Найти себя

Питер открыл глаза. Зачем он это сделал? Почему? Теперь он не видел смысла открывать глаза, когда её не было рядом. Она не сможет снова рассмешить его до боли в животе, не сможет осветить своей улыбкой его хмурый день. Теперь он остался один. И он не имел ни малейшего понятия о том, как жить дальше, что ему делать и, наконец, как пережить её уход. Потому что не верилось. Питер не верил в смерть его лучшей подруги и не хотел. Ведь осознание этого ранило его больше всего. Наводило на него животный страх быть брошенным. Паркер перевернулся на живот, зарылся лицом в подушку и зажмурился, поджимая под себя ноги. Как же он хотел ощутить на себе физические раны, которые заглушили бы его моральную боль. Но сейчас он лишь тихо всхлипывал в мокрую подушку, как делал это всю ночь. Казалось, слёзы должны были закончиться ещё на прошедшей половине ночи, но нет, они все ещё были, и их достаточно, чтобы устроить очередную истерику. Возможно, он кричал в подушку с такой силой, что его кто-то слышал, но ему было плевать. На всё. Крики продолжались до тех пор, пока голос Питера не сорвался. Теперь осталось всхлипывать и до боли сжимать подушку руками. А ведь на этой подушке лежала она, сияя своей безупречной улыбкой с чашкой чая и ведая очередную историю, которые так любил слушать Паркер. В дверь кто-то вошёл, садясь рядом с ним и кладя широкую ладонь на спину. Питеру на секунду показалось, что это Тэтч. Ведь тот так же однажды похлопал его, отправив на первый абордаж. — Пора, — сказал Баки, помогая подняться Питеру и сесть. — Я никуда не пойду, — отрешённо шепнул Пит, вырывая свою руку из руки Джеймса и сворачиваясь клубком на краю кровати, прижимая к себе подушку. — Без проблем. Только знай, что спустя время ты можешь пожалеть о том, что не провёл родного человека в последний путь. Питер медленно поднял красные глаза на мужчину, смаргивая пелену и поднимаясь. Он пошёл в ванную, закрывая за собой дверь на защёлку и быстро обливаясь холодной водой, чтобы привести себя в чувство. Черные облегающие кюлоты, сапоги, заправленная белая сорочка и камзол, который помог застегнуть Баки из-за его слабости. Накинув чёрный, словно смола, сюртук, он вышел из дома и направился к причалу. Рядом с кораблем стояли лишь Наташа, Клинт, Тони, Стив, а теперь и он с Баки. Всем он сдержанно пожал руки, подпуская к себе лишь Романофф, которая отдала ему конверт, где почерком его подруги было аккуратно написано его имя. — Это мы нашли у неё в кармане, — ответила на немой вопрос Паркера девушка, получив кивок. — Мы все попрощались, остался лишь ты. Питер снова кивнул, проходя на пустую палубу, где лежала на древесине ЭмДжей. Пока он глядел на беззащитное тело, такое хрупкое, нежное, уязвимое тело, ненависть к себе возрастала в нём с каждой секундой. Упившись ногтями в ладонь одной рукой, он подошёл ближе, зажмуривая глаза. Всё ещё была надежда на то, что она спит, но эта чёртова надежда так и не оправдалась. Особенно после того, как парень коснулся губами её лба, после туда же упираясь своим лбом. — Это я виноват. Прости меня. Прошу, прости, — тихо прошептал Питер севшим голосом, отстраняясь и касаясь её кулона в виде маятника. Подарок от него на её день рождение. Дорогущий камень, он не помнил, сколько гнался за ним почти по всему морю. — Я люблю тебя, дорогая. Прощай. Последние слова давались тяжело. Тяжелее, чем он представлял себе. За ним снова стояло право стрелять первым из лука с горящей стрелой. Что он и сделал, после прикрывая глаза и сжимая челюсти до скрипа зубов. Корабль отбыл от причала, направляясь в вечный путь, и сон Мишель будет вечным, море позаботится о его спокойствии. Теперь потеря мира и его спокойствия казалась таким ничтожеством по сравнению с произошедшим. Не было никаких сил идти дальше, никакого стимула. Внутри пустота. Абсолютная. Тишина и никакого спокойствия. Баки подошёл к нему ближе, заключая в объятия при Наташе, которая тоже осталась. И внезапно до Питера дошло: Баки — единственное, что у него осталось. Он единственный, кто остался с ним. Единственные выживший рядом с ним. Потому что он приносил смерть. Всем, кто был рядом с ним. Без исключений. — Если я попрошу тебя уйти из моей жизни навсегда, ты этого не сделаешь? — тихо прошептал Питер, получая отрицательный кивок. — Это никогда не случится. Я никому не позволю и не прощу никого, кто посмеет пальцем коснутся тебя, — ответил Барнс, и Питер сдался, обнимая в ответ, чувствуя пистолет, давящий ему на грудь. Вот и всё. Слёзы закончились. Теперь Питер не мог даже плакать. Лишь стоял с закрытыми глазами, периодически шмыгая носом.

***

— Ты оставил меня! — кричала Мишель, сидя в слезах за решёткой темницы. Питер замотал головой, пытаясь подойти к решетке, но та отдалялась с каждым его шагом, и громкий крик девушки пронзил его насквозь. Её убивали. Питер поднялся на кровати в поту, смотря на рядом спящего Баки. Хоть он и знал, что мужчина давно уже не спал, а бдел, всё равно поднялся с постели, хватая нетронутое письмо и усаживаясь на крыльце дома. Внутри конверта было кольцо. Женское, аккуратное кольцо, которое она носила на постоянной основе. Питер даже не заметил его отсутствия на её руке. Он взял это кольцо, уже нанизанное на черный тросик, и нацепил на своею шею, надевая на первую фалангу указательного пальца и прижимая к губам. — Зачем ты оставила меня? — вопрос остался без ответа. Сверчки тёрли свои надкрылья друг о друга, привлекая самок, а Питер сидел и вслушивался, в надежде получить ответ. Она любила появляться нежданно, почему бы не провернуть этот трюк сейчас? — Она не ответит, Пит, — перебил ночную глушь Барнс, садясь рядом с парнем. Тот даже не оделся, в отличии от Паркера, натянувшего рубаху. — Я не смогу без неё. Я не верю. Никогда не поверю. — Придётся. — Не говори так, — Питер собирался даже накричать, но сил не было даже на то, чтобы толкнуть мужчину или ударить. Настолько он слаб. Какое же он ничтожество без неё. — Я… — Ничего не говори. Прошу, просто замолчи, мне тяжело, — зарылся руками в волосы тот, вздыхая. Барнс молча кивнул и поднялся со ступенек, заходя в дом. Если бы он только знал, каким виноватым Питер чувствовал себя и за эти слова. Но они необходимы, ведь не верилось. Она не могла… Глаза зацепились за строчки на разорванной бумаге конверта, которые Пит сложил воедино, всматриваясь.

Время, проведённое с тобой, было самым лучшим, что происходило в моей жизни. Доведи дело до конца, узнай, чего хотел твой отец. Сейчас или никогда, Паркер, помни об этом. Люблю тебя.

И аккуратное сердечко рядом с улыбающейся мордой. Это заставило его фыркнуть, но он лишь мягко улыбнулся, проводя большим пальцем по написанному. На удивление, слёзы снова выступили, но Питер их тут же стёр, снова прикрывая ладонью лицо.

***

Питер сидел в таверне в самом дальнем углу, наблюдая за сделкой. Наташа открыла ящики с кокаином, пока Баки хмуро осматривал четверых, которые пришли сюда за товаром. Он не имел ни малейшего понятия, что здесь делает, его попросили эти оба помочь, а чем — неизвестно. Просто сидеть и смотреть было скучно, лучше бы остался дома и пролежал очередной день в кровати. Сколько прошло уже с того времени? Месяц? Питер потерял счёт во времени, ибо нормальный сон последний раз видел, казалось, целую вечность назад. Всё время снилась Мишель… и её крики. Зов о спасении отразился в голове, заставив его вздрогнуть и поневоле обронить что-то со стола. Пират, покупавший кокаин, заинтересованно дернулся в сторону Паркера, сначала удивляясь, а затем с ухмылкой усаживаясь за стол к парню. — Сколько стоит твоя малышка? Твой корабль? — спросил экспансивно пират, вызывая отвращённый фырк у Паркера. — Не продаётся. — Я включаю твой корабль в свою сделку, точка, — отчеканил тот. Питер закатил глаза, смотря на Баки. — Кто это? — Джон Локвуд. — Тот самый? — сам себе задал Паркер, поворачиваясь и выуживая золотой реал из кармана, вальяжно перекатывая его на пальцах. Он ловко покрутил монету меж пальцами, ставя ребром на стол и подталкивая о бок, чтоб та пошла волчком по древесине. — Если выпадет орёл, корабль ваш с моими почестями. Выпадет решка, я трахну вашу дочь, — Питер сделал секундную паузу, не дав осознать до конца условия. — Слыхал, у вас их три, и старшая самая красивая. Наташа распахнула глаза на пару с Барнсом, но Питер лишь склонил голову на бок, скучающе вздыхая. Он накрыл ладонью монету, заставляя вздрогнуть пирата, и вложил ему реал в руку, поднимая левую бровь и складывая руки на груди. — Пари при свидетелях, не принимайте это за шутку, бросайте, чего же вы ждёте. Здесь и ваши люди, и мои. — Да пошёл ты к черту, Кенуэй. Я припомню вам всем это! — Да-да, я очень рад, — кивнул скептически Питер, откидываясь на спинку, перед этим забрав реал из руки пирата. — А теперь, если будете добры, забирайте свой кокаин, оставьте деньги и валите отсюда к чёрту, пока я не потребовал всех троих дочерей, — холодно отрезал Паркер, провожая взглядом уходящего пирата.

***

Снова громкий крик во сне заставил Паркера подняться и по старинке сесть на крыльцо. Но что-то заставило его встать и пойти к дому Наташи. Она говорила, если выговариваться другим, должно помочь, чего он ещё ни разу не делал. Возможно, разговор с ней по душам поможет его внутренней боли. Аккуратно постучавшись, Питер почесал затылок, топчась на месте, пока в дверях не показалась совсем безобидная рыжеволосая девушка. Но когда ствол пистоля направлен на лоб приходящего, так не стоило думать. Впрочем, это совершенно не пугало Паркера. — Пит? — Я могу? — тот взмахнул рукой, глубоко вздыхая и встречаясь с сочувствующим взглядом. — Конечно, можешь. Как я и говорила, в любое время, — Нат мягко улыбнулась, сначала втягивая в короткие объятия, а затем пропуская в дом, где на столе Паркер зажёг свечу, усаживаясь на стул. — Ты говорила, что… Ну, в общем, когда говоришь, легче становится, да? — Знаю по своему опыту, — ответила та, заваривая чай. Питер замолчал, обдумывая слова. Столько всего накопилось и навалилось на его шею одновременно. Раньше это всё выслушивала Мишель, а сейчас… Он оглянулся. Ему нравилась ночная атмосфера и уют этого домика, раньше он никогда не замечал такого. И никто его не торопил, даря возможность собраться с мыслями. — Я не знаю даже, с чего начать, — отстраненно прошептал парень, благодарно кивая и принимая чашку. — Пожалуй, с самого начала. Я не осужу и не обижусь. Много дерьма повидала. — Ты когда-нибудь любила? Очень-очень любила? — спросил Пит, смотря на поджатые губы и мягкую улыбку. — Да, это были самые лучшие мгновения в моей жизни. ЭмДжей тоже для меня очень много значила, она была для меня лучшей подругой. — Она мне снится каждую ночь, Наташа. Я не могу, я устал видеть её окровавленную и слышать эти беспомощные крики. Больше не могу, — Паркер вплел пальцы в волосы, склоняя голову над столом. — Так будет до тех пор, пока ты не поймёшь, что это не твоя вина, и не перестанешь корить себя. Прошло три месяца с её смерти, Питер, очнись уже, наконец, — мотнула головой Романофф, зарываясь рукой в кудри на затылке парня. — Да, это сложно принять, но её с нами нет. И не будет в живых. — Как это принять? — шепнул Питер, поднимая красные глаза. Удивительно, он снова мог плакать. — Но она ведь всегда с нами, здесь, — Наташа коснулась груди Питера, прижимая ладонь к сердцу и мягко улыбаясь. — Всегда. Паркер накрыл своей ладонью чужую, слегка сжимая и зажмуривая глаза. Он стёр слезы второй рукой, растирая глаза. — Что мне делать? Как мне избавиться от этой боли? — Живи. Продолжай жить. Думаю, она была бы очень недовольна, если бы узнала, что ты сейчас ничего не делаешь и сидишь, сложа руки. — Я не могу без неё. — Можешь. Ты не зависим, она не твой наркотик или алкоголь. Да и к тому же, за тобой стоит крепкий мужчина, который, в случае чего, убьёт каждого, кто посмеет коснуться тебя. Питер поджал губы и легко улыбнулся, что не могло не порадовать Наташу. — Вот видишь, всё не так плохо! Ты не один, есть люди, которые готовы идти за тобой, как за капитаном, возлюбленным, или же другом. А твоя девочка всегда будет у тебя в сердце, этого не отнять. И она была бы счастлива знать, что у тебя всё получилось. — Да. Да, хорошо, я услышал тебя, — прикрыл глаза Питер, делая глубокий вдох и прикидывая в голове дальнейший план действий. — Я… я благодарен тебе за твою поддержку и слова. Спасибо большое. — Не за что, это меньшее, что я могу сделать для тебя, — Наташа поднялась из-за стола, заключая уходящего Питера в объятия. — Удачи, Питер Паркер. — Спасибо. Питер спустился по ступенькам, ступая на песочную тропинку босыми ногами. Самое время довести дело до конца.