Вакуум

— С чего бы это вдруг? — просипел Драко и гулко выдохнул. — У тебя какая-то особая страсть к самоуничтожению, — хмыкнула Гермиона и аккуратно убрала прядь, налипшую на его лоб. — Который уже раз за эти несколько недель я залечиваю твои раны? — Столько влезать в дерьмо, как ты… — Драко вдруг захрипел и слегка повернулся на бок. — Все, молчи, Малфой, — Гермиона осторожно обхватила его плечи. — И не двигайся. — Мне все равно тебя не переплюнуть, — усмехнулся он и снова захрипел. — Ты ебаная катастрофа, Грейнджер, — лег обратно на спину и закрыл глаза, — а не я. — Не собираюсь с тобой соревноваться, — кажется, она улыбалась. По крайней мере, ему хотелось верить в это. И вообще, что это с ней? Почему она поцеловала его? Драко ведь не почудилось? Хотя уже ни в чем нельзя было быть уверенным в таком состоянии. Мозг будто периодически отключался, давая себе передышку. Этот поцелуй вполне мог стать иллюзией, не больше, чем издевательским напоминаем о том, как сильно Драко хотел заполучить внимание Грейнджер. — Иди уже сюда, — прохрипел он. Приоткрыл глаза, которые вдруг стали такими тяжелыми, словно налитые свинцом, и потянулся к Гермионе. Она выпрямилась и обернулась. — Как он? — послышался взволнованный голос Забини, и Драко приподнял голову. Блейз опустился перед ним на колени и протянул Грейнджер склянку. Она кивнула ему и посмотрела на Драко. Едва заметно улыбнулась, вытащила пробку и, почти не касаясь его кожи, провела пальцем около пупка. — Нужно зайти внутрь, — Забини нервно оглядывался и вытирал ладони о свои брюки. — Здесь может быть опасно. — Кто-нибудь вернулся? — не глядя на него, Гермиона капала экстракт бадьяна на раны. — Пока нет. Я пытался связаться с Невиллом, но ничего. — Черт, лишь бы их не взяли в плен. — Я отправлюсь туда. Им наверняка нужна помощь, — Блейз поджимал губы, все еще озираясь по сторонам. — Нет, — вдруг прошипела Гермиона, — это может быть опасно. Давай подождем еще немного, — встала на ноги и отряхнула мантию. — Нужно завести его в штаб. — Давай я, — Блейз достал палочку и взмахом руки поднял тело Драко в воздух. Волк, что все еще лежал на нем, от неожиданности тряхнул головой и вскочил на лапы. — В мою спальню, — негромко произнесла она. Забини удивленно посмотрел на нее, а Драко недоуменно вскинул брови. — На ней стоит защита. Там он будет в безопасности. — Как скажешь, — Блейз зашагал к подъезду, удерживая Драко в воздухе. Гермиона шла сзади. Было слышно сопение Амилиуса. Было так странно осознавать, что зверь, готовый перегрызть глотку в любой момент, вдруг спас его. Скорее всего, на него все еще действовал Империус, который приказывал защищать каждого, кто оказался в опасности. Да, именно это стало причиной. Драко был уверен в этом. Он по-прежнему не верил, что волк внезапно изменил свое к нему отношение. Драко, кажется, потерял связь с реальностью, потому что даже не заметил, как его завели в комнату и положили на кровать. — Я попробую снова связаться с Орденом, — нервно произнес Забини. — Тебе точно не нужна помощь? — Нет, я справлюсь, — мягко ответила Гермиона. Матрас прогнулся около руки Драко. Послышались торопливые шаги, и кто-то аккуратно закрыл дверь. — Мне придется полностью раздеть тебя, чтобы осмотреть все тело. Драко повернул голову на голос и открыл глаза. Гермиона, поджимая губы, снимала с него обувь. — Только давай без домогательств, — усмехнулся он и поморщился. В груди неприятно саднило. — Я попробую, — слабо хихикнула Гермиона, и он попытался скрыть все свое удовольствие от ее слов в демонстративном недоумении. Она открыла ящик прикроватной тумбочки и достала ножницы. Заползла с ногами на постель и склонилась над Драко. Тяжело выдохнула и, аккуратно оттянув ткань брюк, сделала надрез. Медленно водила ножницами вдоль нее и, кажется, почти не дышала. Видимо, так боялась причинить боль, что усиленно контролировала каждое свое движение. Хмурилась и упирала кончик языка в уголок губ. Черт, как же она была красива. Настолько, что у Драко сперло дыхание. Сердце, казалось, подпрыгивало к пищеводу, пальцы немели, а в низ живота словно кто-то напихал тонну камней. Гермиона избавлялась от его одежды руками. Своими чертовыми руками. Каждое ее касание к коже отзывалось внутри настоящим взрывом, и Драко уже знал, почему она вдруг начала улыбаться, как идиотка. Предательское тело снова подвело его. Будь оно проклято. — Кто бы еще заикался о домогательствах, — хмыкнула она и многозначительно кивнула на его, кажется, чересчур выпирающий под штанами член. — Заткнись, Грейнджер, — прошипел Драко. — Я не виноват, что он считает тебя привлекательной. Я считаю иначе. Ты… — Да-да, я поняла. Можешь не продолжать, — перебила его Гермиона. Не переставала улыбаться, разрезая брюки. Дура. Аккуратно убрала лоскуты ткани в стороны, оставив на Драко лишь одни боксеры, и достала из кармана склянку. Вытащила пробку, вдруг вжала ладонь в его ногу и начала капать зелье на раны. Кажется, прошла целая вечность, пока она залечивала порезы. Драко поерзал на кровати и захрипел. Гермиона обеспокоенно посмотрела на него. Отложила бадьян в сторону и подползла ближе. Взяла подушку, что лежала слева, просунула руку под голову Драко и приподняла ее. Он вцепился в тонкое запястье и дернул на себя. Гермиона склонилась над его лицом и выдохнула. Горячее дыхание обожгло кожу. Он слегка приподнялся и обхватил ее нижнюю губу своими. — Тебе не стоит… — упрямо начала она. — Плевать, — процедил сквозь зубы Драко и провел языком по ее верхней губе. — И все-таки, — она отпрянула и серьезно посмотрела прямо в глаза. Драко был готов поставить все, что у него есть, даже собственную жизнь, лишь бы никогда не больше не отпускать от себя Гермиону. Лишь бы она перестала отбиваться от него. — Ты знаешь, как сильно ты раздражаешь, когда говоришь? — с выраженным ехидством произнес Драко. Она улыбнулась, и, кажется, сердце снова подпрыгнуло к пищеводу. — Нет, серьезно, Грейнджер, заткнись уже. Она успела только открыть рот, чтобы что-то сказать, как Драко схватил ее волосы на затылке и прижался к губам. Больше ни секунды не мог ждать. Ему было так необходимо снова почувствовать этот вкус. Сливочный пудинг. Долбаный… потрясающий сливочный пудинг. Его неповторимая сладость приятно щипала язык. Драко раскрыл им мягкие губы и толкнулся вглубь. Гермиона тихо выдохнула и прижалась к груди. Завела пальцы в его волосы и все ещё неожиданно для него ответила на поцелуй. Он точно не спит? Потому что если это окажется сном, то после пробуждения он задушит самого себя. Сильнее сжал ее волосы, рывком перевернулся, зашипел и навис над ней. Боль не была сильной, скорее неприятной. Мышцы сводило. Гермиона мотнула головой и встревоженно посмотрела на него. — Драко… — она обеспокоенно нахмурилась. Он почти вжал ее в матрас и, немного отвернув ее голову от себя, коснулся губами шеи. Кожа была мягкой, слегка влажной. Кажется, у Драко поплыл мозг, потому что он едва понимал, что делает. Лишь испытывал жгучее желание попробовать ее всю, исцеловать каждый сантиметр тела, добраться до каждой чувствительной точки и довести Гермиону до полуобморочного состояния. Он опустился ниже. Не слушающимися пальцами расстегнул пуговицу на вороте мантии и потянул вниз кофту, обнажая выпирающие ключицы. Провел по ним языком и оттянул ткань еще ниже. — Драко, подожди, — Гермиона заерзала под ним. Он приподнялся. — Мы не можем… — он поморщился. — Просто я… — она дышала так тяжело, что картинка перед его глазами поплыла. — Я хочу тебя всю, — выдохнул Драко и прижался к ней пахом так сильно, что она слегка выгнулась и закатила глаза. — Блядь, Грейнджер, как же сильно я хочу тебя! — простонал он, схватил ее за бедра и приподнял их, слегка разводя ее ноги в стороны. Снова вжался, и она опять заерзала. — Ты еще слаб, и нам нужно быть начеку, — упрямо произнесла Гермиона. — Члены Ордена в опасности, — она приподнялась, опустила ноги и отодвинула от себя Драко, — мы должны быть готовы к вторжению, которое может произойти в любую секунду. Зануда. Блядь, какая же зануда… — Хорошо, — недовольно пробормотал он и сел на кровати. Чувствовал себя последним идиотом. Он только что сказал Грейнджер, что хочет ее до безумия. Жаждет настолько сильно, что сходит с ума. Хотелось оторвать себе язык за высказанную слабость. Провалиться под землю. Он слаб перед ней, и теперь она точно знает об этом. Гермиона слезла с кровати, встала на ноги и слегка покачнулась. Облизала губы, рвано выдохнув, взяла мантию и накинула ее на плечи. — Не думаю, что мы должны продолжать это, — не глядя на Драко вдруг произнесла она. — Навряд ли это кончится чем-то хорошим. — Значит, не хочешь? — с горчащим на языке ехидством ответил он. Она повернула к нему голову и так пронзительно посмотрела в глаза, что гортань сдавила тошнота. — Да. — Хорошо, — холодно произнес он. Слишком холодно. Гермиона поежилась. — Ты куда-то уходила, кажется. Она застегнула пуговицу на вороте мантии и пошла к выходу. Стоило ли отпускать Гермиону? Был ли хоть какой-то смысл останавливать ее, просить остаться и снова пытаться прикоснуться. От собственных желаний у Драко кружилась голова, немели конечности и, кажется, скручивало все внутренности. Она коснулась ручки, и он вскочил с кровати. Бросился к выходу и ударом ладони закрыл дверь, что Гермиона успела приоткрыть. Развернул ее, дернул в сторону и вжал в стену. Она едва слышно взвизгнула. Схватил за плечи и впился в губы с такой жадностью, что, кажется, забыл, как дышать. Гермиона затряслась и вдруг обмякла в его руках. Вцепилась пальцами в его бока и ответила на поцелуй с едва удерживаемым желанием. Драко отпрянул от ее губ, и она едва заметно простонала. — Ты можешь обманывать кого угодно, Грейнджер… — язвительно прошипел он и опустился перед ней на колени. Казалось, он задыхается. Он ожидал чего угодно: что Гермиона оттолкнет его, будет отбиваться, сыпать ругательства, но она не двигалась. Рывком стянул с нее штаны и гулко выдохнул. На ней были обычные белые трусы. Провел по ним пальцем, и она вздрогнула. Черт, она была мокрой. Казалось, он чувствует аромат ее возбуждения. Драко сжал ее ягодицы, потянул на себя и начал ласкать языком сквозь белье. Ее колени затряслись, и она точно бы рухнула на пол, если бы он не придерживал ее за бедра. Ее сдавшееся тело завораживало. Пьянило. Драко отодвинул мокрую ткань в сторону, сильнее развел ноги Гермионы, дёрнул таз на себя и прижался губами к влажной плоти. Она дышала громко и сбивчиво, пока он буквально истязал ее своим языком. Ее солоноватый вкус нельзя было ни с чем сравнить. Драко никогда и ни перед кем не стоял на коленях. Никогда не сходил с ума от того, что доставлял кому-то такое наслаждение. И наверняка никогда бы не стал делать этого, если бы не Гермиона. Она сводила с ума так сильно, что он готов был вечно слушать ее тихие, едва сдерживаемые стоны. Драко вошел в нее языком, и она выгнулась. Вдруг схватила его за волосы и прижала к себе. Он сейчас совершенно точно сойдет с ума. Она стонала тихо, но так чертовски оглушительно. В голове стоял гул, мысли путались. Казалось, время остановилось. Все перестало иметь хоть какое-то значение, пока Гермиона рвано дышала от каждого напористого движения его языка. Он хотел, чтобы она сходила с ума ровно так же, как и он. Хотел, чтобы весь ее мир был сосредоточен в удовольствии, чтобы она рассыпалась в безудержном, разрывающем изнутри оргазме. Она вдруг замерла. Напряглась, сжимая бедрами голову Драко. Он снова толкнулся в нее языком, вытащил, провел им по чувствительному клитору и резко засосал его. Гермиона вскрикнула. Ее колени затряслись еще сильнее, и она сползла вниз. Драко оторвался от нее и поднял голову. Гермиона, упираясь затылком в стену, тяжело дышала. Ее глаза были закрыты, брови сдвинулись к переносице. — Ты идиот, — томно прошептала она, облизнув губы. Он усмехнулся и поднялся на ноги. — Почему ты постоянно делаешь это? — Что это? — Драко исступленно разглядывал ее лицо. Член болезненно пульсировал. — Плюешь на мои слова, — она открыла глаза и едва вздрогнула, когда столкнулась с взглядом Драко. Тяжело сглотнула и приподнялась. — Чтобы ты больше не сомневалась в том, как сильно хочешь меня. — Как самонадеянно, — Гермиона цокнула языком и спешно надела брюки обратно. — Хочешь еще? — усмехнулся Драко и шагнул к ней. — Нет, — она спешно выставила перед собой руку. Ее глаза сверкнули, словно от вновь нарастающего возбуждения. — Хватит. Ты и так позволил себе слишком много. — Или ты? — ехидно отозвался он. — Признайся уже, Грейнджер, что тебе так сильно понравилось, что ты хочешь еще. — Как можно оставаться кретином даже в такой ситуации, Малфой? — устало спросила Гермиона. — Понятия не имею, — Драко равнодушно пожал плечами. — Ты вообще кого-нибудь любишь, кроме себя? — она шагнула к нему. — Ты хочешь услышать свое имя? — он выдохнул и опустил взгляд на ее губы. Влажные. Мягкие. Его. — Меньше всего на свете. — Вот и правильно. Слишком много чести, Грейнджер.