Изабелла Поттер

      В начале ноября погода сильно испортилась и пейзаж за окном изменился. Горы на горизонте стали выглядеть, как страшные неприступные тени, а черное озеро было будто переполнено ртутью. Настолько холодным и неприступным все казалось вокруг... В выходные дни намечался первый в этом сезоне матч по квиддичу. Я не разделяла всеобщего ажиотажа, все же мало что знала об этом виде спорта... Да и не интересовалась я спортом, так небольшие разминки по утрам, чтобы разрабатывать мышцы. Хотя месяц назад, когда ребята застали меня за этим занятием, они недоумевающе на меня посмотрели, мол какого черта это ты делаешь... Я так смеялась с выражений их лиц, прям до боли в животе. После мне пришлось довольно—таки долго объяснять, что такое йога. Мальчишки же были в огромном восторге и поддерживали Драко, потому что тот желал попасть в команду, но первокурсников не брали. Мне его тоже было жаль, ведь мой друг сильно расстроился из—за такого, казалось бы, пустяка, но для него квиддич много значит.       К моему великому сожалению, присутствие на этом знаменательном мероприятии обязательно для всех. Отвертеться не получится, декан мне это подтвердил пару недель назад. Поэтому в первую субботу ноября я с не очень довольной миной направлялась на завтрак, сразу после которого намечался матч.       За завтраком мы весело переговаривались, шутили и много смеялись вперемешку с попытками спокойно поесть. Иногда были такие моменты, когда ребятам становилось скучно и они начинали незаметно баловаться прямо за столом и успокаивались только, когда я на них шикала и косила глаза в сторону преподавателей. Тогда мои шальные друзья на время успокаивались, но ненадолго, скоро это все снова повторялось. И чем ближе к завершению завтрака, тем шутки были заметнее. На последних пяти минутах стало скучно уже Дафне, она тихо подошла ко мне со спины и ткнула пальцами по нижнюю пару ребер. Я с испуга едва с лавочки не свалилась под дружный хохот всего нашего курса, мой смех был наравне с остальными голосами. Это было так классно быть своей среди друзей, ощущать, что ты не одинока и кому—то, может быть, нужна...       —Даф, ну ты и влипла... –насмешливо проговорил Драко, глядя на то, как я встаю из—за стола. –Белс, ты только ее не убивай...       Я сделала максимально серьезно—тупенькое личико и даже наклонила голову к правому плечу, и с видом а—ля «тэ пэ» произнесла:       —А? Драко, ты вообще, о чем?       Ребята усмехнулись на мое глупое выражение лица, с таким хитрым—хитрым прищуром. А Дафна несколько сжалась в размерах, но тоже смеялась. Мы поднялись практически одновременно всем курсом и направились на площадку для квиддича. Но по спине гуляло какое—то странное неприятное ощущение, и оно не от постоянных взглядов братца и профессора Квириелла. До сих пор не могу понять, зачем он на меня так смотрит, это все очень—очень странно... Но в этот раз это моё самое нелюбимое предчувствие, оно всегда гарантирует неприятности. Правда, я никогда точно не знаю откуда пойдет угроза.       Уже на летном поле мы забрались на трибуну, отведенную специально для нашего факультета, заняли лучшие места и готовились к началу соревнований. Постепенно подтягивались и остальные ученики, позже пришли и преподаватели. Мадам Трюк выдавала последние напутствия командам перед игрой. Сегодня играют Слизерин и Гриффиндор...       —Смотри внимательно, Белс. Может быть тебе понравиться квиддич и мы поиграем летом... –все не унимался Драко. Он был на взводе и едва ли не подпрыгивал от нетерпения. Я лишь снисходительно покачала головой, закатывая глаза на это мальчишество. –Вот—вот, начинается...       Мы с девчонками хихикнули и стали рассматривать начинающееся действо. Мадам Трюк подала сигнал и четырнадцать игроков взмыли в небо, а над полем стал разносится мальчишеский голос. Это вроде бы был приятель рыжих близнецов, которых в этом году приняли в команду Гриффиндора. Я достала свой скетчбук и принялась зарисовывать происходящее, девчонки рядом сидели и заговорщически шептались, глядя на реакцию мальчишек. Они были в полном восторге, вели себя как малые дети, которым дали желаемую вкусняшку. Я не удержалась и зарисовала и их... Вот уж компромат, так компромат!       Гаденько хихикнув, я вернулась к изначальному плану рисования, но так и не успела дорисовать. На летном поле начала происходить какая—то непонятная фигня, у ловца Гриффиндора резко отказалась слушаться метла и летела прямо на нас. Мне резко захотелось убежать, но некуда было деваться с подводной лодки. Тем более, могли пострадать мои друзья, а это мне вообще никак не нравилось, и вот, когда от расстояния между нами оставалась лишь пара метров магия внутри меня забурлила и я по наитию выставила руки вперед. Что дальше произошло и лишь зафиксировала глазами, но понимание пришло с небольшим опозданием. Я выставила щит на трибуну, а когда щит оттолкнул потерявшего управление ловца и неведомым образом удержал его на метле, сознание стало уплывать от меня. Последнее что я запомнила это испуганный крик моих друзей...       —Белла! –и после этого мир покрыла сплошная тьма.       Очнулась я в абсолютно белой комнате с непривычной пустотой в голове. Я была полностью дезориентирована и не понимала, что собственно происходит. Оглядываясь по сторонам, поняла, что далеко не одна. Рядом сидел уставший и бледный декан, Драко с друзьями были по другую сторону моей кровати.       —Белла! Ты наконец—то очнулась! –со слезами на глазах кинулась на меня Дафна. Я резко выдохнула, когда девочка на меня буквально упала. –Мерлин, как же ты нас всех напугала...       —Да, Белс! Не делай так больше... –Драко на деле был менее эмоционален, но его глаза выдавали его с потрохами. Он был напуган едва ли не больше, чем юная Гринграсс.       —Мисс Поттер, как вы себя чувствуете? –послышался усталый мужской голос. Декан, что от меня совсем не отходил с тех пор, как я здесь оказалась? –Вы что—нибудь помните?..       —Со мной все в полном порядке, сэр, —я постаралась, как можно более убедительнее улыбнуться, но лежащая и плачущая на мне подруга в этом не помогала. –Я помню только, как магия во мне начала расти, а потом щит на трибуне и темнота... Только я не смогу объяснить, что это было. Сама не знаю…       —Ясно. Мадам Помфри должна скоро подойти, —мужчина был очень бледен, но тот факт, что я очнулась его явно успокоил. –Здесь распоряжается только она и поэтому будем ждать ее вердикта.       —Вот как... А почему я отключилась?       —У вас было сильное магическое истощение после того щита. Видимо, на него у вас ушли все силы... –профессор Снейп несколько замялся.       —Я поняла, сэр, спасибо. Вам бы отдохнуть, а то выглядите не важно...       —Спасибо за заботу, но для начала мы все дружно дождемся заключения нашего любимого колдомедика, —усмехнулся мужчина. Мы стали в тишине дожидаться возвращения мадам Помфри.       —Ну наконец—то наша девочка проснулась! –радостно пропела женщина. –У тебя было сильное истощение, так что думаю пару денечков ты должна отоспаться, а так больше не вижу смысла тебя держать в больничном крыле. Декан у тебя – мастер готовить зелья и сам проследит за тобой, верно ведь?       —Что ж, если уж на, то пошло, то мы, пожалуй, будем расходится по комнатам, —проговорил декан, а после обратился к Драко. –Мистер Малфой, надеюсь, что вы и ваши друзья...       —Простите, сэр, но мы хотели бы проводить Беллу. Мы очень испугались за нее и будем волноваться...       —Хорошо, в таком случае на обратном пути я вас провожу до комнат Слизерина. И возражения не принимаются...       После этого Драко протянул мне руку, которая помогла устоять на ногах, так как я все еще ощущала небольшую слабость. Он встал с одной стороны, а с другой примостился Тео. Они помогали мне передвигаться, остальные ребята находились поблизости.       —Ребят, не нужно так нервничать... Я же не фарфоровая кукла, что может разбиться от любого дуновения ветра...       —Правильно, —назидательно начал друг. Драко со строгостью и беспокойством смотрел за каждым моим шагом. –Сейчас ты куда более хрупкая, чем фарфоровая кукла!       —Не говори глупостей!..       —Белла! Ты еле на ногах стоишь, поэтому не возмущайся...       Остаток пути мы провели в абсолютном молчании. Мальчишки продолжали следить за каждым моим вздохом, они были похожи на куриц—наседок, что кудахчут над цыпленком. Я бы посмеялась над этим, если бы меня так сильно не клонило бы в сон. Несмотря на то, что я проснулась где—то с полчаса назад, чувство усталости не давало мне сосредоточится. Все немножко плыло перед глазами. Декан заметил, что я чувствую себя не очень хорошо и подхватил меня на руки, неся прямо в комнату. Драко тоже быстро сориентировался и побежал открывать дверь в мою комнату для удобства своего крестного. Потом ту же процедуру проделали с дверью в спальню, после чего мужчина аккуратно уложил.       —Мисс Поттер, лежите. Я скоро приду, —пообещал преподаватель. –Провожу ваших друзей и вернусь, вы, главное не вставайте.       —Хорошо, сэр.       После этого он бесшумно покинул мою комнату и меня сморил сон.       Когда ловец Гриффиндора потерял управление над метлой и направился в сторону трибун мое сердце пропустило удар. Хотелось даже прикрыть глаза, чтобы не видеть ничего из этого, но удара не произошло. Вместо этого я услышал крик, который заставил меня похолодеть от ужаса.       —Белла!.. Белла!.. Очнись!..       В моей голове тогда билось только одно «Не уберег!», «Не спас!». Через, казалось, бесконечное мгновение, которое мне потребовалось, чтобы прийти в себя, я уже направлялся в сторону всеобщего переполоха. Представшая передо мной картина заставила не на шутку испугаться. Девочка была полупрозрачна, как призрак, под ее кожей вспыхивали и затухали искры... Она была очень сильно истощена. Подняв ее на руки, я едва ли не бегом направился в мед крыло, к Поппи. Она должна поставить девочку на ноги, обязательно!       —Поппи! У нас ЧП!       —Мерлин всемогущий, что успело случится за пятнадцать минут игры? –женщина была несколько недовольной, но как только она увидела Изабеллу попросту всплеснула руками. –Что произошло?       —У ловца Гриффиндора метла вышла из—под контроля и полетела в сторону трибун Слизерина, Белла поставила какой—то щит и похоже полностью истощила свое магическое ядро. Точнее сказать не могу... Она почти, как призрак и очень холодная!       —Давай ее сюда, —кивнув, я уложил ребенка на одну из кушеток.       Мои нервы были на пределе, а Поппи все колдовала и колдовала над девочкой. Она ничего не говорила и ожидание потихоньку сводило меня с ума. Я не знаю сколько прошло времени, будто потерял связь с окружающим миром, но в больничное крыло ворвались практически все студенты Слизерина. Они молча распределились около стен мед. крыла и стояли неприкаянными тенями. Это даже удивительно, как может сплотить один маленький человек такое большое количество людей вокруг себя. Еще немного погодя, хотя судить не берусь, появились остальные профессора.       —Поппи, ну как она? –директор, как и всегда, направился с места в карьер. Но это было даже очень кстати, сам я не мог вымолвить и слова. –Не молчи, пожалуйста!       —Это очень странно, Альбус. Девочка очень сильно истощена, но интенсивно восстанавливается на магическом уровне, и эта магия... –женщина замялась. Я не понимал причин ее беспокойства. Белла восстанавливается, это же хорошо, не так ли? –Я не могу ее определить! Это что—то очень древнее и могущественное...       —Насколько я помню, —впервые за последние полчаса(?) я подал голос. –Лили интересовалась древними защитными чарами. Может это что—то из этой области?       —Как желание защитить своего ребенка ото всех и вся?.. –задумчиво проговорил директор. В этот раз меня хватило только на неуверенный кивок. –Что ж, это вполне возможно... Особенно, если вспомнить насколько она была предусмотрительной. Ну, надеюсь, что жизни девочки ничего не грозит?       —Нет—нет, тут все в порядке, —фух, прямо камень с души. –Правда, думаю, что стоит ей дать отдохнуть пару—тройку дней.       —О, ну, разумеется. Я освобожу ее от занятий до четверга, —директор резко повернулся ко мне. –Северус, проследи за своей подопечной. Она должна хорошо отдохнуть!       —Вы могли бы и не говорить об этом.       Директор удовлетворенно кивнул и попросил студентов отправиться в комнаты, чтобы дать девочке отдохнуть и восстановиться. Все с недобрыми взглядами стали расходится, кроме семерых первокурсников, они словно приклеились к месту и не желали куда—либо уходить. Я дал слово, что прослежу за ними и директор перестал стрелять в них глазами. Поппи внезапно куда—то упорхнула, а мы расположились вокруг Беллы. Ее восстановление было не спокойным, будто кошмары мучали ее даже тогда...       —Мама... –тихий, как шелест травы, голос девочки был полон слез. –Мамочка... не уходи... пожалуйста...       —Ей снова снится мама... Бедняга... –тихо прошептала юная Гринграсс. Снова? Не смотря на снотворное? Нужно будет побеседовать с девочкой на эту тему как—нибудь потом. Сейчас главное, чтобы девочка очнулась.       Белла лежала на кушетке полупрозрачная и неподвижная еще около получаса, а потом начала медленно просыпаться. Она непонимающим взглядом осмотрелась вокруг…       —Белла! Ты наконец—то очнулась! –на нее со слезами накинулась младшая Гринграсс. –Мерлин, как же ты нас всех напугала...       —Да, Белс! Не делай так больше... –мой крестник говорил тихо и спокойно. На пару мгновений я уж было решил, что ему все равно, но глядя в его глаза... Черт, да он сам едва не кинулся ее тискать!       —Мисс Поттер, как вы себя чувствуете? –удивительно, но в этот раз я говорил тихо и несколько устало, хотя внутри меня бушевал целый ураган эмоций. –Вы что—нибудь помните?..       —Со мной все в полном порядке, сэр, —дрожащий голос, вид полного истощения и ослабления. Девочка старалась улыбнуться, но у нее это плохо получалось. –Я помню только, как магия во мне начала расти, а потом щит на трибуне и темнота... Только я не смогу объяснить, что это было. Сама не знаю...       —Ясно. Мадам Помфри должна скоро подойти. Здесь распоряжается только она и поэтому будем ждать ее вердикта.       —Вот как... А почему я отключилась? –Белла слишком наивно и с только ей свойственным любопытством спросила меня.       —У вас было сильное магическое истощение после того щита. Видимо, на него у вас ушли все силы...       —Я поняла, сэр, спасибо. Вам бы отдохнуть, а то выглядите не важно... —я испытал огромное облегчение, глядя на то, что она уже пытается обо мне заботится, как ни в чем не бывало. Этот ребенок не исправим...       —Спасибо за заботу, но для начала мы все дружно дождемся заключения нашего любимого колдомедика, —усмехнулся я и мы стали в тишине дожидаться возвращения мадам Помфри.       —Ну наконец—то наша девочка проснулась! –радостно пропела женщина. –У тебя было сильное истощение, так что думаю пару денечков ты должна отоспаться, а так больше не вижу смысла тебя держать в больничном крыле. Декан у тебя – мастер готовить зелья и сам проследит за тобой, верно ведь?       —Что ж, если уж на то пошло, то мы, пожалуй, будем расходится по комнатам, —сказал я, а после обратился к Драко. –Мистер Малфой, надеюсь, что вы и ваши друзья...       —Простите, сэр, но мы хотели бы проводить Беллу. Мы очень испугались за нее и будем волноваться...       —Хорошо, в таком случае на обратном пути я вас провожу до комнат Слизерина. И возражения не принимаются...       После этого Драко протянул руку Белле, которая помогла устоять на ногах, ее сильно пошатывало. Он встал с одной стороны, а с другой примостился Нотт. Мальчишки помогали маленькой принцессе передвигаться, она была очень—очень слаба, но только физически. Все же, юная Поттер не любит, когда о ней сильно переживают.       —Ребят, не нужно так нервничать... Я же не фарфоровая кукла, что может разбиться от любого дуновения ветра...       —Правильно, —спокойно проговорил Драко. У меня сразу же появился вопрос а—ля «Какого?», а Белла решила, что победа за ней. –Сейчас ты куда более хрупкая, чем фарфоровая кукла!       —Не говори глупостей!..       —Белла! Ты еле на ногах стоишь, поэтому не возмущайся...       Всю последующую дорогу я аккуратно посматривал в сторону детей. Мальчики помогали передвигаться Изабелле и по началу все было хорошо, но на подходе к комнатам она стала стремительно бледнеть. Я, не произнося ни слова, подхватил ребенка на руки и понес в комнату. Она, если и осознала, что происходит, то была слишком слаба для сопротивления. Драко быстрее других понял в чем дело и припустил в известном направлении. Так что, когда я подходил с Беллой на руках, дверь была уже открыта. Также было и с дверью в спальню. Девочку укладывал, как можно более аккуратно.       —Мисс Поттер, лежите. Я скоро приду, —пообещал я. –Провожу ваших друзей и вернусь, вы, главное не вставайте.       —Хорошо, сэр, —после этого неслышным шагом удалился из комнаты. Надеюсь, что с ребенком все будет хорошо, пока я провожаю ее друзей. Кстати, на обратном пути нужно будет заглянуть к себе и прихватить общеукрепляющее и восстанавливающее зелья.       —Так, господа студенты, сейчас мы максимально быстро идем до слизеринских спален. Мне еще за зельем для мисс Поттер нужно зайти...       —А может вы сразу за зельем, а мы в спальни? –тонким голосом предложила Пэнси. –Просто Белле нужнее...       —У меня в кабинете есть некоторые зелья, которые мне понадобятся и было бы неплохо их забрать... –спокойно проговорил я, быстрым шагом направляясь в сторону подземелий. Дети поняли, что разводить демагогию означает только меня задерживать, и стали догонять.       На развилке дети быстро попрощались и убежали. В кабинете я быстренько собрал все необходимые мне травы и зелья и пулей полетел наверх. В комнате Беллы я стал свидетелем следующей картины. Изабелла спала не спокойным сном, при других обстоятельствах у меня бы рука не поднялась ее будить, но сейчас девочке нужно принять зелье.       —Мисс Поттер... –осторожно потряхивая за плечо, позвал ее. Но ребенок не просыпался. –Белла! –уже более настойчиво. –Белла!!!       Девочка открыла глаза лишь несколько минут спустя. Было видно, что это ей далось с огромным трудом, но по—другому было никак.       —Белла, тебе нужно выпить вот эти зелья, —сказал я после того, как девочка раскрыла глаза и восстановила события в своей голове. Она легонько кивнула и потянулась к склянкам. Но ее руки так тряслись от слабости, что я перенял всю инициативу на себя... –Я подержу, ты пей...       —Спасибо, профессор, —девочка выпила из моих рук обе склянки. Я потянулся в карман. –Вот, это «Сон без сновидений» ...       —Он мне не помогает... Я только засыпаю быстрее и все.       —Думаю, что сейчас вам как раз нужно побыстрее заснуть, а после всех принятых зелий снов не будет. Отдыхайте...       Я уже было собирался уходить, как вдруг...       —Посидите со мной, сэр... Пожалуйста...       —Хорошо, я сейчас схожу за водой и вернусь, —пообещал я. Быстро метнулся на кухню и также быстро вернулся. Девочка уже засыпала, но держалась.       —Я вам так и не сказала «спасибо» ...       —Оклемаетесь и поблагодарите, —девочка слабо улыбнулась и, взяв меня за руку, заснула.       Сказать, что я был удивлен подобным поворотом событий, значит ничего не сказать. Что это вообще такое было? Но видя безмятежное личико девочки, которая мило посапывала, мне было как—то приятно осознавать, что ей со мной спокойно и она мне так доверяет. Сам не понимая, что делаю, я уселся рядом и, приобняв ребенка, уснул.       Проснулся я через пару часов, девочка еще спала, прижавшись ко мне, как котенок. Маленький, безумно уставший и немножко болезненный. Нужно соорудить ей какой—нибудь легкий перекус, чтобы восстанавливала силы. Аккуратно выбравшись из кольца рук девочки, я пошел на кухню. Там уже я соорудил легкий салат и пару сэндвичей, все это дело вместе со стаканом апельсинового сока отправилось в спальню. Белла все также спала, поэтому я решил просто оставить еду на прикроватной тумбочке и пойти к себе.       Уже у себя я услышал голос директора из камина. Старый интриган вновь желал меня видеть... Как это неожиданно, вашу мамашу! Просто невероятно неожиданно...       Через пятнадцать минут я уже был «на ковре» у директора.       —Ну что, мой мальчик. Как там девочка?       —Я дал ей восстанавливающее, общеукрепляющее и сон без сновидений, поэтому девочка сейчас спит...       —Хорошо, пусть отдыхает. Я освобождаю ее от занятий по среду включительно, проследи за ней по возможности, —черт побери, как я сам до этого не додумался? Просто нереально сложное задание, дойти до этого своим умом, но я подавил все свои язвительные комментарии и молча кивнул. Мол, сам ни за что бы не додумался и просто ожидал указаний. –Можешь идти... Ведь ты, наверное, выдохся за этот день.       Я попрощался и стремительно вышел прочь. Нужно посмотреть, проснулась ли Поттер и проследить, поела ли она. Не могу объяснить, но сама мысль о том, чтобы бросить ее одну мне претит. Как же сильно я к ней привязался...       В комнате девочки было тихо, я уж было подумал, что она спит, но нет. Белла только—только проснулась и потягивалась в кровати. Я тихо вошел в комнату и сказал:       —Ну, как вы себя чувствуете?       —Намного лучше, сэр. Что—то случилось?       —Директор предоставил вам четыре дня на восстановление и полной свободы от занятий –девочка заметна погрустнела. –Что—то не так?       —Просто одной будет скучно... Да и учится я люблю, мне не нравиться сидеть без дела...       —Ха-ха-ха, —рассмеялся я. –Впервые вижу, чтобы ученики грустили из—за отмены занятий.       Девочка слабо улыбнулась, не до конца понимая моих слов.       —Вам стоит немного поесть, чтобы быстрее восстановить силы и вернуться к своим друзьям, —девочка кивнула и потянулась за оставленной мной едой. –Сегодня вам стоит из кровати не вылезать и побольше спать...       —Я поняла вас, сэр. Постараюсь, как можно меньше напрягаться сегодня...       —Вот и славно. Сейчас я принесу вам графин с прохладной водой на этот вечер... А вы лежите... –девочка кивнула, а я, ничего не опасаясь, отправился на кухню. Там я нашел литровый графин и наполнил его, собираясь уже возвращаться в комнату Беллы. Где застал ребенка около письменного стола и удивленно вскинул брови, обычно она слушается. –Мисс Поттер, что это вы делаете? Ребенок ойкнул и виновато покосился на меня.       —Простите, сэр. Вы просто сказали, что нагрузки под запретом в ближайшие сутки, я хотела перенести поближе свои художественные принадлежности и книгу что я взяла вчера и не успела дочитать.       —Подготавливаетесь к вечерней программе?       —Можно и так сказать...       Я немного помолчал, но потом все же решил озвучить свою мысль:       —Вы могли бы меня попросить... –но, судя по глазам, ребенок так не считал. –А что? Вам есть, что прятать от меня?       —Нет, сэр, —я вскинул бровь, молча требуя продолжить незаконченную фразу. –Просто не хочу злоупотреблять вашей добротой, мне и так неловко за то, что вам пришлось меня нести и в медпункт, и в комнату... Не смотрите на меня так, я просто сложила два плюс два.       Н-да, а я уже подзабыл, что передо мной не по годам умный ребенок. Ее уже давно насильно сделали старше, но до конца так и не смогли сломать, она осталась уникальной и неповторимой маленькой девочкой, что постоянно тянется к людям и новым знаниям.       —Ладно, проехали... Возвращайтесь в постель и больше старайтесь не вставать без особой необходимости.       —Так точно, —девочка шутливо отдала честь и залезла под одеяло. Я же в этот момент громко рассмеялся. –Сэр, а ребята?       —Они очень за вас переживали, как и остальные студенты Слизерина. Только вот, когда вы успели так сплотить весь факультет? –девочка явно стушевалась и принялась рассматривать пейзаж за окном. Я терпеливо ждал, когда она ответит на поставленный вопрос.       —Я не всегда нахожусь с друзьями здесь, иногда мы перебираемся в общефакультетскую комнату и общаемся уже там...       —И там же к вам присоединяются остальные ученики Слизерина? –виноватый кивок в мою сторону и такой же взгляд из—под пушистых длинных ресниц. Зеленые глаза сверкнули в свете неяркого заходящего солнца. –В этом нет ничего страшного, даже наоборот... Просто я не думал, что абсолютно весь факультет придет в мед крыло и станет ожидать вердикта врача...       На этих словах девочка удивленно вскинулась и уставилась на меня. Она, что не знала? Хотя… директор распустил всех еще задолго до ее пробуждения, а позднее девочке было плохо и ей не удалось пообщаться с друзьями.       —Да—да, весь факультет пришел в мед крыло и стоял неприкаянной тенью в ожидании вердикта мадам Помфри, ушли они только после прямого требования директора. Очень неохотно...       Белла хихикнула и мне стало намного легче от того, что девочка постепенно приходит в норму. Мы проговорили на отвлеченные темы еще около полутора часов, а затем я ушел в свою комнату и практически сразу вырубился.       Всю ночь мне снилась Белла... Плачущая и абсолютно беззащитная... От этого зрелища у меня сжималось сердце, но я ничего не мог с этим сделать, словно был прикован к одному конкретному месту. А Белла все плакала и плакала, звала и просила о помощи, просила спасти ее от кого—то, но имени не было слышно. Я бесился от своей беспомощности... Проснулся я в холодном поту, задыхаясь. Черт! Терпеть не могу подобное...       За окном было еще совсем темно, так что я обессиленно рухнул обратно на подушку. Черт, бы побрал этого ловца с его метлой, я еще долго не смогу отойти от всего этого. Но интересно, что же там произошло, летал—летал и вдруг... Резко теряет контроль над ситуацией, как—то странно. Очень похоже на воздействие заклинания, хотя рукожопость студентов тоже не стоит исключать...       Может выпить зелье, не хочу ходить полусонным зомби на утро, а еще ведь нужно присматривать за Беллой.       Я проснулась ни свет, ни заря и обреченно вздохнула. Сегодня мне предстоит целый день лежать в постельке под чутким присмотром либо декана, либо друзей, от одной только мысли уже страшно. Никогда не лежала столько сколько за последние сутки, а судя по словам декана он проследит, чтобы я так лежала вплоть до среды... Жуть! И что мне прикажете делать все это время? Теперь, когда я узнала, как можно весело проводить время в кругу друзей, сколько интересного можно узнавать каждый день, мне невыносимо просто лежать без дела!       Я лежала на кровати всего каких—то 15 минут, но уже это меня дико бесило. Правда, я старалась держаться, но очень сильно подламывало выбраться из теплого плена. От полного отчаяния меня спасал красивый восход за окном, на котором я и старалась сосредоточится. Вид был действительно красивым, пусть и холодным... Где—то через час или около того дверь в мою комнату открылась. Это был декан.       —Доброе утро, мисс Поттер! Как спалось?       —Здравствуйте, сэр, —поздоровалась я в ответ. –Хорошо спалось, а вам?       —Честно?.. Могло бы быть и лучше...       Мужчина как—то неопределенно усмехнулся и присел на край моей кровати. Хоть я и ждала продолжения его фразы, но декан молчал. Судя по всему, это все, что он собирался сказать или считал, что уже и так сказал слишком много... Так или иначе, я не стала настаивать на развитии этой темы. Между нами повисло неловкое молчание...       —Мне, наверное, —неожиданно заговорил он. –Еще долго будет сниться эта игра...       Я просто кивнула. Сама я не смогу ее забыть вообще, так что я прекрасно понимала чувства декана. Даже через десять лет я буду продолжать помнить все так, будто бы это произошло пару часов назад, также будет и еще через десять лет, и еще, и еще... Кажется, я смогу отдохнуть от своей же памяти только после смерти! Такая себе перспектива, но, к сожалению, выбора у меня нет.       Декан просидел со мной несколько часов до прихода моих друзей, он всячески старался меня отвлекать от разных ненормальных мыслей, а потом мужчина, попрощавшись, ушел к себе. Ну или куда там ему нужно было? Мало ли какие дела у преподавателей могут возникнуть. В этот момент я испытала огромное уважение к этому человеку, у него, наверное, есть и свои дела, а он вместо того, чтобы заняться ими сидел со мной и следил за моим самочувствием. Декан просто мой герой!       —Привет, Белс. Ну как ты?       —Если честно, бывало и хуже, но я скоро сойду с ума так лежать и ничего не делать... Уже привыкла быть постоянно в движении вместе с вами...       —Ну ничего... Сегодня мы будем с тобой целый день и не дадим заскучать, верно ребят? –мои друзья согласно заугукали и закивали головами. –Вот видишь... Все будет хорошо...       —Кстати, —начала Дафна, доставая книгу откуда—то из—за спины. –Я дочитала твою книгу. Куда ее положить?       —Положи на стол, я потом уберу, когда вы все дружно разрешите мне ходить, —со смешком в голосе проговорила я. –Вы уж извините, ничего не предлагаю перекусить...       —Нормально... –отмахнулся Тео. –Главное, чтобы ты поправилась...       Я умиленно улыбнулась на такую заботу, а когда девочки со всех сторон меня еще и обняли, я почувствовала, что глаза у меня на мокром месте. Мальчишки же просто присели рядом и молчаливо выражали свою поддержку. Мы много смеялись и шутили примерно до обеда, потом пришел декан и велел моим друзьям отправляться в Большой зал, а сам при этом остался со мной и стал следить за тем, чтобы поела уже я. Мужчина ничего не говорил, просто внимательно за мной наблюдал.       —Ну а теперь, вам нужно поспать, —я уже хотела было начать возражать, но... –Никаких возражений! Чем больше вы сегодня отдохнете, тем лучше... Особенно, если хотите завтра вылезти из—под одеяла и немножко подвигаться.       А вот это нечестно! Декан, что читать мысли умеет? Или как? Но у него точно есть такая способность угадывать чужие мысли и настроение... Мне ничего не оставалось, кроме того, чтобы поглубже залезть под одеялко.       —Сэр, а можно?..       —Зелье? –я осторожно кивнула и приняла склянку из кармана его мантии. Склянка с бирюзовой жидкостью и аккуратно отпила половину содержимого. –Засыпайте, мисс Поттер.       —Спасибо, сэр.       И мужчина молча вышел из комнаты, а меня начало клонить в сон. Вскоре мир погрузился во тьму, уходя в какой—то водоворот, но спастись от него я не могла. Как бы сильно мне этого не хотелось...       Едва я вышел из комнаты, как столкнулся с друзьями своей подопечной. Они собирались снова посидеть у девочки, но наткнулись на меня.       —Декан?       —Мисс Поттер приняла лекарства и сейчас должна уже заснуть от них, следуя настоятельной рекомендации мадам Помфри...       —Хорошо, мы придем вечером... –и после они попрощались и ушли в сторону общежития факультета.       А я же направился в свою комнату. Нужно будет чуть позже заглянуть к девочке. Сейчас же мне стоит заняться проверкой самостоятельных работ, а так хотелось отложить это как можно дальше... Но нет, это время все же пришло. Я с протяжным стоном опустился на свое кресло и принялся за листы пергамента.       Что ж, на многое я и не рассчитывал, принимаясь за читку работ. Нет, ну как можно допускать настолько тупые ошибки? Вроде ни у кого нет задержек в развитии... Ну, мне так казалось до сего момента. Проверка работ заняла куда больше времени, чем мне бы хотелось, и сил отняло тоже не мало. Я взглянул на часы... Мерлин всемогущий, я просидел так четыре часа!       Надо бы проверить девочку, я за нее очень переживаю. Я поднялся, потянулся и направился на выход из комнаты. У Беллы уже сидели ее друзья и вовсю ее развлекали. Я не хотел их сильно отвлекать, поэтому быстро спросил девочку о самочувствии.       —Мисс Поттер, как вы себя чувствуете?       —На много лучше, сэр, —с широкой улыбкой на лице ответила Белла. Дети вокруг ничем не выдавали того, что это все ложь. При этом еще играло роль еще и то, что она мне прежде не врала. –А вы хорошо себя чувствуете? Выглядите не очень...       —Все в полном порядке, просто несколько устал...       —Вот как... –задумчиво произнесла девочка. –Ну тогда вам стоит отдохнуть...       После этого я простился с детьми и ушел.       Едва дверь за мужчиной закрылась, как я стала напряженно переглядываться с ребятами. Те были тоже удивлены поведением декана...       —Драко? –спросила я. –А декан всегда такой?       —В смысле?       —Полностью погружается в работу и забывает о себе?       —Ну... Да, насколько я помню, особенно, если он готовит сложные зелья. Это его самая большая страсть! –проговорил он со смешком, все еще поглядывая в ту сторону, куда направился преподаватель. –Но выглядит он и правда не важно... Опять над бумажками сидел без перерывов, наверное.       —Может стоит ему помочь как—нибудь?       —Как? –спросила Дафна. –Декан никогда не выносит свои проблемы на всеобщее обозрение... Так все старшекурсники говорят!       Я честно призадумалась над этим вопросом. Действительно, декан очень скрытный человек и много чего держит глубоко в себе, не выпуская ничего наружу. Как можно облегчить жизнь человека, который никогда не показывает, что ему тяжело? Единственное, что мне приходило на ум –это не влипать в неприятности и хорошо учится. Но этого казалось очень мало, особенно с учетом того, как много он для меня сделал...       —Я не знаю, но пока единственное, что приходит на ум –это постараться не усложнять ему жизнь еще больше, чем она у него есть... –ребята только покивали на это. Сложно было придумать что—то дельное так сразу, но в голову ничего не шло. Вот так всегда, когда нужно ни одной дельной мысли!       —Успокойся, Белла. Пока что тебе стоит подумать о себе и выздороветь поскорее, —уверенно проговорила Пэнси.       —Я понимаю, но...       —Никаких «но»! Сегодня ты только восстанавливаешься и все! Никаких нервов! –уверенно продолжала подруга, всезнающе грозя пальчиком. Мне ничего не оставалось кроме того, чтобы кивнуть с видом: «Я сдалась на милость победителя».       Друзья были полностью удовлетворены таким положением вещей и продолжили меня отвлекать от грустных мыслей до самого ужина. А после этого их, как и в прошлый раз, разогнал декан, при этом проследив, чтобы и я поела. Под взглядом его черных и очень проницательных глаз мне было не очень уютно, правда я старалась держаться. Старалась убедить себя, что декан очень хороший и ничего плохого мне не сделает, но кое—что мне так и не давало покоя... На душе было очень неспокойно! Умом я понимала, что теперь у меня совершенно другая жизнь: есть друзья, любимое занятие (учеба и рисование), есть те люди, которые меня защитят или спасут, но сердце твердило обратное. Оно неспокойной пичужкой билось о ребра, создавая внутри неприятный дискомфорт. Правда, за годы жизни с Дурслями я научилась это прятать ото всех глубоко—глубоко внутри, чтобы никто и никогда не узнал об этом.       —Мисс Поттер, что—то не так? –пробасил преподаватель. Видимо, я достаточно глубоко ушла в свои мысли и это отразилось на моем лице.       —Простите, сэр. Я задумалась... –я постаралась как можно более непринужденно повести плечами. У меня получилось, мужчина кивнул и на время перестал сверлить меня взглядом. Но скоро вновь начал меня пристально рассматривать. Я немного сжалась...       —Почему ты так напряжена? –спокойным и ровным голосом проговорил он, но именно этот низкий голос заставлял меня доверять декану. Но как я могу рассказать все то, что уже не первый год меня съедает изнутри?       —Просто... Вы так внимательно меня рассматриваете...       —И это напрягает?..       —Нет—нет, просто, раньше повышенное внимание для меня плохо заканчивалось... –я старательно подбирала слова, которые были полностью правдивы, но при это не раскрывали всей отвратительной правды. –Сейчас я стараюсь это преодолеть, но пока это что—то вроде рефлекса...       —Как безусловный?       В этот раз я просто кивнула. Я испытывала вину перед мужчиной, он обо мне заботится, беспокоится, а ему сейчас нагло вру. Как тогда в Косой Аллее... Тогда я сказала, что не боюсь его и просто привыкла сжиматься в ожидании наказания, что было в некоторой степени верно, но не было правдой. Мне до сих пор дико страшно оставаться с кем—либо тет—а—тет. В компании проще, там внимание распыляется и не акцентируется только на ком—то одном.       —Вот как... Надеюсь, что скоро это пройдет и ты сможешь перебороть все свои страхи, —профессор говорил настолько уверенно, что мне и самой захотелось в это верить.       —Это было бы прекрасно. Особенно это понимаешь, когда кто—либо их ребят подходит со спины, а в голове сразу всплывают не самые... радужные моменты из жизни, —я говорила практически не слышно, но декан меня слышал. Это было видно по его лицу. Он мне сочувствовал...       Мужчина остаток вечера отвлекал меня от любых неприятных мыслей, после чего направился к себе и больше в этот день ко мне никто не приходил. Я дочитала книгу, что брала в библиотеке, уже через полчаса после ухода профессора и взяла в руки карандаш. В очередной раз руки перестали меня слушаться, действуя лишь по своему разумению. Очнулась я лишь спустя пару минут, когда на развороте были наброски весьма определенного характера. Лишь отбросив книжечку подальше на кровать и сжавшись в маленький клубочек мне полегчало... Вроде бы, но я не очень уверена. Мне очень хотелось пропасть, просто исчезнуть, но мама... Память о ней была тем единственным, что удерживало меня от необдуманных поступков, которые не исправить. Впрочем, что ни говори, но спать я ложилась в далеко не радужном настроении. Надеюсь, что не произойдет ничего из ряда вон выходящего.       Следующим утром Дамблдор пожелал собрать учителей еще до завтрака, о чем сообщил лишь за пару минут до сего «знаменательного» события. С тяжелым вздохом и не самым приятным предчувствием я направился в кабинет директора. Собрание, разумеется в очень больших кавычках, проходило мирно и даже рутинно, пока в директорские владения не влетел переполошенный Драко. Странно, он ведь не пропустил бы возможности навестить свою подругу, что такого могло произойти с утра пораньше.       —Декан... –он явно запыхался. –Белла... там...       —Что случилось?       —Она не просыпается и задыхается. Мы не можем ее разбудить...       Спустя пару минут я уже забегал в комнату ребенка, где юные Гринграсс, Булстроуд и Паркинсон пытаются растрясти подругу, а мужская половина населения, видимо, набирала воду для экстремального пробуждения девочки.       —Мисс Поттер! –прогремел я, надеясь, что это разбудит ее, но увы... Девочка продолжала метаться в своем кошмаре и задыхаться, по всей видимости, от ужаса. Дети же со слезами на глазах обступили меня и что—то неразборчиво заговорили, но я смог понять только то, что, когда они пришли было уже так. –Белла, проснись!       Это не подействовало и тут мне стало очень жутко. Сразу вспомнились слова девочки: «Я не могла проснуться от кошмаров, даже если было очень—очень страшно, и пару раз едва врачей не пришлось вызывать. Было очень плохо, сердце больно билось от страха...». Вдруг у нее остановиться сердце? Я взял ее на руки и начал ее баюкать и успокаивать, но девочка стала вырываться...       —Нет!.. Не надо!.. Не подходите... Пожалуйста...       Надломленный и до ужаса испуганный детский голос с истерическими нотками. Что же ей такого сниться, а может это и не сон, воспоминания... Черт! Убью этих упырей, когда доберусь до них!!! Но сейчас нужно помочь ребенку. Белла яростно отбивалась, пыталась высвободиться, но я держал ее крепко. Правда, удержать так и не смог. Меня отвлек голос директора, влетевшего в комнату:       —Ну как, Северус?       Девочка попала своей ладошкой мне по лицу, но я ничего не почувствовал. После этого она, уже будучи лежа на полу, резко распахнула глаза и несколько мгновений не шевелилась вовсе. Едва я потянулся, чтобы помочь ей подняться, как она сжалась и, глядя глазами затравленного зверя, забралась под стол. Никто ничего не понял, в этом я убедился, когда оглядывал всех окружающих в комнате. Все были в шоке, но старались с этим справиться, в конце концов все здесь присутствующие в курсе того, насколько тяжелой была жизнь у девочки до переезда в Хогвартс. Правда, такое я видел впервые. Дети, судя по реакции, тоже с этим еще не сталкивались. Первым отживел Драко, он пошел в сторону девочки, но...       —Нет! Не подходите ко мне! –не своим голосом произнесла малышка, сжимаясь еще сильнее. –Пожалуйста, уйдите!       На последних словах отчетливо слышались слезы.       —Но... почему? –растерялся крестник. Если честно, то не только он. –Я хочу тебе помочь, как и все здесь. Давай, Белла, вылезай из—под стола... Расскажи в чем дело...       —Нет! Ты лжешь! –всех удивила эта фраза, хотя «удивила» несколько не то слово. Скорее уж шокировала. В какой—то момент она снова принялась плакать, это сильно выбило меня из колеи. Первый раз вижу, чтобы она плакала. Да, слезы этого ребенка мне уже знакомы, но тогда она спала и не контролировала себя. Сейчас же все несколько иначе... Вдруг я услышал... –Нет—нет, оставьте меня... Не подходите! Пожалуйста... Только не снова...       Я, стараясь остаться незамеченным для малышки, подошел к ней и посмотрел в глаза. Меня явственно передернуло от стеклянных от ужаса заплаканных глаз и гримасы боли, отвращения и безысходности.       —Северус? –подала голос МакГонагалл. –Что с ней?       —Мне кажется, что она еще там, в своем кошмаре...       —И что теперь делать? –встревоженный Фливтик показался рядом, что было неосмотрительно. Белла чисто на рефлексах шарахнулась в сторону от появившегося преподавателя, замеченного боковым зрением. –Ох, Мерлин! Прости меня...       Девочка в ужасе уставилась на Фливтика и стала отползать чисто на руках, что в очередной раз подтвердило мою теорию о том, что мыслями она не здесь, а глубоко в своей памяти. Но что могло напугать ребенка до такой степени?       —Нет—нет, не подходите ко мне! Не подходите!       Белла замахала руками перед собой в защитном жесте, и я решил действовать. Выждав пару минут, поймал за обе руки и вытащил сопротивляющуюся девочку на свет. Она вырывалась, плакала и умоляла оставить ее, не трогать, не издеваться над ней больше. Все это продолжалось добрых десять минут, которые я с ней воевал, а потом она стала затихать, будучи прижатой мной к груди. Ее глаза не перестали быть стеклянными, в них можно было разглядеть отчаяние, отвращение, полную беспомощность, но постепенно они прояснялись. И вот, спустя двадцать минут от пробуждения, она проснулась... и заплакала, уткнувшись мне в плечо.       —Нет, я этого больше не выдержу... –сквозь слезы приглушенно проговорила она, все еще пряча лицо. Я удивленно вскинул брови и постарался ее успокоить, но получалось откровенно паршиво. Девочка плакала и сжималась еще больше. –Я хочу исчезнуть, просто исчезнуть... Лучше бы мама спаслась сама, а не спасала меня!       Я напрягся и стал медленно отцеплять ребенка от себя, когда у меня это получилось все слова, которые мне хотелось высказать, просто улетучились. Я видел фарфоровую куклу в человеческий рост, но никак не ту жизнерадостную девочку, что солнечным зайчиком согрела Слизерин.       —Почему ты так говоришь?       —Я устала от себя, от своей памяти, —бесцветно проговорила кукла, Беллы с ее задорным огоньком я просто не нашел. –Она убивает меня, потому что не позволяет мне забыть ничего из прожитого... Я помню все, что видела, а по ночам это преследует меня во всех подробностях, от которых мне еще хуже становится. Я все вижу, понимаю, нахожу способы все это изменить, но результат все тот же... Это так омерзительно...       На кукольном лице проявилась только одна эмоция –отвращение.       —Белла... –пораженно выдохнула стоящая рядом Милисента.       —Я ненавижу саму себя, так всегда было с тех пор, как перестала ходить. Здесь мне стало легче, правда, но радикального изменения не последовало. Я чувствую лишь отвращение к себе после всей этой... –она скривилась. Что—то мне это не нравится... –Грязи... До сих пор перед глазами шайка Дадли, а потом боль и вот они уже ржут во всю глотку над тем, как я падаю в лужу с грязью, сплевывая кровь. Следом перед глазами тот адовый дом, встречающий гробовой тишиной, и неуправляемое бешенство в глазах Дурсля—старшего, уже приготовившего свое «воспитательное» орудие –ремень. Последнее, что я запомнила из того дня, слова тетки: «Вернон, остановись! Ты, что готов отсидеть за смерть этого?».       Убью! Чтоб долго, чтоб мучились!       —Проснулась в белой палате от звука чьего—то голоса, а рядом старичок—врач, что смотрит на меня так виновато. Я уже тогда поняла, что ничего хорошего не услышу и даже не надеясь на что—то, но реальность всегда оказывается хуже. «Прости малышка, мне так жаль...» —с едкой горечью произнесла девочка. Никто ее не прерывал, такие откровения мы бы не услышали никогда, но сейчас она просто не останавливалась и говорила, и говорила. –«Я не смог спасти твои ножки, ты не сможешь больше ходить. Теперь будешь передвигаться только с помощью инвалидной коляски, твои родные смогут забрать тебя только через месяц. Они были так испуганы, когда вы приехали на скорой помощи! Чертовы хулиганы, найду их –сразу в полицию сдам. Так издеваться над маленькой девочкой! А твои родные –молодцы, сразу скорую вызвали, если бы это было хоть на пять минут позже мы бы тебя не откачали... Эх... Отдыхай, скоро я приду тебя проведаю еще.» Самое отвратительное, что мои «родные» еще и продолжали лицемерить, а я так и не смогла сказать врачам правду, не успела. «Близкие так переживали», что забрали меня практически сразу, как выписали коляску, а при них я просто не могла говорить с врачом. Ведь всегда могло быть еще хуже, чем тогда...       Белла замолчала, глядя сквозь меня.       —Я знала, что все будет еще хуже, чем прежде. Чувствовала это где—то в подсознании, —продолжила тихим голосом, спустя пару минут. А потом произнесла то, за что уже все были готовы разодрать родственников Беллы на куски. –Не переносимо мерзко знать, что они не только стали героями—страдальцами, спасшими сиротку—племяшку после нападения шайки хулиганов, но и еще получали деньги за это: пособие на ребенка—инвалида и деньги от ведущих каналов, которые не вылазили от нас еще с два месяца, за то, чтобы пообщаться с несчастной сиротой и новыми «героями». Противно даже вспоминать сколько этой лицемерной жалости мне пришлось увидеть на лицах всех троих. На нее они не скупились и даже переселили меня из чулана в комнату для поддержания образа «заботливого семейства». Когда же вся шумиха поутихла и к ним перестали лезть с деньгами, чтоб «хоть одним глазком увидеть», я поняла, чего именно интуиция велела мне опасаться. А точнее кого...       Мрачное молчание, на которое прервалась малышка совсем не радовало. Оно нас пугало... Всех без исключения... По—хорошему, нужно было бы выпроводить детей, но никто не смел даже вздохнуть. Меня сковал ужас, а перед глазами снова встал ночной кошмар, где девочка умоляет ее спасти от кого—то. От того, чьего лица не видно...       —Меня не перестали бить за каждую «провинность», все также много ругали за выдуманные косяки, но я надеялась, что у них все же есть сердце и определенные границы. Но тормозов не было, ни у кого из них... –очередная пауза. Я почувствовал, как ее перетряхнуло, а лицо стало маской отвращения и полной безнадеги. А следующие слова маленькой хрупкой девочки словно полностью опустошили. –Миссис Дурсль стала периодически брать сына под «белу рученьку» и уходить из дома, а ее супруг оставался и «взимал плату за проживание под его крышей». До сих не могу отмыться от этого... ужаса... Не могу смотреть на себя в зеркало и не видеть уже прошедших синяков на лице, шее, руках, а память дорисовывает их на тех местах, которые не виды под слоем одежды. Чувствую себя гадкой, грязной, использованной игрушкой... От человека во мне осталось только название! Хотя до вашего прихода мне начинало казаться, что и этого—то уже нет.       Это был конец исповеди, она выпуталась из моих рук, которые держали ее лицо на уровне с моим, и вновь уткнулась мне в плечо. Я не сразу даже понял, что она снова заплакала, столь велик был шок, который с каждой минутой замещался гневом. Я никогда не был сторонником пресловутого благородства прежде, и уж тем более сейчас, но за малютку, что сейчас тихо плакала, я готов был разорвать «родственничков» без малейшего сожаления и каких—либо раздумий. Присутствующие в комнате были со мной солидарны, в частности те, кто успел переварить рассказ Беллы. Спустя пять минут тяжелого молчания поднялся гул, который был перекрыт властным голосом Дамблдора.       —Так, все успокоились! –недовольно что—то бормоча, все потихоньку смолкли. –Северус, мой мальчик, на сегодня у тебя выходной от занятий. Я хочу, чтобы ты проследил за состоянием Изабеллы. Все же она твоя подопечная и ты знаешь ее получше, Поппи в случае чего поможет, но не стоит девочку лишний раз дергать. Пусть придет в себя.       —Хорошо, Альбус, —приглушенно проговорил я, глядя на малышку. Она истратила все силы на эмоции и сейчас была в полудреме. Все внимательно стали меня оглядывать с видом, мол «Какого хера ты так спокоен?». Нихуя я не спокоен, но состояние ребенка важнее. –Она полностью истощена и практически спит...       Все так же тихо.       —Ясно, —директор дал знак, и все стали расходиться. Только юные слизеринцы не спешили, хотя до начала занятий оставалось всего пятнадцать минут. Они по очереди подошли к Белле и чмокнули полусонную девочку в щеку, а уже после вышли из комнаты все вместе. Альбус все также стоял прямо перед нами и хмурил свои седые брови. От веселых смешинок в глазах не осталось ничего, сейчас там был настоящий ураган из ярости, гнева и негодования. –Поппи, осмотри девочку еще раз и принеси мне отчет позднее. Особенно меня интересует действительно ли ее изнасиловали и, если да, то как давно это было в последний раз.       Колдомедик насуплено кивнула и принялась использовать более деликатные обследующие чары, которые не тревожили бы ребенка, что буквально обмяк у меня в руках.       —Н—да, —протянул директор, внимательно разглядывая все мрачнеющее лицо медсестры. Результат был очевиден еще в процессе рассказа, когда я смотрел в пустые, безразличные глаза. –Никогда бы не подумал, что сестра Лили настолько возненавидит свою племянницу, что произойдет нечто такое...       —Альбус, —холодный голос медсестры прервал размышления директора. –Факт изнасилования на лицо и последнее было, судя по тому, как все зажило, за день или два до того, как ее забрал Северус. Но меня беспокоит еще кое—что...       —Поппи не томи, я и так на взводе, —душераздирающим шепотом потребовал я, спустя минуту молчания.       —Я ее внимательно осматривала полностью еще в первый раз, но чары ничего не показали, хотя были на порядок, если не более сильнее тех, что я применила сейчас... Как такое возможно?       —Ну тут все более—менее понятно, —сказал я. Коллеги удивленно вскинулись. –Белла и до этого пользовалась магией, только стихийно. Она так и приобрела себе сову, вылечила ее на одном своем желании. А если взять еще и недавний инцидент на игре, то думаю, что это была ее подсознательная защита. В конце концов она привыкла держать все проблемы при себе, а в тот день, получается пришел незнакомый человек, вторгся в ее мир, вытащил ее оттуда, куча впечатлений в Косой Аллее, уход из дома... –я внимательно посмотрел на ребенка. Она спала, прижавшись, как котенок. –Потом переезд в Хогвартс, первый друг—сова, знакомство с кучей людей, которые проявляют очень много внимания.       —Но это же хорошо, разве нет?       —Не в ее понимании, —я покачал головой. –Белла упоминала, что повышенное внимание для нее означало проблемы и ничего кроме них. Так что, думаю, она не совсем сознательно скрыла всю серьезность ситуации, не желая... Как она говорила, причинять слишком много неудобств. Это одна из ее привычек из прошлой жизни в этом Аду.       —Все это очень печально, —нахмурено проговорил директор. –Поппи, подготовь мне медицинское заключение в письменном виде, если потребуется, то вызывай для более детального осмотра целителей из Мунго. Внесем немножко санкций в жизнь этих моральных уродов, раз они не ценят никого кроме себя. Случись что –сразу ко мне в кабинет, я буду вести диалог с магловскими служителями правопорядка оттуда...       После этих слов он вышел из комнаты, а пару минут спустя вслед за ним вышла и Поппи. Я же остался сидеть с ребенком на руках. Нужно ее положить, пусть спит. Мне не тяжело сидеть с ней, но так будет удобнее для нее же.       Но девочка так не считала... Вцепилась в меня мертвой хваткой и не отпускала. Вздохнув, я снял обувь и лег на кровать, Белла по большей части лежала на мне и спала. Она хмурилась, иногда из—под закрытых век текли слезки, но не задыхалась и не билась в истерике, как это было час назад. Уже большой прогресс... Чего не скажешь обо мне, внутри все просто клокотало от ярости, а знание того, что обидчики девочки просто отделаются лишением свободы на, пока, неопределенный срок выворачивало. Хотелось просто стирать их с лица земли долго и мучительно, чтобы они начали молить о пощаде, о смерти. Я уже даже начал перебирать в уме различные пытки и изощренные способы убийства, когда Белла судорожно вцепилось в мое плечо.       —Мама... –всхлипнула девочка. Я прижал ее покрепче и, вроде бы, это помогло. Она выдохнула и снова мирно засопела у меня под боком.       Чтобы самому успокоится, я стал поглаживать ее по плечу и сам не заметил, как заснул. Сон был беспокойным и не очень долгим, девочка проснулась и пораженно ойкнула.       —Декан! –взгляд девочки бродил по моему лицу и остановился, где—то в районе рта. –Сильно болит?       Я не сразу понял, о чем она говорит, а потом вспомнил, что она ударила меня куда—то туда, когда вырывалась. Мерлин, неужели ее беспокоит только это? Но лицо девочки было серьезным и настороженным.       —Это пустяк...       —Ничего подобного. Это неправильно... Вы обо мне беспокоились, а я ударила...       —Белла! –несколько жестко прервал я ее. –Я сказал, что все в полном порядке, значит так и есть... Меня больше интересует, как чувствуешь себя ты.       —Все в порядке... Чисто физически, по—крайней мере, —созналась девочка, а потом, краснея, добавила. –Давно так крепко не спала.       —Вот и славно, —улыбаясь сказал я. Но потом решил, что стоит уточнить пару вещей. –Почему ты не рассказала все сразу?       —Я привыкла держать все в себе, ведь до меня не было никому дела. Кроме того, кому бы хотелось в таком признаваться? Выставлять на показ такую грязь?.. –против воли я все же согласился с ней. Такую правду никто не стал бы озвучивать, будучи в здравом уме и без насилия над психикой. –Вы согласны со мной, это по глазам видно...       —Да, действительно. Но я надеюсь, что со страшными тайнами покончено и ты больше не будешь нас всех так пугать, —девочка виновато кивнула, глядя на меня глазами нашкодившего щенка. –Отлично. Сейчас, думаю, стоит заглянуть на осмотр к мадам Помфри, а потом стоит отправиться в Большой зал и подкрепиться. И чтобы на этот раз никакой искажающей магии...       —Искажающей?..       —Вы намерено, или не совсем, скрыли один очень важный факт...       —Такое бывает только в трех случаях: когда мне жалко зверюшек, больно или страшно. Я это не могу контролировать, —снова виноватый взгляд. Интересно, когда девочка перестанет так смотреть?       В мед. крыле было тихо и спокойно, Поппи что—то обсуждала с двумя другими целителями, но, завидев нас, тут же принялась хлопотать вокруг малышки. После чего с серьезным лицом сказала:       —Белла, пожалуйста, не держи все в себе, —девочка не сразу поняла произнесенное. –Я в том смысле, что здесь тебе помогут, не стоит нести все только на своих плечах...       —Спасибо, мадам Помфри... Я буду стараться побольше доверять людям окружающим меня!       —Хорошо, а не то я точно поседею раньше времени, —хитро подмигивая добавила женщина, вызывая тихий смешок у ребенка. –А теперь, пожалуйста, сними блузку. Мне нужно внимательно тебя осмотреть. Это врачи, они помогут мне выявить абсолютно все отклонения твоего здоровья, их не стоит боятся...       Колдомедики из Мунго старались сильно не пугать ребенка, но она все же посматривала на них с огромной осторожностью. Изабелла немного сжалась и долго колебалась, но в итоге все же кивнула. Пуговицы на блузке она преодолевала трясущимися ручками, что стали на порядок бледнее, как и вся девочка. Когда же эта преграда была преодолена, она вздохнула, как перед прыжком в пропасть.       —Я должна предупредить, что это зрелище не из приятных, —очень серьезно проговорила она, глядя прямо в глаза сначала женщине, затем и мне. –Ну, что ж... Приступим...       Не увидев какого—либо отторжения в глазах, она снова вздохнула и сняла предмет одежды. Когда девочка повернулась мои глаза резко полезли на лоб и нестерпимо захотелось смачно ругнуться, а еще лучше свернуть пару—тройку шей одной семейке. Спина Беллы больше походила на нечто совершенно ужасное: от шеи и до поясницы были продольные и поперечные шрамы разной степени давности. В сочетании с бледной кожей девочки они выглядели еще более устрашающе, и я поймал себя на мысли, что безумно рад, что она выжила после такого кошмара. Думаю, что далеко не каждый ребенок смог бы это пережить... Теперь, кажется, что и меня будут преследовать ее кошмары...       Целителям тоже было не хорошо от этого зрелища. Клянусь Мерлином, что отчетливо слышал, как молодая ведьма матюгнулась, хоть и сразу же прикрыла рот рукой. Также я заметил, что Поппи несколько поплохело, но она взялась за... фотоаппарат? Зачем? Женщина принялась фотографировать спину, а потом сказала:       —Не бойся, это нужно для того, чтобы наказать твоих обидчиков. Профессор Дамблдор уже договорился о слушании, но нужны доказательства...       —Я понимаю, просто...       —Неуютно? –девочка кивнула и в очередной раз виновато посмотрела своими невероятно умными глазами снизу—вверх. –Я уже почти закончила, но ты сразу не одевайся. Их можно будет свести при помощи магии...       —Не нужно! Я не хочу ставить эту точку сейчас...       —А когда?       —После выпуска, чтобы больше никогда и ни с кем из них не пересекаться, —Белла говорила четко, даже несколько жестко, но ее можно понять. Она перенесла огромный стресс. –Извините, если это прозвучало слишком сурово, но по—другому, увы, не могу...       —И не нужно, —вставил я свои «пять копеек». –Это нормально –желать полного освобождения от прошлого, тем более неприятного...       Девочка кивнула и благодарно посмотрела на меня. Видимо, она считает также. Колдомедик же удивленно таращилась то на меня, то на ребенка, но потом устала от игры в гляделки и махнула рукой.       —Делайте, как хотите, но с фотографиями мы еще не закончили... –на пару минут в больничном отсеке воцарилась тишина, которую нарушали только мои невеселые мысли, вспышки фотоаппарата и всплески магии со стороны целителей. Они работали молча, ну почти... Все та же эмоциональная молодая ведьма периодически ругалась себе под нос на всю ситуацию и ее виновников, мрачнея с каждой минутой все больше. Но внезапно Поппи спросила еще кое—что... –Белла, а тебя били по лицу?       —Это вопрос для слушания? –тихо спросила в миг напрягшаяся девочка, глядя прямо на женщину. Поппи напряженно кивнула, и я понял, что дело не только в слушании, но и в природном любопытстве медсестры. Которая, в принципе, уже успела пожалеть о том, что задала этот вопрос... –Обычно, нет, потому что не хотели привлекать внимание к моему травмированному лицу. Если меня били по лицу, то делала это миссис Дурсль, она не такая сильная, как ее муж.       —А он?       —Мистер Дурсль предпочитал «воспитательные меры» с ремнем.       —И приходились они...       —Да, по спине, в большинстве случаев. Иногда перепадало на руки или ноги, но, по большей части, следы от побоев были скрыты одеждой и не заметны, для тех, кто не приглядывался.       —Неужели все было скрыто одеждой?       —Да, я донашивала одежду за Дадли, а она мне несколько великовата... –она попыталась пошутить, но сама была не в самой лучшей форме, мягко выражаясь. –Она висела на мне, как на вешалке и, если что—то и выглядывало, то это скрывалось вторым слоем одежды.       Поппи сокрушенно покачала головой и, закончив со снимками, а целители с осмотром, отпустила нас. По пути в Большой Зал для плотного перекуса девочка остановилась и ухватила меня за рукав мантии. Я внимательно посмотрел на нее и спустя пару секунд, кивнув, сменил маршрут, ведя ребенка в ее комнату. Там ей будет намного спокойнее, чем где—либо еще.       Будучи уже в комнате, девочка принялась хлопотать на кухне. Она с головой погрузилась в готовку, стараясь ни на что не отвлекаться. Белла с каждой минутой все больше расслаблялась и становилась какой—то домашней что ли. Родной, своей. Черт, вот как знал, что нужно ее было забрать к себе после той трагедии... Но нет же, ведь нельзя было оставить ребенка в магическом мире, а просто жизненно необходимо отправить ее маго ненавидящим магглам, чтобы они несколько лет без передышки издевались над ее психикой и, как выяснилось, не только... Чертов старый интриган! Но пролитое зелье, увы, не соберешь... Хотя очень даже хочется! Сейчас бы Беллу не мучали ночные кошмары, у нее не было бы психологических и телесных травм, она бы никогда не испытывала ничего из того, что ей пришлось испытать...       Мне даже просто представить страшно, а уж испытать на собственной шкуре... И это еще с учетом того, что и сам вырос в не совсем благополучной семье. Отец бил, да, было такое, но никогда не пересекал черты, по крайней мере, слишком сильно.       Где—то через час или около того на столе стояло ароматное рагу, а сам ребенок уже сидел и молча ел. Впрочем, ничего необычного. Белла всегда старается кушать молча, даже в Большом Зале среди друзей она больше слушает, нежели говорит. Но я все же нет—нет, да поглядывал на нее... Нервоз с утра еще остался, ровно также, как и праведный гнев на всю семейку Аддамс. Белла иногда неловко ерзала на стуле, ей было неуютно под моим пристальным взглядом, но ничего не говорила. Видимо, до сих пор чувствовала свою вину за то, что испугала всех. Ну ладно, пусть лучше так, чем то, что было с утра... Я такого еще раз, наверное, не перенесу и сначала успокою ребенка, а потом лично пойду душить, и не только, всю чертову семейку. Ела девочка, сказать по правде, неохотно и медленнее обычного, хотя кто захочет есть при таком стрессе? Слава Мерлину, что мне не приходится пихать эту несчастную ложку с едой и, что ребенок сам осознает важность восстановления сил...       Спустя еще один час напряженной тишины, проведенный за поглощением пищи, оный был окончен, и девочка принялась прибирать со стола. На мой вопрос о том, нужна ли ей помощь, она ответила отказом и попросила не проявлять инициативу в этом плане, так как занятие чем—либо помогает ей отвлечься от невеселых мыслей. Поэтому, подняв руки в сдающемся жесте, я направился в свою комнату за одной очень интересной книгой, которая должна была понравиться девочке. На всю эту «махинацию» я потратил минут пять от силы и в комнату ребенка вернулся очень быстро. Белла, уже успевшая домыть всю посуду, только выходила с кухни и несколько удивленно посмотрела на меня.       —Сегодняшний день тебе придется провести в моей компании, —спокойно произнес я, глядя прямо в глаза девочке, которая сосредоточенно кивнула, понимая из—за чего такие меры. Она снова стала выглядеть несколько виновато. Я протянул девочке книгу и неловко почесал затылок... –Вот... Это должно быть интересно...       Неделю назад я услышал, как Белла говорила со своими друзьями, что уже перечитала все, что касалось зелий и была явно этим огорчена. Она меня тогда не видела, ровно также, как и остальные, я был вне зоны их видимости, стоял за углом. Так что остался незамеченным, но узнал много интересного... И теперь смогу помочь девочке хоть как—то скрасить этот день. Девочка внимательно осмотрела книгу, нерешительно принимая толстый фолиант в свои маленькие ручки. Спустя пару минут она уже радостно смотрела на меня своими невозможными зелеными глазами.       —Вау! Спасибо, декан!       —Ничего особенного. Давай присядем и почитаем...       —Угум!       Я присел на диван, ожидая того момента, когда девочка сядет рядом. Она была немного зажата, но села достаточно близко, чтобы мне было видно то, что девочка читает. Где—то спустя десять страниц я почувствовал, что Белла прижалась ко мне. Не думаю, что это было осознанно, просто ребенок настолько расслабился, что забыл о своих несколько глупых предрассудках. Таким образом мы просидели где—то полчаса, а потом я заметил, как малютка засопела у меня под боком. Все же слишком сильное сначала магическое, а потом и эмоциональное истощение для нее не прошло даром. Приобняв малютку, чтобы той стало теплее, я принялся обдумывать все то, что произошло с того момента, как Дамблдор вызвал меня к себе и отправил за Беллой. Я старался анализировать все то, что чувствовал и видел, и с ужасом стал понимать, что раньше мог запросто перенести на ребенка весь свой, как говорила Поппи, «далеко нелегкий нрав» за ошибки Джеймса Поттера. В моей памяти он навсегда останется самовлюбленным и эгоистичным ублюдком, который любил поиздеваться над кем—либо на публику, унижая и оскорбляя. Если честно, то я до сих пор не понимаю, что Лили в нем нашла... Быть может, если бы она не связалась с ним, то была бы жива, но... Беллы бы могло бы и не быть, это очень печалило и буквально разрывало мою душу. Она металась от одной зеленоглазки к другой. Одна была подругой детства, которую я любил, как сестру, несмотря на то, какие несуразные глупости и нелепости нес придурок—Поттер со своей сворой Мародеров, Лили всегда была мне сестрой. Любимой младшей сестренкой, которую я очень сильно обидел перед выпуском и так и не смог попросить и заслужить ее прощения до того, как она погибла от рук Темного Лорда. Другая же, дочь Лили, сейчас жалась ко мне в поисках защиты и опоры, сумев довериться после всех перенесенных ужасов жизни у «родни». Белла не такая бойкая, как ее мать, но и в ней есть этот огонек, который не давал прогнуться под обстоятельства. Возможно, что у Беллы этот стержень даже крепче, нежели у ее матери, но сила воли у нее не бесконечна... Девочке нужна помощь, и я постараюсь стать для нее тем, кто ей будет нужен. Стеной, надежным плечом, если понадобится, отцом... Главное, чтобы ей стало легче!       Мне было так тепло и уютно, словно я была в чьих—то теплых объятиях. Интересное сравнение, в частности для меня. Никогда мне не приходило на ум что—то подобное, наверное, все из—за того, что сравнивать особо не с чем было. Но в последние три месяца мой кругозор значительно расширился, я наконец поняла, что имелось ввиду под «душевным теплом и заботой». Раньше я не могла понять этого, потому что не испытывала раньше ничего подобного. Но сейчас... Сейчас я могу это себе представить, и все же мне очень интересно, кто меня согревает? Глаза не хотели раскрываться, веки казались неприподъемными и не хотели слушаться, но и я сама та еще упрямица. Повоевав с ними, я все же сумела приоткрыть правый глаз. Тут же мой, еще не до конца проснувшийся, взор наткнулся на что—то черное, и я принялась осматривать, судя по всему, материю. А потом резко проснулась. Черт! Опять заснула на декане, а ему, наверное, неудобно!       Я внимательно посмотрела на мужчину, он так и не вылечил ранку около рта, которую я ему поставила. До сих пор стыдно за это... Не совсем понимая, что творю, я стала тянуться рукой к «боевому ранению» мужчины и, едва мои пальцы дотронулись до него, магия принялась своевольничать. Ранка пропала и мне стало легче, пусть и самую малость...       Выпутавшись из кольца мужских рук, я направилась на кухню, чтобы приготовить что—нибудь к полднику до того, как декан проснется. Зная о его пристрастии к кофе, я решила приготовить панкейки с бананом и шоколадом к нему. Тихо, на носочках прошла на кухню, чтобы не разбудить спящего мужчину, а уже на месте погрузилась в готовку. Спустя полчаса все было готово, кофе доходил в турке, чай тоже был готов и вовсю манил меня своим запахом, но декан все еще не проснулся и, если честно, у меня рука не поднималась его растормошить. Но похоже, что этого и не потребуется, я услышала шаги.       —Белла? –немного хрипло произнес преподаватель за моей спиной.       —Вы проснулись? Присаживайтесь, декан. Сейчас я налью вам кофе... –спокойно проговорила я, поворачиваясь к нему. Мужчина с минуту на меня смотрел, а потом просто кивнул и направился на привычное для себя место.       Поставив чашку с ароматным напитком рядом с брюнетом, я уселась на свое место и стала, не спеша поедать панкейки своего приготовления, как в комнату вошел директор.       —О, кушаете? Молодцы! –с порога заговорил профессор Дамблдор. Он, хитро сверкая глазами, присел за стол.       —Профессор Дамблдор, хотите чаю?       —С удовольствием выпью чашечку. Спасибо, Белла, —директор улыбнулся, и я принялась доставать еще одну чашку для пожилого волшебника. Краем глаза я заметила, что декан как—то подозрительно напрягся, будто ожидая чего—то неприятного. Но что может случится? Я подала чай и придвинула угощения чуть ближе столь неожиданному для меня гостю. –Я пришел поговорить о предстоящем слушании...       Так, вот теперь мне, кажется, становится понятно, почему так напрягся декан...       —Оно состоится завтра и, увы, Белла должна там будет появиться. Этого потребовали маггловские власти, вроде как для соблюдения порядка на суде...       —Но, Альбус! –вмешался профессор Снейп. –Тебе не кажется, что для Беллы это будет чересчур! И это я не говорю еще о том, что конкретно эти, с позволения сказать, люди достаточно мстительны по своей натуре... Это опасно для ребенка!       —Вот ты это и донесешь нашим коллегам завтра, меня они не услышали, —директор вскинул руки в сдающемся жесте, а декан как—то слишком уж фаталистично выглядел, будто бы знал все с самого начала и только ждал ответа директора. –Я, наверное, часа четыре им это втолковывал!       —Ясно... Что ж, видимо придется применить все свое «природное мастерство» в сфере убеждений... –мужчина как—то странно усмехнулся, подогревая мой интерес, но продолжать свою мысль не стал, наткнувшись на не совсем одобрительный взгляд директора. –Но для Беллы все же будет тяжело встретится со своими кошмарами.       Я старалась не вмешиваться в их разговор, но ничего не могла поделать с тем, что слышу его. И от произнесенных слов мне становилось как—то совсем не по себе. Мне придется снова увидеть их? Зачем, неужели всего предыдущего времени было мало? Так не хочется снова видеть и слышать их! Неужели без меня на слушании нельзя обойтись, ведь фотографии шрамов со спины и мед. заключение с подробным описанием травм и при каких именно обстоятельствах они могли быть получены доставят прямо в зал суда? Я читала о процессах судопроизводства, мне приносили несколько книг, когда я была инвалидом—колясочником, и знаю, что присутствие потерпевшего в ряде случаев необязательно... Или это не тот случай?       —Насколько я понял, судья хотел бы задать девочке пару уточняющих вопросов, и после этого она будет свободна... –тем временем вещал директор. Что—то мне подсказывает, что особо доверять свои секреты ему не стоит. Не знаю почему, но это было что—то, что не требует доказательств. Я привыкла верить своей интуиции, так что нужно постараться как можно меньше контактировать со старым магом. –Но все же защиту мы ей просто обязаны обеспечить... Мало ли, какие ситуации могут возникнуть.       —Об этом речь и не шла. Защита Беллы от этих моральных уродов должна идти по умолчанию... Я спрашиваю о другом… Что нам делать, когда они выйдут? Они наверняка будут искать ее, считая виновной во всех своих бедах!       —К сожалению, так и будет... Скорее всего... –почему—то мне начинает казаться, что все эмоции директора наигранные и ненастоящие. Интересно, это у меня первая стадия паранойи начала развиваться или что? –Но мы будем стараться это пресечь на корню!       Декан просто промолчал, ограничившись лишь кивком головы. Он был где—то в своих мыслях и уже, возможно, строил свое поведение на завтра, поскольку профессор Снейп –мой декан и несет за меня ответственность ничуть не меньше, чем сам директор. Хотя, что—то мне подсказывает, что мужчина взвалил на свои плечи куда больше обязанностей...       —Так во сколько мы должны будем туда попасть?       —Слушание назначено на первую половину дня и начнется в 9 ровно. Обещали не устраивать никаких проволочек или задержек... Но все же нам придется там задержаться на определенное время.       Декан в очередной раз просто кивнул и принялся допивать свой кофе. Директор же тоже взялся за чашку, выпивая ароматный чай без остатка, после чего ушел, предварительно поблагодарив и попрощавшись. Мы с деканом же остались за столом, между нами висело напряженное молчание, которое никто не решался нарушить. Кроме того, профессор был задумчив, мне казалось не правильным отвлекать его от его же мыслей. Это было бы очень грубо с моей стороны и совсем не этично. Поэтому я просто тихо сидела напротив мужчины, поедая панкейки с чаем.       —Белла, —декан внезапно прервал тишину, это было так неожиданно, что я подпрыгнула. —Извини, не хотел напугать...       —Ничего страшного, сэр, я просто задумалась. Что—то не так?       —Нужно обсудить завтрашний день...       —Разумеется, декан. –я обреченно закатила глаза. Разумеется, мысленно, чтобы мужчина этого не увидел, но у меня такое чувство, что он все прекрасно понял. Уж слишком понимающим был его взгляд...