Пришелец.

Червонная Королева удивлённо приподняла бровь. Высокая блондинка в красной кожаной куртке и синих джинсах спокойно перетасовывала то, что только что было Королевской стражей, а стало просто колодой карт. — В картишки перекинемся? — поинтересовалась блондинка. — Или, Вашество, показать вам пару карточных фокусов? Королева внимательно наблюдала за незнакомкой — она уже была наслышана о странно одетой девице, которая не испугалась Бармаглота, сама превратилась в дракона и уже бедняге Бармаглоту пришлось спасаться бегством. Дракон настиг Бармаглота, схватил бедолагу поперёк талии, как маленькая девочка котёнка и принялась тискать самого опасного монстра этого мира, целуя в макушку и ласково присюсюкивая. Брандашмыг благоразумно спрятался, а зелюки разбежались и скрылись в мове. — Свон, что ты уже успела натворить? Здравствуй, мама, — Регина появилась на пороге тронного зала. Её спутница склонилась в поклоне и изобразила пародию на реверанс: — Здравствуй, мама. Ещё одна рыжая с маленькой девочкой на руках: — Здравствуйте, Ваше Величество. — Ничего я такого не натворила, — обиженно надула губки Эмма. — Просто зашла познакомиться с будущей тёщей. — Сколько раз тебе повторять, Свон, — закатывает Регина глаза. — Что не стоит всё подряд тащить в рот. — На бутылочке было написано «Выпей меня», — возражает Эмма. С искренним возмущением. Мерида укоризненно качает головой, малышка у неё на руках звонко хихикает засунув пальчик в рот. — А ещё ты отщипнула от того гриба, — Зелена сердито косится на будущую невестку. — И мы тебя с трудом в траве нашли. Потом ты вытянулась до облаков… Короче, пришлось повозиться. — А мне даже понравилось, — улыбается Свон. Регина снова закатывает глаза. Эмма хлопает себя по лбу — «Тьфу ты! Чуть не забыла!» и достает из кармана Белого Кролика. Бедный Кролик не сразу смог прийти в себя после этих метаморфоз, с трудом выдавив: «Вашеее… Величество, к вам с визитом… тут…», свалился в глубокий обморок. Расколдованная стража вынесла Кролика на свежий воздух и Билли принялся обмахивать хозяина его же веером… На этот раз уже Эмма среагировала вовремя и ставший совершенно микроскопическим Кролик отправился домой в жилетном кармане верного слуги. — Надеюсь, он его не снюхает по дороге вместе с понюшкой любимого табака… — задумчиво произносит Эмма. — Так кто вы, леди? — строго спрашивает Червонная Королева. — Твоей дочери невеста, Вашество, — Эмма широко улыбается и фамильярно обхватывает Регину за талию и прижимает к себе. — И у нас общий сын, твой внук. Регина назвала его Генри. — А вы сами, дорогуша? — прищуривается Королева. — Эмма Свон, — Регина решает взять дело в свои руки. — Дочь Белоснежки и Прекрасного Принца, Светлый маг и Спаситель. — СВЕТЛЫЙ маг? — с сомнением переспрашивает Кора. Чутьё её редко обманывало — в Эмме хватало Тьмы. — Угу, — кивает Эмма. — А магии меня учат твои дочери, Малефисент, есть ещё несколько знакомых ведьм — главным образом зельеварение. И Голд консультации даёт. По родственному — он таки дедушка Генри. — Голд? — Тёмный, — поясняет Регина. — Румпель дедушка нашего сына и твоего внука. — И ещё Ингрид, — продолжает Эмма перечислять преподавательский состав. — Она моя троюродная сестра. Снежная королева. Я тоже умею замораживать. — Мерида, — представляется подруга Зелены. — А это Робин. Твоя внучка. — Мерида моя невеста, — сообщает Зелена матери. — Мы собственно зачем пришли, — Эмма вытягивает из кармана большой конверт. — Пригласить вас на наши свадьбы, Ваше Величество. Вы таки станете моей тёщей. — Хм, — Кора поджимает губы. — Всенепременно. Светлый маг, который стал Тёмному роднёй и учится магии у лучших учениц Румпельштильцхена? — Есть ещё один маленький вопрос, который стоит разъяснить, мама, — Регине удалось усадить невесту за стол и та наконец успокоилась. — Это касается меня и Зелены. Почему мы ничего не помним? Эмма окончательно пришла в себя и трепалась по мобильному с Мэри Маргарет, Зелена с Региной предавались ностальгическим воспоминаниям о совместных проказах. Белый Кролик вернулся, принял важный и спесивый вид, но Эммы сторонился и косился с опаской. Бармаглот рискнул высунуть нос из своей пещеры только через неделю.