Последний император

Теперь пора бы поговорить и о том, что такое внутренняя колонизация в понимании Валентиниана. Он, понимая неизбежность столь мощных миграционных процессов, решил более не противиться столь сильно проникновению германцев и других варваров. Как говорится, не можешь победить, присоединись и возглавь. Основываясь на опыте колонизации Ирландии, Валентиниан и его команда министров разработали блестящий план по осуществлению мирного переселения варваров извне для использования их на благо империи. Взрослое мужское романизированное население Империи, сильно поредевшее от бесконечных войн, ещё не успело восполниться, так как прошло недостаточно времени для этого, несмотря на серьёзный номинальный прирост за счёт новорожденных, фактически осталось на примерно том же уровне. В долгосрочном периоде рекрутский резерв действительно серьёзно увеличится, в первую очередь, за счёт естественного прироста, что позволит отказаться от преобладания федератов и ауксилий в армии. В краткосрочном же периоде естественный прирост и прочие цветы жизни, конечно, звучит прекрасно, но комплектовать армию из младенцев не получится. С другой стороны, есть варвары и прочие взрослые мужчины и женщины, плодовитые и желающие стать римлянами. Всего лишь нужно их обучить тому, как быть римлянином. Благо, что есть ресурсы, пустующая земля и многие другие факторы, буквально молящие о том, чтобы он, наконец-то, впустил бедных варваров. Разумеется, не их одних и не просто так. Впрочем, начнём мы всё же с них. Итак, первоначальный план был таков. Вот есть условные гепиды. Мы стягиваем серьёзные силы в определённый район, допустим, Паннонию (так как речь идёт о лангобардах). Далее мы приглашаем этих гепидов поселиться в империи при условии, что они сдадут своё оружие, откажутся от своего вождя и разрешат римлянам распоряжаться их судьбой в обмен на то гарантию того, что эти лангобарды получат землю для возделывания, а их дети будут жить, не опасаясь смерти от римского оружия. Если они согласятся, что маловероятно, то мы назначаем им дату сбора и место. В данном случае, участок на берегу Дуная, где будет расположено войско достаточное, чтобы защитить переход по Дунаю, но явно недостаточное, чтобы внушить угрозу, будто бы римляне желают истребить гепидов. В определённое время выйдет передовой конный отряд, который в несколько заходов соберёт варварское оружие и переправит его на другой берег, откуда его далее отправят на продажу для частичной компенсации расходов Рима в этом нелёгком деле – колонизации огромных пространств. Затем, построившись в несколько равных колонн, гепиды перейдут под строгим надзором римлян на другой берег, после чего каждую из них поведут разных направлениях, дабы заселить в разных местах. Одних, к примеру, расселят в Аквитании, другое племя – в Германии, а последнее и вовсе в Британии. Добравшись до региона, являющегося точкой назначения в сопровождении конных отрядов, способных пресечь преступный разгул германцев в самом его зародыше, колонны разобьются на отдельные отряды, возглавляемые специально выделенными опытными сельскими чиновниками, в обязанности которых войдёт защита интересов этих поселенцев. Этих опытных хозяйственников заменят, в свою очередь, новые кадры, прошедшие специальную подготовку на учреждённых Валентинианом курсах, в ходе которых новых чиновников обучат всем достижениям римской агрономии и селекции, а также эффективному управлению сельских общин. Возвращаясь к главам новых колоний, следует отметить, что у них будет ряд особых прав, позволяющих им обратиться напрямую к главе провинции или ответственному за проведение столь требовательной к точности и аккуратности операции человеку, то есть, Аэцию. Разумеется, в обход рядовых местных чиновников. Подобным шагом предполагалось избежать повторения ошибки византийцев, приведшей к событиям Адрианополя (на самом деле, восстание готов случилось не на пустом месте, а по причине того, что очень умные и хитрые византийские чиновники зажопили еду для «варваров»). По крайней мере, это бы позволило варварам обратиться напрямую к высшей власти для решения их проблем с пропитанием. Разумеется, это право будет у них отнято после того, как они успешно приживутся на новой земле. Таким образом, мало того, что эти самые германцы будут размазаны как тонкий ломтик масла по гигантской империи, так ещё им и будут дарованы особые привилегия на первое время. Примерно также поступали и с различной «излишней» городской беднотой, устраивавшей полную антисанитарию в своих огромных трущобах, уродующих и криминализирующих город. Их расселяли на обширных пространствах империи по тому же принципу, что и варваров, исключая первый этап со сдачей оружия и отказ от царя. Кроме того, этих ребят можно было без особой опаски, в отличие от тех же германцев, расселять в приграничных провинциях, таких как Германия Магна. Когда же речь шла о восточных провинциях, то всё было несколько сложней. Как правило, варвары там были представлены кочевыми племенами, которых нужно было ещё и заставить перейти к оседлому образу жизни. Часто приходилось принуждать кочевников силой оружия к этой мере. По крайней мере, чаще, чем тех же германцев, которых тоже подстёгивали к выбору пряника шпицрутенами в виде грозных римских легионов. Но на востоке подобная, казалось бы, излишняя жестокость нивелировалась крайним милосердием по отношению к бегущим в Римскую империю иранским народностям. Чтобы избежать слишком чрезмерного увеличения персидской диаспоры, её точно так же аккуратно размазали по всей имперской территории, доступной для заселения. Кроме того, агенты Валентиниана на его личные доходы покупали крупными партиями рабов на рынках вне империи. Дошло даже до того, что некоторые представители персидской знати сами обращали своих нерадивых подданных в рабов, чтобы продать их римлянам. Разумеется, подобная практика была сразу же осуждена христианской церковью под эгидой самого властителя христианской церкви Рима, коим стал, вместо папы римского, сам император. При этом сам папа римский, разумеется, никуда не исчезал. Он просто стал чем-то вроде архиепископа Кентерберийского в англиканстве. Собственно, само христианство и стало его неким подобием, вобрав в себя лучшие элементы католицизма, православия и различных протестантских движений. Вернее, его развитие в этом векторе было негласно поддержано императором, а ряд выигранных им богословских споров с различными епископами лишь закрепил тенденцию на преобразование христианства в соответствии с его замыслами. Впрочем, подобная религиозная реформация не помешали Валентиниану скупать тысячами рабов, чтобы затем, формально освободив их, расселить по всей империи, в основном, в городах, где они получали самую разную работу, зависящую от их опыта и знаний. В основном, они были подёнщиками и разнорабочими, выполнявшими за сущие гроши тяжелейшую работу на первых в своём роде мануфактурах (первые были построены государством в рамках подачи примера частным лицам и обществам). Впрочем, некоторые из них также были расселены в самых разных регионах в качестве мелких землевладельцев, в основном, для разбавления различных этносов. Таким образом, поредевшее из-за войн и экономических кризисов взрослое мужское население империи, было частично восстановлено, что позволило императору и его полководцам вздохнуть с облегчением, ведь активно романизировавшиеся пришлые элементы, а также происходящий при этом активный культурный обмен, позволяли сформировать серьёзный резерв империи, на который она могла опереться в кризис. В тоже время, лишённые власти из-за выбора своих подданных вожди племён, пройдя длительное обучение и долгую карьеру в римских войсках, стали, в будущем, костяком офицерского состава имперской армии. Начался сей прекрасный процесс с англов и саксов, пострадавших сильнее прочих от неурожая в 431 году. Молва, распространяемая римлянами, а также блестяще проведённые беспощадные карательные походы против категорических противников Рима, порой устраивавших засады против своих врагов, столпившихся у Везера или Дуная всем племенным союзом, сделали своё дело. Даже слишком хорошо. В отдельных частях регионов империи германцы стали преобладающим этносом, хотя нигде и никогда, как в целом по провинциям, так и в целом по регионам, они не были большинством. Впрочем, подобные «ведомые переселения», похожие на некую форму социального скотоводства, сыграли важную роль в оздоровлении демографической ситуации, наряду с принятыми ранее мерами по поддержке населения. Подводя итоги первых шести лет правления Валентиниана, стоит отметить как самый быстрый и самый масштабный рост территорий римской империи за всё время её существования, так и сломление господствовавшей ранее тенденции тотального упадка экономики. Пускай она всё ещё не вернулась к показателям первого века нашей эры, она, тем не менее, значительно восстановила свои позиции, вернувшись к показателям конца второго века. Агрессивная экспансия, к слову, наоборот, привела к уменьшению общей протяжённости границ Римской империи, что позволило усилить и без того мощную оборону её новых пределов. Кроме того, они подарили Риму контроль над важнейшими торговыми путями, в особенности, в Индийском океане, и товарами. Мирр, ладан, арабика и другие товары, производство которых было подконтрольно им, имели при этом значительный и устойчивый спрос. В особенности, на первые два товара. Позже к ним присоединится и кофе, распространённое сначала при дворе императора с его подачи, а затем и среди всей знати. Чай, шёлк, бумага, различные экзотические фрукты и животные, а также прочие товары, производство которых ими долгое время не контролировалось, тем не менее, приносило гигантские прибыли, оседавшие в казне и шедшие на развитие и поддержание инфраструктуры. Даже более, тутовый шелкопряд был, к примеру, вскоре завезён в империю, подвергшись селекции с целью адаптировать его к средиземноморским условиям, благодаря чему Сирия и Египет вскоре стали крупными производителями шёлка и хлопка, став ещё богаче. Кроме того, именно они впоследствии стали одними из частей империи, что были основными драйверами бурного роста текстильной промышленности. В Италию, Сицилию и Испанию же были завезены апельсины и другие цитрусовые. Рис, завезённый из Китая вместе с другими особенностями национальной кухни далёкой чужбины, служившей им родиной, также стал одной из важных сельскохозяйственных культур. Осталось только вырезать бедных индейцев и украсть у них картошку, чтобы несчастные римляне, поедающие привычные для них унылые веганские блюда с соусом из рыбьей тухлятины, отведали хрустящей и сладкой картошечки древних белорусов... Впрочем, оставим шуточки в сторонке. Пора бы рассказать уже и о том, что по итогу получилось с развитием судоходства и судостроения…