All we need is love

— Ты вообще в курсе, что сегодня у нас концерт? Ты серьёзно собираешься идти на свиданку? Тарталья, я, конечно, понимаю, что любовь — самое прекрасное в жизни явление, но ты, пожалуйста, хоть раз побудь взрослым! — Что же ты раскудахтался-то, так? Замолчи, нервируешь. Не разберётся в проблеме, а потом сидит и орёт, — Дилюк нервно надавил пальцами на веки, тяжело выдыхая, — Свидание будет на корабле, он просто приведёт Чжун Ли на концерт. — Боже, я знаю, что у меня работа, Кэйа, прекрати осуждать меня, сам не можешь никого найти, а на мне срываешься, вон у тебя под боком есть на ком стресс снять, будь добр. — Фу, какой ты отвратительный, Тарталья. Я этого убогого к себе даже на метр не подпущу, в аду ему гореть, — Дилюк злобно выдохнул. — Не забыл, что именно я выбрал, когда ты предложил вилкой в глаз или… — Кэйа зло хохотнул. — Ты сейчас договоришься. Носить повязку для виду крутого барабанщика… Ты, в каком году вообще? — Мог бы и подыграть. — Так я, конечно, понимаю, что любовные ссоры это невероятно интересно, но кто-нибудь мне скажет, где наш гитарист и клавишник? Я не могу дозвониться до Итера. Ты знаешь, что с Альбедо? — Тарталья нервно бегал по музыкальному клубу в университете, разглядывая контакты телефона. — Бэй Доу сказала, что если вы ещё раз разнесёте хоть что-нибудь на корабле, мне придётся возместить ей ущерб. Она перестанет сдавать мне его в аренду. На свою территория выступать я вас не пущу. Не хватало, чтобы вы мне ещё и винокурню с таверной разнесли. — Ну да, корабль Бэй Доу совсем не жаль, правда? — Кэйа хмуро посмотрел на возмущённого. — Мне жаль свои финансы, я своё дело начал не для того, чтобы тратить все свои день на вас, бестолочи. Всё, до встречи, я пойду, а то эта женщина снова средь белого опустошит бочонки и потом отмахнётся. Удачи найти ваших, — Дилюк надел свой пиджак и в тишине вышел из кабинета. — Почему он такой злой всегда? Тебе не кажется, что наш господин Дилюк всегда не в настроении? — Он не в настроении каждый раз, когда ты рядом… Так всё, молчи. Ало? Вы где вдвоём шляетесь? В плане? Вообще-то мы ждём вас в кабинете клуба. Почему Итэр не придёт? Ладно, давай, иди уже сюда, пожалуйста, нам надо отрепетировать новую песню, которую я вообще-то! — щёки Аякса запылали, он культурно замолчал, нервно сглатывая.       А как он должен отреагировать, что сегодняшний концерт он захотел посвятить своему мужчине? Тарталья знал, Чжун Ли не нравятся подобного рода мероприятия, и он в целом не очень заинтересован в этой теме. Но как говорится… Для любимого сделаешь всё. И Чжун Ли согласился прийти поглазеть на своего молодого парня. Конечно же, он не сказал Тарталье, что идёт туда на самом деле из-за слов о том, что там будет небольшое шоу. Аякс, впрочем, всё равно был счастлив, что этот ворчливый мужчина согласился прийти в подобное заведение.       Одна из лучших частей шоу, которое они любят устраивать, это… Не сказать, что они стриптизёры, но то, как эффектно Тарталья сдёргивает с себя рубашку на сцене, приносит им огромные деньги. Помимо этого они любят заниматься дополнительными атрибутами их шоу. Альбедо обычно разрисовывает баннер за ними, а Итэр занимается пиро, техно и электро сопровождением. Все были удивлены, когда молчаливый парень с удовольствием притащил дымовые шашки и с улыбкой абсолютно невинного человека установил их на сцене. Ещё как-то раз он смог уломать Бэй Доу, чтобы она сделала световое шоу с электрическими разрядами в небе, когда они выступали на площади. Тарталья никогда не мог её уломать на что-то, хотя бы на то, чтобы она пускала их в её корабль. Этим занимался дипломатичный Дилюк, потому должность по организатора спецэффектов они все гордо отдали в руки Итера и благополучно забили болт. Только проблема… Сейчас этот парень не берёт трубку, а Тарталья не знает, установлено ли что-то на корабле?       Он волновался, что шоу, которое он захотел показать своему парню, сорвётся, и тогда Чжун Ли разочаруется в его любимом занятии на все сто процентов. А он между прочим, уже третий месяц пытается показать ему, как хорош рок, только вот этот упрямый индюк пытается затащить его на концерт живой музыки. Аякс побывал там один раз, в официальном костюме, с укладкой, всё как полагается, с иголочки собран, спасибо надо было сказать старшему, потому что иначе тот бы просто напялил толстовку и, не расчесываясь, пошёл бы в филармонию. Ох, получил бы он по первое число, в этом уверенность была стопроцентная.       В самом деле, по большей части он хотел показать то, как сильно он горит любимым делом, небольшой намёк в сторону «любимого» тут присутствовал. Потому что да, он горит Чжун Ли. Горит в этих отношениях, пылает как совершенно сумасшедший, но ему это нравится. Нравится смотреть в эти глаза и сгорать каждый раз, стоит им прищуриться. Ему нравится быть тем, кто может видеть очень многое. Ему нравится видеть всё.       Аякс часто наблюдает за тем, как мужчина работает. Несмотря на то, что он уже динозавр, с компьютером он уже на «эй, слышь, да-да, ты!», порой юноша диву даётся насколько быстро пальцы преподавателя двигаются по клавиатуре. Чжун Ли часто злится и хмурится, когда проверяет работы студентов, что заставляет младшего подойти и сделать ему массаж, он помогает ему немного расслабится, оставляет поцелуй на макушке, уходит, с улыбкой наблюдая со стороны, насколько ему стало проще работать. Он мог забрать у своего мужчины всю тревогу, агрессию и напряжение, причём ненавязчиво, будто так и надо, им не требуется разговор, чтобы Тарталья понял, что мужчине нужны его объятия.       В самом деле, он был удивлён тому, насколько этот человек оказался тактильный. Знаете, первый месяц он думал, что ему что-нибудь сломают, потому что, то, как дёргался Чжун Ли от неожиданности, пугало и калечило. Да, Аякс пострадал от этого и не один раз, синяк под глазом ему был очень даже к лицу. Хорошо, что юноша смог выудить этот рефлекс из тела и разума мужчины, потому теперь, Чжун Ли сам подходит и тычется лбом в плечо, с просьбой покопаться в волосах. Это было очень странно, но раз его возлюбленный любил, когда он копался в его волосах, то Тарталья был не против перебрать эти шелковистые волосы хоть целую вечность. Сенсей — котик. «Твои пальцы успокаивают, помни уши…».       Да, это ещё какой-то совершенно извращенский кинк старшего: он любит, когда юноша массирует его мочки ушей, Чжун Ли даже умудряется заснуть в такие моменты, и Тарталье приходиться спать сидя, потому что тот лежит головой на коленях. Утром мужчина бодрый, полон сил для мирских забот и у него точно ничего не болит, зато вот Аякс многострадальчески стонет, разминая шею и спину. Ещё раз вопрос: дед из них кто?       Тарталья не заметил, что уплыл куда-то в глубину своих воспоминаний, отвлекаясь от этого только в тот момент, когда в кабинет вошёл Альбедо, и на телефон пришло смс. «Я не приду на репетицию, но сцена полностью готова. Извини, Тарталья, у меня… Дела;)» «Итэр, зайка, ты знаешь, что я с тобой сделаю?» «Нет и знать не хочу. Без меня сегодня справитесь?» «ТЫ! Ты блин клавишник, мы куда без тебя??! НЕГОДУЮ.» «Ничего, когда я болел, вы без меня замечательно справлялись;). Всё, Тарталья, не истери, я знаю, что ты не против» «Да блин! Ты подводишь меня, сегодня действительно важный концерт» «А у меня важная встреча» «Твоя сестра приехала к тебе вчера, с кем ещё более серьёзным тебе надо встретиться?» «Потом узнаешь; D» «Твои смайлики меня не успокаивают, они заставляют меня злиться ещё сильнее, говнюк.» «):\ Не злись. Такой шанс выпадает раз в сто лет, прошу тебя» «Ты мне должен больше ляма моры, ты меня понял?» «Забирай мой гонорар за это выступление себе» Тарталья нервно вздохнул и откинул телефон, поднимая злой взгляд на Альбедо. — А ты где был? — Ну как где?.. Тарталья, у меня занятия вообще-то, я не ты, я учусь. — Не ущемляй мои умственные способности. Я забыл, что у тебя сегодня 4 пары, а не 3… — Тарталья неловко потёр шею. — Почему я не удивлён? Итера не будет на… — Концерте. Да, он написал мне. — А говорил, что ссыт писать… — шикнул младший, откидывая в сторону сумку с художественными принадлежностями. — Эта маленькая бусинка меня боится? — Ну, вообще-то да, иногда тебя боюсь даже я. — Почему? Я что такой злой? — Аякс плюхнулся на диван, недовольно разглядывая гитариста. — Нет, просто иногда ты внушаешь страх одним своим видом. Где Кейа? Или он тоже не будет присутствовать? — Только что был здесь где-то, может он отошёл куда… Ладно. Всё. Пошли, проверим аппаратуру и инструменты. Надо прогнать пару моментов.

***

      Тарталья нервно перебирал сотни ленточек в гримёрке, он понятия не имел какие лучше вставить в отверстия в жилетке. Хотелось, чтобы он смог удивить своей необычностью, хотя уверенность в том, что всё это шоу точно удивит человека, который во всём этом не разбирается, горела в груди пылким огнём. Кэйа и Альбедо уже были собраны и смотрели на него стоя возле выхода. А ему ещё нужно было накраситься… Руки тряслись так, будто он на первое свидание идёт, хотя по факту, чего волноваться, если этот человек видел его буквально всяким и даже в самых неловких моментах? Ну чуть-чуть облажается, Чжун Ли сто процентов просто посмеётся над ним и не более того. — Тарталья, мне тебе ещё грим накладывать, прошу тебя, выбери уже какие-нибудь, и пойдём, — Альбедо тяжело вздохнул, потряхивая набором косметики в его руках. — Я не могу понять… Голубые или жёлтые? А ещё есть янтарные с блёстками! И синие с узорами… Чёрт! — юноша нервно потряхивал руками, просматривая какие будут лучше. За ним послышались шаги, и кто-то повернул его за плечо. Кэйа смотрел на него расслабленно, сверля взглядом лицо, не отворачиваясь, забирая из руки голубые ленточки. — Если говоришь, что так важен для этого человека, я уверен, ему на тебе нравится абсолютно всё… Поэтому просто возьми то, что обычно надеваешь. Голубой — твой цвет и твоя изюминка, так что не меняй его. И расслабься уже, ты хочешь чтобы Чжун Ли чувствовал, как ты волнуешься? — друг повязал ленточки и похлопал его по плечу.       Иногда Кэйа бывал таким добрым и рассудительным, что Аякса это выбивало из колеи, но такой друг имел над ним какую-то гипнотическую власть, потому что, обычно, это помогало расслабиться. Что Тарталья и сделал. — Хорошо… Пошли, Альбедо, только сегодня без смоки, молю, мои глаза не выдержат! — Ничего не буду обещать, иногда процесс увлекает меня слишком сильно.       В конечном счёте, когда группа была полностью готова, а разогрев прошёл, Тарталья выглянул из-за угла, замечая сидящего у бара мужчину. Вау… Он сегодня выбрал просто рубашку и джинсы, которые Тарталья навязывал ему третью неделю. Сенсей тоже захотел его порадовать? Чёрт… Не терпелось увидеть этого человека ближе. Он сто процентов использовал сегодня какое-нибудь масло из лавки Сахарозы, например масло с перчика Джи Юнь, у него довольно приятный аромат, перечный, островатый. Тарталье нравилось, когда мужчина пользовался всякими маслами, потому что чаще всего это был какой-то личный, интимный момент. В университет, например, он использовал в редких случаях парфюм, зато вот масла он использовал, когда они ходили на свидания или Чжун Ли просто хотелось подразнить Аякса. Юноша какой-то маньяк в этом деле, его ведёт с каждого приятного аромата на теле любимого, потому сенсей пользовался такими примочками в редких случаях, знал, как именно это влияет на его парня.       Только что до Тартальи дошло, что со сцены он не сможет видеть Чжун Ли, потому как обзор перекрыт другими столиками и танцполом. Вот же… Ну ничего, не увидит реакции, так потом расспросит его, юноша сделает всё, чтобы тот не отвертелся.       Собравшись с силами, он кивнул ребятам, в помещении потух свет, а под потолком пошли электрические разряды… Со сцены лёгким шлейфом поплыл дым, начала загораться подсветка, из-за чего видны были лишь силуэты участников группы. Мелодия приятно грела слух, отдаваясь внутри чем-то трепетным. Это одна из первых их песен, которую Тарталья не дописал, и именно с неё он решил начать, просто потому, что дальше это не будет так лично, когда он будет скакать по сцене без рубашки.       Гитара удобно лежала в руках и все сомнения из груди куда-то уплыли. В голове стоял туман, а на него тем временем вывели свет, выделяя лицо среди тёмных силуэтов. Тарталья начал петь, позволяя себе прикрыть глаза, так было спокойней. Он был уверен, Чжун Ли точно слушает его и разглядывает. Он чувствовал это.

***

      Мужчина тем временем сидел за барной стойкой с бокалом апельсинового сока, потому что чая у них тут нет. Он мог бы позволить себе расслабиться и немного выпить, но хотел сосредоточиться на том, что ему хотел показать юноша. Какого было его удивление, когда под потолком так неожиданно вспыхнули искорки, не успел он привыкнуть, как три фигуры мелькнули на сцене. Взгляд его вмиг стал внимательным, изучающим, лёгкий прищур не сползал с лица, а едва заметная улыбка коснулась губ. Эти подведённые глаза смотрели в самое сердце, а когда Аякс прикрыл глаза, Чжун Ли чуть ли не поперхнулся. С каких пор этот неуклюжий молодой человек выглядит столь вызывающе и маняще? Хотелось просто подойти и провести пальцами по светлым векам, позволяя петь только для него.       До этого Чжун Ли слышал как поёт Тарталья только в те моменты, когда тот был один. В душе, на кухне, на веранде, да где угодно, но один. Это пение убаюкивало, успокаивало, позволяло расслабиться и иногда даже поймать истинный дзен. Аякс умел играть голосом так, что неосознанно манипулировал старшим, а тот позволял это делать, позволял бессовестно пользоваться своей беспомощностью перед этим приятным тембром.       Почему-то Чжун Ли сразу понял, для кого именно была эта песня. Приятно… Удивило.       В конце песни всё вновь погрузилось в темноту, Чжун Ли заказал себе таки бокал некрепкого алкоголя, слыша постукивание палочек. Со сцены резко полыхнули огни, загорелись фонари, и дымовые шашки по бокам танцпола распространили синий дым. Это удивило Чжун Ли не меньше, то как быстро они переключились с одного жанра на другой, звучало непривычно. Такая музыка никогда не нравилась мужчине, он в принципе редко музыку слушал, а тут на тебе, удар по барабанным перепонкам с размаху, будто дубасят молотами, но эстетика самих парней на сцене и то, как они отдаются этой песне, музыке, момент в целом, заставляли немного успокоиться и вслушаться.       Вслушиваться стало сложно в тот момент, когда Тарталья бессовестно разорвал рубашку на груди, оголяя всё и запрыгивая на стенд, в соло исполняя припев. Голову заполнили далеко не самые приличные мысли, и щёки запылали красными пятнами. Джун Ли стыдливо прикрыл глаза, потому что смотреть на «это» в таком состоянии нельзя, это противопоказано для его старческого сердца. Подведённые глаза с совершенно развратным блеском, сумасшедшая энергия и явный запах секса присутствовали во всём этом безумии. Теперь ему стало понятно, с чего у их группы такой большой процент чистого гонорара, без копеек на каждого участника.       В конечном счете, мужчина просто бессовестно пялился на своего парня, разглядывая его в свете софитов, облизывая взглядом каждую линию, нервно выдыхая, стоит только заметить, как капля пота изящно сползает по груди или шее. Он сам напрягался каждый раз, когда видел, как вены и мышцы младшего перекатывались под бледной бархатной кожей.       Весь концерт Чжун Ли был напряжён до предела и едва ли сдерживал своё выражение лица, потому что ещё чуть-чуть и оно бы превратилось в лицо человека, который поплыл лужей. Быть вменяемым в такой обстановке совершенно нереально, в голову лезут чрезвычайно грязные мысли, которые мужчина пытается гнать прочь, иначе он уверен, что будет ходить на каждый концерт, и не потому, что ему понравилась музыка, а ради этого шоу. Хотя признаться честно, без данных композиций на заднем плане, было бы менее жарко, потому что они дополняли. Чжун Ли трудно представить, как Тарталья мог бы вот так танцевать под классическую музыку… Ну это даже звучит максимально странно.       Ладно, мужчина сдался. Он совершенно бесстыдно любовался картиной, которая ему открылась. Теперь Аякс прыгал в такт музыке, а рубашка на его плечах едва ли держалась, эти ленты в джинсах, они так изящно болтались. Чжун Ли теперь был уверен, что ему точно всё это нравится. Пусть обо всех своих эмоциях умолчит, но обязательно скажет, что он не против, если юноша будет включать такую музыку дома, его воображение сделает всё за него. Вообще, мужчина словил себя на мысли, что он немного ревнует этого молодого человека к толпе, которая тянет к нему руки. Сложив руки на груди, Чжун Ли заставил себя расслабленно выдохнуть… Всё в порядке, все вокруг наверняка завидуют, что такой красавчик достался кому-то, а не им. Следовательно, мужчина должен гордиться тем, что он смог заполучить такого невероятного человека.       По окончанию концерта, Чжун Ли ощущал себя выжатым лимоном, будто его безжалостно кидали об стену, а потом сдавили. Он культурно выдохнул, слыша визги толпы и то, как группа прощается. Мужчина надавил на веки, помассировав их, голова немного кружилась, пришлось некоторое время посидеть просто приходя в себя, потому что? Потому что его Аякс слишком горяч, оказывается, об него очень легко обжечься.

***

— Ребят! Как думаете, Чжун Ли понравилось? Боже, я так волнуюсь, так волнуюсь, капец, — Тарталья носился по гримёрке, приводя себя в порядок. — — Тарталетточка, ты, как всегда, был на высшем уровне, сто процентов он не сводил с тебя глаз, — Кэйа приобнял друга, сунув в волосы, которые были в лаке, расчёску, — Теперь расчешись, оденься и беги к нему, смотри, чтобы он тебя где не зажал. — Кхм… Вообще, чаще всего… Неважно. Альбедо, тебе Итэр сказал, где он был? — Тарталья натянул на себя майку и сверху накинул рубашку, оставляя от образа только брюки. — Да… Не думаю, что это супер важно, так что просто забудь, Тарталья, — гитарист начал смывать с себя грим. — В смысле?! То есть тебе он сказал, а мне нет? Очень интересная ситуация, знаешь, — старший обиделся. — У него важная встреча. — У него важная встреча может быть только с сестрой, которая приходит к нему с Мондштадта, но она приехала к нему недавно, не понимаю, с кем ещё ему потребовалось увидеться? — тем временем юноша уже полностью переоделся, смыл только тон, решая, сто глаза смоет дома. — Альбедо сказал же тебе, что это не так важно, Тарталья, чего же ты такой липкий. Наверное, Итэр смог себе кого-то найти, решив, что может побыть немного бунтарём ради этого человека, Кэйа лишь предположил, как в него полетела кисточка от Альбедо. — А. То есть встреча с парой? Хорошо. Я настучу этому балбесу по лбу, мне бы мог рассказать, уж я-то понял бы. Ладно, ребят, я побежал, удачи! — Тарталья вихрем пронёсся по гримёрке, уносясь прочь, ему нужно было срочно выловить своего мужчину.

***

      Чжун Ли оказалось найти проще простого, он ждал его возле выхода, разглядывая вечернее небо в Ли Юэ. Аякс не хотел напугать своего парня, потому шёл к нему медленно, ступая бесшумно и параллельно любуясь своим парнем. — Я знаю, что это ты, Аякс, — мужчина развернулся, оглядывая внешний вид юноши, натягивая нс себя маску спокойствия. — Тебе понравилось? Понравилось, понравилось, понравилось? — юноша подбежал теперь уже вплотную, восхищённо смотря в добрые глаза напротив. — Ты мог бы быть немного поприличней… Чего все вещи то стянул, раскидал. Пойдём домой, — старший поправил рубашку на плече Аякса, улыбнувшись ему. — Спрашивается и для кого старался… — Тарталья вмиг поник, опуская голову. — О боже… Ты же мой маленький сахарный студентишка… — мужчина аккуратно взял в руки лицо юноши, оставляя целомудренный поцелуй на лбу, — Можешь включать свою музыку дома, я не против, — шепнул он ему. Для Тартальи подобного рода слова стали чем-то невероятно важным, чем-то сокровенным, потому что раньше эта функция была под замочком, он получил ачивку, прошёл уровень, победил босса. — Чжун Ли! — Аякс схватил мужчину в ответ за лицо, оставляя щедрый поцелуй на губах, прислоняясь лбом ко лбу старшего, — Тебе, правда, понравилось?.. — Честно?.. Ты мне понравился гораздо больше…       После этих слов Чжун Ли утянули в долгий и чувственный поцелуй, прямо на причале, пока чайки недовольно кричали на фоне, тихая водная гладь шептала свои секреты, а сам корабль, где они выступали, горел изнутри огнями; тусовка там всё ещё продолжалась, как и вечер двух возлюбленных, правда у них он только начинался.