***
Шерлок откинул голову назад и выдохнул в воздух сигаретный дым. — Убери это и убери ноги с кофейного столика, — строго сказал его брат, входя в комнату. — В британских правительственных учреждениях не курят. — О, верните 90-е, — лениво сказал Шерлок. — И этот кабинет всё равно едва существует на бумаге. Кто бы мог знать? Теперь я могу идти? — спросил он раздражённым тоном, садясь и туша сигарету в самодельной пепельнице — маленькой миске, которую он украл ранее из кухни, которую нашёл в конце коридора. — Конечно, огромная бомба, замаскированная под вагон поезда, говорит сама за себя. Вряд ли мне нужно объяснять спецслужбам, насколько невероятно опасно небрежно оставлять такое оружие под департаментом правительства. — Документы, Шерлок, — вежливо ответил Майкрофт. Он приподнял бровь и продолжил: — И то, как ты прибыл на место взрыва, и то, как ты впоследствии опознал министра международного развития, должно быть задокументировано. — Ох, скучно, — вздохнул Шерлок. — И если бы ты слушал мой отчёт, то заметил бы, что курица появилась раньше яйца. — В смысле? — Это значит, дорогой братец, что лорд Моран первым привлёк моё внимание. Это была огромная крыса, — сказал Шерлок с притворным энтузиазмом, — и она вышла из своей норы. Я просто нашёл нору и, следовательно, бомбу. — Крыса, Шерлок? Я ещё минуту назад думал, что он цыплёнок, — последовал ехидный ответ Майкрофта. Шерлок встал и застегнул пиджак. — Послушай, вся эта бумажная волокита совершенно излишня. Просто заставь их сделать штамп с надписью «Шерлок Холмс разгадал эту загадку», и дело с концом. — Очень забавно, Шерлок. Но да, в ответ на твой первоначальный вопрос, ты можешь идти. У нас есть всё, что нам нужно от тебя. Внизу тебя ждёт машина. МИ-5, ценит твои усилия. — Хорошо, — самодовольно сказал Шерлок, хватая пальто с подлокотника дивана и перекидывая его через руку. — Я перешлю свои расходы её величеству. Майкрофт удивлённо приподнял бровь. — Кстати, о расходах, Шерлок, — начал он. Шерлок посмотрел на него с лёгким интересом, рассеянно похлопывая себя по карманам в поисках вещей. — Боюсь, твоя нынешняя одержимость грозит сравняться с твоими предыдущими поблажками. Я знаю, что её величество, возможно, и финансировала твою маленькую экспедицию по Европе, но при нынешних твоих расходах это гнёздышко сойдёт на нет. Позволь мне сказать, что я позаботился об этом за тебя. — Позаботился... какая одержимость? — озадаченно спросил Шерлок. Майкрофт неодобрительно нахмурился и слегка наклонил голову. — Как и в случае с кокаиновой привычкой, которую ты развил на Монтегю-стрит, первый шаг — признать, что у тебя есть проблемы. Шерлок поднял брови, а затем задумался. — Ах... нет. Всё ещё понятия не имею, о чём ты говоришь. А для меня это редкость. — Не так уж редко я превосхожу тебя, Шерлок. Нет, всё, что я сделал, это облегчил этот конкретный расход. Не то чтобы ты не можешь... — Извините, мистер Холмс, — раздался мужской голос из коридора. Оба Холмса повернулись к незваному гостю, который, казалось, обращался к Майкрофту. — Они привезли лорда Морана, сэр, и Даунинг-стрит хочет, чтобы вы... э-э... занялись этим лично, — сказал ему мужчина. Майкрофт кивнул, что послужило одновременно сигналом его понимания и уходом молодого человека. Когда он направился вслед за сотрудником в коридор, он повернулся к Шерлоку и сказал: — Завтра в 14:30. Не опаздывай. Шерлок усмехнулся, взял со стола мобильник и сунул его в карман. — Я не собираюсь встречаться с Лесом Мисом вместе с нашими родителями, Майкрофт. Это была твоя глупая идея. Ты можешь страдать в одиночестве. Майкрофт смерил брата суровым взглядом. — Это была мамина идея, чтобы мы всей семьёй отпраздновали твоё возвращение в мир живых. — Зачем? Заставить меня умирать от скуки в бессмысленной музыкальной театральной постановке? Майкрофт казался невосприимчивым к грубым замечаниям Шерлока. — Я позвоню тебе, Шерлок, — ответил Майкрофт, выходя из комнаты. Шерлок направился к подземной парковке. Как и было обещано, его ждали автомобиль и водитель. Пока они ехали минут пятнадцать на Бейкер-стрит, Шерлок обдумывал слова Майкрофта. «Стремится одновременно контролировать и страну, и свою жизнь. Удивительно, что он не срывает диету чаще». «Что же он сделал? О каких расходах позаботился?» Шерлок попытался определить, на что именно он потратил огромные деньги, чтобы Майкрофт сравнил это с его предыдущей проблемой злоупотребления психоактивными веществами. «О». «Очевидно». «Роуз». Конечно, Майкрофт узнал о Роуз. Шерлок достал из кармана телефон. Может, просто позвонить ей? Он опёрся рукой о дверцу машины и задумчиво поднёс телефон к губам. Конечно, он так и сделает. Когда Роуз не ответила, Шерлок повесил трубку. Он велел водителю сменить место назначения: Бейсуотер, на Лейнстер-Гарденс. Когда Шерлок прибыл на место, он постучал и сосчитал до шести, что показалось ему вечностью. Он напрягся, прислушиваясь к любым звукам, доносящимся изнутри. «Хорошо. Я прождал обязательное количество времени, прежде чем использовать ключ. Или мне следовало воспользоваться ключом без стука? Этот вариант не обсуждался». Заметив блестящий новый замок примерно в то же самое время, когда Шерлок попытался вставить ключ, он почувствовал, как у него опускаются руки. «Она сменила замок. Она не отвечает на звонки. Майкрофт! Что ты наделал!» Шерлок раздражённо вздохнул. «Она либо напугана, либо раздражена, либо очень раздражена». Шерлок предположил, что Майкрофт снова совершил маленькое похищение, и увёз Роуз на правительственном автомобиле в неизвестном направлении, а затем рассказал ей историю своей жизни, предложив большие суммы денег, чтобы шпионить за Шерлоком. Ну, может быть, не совсем шпионить. Значит, он облегчил расходы Шерлока, заплатив Роуз от его имени? Решив, что это чрезвычайные обстоятельства, Шерлок решил вскрыть замок, хотя на самом деле не думал, что Роуз дома. Войдя в квартиру, Шерлок с разочарованием обнаружил, что оказался прав. Он принюхался. «Значит, она была в квартире. Очевидно, она настолько расстроена, что проигнорировала договор аренды». Шерлок заметил единственный предмет, лежащий на кофейном столике, и поднял его. Его глаза на мгновение расширились при виде пятизначной суммы, выписанной Розмари Салфорд со счёта какой-то загадочно звучащей, не поддающейся отслеживанию компании Майкрофта. «Чёртов Майкрофт. За какие именно услуги он платит Роуз? За занятия сексом и отчёт? Это так...» Шерлок замер, когда на поверхность всплыло ещё одно воспоминание. «Ты забыл о дипломе психолога», — говорила Роуз. «Ах». «Поэтому он нанял мне своего рода психотерапевта, с которым я уже встречался, чтобы не вызывать подозрений. Он пытается не допустить, чтобы у меня случился сильный срыв. Так заботливо с его стороны беспокоиться о моём психическом здоровье». Шерлок быстро положил чек на кофейный столик, как будто презрение, которое питал к нему старший брат, чувствовалось через этот чёртов чек. Это было похоже на Майкрофта — тайком пытаться держать Шерлока в узде, как он это делал много лет назад — расплачиваться с наркодилерами, поощрять полицию, а именно некого Д. Лестрейд (в то время Д.К. Лестрейд), чтобы отвлечь его делами, и подкуп Британского музея, чтобы он не выдвигал обвинения (это был один артефакт, только один раз). Поскольку Шерлок, к большому неудовольствию Майкрофта, по возвращении из заграничных командировок отказался от лечения у психотерапевта, одобренного МИ-6, он пришёл к выводу, что старший брат каким-то образом навязал Роуз желание стать психотерапевтом, при этом травмировав её. — Я не нуждаюсь в том, чтобы кто-то копался в моей голове, — возразил Шерлок. — Может быть, это пойдёт тебе на пользу, Шерлок, — заметил Майкрофт почти ободряющим тоном. — Кто знает, какую роль сыграют на твоей психике все эти плащи и кинжалы. И чем же ты занимался в Украине? — пробормотал он, просматривая досье Шерлока. — Ты был очень занят, не так ли? Довольно занятая маленькая пчёлка, — и он усмехнулся, завершив тем самым настойчивое требование, чтобы Шерлок прошёл какую-нибудь посттравматическую терапию. По крайней мере, так думал Шерлок. С усталым вздохом он открыл дверь на балкон, просто убедившись, что Роуз не была снаружи, продолжая свой личный сеанс терапии в компании травы. Роуз не было, но в пепельнице, как и ожидалось, находились следы её сеанса. Шерлок осмотрел косяк, отметив аккуратный свёрток бумаги. «Значит, у неё были гости», — решил Шерлок. — «И не просто какая-нибудь компания — тот парень, который крутит для неё косяки, чьё имя я не помню». Шерлок вернулся в квартиру с твёрдым намерением найти Роуз и рассказать ей о Майкрофте и его намерениях. Его мысли вернулись к Джону и первой встрече Майкрофта с добрым доктором. Он предлагал тебе деньги, чтобы ты шпионил за мной? Ты их взял? Жаль, мы могли бы поделить их. Подумай об этом в следующий раз. Он посмеётся над этим вместе с Роуз.***
Вернувшись на Бейкер-стрит, Шерлок с удивлением обнаружил, что Джон Ватсон собирается войти в дом. — Джон, — сказал Шерлок, расплачиваясь с таксистом. — А... Шерлок, — нервно ответил Джон. — Я... э-э... принёс ужин. — И он протянул Шерлоку пакет с едой на вынос, которая, как он ясно видел, была приготовлена рестораном за углом. — Твоё любимое, — торопливо добавил Джон. — Тебя всё это время держали в МИ-5? — Почти, — неопределённо ответил Шерлок. Шерлок был тронут — хотя он никогда в этом не признается — что его друг решил провести с ним вечер, несмотря на жестокий (не жестокий — может быть, забавный) трюк, который он провернул в вагоне поезда до того, как служба по борьбе с терроризмом и служба безопасности Майкрофта прибыли на место, чтобы взять ситуацию под контроль. Джону разрешили незаметно уйти и вернуться домой, а Шерлока вызвали в штаб-квартиру МИ-5 для допроса. Шерлок и Джон поднялись наверх, как в старые добрые времена, чтобы поужинать вместе. Они говорили, поначалу неуверенно, неловко молчали. Шерлок поделился своими заданиями в общих чертах, выделив блестящие выводы об обнаружении местонахождения членов сети Мориарти и обдумав пропуск конкретных деталей... ...инциденты, о которых он не хотел слишком много размышлять. Они смотрели позднюю передачу новостей о том, как известного члена парламента пригласили «помочь полиции в расследовании» заговора с целью срыва парламентских собраний. И Шерлок, и Джон рассмеялись над этим каламбуром, а вскоре Шерлок выключил телевизор, услышав объявление о том, что в этот вечер на несколько часов будет закрыто метро в центре Лондона. Джон ушёл примерно в полночь, оставив Шерлока сидеть у камина, обдумывая события вечера и, что ещё важнее, своё примирение с бывшим соседом. Он раздумывал, не позвонить ли Роуз снова, решив написать ей невинное сообщение, вроде «Спасибо, что прислала фотографии. Ты помогла остановить террориста от взрыва парламента. Увидимся завтра». Он на мгновение замер, удалил последнюю часть и заменил её: «Увидимся завтра?» Он надеялся, что её ответ будет положительным. У Шерлока был относительно беспокойный сон; его психическое состояние лишь немного улучшилось от осознания того, что он больше не был в плохих отношениях с Джоном. Он снова проснулся мучительно рано, хотя до зимнего рассвета оставалось ещё около часа. Ответа от Роуз, как и следовало ожидать, не последовало. Он отправил сообщение довольно поздно прошлой ночью, и было ещё слишком рано. Утро прошло без происшествий. Миссис Хадсон суетилась и шумела, готовя ему завтрак. Джон позвонил, чтобы сказать, что он был завален электронной почтой и телефонными звонками от прессы с просьбой об интервью с Шерлоком, так как сам человек игнорировал все сообщения и звонки, адресованные непосредственно ему. Шерлок закончил разговор коротким ответом. Его падение, смерть и последующее искупление были разыграны в прессе. Он не чувствовал необходимости продолжать жить в центре внимания. — Люди хотят знать, зачем всё это было — фальшивое самоубийство, два года скрываться. У тебя правда было много сочувствующих и сторонников, — сказал ему Джон во время второго телефонного звонка. — Кстати, о сторонниках... Молли и Грег гадали, не собираемся ли мы что-нибудь сделать... ну, знаешь... чтобы отпраздновать твоё официальное возвращение? Когда на другом конце провода воцарилась тишина, Джон со вздохом добавил: — Просто покончи с этим, а? Твоё возвращение. Пресса. Праздник. Все рано или поздно забудут, и ты сможешь вернуться к своему обычному «я». Единственный в мире детектив-консультант, наконец, пробормотал своё согласие и позволил Джону организовать «выпивку» на Бейкер-стрит в тот же день, а затем интервью с прессой на улице у дома 221. — Молли кое-кого приведёт, — сообщил Джон Шерлоку, войдя в квартиру после обеда. — Она подумала, что это будет хорошая возможность для всех нас познакомиться с её новым парнем. Шерлок промолчал. Он рассеянно смотрел на газету, стоя у стола в гостиной, но не читал её. Наконец-то он получил сообщение от Роуз. «Добро пожаловать», — и больше ничего. Что это вообще значит? Его охватило разочарование, объяснение которого до поры до времени ускользало от него. Наконец слова Джона дошли до него. — Что? — спросил он, пока Джон наводил порядок в квартире. — Парень, — ответил Джон. — Жених. Должно быть, это серьёзно, — добавил он с усмешкой. «О», — подумал Шерлок, снова уткнувшись взглядом в газету. — «Как чудесно. Джон женится, Молли выходит замуж. К чаю мы должны ожидать радостного известия от миссис Хадсон и мистера Чаттерджи». «Почему я не могу привести... кого-нибудь», — с грустью подумал он. Шерлок ещё раз взглянул на телефон. Может, послать ей ещё одно сообщение? — «Заходи выпить. Мы устраиваем вечеринку. Я знаю, мы уже отмечали моё возвращение. Но тебе давно пора познакомиться с компанией...» Шерлок остановил свой мыслительный процесс, прежде чем чувство, бурлящее в нём, угрожало лишить кислорода. Свою третью ночь в Лондоне он провёл не в обществе Роуз. И он скучал по ней. Почему? Была ли она его единственной причиной для того, чтобы вернуться в Лондон, в его родной город? Две предыдущие ночи ему было с кем поделиться своими мыслями, а прошлой ночью вернулся Джон. Но это было не то же самое, Шерлок знал это. Джон слушал, даже сочувствовал и даже слегка удивлялся гениальности Шерлока. Но на самом деле всё было не так хорошо — фальшивое самоубийство, двухлетнее отсутствие. И пару раз за вечер Джон бросал взгляд на часы. Он торопился куда-то. «Дом». Потому что Бейкер-стрит, 221Б, больше не был домом доктора Джона Ватсона. — Шерлок? — спросил Джон, врываясь в мысли детектива. — Ты уже целую вечность смотришь на одну и ту же статью. — Джон взглянул на него, но продолжил свою работу по ополаскиванию бокалов для шампанского, которое они с Мэри принесли. Шерлок откашлялся. — Просто странно, — быстро соврал он, переворачивая страницу, — читать британские новости. Всё это так... — он взмахнул рукой, — слишком драматично и тревожно. — Да, — согласился Джон. — И какое-то время ты был на первой полосе. — М-м-м, — равнодушно ответил Шерлок. Он сложил газету и, покинув своё место у стола, подошёл к окну, выходящему на улицу. Он отодвинул занавеску и посмотрел вниз. — Стервятники собираются, — пробормотал он. — Хм, что? — спросил Джон из кухни. — Газетные фотографы, — ответил Шерлок. Он слегка наклонил голову и продолжал разглядывать небольшую толпу на тротуаре. — Несколько холостяков, — пробормотал он, когда Джон присоединился к нему у окна. — Двое женатых, о, кажется, у пары из конкурирующих газет роман. Джон усмехнулся, снова оставив Шерлока одного. Он постоял у окна ещё несколько минут, определяя национальности всех фотографов и репортёров, размеры их обуви и тех, у кого была непереносимость лактозы. — Ах, — наконец воскликнул он. — Прибыл Лестрейд. Похоже, на этот раз он навсегда расстался со своей женой. Джон фыркнул. — Ну, вообще-то так и есть. Больше года назад. Но почему ты вдруг заговорил об этом? — На нём вчерашняя рубашка. Она слишком помята, и он, очевидно, спал в ней. Джон расчистил место на столе в гостиной для бокалов с шампанским. Вскоре к ним присоединились миссис Хадсон и Мэри, которые были внизу и готовили закуски. Джон откупорил бутылку шампанского и начал разливать в бокалы, когда прибыли гости из Скотленд-Ярда. Прежнее мрачное настроение Шерлока быстро угасало в компании знакомых лиц. Когда он пересказывал тайну светловолосого контрабандиста наркотиков, проникшего в секту буддийских монахов-воинов, его настроение поднялось, и он усмехнулся, когда Лестрейд сказал Джону, что, по его мнению, ему придётся арестовать его за то, что он представляет общественную угрозу из-за усов, которые он отрастил. Пока шампанское лилось рекой, Шерлок поднялся со своего места между Мэри и миссис Хадсон, чтобы открыть ещё одну бутылку. — Уже почти пора, — тихо сказал ему Джон, склонив голову к окну. Прерванный звонком телефона, Шерлок увидел в этом возможность забрать свой пиджак из спальни и одновременно оскорбить брата. — Я зарезервировал для тебя место, Шерлок, — тихо сказал Майкрофт. Шерлок перекинул пиджак через руку и переложил телефон в другую. Он фыркнул. — Звонишь из театра, Майкрофт? Это одно из правил, не так ли? — Слушай, я поменяюсь с тобой местами. Займи моё место, и я буду присутствовать на 70-летии дяди Руди от нашего имени. — «Отверженные» — это твоя прерогатива, Майкрофт. Ты всё организовал, — самодовольно ответил Шерлок. Он взмахнул руками, надевая оставшуюся часть пиджака. — Шерлок, пожалуйста, умоляю тебя. Ты можешь занять место в антракте, — настойчиво сказал Майкрофт, когда вокруг него раздались звуки триумфальной песни «Отверженные». — О, прости, дорогой брат. Но ты дал обещание, — сказал Шерлок, подходя к зеркалу. Застёгивая пиджак, он залюбовался тёмно-бордовой рубашкой, которую не надевал уже много лет. — Я ничем не могу тебе помочь, — добавил он. — Ты не понимаешь всей боли, всего ужаса! Шерлок улыбнулся про себя и повесил трубку. У него не было времени на местную королеву драмы британского правительства. Он праздновал возвращение к своим друзьям. Пришло время выпить ещё шампанского. Джон подошёл к Шерлоку, когда тот вернулся на кухню. — Пошли, — сказал он ободряюще. — Тебе придётся спуститься. Они захотят услышать ту историю. — Через минуту, — ответил Шерлок, проходя мимо Джона. Ему нужно было налить ещё пару бокалов шампанского, если Молли и её вторая половинка уже в пути. Он может даже сам выпить бокал. День выдался вполне приемлемым. Вот только если бы Роуз тоже была тут.***
Роуз облокотилась на стойку в раздевалке, высвободив ноги из туфель, спрятанных как от посетителей клуба, так и от персонала. Она была совершенно измотана. Накануне вечером она осталась ночевать у подруги Билли Джессики, выпила слишком много сидра, а потом рано утром вернулась домой, чтобы принять душ и переодеться. В эти дни она редко пила слишком много, но на этот раз ей казалось, что погружение в забытье вполне оправданно. Её записали в раннюю смену, и она снова открыла магазин. В течение всего дня Гас, человек, с которым она делила обязанности, звонил, чтобы сказать, что он не сможет прийти днём, поэтому ей пришлось закрыть магазин. Она ещё раз быстро вернулась домой после работы, чтобы переодеться, положить чек в сковородку, сжечь его, вымыть сковороду, а затем поджарить омлет на ужин. И на всякий случай она выкинула пепельные останки в унитаз и смыла их, всё время думая о Майкрофте Холмсе. Она надеялась, что существует некая вселенская карма, которая в результате обрушит свою ярость на старшего Холмса. Она поспешно переоделась и взяла такси до стрип-клуба «Рандеву» на Олд-стрит, где последние два года работала гардеробщицей. Обычно она не позволяла себе вызвать такси, но уже опаздывала, а если бы она села на метро до восточного Лондона, то приехала бы ещё позже. Клуб обычно открывался с обеда, и смена Роуз начиналась в пять вечера. Она позвонила заранее, чтобы сообщить, что не будет там до шести, так как всё ещё будет закрывать магазин. Хорошо, что она была одним из самых долгосрочных сотрудников клуба — в этой отрасли два года в одном месте действительно были долгим сроком, — потому что 5 вечера были в середине счастливого часа и определённо напряжённым временем. Если бы это был кто-то другой, владелец клуба, Гэри, прочитал бы им лекцию. Гэри очень нравилась Роуз. Танцовщицы часто обращались к ней за советом. Гэри знал, что это один из способов сделать свою команду счастливой — заставить её рассказывать свои горестные истории кому-то с трезвой головой. Роуз не понимала, что то, что она предоставляла во время перерывов, иногда обезумевшим танцовщицам, перекладывающих на неё свои проблемы, представляло собой бесплатную консультационную услугу, пока одна из молодых танцовщиц не заметила, насколько терапевтическим было общение с Роуз. Это натолкнуло Роуз на мысль стать волонтёром. Стрип-клуб «Рандеву» недавно подвергся основательному ремонту. Декор 80-х годов исчез, сменившись открытыми кирпичными стенами и дубовыми половицами, которые тянулись по всей длине клуба. Сам бар был отделён специально, чтобы соответствовать длине всей стены, заменяя сочетание дерева и ламината, которое раньше было сосредоточено в центре клуба. В своём крошечном помещении, которое служило гардеробом, на самом деле маленьким шкафом, Роуз обычно не видела остальную деятельность в клубе. Гардероб располагался в стороне от входа. Он располагался в небольшом вестибюле с двойными дверями, отделявшими его от главного зала. Время от времени, когда наступала тишина, она стояла в дверях и смотрела, как девушки танцуют. Она находила то, что они делали, особенно искусным и впечатляющим. В этом определённо было какое-то искусство, и хотя она сама несколько сотен раз раздевалась перед мужчинами, чтобы возбудить их, она чувствовала себя мерзавкой по сравнению с этими молодыми существами. Роуз рассмеялась про себя, что, если бы она попробовала, то, наверное, упала бы со сцены, снимая нижнее бельё. Роуз знала каждую из них, некоторых больше, чем других, в зависимости от продолжительности и глубины разговоров, которые она вела с ними. Всего было 60 танцовщиц, и каждая из них работала по три смены в день по четыре часа. Перед каждым танцем они ходили с кружкой, собирая «плату» в один фунт с каждого посетителя. При бесплатном входе требовалось заплатить каждой танцовщице, прежде чем она выйдет на сцену. Несколько более опытных девушек также проводили частные танцы на коленях по цене десять фунтов до пяти вечера или пятнадцать фунтов после. Роуз сделала свои расчёты. Работая по пять-шесть ночей в неделю, некоторые из этих девушек зарабатывали больше, чем она зарабатывала в магазине. Но её зарплата гардеробщицы в вечернюю смену по выходным тоже была неплохой. Она никогда не рассматривала стриптиз как профессию. Те дни остались далеко позади. Кроме того, в свои 27 лет она определённо переживет свой расцвет по сравнению со средним возрастом девушек в клубе. Сегодня ей не хотелось ни с кем разговаривать. У неё были свои печальные истории — её собственные проблемы с «бойфрендом». И она была совершенно уверена, что ни у одной из девушек там никогда не было парня, чей брат разузнал всю их историю, а затем подкупил за 10 000 фунтов, чтобы они держались подальше от его брата. Из-за этого она оказалась в уникальном положении. — Мне очень нравится это заведение, — вмешалась Брианна, относительно новая танцовщица, прервав размышления Роуз. — В предыдущим месте работы было только одно направление танца, в котором нужно было хорошо разбираться, и там не ставили номера. Роуз сочувственно улыбнулась. Казалось, она не могла убежать. У Брианны был получасовой перерыв, и она надела пальто поверх халата, очевидно, собираясь выйти покурить. — Девушки всё время соперничали, — продолжила Брианна, ничуть не смущённая тем, что Роуз не ответила. — Не было общего духа. Я даже не бывала дома по ночам. Это будет долгая ночь.***
Шерлок вышел из такси, и направиться к лестнице, ведущей в квартиру Роуз. Он пришёл к выводу, что Роуз уже должна была закончить работу, и надеялся рассказать, как он успешно избежал ужина с родителями. Майкрофт привёз их после театра, чтобы они могли провести больше времени со своим младшим сыном, прежде чем отправиться на ужин с Фрэнком и Ширли, кем бы они ни были. Нежелание присутствовать на «Отверженных» также означало, что Шерлок совершенно не интересовался костюмами, постановкой и тем, кто из дублёров заменил главного актёра. Но мать, продолжала рассказывать ему обо всём этом. Он часто задавался вопросом, какой была бы жизнь будь он сиротой. Постучав ещё раз в дверь Роуз, Шерлок закрыл глаза и сосчитал до пяти. Ответа не последовало. Он поспешно достал свой набор отмычек и тайком пробрался внутрь, как и накануне. И снова эта свинцовая тяжесть засела внутри при мысли об отсутствующей Роуз. Не было никакого дыма марихуаны, только слабый затхлый воздух её вчерашнего курения. Однако ближе к кухне был едкий запах дыма, и при дальнейшем исследовании Шерлок пришёл к выводу, что Роуз была дома и сожгла свой омлет. Но где она сейчас, он понятия не имел. Он ходил по своим Чертогам Разума в поисках обрывков разговоров, которые, возможно, слушал лишь наполовину. Что-то было. Что-то о необходимости «двух работ», потому что волонтёрство в центре не приносило прибыли. Какие две работы? Одной из них был магазин развлечений. Другая была…? «Она говорила?» Шерлок не мог вспомнить, и ему пришла в голову мысль покопаться в её личных бумагах, которые он аккуратно сложил в один из кухонных шкафов во время своего позапрошлого визита. Он столкнулся с двумя вероятными кандидатами: работа в шиномонтажной компании, хотя последний платёжный лист этой компании был довольно старым; другой был из стрип-клуба «Рандеву». Этот платёжный лист был датирован двумя неделями назад. «Значит, восточный Лондон», — уныло подумал Шерлок. Выйдя из её квартиры и поймав ещё одно такси, он попытался проанализировать, что же вызывало в нём тревогу при мысли о том, что Роуз работает в стрип-клубе. «Одном из лучших в Лондоне», — подумал Шерлок, но всё равно это ужасное чувство осталось. Она сказала, что больше этим не занимается, и, она, вероятно, имела в виду именно выпрыгивание из тортов, а не раздевание вообще. Ему это не нравилось. Он ненавидел этот вариант. Теперь он вывел это чувство на первый план. Он полагал, что Роуз принадлежит только ему. То, что она получает похотливые взгляды, свист и... плату от других мужчин, теперь вызывало у него отвращение. Это не беспокоило его два года назад, когда она на самом деле занималась сексом с другими, так почему беспокоит сейчас? С тяжёлым сердцем он уставился в окно такси, глубоко переживая оставшуюся часть 20-минутного пути до места назначения.***
Толпа значительно увеличилась; вешалки с одной стороны было почти заполнены. К полуночи, когда заканчивалась смена Роуз и обычно заступала на смену племянница хозяина, обе стороны были заняты. Она только что закончила вешать пальто последнего джентльмена в компании из шести человек — футбольных фанатов, вышедших в город после просмотра игры по телевизору в одном из пабов по соседству, — когда появился следующий посетитель. И он даже не потрудился снять пальто. И всё же его широкая улыбка и серо-голубые глаза, смотревшие на неё с теплотой и нежностью, сначала удивили Роуз, а потом она сразу расплакалась.