Личный манямирок

– Потанцуем? – Через мой труп. Никита хмыкнул, включая трек, что быстро заполонил всю квартиру. Парень начал с размашистых движений, утягивая Диму в пляс. Сначала Королев вяло отвечал, уже захотев сесть, ибо ему совсем не нравилось чувствовать себя чем-то увлеченным, абстрагироваться от всех, ощущать лишь положительное. Это не его стиль, как он всегда препирался со Святковским, но парень ухватил его за талию, ведя, делая что-то наподобие танго. Юноша усмехнулся, медленно поддаваясь, руша всю гармонию, но когда начался "NNN705" Салуки, Дима начал серьезно, наступая на Никиту, переходя в нападение, и только сейчас, кружась в какой-то хрущевке, они по-настоящему двигались как дикие звери, чувствуя исходящий вайб друг от друга. Никита, в своей манере, дергался хаотично, неподатливо, буквально переча музыке и темпу, из-за чего Диму бесило, потому что он старался четко чувствовать музыку, синхронизироваться с ней, вовлечься в этот бешеный ритм, и зацепившись за руки Святковского, Дима начал его направлять. Приняв игру, парень просто доверился Королеву, но ехидно лыбясь, зная, что пару ведений его малыша, и Никита снова начнет по-своему, с новым шагом и движением раздражать его, потому что знал, как облупленного, что он такое не потерпит. И только руки расцепились, Святковский топнул ногой, снимая с себя футболку, и выставил указательный палец вверх, будто бы поймать ритм сетью, дабы та, вечно повторяющаяся и неугомонная, никуда не сбежала. Дима смотрел на это с вызовом, чувствуя, что ноги уже совсем немеют, но порыв сносил его, заставляя прижаться к Никите. Руки будто кусались, темноволосый что-то невероятное творил с телом Святковского, ухватившись за талию, и направляя его в такт песни. Сам же светловолосый брыкался, гогоча, и только под конец песни все же поддался вперед, стукаясь лбами. Немое отступление, и парень утянул его в поцелуй. Пытаясь отдышаться, Дима совсем не хотел сейчас целоваться, и пытался прекратить лобызания Святковского, что так по хозяйски устроил свои руки на талии, наклоняясь так, будто весь свой смысл жизни нашел в этом дерзком мальчишке. – Прекрати, ты... Дима от себя все Святковского отпихивает, музыка из колонок давно уже прекратила играть песню, и только сейчас они остановились, а Дима, все пытающийся отцепить руки Никиты с себя, был (не)случайно зажат к стенке. А Никита лезет, буквально ящерица, щекоча своим септумом в районе шеи, и Королев не совсем хотел перейти сейчас в близость, поэтому был раздражен, уже толкая грудь, чтобы тот хотя бы на сантиметров десять отошел. Но парень все ближе, и кажется, что он хочет съесть все его тело. Руки тянулись от шеи к краю лонгслива, залезая под него, и медленно гладили разгоряченную кожу, чтобы урвать рваные вздохи Королева, который просто отвернулся, смотря куда-то вдаль. Никите это не особо нравилось, и спустя пару мгновений он все же повернул рукой голову Димы, медленно очерчивая подбородок. Урвав поцелуй, Святковский уже упирался ногой между ног, чувствуя, что скоро сам сдаст все тормоза. – Я ведь серьезно, прекращай эту хуйню прямо щас. Королев несильно, но ощутимо заехал локтем, из-за чего светловолосый даже как-то угомонился, прекращая свой порыв захвативших его эмоций. Конечно, ко всему этому резко припал когтями гнев, но Никита начал спокойно, выкидывая следующее: – Дим, ты так лез ко мне, и сейчас отталкиваешь? Что-то на тебя не похоже. – Ты уебался? В принципе, это было ожидаемо, но почему-то даже задело. Сжав до посинения талию, Святковский хотел усмирить свою злость, но почему-то не получалось, и уже отхватывал тяжело дышавший Королев, пытаясь оторваться с этих тисков. Напряжение дошло до сумасшедшего уровня, из-за чего темноволосый задыхался, стараясь не смотреть сейчас на бешеного, пока тот не сделал глубокий вздох, будто сражаясь там, внутри, сам с собой, и уже ослабил хватку, отстраняясь. Раз уж этот домовенок не хочет, ему с этим уже ничего не поделать. – Ладно, я понял.