Глава 5
年をとっても Даже когда мы станем старше
Ты можешь стереть. Каору зажмурился, окружённый слепящим белым светом. Неважно сколь часто начинались новые таймлайны, они всегда ослепляли вначале. Можешь отпустить. Что отпустить? Всё то, что ты перенёс. Он ощутил как что-то появилось у него в руках - эфемерная, будто находящаяся на границе между реальностью и воображением - книга. Он опустил на неё взгляд и ощутил её тяжесть. Фолиант тут же начал терять страницы, которые развеивались в пустоте, окружавшей его. Книга становилась всё тоньше и тоньше, пока не изменила форму, превращаясь из фолианта в рулон папируса, тонкого, крошащегося пылью в его руках. Он почти допустил непоправимое. "Нет!" Единственное слово вернуло ему книгу в целости и сохранности. Каору проснулся. Он уставился в тёмный потолок над собой, пытаясь успокоить частое дыхание. Отголоски паники заставляли его сердце бешено колотиться в груди. Шум крови в ушах оглушал в ночной тишине комнаты. Он почти потерял её. Он почти потерял - что? Он сел в кровати, полностью дезориентированый. Где он? В своей постели. Это его постель. В его комнате. Он знал это, и тем не менее это не была та комната, в которой он привык просыпаться. Намёки воспоминаний щекотали подсознание, пока он присматривался к окружавшей действительности. Книжная полка (ты купил её на прошлой неделе вместе с братом), письменный стол (нужно навести в нём порядок перед новым учебным годом), окно (ты любишь вид на сад, открывающийся из него) и электронное пианино (тебе нравится сочинять музыку, но ты пока ни для кого не сыграл ни одну из своих песен). О таком мире Синдзи мечтал? Каору выскользнул из постели и пошёл блуждать по спящему дому, спотыкаясь в темноте. Когда он пытался вспомнить что-то определённое, воспоминания ускользали от него, размытые и нечёткие. Его тело ослабло, ноги отяжелели. Ему пришлось крепко сжимать поручень лестницы, спускаясь на первый этаж. Плитки пола в кухне холодили босые стопы. Он взял стакан с сушилки для посуды и наполнил его водой. "Решил устроить полночный перекус?" Он застыл на месте. Этот голос был ему до боли знаком. Растерянный и несколько настороженный, он обернулся, зажмурившись, когда включился свет. Мужчина, стоявший на пороге кухни улыбался ему. Каору молча смотрел на него в ответ. "Рё-тян...?" "Ты в порядке, дружище? Почему не "пап"?" О, точно, сейчас он человек и Рёдзи Кадзи его отец.______________________
Кадзи присматривал за Каору на протяжении нескольких таймлайнов; однако сейчас они с Мисато были вместе. Согласно его воспоминаниям (Это же его воспоминания, верно?) пара усыновила его, потеряв надежду завести собственного ребёнка. Ему было три, когда у них родился чудесный сын, которому дали имя Рёдзи. Теперь у него был брат. У него никогда прежде не было братьев. Поначалу его всё это немало тревожило. Новый мир был так не похож на предыдущие и он ожидал, что остальные тоже вспомнят предыдущие жизни. Они не помнили. Или помнили, но безупречно играли свои новые роли. Он внимательно наблюдал за Мисато и Кадзи. Стоял у приоткрытых дверей и прислушивался к их беседам. Ничто не указывало на то, что их новые жизни были для них чем-то необыкновенным, ранее неиспытанным. Это было именно то, о чём пара могла лишь мечтать - простая семейная жизнь, с открытыми друг другу сердцами и разговорами по душам. Преодолев эти опасения, Каору испытал счастье за них и с радостью принял своё положение в семье. Он помогал Кадзи в саду, ходил за покупками с Мисато и играл в футбол с младшим братом и друзьями в парке. Эти весенние каникулы были непохожи на те, что были у него раньше, мирные, простирающиеся в счастливое будущее. Они ходили собирать землянику всей семьёй и он наслаждался сладостью ягод, тающими на языке и липкостью сока между пальцами. Они с Рёдзи ели ягоды из маленьких корзинок, сидя в траве рядом с их припаркованной машиной и слушали жужжание пчёл, танцевавших среди цветов. Это был чудесный день. Ему не о чем было просить, за исключением того, что это не было чистой правдой. Его новые воспоминания не содержали в себе Синдзи Икари. Они ещё не встретились. Он ожидал, что встреча вскоре случится. Синдзи же обещал ему, не так ли? Позволив Каору сжимать свою руку, он дал понять, что скоро они вновь будут вместе. Он ждал.______________________
"Ты такой красавец в этой новой форме." - Сказала Мисато, смахивая ворсинки с плеч пиджака Каору. Его новый блейзер был гранатово-красным, брюки тёмно-серыми. Галстук в полоску шёл простой белой рубашке с отложным воротником. "Смотри, не разбей слишком много сердец в первый же день." - Добавил Кадзи, протягивая ему школьную сумку. Внутри письменные принадлежности, сменная обувь и проездной билет на поезд. Он принял её с улыбкой. "Я иду в школу учиться, а не флиртовать". "Но можно и повеселиться, ты же знаешь". "Хватит его дразнить," - сказал Рёдзи, обуваясь у входной двери, - "Мы из-за вас опоздаем". По дороге на станцию Рёдзи заглянул ему в лицо и спросил: "Нервничаешь?" "Немного". Он не мог раскрыть перед братом причину своего беспокойства. Ему было известно всё о его новой школе: список изучаемых предметов, клубы, в которых он был заинтересован. Единственное чего он не знал так это список студентов. Ему не терпелось выяснить, окажется ли Синдзи среди его одноклассников. "Папа, конечно, пошутил, но знаешь, ты и правда привлекаешь внимание. Если понадобится отвязаться от девчонки, то скажи, что тебе нужно забрать из школы младшего брата. Ей не обязательно знать, что я не намного младше". Каору по-доброму посмеялся над этим советом: "Спасибо". Теперь, когда они учились в разных школах, братья должны были садиться на поезда, едущие в противоположных направлениях. Они стукнулись кулачками при входе на железнодорожную станцию: "Удачи, нии-тян!" Каору поднялся на платформу один. В классе не было Синдзи Икари. Каору высматривал его в коридорах и на школьном дворе, думая, что он, возможно, попал в другой класс. Он заглянул в музыкальный класс, чтобы обнаружить, что там проходит прослушивание в школьную группу. Спустя неделю бесплодных поисков, он зашёл в кабинет приёмной комиссии и спросил нет ли мальчика по имени Синдзи Икари в списках. "Мы вместе сдавали вступительные экзамены," - солгал он, - "я бы хотел снова с ним встретиться". "Прости, дорогой," - ответила милая дама, - "похоже его не приняли либо он выбрал другую школу. У меня в списках нет никого с таким именем". "Ясно. Спасибо что проверили". Разочарование давило на него. Он попытался оттолкнуть эти мысли, сосредоточившись вместо этого на учёбе. То, что Синдзи не ходил в эту школу не значило, что он недостижим. Может быть они встретятся на каком-нибудь мероприятии или во время поездок в общественном транспорте. Он может подождать. Ожидание не было ему в новинку. Прошёл год. Потом ещё один. Каору так и не встретился с Синдзи. В душу закрадывались сомнения. Он начинал переживать. Мисато и Кадзи не помнили прошлого - что заставило его думать, что помнит Синдзи? Он никогда не помнил Каору, с чего вдруг в этой временной петле должно быть по-другому? Ему хотелось верить, что теперь всё иначе._____________________
Каору решил поступить в колледж в другом городе. Какая-то часть его всё ещё питала надежды, что если расширить горизонты, он вскоре увидит знакомый силуэт. И он увидел его. Правда это не был тот, кого он так надеялся встретить в толпе. В свой первый день в колледже он вошёл в аудиторию, высматривая свободное место и, неожиданно встретился взглядом с такими же необычными, как у него глазами. Рэй Аянами. Она моргнула и отвернулась к доске. Её волосы стали чуть длиннее - до плеч, но их цвет остался таким же как всегда, она собрала их бледно-розовой резинкой, подходящей по цвету к её летнему платью. Место рядом с ней было свободно. Он подошёл к её столу и поставил на него сумку. "Могу я сесть с тобой?" - Спросил он. Она опять взглянула на него, вежливо улыбаясь: "Конечно". Чувства, которые Каору испытывал к Рэй часто были неоднозначными, но Синдзи любил её, он желал для неё новой жизни. Он внезапно пожалел, что относился к ней недостаточно хорошо в прошлом. Рэй была личностью так же как и он сам. Он решил проявить дружелюбие. "Приятно познакомиться. Моё имя Каору Нагиса." - Представился он, - "Как тебя зовут?" "Рэй Рокубунги." - Ответила она, открывая учебник на первой странице, - "Взаимно". Спустя несколько занятий они обменялись телефонами, а к концу семестра он уже полагал, что Рэй его друг. Они направлялись в любимое обоими кафе, расположенное недалеко от кампуса, когда их остановила женщина, протянув паре визитку и спросила не хотят ли они попробовать себя в модельном бизнесе. Они взяли у неё необходимую информацию и обсуждали это неожиданное предложение за кофе и клубничным маффином, который разделили между собой. "Как думаешь, мы можем попробовать?" - Спросил Каору. Рэй сделала глоток и поставила чашку на столик: "Думаю, это могло бы стать полезным опытом." - Ответила она, - "Давай посмотрим какую они предложат оплату?" Они пошли в студию, где сделали пробные снимки и не прошло и недели, как агенство связалось с ними. Один дизайнер хотел нанять их обоих для фото сессии. Они согласились. Поначалу ему было неловко. Каору облачили в наряды, которые он никогда бы не выбрал, в цвета, которые не встречались в его гардеробе. Он учился позировать с помощью фотографа, и, спустя всего три снимка, по его реакции, уже понимал, какие позы наиболее выигрышные, как следует наклонить голову совсем чуть-чуть и какое выражение лица сделать, чтобы человек с камерой кивнул и похвалил его. Он мог на пару часов нацепить эту гламурную маску, а потом вернуться к своей привычной жизни. Одна из фото сессий проводилась в традиционных кимоно. Каору наблюдал, как стилист колдует над причёской Рэй: он поднял её волосы, собрав их в два высоких пучка, слегка завил пряди у лица, чтобы они красиво его обрамляли и завершил образ, вставив в причёску цветок. Она стала выглядеть старше. Внезапное осознание того, что они оба взрослеют сдвинуло его с места. Он подал ей руку и помог подняться с парикмахерского кресла. "Ты прекрасна." - Сказал он искренно. Она рассмеялась.______________________
Они вместе готовились к экзаменам в его комнате, когда Рэй положила свои записи и потёрла глаза. Было уже довольно поздно. "Может закончим на сегодня?" - Спросил Каору, потягиваясь. Кажется он провёл уже много часов, склонившись над столом. Рэй прислонилась спиной к его кровати и взглянула на него снизу вверх: "С учёбой на сегодня покончено, но если ты не возражаешь, я бы осталась ненадолго". "Конечно. Можешь оставаться сколько хочешь". Каору захлопнул учебник, чувствуя усталость. Если Рэй не в настроении возвращаться в свою часть общежития, то хорошо, пусть остаётся, однако в кампусе особенно нечем заняться после десяти часов вечера. Он потянулся за планшетом, намереваясь поискать в youtube забавные видео с животными - Рэй постоянно присылала ему подобные и он решил, что они помогут ей расслабиться, когда она вновь заговорила. "Ты помнишь Синдзи Икари?" Внезапный вопрос пронзил его грудь словно острое копьё. Он не мог пошевелиться - эти слова и боль, причинённая ими мешали нормально дышать. "Каору?" Рэй подошла к нему и заглянула в лицо. "О, нет." - Её любопытство сменилось обеспокоенностью, - "Я не хотела доводить тебя до слёз". Он не осознавал, что плачет, пока она не сказала. Слёзы свободным потоком текли по его лицу, крупные капли падали на стол. Он судорожно втянул воздух, вытирая щёки. Рэй ненадолго пропала из поля зрения, вскоре появившись с упаковкой салфеток. "Не хочешь присесть на кровать?" Он поднялся и направился к кровати на подгибающихся ногах. Рэй присела рядом, успокаивающе поглаживая его по спине. Вскоре он собрался и с печальной улыбкой взглянул на кучку использованных салфеток. "Не думаю, что способен забыть Синдзи Икари." - Он заставил себя произнести эти слова. Рука Рэй замерла. "Знаю. Я чувствую то же самое. Он сделал так много, чтобы спасти нас, но," - она замолчала, старательно подбирая слова, - "я никогда не хотела, чтобы он приносил себя в жертву. Я бы никогда этого не позволила. Никто не помнил его, никто не горевал по нему, лишь я, и, ох, Каору, ещё и ты. Но теперь всё хорошо. Я должна была спросить тебя на случай, если ты тоже оплакиваешь его в одиночестве. Мы можем прекратить свой траур. Я видела Мари в своём городе на прошлых выходных". Слова Рэй только запутали его ещё больше. Жертва? Холодок пробежал по позвоночнику. "Ты думаешь Синдзи...?" - Он не смог заставить себя произнести это. "Жив! Должен быть. Мари тут значит и он тоже". "Мари?" Он ничего не понимал. "Макинами. Это были его последние слова, чтобы я не волновалась, что Мари подберёт его. Я боялась, что он не успеет. Но Мари тут значит и Синдзи тоже". Смысл сказанного Рэй, наконец, начал доходить до него. Он вдруг осознал, что пока он расстрачивал свои первые два года жизни в новом мире на хандру от того, что встреча задерживается, Рэй горевала, думая, что Синдзи погиб". Он упал на кровать, закрывая лицо руками. Как же паршиво ему было. "Каору?" "Почему ты решила, что он мёртв?" И Рэй рассказала свою историю. Как и Каору она сохранила "старые" и "новые" воспоминания. После комплементации она проснулась в доме Юи и Гендо. Она была их дочерью. Нежно любимой и желанной. Именно о таком мире мечтал Синдзи, но его самого нигде не было. Когда она спросила о нём родителей, те не поняли про кого она спрашивает. Они решили, что дочь опять принесла в дом бродячее животное и ищет его. Отсутствие Синдзи потрясло её и, не имея другого объяснения, помня, что оставила его позади с верой, что он последует за ней, но осознав теперь, что его нигде нет, она пришла к выводу, что Синдзи не удалось попасть в этот мир. "Теперь я чувствую вину за то, что испытала счастье быть любимой его родителями, которого он был всегда лишён." - Призналась Рэй, поджав колени и прижимая к груди одну из его подушек, - "Это так неправильно, что после всего случившегося, всё это досталось мне, а не ему". Волнение, которое она с ним разделила, выяснив, что Синдзи жив, потихоньку отступило. Она выглядела вымотанной, глаза застилала пелена слёз, вызванных воспоминаниями обо всём, что она перенесла в одиночку. Он присоединился к ней, присел рядом, оперевшись спиной на стену и положил ей на колени коробку с салфетками. "Это его выбор. Не думаю, что ты должна винить себя за это." - Сказал он, пытаясь её успокоить. "Я бы никогда не попросила его о таком. По крайней мере не так. Если бы он спросил меня, я бы предпочла остаться вместе." - Она вытащила салфетку из упаковки и шумно высморкалась, - "Мы могли бы разделить их любовь. Могли бы быть братом и сестрой. Могли быть семьёй". Каору вытянул руку, пытаясь припомнить, как пальцы Синдзи ощущались между его. Они могли бы быть... Что? "Я скучаю по нему. Думаю, именно поэтому я решила сблизиться с тобой. По крайней мере вначале, " - призналась Рэй, - "но я не решалась напрямую спросить тебя о твоих воспоминаниях, потому что боялась, что если окажется, что даже ты не помнишь о нём, это бы ранило меня ещё сильнее. Однако, когда я увидела Мари, то почувствовала, что обязана спросить". Каору знал, что несмотря на совместное прошлое, Рэй могла лишь предполагать, но не полностью понимала, что значит для Каору существование Синдзи Икари. Если бы Каору, проснувшись в новом мире, понял, что Синдзи в нём нет, то вряд ли бы дожил до их с Рэй встречи. Он не решился озвучить свои мысли. "Думаешь, Синдзи помнит?" - Спросил он, надеясь, что она сможет дать ответ. "Не знаю." - Ответила она, - "Ты помнишь, так что, возможно, это вопрос выбора. Я хотела помнить". Ты можешь стереть. Он слышал голос Синдзи, разносящийся эхом, будто из старинного воспоминания и почувствовал, как предположение, которое у него не было и шанса обдумать как следует, притягивает его внимание. Можешь отпустить. Неужели Синдзи хотел, чтобы они всё забыли? "Я тоже хотел помнить." - Признался он.______________________
Каору должен был бы быть рад, что не он один помнит Синдзи; Рэй совершенно точно помнила его. С тех пор, как она осознала, что тот жив и разделила свои радость и облегчение с Каору, она, казалось, стала ощущать себя легче, свободнее. Для Каору эти чувства не были чем-то новым. Он всегда оставался со своими воспоминаниями один на один, снова и снова. Однако факт, что Синдзи жив он никогда не подвергал сомнениям. То, что рассказала ему Рэй значило, что, похоже, Синдзи забыл Каору. Почему же ещё он не сдержал то обещание? Если это было правдой,то надежда на встречу была ничтожна. Красная нить, связывающая две души, приводившая их друг к другу вновь и вновь, казавшаяся такой прочной, оборвалась. Без Евангелионов не было проклятых детей и их жизненным путям не было причин пересекаться. Рэй цвела, а Каору застыл в нерешительности. Он прислушивался к собственным чувствам: насколько сильно он нуждался в обещании Синдзи, которое подкрепляло его, какую боль он ощущал, поняв, что те слова ничего не значили. Слушая грустную песню по радио он обратился к собственному сердцу и понял вдруг, что оно разбито. Синдзи создал мир для собственного счастья. Его счастье не зависело от Каору. Теперь он это понимал. Он догадывался об этом всегда, но всё-равно, признаться самому себе в этом было очень больно. Синдзи не нуждался в Каору. Он пытался не чувствовать себя преданным, но всё-равно ощущал боль нарушенной клятвы. В том, что Каору решил, что они предназначены друг другу судьбой не было вины Синдзи. В том, что Синдзи всё забыл также не было его вины. Синдзи создал мир для себя, чтобы быть в нём счастливым, однако он создал этот мир и для того, чтобы Каору тоже мог найти в нём своё счастье. Каору был его должником. Со временем благодарность вытеснила собою горечь предательства, а боль утихла, заменив себя тихой печалью, которую он запрятал глубоко в своём сердце.______________________
Лето пришло, принеся с собой долгие, жаркие дни. Каору коротал каникулы, подрабатывая моделью. Он начал задумываться над собственным будущим. Как ему распоряжаться своей жизнью? Он осознал, что ожидая встречи с Синдзи, думал, что как только тот появится, всё прояснится само собой. Он больше не мог полагаться на фантазии - он должен сделать выбор. Работа в качестве модели могла приносить неплохой доход, однако он не думал, что сможет заниматься этим всегда. Он понял, чем хотел бы заниматься случайно: девушки из его общежития, с которыми он делил гостиную, собирались на местный фестиваль и он случайно подслушал, как одна из них жаловалась на свои волосы. Он вызвался помочь и, несмотря на то, что поначалу девчонки хихикали над ним, к тому времени, как он закончил с волосами одной из них (ему удалось сделать такую же причёску, как у Рэй на той фото сессии несколькими месяцами ранее и он очень гордился собой), позади собралась небольшая очередь из трёх девушек, которые просили его помочь и им тоже. Ему понравилось возиться с их причёсками. Он наслаждался процессом. Каору начал обращать внимание на работу стилистов во время фотосессий, в которых участвовал. Он вдруг понял, что если спросить, те охотно с ним делятся. Он подмечал разные техники и практиковался на Рэй и других девушках, время от времени стучавшихся в дверь его комнаты. "Я собираюсь на свидание и подумала может..." "Моя тётя выходит замуж в субботу..." "Меня пригласили посетить чайную церемонию..." "Тебе стоит начать брать с них плату." - Сказала Рэй однажды, - "Размести объявление на доске и назначь цену". Каору, уплетавший свежайшие пирожные, принесённые одногрупницей, которой он сделал макияж и причёску для похода на свадьбу двоюродной сестры, чувствовал, что и так получил сполна за свою доброту. Рэй не стала его слушать и сделала объявление от его имени.______________________
Когда настал день выпусного, его семья решила отпраздновать это событие, собрав грандиозный ужин. "Позовёшь Рэй?" - Спросила его мама. "Узнаю, свободна ли она". Его родители прониклись к ней симпатией. Рэй была милой и вежливой, прекрасным другом их сыну и они надеялись, что однажды эта дружба перерастёт в нечто большее. Каору всегда считал странным, что многие принимали их за парочку, реже за брата и сестру - неужели их отношения были настолько необычными? Разве мужчина и женщина не могут просто дружить? Рэй и правда была прекрасным другом, самым близким из всех в этом новом мире. Он правда любил её, но он не был в неё влюблён. Он вообще мало думал о романтических чувствах. Рэй, такая же закоренелая холостячка, была в этом очень на него похожа. Подумав об этой связи между ними, Каору решил кое что ей предложить. Плотно поужинав, они сидели в саду за домом его родителей и наблюдали закат. "Не хочешь жить вместе?" Рэй странно на него посмотрела: "Что?" "Нам нужно съехать из общежития до конца недели. Я останусь у родителей ненадолго, но подумываю снимать собственное жильё. Мы можем снимать одну квартиру на двоих". Она отвернулась, продолжив любоваться небом: "Не думаю, что это хорошая идея". "Почему это?" - В его понимании это было бы очень практично. "Потому что я твоя опора и если я позволю тебе быть всегда рядом, ты никогда не сможешь твёрдо стоять на ногах". Её отказ уколол его неожиданно больно. Он не понимал её доводов. "Разве друзья не должны служить друг другу поддержкой?" - Спросил он. "Разумеется и я всегда буду поддерживать тебя." - Ответила она просто, - "Но могу сказать лишь, что есть вещи, которые ты должен сделать сам. Не могу пока тебе объяснить, но уверена в этом. Есть что-то, чему ты не сможешь противостоять, пока ты рядом со мной, а если мы будем жить вместе, то ты никогда не найдёшь в себе силы справиться с этим." Немного помолчав она добавила: "Меня уже тошнит от жизни в общежитии и я мечтаю, наконец, пожить одной и ни с кем не делить ванную". Он рассмеялся. Рэй стала на удивление искусна в поднятии общего настроения.______________________
Жизнь продолжалась и Каору иногда раздумывал над словами, сказанными Рэй тем вечером в саду за домом его родителей. О вещах, которые он должен преодолеть самостоятельно. Он не знал, о каких вещах говорила Рэй. Он продолжил работать моделью и, пока он работал, он также учился. Он замечал необычайную красоту в подготовке к фото сессии. Собрав собственные материалы и подготовив портфолио, он разослал его представителям различных брендов. Десять лет ушло на то, чтобы у него появился список постоянных клиентов, обращающихся только к нему, собственная квартира и мечта об открытии собственной студии. Он скопил достаточно. В его голове была куча планов. Оставалось лишь найти подходящее место. Он нашёл подходящее помещение в четверг вечером и планировал посмотреть его на следующий день. Он спросил Рэй не хочет ли она присоединиться. Она согласилась. Здание прекрасно подходило для задуманного. В течение недели он подписал договор аренды и приступил к ремонту. Оставалось лишь разобраться с бумагами. "Зачем Вы пришли?" Голос был другим, поэтому Каору Нагиса не сразу узнал Синдзи Икари. Лицо тоже изменилось, стало тоньше, черты выделялись на нём чётче. Каштановые волосы подстрижены ещё короче. На нём была привычная белая рубашка, только теперь она была застёгнута на все пуговицы, ворот надёжно зафиксирован простым тёмным галстуком. Тем не менее его глаза... Каору узнал бы эти глаза где угодно. "Я бы хотел зарегистрировать бизнес и проверить, имею ли я право на получение гранта на его развитие." - Ответил Каору, борясь с улыбкой, стремящейся появиться на губах. Он колебался, сомневаясь, и боролся, чтобы идти собственным путём, не раз задаваясь вопросом правильно ли поступает, делает ли он достаточно, чтобы стать самим собой. Взглянув в глаза Синдзи (настороженные, готовые к обороне в любую секунду, у него всегда поначалу были такие глаза) он понял, что вселенная даёт ему знак. Он позвонил Рэй как только вышел из офиса городской администрации. Она взяла трубку после третьего гудка. "Алло?" "Рэй! Я только что зарегистрировал бизнес в городской администрации и ты никогда не поверишь, кто мне в этом помог". "Ты хочешь чтобы я угадала?" "Это был Синдзи! Синдзи там работает. Он принял мои документы. Синдзи!" Рэй надолго замолчала. Наконец она сказала: "Вот так совпадение". "Это судьба." - Он был уверен в этом. "Как он на тебя отреагировал? Похоже, что он вспомнил?" "Нет, не думаю," - ответил он, этот факт не омрачил его радости, - "но это ничего. Мне было достаточно просто увидеть его. Кажется," - он поднял глаза к небу, - "я, наконец, делаю что-то правильно". В попытке залечить собственные душевные раны и начать, наконец, двигаться вперёд, чтобы наслаждаться жизнью, подаренной ему любовью всей его жизни, Каору смирился с идеей, что никогда не увидит Синдзи. Но эта встреча с ним в офисе районной администрации, печать его ханко на документах Каору, ощущались как благословение небес. Когда Синдзи попросил его номер на выставке, Каору ощутил себя словно во сне. Синдзи сам обратился к Каору. Он пригласил его в свою жизнь. Каору по уши влюбился во взрослую версию Синдзи. Он стал увереннее в себе, лишь со слабым намёком на прежнюю нервозность, милым, нежным, немного острым на язык, чтобы дразнить Каору, интригуя его, напоминая ему обо всём чего он ещё не знал и чего так жаждал узнать. Совершенство - вот она, разгадка. Совершенство не более чем иллюзия. Зависит от угла обзора. Он видел рыдающего Синдзи, бросавшегося на разделявший их барьер в тринадцатом юните с отчаянием, в агонии, и Синдзи, застывшего посреди парка под проливным дождём, смотрящего на него такими же глазами. "Может быть я был рождён для встречи с тобой". Слова, которые он прошептал, уткнувшись лицом в ключицы Каору, эхом повторяли его собственные, сказанные в прошлой жизни. Совпадение? Фраза прочно засела у Каору в голове. Синдзи, слишком интересующийся Рэй, Синдзи, пристально разглядывающий фотографию его семьи, Синдзи, внезапно заплакавший и сбежавший с праздника, устроенного в честь открытия студии, на котором присутствовали люди, которых он не должен был знать (которых он знал всегда), Синдзи, объяснивший свои слова "это значит я люблю тебя", для Каору, несмотря на весь его прошлый опыт, лишь заставлял подозревать, что человек, которого он обожал больше жизни, скрывает от него что-то важное. Он не мог просто спросить. По крайней мере не так, как это сделала Рэй. (Он подозревал, что Синдзи просто солжёт ему). Увидев тот рояль, он знал что делать, подгоняемый любопытством, готовый к разочарованию (он не помнит) и боли (потому что, что, если помнит?). Он заиграл. И Синдзи присоединился. Мурашки пробегали по спине Каору, пальцы онемели, но он продолжал играть. Этого просто не могло быть, но это было на самом деле - Синдзи вспомнил, он помнил и они нашли друг друга, но почему? Почему сейчас? Не тогда, когда Каору нуждался в нём сильнее всего, не тогда, когда он был потерян и сбит с толку, не тогда, когда он мучился от боли? В голове возникали тысячи вопросов и столько же обвинений. Его радость была смешана со стаданием в равных частях. "Ты помнишь." - Сказал он, взглянув на Синдзи, так не похожего на того мальчика, с которым он играл дуэтом. Его плечи вздрогнули, когда он тяжело вздохнул и осмелился взглянуть Каору в глаза. Кивнул. Глаза заволокло пеленой слёз. "Ты никогда не помнил". Он держал руку Синдзи в своей всю дорогу домой, но не сказал тому ни слова. Каору боялся поднять на него глаза, опасаясь, что опять расплачется, а одного раза за день было более чем достаточно. Вместо этого он сосредоточил всё своё внимание на пальцах Синдзи, переплетённых с его собственными, рассматривая его тонкое запястье, морщинки на костяшках, кутикулу на ногтях. Кончики пальцев, способные сыграть с ним дуэт, который он уже и не надеялся услышать. Возможно всё это было сном. Он понял, что не спит, увидев из окна вагона знакомую станцию, когда поезд со скрипом остановился. Он встал и решительно потянул Синдзи за собой. Солнце уже садилось. Пока они шли к дому Каору зажглись фонари. Он не отпустил руку Синдзи до тех пор, пока они не подошли к входной двери и Каору не пришлось достать ключи. Лампа со встроенным датчиком движения осветила прихожую. "Можешь сесть на диван." - Сказал он, пододвигая Синдзи пару тапочек. Он прошёл по тёмному коридору и включил свет в гостиной и на кухне. Наполнил электрический чайник водой и открыл дверцы шкафчика в поисках чая. Отыскалась коробочка ромашкового. Вернувшись в гостиную с двумя чашками, он поставил их на кофейный столик и присел рядом с Синдзи. "Как много ты помнишь?" - Спросил он, не глядя на собеседника. Синдзи помедлил, но всё же ответил: "Думаю, я помню всё". "Всё?" "Не только прошлый раз, а все разы. Мы встречались с тобой слишком часто, чтобы можно было легко сосчитать". Каору опустил лицо в сложенные ладони, чувствуя, как слёзы подступают к глазам. Синдзи помнил. Он помнил и, тем не менее, вот он, всё ещё здесь, рядом с ним. Синдзи помнил и он знал обо всём, что Каору когда-либо делал для него, каждую победу и каждое поражение. Он ощущал себя выставленным напоказ, переполненным чувствами, названия которым не знал. Это была невероятная благодарность вкупе с благоговейным трепетом, таким ярким, что казался способным ослепить. "Ты помнил всё время?" - Спросил он. "Если под всем временем ты подразумеваешь эту жизнь, то да. Я помнил. Прости, что ничего не сказал. Ты не должен был помнить". Теперь он поднял лицо, чтобы взглянуть Синдзи в глаза: "Что значит я не должен был помнить?" "Я не хотел этого. Я хотел, чтобы у тебя была нормальная жизнь. Когда я перезапустил мир, это было моим желанием, для всех". Это открытие подлило масла в пламя гнева, бушевавшее в его душе: "Ты не имел права трогать мои воспоминания или воспоминания Рэй - ты знаешь, что она считала тебя погибшим? Долгие годы. Потому что ты посчитал, что можешь забрать то, что тебе не принадлежит - " "Рэй помнит?" - Перебил Синдзи, его глаза широко распахнулись от удивления, - "А Мисато?" "Я не закончил! Рэй помнит и это меня расстраивает. Ты сказал ей не волноваться. Ты сказал мне, что мы снова будем вместе, а когда я очнулся, тебя не было рядом". "Прости. Я не знал. Я думал, что так будет лучше для тебя - " "Не тебе решать, что лучше для меня". "Я лишь желал тебе счастья!" Синдзи не мог бы подобрать лучших слов в свою защиту. Каору замолчал. Пожар его гнева мгновенно погас. Остались лишь печаль, сожаление и укол иронии, которую он увидел в заявлении Синдзи. Они и правда одного поля ягоды. "Я делал тоже с тобой." - Признал он, перекладывая часть вины на свои плечи, - "Я всегда решал за тебя, что сделает тебя счастливым". Когда любишь кого-то, желаешь ему всего самого лучшего. Ты делаешь выбор, действуешь и иногда совершаешь ошибки. Каору всегда желал Синдзи счастья. Он вновь и вновь совершал ошибки, фатальные для самого себя, для них обоих. Он так ни разу и не спросил Синдзи, что сделает его счастливым, и, зная любовь лишь в таком, несовершенном виде, Синдзи подражал ему. Он сделал выбор, не советуясь с ним, не поговорив ни с Рэй и ни с кем другим и перезаписал мир, но не полностью. "Мисато не помнит." - Сказал он, - "Кадзи и Рёдзи тоже. Я думаю, что когда ты отправил нас в этот новый мир, ты оставил это на наше усмотрение и мы должны были согласиться на твои условия. Но я был не согласен. Просто не мог. Ты такая важная часть меня, от которой я не в силах отказаться". "Прости". "Нет, это ты меня прости." - Сказал Каору, накрывая кисть Синдзи ладонью, удовлетворённо отмечая, что тот перевернул руку, переплетая их пальцы, - "Прости меня за то, что я никогда не спрашивал у тебя, что тебе нужно для счастья. За то, что решал за тебя. Я поступал эгоистично и причинял тебе боль. Каждый раз. Я ранил тебя и вот он ты," - слёзы обильно закапали на их переплетённые пальцы, - "даёшь мне ещё один шанс. Почему? Почему ты со мной?" "Я скучал по тебе." - Ответил Синдзи просто, будто это и так было очевидно, - "Я скучал так сильно, что понял, что не буду счастлив без тебя". Каору съёжился, плач перешёл в рыдание. Синдзи высвободил руку и осторожно обнял, держа его крепко. Каору плакал. Он рыдал так сильно, как даже не предполагал, что может, прижимая лицо к горячей коже на шее Синдзи, взмокшей от напряжения, их одежда пропиталась потом, став противно влажной в духоте летней ночи. Успокоившись, он ощутил начинающуюся тупую боль в голове. Сделав глубокий неровный вдох, он разомкнул объятие. Он поднялся с дивана и сказал: "Я включу кондиционер". Он встал напротив настенной сплит-системы, прохладный воздух успокаивал его горящее лицо и воспалённые глаза. "Ты в порядке?" - Спросил Синдзи из другого конца комнаты. "Да." - Ответил Каору, чувствуя, что говорит чистейшую правду, - "Просто мне многое предстоит обдумать". "Это ещё мягко сказано". Он тихо рассмеялся, поворачиваясь к любви всех своих жизней, - "Знаешь, я верил, что это судьба свела нас," - признался он, - "но это не она, ведь правда? Это ты. Ты выбрал меня. Ты выбираешь меня". Синдзи открыл было рот, собираясь что-то сказать, но захлопнул его и вытер подступившие слёзы. Улыбнувшись так, что Каору показалось, что его сердце вновь разбилось, он сказал: "Я так счастлив, что ты жив и я могу выбрать тебя". Каору, полный неистовой любви и решительного намерения исправить весь причинённый вред, быстро сократил разделявшее их расстояние, взял лицо Синдзи в руки и наклонился, чтобы поцеловать его. "Я никогда тебя не покину." - Пообещал он между поцелуями, - "До тех пор, пока ты хочешь, чтобы я был рядом, я буду". "Что если я скажу, что хочу, чтобы ты был со мною вечность?" "Тогда я весь твой". Нежно прикасаясь друг к другу, они переместились в спальню, раздеваясь по пути, ложась на простыни. Они обменивались друг с другом любовью, нежными словами, вздохами, цепляясь друг за друга в темноте, пытаясь существовать, как единое целое, но всё же, в конце концов, легли рядом, отдыхая, как две отдельные души. Они чувствовали себя как дома в своих телах и объятьях друг друга. Синдзи поцеловал грудь Каору там, где билось сердце и положил на него голову, признавшись в темноту: "Я оттолкнул тебя потому, что моё счастье было единственным, о чём ты думал. Я хотел чтобы ты нашёл собственное. Это не просто, не так ли? Ты нашёл вовсе не счастье". "Нет, не его. Это слишком абстрактное понятие." - Ответил Каору, запуская пальцы в короткие волосы Синдзи, - "Счастье невозможно найти, но можно найти вещи, приносящие тебе радость и собирать их. Может быть моменты, проведённые за любимыми занятиями и есть то, что принято называть счастьем, но они ограничены. Счастье это не пункт назначения, а путешествие." - Он повернулся так, чтобы они могли смотреть друг на друга, - "По крайней мере я сделал такой вывод. Я не смог бы быть счастлив без тебя, Синдзи. Я нашёл столько вещей, что приносят мне радость, встретил стольких людей, дарящих мне улыбки, но когда я с тобой, я чувствую, что я там, где должен быть, в месте, которому принадлежу. Я мог бы жить счастливо без тебя, но я хочу быть счастлив с тобой. Хочу этого для нас обоих". "Я тоже хочу этого." - Сказал Синдзи, поднося руку Каору к губам, - "Я люблю тебя". Каору наклонился и поцеловал его: "Я тоже тебя люблю". Синдзи заснул первым. Каору наблюдал, как поднимается и опускается в струящемся из приоткрытого окна свете луны его грудь, вторя его спокойному дыханию. Он был прекрасен и Каору любил его. Любил и будет любить. И причины вовсе не важны. Они проведут вместе ещё не одну жизнь, собирая всё то, что доставляет им обоим радость, вместе создавая счастливые воспоминания. Он придвинулся ближе к Синдзи и положил голову тому на грудь, прислушиваясь к ровному сердцебиению. Он был счастлив быть живым.______________________
Жизнь наполнена триумфами и трагедиями, смешанных в равных частях. Каору праздновал и переживал их все вместе с Синдзи. Они были вместе, когда один из их общих друзей внезапно ушёл из жизни и когда женился Рёдзи. Они попрощались с близкими, решившими переехать - это были Кадзи и Мисато, которые, наконец, решились переехать за город, на собственную ферму, чтобы выращивать масличные и зерновые культуры, - и с радостью приветствовали новых членов семьи. У них появился племянник - Тору, а чуть позже ещё и племянница. Они присматривали за ней однажды, когда Синдзи спросил, качая колыбельку: "Не хочешь завести своих?" "Не очень," - признался Каору, - "мне нравится нянчиться с Хиной, но дома я хочу уделять внимание тебе одному". Кажется, Синдзи выдохнул с облегчением. Бизнес Каору расширялся. Он достиг своих целей. Не все из них оказались такими, как он ожидал. Ему не особенно понравилось снимать рекламные ролики, зато работать с инди-фильмами было довольно интересно. Он развивал свой навык фотографирования. Запечатлел моду на фотоплёнку. Он часто брал камеру домой и делал снимки своего возлюбленного: Синдзи в фартуке, занятого приготовлением ужина, Синдзи, задувавшего свечи на именинном торте, Синдзи, прикорнувшего на диване вместе с маленькими племянником и племянницей, Синдзи на пикнике, сидящего на пледе в парке окружённого друзьями - Рэй обнимает его за плечи, а Мари и Аска показывают знак мир, правда Мари подставила свои пальцы так, что у Синдзи на фото появились рожки. Мари тогда стянула камеру и сделала очень искренний снимок Синдзи и Каору, смотрящих друг на друга и хохочущих под дождём из лепестков сакуры. Он вставил эту фотографию в рамку и повесил на стену в их спальне. Каору ловил и коллекционировал все счастливые моменты, которые только мог. Жизнь продолжалась, времена года сменяли друг друга. Весна заканчивалась для них слишком быстро (но приходила вновь и вновь), так что лето всегда было долгожданной переменой. Осень также сохраняла свою привлекательность. Они красиво старились, золотились, как листья дерева гингко. Каору первым обнаружил седой волос у Синдзи. Он только проснулся и смотрел на его затылок какое-то время, когда заметил этот серебряный волосок. Он протянул руку, зудевшую от нетерпения выдернуть его. Он это сделал. Синдзи заворочался во сне. Каору уставился на тонкий серый волос с благоговением. Пылинки танцевали в лучах утреннего солнца в тишине их спальни. Медленно, стараясь не разбудить Синдзи, он выбрался из постели и сложил из листочка, вырванного из блокнота, который ему удалось отыскать, маленький самодельный конверт. Он вложил в него волос и, не сумев найти клейкую ленту, закрыл его с помощью степлера. Он спрятал конверт в ящик тумбочки, стоявшей с его стороны кровати. Он приподнял уголок одеяла и забрался в постель, обвивая Синдзи руками и притягивая его к себе. Его дыхание согревало Каору шею. С величайшей любовью он поцеловал его в макушку, любуясь тёмными волосами, выделяющимися на фоне белых подушек, гадая, какими они станут лет через двадцать. Седые волосы тоже выглядели бы неплохо. Они с Синдзи сочетались бы цветом волос. С улыбкой на лице он опять задремал, благодарный за выходной день, в который можно было никуда не спешить и за человека, спящего рядышком.______________________
Когда Синдзи был в возрасте сорока девяти, ему понадобилась операция. В ночь перед госпитализацией они лежали вместе в постели, когда Синдзи коснулся его щеки и сказал: "Если я умру завтра, я хочу сказать, что не против, если ты встретишь кого-нибудь и полюбишь его". "Синдзи, ты не умрёшь завтра. Это стандартная операция с минимальными рисками". "То, что риски минимальны, не значит, что они полностью исключены". Каору вздохнул и повернулся на бок, обнимая Синдзи за талию: "Ты боишься?" "Не то чтобы. Просто я," - его взгляд остекленел в ночной темноте, - "хочу быть уверен, что твоя жизнь будет наполнена счастьем, потому что не уверен, что за ней последует другая". Они никогда не обсуждали это, но Каору часто задумывался о том, разорвал ли Синдзи, переписав вселенную, их временную петлю или же только порочный круг мира Евангелиона: "Я и так наслаждаюсь каждым прожитым днём, как будто он последний". "Ты должен пообещать, что будешь счастлив, даже, если меня не станет". "Почему ты просишь меня о таком?" "Потому что я знаю, каково потерять тебя". Каору проследил, как одинокая слеза скатилась по щеке Синдзи, падая на подушку. Он шмыгнул носом и стёр её. Каору поймал его руку, поднося её к губам. Груз вины не давал ему вымолвить ни слова, да он и не знал, что говорить. "Я не собираюсь умирать, но если это случиться, я не хочу, чтобы моя смерть убила тебя." Он мог слышать мысль Синдзи, которую тому не хватило духу озвучить, болезненное признание, воспоминание прошлых жизней: Я убивал тебя раньше. Каору обнял его так сильно, как только сумел. Синдзи затрясло от рыданий, свободной рукой он вцепился в футболку Каору. Слёзы не останавливались. Поцелуями Каору попытался смягчить его печаль, но Синдзи всё ещё трясся, задыхаясь от невысказанных слов, когда они всё же вырвались на свободу, рваные, отчаянные: "Пообещай мне". "Я обещаю, что буду жить," - ответил Каору, - "но не проси меня любить кого-то другого. Я люблю тебя сильнее, чем ты можешь представить". Операция прошла хорошо. Его здоровье вскоре восстановилось. Вместе они продолжили жить, праздновать, а иногда и горевать. Кадзи и Мисато ушли из жизни, завещав ферму сыновьям. Синдзи вышел на пенсию. Он проводил дни в студии или помогая Рэй в приюте для животных. Каору подозревал, что она никогда не оставит животных, пока не найдёт кого-нибудь, кто заботился бы о них так же, как она. Им пришлось попрощаться с Мари и Аской, когда те решили переехать в Германию. Они ужинали вместе перед их вылетом, обещая друг другу приехать в гости, понимая при этом, что могут не суметь выполнить обещание. Тем не менее они счастливо улыбались, строя планы на это предполагаемое путешествие. Всё это позволяло усмирить грусть от предстоящего расставания, сдержать подступающие слёзы, отодвинуть на будущее слова прощания. (Аска и Мари больше не приезжали в Японию. Каору и Синдзи однажды навестили их в Германии, отдыхая от жаркого, влажного лета Японии в прохладной Баварии. Это было славное путешествие, которое подарило им добрые воспоминания и внушило глубокую благодарность за компанию хороших друзей и красоту самой Земли. Тем не менее, никто не хотел признаваться, что это могла быть их последняя встреча). Некоторые люди заключают мир внутри самих себя и порхают, подобно семенам одуванчика, готовые осесть лишь когда стихает ветер, несущий их вперёд, другие с самого начала пускают корни. Синдзи и Каору решили осесть в самом прямом смысле этого слова, переехав жить на ферму Кадзи и Мисато. Дом был одноэтажным, с двумя спальнями и ванными комнатами, просторной гостиной и огромной кухней. Их любимым местом в нём стало широкое крыльцо, обставленное добротной мебелью (качели, два шезлонга и кресло-качалка), изготовленной Кадзи на занятиях по деревообработке для пенсионеров, которые он посещал. Снаружи раскинулось поле, теперь заброшенное, каковое родители Каору когда-то использовали для выращивания арбузов и других фруктов и овощей, которые продавали на местном рынке. Раньше Кадзи часто привозил сюда семью, но когда дети подросли, они всё реже стремились за город, перспектива копаться в земле их мало прельщала, они предпочитали оставаться в городе, проводя свои дни в торговых центрах, с друзьями, погрузившись в смартфоны. Но однажды и они захотят тишины, предполагал Каору, и, когда это случиться, двери их дома будут гостеприимно открыты. Они начали работать. "Ты не должен покупать электрокультиватор. Это жульничество." - Сказал как-то Синдзи, заглядывая через плечо Каору в открытую на планшете вкладку. "Ты не многое знаешь о выращивании растений. К тому же моя спина не приспособлена к тяжкому труду". Они нашли культиватор в сарае. По мнению Каору это было благословение, ниспосланное им Кадзи.______________________
Лишь одна вещь не устраивала Каору в их новом жилище, помимо продуваемых сквозняками стен зимой и кур, которых ему никак не удавалось заставить нестись, и это была ванна. В их старом доме она была достаточно широкая и глубокая, чтобы они могли комфортабельно разместиться в ней, купаясь вместе. Ванна на ферме была глубокая, но при этом узкая и сделана из металла. Каору всегда казалось, что он варится в котле, а не купается. Им приходилось принимать её по очереди. Синдзи уже вымылся и Каору пошёл следующим. Он напевал себе под нос, окружённый паром, однако, вскоре это ему наскучило. Он закончил мыться, ополоснул ванну и вытирался, стоя в небольшой комнатке, прилегавшей к ванной. Отражение в зеркале привлекло его внимание. Волосы Синдзи седели, его же стали снежно-белыми. В уголках рта пролегли глубокие морщины, у глаз также виднелись лучики, кожа на руках и ногах стала не такой эластичной и он тщательно вытирал её любимым махровым полотенцем, нагретым полотенцесушителем. Его тело хорошо ему служило, позволяя быть вместе с любимыми людьми. В пижаме, с полотенцем на плечах он прошёл в спальню. Синдзи там не было. Он вернулся в коридор, проверил гостиную и кухню, смущённый тем, что не может его найти. "Синдзи?" - Позвал он. Ветерок, влетевший в окно гостиной, принёс с собой ответ: "Я на крыльце". Каору распахнул входную дверь и увидел его, стоявшего на ступеньках, обратившего взор к небу. "Я и забыл как они прекрасны," - объяснился он, - "в городе звёзды не видны". Присоединяясь к нему, Каору поднял взгляд в небо. Его до глубины души поразило, что несмотря на то, что он не видел их в течении десятилетий, созвездия ничуть не изменились. Он узнавал каждое, будто старых друзей: "Можно расстелить одеяло," - предложил он, - "посмотреть на звёзды, как тогда". "Я не против." - Сказал Синдзи, отрывая взгляд от ночного неба, чтобы посмотреть на Каору, - "Твои волосы мокрые". "Всё в порядке". "Нет, становится прохладно. Ты простудишься". "Не думаю, что так легко простужусь -" "Быстро в дом. Я высушу тебе волосы и мы снова выйдем". Каору проследовал за Синдзи в дом, в ванную где послушно уселся на пластиковый табурет. Синдзи вставил фен в розетку, приступая к работе, расчёсывая его волосы пальцами, приподнимая их струёй тёплого воздуха, пока каждая прядь не стала сухой, переходя к затылку. Каору закрыл глаза и позволил ему позаботиться о себе, наслаждаясь нежными прикосновениями. Синдзи закончил, выдернул фен из розетки и убрал в тумбочку. Он протянул Каору руку, помогая ему встать на ноги. Его колени ощутимо хрустнули и оба рассмеялись. "Мы стареем, не так ли?" "Есть немного". Они, правда, совсем не ощущали себя стариками, расстелив на лужайке перед домом одеяло и укладываясь под звёздами. В темноте не было видно ни морщинок, ни седых волос и сложно было сказать сколько же времени утекло. Рука Синдзи была такой тёплой в его ладони. Он в очередной раз изумился тому, как прекрасна вселенная.______________________
Они проводили мирные деньки в своём доме. Синдзи снова начал играть на виолончели, а Каору аккомпанимировал ему на пианино, приобретённое, когда обоим было по тридцать. Каору, который был по натуре жаворонком, готовил завтрак, а Синдзи, в свою очередь, заботился о том, чтобы у них был вкусный ужин. Ланч у них проходил раздельно и обычно состоял из чего-нибудь, чем легко перекусить на бегу, в любом месте, подходящем чтобы устроить передышку. Каору выезжал в город намного чаще, чем Синдзи - его звала любовь к искусству, а также многочисленные контакты. Он оставался у Рёдзи и его семьи, а затем возвращался на ферму, и, спустя многие годы, даже после тысячи "Я дома!", он не переставал ценить то, как Синдзи приветствовал его, отзываясь: "Добро пожаловать!". Он задумывался иногда, может единственная причина, по которой он уезжал - эти слова, то, как Синдзи с нетерпением ждёт его у двери, чтобы взять за руку и повести в дом, поцеловать его, а ночью обнимать чуть сильнее, чем обычно. Определённая красота наблюдалась в обыкновенных рассветах, в цветении растений, в щедром урожае. Тяжёлые для обоих разговоры обыкновенно происходили в темноте. Синдзи прижимался к нему в постели после недельной разлуки, когда внезапно признался: "Я боюсь не вспомнить тебя в следующий раз, если он, конечно, наступит". Им было уже далеко за шестьдесят, и Каору не чувствовал, что конец близок. Он знал это. Он всегда это чувствовал. "Не волнуйся," - ответил он, - "я снова тебя найду". "Разве тебе не будет одиноко?" "Я привык." - Он повернулся, ища глаза Синдзи в тусклом лунном свете, - "К тому же эта жизнь намного лучше любой из предыдущих. Ты подарил нам мир без Евангелионов. Я был бы счастлив прожить ещё одну такую же". Синдзи коснулся его щеки: "Знаешь, каждый раз, когда я видел тебя впервые, я чувствовал притяжение. Может моя душа узнавала твою". Каору улыбнулся. Синдзи же остался серьёзен: "Я найду тебя. Обещаю". Каору хотел сказать, что не стоит давать обещаний, которые не сможешь выполнить, но радость от осознания того, что Синдзи любит его перевесила все сомнения, и, вместо этого он сказал: "Я буду ждать"._____________________
Синдзи было семьдесят девять, когда тело сдалось возрасту и Каору впервые пережил его. Ему очень не хватало его, однако душу согревало то, что Синдзи не пришлось оставаться одному и Каору теперь нёс бремя горя и оплакивал его. Он помнил обещание, данное Синдзи о том, что будет жить, на котором Синдзи так настаивал, будто знал, что за периодом траура его что-то ждёт. Каору сидел на крыльце и наблюдал, как живёт и дышит природа вокруг: как колышутся высокие травы, как птицы взлетают над верхушками деревьев, растущих на склонах гор, как редкие автомобили, проезжая по гравийным дорожкам, раскидывают камешки туго накачанными шинами. Однажды машина остановилась перед их домом (хотя теперь это был лишь его дом), с пассажирского сиденья вылез высокий, темноволосый мужчина. Он подставил ладонь козырьком, щурясь от полуденного солнца и, остановив взгляд на крыльце, помахал, заметив Каору. "Дядя Каору!" Это был его племянник Тору. Последний раз они виделись два месяца назад, на похоронах. Он, не стесняясь прошёл в дом и приготовил им ланч из того, что нашлось в холодильнике. Ездить в город за продуктами становилось для Каору тяжеловато. У него оставались овощи с прошлогоднего урожая. Запасы в кладовой (Синдзи всегда следил за кладовой и вовремя пополнял запасы) заканчивались. Тору сидел напротив него за столом, когда сказал: "Думаю, тебе нужно переехать обратно в город". Все за него переживали. Он понимал, что их волнения не безосновательны. Он существовал, но не жил. Он ждал. Ждал Синдзи - нет, не так. Он мог бы ждать Синдзи. Он уже ждал встречи с ним много-много раз. Он ждал бы столько, сколько потребуется. Это не было ожиданием. Это была тоска. Он тосковал по Синдзи так сильно, что ощущал это физически. Каждый день он просыпался в их постели, а место рядом пустовало, холодное, покинутое. В доме царила гнетущая тишина. Он уже и забыл как ужасно быть одному. "Я не могу себе позволить жизнь в городе." - Он искал причины, чтобы остаться. Боль, которую он здесь испытывал оставалась единственным, что связывало его с Синдзи. "Тебе не придётся платить за квартиру. Хина только что купила собственное жильё и у неё есть свободная комната. Она будет счастлива приютить тебя". У Тору жена и двое малышей, к тому же с ними жили родители жены. Хина теперь жила отдельно, только что устроилась на работу и была слишком добра. "Я не хочу утруждать Хину". "Ты никого не утруждаешь. Пожалуйста, позволь нам о тебе позаботиться". Они решили сохранить ферму. Это сделало сборы немного легче, ведь он знал, что сможет вернуться. Переезд в город стал необходимой переменой. Хина обставила его новую спальню и сделала всё, чтобы он чувствовал себя комфортно. Выждав неделю, она как бы случайно оставила на кофейном столике брошюры о "бинго" и других мероприятиях для пожилых. Он по-доброму рассмеялся. Он не собирался заводить новых друзей, но мог ценить моменты, проводимые в тесном кругу его семьи. Он гулял с Рёдзи и своими внучатами. Он вообще старался выходить куда-нибудь каждый день; иногда в знакомые места, иногда в совершенно новые. Город сильно изменился за десятилетия, проведённые на ферме. Он посещал музеи, записался на занятия живописью и почувствовал, наконец, что его жизнь вновь входит в колею. Когда уходит близкий человек, принято говорить "время лечит". Но Каору не становилось легче. Он просто смирился. Каждое утро он просыпался, ощущая незаживающую рану в сердце и боль в коленях, когда вставал с постели. Хина обожала печь. Она занималась этим на работе, выполняя заказы в кондитерской и дома, пробуя рецепты собственного сочинения и украшая торты лишь для своего удовольствия. Каору любил наблюдать за тем, как она творит. Она напоминала ему самого себя в молодости: юного, отчаянно желающего показать себя, выразить себя в творчестве. Хина мечтала открыть собственную кондитерскую. Она испекла ему торт накануне его дня рождения: "С днём рождения, дядя Каору". "Спасибо". Он задул свечи. Хина отрезала кусочек, положила на тарелку и поставила перед ним. Когда они сидели за столом, попивая чай со сладостями, она заговорила: "Я хотела сказать тебе, что когда была маленькой, всегда смотрела на тебя снизу вверх. С тобой всегда было так весело. Ты играл со мной и я всегда чувствовала, что ты меня уважаешь. Ты ни разу не посмеялся над моими детскими мечтами и не просил быть серьёзнее, даже когда я решила стать астронавтом". Он бы поддержал её не смотря ни на что: "Из тебя получился бы прекрасный астронавт, но ты также отличный кондитер". Она улыбнулась: "Ты вдохновил меня на то, чтобы быть самой собой". Её слова тронули его. "Я ещё никому не говорила, но, думаю, я встретила человека с которым хочу провести всю мою жизнь". Каору не догадывался, что она с кем-то встречается. "Я хотела бы представить тебя ей".______________________
Каору чувствовал приближение смерти. Это чувство было ему знакомо, как бы странно это не прозвучало. Он ещё никогда не умирал от старости, но знал это ощущение - предчувствие того, что его душа вскоре отделится от тела. Осознав это, он попросил Хину и её девушку повозить его по знакомым местам. Его старую студию переделали в кофейню. Они зашли выпить по чашечке кофе с булочками, а затем отправились на пляж. Каору провёл там добрую половину дня, восхищаясь пейзажами, а затем попросил отвезти его в их с Синдзи старый дом, в тот, в который они переехали вместе и в котором провели долгие, счастливые годы. В нём жила семья и он не решился побеспокоить их. Он смотрел на дом, а потом, закрыв глаза, вспоминал. Охваченный благодарностью и любовью, он почувствовал, как подступают слёзы. Это была хорошая жизнь. Он рассказал об испытываемых чувствах своим спутницам. "Когда я умру, можешь скучать по мне, но не грусти. Просто знай, что я прожил жизнь, полную любви". Хина бросилась обнимать его, пряча слёзы: "Я так люблю тебя". "Я тоже люблю тебя, Хина-тян". Зима почти закончилась. Когда он лёг спать той ночью, ему приснился отрывок из жизни. Он стоял на станции Убе-Шинкава, спрашивая мнение Рэй о студии, которую они только что посмотрели. Это было воспоминание, но не совсем, потому что Каору заметил, что Синдзи тоже был там - сидел на скамейке, на противоположной платформе. Он был там всё время? Поезд подошёл и отрезал их друг от друга. Ему пора было идти. Был тёплый весенний день. Мать щедро намазала его солнцезащитным кремом и повезла на пляж. Он надел любимую футболку и шорты, а на ногах у него были новенькие сандалии. Они очень шли к его соломенной шляпе, украшенной лентой. Мать расстелила на песке плед и подала ему холщовую сумку с игрушками. Он выудил из неё любимое ведёрко и совок и поспешил к воде. "Не подходи близко к воде!" - Крикнула мать вдогонку, - "Холодно!" "Хорошо!" Он играл у самой воды, там, где отступал отлив. Этот песок лучше всего подходил для выкапывания и утрамбовывания в ведёрко. Как только оно наполнялось, он относил его к матери и делал песчаную башню. Ещё немного и он выстроит стену. Ещё одна башня. Каору пять и он уверен в собственных способностях создать нечто грандиозное. Его целью было построить крепость с четырьмя стенами. Вернувшись к кромке воды он присел на корточки и продолжил копать. Порыв ветра сорвал его шляпу, высоко подняв её и унося далеко, словно воздушного змея. Каору обернулся на мать. Она читала книгу и ничего не заметила. Он подумал о том, как она расстроится, когда узнает, что он потерял шляпу. Он не хотел, чтобы она грустила. Мама часто говорила, что в этой шляпке он настоящий милашка. К тому же она подходила к его новым сандалиям. Он уронил ведёрко и побежал ловить шляпу. Он смотрел вверх и не обращал внимание на то, что происходит у него под ногами. Запнувшись о плавун, выброшенный на берег, он растянулся на песке, ударившись коленками и локтями. Было не очень больно, но это случилось так неожиданно, что он почувствовал, как подступают слёзы. Он уже был готов разреветься, когда заметил тень, упавшую на песок рядом с его собственной. Кто-то нерешительно надел его шляпу ему на голову. Он поднял глаза и из под её полей увидел улыбающегося мальчика. "Я поймал её для тебя." - Сказал он, весьма гордясь собой. "Спасибо тебе". Мальчик носил полосатую футболку, а его глаза были цвета океана. Он протянул Каору руку: "Я Синдзи". Каору взял его за руку и поднялся на ноги. Мальчик казался очень милым. Каору захотелось стать его другом. "Я Каору. Хочешь построить песочный замок вместе?" - Спросил он, чувствуя волнение, растущее в его юном сердце. "Ага!" Каору крепко сжал его руку и потянул за собой: "Идём!" Они вместе побежали вдоль берега, наполняя воздух визгами и смехом, когда набегавшие волны щекотали их ступни. Чистая синева неба сливалась с кристальным морем, которые были будто-бы отражениями друг друга. Солнце ярко сияло. Этот мир был прекрасен.