Февраль 2007
Натали сидела на лекции по управлению бизнесом, но ее мысли были далеко от основных стратегий развития, про которые уже полчаса говорил преподаватель. Через приоткрытую дверь в аудиторию просачивался вкусный аромат свежеиспеченных кексов из столовой, что была рядом, и не думать о них девушка не могла. Ей очень хотелось есть, шла третья пара, как ни как, и самым важным вопросом для нее было то, какие же кексы выбрать — ванильные или шоколадные. Первые были сахарными и нежными, просто таяли во рту, а вторые — немного приторными и очень сытными. Думая, какие же лучше, Натали поняла, что ей хочется чего-то немного другого, например, этих самых кексов, но с сыром, таким соленым и тягучим, как после микроволновки. Живот заурчал, а Натали незаметно облизнулась. Да, стоило все-таки хоть немного перекусить на перемене, но она просидела все полчаса в библиотеке, ища материал для своей статьи. А мысль о сырных кексах заставляла хотеть есть еще больше. Это было несколько необычно для нее — она редко когда так страдала по еде, но кого это сейчас волнует? Пара же тянулась мучительно медленно, а ей хотелось есть и спать, ведь с утра она почти ничего не ела. Натали старалась сосредоточиться на различиях корпоративной и функциональной стратегий, о которых сейчас шла речь, но мысли все время куда-то ускользали. Конспект она писала кое-как, совсем не успевая за преподавателем, поэтому некоторые слова казались неразборчивыми. Семестр только начался, а их уже завалили заданиями и активно спрашивали, ожидая полной отдачи. Третий курс, все-таки. Еще пара месяцев, диплом, защита и вот они уже молодые специалисты. Натали, естественно, еще в прошлом году выбрала компанию, в которой хотела проходить стажировку. Попасть в Capgemini — было мечтой многих, но они брали к себе лишь лучших и она являлась такой. Габриэль предлагал ей попробоваться на место в компании его отца, но Натали не рискнула, зная, что Агрест-старший ее откровенно недолюбливает. Размышляя об этом, она и не заметила как прошло полтора часа. Наконец преподаватель отпустил их, даже на пять минут раньше звонка, и Натали, чуть ли не сорвалась со своего места, спешно собираясь и подхватывая сумку. Так, совсем уже забыла как себя контролировать? Она выпрямила спину и теперь спокойным, размеренным шагом пошла по направлению к столовой, мысленно подсчитывая остаток денег. За этим она даже не заметила, как к ней вдруг подбежала сокурсница, напугав своим восклицанием. — Ого, Санкёр, и куда ты так понеслась? — спросила Пенни, как всегда на позитиве, по пути убирая телефон в сумку. — Ничего я не понеслась. Я иду в столовую так же, как и ты. — Хм, а мне показалось, что ты куда-то больно спешила, — хитро и загадочно протянула та, ничуть не удивляясь серьезному тону подруги. Пускай и Натали всегда старалась держаться серьезной и отстраненной, со временем Пенни все же научилась распознавать ее настоящие чувства. Сперва для Натали это было немного необычно, но она привыкла. Придя в столовую, Натали с удивлением поняла, что ей хочется не только соленых кексов, но и еще чего-то более сытного. Доставая кошелек, она просила у продавщицы пару ванильных кексов, вместо обычных булочек, сырные макароны и чай. А потом еще вдруг добрала пару кислющих конфет, которые лежали рядом в мисочке. Сопровождаемая удивленным взглядом Роллинг, она прошла к их любимому столику возле окна. — Что-то не так? — Она присела рядом, поставив тарелки на стол. — Я смотрю, у кое-кого проснулся аппетит? — Пенни ухмыльнулась, смахивая ярко-розовую прядь коротких волос с лица. — Ты не беременна случаем, подруга? — Ч-что, прости? — Санкёр поперхнулась чаем, глухо закашляв. Отдышавшись, она отставила стакан и вытерла лицо салфеткой. — Быть не может. Глупая шутка, — хрипло произнесла она, стараясь в привычной манере улыбнуться, выгибая бровь. — А почему нет, — продолжала подкалывать Пенни. — Или ты уже забыла, что вы с Габом на Рождественской вечеринке вытворяли? Я могу только представить, что было дальше… — Хватит, — довольно резко оборвала ее Натали. Это было очень личным, хотя она не могла отрицать, что они тогда разошлись. И очень нескромно продолжили праздновать в уединении, предаваясь любовным утехам. Почему то этот разговор очень напрягал ее. — Извини, приятного аппетита. Натали шла с работы уставшая и разбитая. Время было позднее, она опять задержалась, лишь бы только занять свои мысли чем-то другим, отчего чувствовала, как навязчиво пульсирует в висках. Сегодня днем ее мутило. Может, те кексы были несвежие, даже несмотря на то, как ей понравился их вкус… Натали вздохнула, настроение было прескверным, слова Пенни засели у нее в голове и она невольно возвращалась к ним снова и снова. Слово «беременность» будто преследовало ее весь этот день. Знакомая из отдела комплектации поделилась радостной новостью о том, что скоро уйдет в декрет и мадам Фурнье, ее непосредственная начальница, сегодня только говорила о том, что у нее совсем скоро появится внук. Ну вот что за наваждение? Выйдя из парка, Натали демонстративно прошла мимо двух аптек, стараясь не смотреть в их сторону. Она не может быть беременна, а значит нет смысла туда заглядывать, правда ведь? Натали зашла в квартиру, тихо закрыв за собой дверь. Было спокойно, кажется, все спали… Сняв пальто, Натали поежилась от холода, и, пройдя на кухню, закрыла форточку, откуда дул холодный ветер. На столе стоял небольшой пластиковый контейнер с салатом внутри. Что ж, если это все, что есть… Она сняла крышку, и, вяло поковырявшись там вилкой, все-таки начала есть. Было бы неплохо перекусить что-нибудь сладкое вместо этого, но голодные не жалуются. В гостиной было тоже тихо, отца не было, только пустые банки из-под пива валялись на полу. Откуда он вообще на них деньги берет, если почти не ходит на свой завод… Ах, нет, ходит. За дружками, позвать на пьянку, да сделать вид, что работает. Совсем забыла. Подобрав мусор с пола, она выкинула их, попутно отряхивая руки. Мерзкий запах, она все еще не привыкла к нему за последние несколько лет. Кинув взгляд на приоткрытую дверь родительской комнаты, пытается вспомнить, когда она там была в последний раз. Впрочем, заходить туда явно не хотелось… В их с Анной спальне тоже не очень чисто, но если в гостиной она чувствовала себя раздраженно и недовольно, то небольшой непорядок в их комнате вызвал у нее слабую улыбку. Анне скоро шестнадцать, но у нее все еще проблемы с уборкой. Натали подобрала с пола мятые джинсы и кофту. Краем глаза она заметила, как из кармана выпала маленькая записка, и, чувствуя неимоверное любопытство, подобрала ее, но, не читая, спешно засунула обратно, убрав одежду в шкаф. У сестры должно быть личное пространство, она же не маленькая уже. Натали окинула взглядом комнату, подумала, что и так сойдет, а затем, выключив ночник на тумбочке, устало опустилась на свою кровать. Серебряная заколка на затылке, державшая ее волосы в хвосте, и очки внезапно стали давить, отчего Натали как можно скорее их сняла и отложила, чувствуя недолгое облегчение. Затем она переоделась в домашние свитер и штаны, и, наконец, коснулась головой подушки. Прикрыв глаза, Натали старалась заснуть побыстрее, но темные мысли снова прокрались в голову, заставляя ее теперь уставиться в пустоту темной комнаты. Не сейчас, ей нужно спать, все сомнения завтра… И тем не менее не думать не получается. Что, если она и вправду беременна? Что они будут делать тогда? Что… Внезапно поток мыслей прервала вибрация на ее тумбочке, а затем тут же начавшаяся легкая мелодия. Натали тут же протянула руку к телефону, и, выключив звук, дабы никого не будить, вглядываясь в имя звонящего, поняла, что это Габриэль. Ей не хотелось сейчас говорить, потому она просто закрыла телефон, оставляя его только вибрировать. Затем оно прекратилось, и спустя пару минут началось снова. И снова. Она игнорировала. А затем, когда раздалась одиночная вибрация, сигнализируя о приходе сообщения, она все-таки взяла устройство в руки, просматривая приходящее сообщение. «Натали, ты в порядке?» — Гласил текст. Она устало поморгала, щурясь, с ее зрением сложновато что-то разглядеть в сумерках, а затем подумала несколько секунд перед ответом. «Да.» — И затем снова он позвонил ей, и Натали, на этот раз не стала ждать, сразу отклонив звонок. «Что такое? Почему ты не берешь?» «Не хочу говорить. Извини.» «Хорошо. Тогда, спокойной ночи?» «Спокойной ночи.» «Люблю тебя. Сладких снов.» — И Натали, прочитав это сообщение, вдруг почувствовала прилив жара на лице, расплываясь теперь в маленькой, глупой улыбке. — И я тебя люблю, — прошептала Натали в пустоту, целуя экран телефона. Наверное, она сейчас выглядела глупым и сентиментальным подростком. Она подумала о том, что придется рассказать ему, если все-таки окажется беременной. Улыбка сошла с лица, Натали закрыла телефон и отложила его в сторону. Заснуть получается ближе к двум часам…***
Утром Натали проснулась совершенно разбитой. Ей надо было ко второй паре, только поэтому она успела более-менее привести себя в порядок. Есть особо не хотелось, даже привычный зеленый чай не помог. Она с трудом заставила себя проглотить тост с сыром и несколько кусочков яблока. Больше ничего не лезло. Когда Натали собирала сумку, доставая из ящика стола тетради и учебное пособие, ее рука сама потянулась к папке, где лежали её личные мелочи, в том числе и календарики. Сомнения уж слишком тяготили, не позволяя думать ни о чем другом, потому она схватила верхний, запихав его в сумку и поспешила на выход. В аудиторию Натали забежала со звонком и прошмыгнула к задним партам, ей было совсем не до пар. Пенни сегодня не было, она отпросилась ради собеседования, возможно, это и к лучшему, ведь она точно бы заметила, что что-то не в порядке. Лекция уже началась, а Натали так и не начала писать, лишь для виду выложила все вещи на парту. Прикрывшись тетрадью, она вытащила из кармашка календарик, тяжело вздохнув. Уже с первого взгляда стало понятно, что подозрения не безосновательны — с начала года ни разу не было месячных… Как можно было это не заметить? У неё задрожали руки и перехватило дыхание, это не могло быть просто так. Натали откинулась на спинку стула и постаралась вдохнуть поглубже. Нужно убедиться наверняка, сделать тест. Она должна что-то делать, нельзя просто сидеть и ждать. Весь день прошел как в тумане, ведь все её мысли были заняты одним вопросом — как же поступить? С работы Натали отпросилась, сославшись на плохое самочувствие, ощущая, что едва ли сможет сделать что-то путное. Сразу после последней пары она поспешила в аптеку, страшно стесняясь сказать провизору, что нужны тесты на беременность. Казалось, что на неё все смотрят с осуждением, считают глупой и беспечной. Собрав всю силу воли в кулак, она расплатилась и выскочила на улицу, спешно заталкивая пакетик с тестами во внутренний карман пальто, и направилась домой. Анна радостно поприветствовала сестру, тут же бросившись разогревать вторую порцию обеда. Натали не смогла ей сказать, что у неё совсем нет аппетита, потому оставила вещи в комнате и пошла мыть руки. Вчерашний суп, приготовленный Анной, был весьма неплох, Натали удалось осилить половину порции и после она даже съела бутерброд, подсунутый заботливой сестрой. После они вместе помыли посуду, болтая о всякой ерунде. На какой-то час показалось, что все хорошо. Натали старалась держаться непринужденно, как всегда, хотя в действительности хотела как можно скорее остаться одна, чтобы наконец подтвердить свои догадки. Когда на кухне снова воцарил порядок, Анна поплелась в их комнату, бурча что-то об ужасной алгебре и несносной геометрии, которые нужно было сделать на завтра. Это было забавно, она всегда жаловалась на сложность точных наук, но как-то умудрялась получать по ним весьма сносные оценки. На какое-то мгновение Натали задумалась, а не заняться ли и ей университетскими заданиями, как вдруг зазвонил её мобильник — коллеге из архива срочно понадобились какие-то документы и сама она не могла их найти. Пока они разговаривали, Натали ушла на кухню, чтобы не мешать сестре, в коридоре хлопнула дверь, а за тем раздался грохот падающей табуретки и ругань. Натали тяжело вздохнула. Как на зло, отец тоже решил вернуться раньше (интересно, он сегодня вообще был на работе?), он бросил свою обувь у порога и поплелся в свою спальню, размахивая открытой бутылкой пива, разливая его по коридору. Закончив звонок, Натали схватила тесты и быстренько шмыгнула в ванную, надеясь, что те самые пять минут не станут фатальными. Инструкция ко всем тестам была практически одинаковая — поместить индикатор в мочу и подождать несколько минут. Так просто и так тяжело одновременно. Время тянулось невыносимо долго, изводя и без того взвинченную Натали. Её дыхание стало тяжелым, а пальцы нервно перебирали край свитера, как же она хотела, чтобы это все было безосновательной выдумкой. Абсурдной идеей, которая почему-то пришла ей в голову. Взгляд на часы, прошло уже шесть минут, на тест, злосчастную полоску бумаги, и… — Натали! Дрянь такая, открой немедленно! — послышались вопли снаружи, дверь в ванную содрогнулась от удара и жалобно заскрипела. У Натали тряслись руки, только этого сейчас не хватало. Она спешно затолкала тесты в косметичку и выскочила из ванной, пока отец не выломал дверь. — Все нормально? — заботливо поинтересовалась Анна, увидев бледное лицо сестры. Та лишь странно покачала головой, показывая, что не готова говорить. Сёстры были довольно близки, но не лезли друг другу в душу, когда это было неуместно. Действительно, на что она надеялась? Натали сидела на кровати, апатично глядя перед собой. И что теперь? Что? Только что она узнала, точнее, окончательно подтвердила факт своей беременности. Как странно… Увидев результаты, она не чувствовала ничего, кроме шока и растерянности и непонятной гложущей пустоты внутри себя. Она подняла край кофточки и посмотрела на свой все такой же плоский живот. Действительно ли там ребёнок?.. Глупый вопрос, Санкёр. Три разных теста не могут обмануть. Она вздохнула и опустила руки. Уже давно стемнело. Люди за окном, однако, все еще куда-то спешили. Люди… Интересно, будет ли этот зародыш внутри неё когда-нибудь таким же человеком? Со своей собственной личностью, со своими делами, интересами?.. Наверное, нет. Им с Анной самим жить не на что, куда еще ребёнка… Габриэль тоже вряд ли сможет что-то сделать, он ведь только начинает работать в компании, сильно завися о родителей. А они её терпеть не могут, насчет этого Натали никогда не питала иллюзий, ещё при первой встрече заметив, как пренебрежительно смотрели на нее супруги Агрест. Серьезность ситуации до нее доходила только сейчас. Что ей делать? Она… она не может оставить ребёнка. У них, у неё, нет денег, возможностей, условий. У неё ничего нет, кроме пары сотен евро на зарплатной карте. И то, пока не пришло время платить за квартиру и закупать продукты. Стало грустно и больно. Где-то в глубине души она чувствовала, что хотела бы разделить это мгновение с Габриэлем, хотела бы радоваться. Конечно, только в том случае, если бы они были более обеспечены. А так… должно быть, остается только аборт. Хотя, может быть… Нет. Нет, вряд-ли им удастся оставить ребенка. Какая жалость… Натали не заметила, как потекли слезы. Какая глупость, плакать по нерожденному ребенку… Сама же знаешь, что так будет лучше. И все-таки, несмотря на все это, она не стала сдерживаться, тихо всхлипывая. — Нат, ты почему плачешь? — Из-за спины вдруг прозвучал сонный голос ее сестры. Натали вздрогнула. Анна же спала, она не должна была это застать… Она внезапно быстро отвернулась, чтобы скрыть блестящие слёзы, и набрала в грудь побольше воздуха, чтобы ответить, однако получился лишь очередной жалкий всхлип. — Я-я не плачу, — ответила Натали не очень убедительно, ее дрожащий голос говорил все сам за себя. Было стыдно. Она пример в глазах сестры, ей нельзя плакать при ней, как последняя тряпка. — Я же вижу, что это неправда. Что случилось? Кто, что тебя так расстроило? — Анна осторожно пересела на кровать сестры, с беспокойством глядя на нее. — Ничего не случилось, не стоит беспокоиться. Просто… Просто глаза слезятся, вот и все. — Натали подняла очки и спешно вытерла глаза от слез. Доревелась, называется. Она знала, какой иногда ее сестра бывает настойчивой… — Хорошо, как скажешь, — к ее удивлению Анна быстро сдалась и не стала выпытывать правду. — Но, имей в виду, если тебя что-то беспокоит, то… Я всегда здесь, ладно? — она сонно улыбнулась, осторожно обняв старшую сестру. — Угу… — Натали пыталась восстановить дыхание, принимая объятия. Пускай Анна ничего не знает, пускай. Анне лучше вообще не знать о ее проблемах, но чувствовать чью-то поддержку было приятно. Она закрыла глаза, внезапно чувствуя, что хочет спать…