Погаси на Рассвете

***

      Операция по слежке за очередным элементом, связанным с Гидрой, шла нормально: Баки действовал по давно отработанным стандартам, мыслями витая где-то далеко. Док наказала к следующему сеансу подобрать три определения, описывающих его нынешнее состояние, так что голова его была забита только этим и, конечно же, все, что приходило на ум, касалось Энди. Джеймс все еще ощущал себя неуютно, рассказывая терапевту об их личной жизни, но перебарывал дискомфорт, понимая, что без этого никак. Если в самом начале он искал поддержки и подтверждения переполняющих его ощущений, то позже слегка поуспокоился лишь затем, чтобы позже вываливать все сомнения и страхи, но, увы, психолог конкретики не вносила, давая самые общие и пространные советы, от которых Барнс только сильнее путался да раздражался.       Вот, цель вышла из правительственного здания, направившись к машине, и Баки завел мотор, пытаясь сосредоточиться на дороге. Воодушевление — первое, что приходило на ум, когда он задумывался над их с Энди отношениями. Особенно, в начале: пожалуй, недели две это походило на медовый месяц, когда они отдавались друг другу, проводя вместе каждую свободную минуту, могли два дня подряд не выходить за пределы ее квартиры, едва поднимаясь с постели и не утруждая себя ношением одежды. Для него, никогда не жившего под одной крышей с девушкой, все было в новинку и, честно говоря, часто Баки путался, не зная как реагировать или вести себя в определенных ситуациях. Чаще всего, конфузы приключались в интимной сфере и бытовых вопросах, и он даже не знал, за что больше стыдился. Энди же только смеялась и сводила все к шутке, пытаясь приободрить его и убедить, что подобное случается с каждым, но слова ее и попытки все объяснить заставляли Барнса чувствовать себя ребенком, что, конечно же, не было особо приятным.       Проявив огромную настойчивость, ей удалось ввести в привычку Баки не стесняться задавать вопросы везде и озвучивать желания. Выполнять просьбы Энди и подчиняться ей оказалось куда проще, чем обратное, а больше всего это проявлялось в сексе. Так, со временем, Джеймс научился новому и узнал, что ему нравится, хотя и с его молчаливостью Энди приходилось буквально считывать все по мимике и реакциям тела, а вот сама она проявляла такую открытость, которая изначально казалась ему даже чрезмерной. Если с обоюдным оральным сексом, некоторыми экзотическими позами и петтингом он разобрался вполне неплохо, то уже с элементами доминирования, связыванием жесткостью у Баки не получалось. Да, он понимал, что это лишь игра, но все еще боялся причинять боль, но все равно старался, правда, недолго, ибо Девлин, заметив, что ему неприятно, быстро все свернула. Вообще легче было, когда она сама руководила процессом: Барнс никогда бы не подумал, что ему такое придется по душе, но ее прикосновения и ласка дарили настоящее расслабление, так что он старался не думать о прочем.       Поездка вышла не очень долгой: машина остановилась у ресторана, но его цель не зашла в него, а прошла в переулок между домами, а Баки пришлось идти обходным путем, чтобы не попасться раньше времени. Вторым стало обновление, а именно, начало с нового листа. Касалось это не столько его личного опыта, сколько их взаимоотношений: с третьей недели они начали медленно, но верно меняться. Док сказала, что это сошел лоск и теперь-то настал самый ответственный момент, и Барнсу не оставалось ничего иного, кроме как согласиться. Когда Энди сказала, что ей необходимо сосредоточиться на написании нового сценария, он не увидел в этом какой-то проблемы, но потом так вышло, что работа над текстом не входила в ее рабочие часы, а это значило минус ко времени, что они проводили вместе. Первые несколько раз, в которые она отказывалась от встреч, Баки включал всепонимающего парня, у которого и у самого есть дела, просиживая штаны дома или же выходя на долгие пробежки, и даже познакомился с милым старичком. Помогало, что потом она старалась восполнить разлуку, выделяя ему целый день, но Барнсу этого катастрофически не хватало.       На его предложение провести время вместе, пока она будет работать, Энди отреагировала без особого энтузиазма, но отказывать не стала, так что пару раз Баки приходил к ней, только вот вечера эти проходили далеко не весело, ибо Девлин полностью погружалась в процесс, лишь угукая и односложно отвечая на попытки себя расшевелить. Поэтому-то за полтора месяца он и вычеркнул больше имен из списка, чем когда-либо до, не желая становиться обузой для нее. И да, сходил на свидание, чтобы не обидеть Йори, но это ничего не значило. Проще говоря, обновление все устаканило и расставило по местам, показав, что жизнь их не замкнулась друг на друге. Понимание и принятие данного факта далось Джеймсу с ощутимым трудом, но он сумел перебороть себя, не прибегая к ссорам, а последовал примеру Энди, которая также всегда ловко сглаживала острые края и говорила, что ругаться им ни к чему, ведь они оба взрослые и состоявшиеся личности, способные решать проблемы без бессмысленной агрессии. Возражать Баки даже не думал.       Третье слово же… наверное, адаптация, которая шла с явным скрипом. Нет, в целом, недовольства никто не выражал, но определённые терки между ними происходили с завидной частотой. Самой большой проблемой тут стала категоричность Энди: она не любила сюрпризы, ей нельзя было звонить с восьми утра до пяти часов дня, а в дни постановок так и вовсе до двенадцати ночи; она не знакомила его с коллегами и друзьями, аргументируя это тем, что не смешивает две разные стороны жизни, и даже не выставляла совместные фотографии в соцсетях, говоря, что не любит публичность. С одной стороны, Баки понимал ее: в конце концов, то, что она сама с легкостью приняла его, не означало, что точно также отреагируют ее близкие, но все же было немного обидно. Казалось, она специально не привязывается к нему, ведь ничего конкретно насчет статуса отношений они так и не решили, но, в то же время, часто Энди проявляла искреннюю заботу и участие, которые разубеждали Баки в его сомнениях.       Заняв позицию, он несколько минут наблюдал за переговорами цели с каким-то человеком в черном костюме, а услышав необходимую информацию, приступил к захвату, подав знак оперативникам. Следовало поторапливаться, ибо он все же хотел вычеркнуть еще одно имя. Шел уже четвертый месяц их отношений и наконец-то сегодня была премьера той самой постановки, из-за которой они оказались столь ограничены в совместном времяпрепровождении. Баки надеялся, что теперь-то все поменяется, потому шел в театр, полный надежд и в хорошем расположении духа, ведь Энди пригласила его туда, где будет полно ее знакомых, а это было отличным знаком перехода их отношений на новый уровень.       Вечер и впрямь прошел хорошо: постановка вышла куда более понятной для казуального зрителя, то бишь для него, и публика тоже приняла ее вполне тепло. На небольшом праздновании после Энди сияла в белом платье, которое Баки подарил ей пару дней назад в честь окончания работы над сценарием, и принимала поздравления от коллег и друзей, а Барнс скромно стоял рядом, приобнимая ее за талию. Как он и ожидал, сегодня его наконец представили ее знакомым, так что Джеймс был очень даже доволен жизнью, ведь пока еще все шло отлично. Возвращаясь же, взяв выпить себе и Энди, он услышал то, как Сэм, кажется, ее университетская подруга, уже достаточно подвыпившая, обсуждала его скромную персону, и не удержался, решив немного подслушать. — Да, он вполне себе ничего. Правда, я думала, ты завязала с армейскими мальчиками, — она слегка усмехнулась, когда Девлин закатила глаза. — Что? Сама же зарекалась! — Я уже не та, что раньше. И Джеймс тоже намного лучше него, — разъяснила девушка, вызвав непроизвольную улыбку у Баки. — Да уж, дорогая, любой лучше твоего бывшего, — покачав головой, Сэм заметила его и быстро ретировалась, так что Барнсу пришлось подойти, делая вид, будто вовсе ничего не слышал.       Услышанное, безусловно, наводило на размышления, но он не хотел забивать себе голову догадками и оставил эту тему на потом. После прекрасного вечера домой они вернулись в игривом настроении. Баки, видя то, насколько она устала, взял руководящую роль на себя: раздел ее и надел пижаму, помассировал ноги, спину и шею, а потом принес выпить вина. Приятно разморенная, Энди устроилась в его объятиях, уткнувшись в шею, а он прижал ее к себе крепче и поцеловал в макушку, усмехнувшись и вздрогнув от щекочущего дыхания на коже. — Так, я думал, что мы легли спать, — протянул он, пройдясь пальцами под ее свободной футболкой. — Но похоже, у кого-то больше энергии, чем мне казалось. — Ну, заботливые мужчины возбуждают, — оседлав его бедра, Энди затянула Баки в долгий поцелуй. — Сказала та, кто постоянно ворчит на чрезмерную опеку, — хмыкнув, он расположил руки на ее ягодицах, сильнее вжимаясь в нее сквозь ткань белья. — Ты и впрямь иногда перебарщиваешь, — пробормотала она между поцелуями и вновь потянулась к нему, но заметив то, как Джеймс замер, нахмурившись, слегка отстранилась, впрочем, так и не слезая с него. — Прости, Бак, я не это имела ввиду… — Не оправдывайся, — отрезал он, сев так, что их лица оказались прямо напротив. — И так все ясно как день. Если тебе это настолько не нравится, то я перестану. — Нет-нет, я вовсе не то хотела сказать. Я просто шутила, — взяв его лицо в кольцо рук, она заставила мужчину посмотреть себе в глаза. — Нормально, что иногда мне кажется чрезмерным то, как ты проявляешь заботу, но я все равно ценю это. — Просто признай, что тебя это бесит, — устало произнес Барнс, коснувшись ее волос. — Вовсе нет! Я понимаю то, почему ты обижен, и мне жаль, но… — Хватит! — она опешила, а Джеймс умолк, пытаясь взять себя в руки. — Мы никогда не поднимали эту тему, но сейчас, на мой взгляд, хорошее время, чтобы высказаться, согласна? — удостоив его лишь мимолетным кивком, она с гордой непринужденностью слезла с Баки, присев на некотором расстоянии. — Мне надоело, что ты говоришь со мной, как чертов психолог: постоянно киваешь, не утруждаешь себя на спор, диктуешь все и боишься ранить чувства, будто я ребенок малый. Энди, если тебе кажется, что я настолько раним, то я открою тебе секрет — это не так. Постоянная недоговоренность и нежелание решать возникающие проблемы с твоей стороны трогает меня куда больше, поверь. — Ладно, — произнесла Девлин, вызвав нервный смешок у Баки. — Скажи, чего ты хочешь, и я постараюсь подкорректировать свое поведение. — Вот, — выдохнул он грустно. — Об этом я и говорю. Скажи, почему ты избегаешь конфликтов? Что такого произошло между тобой и твоим бывшим? — она застыла на долю секунды, подняв на него удивленные глаза, но потом вновь приняла безразличный вид. — Так ты подслушал, — проговорила Энди, явно пытаясь переменить тему разговора, но Барнс за прошедшие месяцы успел узнать ее достаточно, чтобы понять это и не клюнуть на удочку. — Да, мне пришлось. Что еще остается, когда девушка ничего не рассказывает о себе? — А тебе бы понравилось, полезь я к тебе в душу? Начни спрашивать о твоих любимых, о Гидре и ее экспериментах? О Ваканде? Или о сыне Йори. Ты рассказал мне о нем, потому что сам так захотел, — выдержав неуютную паузу, она продолжала: — И не надо говорить, что это не одно и то же — и без тебя знаю. Я никогда не смогу понять всю боль, что ты пережил, но и ты мою тоже. Никто из нас не обязан отчитываться, — выдохнув, Энди устало потерла переносицу. Некоторое время они молчали. — Именно об этом я и говорила тогда, сказав, что не хочу серьезных отношений… но, Баки, я стараюсь, действительно стараюсь… — И я тоже, — перебил Барнс. — Но ты предпочитаешь не видеть этого, — резко встав с кровати, он начал быстро собираться. — Я пойду. Думаю, нам стоит отдохнуть друг от друга некоторое время. — Отдохнуть? — тихо повторила Энди, последовав за ним в прохожую. — Да, ты прав… — Отлично, — натянув куртку, Баки кинул на нее последний взгляд и взялся за дверную ручку. — Спокойной ночи. — Спокойной…       Закономерность. Да, это слово смело можно ставить вместо адаптации. Вполне закономерно, что они пришли к такому исходу. И как бы он ни был расстроен и зол на Энди, в случившемся его вины столько же, сколько и ее. Баки совсем не умел высказывать свои мысли, а она говорила много, но всегда не то. Решение уйти далось ему с трудом, но Барнс чувствовал, что иначе поступать больше не мог. Теперь все зависит от нее — он свое высказал в полной мере.       Квартира встретила его холодом и темнотой. По телеку показывали какой-то парад и уставший Баки оставил на том канале, чтобы не засыпать в полной тишине. Он как раз постелил себе, когда услышал объявление: «А вот и ваш новый Капитан Америка!» и возгласы толпы, тут же приковавшись к экрану.       Заснул он под самое утро, весь извозившийся и с головной болью, ненавидя весь мир, Америку и нового Кэпа, в частности.