Он должен был преследовать любую мечту и вещи,
которые он хотел.
Потому что лучше было умереть, пытаясь,
чем продолжать жить в ожидании новой возможности.
Ты не осмелилась закрыть глаза, потому что видела светло-серые пряди волос с черными кончиками волос, которые напомнили тебе старинную ручку, обмакнутую в чернила. Когда тьма поглотила твои глаза, осталась только пара карих глаз, смотрящих глубоко в вашу душу. Если бы ты не повернулась к нему спиной и сказала ему правду, где бы ты сейчас находилась? Если бы только ты осталась и дождалась его ответа, носила бы ты его фамилию? Принадлежала ему, а не своему лучшему другу? Но да, в течение последних лет ты бежала. Бежала от реальности той, кого на самом деле ты любишь. Каждый раз, когда ты думала, что все хорошо, он возвращался, становился прямо перед тобой, словно ты оставалась на месте. Любовь, кто сказал, что это чувство величайшее изобретение, открытое человечеством? Это настолько непредсказуемо, неконтролируемо, что ты не мог выбирать, в кого в конечном итоге влюбишься. Единственное, что ты могла сделать, это попытаться обрести ту любовь любовь, которую ты хотела. Понять того, кто владел твоим разумом, телом и душой, или умереть, пытаясь это сделать. Потому что иначе это будет преследовать тебя всю оставшуюся жизнь. Ты ахнула, когда горничная затянула платье, из-за чего тебе стало немного трудно дышать. И это совсем не помогло вам справиться с тем, что ты уже чувствовала, удушье от своих собственных чувств. Белый. Цвет, означающий чистоту и невинность, идеально обволакивает твою фигуру. Но из-за того что ты лгала перед всеми, ничего в тебе не говорило о хороших новостях. И ты действительно просто хотела разорвать идеальное платье на части, желая показать всем, что все это было всего лишь маской. Иногда ты чувствовал себя монстром, бурей. Единственное, что ты умела делать, это либо разрушать некогда безмятежную жизнь, либо превратить в пыль все, мимо чего ты проходила. Но никто этого не заметил, кроме, возможно, его одного. — Тебе кто-нибудь нравится? — Ты подавилась напитком картонной коробке, который купила в торговом автомате, и ни как не ожидала, что твой одноклассник задаст этот вопрос. В конце концов, вы оба просто болтались на крыше, убегая от всех любопытных глаз и назойливого визга его фанаток. Он был в бешенстве от того как ты кашляла, будто могла умереть в любой момент. Его большая рука тут же похлопала тебя по спине, чтобы успокоить, а темно-серые глаза застыли в беспокойстве, когда он смотрел на болезненное выражение твое лица. Теплое прикосновение твоего лучшего друга успокаивало. Его ладони скользят вверх и вниз по твоей спине, это было так нежно, как будто он держит в своих объятиях самое хрупкое существо. В его глазах такой ты и была. С того момента, как ты впервые постучала в дверь его дома с корзинкой еды в руках, он был пленен. В его серых глазах ты была подобно ангелу, которого подарило ему божество. С нежной улыбкой, которую ты всем дарила, остроумными замечаниями которые ты делала его брату, с первой минуты, когда он познакомился с тобой, он был уверен, что ты та самая. — Осаму… — Ты свирепо посмотрела на бедного мальчика, чтобы получить какое-то извинение или объяснение после того, что он сказал. Но он лишь приподнял одну бровь в замешательстве: «Что за внезапный вопрос, тупица!» — Ты мягко ударила его по рукам, заставив его вздрогнуть и конечно, драматизировать, не слишком отличаясь от его брата-близнеца. — Боже, ты чертовски капризная. — Он пытался казаться обиженным, дуясь на тебя, гладя свои руки, чтобы смягчить «боль», которую ты причинила. — Ты драматичный дурак. Шутки с Мией Осаму, вероятно, стали частью твоей повседневной жизни. Когда ты была с ним, казалось что вся твоя жизнь будет идеальной. Будто знание того, что он всегда будет рядом с тобой, повышает твою уверенность в себе, когда ты пытаешься быть лучшей версией себя. Ты не ответила на его вопрос и просто положила голову ему на плечо. Он совсем не возражал, даже если Ацуму будет изо дня в день дразнить его о том, что вы двое похожи на пожилую пару. На самом деле он спокойно относился к насмешкам, которые он получал. Легкий ветерок коснулся твоей обнаженной кожи, оставляя мурашки на спине. Как бы тебе ни нравилось уединение, которое ты получила, сбежав сюда, иногда просто хотелось, чтобы ветер стих. Времена идут, и каждый раз, когда ветер пронзает твою кожу и заставляет дрожать от холода, он снимает свой пиджак и надевает его на тебя. Даже если бы тебе было холодно самую малость, Мия в ту же секунду позаботиться о том, чтобы ты не замерзла. — Спасибо, Осаму. — Ты улыбнулась ему, теребя пальцами рукав его пиджака. — Всегда пожалуйста. — Он снова расслабился, позволяя тебе подойти к нему. Он заметил эту твою привычку. Как ты всегда смотрела вниз и твои пальцы играли с любой тканью, которая первой касалась твоей кожи. Это значило, что ты о чем-то думала или просто нервничала. Доигровшик всегда оставлял пространство для тебя. Он никогда ничего не требовал от тебя, он просто отдавал и, ждал, что ты вернешь их в ответ. Ни разу он не донимал тебя из-за из-за того, чего ты не сказала бы или не сделала бы.. Он подождет, потому что знает, что, когда ты будешь готова, слова сами свободно слетят с твоих губ. — Вчера я кое-кому призналась. — Но это было не то признание которое он хотел услышать. Потому что вчера ты обедала вместе с ним, обычно, дразня друг друга. Потому что вчера ты извинилась, что не сможешь пойти домой с ним и Цуму после тренировки, потому что хочешь поговорить с его капитаном о клубе. Потому что вчера ты призналась в любви не ему. И он все еще помнил, как сияли твои глаза каждый раз, когда ты неосознанно смотрела в сторону капитана команды. — Да? — Но он был твоим лучшим другом. — Как все прошло? — Так что ему нужно поддерживать тебя, даже если это сломает его самого в процессе. Он ожидал, что ты будешь звучать как влюбленная голубка, возможно, ты была взволнована сегодняшней тренировкой, потому что не могла дождаться встречи с тем, кого ты так сильно любишь. Он приготовился видеть тебя каждый день со своим капитаном, будучи идеальной парой. В конце концов, кто в здравом уме отвергнет тебя? Но после нескольких секунд, наполненных тишиной, единственное, что сорвалось с твоих губ, был всхлип. Та, что разбила ему сердце плакала, потому что он ни разу не думал, что увидит тебя такой. Началось с того, что ты кусала губы, низко опустив голову, слезы падают тебе на колени, а потом ты тихо плачешь. Ты была той, кто никогда не позволял ничему встать на пути к твоему счастью. Ты убеждалась, что со временем сможешь справиться с любой появившейся у тебя проблемой. К каждому препятствию, на твоем пути ты всегда искала к нему выход с улыбкой на своем лице. Поэтому, когда ты была, рядом с ним, так горько плача, вцепившись руками в его пиджак, он хотел разорвать свое сердце на части, потому что он видел было слишком для него. Кто-то такой красивый, такой милый, такой замечательный человек, как ты, не должен сгорать в такой агонии. Боже, он закрыл глаза, притягивая тебя в свои объятия, позволяя твоим слезам просачиваться на его рубашку, Позволь Кита-сану любить ее, пожалуйста. Он не хотел видеть тебя такой, такой страдающей. Если бы ему пришлось разбить сердце только для того, чтобы увидеть, как ты улыбаешься, все это стоило бы того, я обещаю, что со мной все будет в порядке, если я просто буду в стороне. Его пальцы скользнули между прядями твоих волос, нежно лаская их, словно он хотел убедиться, что ты знаешь. Он хотел, чтобы ты знала, что, что бы ни случилось, он всегда будет рядом с тобой, даже если никогда не говорил этого вслух. — Прости, — его низкий голос звучал так искренне, — я не хотел заставлять тебя вспоминать. — Он инстинктивно наклонился к твоей макушке, нежно целуя ее, чувствуя, что его самого немного пробрала дрожь. — Это не твоя вина. — Ты отстранилась, вытирая слезы, которые продолжали стекать по твоим щекам. — Я все равно сделала глупость. — Фыркнув, ты пытаешься скрыть боль, вместо этого превращая ее в шутку. — Боже мой. Признание? Я? Признаюсь? Я должна была знать, что все разрушу. В конце концов, ты была просто бурей, ничего на твоем пути не могло стать великим, если в это был замешан кто-то другой. — Что значит все разрушу? — Да ладно тебе, Осаму. — Ты закатила глаза, горько усмехнувшись от его вопроса. — Я не дождалась ответа и убежала, прежде чем он успел что-то сказать. Что, если он действительно сказал «да»? Но я, будучи тупицей, решила просто сбежать от него. Что, если он… — Он бы погнался за тобой. — Твой лучший друг ответил на твой вопрос, как будто он знал, что было в голове у капитана. — Если бы он действительно испытывал к тебе чувства, он бы побежал за тобой. — Это не было похоже на то, что он сказал бы ни с того ни с сего, потому что это была правдой. Когда ты признаешься кому-то, и ты ему нравишься в ответ, он сделает все, чтобы дать тебе понять, что эти чувства взаимны. Это было так просто, потому что, если бы он был на месте своего капитана, он бы взял тебя за руку и поцеловал в губы. Но он не был Китой, а Кита не был им. Некоторые люди могут быть трусами - иногда даже не осознавая этого. — Если бы он действительно испытывал к тебе чувства, он бы догнал тебя. — Ты продолжала напоминать себе, что твой лучший друг - ныне жених - сказал тебе много лет назад. Каждый раз, когда ты начинаешь думать о возможности неизведанного ты всегда повторяешь эти слова, как мантру. Твой голос резонирует по комнате, как только все горничные оставили тебя в покое после того, как они закончили помогать с твоим платьем. Прямо сейчас, когда ты ходила из угла в угол комнаты, ты больше не знала, было ли платье причиной, которое заставляло тебя задыхаться, или волнение, которое достигало до глубины твоей души. Время от времени твои мысли всегда возвращали тебя к той роковой ночи. Ночь, когда все изменилось между тобой и светло-сероволосым парнем, которого ты так обожаешь. У тебя всегда была надежда, что однажды, когда он посмотрит на тебя, он скажет тебе то, что ты хотела услышать больше всего. Каждое утро после той ночи ты просыпалась и молилась вселенной, чтобы он посмотрел на тебя и дал ответ. То, что тебе было нужно, - это ответ. Ответ из слов, которые ты произносишь. Но дни шли своим чередом, даже после того, как твой лучший друг признался в своих давно сокрытых чувствах, которые были долгое время сокрыты, Шинсуке Кита так и не ответил. Это чувство неуверенности, которое заставляло тебя сходить с ума. Со школьных лет твои чувства никогда не проходили, так как твой разум и сердце всегда были сосредоточены на нем. Снова и снова, как болезнь, которая всегда возвращалась, даже когда ты уже выпил лекарство. Ты сидела на краю окна, позволяя солнечным лучам снаружи падать на твою кожу. Пальцы поправляют складки на платье, желая убедиться, что оно не будет выглядеть скомканным, когда ты пойдешь к алтарю. Но действительно ли ты этого хочешь? Тебя вновь озарило. Действительно ли ты хочешь пойти к нему к алтарю? Любовь, которую ты испытывала к своему жениху была другой. Теперь вызывала сомнение. В этот момент тебе действительно захотелось плакать. Никогда в жизни ты не думала, что станешь такой катастрофой для того-кто, кто ни при каких условиях не делал тебе ничего плохого. Мия Осаму всегда дарил тебе все самое прекрасное в жизни, ставя твое счастье выше своего. А ты? Ты даже не могла дать ему то единственное, что он просил у тебя. Любовь. Чистая любовь только ему одному. Неважно, сколько раз ты хотела забыть о своей первой любви, неважно, сколько поцелуев ты разделили с кем-то еще, неважно, сколько раз ты переплетала свою душу со своим женихом - ты всегда возвращалась, прося вселенную о неизведанном пути в твоей жизни. — Алло? — Ты прикрыла рот, гудки превратился в его голос. — Т/ф, ты там? — Какого хрена ты творишь? Твои руки дрожали, глаза расширились, когда твое тело двигалось само по себе. В одну минуту ты поправляла складки на своем платье, в другую и у тебя в руке был телефон, звонишь, единственному человеку, которого всегда жаждало твое сердце. —Т/ф? — Кита-сан... — Ты пробормотала его фамилию, медленно, потому что все еще сомневалась. —Да? — Его голос звучал так нежно. Несмотря на то, каким низким был его голос, ты всегда чувствовала себя так, словно тебя окутали мягким одеялом. — Ты в порядке? — Что такое? Почему он задал тебе вопрос так, как будто задавал его самому себе? Ты облизнула губы, раздумывая, на какую тему завести разговор. Тебе было легко спросить его, где он был, может быть, немного подразнить его. Вести непринужденную беседу, так будто каждый раз, когда ты разговариваешь с ним, тебе не будет казаться, что ты проглотила шипы. Но ты перестала лгать самой себе. — Нет, — твоя ладонь провела вверх и вниз по рукам, пытаясь согреться. — Я не в порядке, Кита-сан. Солнечные лучи, коснувшиеся твоей кожи, не смогли спасти тебя от холода, который ты чувствовала прямо сейчас. — Тебе что-нибудь нужно? — Сейчас в его голосе звучало беспокойство, и каким-то образом ты могла видеть, как он нахмурил брови прямо сейчас. — Мне позвонить Осаму? — Не надо! — Он был немного ошарашен твоей реакцией, поэтому решил промолчать, ожидая, пока ты успокоишься. — Где вы, Кита-сан? Вы один? Ты знала, что он, должно быть, хотел просто повесить трубку, потому что у него было предчувствие относительно того, к чему приведет этот разговор. С другой стороны, ему было любопытно, чего ты хотела, позвонив ему так внезапно. Интересно, что он мог бы получить, продолжив этот звонок. Если бы это был он в прошлом, он бы немедленно повесил трубку. С тех пор, как он почувствовал вкус крушения, которое может произойти после того, как его имя слетит с твоих губ. — Я сейчас в ванной комнате. — Второго шанса у него не будет, он это знал. — И да, я один. — Но он не мог не продолжать надеяться, независимо от того, сколько раз она уже разбивалась и сгорала у него на глазах. — Хорошо, — выдохнула ты и прислонившись спиной к окну. — Могу я поговорить с вами немного? — Нет, он знал, к чему все идет, он не допустит, чтобы подобное повторилось снова. — Да? — Но, как и все эти годы назад, голос снова предал его. — Ты можешь поговорить со мной. — Поэтому он решил поддаться буре. — Секунды, часы, дни. Ты можешь говорить со мной столько, сколько захочешь. — В конце концов, он изменился, теперь он стал смелее. Ты слегка усмехнулась от его слов. Теперь он был намного разговорчивее по сравнению со школьными днями, которые вы с ним делили, заставляя тебя улыбнутся. Потому что это был разговор, который ты давно хотела с ним завести. — Это не займет много времени. — Ты вздохнула, гадая, как он сейчас выглядит. — Я просто хотела спросить и сказать пару вещей. — Он, должно быть, выглядел величественно, возможно в черном костюме, контрастирующем с костюмом твоего жениха. — Хорошо. Какой вопрос? Он нервничал, так как ждал, что ты произнесешь любой слог, который мог бы заставить его почувствовать себя непринужденно. В то время как ты, с другой стороны, все еще колебалась, так как боялись, что этот вопрос разбередит старую рану. — Почему вы отдалились от меня после той ночи? — У него перехватило дыхание от вопроса. — И почему вы вели себя так… Будто я вызывала у вас отвращение, Кита-сан? Ты могла слышать его тихое дыхание в телефоне, который держала в руках, как только ты закончила задавать ему вопросы. — Потому что я просто трус, — медленно пробормотал он, сжимая руку в кулак. — Я никогда не испытывал к тебе отвращения Т/ф. Я тот, кто почувствовал отвращение к себе из-за того, что поставил тебя в такое затруднительное положение. — Что значит «трус»? — Ты встала, пытаясь успокоиться, кружа по комнате. — Вы им не были. За все эти годы, что я вас знаю, вы были кем угодно, только не трусом. — Тогда я неудачник. — В конце концов, он действительно потерял тебя. — Я просто хотел, чтобы ты знала, что это все из-за меня. — Он должен был обернуться и встретиться с тобой лицом к лицу. Он сидел на роскошном стуле, который поставили в уборной, постукивая одной рукой по колену. До начала церемонии оставалось несколько минут, и все же он был здесь; беседовал по душам с той, у кого будет та же фамилия, что и у его кохая, о котором он так заботился. — Шинсуке, ты здесь? — Он услышал стук снаружи, знакомый голос его лучшего друга был приглушен. — Осаму искал тебя. — Иди первым, я приведу в порядок свой костюм. — Это заставило его нахмуриться и солгать. — Я буду там через пять минут. — Но ему нужно было оттянуть момент, он должен был выслушать все, что ты хотела ему сказать. Было страшно, что любовь может сделать с ним, с вами обоими. Он не знал, была ли ты все еще там, по ту сторону телефона, или ты уже ушла, забыв положить трубку. Он не слышал ни твоего голоса, ни даже дыхания обдувавшее микрофон раньше. — Т/ф, если тебе все еще есть что ты хотела мне сказать, тебе нужно сделать это сейчас. — Он не хотел этого делать, принуждать тебя вот так. — Ты все еще здесь? — Но если он ничего не услышит от тебя сейчас, он знал, что ты будешь преследовать его вечно. — Я... — Вы нравитесь мне. Ты выдохнула те самые слова, которые должна была произнести в ту роковую ночь. Это были три слова, которые могли все изменить. — Вы нравитесь мне, Кита-сан. — Ты повторяла это снова и снова, как заезженная пластинка. Отражение в зеркале перед ним показало, каким бледным он выглядел, лицо стало еще более бледным, пока он слушал тебя. Это было несправедливо по отношению к нему слышать, как ты признаешься в таких вещах, в то время как ты собиралась идти к алтарю к другому, кто не был им. Слезы начали скапливаться в уголках его глаз, когда он думал о словах, которые он должен сказать, как только ты перестанешь повторять слова, которые он хотел услышать много лет назад. С того самого момента, когда он увидел, как твои руки были в руках другого. — Почему ты говоришь мне об этом сейчас? — Он проглотил ком в горле, ему нужно было помнить, что ты не его. Ты была всего лишь бурей, и буря пришла только для того, чтобы разрушить, а затем уйти. Это не навсегда по крайней мере, ему хотелось верить в это. — Мне просто нужно…— Ты осторожно вытерла слезы в уголках глаз салфеткой, чтобы не испортить макияж. — Мне нужно сказать это, Кита-сан. Я всегда была влюблена в вас, но… — Я знаю. — Вы знаете? Ты издаешь тихий смешок, такой горький на вкус, когда пытаешься улыбнуться в промежутках между мучительной болью, которую ты сейчас испытываешь. Чего на самом деле ты пыталась добиться здесь, признавшись в любви, которая никогда не расцветет? Кита Шинсуке был твоей бурей, которого представляли как человека с холодной личностью. Когда ты в первый раз, увидела его, твой разум опустел, будто бы его у тебя отняли. Даже когда твое лицо коснулось земли, то, что мелькнуло в твоей памяти в то знаменательное утро, было им. Интересно, кто это великолепное существо со светло-серебристыми волосами. Тишина поглотила разговор, поскольку две души, которые жаждут друг друга, знали, что у них нет будущего. — Мне жаль, Кита-сан. Я... — Ты можешь сказать мое имя? — Что? — Мое имя. — Это была неожиданная просьба. — Скажи мое имя. Пожалуйста. Ему всегда было интересно, как бы звучало его имя, если бы оно прозвучало из твоих уст. Эти нежные губы, которые почти каждую секунду складывались в нежную улыбку, как будто божество изначально создал тебя такой. — Шинсуке... Он не должен был этого делать, он не должен был просить. Потому что теперь это заставило его жаждать большего, больше тебя, больше твоего времени. — Это может прозвучать эгоистично. Но еще раз, пожалуйста… — Шинсукэ, — твой голос немного дрогнул, когда слезы испортили макияж на твоем лице. — Шин. — Но он не ожидал, что ты его так назовешь. — Шинсукэ. Шин. — Звучало так красиво, словно он находился в нирване и ангел прошептал его имя. Он хотел большего, это то, что ему нужно было услышать от тебя много лет назад. Сожаление снова начало разъедать его душу. И если бы для создания машины времени понадобились все деньги этого мира, он быих получил. Если бы тогда он повернулся и погнался за тобой по улице и схватил тебя за руку. Рассказал тебе, что ты с ним делаешь; все эти страстные чувства, которые он тогда не совсем понимал. Он был уверен, что ты уже будешь принадлежать ему. Но то, что было в прошлом, должно просто остаться в прошлом. — Спасибо. Кто-то постучал в дверь раздевалки, сообщая вам, что время почти пришло. Ах, «приятная» беседа с ним, несомненно, заставила время пролететь так быстро. Так или иначе, рассказав ему о том, что было у тебя на сердце в течение многих лет, тебе становилось легче. Наконец, после того, как ты открыла любовь, которую ты держала глубоко в своем сердце, отпустить ее кажется лучшим решением в жизни. — Пожалуйста, — говоришь ты делая глубокий, — Вы нравитесь мне. До свидания. И впервые за долгое время ты могла дышать без ножа в сердце. — До свидания, - тихо прошептал он, позволяя слезам скатиться по его щекам. Он мог видеть твою счастливую улыбку на другом конце провода, даже если ты так и не получила должного ответа на все свои признания. Затем ты повесила трубку, оставив его там со словами, которые лучше не произносить. — «Ты нравишься мне». Ты сжимала телефон в руке, глаза не отрывались от экрана, а его имя по-прежнему отображалось на поверхности. Покачав головой, ты решила открыть свою галерею, пролистав сотни фотографий, на которых были ты и твой жених. Ты остановились, когда пролистала до одной конкретной фотографии. С последней улыбкой, внимательно изучив каждую мельчайшую деталь, изображенную на старой фотографии, ты тихо попрощалась, и удалив фотографию, к которой всегда возвращалась раньше. Потому что пора отпустить прошлое. — Саму, зачем тебе это? — Ты помогала своему жениху забирать кое-какие вещи из дома его детства. И в середине этого процесса ты нашла несколько старых фотографий из его школьных лет. Многие из них были просто групповыми фотографиями со всей командой, некоторые были воспоминаниями о тебе и нем, которые вы двое разделили, но появилась одна случайная фотография. Та единственная фотография, которую, как ты думала, больше не увидишь. — О, это Кита-сан,— брюнет появился у тебя за спиной. Его ответ заставил тебя закатить глаза. — Я знаю, кто это, черт побери, Саму. — Ты действительно хотела просто щелкнуть его по лбу в этот момент, ты удивляешься, как ты могла оказаться с кем-то таким же забывчивым, как он. — В конце концов, это я сделала эту фотографию. — Ой, извини, — усмехнулся он, увидев, как раздраженно ты выглядишь, — Я думаю, он был там с того момента, как ты отдала его Цуму и Суне, и кажется он упал в мою коробку. Ты кивнула и снова посмотрела на фотографию в своей руке. Его улыбка была мягкой, улыбкой, которую ты часто хотела бы видеть, когда он еще был капитаном волейбольного клуба старшей школе Инаризаки. Твой палец мягко прошелся по отпечатанному изображению, словно ты действительно касалась его кожи. — Не торопись. Потерявшись в старых воспоминаниях, ты не поняла, что Осаму не отошел от тебя. Его темно-серые глаза изучали твое лицо, и он мог видеть, как ты все еще тоскуешь по светло-сероволосому парню. Боль в твоих глазах, тоска, даже если это накладывалось на твои чувства к нему самому любовь, которую ты испытывала к его старому капитану, все еще была там. — Что ты имеешь в виду? — Я могу ждать вечно, не торопись. Твой жених сел рядом с тобой, прижавшись бархатистыми губами к твоему лбу. Он слишком хорошо знал, как это мучительно для тебя, когда в твоей жизни есть еще одна незавершенная глава. Знать, что она еще не завершена, и все же ты продолжаешь жить. И точно так же, как он обещал себе, он всегда будет рядом с тобой. Даже если бы он был просто на обочине, то непременно дождался бы, когда вы выведете его на свой основной жизненный путь. Может быть, когда-нибудь он будет нужен тебе. Ты выглядела такой красивой в его глазах, как и в любой другой раз в его жизни, когда он видел тебя. Те же самые растрепанные волосы, которые развевались на ветру много лет назад, теперь были аккуратно расчесаны, а гладкая белая вуаль лежала на макушке, закрывая все пряди волос. С каждым твоим шагом, тебе кажется, что это приближает тебя к более легкой жизни, о которой ты мечтала. Твой взгляд был полон удивления, веры и немного нервозности. Он не мог винить тебя, так как не было тренировочной свадьбы, это было не то, к чему люди могли подготовиться. Если бы это был он, возможно, он бы спросил, хочешь ли ты традиционную японскую свадьбу, это было бы так прекрасно. Но опять же, когда он увидел, как ты идешь к алтарю, ему было все равно, какая свадьба, кто все гости, или где вы вдвоем произносите клятву. Пока это была ты, тогда он мог сказать что все идеально. Он сидел рядом со своей бабушкой, на лице которой всегда была улыбка. Это причинило ему боль, поскольку он вспомнил, как она сказала, что уже с нетерпением ждет его свадьбы. Хуже того, потому что она хотела этого с тех пор, как он был еще старшеклассником. Но опять же, он не знал, хочет ли он больше свадьбы. Для которого единственный человек, с которым он хотел провести свадебную церемонию, теперь стоял перед ним, с его кохаем, о котором он так заботился. Он не мог расслышать ни слова, произнесенного священником, поскольку это звучало как бормотание. Когда счастье должно было заполнить все пространство, он чувствовал, как у него его отнимают. Но когда твои губы приоткрылись, чтобы произнести приготовленную тобой клятву, когда на твоем безымянном пальце теперь красовалось изящное платиновое кольцо, он почувствовал, как его сердце забилось в тысячу раз быстрее. Если кто-то из собравшихся здесь знает причину, по которой этот мужчина и эта женщина не могут сочетаться законным браком, пусть скажет сейчас или хранит молчание вечность Его губы пересохли, пот стекал по спине, хотя температура была низкой. Ему хотелось встать, заговорить, произнести те невысказанные ранее слова. Но затем нежная морщинистая ладонь легла поверх его руки, и этого жеста было достаточно, чтобы он на мгновение успокоился. Он посмотрел вниз на свою бабушку. На ее лице появилась ободряющая улыбка, после всего этого времени она знала, что именно борется в его душе. Все будет хорошо, Шин. Ее мягкий голос был слышен, даже если она не размыкала губ. Все будет хорошо. Может быть, когда-нибудь для него все будет хорошо. Спустя пару часов его плотно сжатые губы, он теперь наконец, смог превратить их в улыбку. Кивнув своей бабушке, которая знала его как свои пять пальцев, он снова посмотрел на тебя. Твой взгляд встретился с его, и за эту долю секунды он понял, что ты прощаешься в последний раз. И в отличие от того раза, когда он увидел тебя с твоим идеальным мужчиной, теперь это было по-настоящему. Сегодня, в эту секунду, это был бы последний раз, когда ты смотрела на него взглядом, полным любви. — Может быть в другой жизни. Еще одной жизни. И в этот самый момент, когда ты целовалась с мужчиной, который всегда смотрел на тебя. С единственным мужчиной, который как он почему-то знал, будет тем человеком с которым ты проведешь вечность. Он обещал что в другой жизни, когда ваши пути снова пересекутся... Он повернется в твою сторону и побежит за тобой. Буря, от которой он хотел бы никогда не убегать.