Охота на дикого зверя

      Что можно сделать за день?        Прибраться в доме? Написать курсовую? Посмотреть сезон любимого сериала? Улететь за пределы Земной атмосферы навстречу неизведанному космосу? Или вовсе не заморачиваясь, провести его лежа в кровати, нежась в объятиях Морфея?       Что бы кто не предпочел, Макс Фолл сегодня побил свой личный рекорд по количеству свершенных дел. Вот его список сомнительных достижений: первое — потеря племянника, второе — объединение для его поиска с представителем от другой стаи, третье — встреча с полукровками, владеющими навыками трансфигурации разного оружия, четвертое — перекусывание глоток сотне вампирам и лицезрение убийства древнего клыкастого оккультника, пятое — нахождение своей истинной пары, шестое — приобретение смысла жизни, седьмое —… похоже, потерей Шона этот день не закончится…       Ну как? Недурно? А это еще только вечер.       «После тридцати она умрет… После тридцати… умрет. Она умрет. Мия через пять лет…»       Характерный стук по рулю. Уильямс удивленно уставилась на Фолла.       — Макс, ты че…       — Чушь! Абсолютная! — оборотень свел к переносице брови и стиснул от напряжения челюсть. — Ты не можешь умереть! Понимаешь? Не можешь.       Как это вообще возможно? Вот же он ее целовал. Только что. Такую живую, такую чувственную, такую… его! И вы хотите сказать, что спустя какое-то короткое время ее… ее не станет?       — Чушь! — помотав головой, Макс со скрипом сжал кожаную оплетку. — Что это еще за ограничение? Тридцать? Серьезно? Но ведь это же нереально. Мне тридцать! И, клянусь, временами я чувствую себя ребенком. Какое же дерьмовое это чувство? Знать, что твоя женщина, твоя волчица может…       — Возможно я тебя неправильно понял? — серые глаза задумчиво вперили перед собой. — Ты имела в виду, что не буквально умрешь, а… образно? Что твоя сила призывать меч улетучится к тридцати? Если так, то я тебе другой меч куплю. У меня есть знакомый кузнец. Выкует все по твоим эскизам. Конечно, не так эффектно будет его вынимать из ножен, но как альтернатива вполне сойдет.       Реакция Макса заставила Мию улыбнуться. Она впервые поделилась тем, что ее до недавних пор волновало, но с чем она таки смирилась. Приняла, как должное. Удивительно, что едва знакомый человек вдруг так озаботился ее кончиной.       — Ты все верно истолковал. Смерть физическая. Мозг, сердце, остальные органы перестанут функционировать, и я, как говорит Рэй, уйду на списание. — Натянув улыбку, Уильямс, прикоснулась к мужскому плечу.       Напряжено. Очень.       — Макс, расслабься, все нормально. Я к этому готова. В конце концов впереди еще пять лет и две недели. Мы искореним все зло, и больше не придется беспокоиться о потерях волчат или каких-нибудь заговорах. А даже если я и не успею что-то сделать, на мое место придет другая и…       — К черту другую, Мия. Мне нужна ты, а не кто-то посторонний,— Фолл перевел взгляд на хранительницу, заставив ту растерянно моргнуть. — Ты думаешь, меня сейчас волнует что там будет с миром? — межбровная морщина стала глубже. — Плевать я на все это хотел! Вампиры, ведьмы, апокалипсис. Герой, я готов уделить всему этому время, только если буду знать, что ты рядом со мной — живая и здоровая. Жуешь свои печенюхи, сидя у меня на коленях.        Не дожидаясь встречной реакции, Макс потянул на себя Уильямс. Та от внезапного порыва успела только ойкнуть.       — Что ты…       Ловко отодвинув водительское кресло чуть назад, Фолл разместил Мию ровно так, как озвучил. Она на его бедрах, с вытянутыми к соседнему креслу ногами и головой на подставленном предплечье.       — Что ты делаешь? — ловя глазами ответ на лице оборотня, Уильямс нахмурилась: — Что значит, я тебе нужна? О чем ты вообще говоришь?       Сцена их сближения на озере и недавнего поцелуя гулко аукнулась в сердце.       — Макс, не усложняй все, пожалуйста. Не надо. Организм уже истощается от использования сил, и с этим ничего не поделать. Этот путь мне был заготовлен с рождения. Мне суждено его так завершить.       Вцепившись пальцами в край своей футболки, Мия поджала губы.       — Как выручим Шона и Лилит, я уйду из твоей жизни. Так же быстро, как и появилась. Поэтому не…       — Не уйдешь, — сухо отчеканив, Фолл переключил передачу. — И ты это знаешь.       Что за наглый волк?       — Уверен, возможно как-то предотвратить это недоразумение. Сама же говорила, что не знаешь полностью, кто ты. Значит и однозначно заявлять об обрывании жизни не можешь, — словно в чем-то самого себя убедив, Макс кивнул. — Ранехонько ты, герой, собралась уходить. Нам еще столько всего предстоит сделать. Наверстать.       Наглый и извращенный волк.       — Фолл, — обреченно вздохнув, Мия уткнулась лицом в широкую грудную клетку. — Какой же ты дурак.       Даже не поспоришь. Теперь-то Фолл понял, что происходило с Ральфом, когда тот встретил Хелен. Здоровый мужик, а бегал по лесу и собирал васильки для едва знакомой девчонки, при том, что сам страдал от аллергии на цветы. Дурак? Дурак. Макс брата подтрунивал, а сейчас и сам горазд пуститься по полю хоть за букетом, хоть за чем. Правильно Конрад увещевал: любого волка его волчица превращает в ручного пса. Нет-нет, а хвостом виляет даже от одного простого взгляда. Будь ты трижды сильным альфой — найдется та самая самочка, перед которой капитулируешь, не поведя носом.       Влюбленный волк — пропащий волк. Народная мудрость.       — Я что-нибудь придумаю, — коснувшись губами светлой макушки, Макс поглубже втянул женский аромат. Без него он точно не протянет. Подсел хуже, чем на наркотик. — Обязательно.       Других вариантов нет.       Горячее дыхание Мии просочилось сквозь тонкую материю футболки.       — Дед мой, Конрад, славится своим знахарскими способностями. Он тебя подшаманит. Еще всех нас переживешь, — выкручивая одной рукой руль, пальцами другой альфа поглаживал слегка вздрагивающую спину. Даже от таких простых жестов Фолл чувствовал себя по-дурацки счастливым, а внутренний зверь разомлел до состояния лужицы.       — Будет лучше, если это пройдет, — прошептав, Мия потерлась носом о мужскую шею и, подогнув ноги, прижалась к Фоллу еще сильнее. Неудобно, но хочется в таком положении пробыть как можно дольше. В его объятиях. В его машине.       Просто с ним.       — Что именно? — маневрируя по извилистой дороге следом за другой парочкой, Макс поймал себя на мысли, что они вновь заезжают в черту города.       — Наше взаимное притяжение. Надеюсь, это просто химия.       Волк беззлобно усмехнулся.       — Решила переспать со мной и бросить?       — Я про переспать ничего не говорила.       Ощутив вибрацию от смешка Уильямс, Макс снова клюнул губами в женскую макушку:       — Герой, я твои намерения сразу раскусил. Иначе стала бы ты развращать меня своими очаровательными трусиками?       — Фолл! — несдержанно протянув, Уильямс ткнула мужчину между ребер, заставляя того уже смеяться в голос. — Опять ты заладил про трусы? Ты мне их всегда припоминать будешь? — насупившись, хранительница уперлась ладонью в уже не такую гладкую щеку волка, не позволяя тому себя поцеловать.       — Не всегда, — осуществив разворот машины, Макс хитро сощурился, — перестанешь их носить, и я остановлюсь. — Хищным взглядом обведя женское тело, Фолл напоролся на пристальный взгляд с нотами укоризны.       — То есть мне надо перестать носить трусы с Гарфилдом?       — Вообще трусы.       Уильямс прыснула.       — Фолл, да ты извращуга! — наигранно цокнув, Мия обвела острую скулу и зарылась пальцами в волосы на затылке. От приятного почесывания головы Макс на короткое мгновение зажмурился.       — Сказал человек, не носящий лифчика.       Девушка шикнула.       — Лифчик неудобно надевать и снимать при обращении. А каждый раз рвать бюстгалтер — так и разориться можно. У журналистов жалование не шибко-то большое.       — А трусы значит надевать удобно?       — Разумеется. Их натянул и все. Никаких тебе крючков и лямочек.       — Но ведь без них проще. Штаны надела и пошла.       Уильямс заметно оживилась.       — Фолл, ты тут разглагольствуешь про нижнее белье и его отсутствие на мне, а сам-то поди… — по-хозяйски опустив руку на резинку штанов альфы, девушка оттянула ту, победоносно вкидывая бровь. —… сидишь в… Ой!       Округлив глаза и зардевшись румянцем, Мия плавно отпустила пояс мужских треников.       — Я… я думала, ты в…       Спрятав багровое лицо в ладонях, Уильямс хрипло выдавила:       — Прости.       Макс едва ли смог подавить подкативший гогот.       — Маленькая, я же сказал, штаны надел и пошел. Но ты, видно, решила теорию подкрепить практикой. — Почувствовав, как хранительница вновь уткнулась в его грудь, Фолл уже привычно чмокнул блондинистую голову. — Ну что, следопыт? Оценила свою находку?       — Фо-олл!       — Ты просто типичный представитель «юных сурков». Нашла нечто интересное, но теперь не знаешь что с этим делать,— потершись кончиком носа о потрепанную макушку, Макс довольно заключил. — Ничего, как опытный вожатый я тебе помогу освоиться.       — Дурак, — Мия тихо засмеялась. Этого он и добивался.       — Вот именно. А как известно — дуракам везет.       Он придумает. Обязательно придумает, что делать.

***

      Легкие, тело, голова. Все словно сдавливала невиданная сила, вынуждая двигаться на волевых. Из-за пульсации крови в ушах, сложно было сосредоточиться на слухе, поэтому Шон просто бежал вперед, крепче сжимая руку Лилит.       — Впереди река. Нам туда, — едва поспевая за Фоллом, девушка сбивчиво прокричала. — Эта тварь боится воды. Быстрее.       Не ориентируясь на местности, Шон благодаря волчьим рефлексам умудрялся избегать столкновений с деревьями и корягами, стараясь в довесок направлять свою слепую подругу. Но та, кажется, чувствовала себя комфортно и ловко перепрыгивала через ползучие по земле коренья.       — Я не чувствую ее. Может, уже оторвались?       Что в камере, что при короткой стычке, девчонка практически не источала никакого запаха. Ни кожа, ни одежда, ничего. Лишь исходящая аура смерти взывала ко всем звериным инстинктам.       — Главное не останавливаться! Она очень опасна. Особенно сейчас. — Облако белых волос взмывало вслед за хозяйкой, цепляя опадающую сосновую иглу. — Она одержима местью и смертью, Шон. И нам с ней не справится!       Парнишка недовольно рыкнул. Может, не стоило им бежать? Там в камере, возможно, было безопаснее? Сейчас они на открытой местности, их преследует чокнутое кровожадное создание, а он пока не может элементарно обернуться. Что если из-за его мнимого геройства пострадает Лил? Он ведь толком не может ее защитить. Да если бы не она, его холодный труп уже бы покоился в тех катакомбах.       Дерьмо!       — Ты молодец, Шон. Мы все сделали правильно, — холодные пальчики утешительно сжали ладонь. — Там оставаться нельзя было. Главное достигнуть воды и…       Внезапно девичий голос сорвался на вскрик, и в ту же секунду тело Фолла откинуло в сторону.       — Ли-ил!       От удара Шон надломил ствол дерева, заставив его с треском накрениться. Изо рта брызнула кровь, а на выдохе спазм скрутил легкие веревкой, не давая вымолвить и слова.       Их настигли. Они не успели.       — Беги! Истошный вопль Лилит, граничащий с болезненным шипением, заставил подорваться с земли и судорожно озариться вокруг. Все было словно покрыто пеленой. Никакой четкости и ясности. Сплошное буйство абстракционизма.       — Не трогай ее! — грозный рев больше походил на осипший возглас, страдающего астмой старца. — Тебе нужен я! Отпусти Лилит!       Определив черный силуэт, Шон ринулся к нему навстречу.       — Тварь иди…       Боль. Снова острая и нестерпимая пронзила левое бедро.       Парень закричал.       — Сдохни! — ухватившись пальцами за шерстяной участок нападающего, Фолл стал наносить по чужому корпусу удары. Хаотичные и отнюдь не сильные. Но, главное, отвлечь от себя внимание. — Ли!       Страшно. Как никогда. Неопределенность, неясность, дезориентация — все сбивало победоносный настрой. Да и откуда этому настрою взяться? За почти шестнадцать лет юный оборотень ни разу не сталкивался со столь стрессовой ситуацией. Ни разу от него не зависела чужая жизнь, а его собственная не висела на волоске.       Лилит! Лилит! Лилит!       — Отцепись от него! — картинка начала приобретать четкость, а сердце стремительно рваться на части от того, что видели глаза.       С глубоким порезом на щеке, разодранными плечом и грудной клеткой Лилит без капли страха набросилась сзади на черную звероподобную тварь. Оскалившись, являя взору острые волчьи клыки, девушка со всей силы вонзила в спину существа заостренную палку, заставив тем самым тварь разжать свои челюсти. Пронзительный чужой рев, и тело волчицы отбросило на десять метров, припечатав его к могучему кедровому стволу. Снежные волосы окропились багровыми каплями, от стекаемой из ее головы крови.       На глазах навернулись слезы. А к горлу подступил ком.       — Сожру тебя. Сожру! — существо низвергло трудно разбираемые звуки и, забыв на время про Шона, начало двигаться в сторону бездыханно лежащей Уильямс.       Нет. Нет. Нет!       Дышать. Невозможно. Кислород словно отняли. Звуки растворились на периферии сознания. Образ окровавленной Лилит и ее недавний возглас обездвижили Фолла.       Только не она. Не Лилит. Он не допустит!       Глаза начали наливаться кровью, а ноздри широко раздуваться.       Давай! Просыпайся! Просыпайся, шавка! Оно же ее убьет!       Кости звучно затрещали, а изо рта слетел первый рык. Волчий рык. От адреналина кровь уже закипала.       Создание замерло на месте и развернуло безглазую вытянутую башку в сторону Шона. Сквозь плешиво-черную шерсть растянулась острозубая улыбка, опоясывающая практически всю голову.       — Бра-тик…       Уильямс распахнула свинцовые веки. Привычная мгла начала наполняться контурами и красками, создавая очертание картинок окружающей обстановки. Звуки, запахи рисовали реальность, и Лилит стала ее разбирать, абстрагируясь от парализованного болью тела.       Неясное очертание твари, так зыбко формирующееся лишь от исходящей вибрации, и уже яркий и четкий силуэт волка, источаемый глубокий и характерный запах Фолла. Ни с чем не сравнимый, но очень приятный.       — Шон… — ментальная связь, и силуэт дернулся, устремляя на нее свой взор. Нет, глаз Лилит не видела, но она осязала, с какой надеждой и радостью юный альфа отреагировал на ее посыл. — Все хорошо. Ты сильный. Ты сможешь.       Простая фраза, и тут очертания волка Фолла начало меняться. Рычание его зверя становилось более низким. Что-то не то!       — Хорр-о-шшшо, — существо довольно зашипело, а Лилит испуганно мотнула головой.       — Шон, не надо. Не пускай его!       Разрастаясь все больше и больше, Фолл менял родной волчий облик, становясь похожим на своего оппонента. Мышцы наливались, кожа звучно натягивалась под влиянием их натиска, шерсть алела.       — Бр-ра-ти-и-к.       — Умри! — глухой рык, и багровое тело зверя накинулось на врага, вспучив когтями дерн.       — Шон, нет!       Испуганный возглас Лилит эхом затерялся в кронах деревьев.