируза-апа (так попросила себя называть) не делает различий между ним и сыном. Скорее даже, мне кажется, что она к Айдару благоволит больше, словно к старшему сыну семьи. Как интересно… а ещё они так странно смотрели на меня первое время. Подумал, что, наверное, им хочется узнать, с кем общается их чадушко, и перестал обращать внимание на слишком пристальные взгляды. Молодёжь развалилась на травке посреди огромного двора, где у них стоит мангал и большая просторная беседка. Пока остальные готовят мясо, его родители сидят на веранде за столиком, попивая чай. А мы с Айни дурачимся, шуточно спаррингуясь. Я даже начинаю сомневаться, что ему вообще необходим бодигард, настолько он ловкий и вёрткий. Да и удар его небольших, по сравнению с моими или Дариковскими, кулаков очень ощутим. Пара приёмов вовсе привела меня в дикий восторг, и я даже просил показать помедленнее, чтоб усвоить. Он, смеясь, объяснил, что это из системы обучения ментовского спецназа с заимствованиями некоторых техник китайской полиции (обмен опытом, так сказать). А потом уложил меня на обе лопатки. Сел сверху, как будто не понимая, что его задница на моём пахе доставляет те ещё ощущения. Прижал мои руки к земле, победно улыбаясь, чуть склонился и спросил немного самодовольно: «Сдаёшься?» Со стороны беседки послышались смешки, и я понял, что на нас даже ставки делали! Похоже, то, как этот с виду мелковатый парень уделывает соперника – любимое зрелище на подобных мероприятиях. И тут я чуточку даже разозлился, точнее, меня охватил азарт. Пока он думал, что контролирует ситуацию, я внезапно, подкинул его вверх бёдрами, моментально меняя позицию. С более весовым соперником у меня не прокатило бы, но он легче и мельче – а это мне сыграло на руку. И вот уже он удивлённо таращится на меня, придавленный всем моим телом к траве. И теперь уже я держу его руки в захвате, победно скалюсь, пригвоздив его бёдрами к земле. Поза двусмысленная, конечно. Если знать о наших отношениях. Он делает попытку вырваться, но хрен там! Я тяжелее. Вижу, как его лицо накрывает тень, он хмурится и бурчит, что я поступил нечестно: - Юра, это против правил! - Каких? Разве в бою не все средства хороши? - Но… - пытается возразить… божечки, какой он при этом милый, так бы и чмокнул в нос. - Нас так учили в армейке: есть преимущество – используй его. – Я пожимаю плечами, продолжая нависать над ним. - Не, Нурик! Тя уделали, признай! – Слышится со стороны беседки. - Айда-ар… - он чуть поворачивает голову и вопросительно и растерянно смотрит в сторону своего охранца. - В принципе, конечно, приём нечестный, но… должен признать, что этот (он меня редко по имени зовёт) прав в данном случае. – И отворачивается, не в силах простить себя, что пришлось оправдать мой приёмчик. - Вот же… - Айнур недовольно смотрит на меня. - Сдавайся. – Я не собираюсь слезать, пока он не признает, что… - Я… Юр, я же уже давно сдался… - очень тихо произносит он и вдруг меняется в лице, всё его тело подо мной расслабляется и взгляд из удивлённо-обиженного становится ласковым, как будто меня омывают тёплые волны. И этот момент настолько интимный, что я чувствую себя одновременно счастливым и смущённым, потому что так много глаз и ушей стали свидетелями этих слов. А ещё я едва сдерживаюсь, чтобы не наброситься с поцелуями, чтобы не сжать его до хруста в объятиях… Я с неловким смешком скатываюсь, как ошпаренный, чуть поправляя штаны, чтобы скрыть мгновенно возникший стояк, и протягиваю ему руку, помогая подняться.