Миссия, длиною в жизнь

Зехра. Странная, навязчивая идея. Слабость. Непонятная проблема, которая возникла в его жизни с того самого мгновения, как она подошла к нему и сказала: «Я буду следить за тобой». Ого. Во-первых, это поразило. Обычно никто не спорил с Сердаром, потому что он был всегда самым сильным, самым главным, самым первым и самым лучшим. Лучший разведчик, солдат, снайпер, воин, лучший боец и лидер, тот, на кого всегда были устремлены все взгляды и тот, чьи слова никогда не подлежали сомнению, а поступки — обсуждению или порицанию. Сердар всегда делал то, что считал правильным и никогда не ждал от кого-то одобрения, осуждения, похвалы или вообще — какого-то разрешения для дальнейших действий. Во-вторых, это заставило немного растеряться. Потому что этот разговор вдруг его действительно отвлёк. Его, опытного и сильного солдата, разведчика, который буквально спиной чуял опасность, мог предугадать любой следующий шаг стоящего рядом человека или противника. Сердар никогда (за редким исключением из близких людей), не позволял себе расслабляться в присутствии посторонних или коллег, а также — терять бдительность и собранность. Но прямо здесь и сейчас Зехра смогла его отвлечь какими-то странными словами и подозрениями, а потом быстро взяла из его рук кружку, отпила кофе и с самодовольным видом аккуратно поместила обратно, между его ладоней. А выглядело и чувствовалось всё это так, словно она здесь и сейчас контролировала ситуацию и словно она — выиграла. Ого. В-третьих, она слишком надменная, самоуверенная и серьезная. Хотя, каждый член их небольшой команды вел себя примерно также. Да и чего еще требовать с тех, кто вынужден был бросить свою жизнь, семью, возлюбленных, детей, ради того, чтобы его потом признали мертвым, выдали поддельные документы и отправили существовать на элитную разведывательную базу, чтобы посвятить дальнейшую жизнь служению своей стране? Какое счастье, улыбки или что-то хорошее можно было бы ждать от всех них, кто покинул прежнюю жизнь и в итоге остался в полном одиночестве и стал жить работой? Но Зехра… Она была другой. Сердар не сразу понял, что после этого разговора стал наблюдать за ней. Хотя нет, не так. Стал немного чуть более пристально следить и наблюдать именно за ней, наблюдать, как она принимает решения и вообще, что она делает на своей работе. А чем больше наблюдал, тем сильнее она вызывала уважение, странное, иррациональное восхищение и… раздражение. Да-да, именно раздражение. Только она одна из всей команды. С другими всё было совершенно не так, с другими членами команды всё было иначе, к ним Сердар чувствовал благодарность, теплоту, интерес, желание работать с ними вместе, чувствовал свою работу и ту цель, которая для них всех была общей. С Зехрой всё стало иначе с самого начала. Она раздражала и заставляла себя замечать. Просто краешком сознания знать и понимать: она есть и вот она всё время постоянно рядом. Следит за ним, как и обещала? Следит за его разговорами с Джерен? Не доверяет ему? Ждет, что он предаст команду и её лично? Зехра. Холодная, отстраненная, сосредоточенная. Какая-то странно застывшая, человек-робот? Миссис Холодильник? Что-то вообще способно выбить её из колеи, из привычного ритма жизни, из этой холодной собранности? Способно. Внезапно, как-то вдруг что-то стало происходить. Льды стали немного таять? Правда, Сердар первым делал эти шаги навстречу: стал говорить о личном, первый рассказ о своём прошлом, о погибшей в Германии семье, о своём одиночестве. Они тогда шли по улице в чужой для неё стране, и Сердар почему-то хотел рассказать о личном именно Зехре. Почему? Почему она? Почему хочется открыться кому-то, особенно после предательства Джерен?.. «Я предпочитаю следовать протоколу» — так ответила она на его душевные откровения, но в её глазах Сердар видел неуверенность. Вдруг уловил что-то такое, что заставило его странно радоваться: достучался? Она стала думать немного иначе? Она вдруг стала немного понимать? Стала хотя бы немного ему доверять? Почему ему стало вдруг важно, чтобы именно Зехра доверяла ему? «Я останусь с Сердаром» — сказала она, когда их загнали в угол и сердце вдруг дало странный перебой в груди, а потом словно забилось иначе. Сердар на долю секунды застыл и поверил в то, что она может немного переживать за него. И действительно, её выбор спас ему позже жизнь. После они летели по воздуху вместе, сбегая с места проведения операции. Совершенно ничего особенного, но… Он — привлекательный мужчина в самом расцвете сил, а она — красивая женщина, почему бы не обратить внимание и не быть довольным тем фактом, что спас даму? Только вот спасать Зехру не нужно — она сама спасёт кого хочешь, и даже его самого. Спасёт, не спрашивая разрешения и не советуясь. Спасёт Сердара, потому что Зехра, в отличие от лживой Джерен, видит его настоящего. На этот раз молодая женщина, которая стоит рядом с ним, не предательница и на этот раз их отношения настоящие. Отношения. Ну, то есть взаимоотношения. Нормальные, рабочие взаимоотношения двух коллег, работающих над общим важным проектом. Так ведь? «Я волнуюсь за тебя» — негромко говорит Зехра и смотрит на Сердара. Озабоченно сложила руки, поза немного нервная, хотя голос спокойный и собранный, как и всегда. Из её уст это прозвучало не менее громко, чем «Я влюблена в тебя?» Почему-то именно такая идиотская и совершенно нелепая мысль пришла ему в голову, да и что сказать, Сердар был очень на взводе в Берлине, трагические события детства, воспоминания, вернувшееся желание отомстить… В ответ на эту фразу сначала растерялся, потом они поспорили, и Сердар ушел, сбежал, потому что вдруг… Стало душно. Не нужно о нём заботиться! Хватит с него любви и заботы, одна девушка уже показала, как сильно и искренне она заботится о нём, оказавшись предательницей и шпионкой. Сердар не нуждается в заботе, это время ушло, это было в далёком детстве, но теперь… Ему не нужна забота, не нужны такие слова! Не нужны слова от Зехры!.. Ничего ему не нужно, только месть, только защита Родины, только долг и только спокойствие! Не нужны ему такие слова и не нужна ему её забота и искренне-взволнованное «Я волнуюсь…» Проблема в том, что он и сам волнуется. Отныне он и сам на каждой операции начал думать о том, чтобы в первую очередь вывести Зехру из-под удара. Отныне он и сам постоянно ищет её своим взглядом. Отныне он и сам каждый раз первым делом хочет услышать именно её ответ или её мнение. Отныне он и сам волнуется за Зехру. И это очень опасно.