Охота на дикого зверя

— Мама! — Лея сильнее сжала руку матери, едва поспевая за ней. — Что случилось? Поднятая посреди ночи встревоженной родительницей юная стражница ничего не могла разобрать. С улицы доносились истошный вой и возня, напоминающие схватку животных, а Мадлен, обычно спокойная и размеренная, впервые излучала страх и неуверенность. К горлу подступил горький ком. — Где папа? Миновав второй этаж их дома и спешно спустившись к запасному выходу, мать и дочь притаились у полупрозрачной двери. — Ма… — Детка, с сегодняшнего дня высвобождай Соню без моего разрешения, — придерживая Лею за плечо, женщина гулко втянула носом воздух и отворила дверное полотно. — Как выйдем в лес, оборачивайся и беги к Клаудии в ее сторожку. Там ты будешь в безопасности. Не глядя на девочку, Мадлен тянула ее к сосновой границе, что виднелась из-за низкого забора. — Домой возвращаться нельзя. Поживешь временно со своей крестной. Речитативно озвучивая назидания, женщина то и дело оборачивалась, явно страшась кого-то увидеть. — Соня… тетя Кэл… Мама! Я тебя не брошу, — понимая лишь то, что надвигается нечто страшное, Лея запротестовала. — Я помогу. Я умею драться. Я не уйду без тебя! — обхватив запястье матери, девочка подавила в дрожь в голосе: — Я… Я смогу постоять за себя, меня не надо прятать и… — Лея! Делай, как я велю тебе, — впервые голос мамы был подобно стали. Холодной и остро режущей. — Сейчас самое важное — это чтобы ты выжила и продолжила учиться, — горячие пальцы матери крепче сжали узкую ладонь. — Звездочка моя, прошу! Послушайся меня хотя бы сейчас. Глаза от трепетности обращения тут же защипало. Мама будто прощалась. — Мы с папой… Я… Я столько совершила ошибок. — Оказавшись у деревянного полуметрового барьера, Мадлен, не задерживаясь, подхватила дочь на руки и, словно та легкая пушинка, плавно перебросила ее на другую сторону. Сама женщина осталась на территории их дома. — Но я постараюсь сегодня все исправить. — Мадлен! — не столько голос, сколько рык. — Ты и вправду решила от меня сбежать? Позади, в тридцати метрах из ниоткуда возникла чья-то стройная фигура. Ночная мгла не давала распознать кто именно это был, однако горящие в темноте янтарные глаза и голос неизвестной девочка постепенно начала узнавать. — Лея, беги. Оборачивайся и поспеши к Клаудии. Она ждет. — Скупая слеза скатилась по бледной щеке, а сухие пальцы, вновь сжав детскую руку, вынужденно ее отпустили. — Сейчас! Волчья сущность матери дала ментальный призыв к трансформации, и Лея, не желая того, начала свою смену ипостаси. Доли секунды, и, уже срывая с лап остатки лохмотьев, волчонок бросил прощальный взгляд на родительницу. Однако стремительно разрастающаяся древесная изгородь колючими ветвями и густой листвой перекрыла обзор на Мадлен и её врага, чье имя Лея и без того уже знала. «Мамочка, прошу, только выживи! Ты гораздо сильнее Уолекс.»

***

Фолл поддел мысом ботинка обугленный камень, отбросив тот в сторону. — Как итог: волчат не нашли, их след оборвался, а нас как следует отымел древний кровосос и его армия дохляков. Что ж, день прошел, а сдвига по фазе не наблюдается. Полагаю, наше приключение сегодня завершит визит в берлогу вампиренышей? — Оглядевшись вокруг, Макс метнул взор на Рэйну, задумчиво созерцавшую металлический бокс. — Что-то мне подсказывает, там нам будут очень рады. Рэй, чего зависла? — Даже не думай! — заправляя в свободные штаны край футболки, Мия подошла к подруге. — Рэй, Виктор… — Что Виктор? Хочешь сказать, он не виноват? Мы находим уже третье экспериментальное логово. Иди, посчитай, сколько там трупов. А наш ненаглядный Князюшка все поцеживает брют в своем ночном клубе. — Поняв, что хранительницы снова говорят на своей волне, Макс решил вмешаться. — Эти… кромешники. — Подойдя к источающему смрад разлагающихся тел контейнеру, Фолл свел на переносице брови. — Это все похищенные ранее волчата? Порядка тридцати уже почти сгнивших тел на глазах превращались из разложившейся кучи в постылый прах. От мысли, что подобное может настигнуть и Шона, Макс одернул себя: — Речь идет о Ван-Арте? Уильямс кивнула, не сводя взгляда с Рэйны. — Выходит, он может быть причастным ко всей серии похищений? — вспоминая день, когда они с Ральфом знакомились с новым Князем, Макс отчетливо представил образ главного вампира. На злодея тот явно не походил, однако жизнь уже не единожды доказывала, что внешность весьма обманчива. — Не думаю. Виктор не такой. — То, с каким рвением и уверенностью Мия встала на защиту кровососа, несколько обескуражило альфу. Он ведь не из тех, кто ревнует. Ведь так? — Не такой? Оу, а ты хорошо знаешь этого эмо-боя? Занятно. — От чего-то настроение Уолекс за период отсутствия ребят стало заметно хуже. — Что ж наведаемся к твоему другу и лично у него поинтересуемся, какого хера на его территории до сих пор обитают древние оккультники. — Шикнув, девушка зашагала в сторону машин. — Отойдите, больше там смотреть не на что. Щелчок пальцев, и ангар тут же вспыхнул багровым огнем, заживо поглощающим останки погибших. Источая неистовый жар, языки жалящего пламени норовили коснуться и застывших от неожиданного фокуса оборотней. Оборотней и хранительницу. — Становится все интереснее, — Айзек, что все это время наблюдал за Уолекс, перевел взгляд на мигнувшие похожим цветом вспышки, появившиеся на телах убитых вампиров. — Ты так же умеешь? — кивнув на сгораемые трупы, Айз покосился на сестру. — Нет. Я не обладаю магией крови. — Но вы ведь обе хранительницы и стражи. Выходит, набор способностей у вас не одинаковый? — только сейчас до Уильямса-старшего начал доходить недавний порыв Уолекс к его крови. — Как и ваша природа происхождения… — Чего там застыли? Руки в ноги и по машинам. Нехрен булки расслаблять. Крепыш? Минута, и я сажусь за руль. И учти, у меня нет прав! Знакомы меньше суток, а уже вовсю манипулирует. — Женщина, — о чем-то задумавшись, Айзек выдохнул, — с тобой одни проблемы. Еще раз оценив полыхающую обстановку, он направился к своей иномарке. Макс и Мия решили не отставать. — У меня права есть, — Уильямс заботливо коснулась мужского предплечья, заставляя оборотня обратить на нее внимание. — Если устал, могу тебя подменить. Макс ухмыльнулся: — Не волнуйся, герой, твой рыжий дружок меня как следует взбодрил. — Что? Рыжий дружок, — девушка на секунда озадачилась, — какой… Твою ж… Фолл! — хлестко замахнувшись, Мия шлепнула довольного альфу. — Ты мне теперь всю жизнь будешь это припоминать? — Почему бы и нет. Меня, признаться, ностальгия пробрала. Где-то даже скаутская нашивка для рюкзака с Гарфилдом валялась. Не удивлюсь, если ее себе прибрал Шон. Он у нас тоже тот еще кошатник. Уильямс закатила глаза: — И вовсе я не кошатница. — Поздно отрицать. — Дерьмо. Фолл, да у меня всего одни трусы с этим котом, — фраза, произнесенная на эмоциях, эхом разнеслась по окрестностям. Уильямс тут же зажала рот ладошкой. Не успевший сесть за руль Айзек подозрительно выгнул бровь. — О, Фолл, а ты не промах, — под тихое жужжание опустился стеклоподъемник, и из окна показалось глумливое лицо Уолекс. — Успел-таки оценить бельишко? Мия гневливо сузила глаза: — А ведь я сначала удивилась, что ты Максу передала сумку с вещами. Наивно предположила, что там что-нибудь приличное сложено. Но, нет. Ты, Рэй, себе не изменила, — фыркнув, Уильямс побрела к желтому внедорожнику, что-то неразборчиво бубня себе под нос. — Киса, так ведь я о тебе беспокоюсь. Сколько можно в девках ходить? — откровенный смешок, и Мия споткнулась на ровном месте. Благо крепкая рука Макса вовремя ее придержала за локоть. — Сука,— на макушке Уильямс появились уши, на что Рэйна присвистнула: — Согласна, сморозила лишнее, но, уверена, Фолл это уже и так понял, поэтому… — Вертлявая, зад свой опусти на сидушку. Хватит трепаться, тебе мне еще маршрут озвучивать. Фолл, — грозный бас Уильямса-старшего осадил Уолекс, заставив ту притихнуть. — Не отставай. Не смея задерживаться, альфа захлопнул за собой дверь и завел двигатель. — Пойдем, герой, — оценив упаднический настрой Мии, Макс потрепал ту по светлой макушке, мазнув пальцами по пушистым ушкам. — Время заточить твои печенюхи. Застенчиво кивнув, Уильямс погрузилась в салон. Неожиданно она для себя поняла, что начала испытывать неловкость и стыд. Прямо, как смазливый подросток. Стыдоба. Озарив фарами дотлевшую от призывного огня поляну, внедорожник Фолла развернулся. Снова в путь. Снова дорога. — Не холодно? Спустя десять минут тишины Макс решил разбавить атмосферу, прибавив пару градусов на дисплее с климат-контролем. — Самое то, — зарывшись ладонями в пакет с сухпайком, Мия то и дело хрустела снеками, отламывая от них кусочки. — Вот же дура, — внезапно Уильямс вздохнула. — Из всех серьезных проблем, меня вдруг озаботила такая мелочь, как девственность. Не угроза жизни волчат, не потенциальный конфликт с вампирами, а какая-то нелепая физиологическая… Несостоятельность. Откинув мешок, Уильямс звучно приложилась затылком о подголовник. — Смех да и только, — обессиленно опустив на лицо ладони, Мия усмехнулась. — Впрочем, чего душой кривить. Рэй права, мне без двух недель двадцать пять, а с мужчинами из близости было лишь расчленение и умерщвление. Хотя нет. Один раз в кино с одногруппником ходила. Но в итоге меня все равно выдернули на «охоту» и пришлось бедолагу оставить одного. И сейчас, пока половина бывших сокурсников уже по второму кругу идут за детьми, я… — повернувшись лицом к Максу, Мия протянула.— … Бегаю с мечом на перевес и печатаю никому ненужные статейки. А, и еще вяжу, — девушка забавно сморщилась. — И машины перебираю. Вернее машину. Отцовскую. В общем полный комплект неудачницы. Резюмировав, Мия перевела взгляд на мелькающую дорожную разметку и габаритные огни впереди едущего авто. От выговоренного стало немного легче. А может, просто слушатель попался хороший. Фолл, внемлев Уильямс, внимательно посмотрел на ее профиль, а после аналогично устремил взор на лобовое стекло. — Мой первый сексуальный опыт произошел в четырнадцать. Помнится, в детском лагере мне очень понравилась наша вожатая. Ширли, кажется, ее звали. Ей на тот момент было семнадцать. Тогда прям все звезды сошлись: я одержал победу над Ральфом в своем первом волчьем турнире и, решив, что пора не только полноправным альфой заделаться, но и мужчиной, стал приударять за девчонкой. Приятная хрипотца грудного голоса буквально окутывала сознание. — Разумеется, моя природа давала о себе знать, и я, как истинный самец, начал заходить с козырей. Мия прыснула. — Что, пел ей серенады под окнами? Фолл лукаво подмигнул: — Лучше. Я шлепнул ее по заднице во время утренней зарядки и следом что-то про сочный персик озвучил. — Фу-у. Ма-акс, — от подступившего смеха Уильямс согнулась пополам. — Сочный персик? — Ну или спелая дынька, какой был именно фрукт так и не припомнить. В уголках глаз девушки проступили слезы. — А она что? — Как что? Тут же мне отдалась. — Вот так сразу? — Мия наигранно охнула. — А что тянуть? Разве можно устоять перед таким комплиментом? — Сочный персик? — Или спелая дынька. — Согласна. Звучит возбуждающе. Оба вновь изошлись смехом. — И что в итоге? Я так поняла секс у тебя с ней был? — С ней? Нет, конечно. Единственное, что мне перепало от нее — это гематома на пол челюсти. Спасибо волчьей регенерации — отметина моего позора быстро зажила. — А переспал тогда ты с кем? — Уильямс хрюкнула в кулак. — С Пенни Ридл. Пятнадцатилетняя девочка из соседнего лагеря с овуляцией и разбитым сердцем. — И ты подбодрил ее страстным актом соития? — И я подбодрил ее тридцатью … — Тридцатью? — от паузы, Уильямс, сама того не понимая, уставилась на пах Фолла, округлив при этом глаза. Альфа в ответ на знак внимания прыснул. — Для девственницы ты слишком испорчена. Тридцатью секундами, герой. Отнюдь не сантиметрами. — Боже, — зардевшись румянцем, Мия выпустила истеричный смешок. Макса же реакция девушки лишь приятно раззадорила. — Согласен, для альфа-мачо показатель был ниже нижнего. И именно поэтому, моя девственность должна была сорваться в достаточно юном возрасте. — Для дальнейшего наращивания опыта? — И для достижения высокого качества, — подмигнув, Макс столкнулся с небесно-синим взглядом, окутывающим особым теплом и уютом. — Я, увы, похвастаться ни тем, ни другим не могу, — даже уставшая, без грамма косметики и с легкой небрежностью в волосах, Мия выглядела самой роскошной и желанной женщиной. В груди вновь начало все трепетать. — Тебе и не надо. Нас дед учил, что в близости вести должен всегда мужчина. Ведь именно его первостепенная задача сделать все возможное, чтобы доставить удовольствие своей паре,— перед глазами тут же всплыл образ обнаженной Мии, раскинувшейся над водной гладью. — В конце концов секс вкуснее со своим человеком, а не с первым встречным. А значит, ты все правильно сделала. — Думаешь, я жду своего человека? — в воздухе начал пропадать кислород, и дышать обоим становилось труднее. — Или волка. Как повезет, — повинуясь порыву, Макс отвлекся от дороги и бережно обвел девичью скулу. Жажда тактильности с каждым разом становилась все сильнее и сильнее. Мия от приятного жеста тут же зажмурилась, податливо подставляясь под горячие пальцы. — Надеюсь, до тридцати я успею наверстать упущенное, — промурлыкав, Уильямс посмотрела на Фолла, ощущая, сколько нежности к ней тот испытывал. — Прямо сакральное число какое-то. Плавно спустившись к шейному изгибу, Макс бросил короткий взгляд на дорожное полотно и, убедившись, что нет никаких помех, поддался вперед. Мягкий, абсолютно невинный, но до безумства желанный поцелуй. Припав к сочной нижней губе Мии, Фолл словно на миг опьянел, почувствовав, как девушка ответила взаимностью, коснувшись кончиком языка кромки его губ. Мгновение, и волна наваждения накрыла обоих, заставив прильнуть к друг другу с большей жадностью. Издав короткий томный вздох, Уильямс запустила свои пальчики в густую шевелюру, слегка оттянув ту. Фолл в ответ издал рык. От поцелуев не может так сносить крышу. — Макс, м-м-м, дорога, — едва переводя дыхание, Мия нехотя оторвалась. — Осторожно! Короткая вспышка встречных фар, и Фолл ловко выправил траекторию движения, миновав опасное столкновение. Правило номер один: никогда не целуйся за рулем. — Дьявол! Герой, извини! — осознав, что чуть не допустил, Макс вернул обе руки на оплётку, потершись щекой о еще лежащую на скуле женскую ладонь. — Не знаю, что на меня нашло. Все он прекрасно знает. Они оба знают. — Ничего. Ты вовремя исправился. Просто нам нужно быть более осмотрительными, — приободряюще коснувшись пальцем кончика носа Фолла, Мия для удобства прижала к себе колено, вновь вернувшись к недоеденному печенью. — Будешь? Макс молча открыл рот. Уильямс незамедлительно положила туда глазированный гриб. — И все же почему до тридцати лет? — на пару издавая хруст песочного теста, Фолл покосился на хранительницу. — Или на после намечены более глобальные цели? — Все намного проще, — беззаботно дожевывая, Мия пожала плечами. — После вообще ничего не будет. Фолл вздернул бровь. — В смысле? — В прямом, — облизнув подушечки пальцев, Уильямс грустно улыбнулась. — Это наш предел жизни. Тридцать лет, а дальше естественная смерть. Впервые Макс почувствовал, каково это, когда сердце ухает.